Ошибка 404/502

      Пожалуй, уже не было места во дворце Хуаньхуа, где Ло Бинхэ мог бы уединиться для медитации. Чтобы держать демоническую энергию в тонусе, ему приходилось каждый день хоть немного, но уделять время духовному совершенствованию. Потоки светлой ци удерживали баланс с тёмной ци. Проблема в том, что во время медитаций всполохи демонической силы так или иначе пробивались наружу, поэтому Ло Бинхэ и искал уединённые места. Но сколько бы раз он ни повторял, что его медитации требуют полного уединения, Сяо Гунчжу то и дело норовила «понаблюдать за ним».       В итоге Ло Бинхэ ставил вокруг себя барьеры, чтобы никто не чувствовал колебания тёмной энергии. Он объяснил адептам, что Бездна повлияла на его духовные каналы, напитав «мёртвым духом» — подобное оправдание приняли без подозрений.       Медитировать оказалось сложно. В голове царила неразбериха. Ло Бинхэ то и дело возвращался к воспоминаниям о собрании Союза бессмертных, об аресте Шэнь Цинцю и стычке с Лю Цингэ. На душе становилось противно и уныло. А недавний разговор с Шэнь Цинцю и вовсе утянул настроение вниз.       Люди, которым он в той или иной степени симпатизировал, отворачивались от него один за другим. Шэнь Цинцю упрямился, отказываясь признать свои ошибки и открыто поговорить, хотя бы отметить, что сглупил, поддавшись страху. Ло Бинхэ простил бы его — хоть и не забыл бы. Однако, в чём он не мог извинить Шэнь Цинцю, так в его манипуляциях над Лю Цингэ.       Одно дело — оказать дружескую поддержку. А другое — пытаться… очаровать? Подкупить? Соблазнить?       «Но это так нелепо выглядит, если подумать. Когда я упомянул это, он и сам устыдился. Но продолжал, понимая, что это неправильно? Не может же Шэнь Цинцю быть настолько… Чёрт, я даже слова правильного не могу подобрать. Глупым его не назовёшь, у труса не хватило бы смелости на манипуляции, а для манипулятора у него слишком часто совесть давала о себе знать. Неужели делал это неосознанно? Ха. А может ли быть, что это отголосок личности оригинального Шэнь Цинцю?.. Тот-то явно не поскупился бы на любые методы, чтобы добиться желаемого. Если так подумать, я веду себя ничем не лучше оригинального Ло Бинхэ… Хм. Голос изнутри нашёптывает или?..»       А может ли?..       Ло Бинхэ тяжко выдохнул, отгоняя тяжёлые мысли и пытаясь сосредоточиться на медитации. Получалось, очевидно, не очень.       В нём определённо проснулась ревность. Хотя ревновать он не имел никакого права, потому что Лю Цингэ… или?.. Нет, вполне имел право. И речь не про романтические чувства, а про банальную привязанность и дух товарищества. Они с лордом пика Байчжань три года защищали друг друга, тренировались, ссорились через день. Ло Бинхэ с теплотой вспоминал даже те моменты, когда Лю Цингэ его всерьёз пытался поколотить, а у него никак рот не закрывался, осыпая взбешённого мужчину сарказмом.       Но как бы Ло Бинхэ ни пытался, он не мог забыть те моменты, которые вызывали сильные противоречия. С одной стороны, их можно списать на помутнение рассудка и тактический подход к решению проблемы. А с другой… Он же целовал его шею, кусал, оставлял засосы и прижимался к нему, охваченный своими тайными желаниями. А когда поил своей кровью, переплетал их языки и действительно… целовал.       