Ошибка 404/502

      В первый миг Ло Бинхэ не поверил своим глазам. Он всерьёз ухватился за мысль, что над ним кто-то подшутил, однако за подобные трюки голову бы оторвал шутнику.       После воспитательной миссии, направленной на деформацию поведения Чжучжи-лана, Ло Бинхэ вынужденно уединился для медитации. Сам того не заметив, он позволил демонической энергии выйти из-под контроля, и чтобы избежать искажения ци, ему пришлось предпринять меры. Учитывая, что совместная культивация теперь недоступна для него, Ло Бинхэ оставалось только положиться на себя.       В общем-то, как и всегда.       Выпытать из Чжучжи-лана информацию о планах Тяньлан-цзюня казалось Ло Бинхэ вполне разумным планом действий. Но он также понимал, что его двоюродный брат ни за что не предаст своего дядю, для него смерть окажется милее. Ло Бинхэ соврал бы, сказав, что не испытывал к Чжучжи-лану презрение и злость, потому что тот похитил его сына и покалечил друзей, убил многих адептов Хуаньхуа и науськал Сяо Гунчжу обернуться против своих людей.       Возмездие должно свершиться. Но посредством простых пыток и истязаний? Нет. Слишком дико и просто. Ло Бинхэ решил действовать иначе. Он надеялся изъять максимум выгоды, проникнув в голову Чжучжи-лана и сломав его изнутри.       А самое главное, на чём планировал сыграть Ло Бинхэ — на его невероятном сходстве с Тяньлан-цзюнем. И это сработало. Пытки и психологическое давление настолько ослабило и спутало разум Чжучжи-лана, что Ло Бинхэ удалось заставить его видеть в себе образ Цзюнь-шана.       Как бы Ло Бинхэ ни настраивал себя откинуть все нормы морали, он на каком-то инстинктивном уровне не позволял себе отпускать контроль над ситуацией. Он внимательно наблюдал за состоянием Чжучжи-лана, ведь не в его интересах безвозвратно сломать тому психику.       Так что в некотором роде after-care после пыток стал контрастным ударом по Чжучжи-лану. За жестокостью идёт забота. Это ломает понимание происходящего. В ещё более жёсткой форме, чем доброта человека, которая оборачивается пылью в момент столкновения в Бездну…       С Чжучжи-ланом Ло Бинхэ ещё предстояло работать и работать, но первый шаг сделан. Залечив его раны и закутав в чистую одежду, он вновь посадил его на цепь и обещал вернуться через день для разговора. Для разговора, как ни странно. Чересчур мощное психологическое, так и физическое давление не выдержал бы не только Чжучжи-лан, но и сам Ло Бинхэ. Его тело сгорало изнутри, голова шла кругом, он словно находился в бредовом сне, отчасти не понимая происходящего.       То, что он сделал… это… ужасно. Когда он смог усмирить демоническую энергию, его накрыло осознание произошедшего. Его била крупная дрожь, его тошнило, в груди всё переворачивалось.       Но ему требовалось наступить на горло своей совести и мягкосердечности. Чтобы достичь цели. Цели…       «Да-да, достичь цели».       Значит, ради цели и победы. Верно.       Ло Бинхэ беспокоил и другой момент.       Шэнь Цинцю запечатлел то, что не должен был увидеть. Однако Шэнь Цинцю взрослый человек, и Ло Бинхэ надеялся, тому хватило ума не делать глупостей. Он надеялся, что учитель обойдётся хотя бы обидой или страхом — в любом из вариантов Ло Бинхэ удалось бы убедить его, что он никогда не причинит вред близким людям. Даже такому барану, как Лю Цингэ.       Завершить медитацию. Поговорить с Шэнь Цинцю. Вернуться к Чжучжи-лану и постараться переманить на свою сторону… сделать его своим прислужником, переключить…       «Чего дыму напускать? Говори, как есть: сломать его и сделать своей собачкой».       «Да, но… сломать аккуратно, чтобы пережитое насилие стало орудием, которое скорректирует его поведение… а не обратится в ПТСР и укрепит ненависть ко мне».       «Слабак. Просто бери, что тебе нужно. Не оправдывайся! Насилие всегда остаётся насилием».       