Пролог.
23 июля 2023 г. в 10:00
Последним человеческим воспоминанием Дневника был прохладный, влажный воздух Тайной Комнаты проникающей в лёгкие, слабый шум бегущей по трубам воды, яркая, тёмная, могущественная и прекрасная магия, переполняющая каждую клеточку тела, гулко стучащее сердце и тень мёртвых девичьих глаз, смотрящих с лёгким укором.
Перестав быть Дневником и вновь став человеком, Том Риддл испытал навязчивое чувство дежавю.
Со времени этого последнего настоящего воспоминания, прошло пятьдесят лет с кнатами. Пол века, чёрт подери, для кого-то целая жизнь, полная калейдоскопа событий, побед и провалов, потрясений и ничем не примечательных дней, о которых не стоит и упоминать. Но Том Риддл не был «кем-то», он был крестражем, половинкой души, призванной уберечь своего создателя от смерти, и не сильно довольным подобной перспективой, учитывая последние обстоятельства. Новых воспоминаний за эту чужую, непрожитую жизнь, накопилось так мало, что те слились в один единственный ком скуки, ожидания и планов, которые как казалось было не суждено исполнить. Но они исполнялись, потому что даже будучи лишь осколком себя, Том Риддл превосходил любого, некогда живущего и жившего по сей день, волшебника по всем параметрам, за одним невнятным, непонятным исключением. Гарри Поттер, мальчишка о котором он вынужден был слушать последний год и единственная проблема, над решением которой ещё предстояло поразмыслить. Окажись он в Тайной Комнате в тот момент, Том бы просто натравил на сопляка своего единственного на данный момент, чешуйчатого друга, который разобрался бы с задачей за пару минут. Но Гарри Поттера там не было, а у Тома Риддла, позволившего себе насладиться человеческими ощущениями, не было ни времени, ни особого желания на то, чтобы задерживаться в замке ради поисков и убийства одного единственного его обитателя. Не пришёл мальчишка и чёрт с ним, никуда ни он, ни Том с этой планеты не денутся.
Сидя на холодном каменном полу, юноша, каких-то пятнадцать минут назад бывший Дневником, думал только о том, как бессовестно сглупил, вложив усилия лишь в план по возвращению в собственное тело. Хотя справедливости ради, чувство головокружения, ощущения тяжести школьной мантии и дыхание, были пределом его желаний на протяжении всего бесплотного существования. Дальше шли лишь расплывчатые мысли об обретении былого (или грядущего, тут уж с какой стороны посмотреть) могущества, а в качестве голубой мечты — возвращение воспоминаний того, другого себя, жившего полноценной жизнью и, очевидно, столь же полноценно лажавшего, если уж тот Другой Том, так позорно проиграл свою жизнь малолетке. Дважды. Нет, Том Риддл вернёт память, сделает работу над ошибками, как бы неприятно ни было признавать их наличие, и на этот раз пойдёт по правильному пути. В конце концов с треском провалился не он, а Другой Том, и как любой мудрый человек Том Риддл будет учиться на чужих неудачах.
— Хозяин голоден?
Том дернулся от неожиданности, успев забыть, что находится не в гордом одиночестве. Осторожно поднявшись на ноги — вес собственного материального тела казался непривычным, Риддл как можно вежливее отказался. При всё его уважении к гигантской змее, ровеснице замка, он не собирался утолять вновь ощутимый голод с помощью крыс, как не собирался оставаться в Хогвартсе ни единой лишней минуты. Вряд-ли старикашка Дамблдор будет в восторге от воскрешения «любимого» ученика, да и Том немного сомневался, что вернувшимся из мёртвых студентам, правилами школы дозволено продолжить обучение с этапа на котором то было прервано. По крайней мере в должности старосты точно не восстановят, — с усмешкой подумал Риддл, прикидывая какой из тоннелей выведет его ближе всего к Хогсмиду и, что важнее, к каминной сети.