От нахлынувших картин в груди всё заныло. Чем дольше Ло Бинхэ об этом думал, тем сильнее его затягивало в воспоминания. Не хотелось себе врать, ведь ему действительно нравился Лю Цингэ, этот упрямый осёл с эмоциональным интеллектом, как у зубочистки. По его поведению вообще невозможно понять с первого взгляда, что у него творилось в голове. Похоже, любая эмоция, заставляющая сердце трепетать, побуждала Лю Цингэ хвататься за меч и включать режим «Халк — крушить».       Ло Бинхэ очень хотел поговорить с ним. И не только из-за душевных мук, но и по делу, потому что заключение Шэнь Цинцю под стражу являлось одним из пазлов общей картины, которую он собирался сложить.       Явиться на хребет Цанцюн Ло Бинхэ, разумеется, не мог. Адепты Хуаньхуа его не пустят, как и Лао Гунчжу, а лорды Цанцюн встретят с вилами. Что очень грустно. Как бы ни хотел Ло Бинхэ растоптать свои эмоции, действуя исключительно из холодного расчёта, он соскучился по своим товарищам. По своей «супер-команде».       Имелся только один способ встретиться с Лю Цингэ и не получить пиздюлей лишь из-за одного факта своего существования. Хотя, как говорится, тоже такой себе вариант, потому что Лю Цингэ в любой ситуации мог отыскать способ выпустить свою внутреннюю обезьяну на волю…       Сосредоточившись на внутренних ощущениях и погружаясь в сон, Ло Бинхэ окунулся в Царство снов. Ему прекрасно знакома духовная энергия Лю Цингэ, поэтому даже не пришлось прибегать к уловкам, чтобы «подключиться к вай-фаю имени Байчжань».       Медленно выдохнув и открыв глаза, Ло Бинхэ слегка удивился, обнаружив до боли знакомый пейзаж… который, признаться, никогда бы не хотел увидеть вновь. Чёрные скалы Бездны, пронизанные пульсирующими алыми прожилками, окружили Ло Бинхэ со всех сторон. Он стоял на уступе каньона, наблюдая внизу сцену сражения.       Лю Цингэ отбивался от волков.       «Ему снится Бездна?..» — но мигом позже Ло Бинхэ одёрнул себя. Словно ему она не снилась… да почти каждую ночь воображение подкидывало ему то туманные бескрайние просторы, то адское пекло.       Ло Бинхэ не вмешивался, он лишь наблюдал за тем, как сражение заканчивалось, и открывалась картина того горестного прощания. Наблюдать со стороны оказалось не менее болезненно, чем видеть свой фантом, которого Лю Цингэ обвинял в становлении на путь демона.       В реальности Лю Цингэ уверенно ступал в разрыв миров, но здесь он сделал лишь шаг и остановился. Ло Бинхэ с лёгким удивлением и заинтересованностью наблюдал за происходящим. Он моргнул, и его фантом исчез, а когда Лю Цингэ вдруг обернулся, то принялся озираться по сторонам. Это напоминало растерянность.       «Никогда не видел, чтобы он выглядел таким», — подметил Ло Бинхэ, а затем вздрогнул от истошного, болезненного крика, разнёсшегося по долине. Это был его собственный крик. Крик, преисполненный страданиями и ужасом.       — Ло Бинхэ!       Окликая его, Лю Цингэ немедля помчался вглубь каньона, пока крик сотрясал пространство. Следуя вдоль обрыва за своим шишу, Ло Бинхэ удивился, с какой скоростью бежал тот. Туманная дымка смыла очертания каньона, рисуя новые, но довольно похожие пейзажи. Наблюдая свысока за перемещениями Лю Цингэ, Ло Бинхэ слышал свой собственный голос, в котором изредка проносились рваные призывы о помощи: «Помоги мне!..», «шишу, помоги!».       Это ввергло Ло Бинхэ в искреннее негодование. Неужели Лю Цингэ винил себя за то, что оставил его в Бездне? Точнее, да, винил, вряд ли нормальный человек не испытывал никаких угрызений совести, но Ло Бинхэ не ожидал, что всё окажется так… так.       