Ло Бинхэ уже перестал понимать, кто говорил с ним — Синьмо, сидящий в ножнах, или же эго в глубине души. Для Мэнмо он уже давно заблокировал свои мысли, в последние полгода тот просто жил за счёт его духовной энергии, и пока что Ло Бинхэ устраивал подобный расклад. Никто не капал на мозги.              [Поздравляем пользователя! Вы достигли 85% уровня по сбору баллов опыта. Продолжайте духовно и физически совершенствоваться, и вы сможете открыть новый уровень прокачки персонажа]              Ну или почти никто. Хотя он уже начинал скучать по Системе.       С такими мыслями в Ло Бинхэ крепла уверенность.       И со столь звонким треском его уверенность рассыпалась, когда он запечатлел пустую камеру…       — Простите, господин Ло, мы не понимаем, как так получилось.       — Кто это сделал? — зарычал упавшим голосом Ло Бинхэ, ощущая, как его глаза наливались кровью. Какой ублюдок посмел освободить его пленника?! Да ещё в таком состоянии, в столь нестабильный и важный момент!       Демоническая энергия разожгла кровь в венах. Сжимая кулаки и прокалывая прорвавшимися когтями ладони, Ло Бинхэ потерял на мгновение возможность здраво мыслить. Синьмо в ножнах завибрировал, реагируя на злость хозяина.       «Какой мрази удалось проникнуть в мой замок незамеченной? Да ещё обезвредить всю охрану на пути! Блять, да охрана даже не сопротивлялась, что за вздор?!»       Однако за буйством мыслей Ло Бинхэ отметил деталь, которую едва ли прятал в своём поведении очнувшийся охранник — тот испытывал неловкость и страх. Поначалу Ло Бинхэ списал это на непомерное чувство вины и ужас перед наказанием, однако демон больше напоминал тушующуюся школьницу, а не растерянного сторожилу.       — Говори. Кто?       Подняв на Ло Бинхэ неловкий взгляд, он испуганно отвернулся, но всё же нашёл в себе силы сказать:       — Прошу простить этого демона… это… это был мастер Шэнь.       На мгновение Ло Бинхэ оторопел, застыв с широко распахнутыми глазами. Подобравшись, он медленно втянул воздух через нос и, закусив нижнюю губу, отвернулся. Костяшки побелели от силы, с которой он сжал кулаки, душа воображаемую ярость.       — Поднимайте тревогу. Делайте что хотите, но отыщите и верните Чжучжи-лана! Спустите всех собак, но доставьте мне его живым!       — Д-да, господин Ло!       Эта ёбанная змея похитила его и Ло Сяолуна, и вместо того, чтобы предоставить дело Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю взял и освободил его?! Серьёзно?! Милосердие решил проявить?! Что за блядский поступок?       С каждым шагом гнев закипал в Ло Бинхэ всё сильнее, душил и гнал вперёд, а вместе с ним распалялась и демоническая энергия. В голове звучал истерический смех, сменяемый яростным криком. Не понимая, что или кто трактовал его действия, Ло Бинхэ за считанные минуты добрался до покоев, где жил Шэнь Цинцю.       С ноги выбив дверь, да с таким грохотом и силой, что та едва с петель не слетела, Ло Бинхэ ворвался в небольшую комнату бушующим ураганом. Стоящий у каменной прорези в стене, заменяющей окно, Шэнь Цинцю являл собой воплощение решимости и спокойствия. Его рука изящно держала веер у лица, но стоило Шэнь Цинцю обернуться и открыть рот, чтобы сказать слово, Ло Бинхэ схватил его за шею.       Веер упал на пол.       Налетев на Шэнь Цинцю необузданной стихией и оттолкнув к стене, Ло Бинхэ сумел сбить с него спесь спокойствия. Во взгляде Шэнь Цинцю вспыхнул неподдельный страх и растерянность. Чужая ладонь сжимала его шею, а острые когти давили на тонкую кожу — ещё чуть-чуть, и проколют.       — Ты вообще думаешь хоть когда-нибудь, что делаешь?! — в ярости закричал Ло Бинхэ. — Думаешь, самый умный? Правильный и милосердный?! Этот ублюдок служит нашему врагу, он похитил тебя, моего сына, убил моих людей и покалечил друзей! И что делаешь ты? Спасаешь его?! Освобождаешь?! У тебя вообще хоть имеется понимание, кто свой, а кто чужой?! Почему к блядской змее ты испытываешь милосердие? А к своему ученику — нет? Где было твоё милосердие, когда ты хотел столкнуть меня в Бездну?! Своего ученика тебе не было жаль, а врага тебе жаль?       Шумно пыхтя, словно разъярённый бык, Ло Бинхэ на долгий миг умолк, буравя растерянного Шэнь Цинцю полыхающим алым взглядом. Нахмурившись, он произнёс куда более сдержанно:       — Кажется, ты забыл, что я могу быть не только добрым и понимающим.       Между ними повисла пауза. Наблюдая перепуганный, опешивший взгляд Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ, к собственному удивлению, слегка успокоился, перестав сдавливать его шею. Оперевшись рукой о стену, Ло Бинхэ сократил расстояние до неприличного минимума, едва не вжимая Шэнь Цинцю в холодный камень. Надавив большим пальцем на нижнюю губу Шэнь Цинцю, он упавшим голосом спросил:       — Может, мне освежить память Учителя?       От его слов Шэнь Цинцю напрягся ещё сильнее. Но его голос прозвучал удивительно спокойно:       — Ло Бинхэ… ты не в себе. Твоя демоническая энергия выходит из-под контроля.       Резко подняв взгляд, напомнивший взмах острого клинка, Ло Бинхэ помрачнел. Демоническая энергия, рвущаяся наружу, ощутимо обожгла губу и подбородок Шэнь Цинцю, но тот молча наблюдал за своим учеником.       Шумно втянув воздух через нос, Ло Бинхэ с раздражённым колючим ехидством спросил:       — И что же мне делать? Тот, кто мог унять мою демоническую энергию, сейчас далеко.       — Что?       Напускное негодование Шэнь Цинцю лишь сильнее взбесило Ло Бинхэ. К счастью, ему удалось сдержать порыв выплеснуть эмоции наружу. Однако лицо так и кривилось в уродской гримасе.       — Ой, да бросьте, — скривил он губы в ломаной улыбке. — Учитель ведь знает, что за отношения связывают его ученика и шиди. Учитель завидует, да? Поэтому он поцеловал своего ученика, зная, что его преданный шиди Лю не обрадуется подобному?       — Ло Бинхэ, что за вздор?!       — Вздор? — нахмурился Ло Бинхэ. — То, как вы смотрели на меня в бане — это вздор? То, что уже дважды поцеловали меня — тоже вздор? Вся ваша забота и обещания быть рядом, принимать меня любым, ведь я ваш ученик — тоже вздор?!       При последних словах лицо Шэнь Цинцю поразила болезненная растерянность. Он в испуге уставился на Ло Бинхэ, но боялся далеко не его, а своих мыслей, которые обожгли его самообладание жгучей пощёчиной.       — Прекрати… — горестно нахмурившись, прошептал Шэнь Цинцю. — Это не так.       — Не так? Как и то, что вы продолжили водить за нос Лю Цингэ? Зачем вы так поступили? Вы же знали, что он ещё там… что он может быть там…       Подавшись ближе и едва держа себя в руках от злости, Ло Бинхэ бесстыдно навалился на Шэнь Цинцю, который отчаянно упирался ему в грудь руками. Хотя, не так уж и отчаянно. Потому что Ло Бинхэ не встретил сопротивления, коснувшись губами мягкой щеки. Оставив сухой невесомый поцелуй, он глухо и надменно засмеялся, прошептав:       — Просто признайте, что вы хотите быть с нами. Хотите обладать нами двумя и никому не отдавать... Грязный ты собственник, Цинцю.       После услышанных слов у Шэнь Цинцю всё же нашлись силы не просто оттолкнуть Ло Бинхэ, но и в пылу обуявших эмоций влепить ему пощёчину. Боль слегка отрезвила Ло Бинхэ. Он опустил голову и медленно накрыл пылающую щёку ладонью. Из горла вырвался тихий смех. Упавшие на лицо волосы прятали его глаза, и когда он глянул на Шэнь Цинцю, то произвёл ещё более пугающее, безумное впечатление.       — Бинхэ… — растерянно пробормотал Шэнь Цинцю, ужасаясь не то поднятой на ученика руки, не то состояния Ло Бинхэ.       