Нет, с трансгрессией Том Риддл был знаком прекрасно, и успел натренировать навыки до «безрасщепного» уровня, но была одна маленькая неувязка — тренировки проходили за пределами Надзора, а в данный момент, до его физического семнадцатилетия оставалось чуть больше полугода. Вряд-ли Том был под Надзором, учитывая, что родился он семьдесят шесть лет назад, но риск не стоил свеч. К тому же, должны же недавно обретшие плоть крестражи соблюдать какие-нибудь ограничения в нагрузках на организм? Это вам не гриппом переболеть.
Том напоследок осмотрел Тайную Комнату, с которой по непонятным причинам были связаны все самые крупные передряги в его жизни, остановив взгляд на хрупкой застывшей фигурке на полу. Девчонка, рыжие волосы которой теперь напоминали кровь. Девчонка, чьи сопли он мужественно переваривал пол года кряду, девчонка, чья смерть позволила Тому Риддлу жить. О нет, он ни капли не сожалел о содеянном и не стал бы ничего исправлять подвернись такая возможность — иначе было просто нельзя. Одни умирают, чтобы жили другие, таков закон мироздания. Том поступил правильно, и всё же такая жертва достойна благодарности. Юноша невольно усмехнулся этой мысли. Оставить ли ему записку с извинениями сейчас или может поставить малявке Уизли памятник, по достижению желанной власти?
Вдалеке раздались едва различимые голоса. Вот уж к прямому столкновению с неизвестным количеством волшебников Риддл точно не был готов. Том быстро прикинул как низко может пасть в отношении морали и, приказав Василиску не показываться на глаза не званным гостям, осторожно обшарил карманы школьной мантии мёртвой девчонки. Несколько кнатов, леденец в обёртке и полное отсутствие волшебной палочки. Том раздосадовано скрипнул зубами и поспешил на выход, мысленно ругая глупых детишек и собственную непредусмотрительность. Может всё же стоило остаться и попробовать хитростью завладеть чужими палочками? Нет, риск был бы слишком велик, а право на ошибку, даже самую безобидную у него сейчас не было.
И как всё же он должен хоть чего-то добиться, не имея единственной незаменимой для волшебника вещи? Где сейчас находится его волшебная палочка? Похоронена вместе с тем, что осталось от Другого Тома-неудачника или пылиться на полке в кабинете одного из бывших последователей? Том был способен на магию без палочки, но если он планирует колдовать что-то сложнее бытовых чар, то должен решить этот вопрос, как можно скорее. Мерлиново дерьмо.
Сзади послышались разносимые эхом крики и Том пригнувшись, нырнул в знакомый тёмный провал канализации. Плевать на сохранность школьной формы — от неё всё равно придётся избавиться, а если за ним будет погоня всё может стать очень плохо. Вряд-ли старик Дамблдор станет рассказывать Министерству, что в подвалах его школы воскрес сам Волдеморт, но Риддл подобного умалчивания и опасался. Он был уверен, что высокопоставленные чиновники поднимут директора на смех, только увидев безобидного испуганного подростка, которого едва ли станут его допрашивать, а в крайнем случае, если Тому придётся симулировать полную потерю памяти, его как максимум отправят в Мунго, обеспечив какую-никакую защиту. Но что будет если Дамблдор умолчит? Что если решит натравить на него своих цепных псов, расхваленных девчонкой Уизли? Юноши из Дневника не существует ни в одной базе данных, у него нет ни друзей, ни знакомых, и никто не заметит, если Том Риддл просто исчезнет. Поэтому ему нужно срочно перестать быть парнем без прошлого и стать приличной ячейкой общества. Если директор, которого Том беззастенчиво дразнил весь учебный год, решит обвинить в нападениях знакомого всем соседям милого парня, то провалиться с треском несмотря на репутацию великого мага. Что же, Риддлу явно нужна не только палочка, но и новое имя, документы, история жизни и кто-нибудь на роль живого щита.
Возможно, заявляя о себе, он немного переборщил, но за то получил удовольствие, вновь подставляя кретина-Хагрида, и в этот раз обходясь без посторонней помощи. Впрочем, сейчас он бы тоже не отказался от компании старых — теперь, пол века спустя, по-настоящему старых, школьных приятелей. Риддл был почти уверен, что Малфой стал ещё педантичнее и зануднее, Нотт всё-таки сросся с отцовским офисным креслом, а Смит и Лестрейндж либо всё же поженились, либо отбывают пожизненное в Азкабане, либо и то и другое. Том слегка поморщился, отгоняя нахлынувшую ностальгию. Сейчас нужно думать, как чёрт побери выбраться со школьной территории, не привлекая особого внимания, а не представлять, как сложилась жизнь тех, кого он помнил только школьниками. Он в любом случае всё узнает, просто чуть позже.