Крики, наконец, умолкли. Лю Цингэ выбежал из узкой расщелины в просторный каньон.       — Ло Бинхэ! Ло Бинхэ, ты где, чёртов мальчишка?!       Однако ответа не последовало. Воображение оставило Лю Цингэ лишь сломанный меч, который он увидел в нескольких чжанах впереди. В осколках металла Ло Бинхэ сразу узнал Синьмо, но куда более ужасным откровением служил не сам факт сломанного меча, а обильные лужи крови, в которых лежало лезвие.       Остановившись подле меча, Лю Цингэ застыл на долгие секунды. С дальнего расстояния Ло Бинхэ с трудом различал выражение его лица. Оно было нечитаемым. Тяжело выдохнув, Лю Цингэ опустился на колени и уставился на сломанный меч невидящим взглядом. Ни грусти, ни злости, вообще ничего. Только потухший взгляд и отпечаток грусти. Лю Цингэ словно и сам не понимал, как реагировать на увиденное. Он полностью ушёл в себя… не замечая опасности.       Из ущелья выполз волк и, разъярённо скалясь, крался к Лю Цингэ. Подставив спину, мужчина будто открыто позволял наброситься на себя и уничтожить. Вероятно, нападение четвероногого демона служило триггером к пробуждению. Ло Бинхэ не знал, как лучше поступить, но в момент, когда волк метнулся к своей жертве, он решил действовать.       Окутывая себя иллюзией, Ло Бинхэ сорвался с уступа и в мощном прыжке очутился позади Лю Цингэ, взмахом руки расщепляя скалящего зубы пса в туманную дымку. Нечасто он поступал столь импульсивно и порывисто, и теперь, собирая всё своё самообладание в кулак, надеялся, что ситуация окончательно не вышла из-под контроля.       Из горла вырвался тихий выдох.       — Что с тобой, шишу? — стараясь придать голосу лёгкое озорство, Ло Бинхэ натянул ехидную ухмылку и обернулся к Лю Цингэ. — Тебя чуть не сцапал какой-то пёс. Так не похоже на шишу Лю.       От того, сколь потерянным и затравленным взглядом на него посмотрел Лю Цингэ, у Ло Бинхэ едва сердце в пятки не упало. Перед лордом пика Байчжань стоял потрёпанный жизнью парень, тот Ло Бинхэ, каким он его помнил по пребывании в Бездне. Стать частью иллюзии оказалось верным решением. В противном случае Лю Цингэ мог с горячей руки никогда ему не простить того, что тот стал свидетелем… подобной слабости.       — Да-да, этот Ло довольно глуп, раз сломал свой меч, — хмыкнул Ло Бинхэ, опускаясь на колено перед Лю Цингэ и с лучистой улыбкой смотря ему в глаза. — Но я ведь жив. Всё в порядке.       Тяжесть печали ощутимо висела в воздухе. Лю Цингэ с недовольством и отчуждённостью присматривался к Ло Бинхэ, продолжая сидеть на коленях. Услышанные слова его нисколько не обрадовали. Потупив взгляд, Лю Цингэ сделался мрачнее тучи. Сведя брови к переносице, он произнёс упавшим, даже каким-то осуждающим голосом:       — Я бросил тебя… И поэтому ты меня ненавидишь. И поэтому… поэтому ты забрал его, да?       Ло Бинхэ напрягся, лёгкий испуг коснулся его сердца, и он порадовался, что в этот миг Лю Цингэ не смотрел на него. Взгляд Ло Бинхэ омрачило недовольство. Но он постарался затянуть эмоции в тугой узел и действовать согласно сценарию сна, в котором оказался.       Он с улыбкой произнёс:       — Забрал? Что я забрал у шишу?..       — Хватит притворяться, будто ты не понимаешь! — взмахнув рукой, раздражённо бросил Лю Цингэ.       