Казалось, Шэнь Цинцю и вовсе едва не словил сердечный приступ, когда Ло Бинхэ решительно выхватил из ножен Синьмо. Бескрайний ужас заполнил взгляд Шэнь Цинцю, однако лезвие разрезало не его тело, а тонкую грань пространства, открывая портал в Царство людей.       Выпрямившись и смерив Шэнь Цинцю холодным взглядом, Ло Бинхэ повелительно произнёс:       — Простите, Учитель. Но раз вы не доверяете и не принимаете меня, как и шишу Лю, вам следует уйти. Этот Ло скоро вернётся в Хуаньхуа, чтобы позаботиться о своих людях. Ведь слухи, которые распространила Сяо Гунчжу, наверняка уже дошли до остальных школ.       — Бинхэ…       — Я буду защищать своих людей. Демоны они или заклинатели — плевать. Я не становлюсь жестоким, Учитель. Я всегда таким был. Просто сдерживал себя ради вас. А с буйствующей демонической энергией сдерживаться стало сложнее. И даже если я стану безумным королём, то выплесну это безумие на своих врагов, став живым щитом и оружием для своих людей.       — Бинхэ, прошу тебя, перестань, — подступив к Ло Бинхэ и ухватив за плечо, Шэнь Цинцю в растерянности произнёс: — Прости, я понимаю, что, возможно, поступил неправильно. Но то, что ты делал с ним… он не плохой, он просто подчинялся приказам Тяньлан-цзюня.       — Ну так и я не плохой, Учитель. Просто от меня слишком часто отворачивались и предавали, — холодно отозвался Ло Бинхэ. Схватив Шэнь Цинцю за руку, он не позволил ему понять ситуацию и толкнул в портал. — До встречи, Учитель…       Успев лишь выкрикнуть имя ученика, Шэнь Цинцю тут же пропал в свете разрыва, после чего Ло Бинхэ поспешил запечатать брешь между Царствами людей и демонов.       В комнате опустилась оглушительная тишина. Медленно выдыхая и не понимая, что за эмоции терзали его изнутри — скорбь, боль или же злость, — Ло Бинхэ поспешил задушить их и угомонить демоническую энергию. Взгляд упал к полу, где лежал выпавший веер Шэнь Цинцю. Подняв его и покрутив в руках, Ло Бинхэ позволил себе последнюю слабость, прикоснувшись к нему губами.       Так надо. Шэнь Цинцю лучше держаться от него подальше, чтобы и вовсе не разочароваться… да и чтобы не мешать лишний раз.       Больно. Дышать трудно…       Выдохнув и с грустью убрав веер за пояс ханьфу, Ло Бинхэ решительно выпрыгнул из окна и в воздухе ступил на Синьмо, который понёс его прочь от замка. Наблюдая всполошившихся демонов, разбредающихся средь скал под тяжёлым серым небом, Ло Бинхэ чётко знал, в каком направлении следует двигаться. Он чувствовал Чжучжи-лана за счёт своей крови.       Тому удалось убежать достаточно далеко, однако не до конца восстановленная демоническая энергия после нескольких дней заточения не позволяла ему трансформироваться в змея. Тем не менее присутствие Ло Бинхэ он сумел ощутить, как и волну энергии, которой тот ударил ему в спину.       Узкое пространство между высоких скал не оставляло много места для ловкого манёвра. Чжучжи-лан успел только отпрыгнуть, однако его оттеснило прочь, накрыв пылевым облаком. Взрыв наверняка должны увидеть, а, значит, скоро сюда сбегутся подчинённые — Ло Бинхэ не сомневался в том, что его люди из кожи будут лезть, чтобы исправить допущенную ошибку и поймать пленника.       Опустившись в ущелье и спрыгнув с меча, Ло Бинхэ подхватил его за рукоять и нанёс режущий удар, срывая с лезвия плотную фиолетовую энергию. Едва Чжучжи-лан успел подняться на ноги, как его отбросило атакой на острые скалы. Крошка горной породы вместе с пылью взорвалась серым облаком, послышался треск.       Закинув меч на плечо, Ло Бинхэ подошёл к силящемуся приподняться на локтях Чжучжи-лану. С его губ капала кровь. Откашлявшись, он медленно поднял взгляд на Ло Бинхэ, возвышающегося над ним сосредоточением мрака и ужаса. Угрожающе прищурившись, Ло Бинхэ внимательно изучал выражение лица Чжучжи-лана, находя его любопытным. Ни страха, ни злости. Какое-то пассивное принятие с маленькой искрой упрямства, тревоги.       