Бойтесь своих желаний

— Хей. Хочешь немного плесени? Грин Дэй чуть пошатывается. Кладёт руку на плечо Саббата. Тот не реагирует, молчит, удивлённо поднимает бровь. — Спасибо, не курю. Так для чего мы здесь, напомни? — Ну. — Грин мешкает, отводит взгляд. — Ты сказал, что позволишь мне заразить тебя плесенью, если я выполню твою просьбу. Ты ведь… Хочешь секса, да? — Есть такое. — Блэк нахмурился, но продолжил смотреть чётко в усталые красные глаза. — Можешь заражать меня прямо в процессе, мне не принципиально, восстановлюсь. Но не рассказывай ни единой живой душе об этой ночи. Сойдёт? — По рукам. Саюбат откидывается на постель, стягивает медленно одежду. Дэй следует его примеру, снимая своё это чудаковатое платье до пола. Они оба выглядят, как юные леди, но ни одна приличная синьорита не будет заниматься тем, чем планируют эти двое сумасшедших. Оставшись в одних стрингах, Грин Дэй нависает над Блэком, примерившись, целует в губы. Тот, не ожидая этого, не может и вздохнуть от удивления, смиренно принимая свою судьбу. Поцелуй липкий, мокрый и какой-то очень гнилостный — не по запаху, не по вкусу, но по самому ощущению. Грин будто сам по себе гнилой изнутри, и неудивительно, учитывая то, сколько отвратительных даже по меркам мафии деяний он совершил. Длинные ногти, окрашенные грязно-зелёным лаком, впиваются в узкие бёдра, оставляют вмятины. Саббат охает и прерывает поцелуй. С него стягивают трусы, разводят ноги так грубо и резко, что связки, кажется, тянутся немного сильнее задуманного. — Погоди, ты же меня разорвёшь. Нужна смазка. Грин кивает, роется в карманах висящей на вешалке верхней одежды. У него всегда с собой смазка — правда, используется она для того, чтобы было приятнее копаться в плесени. Как крем для рук. Но на этот раз её, к счастью, используют по назначению. Ласковые пока что пальцы смазывают Саббата снаружи и чуть изнутри, заставляя его вздрогнуть. Дэй наносит немного и на себя, а после натягивает презерватив, подготавливаясь. — Готов? — Вполне. Он вновь раскрывает Блэка — сначала бабочкой, после даёт раскинуть голени. Забирается на кровать неуклюже — что-то щёлкает в коленке. Наваливается. Входит медленно, но совершенно не заботясь о партнёре. Саббат уже привык — щупальца The Mob Rules хоть и полужидкие, хоть и нереальные, но привыкать после них не трудно. Парень лежит под партнёром, тяжело дышит, резко ахает, когда член входит слишком глубоко. — И ка-ак тебе, малыш? — Ожидалось, что будет страшнее. — Но я даже ещё не начал. Грин Дэй ухмыляется. На кровати разложены различные медицинские приборы — он берёт стетоскоп, надевает его. Прослушивает быстро бьющееся сердце. Холодное железо на только-только потеплевшей груди заставляет Саббата сцепить зубы, зажмуриться. Ледяной штукой водят прямо по чувствительным рёбрам. — Не беспокойтесь, это всего лишь осмотр. — Дэй медленно моргает, уставившись на партнёра. — После всего… я ещё тебя взвешу. Выглядишь больным. Саббат ничего не отвечает, лишь подаваясь вперёд и намекая на то, что стоило бы продолжить. Грин кивает, делает пару первых небыстрых движений. Ускоряется на третьей подаче, всё резче и резче рвётся внутрь, в тёплую плоть, которую так хочется обрастить плесенью. Но через защиту станд действовать не будет, поэтому парень идёт другим путём — берёт скальпель, останавливается и аккуратно царапает бледное, жилистое бедро Саббата. Тот жмурится, чуть скалится, но не издаёт ни звука. Следующий порез глубже, а дальше — ещё и ещё, пока Блэк не вскрикивает от боли. Нет, он не жалуется. Ему хорошо. — Boulevard of Broken Dreams… Грибы начинают расти на ранах с невероятной скоростью. Порезы чешутся, заражённые и болезненные, и кажется, что дурманящие вещества проникают по кровеносным сосудам сразу в мозг. По крайней мере, Саббат перестаёт что-либо понимать, полностью отдаваясь ощущению удовольствия от секса, перемешанного с жуткой, жгучей болью. Падает на кровать, расслабившись совершенно. Стонет, громко, совершенно не контролируя свой голос, почти кричит. Ему жарко, хорошо, но какими-то закоулками подсознания понимает, что влип. Грин Дэй — член отряда особого назначения, прямой приближённый босса, и он имеет гораздо больше власти, чем любой из капореджиме. Он может убить Блэка в любой момент, если захочет (или, может быть, если будет слишком опьянён своей плесенью), может перерезать ему глотку своим скальпелем… Но, к счастью, пока что он не хочет. Ему это не нужно. Ему так же хорошо, но не так же больно. Он берёт пригоршню плесени, суёт её в рот Саббату. Того чуть ли не выворачивает — на вкус, как и на запах, просто отвратительно. Но через несколько минут, как только новая порция грибов попадает в кровь, парня накрывает новая волна удовольствия. Он роняет голову на подушку, изо рта неконтролируемо течёт слюна, пачкая шершавую ткань. Его вжимают в кровать, долбят так, что уже даже почти не чувствуется. Блэк не может даже кончить, уходя в транс, и лишь тяжело дышит, закатив глаза. Ты там живой? В ответ — лишь невнятное мычание. Грин Дэй пожимает плечами, и, последний раз грубовато впихнувшись в Саббата, кончает. Он даже не стонет — ему уже всё равно. Он отпускает партнёра, задумчиво разглядывает его. Так и не кончил? Ну, у грибка свои побочки. Ты не переживай, сейчас я тебе помогу. Стянув с себя презерватив и метко швырнув его в мусорное ведро в углу комнаты, Грин встаёт на колени около кровати. Касается губами члена Саббата, ухмыляется. Размерчик невелик, так что в рот удаётся взять сразу, измазав раскрасневшуюся кожу фиолетовой помадой. Облизывает, втягивает в себя, сосёт так грязно и беззастенчиво, что Блэк хмурится и отводит взгляд от стыда. Тем не менее, когда он наконец завершает, приходит разрядка, но того ощутимого удовольствия нет — как будто плесень ослабила все чувства. — Я п-пойду в душ. — Саббат морщится, встаёт, пошатываясь. — Запомни… Никому ни слова.