У Ло Бинхэ уже вместе с сердцем и остальные органы чуть не ушли в пятки. Он испуганно уклонился от взмаха, полагая, что Лю Цингэ раскусил обман, понял, что говорил не с воображением, а с настоящим человеком. Но по тому, как он продолжал смотреть себе под ноги, Ло Бинхэ поспешил облегчённо перевести дух. Лю Цингэ просто копался в своих переживаниях, не понимая, что к чему.       — Ты… глупый, наглый мальчишка… Что, так решил отомстить мне? Забрал Шэнь Цинцю, потому что я оставил тебя?       С каждым брошенным словом плечи Лю Цингэ подрагивали от нарастающего напряжения и злости, руки сжимались в кулаки.       — Я не бросал тебя! Это ты заставил меня себя оставить, ясно?! Ненавижу… как же ты меня бесишь… Вернулся весь такой важный и сильный! Ты какой-то сопляк! Что, гордость не позволила прийти в Цанцюн? Или боялся, что я выбью из тебя всю дурь?! И правильно боялся! Я бы тебя не просто побил, я бы выбил из тебя всё нахальство! Чёртов демон! Бесстыдный, наглый мальчишка!.. Ты!..       Столько громких слов, и каждое из них преисполнено раздражением и болью. Даже внутри сна гордость не позволяла Лю Цингэ признать, что его мучила совесть. И как бы садистски не прозвучало, Ло Бинхэ порадовался тому, что его не ненавидели. Тихо улыбнувшись, он подался вперёд и, решив не дожидаться, когда у Лю Цингэ кончится словарный запас, накрыл его щёку ладонью.       Лорд пика Байчжань вздрогнул от нежного, аккуратного прикосновения. Ло Бинхэ прикоснулся губами ко лбу мужчины, услышав нервный вздох Лю Цингэ. Не передать словами, как ему хотелось с чувством и страстью вновь поцеловать его по-настоящему, даже внутри сна. Вновь распробовать вкус его губ и дыхания. Но вряд ли столь эгоистичным порывом он улучшит ситуацию, лишь сильнее заставит Лю Цингэ сгорать от неопределённости в своих мыслях.       — Шишу такой суровый, — соприкоснувшись лбом ко лбу, Ло Бинхэ оказался в опасной близости от лица Лю Цингэ. Кончик его носа щекотно касался щеки Ло Бинхэ. — Мы с тобой три года прикрывали друг друга. Шишу… Лю… Цингэ, ты доверял мне охранять свой сон во время медитаций. Мы вместе сражались, составляли планы действий. Доверься мне и сейчас. Доверься этому глупому мальчишке…       Чуть отстранившись, чтобы взглянуть в глаза Лю Цингэ, Ло Бинхэ увидел в них сильное негодование. Возможно, Лю Цингэ что-то заподозрил, однако Ло Бинхэ продолжал тепло улыбаться, аккуратно провёл большим пальцем по его щеке, всё увереннее и нахальнее задевая уголок рта. Поддавшись уверенности, он медленно переместил фалангу пальца на нижнюю губу Лю Цингэ. Чуть надавив, с пряным чувством удовлетворения почувствовал её мягкость.       Взгляд чёрных глаз поднялся вверх, обжигая сдержанной томностью. Ло Бинхэ едва сдержал смешок, Лю Цингэ в своей растерянности напоминал оленя, которого парализовал страх. Ему хотелось поцеловать гордого упрямца, ведь это всего лишь сон, который может забыться по пробуждении.       «Прости меня за эту слабость…» — подумал Ло Бинхэ, подавшись вперёд, как…       — Гэгэ Ло! Гэгэ Ло. С тобой всё в порядке?       Распахнув глаза и в полнейшем недоумении уставившись перед собой ничего невидящим взглядом, Ло Бинхэ чуть не словил сердечный приступ от неожиданности. Он только что тянулся к Лю Цингэ, и вот — уже сидел под открытым тёмным небом, окружённый не только комарами, но и звонким девичьим голосом, от которого у него в голове загудело.       — Гэгэ Ло… ох, хорошо, что ты очнулся. Ты в порядке?       Первый миг Ло Бинхэ вообще не понимал, что произошло, осознание находило на него постепенно, и как только он увидел Сяо Гунчжу, хватающую его за плечи, а также разорванный круг заклинаний, картина полностью сложилась. Гнев ударил в грудь горячей вспышкой.       — Ты что тут делаешь? — не скупясь на взгляд, полный обжигающих искр злости, зарычал Ло Бинхэ.       Удивлённо встрепенувшись, Сяо Гунчжу отпрянула от него, но сохранила лицо.       — Я обеспокоилась, тебя окружала тёмная аура, и…       — И на кой чёрт, по-твоему, я ставил круг защиты? Как раз для того, чтобы тёмная ци, от которой я очищаюсь после Бездны, никому не навредила. Никто не должен нарушать этот круг.       — Но я…       — Уйди.       Запах её парфюма жёг так же сильно, как и растерянность, которая промелькнула в выражении лица. Прищурившись и поднявшись с колен, Сяо Гунчжу недовольно хмыкнула и всплеснула руками.       — Я ведь о тебе беспокоюсь, гэгэ! Почему ты так жесток и несправедлив? Я!..       — Я сказал: не нарушать круг защиты. Ты его нарушила. Ни одного намёка на опасность не было. Назови ту причину, по которой ты нарушила защитный барьер. Или мне назвать?       — Гэгэ!.. — опешив от подобной холодности и раздражения, Сяо Гунчжу вскинула подбородок и фыркнула. — Почему гэгэ такой несправедливый? И вообще, тебе следовало бы подбирать тон и слова, я могу сообщить отцу, что ты… Эй! Я к тебе обращаюсь!       Ло Бинхэ не хотел выслушивать истерики, он поспешно поднялся с места и пошёл прочь, игнорируя возмущения Сяо Гунчжу. Её наглое вмешательство в медитацию, вырвавшее его из сна в столь неподходящий момент, откровенно взбесило Ло Бинхэ. Несмотря на то, что он всегда старался сдерживать свои порывы, сейчас ему хотелось… вот честно, голову проломить этой девчонке. А ведь самое поганое, что портить с ней отношения нельзя.       Блять!       «Избалованная, надоедливая дамочка…» — даже уединение в покоях не помогло Ло Бинхэ привести мысли в порядок. Повторно возвращаться в Царство сновидений ему не то что не хотелось, но было боязно. Если Лю Цингэ догадался, что Ло Бинхэ вовсе не приснился ему, а нагло ворвался в подсознание… будет плохо.       Успокоив разум, Ло Бинхэ постарался сосредоточиться на другой проблеме. На той, которая обитала в Водной тюрьме. Засорять голову своими чувствами и переживаниями о Лю Цингэ сейчас было не время. Миновало два дня с тех пор, как Ло Бинхэ разговаривал с Шэнь Цинцю, а, значит, пришёл черед получить ответы.       Но он уже знал, что Шэнь Цинцю одарит его разве что затравленным, недовольным взглядом. Пока Ло Бинхэ приготавливал необходимые вещи для грядущего рандеву, его не покидали сомнения, что своим экзотичным подходом он… мог сделать хуже.       Покрутив в руке вервие бессмертных, смазанное маслом для смягчения трения о кожу, Ло Бинхэ нахмурился. В любом случае он заменит верёвки — за минувшие дни раздражение от жёстких пут на теле Шэнь Цинцю могло усилиться. А это настоящая пытка. Но вот то, что хотел сделать Ло Бинхэ потом…       «Ну а что ещё-то делать? Сам он отказывается идти на контакт, и не ебало ему ж бить, чтобы говорить начал. Ох, вот что за ссыкун упрямый…» — с тяжким вздохом закинув вервия в парчовый мешочек, Ло Бинхэ мысленно перекрестился во имя Системы, и направился в Водную тюрьму.       Минуя мрачные коридоры, погружённые в тишину, Ло Бинхэ не спешил ускорить шаг и, задумчиво глянув в сторону, прошептал:       — Система, сообщи статус.              [Пользователю доступно 16 информационных очков]       [Уровень репутации пользователя: высокий]       [Путь прокачки навыков: 45 света к 55 тьмы]              [Система ожидает запрос]              С каждым днём Система становилась всё более скупой на слова и информацию. После того, как он упал в Бездну, Ло Бинхэ окончательно взбесился из-за куска софта, и теперь действовал по жёсткой, упрощённой программе.       — Система, сообщи текущий статус моих отношений с Шэнь Цинцю с подробной аналитикой.              [Цена запроса: 10 информационных очков. Система обрабатывает запрос…]              [Текущий статус отношений с Шэнь Цинцю: всё очень сложно]       [Ключевые эмоции Шэнь Цинцю в отношении пользователя: страх, сожаление]       [Уровень отношений по шкале дружбы: 43%]       [Уровень отношений по шкале вражды: 34% (гнев), 91% (страх)]       [Уровень отношений по шкале эмпатии: 78%]       [Уровень отношений по шкале любви: 69% (платонический), 7% (страсть), 88% (эмоциональная привязанность)]       [Уровень отношений по шкале доверия: 31%]              [Анализ завершён. Текущий баланс очков: 6]              Картина, конечно, смеюсь и плачу. Откуда вообще появились проценты любовного интереса у Шэнь Цинцю по отношению к своему ученику, это очень любопытно. Эмоциональная привязанность вкупе с низким доверием выглядела как что-то очень нездоровое. А если скрестить страх и эмоциональную привязанность, то тут точно могло родиться что-то неописуемое.       Ло Бинхэ и на других людях проверял данный запрос, найдя его наиболее полезным. После того, как Лю Цингэ покинул Бездну, он проверил уровень их отношений, и там просто царила такая неразбериха, что без психиатра ничего не разберёшь.       Но вот что оказалось обидным, так это количество баллов, которые только что сожрала Система. Ло Бинхэ раздражённо скривился, однако оставил комментарии при себе. Когда он проверял уровень отношений Лю Цингэ и Ша Хуалин, кусок софта содрал с него по четыре информационных очка за каждого. А здесь аж целых десять. Видимо, роль играла природа попаданца, либо главного злодея — уточнять Ло Бинхэ не рискнул, а то мог потерять ещё пару очков. А зарабатывать эти баллы… ну пиздец как трудно.       С текущей картиной мира Ло Бинхэ рисковал и вовсе пустить по одному причинному месту текущие отношения с Шэнь Цинцю. Но если топтаться на месте и ничего не делать, недопонимания и вовсе могли скатить их отношения в бездонную яму кошмара. Ло Бинхэ взвесил все плюсы и минусы, подумал о последствиях. Если всё пройдёт по самому плохому сценарию, то…       Нет. Он этого не допустит. Он всё сделает аккуратно. Он должен всё сделать аккуратно.       Стоял поздний час, и Ло Бинхэ подозревал, что Шэнь Цинцю мог спать, однако, стоило водопаду в свете мерцающих заколдованных огней расступиться, он признал ошибочность суждения. Возможно, Шэнь Цинцю на интуитивном уровне почувствовал приближение незваного гостя.       Ло Бинхэ стало не по себе. И не только от того, что этот визит мог закончиться далеко не простой беседой. В молчаливом напряжении Шэнь Цинцю смотрел на него без затравленности во взгляде. Он излучал холодную отстранённость и тихое упрямство — если так можно выразиться.       Взмахнув рукой, Ло Бинхэ вернул течение водопада, заперев себя с учителем в одной камере. Шэнь Цинцю недоверчиво глянул в сторону, пытаясь затушить обеспокоенность во взгляде.       — Учитель, я пришёл, чтобы услышать ваш ответ. Вы готовы поговорить со мной откровенно?       