Скинув меч с плеча, Ло Бинхэ наставил остриё на Чжучжи-лана. На него будто смотрела побитая собака, готовая принять смерть, лишь бы не терпеть дальнейшие побои.       Взгляд Ло Бинхэ поднялся выше, прямо на скалу перед собой. Он обернулся. Синьмо предостерегающе задрожал в его руке и не без причины — он чувствовал знакомую энергию.       — Как ты оказался здесь так быстро?       — Не только тебе известны тайные тропы и прорехи в ткани мироздания. Зашёл в одном месте, вышел в другом… И в Священном мавзолее куда больше любопытных артефактов, чем ты можешь представить. Глупо не знать об этом.       — Учту на будущее.       Похоже, Ло Бинхэ недооценил Тяньлан-цзюня, который разделил войска не на две, а на три части. В третью входил он и ещё пара прямоходящих демонов, которые находились рядом с ним и подобно псам скалили зубы.       — Цзюнь-шан… ай.       Наступив на Чжучжи-лана и не удостоив даже взглядом, Ло Бинхэ прижал его грудью к земле. В душе он ощущал возрастающее раздражение, но старался сохранять внешнее спокойствие. Встретить Тяньлан-цзюня практически в одиночестве, да без нормального оружия, казалось чересчур подозрительным подарком судьбы. Напоминало сыр в мышеловке.       — Довольно дерзко соваться на мои земли в столь скромной компании.       — Ох, ну, я ж сюда пришёл не за тем, чтобы затевать драку, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь, разведя руками. — Всё же я вижу, что несмотря на многие недостатки, ты сумел добиться чего-то в этой жизни. Не хотелось бы, особенно сейчас, искать с тобой конфликта. Я пришёл договориться.       Ло Бинхэ наградил его презрительным взглядом, преисполнившись духом тибетской лисы. Серьёзно? Договориться?       Он промолчал.       — Мне кажется, наши цели весьма схожи. Как я слышал, ты властвуешь над одной из духовных школ. Довольно забавно, конечно, и экстравагантно, однако… я всё же великодушный демон, и видя, что ты радеешь за своих людей, предлагаю тебе следующее. Я пощажу духовную школу Хуаньхуа, и после объединения двух Царств оставлю тебя руководить ею от моего имени и присматривать за теми землями. Да и северные регионы продолжат находиться под твоим командованием, если ты присоединишься ко мне в этом походе.       Помолчав ещё пару мгновений и отчаянно борясь с желанием закатить глаза, Ло Бинхэ уточнил:       — На кой чёрт тебе объединять два Царства?       — Не два, а все царства! Границы будут стёрты, наши народы будут жить в мире и гармонии под руководством твёрдой руки.       В этот раз, увы, Ло Бинхэ закатил глаза и едва челюсть не уронил.       — Это отвлекающий манёвр такой или что? Ты хоть представляешь, насколько глупо звучит идея мира и гармонии? Давай без этого идиотизма. Ты просто хочешь править всеми Царствами, а делать это проще, когда они объединены в одно.       — Ну… как-то грубо называть мои стремления идиотизмом. Немного романтично, не исключаю, и всё же…       — Господи, дай мне сил, — пробормотал Ло Бинхэ, покачав головой.       Единственная причина, по которой Тяньлан-цзюнь завалился к нему — нехватка ресурсов и возможностей для завоевания обоих миров. Даже имея огромную армию, он рисковал противостоять не только четырём духовным школам, но и своему сыну, под контролем которого находились северные регионы. А после того, как Чжучжи-лан спровоцировал конфликт в Хуаньхуа, Ло Бинхэ уже стал далеко не сторонним наблюдателем.       — Ладно тебе дуться, — снисходительно подметил Тяньлан-цзюнь. — Цзюнь-шан согласен, что виноват перед тобой, косвенно неся вину за нападение на твоих людей. Но то оказалась не совсем моя инициатива. Прости моего чувственного племянника, уж слишком его тронула история твоей жены.       Ло Бинхэ насторожился. Кажется, он начинал понимать, к чему клонил Тяньлан-цзюнь, и это его позабавило, заставив усмехнуться.       