Пробираясь через сливную трубу, по колено в грязи и нечистотах, и уже немного сожалея о возвращении обоняния, Том Риддл полностью занял себя созданием новой личности. Это было нетрудно — в конце концов он уже делал так, причём не раз. Впервые при поступлении в Хогвартс, возведя на месте жалкого приютского мальчишки-отброса, фигуру, вынужденного скрываться от врагов среди презренных маглов, наследника древнего рода, уходящего своими корнями к великому основателю самого престижного факультета. Затем, за полтора года до разделения души, появился Лорд Волдеморт — могущественный тёмный маг и будущий властитель волшебного мира, внушающий уважение и благоговейный ужас одним своим упоминанием. У Тома Риддла были и другие маски, но они были предназначены для конкретных ситуаций и уступали главным, как в степени проработки, так и в постоянстве использования. И теперь он должен был сплести столь убедительную личность, что сможет выдержать месяцы или даже годы, ту которая займёт место Наследника и Тёмного Лорда, до тех пор пока те не получат возможности развернуться в полную силу. Тому Риддлу придётся быть непримечательным, временно забыть про все свои козыри и преимущества, создать убедительную, но непроверяемую биографию, которая заменит пятьдесят лет заключения в крестраже, и наконец полностью вжиться в образ. Как нечего делать, ну право слово.
Уже спустя пару десятков побеждённых ярдов, юноша решил, что оставит старое имя. Во-первых, когда тебя зовут Том, нужда в придумывании, мало цепляющих память, псевдонимов отпадает автоматически — Мерлин свидетель, никто никогда не запоминает Томов. Во-вторых, отзываясь на оклики новых знакомых, он хочет выглядеть убедительно, а привыкать к новому имени как следует, времени не было. И наконец в-третьих — Тому до дрожи хотелось увидеть рожу старикашки, когда тот поймёт, что грядущий вновь Лорд Волдеморт ни капли его не боится и не станет всерьёз прятаться. Пройдя ещё десять шагов, Риддл понял, что должен стать иностранцем, причём выходцем из страны с плохо развитой магической системой, чтобы избежать даже самой возможности проверки, а когда в конце тоннеля слабо засветился голубовато-серым выход, Том Риддл уже был готов презентовать нового, безукоризненно слепленного себя хоть всему миру, и сплёл чёткий план, который позволит ему выиграть эту ночь.
Труба чуть вильнув напоследок, как и планировалось, вывела его к краю Чёрного Озера. Том замер, позволив себе мгновение отдыха перед новым этапом, и глубоко вдохнул холодный ночной воздух. Ни тёмное небо, усыпанное миллионом звёзд, ни Запретный Лес, верхушки деревьев которого угольным контуром очерчивались на фоне серой громадины замка, ни отдалённые, редкие огоньки Хогсмида, ничуть не изменились за пролетевшие полвека.
Может и весь остальной мир не так уж сильно отличается от привычного?
Том Риддл сможет адаптироваться, сможет вернуть всё потерянное и достичь любой новой цели, которую себе поставит. Том Риддл — наследник Салазара Слизерина, последний представитель фамилии Гонтов, змееуст, самый перспективный, талантливый и могущественный волшебник своего поколения. Любой, кто вздумает ему помешать очень горько об этом пожалеет.
Пятьдесят лет назад Том Риддл выторговал у смерти второй шанс, и видят магловский Бог, Мерлин и весь чёртов древнегреческий пантеон, он воспользуется им в полной мере.
С наслаждением сняв галстук и отяжелевшую от налипшей грязи школьную мантию, Том Риддл сделал шаг к самому краю трубы. Он вдохнул, зажмурился и шагнул вновь — в пустоту и навстречу холодным водам Чёрного озера.