Шэнь Цинцю сидел на кровати с ровной спиной, напоминая прилежного студента. Он медленно выдохнул, прикрыв глаза, однако мигом позже, когда посмотрел на Ло Бинхэ, излучил гордое неповиновение. Будто человек, которому нечего терять.       — Учитель… я вас прошу. Пожалуйста. Давайте поговорим.       — Мне не о чем говорить с тобой, — сухо отозвался Шэнь Цинцю, отвернувшись. — Стало не о чем, после того как ты меня запер здесь. О чём мы можем говорить, если я твой пленник?       Что ж… разумный комментарий, и возразить нечем.       — Я признаю, что организовал ваш арест ради достижения своих целей, однако никто не посмеет вас тронуть и причинить вред. Если вы захотите, суд может не состояться, и я помогу вам покинуть это место.       — Тогда ради чего весь этот цирк? Чтобы поговорить со мной? — нахмурился Шэнь Цинцю. — Ты мог прийти на хребет Цанцюн, чтобы поговорить со мной.       — И стал бы тогда Учитель меня слушать? — риторично уточнил Ло Бинхэ. — То, почему вы оказались здесь — ваше наказание.       — О-о, вот мы и заговорили без утаек, — с долей самодовольства хмыкнул Шэнь Цинцю, продолжая смотреть куда угодно, но только не на своего ученика. — Ты просто хотел отомстить. Ха-ха… И как мне себя виноватым чувствовать после этого? Не думай, что я буду разговаривать с тобой после того, как ты опорочил мою репутацию на глазах у достопочтенных лордов и запер здесь, словно животное. В чём моя вина?.. Сам притворялся моим учеником.       Мысль о том, чтобы отбросить осторожность и схватить Шэнь Цинцю за шею, а потом вытрясти из него слёзы и мольбы, опасно пролетела в миллиметрах от самообладания Ло Бинхэ. Прикрыв глаза и облизнув пересохшие губы, он сдержанно выдохнул.       В камеру заточения с трудом пробивался свет от заколдованных фонарей, и Ло Бинхэ вполне ожидал, надеялся, что его фигура выглядела достаточно грозной.       — Встань. Сними верхнюю одежду. Я перевяжу вервия, чтобы они не натирали кожу.       — Не надо.       — Это не предложение. Вставай. Или мне поднять тебя?       Уверенность заметно убавилась в поведении Шэнь Цинцю. Сжав пальцы в кулаки, он упрямо медлил, в его глазах появилось беспокойство.       — Что ты собрался делать?       — То, что озвучил. Я обвяжу тебя по новой другими верёвками, — достав из мешка длинное вервие и продемонстрировав его Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ уточнил: — Я немного смазал его маслом, поэтому не будет натирать.       — Хм. С чего такая доброта?       — Отвечу, если Учитель перестанет упрямиться и согласится поговорить со мной откровенно.       — … — с недоверием присмотревшись к верёвке, Шэнь Цинцю стыдливо отвёл взгляд и тихо пробормотал: — Ты всё равно не поверишь мне, поэтому прекращай строить из себя порядочного ученика. Делай уже, что хочешь со мной, и уходи.       Ло Бинхэ едва не закатил глаза от опустившегося на душу раздражения, которое осыпалось по сердцу холодными осколками. Напряжённо выдохнув, он почувствовал, как вслед за прохладой в груди начали загораться невидимые угли. Ло Бинхэ искренне хотел обойтись обычным разговором, услышать слова извинения, и для него этого оказалось бы достаточно. Но также он был честен с собой и в мысли, что являлся далеко не святым и добрым человеком. А после Бездны ему пришлось ещё раз пересмотреть некоторые свои убеждения.       Раз Шэнь Цинцю отказывался разговаривать и позволил ему делать с собой, что душе угодно… пусть пеняет на себя.