Взгляд упал на Чжучжи-лана, который продолжал лежать на земле и преданными до щенячьего блеска глазами наблюдал за Тяньлан-цзюнем.       — Отдай мне Синьмо, и я обещаю, что никто из Хуаньхуа не пострадает, а северные земли останутся за тобой.       — Разумеется, если я преклоню перед тобой колено.       — Разумеется, — улыбнулся Тяньлан-цзюнь, — но разве тебе стоит беспокоиться об этом? Посмотри на моё тело. Я протяну несколько лет, а остальную вечность уже будешь править ты, как мой сын. Разве не взаимовыгодное предложение?       «Ага. Как и разгребать все проблемы, которые ты принесёшь», — подумал Ло Бинхэ, однако в какой-то степени предложение не было лишено выгоды. Только Ло Бинхэ и так едва справлялся с делами северных земель, как и Хуаньхуа, а тут речь шла об объединении двух Царств. Его сожрут и не подавятся.       — Я готов поклясться на крови, — предложил Тяньлан-цзюнь.       Ло Бинхэ не сомневался в этом. Однако встретил предложение Тяньлан-цзюня с ехидным смехом.       — А что мне мешает убить тебя прямо здесь и сейчас?       — А-а, наверное, разница в наших силах. К тому же тебе не справиться вдобавок и с Чжучжи-ланом… правда, он какой-то совсем вялый…       — Цзюнь-шан… — виновато пробормотал Чжучжи-лан, уронив взгляд.       — У тебя просто нет шансов, — отрезал Тяньлан-цзюнь.       — У меня одного — да. Но как насчёт них? — указав вверх, уточнил Ло Бинхэ, когда на скалах показались его подчинённые, которых возглавлял Мобэй.       Осмотрев подкрепление с искренним любопытством, Тяньлан-цзюнь задумчиво промычал и добавил:       — Ну, шансы на то, что ты выживешь, могут возрасти.       — У меня есть встречное предложение. Так уж и быть, я отдам тебе Синьмо, и ты по-прежнему не станешь трогать адептов Хуаньхуа и северные земли. Однако выступать против тебя или нет — это уже решу я сам.       — М-м? А в чём твоя выгода? — не понял Тяньлан-цзюнь. — Я ведь убью тебя с остальными заклинателями.       — В этом и суть — если я проиграю вместе с другими, ты не тронешь людей Хуаньхуа и демонов под моим началом, они просто продолжат служить тебе.       — Демоны — понятно, они сами преклонят передо мной колено. А вот люди…       — Мои люди сами выберут, служить тебе или погибнуть. И ты учтёшь их выбор.       — Люди непостоянны… пообещают одно, а потом вонзят тебе нож в спину.       — О, поверь, я знаю.       — Если знаешь, почему продолжаешь улыбаться? — не понял Тяньлан-цзюнь, но, поразмыслив, уточнил: — Ты хочешь что-то ещё?       — При любом из исходов ты обеспечишь безопасность моему сыну. Позаботишься о нём. О том мальчике, которого похитил глупый Чжучжи.       — Допустим. Ещё ведь что-то?       Тяньлан-цзюнь постепенно терял игривый настрой, осознавая, что теперь Ло Бинхэ играл с ним, а не наоборот. К тому же, пока они болтали, к ущелью подоспела Ша Хуалин с отрядом солдат. И теперь перевес сил находился на стороне Ло Бинхэ.       — Всего одно, — сально улыбнувшись, Ло Бинхэ уронил взгляд, — его.       Смятение промелькнуло во взгляде Тяньлан-цзюня, когда он обратил внимание на Чжучжи-лана. Последний аж вздрогнул от слов Ло Бинхэ, однако его не покидала уверенность, что Тяньлан-цзюнь отринет подобное предложение. Одно дело — пожертвовать собой ради блага государя! Но!.. Но?       Тяньлан-цзюнь вдруг рассмеялся. Звук его голоса эхом проносился между скалами в гробовой тишине.       — Ну ты и дурак, — смахнув невидимую слезу с ресниц, подметил Тяньлан-цзюнь, с жалостью глянув на сына. И небрежно бросил: — Ладно, согласен.       — Что?.. — поражённо пискнул Чжучжи-лан.       — Ты отдаёшь мне Синьмо, я забочусь о людях из Хуаньхуа и твоём сыне после победы.       — Ты отдаёшь мне глупого Чжучжи и убираешься вон с моей территории, а я возвращаю Синьмо в ножны, которые находятся у тебя.       — Пока твоей территории.       — Конечно, конечно, — хмыкнул Ло Бинхэ, быстрым движением резанув по ладони лезвием Синьмо. Один взмах, и алые брызги оросили камень перед их ногами. — На крови.       Повторив его жест и брызнув кровью на землю, которая зашипела при контакте с алыми каплями, Тяньлан-цзюнь заключил клятвенную договорённость с Ло Бинхэ.       — Меч, — протянув руку, потребовал Тяньлан-цзюнь, и Ло Бинхэ тут же перекинул ему Синьмо. Поймав оружие, он настороженно осмотрел его и кивнул. — Хоть в этот раз не уловка.       — А теперь проваливай.       — Разумеется… разумеется.       С этими словами и довольной ухмылкой Тяньлан-цзюнь глянул наверх, однако Ло Бинхэ не последовал его примеру. В отличие от других демонов, которые с тревогой закричали:       — Там что-то есть!       — Это… птицы? Почему птицы красные?!       — Красный… они атакуют!       Вздёрнув голову, Ло Бинхэ увидел стаю алых птиц, состоящих из крови, которая в следующий миг обратилась дождём из острых игл.       — До встречи, сын.       «Блядство!»       — Мобэй, щит! — громко воскликнул Ло Бинхэ, хватая Чжучжи-лана за шиворот и отходя к скале.       Успев поставить небольшую защиту изо льда, Мобэй закрыл большую часть солдат от кровавого дождя, который осыпался градом на ущелье. Поднялся грохот, не успевшие укрыться за льдом и энергетической завесой Ша Хуалин демоны с истошным криком падали замертво. Ло Бинхэ окружил себя и Чжучжи-лана плотным щитом из фиолетовых всполохов, защищаясь не только от крови, но и падающих на голову камней с глыбами льда.       Атака длилась недолго, завершилась так же быстро, как и началась, давая возможность Тяньлан-цзюню скрыться без преследования. Чёртов демон понимал, что даже если Ло Бинхэ не мог его преследовать, этим занялись бы Мобэй и Ша Хуалин.       Обойти клятву на крови можно разными способами. Наученный обходить соглашения с Системой, Ло Бинхэ также продумал договор с Тяньлан-цзюнем, надеясь, что его воображение не подкачало. Но пока что…       В облаке оседающей пыли, среди осколков льда, под покрывалом пляшущих фиолетовых всполохов Ло Бинхэ прижимал к себе обессиленного Чжучжи-лана — того ноги не держали от ошеломления.       Быть может, Шэнь Цинцю и не зря позволил ему сбежать. Всё обернулось даже лучше, чем Ло Бинхэ мог себе представить. Усмехнувшись и склонившись над ухом Чжучжи-лана, он тихо хохотнул и произнёс:       — А ты мне не верил, глупый Чжучжи. Ты никогда не стоил и гроша в его глазах, просто разменная монета для заключения сделки.       — Нет… ты ошибаешься. Я служу Его Величеству, и если Его Величество так решил…       — Одно дело — пожертвовать собой ради него, но ты кое-чего не понял, глупый Чжучжи. Он не пожертвовал тобой ради своей выгоды… он отдал тебя мне, — прошептал ему на ухо Ло Бинхэ, вынудив испуганно вздрогнуть и напрячься до предела. Кажется, Чжучжи-лан и вовсе перестал дышать от потрясения, которое накатило на него с горестным осознанием. — Если демон передаёт кого-то в служение другому, тот становится полноправной собственностью последнего. Ты для него не был ценен даже как преданный слуга.       — Нет… нет-нет, только не Цзюнь-шан… он не мог…       — Теперь я твой Цзюнь-шан, глупый Чжучжи, — успокаивающе погладив его по голове, прошептал Ло Бинхэ. — Ты можешь отчаянно верить в иное, но против клятвы на крови не пойдёшь. Он выбрал меч, а не твою преданность.       — Неправда, неправда, неправда… невозможно… ты не знаешь, Цзюнь-шан бы никогда…       — Никогда не говори никогда, глупый Чжучжи, — произнёс Ло Бинхэ, и с пугающей искренней заботой добавил: — Прости этого Ло за то, что он с тобой делал, и я прощу тебе похищение Учителя и Лун-эра. Теперь ты мой человек. А за своих людей я любого порву на куски.