Already gone

Ваймак: Миньярд, я не знаю, что за херня происходит с Джостеном, но иди и убери его с моего дивана. У него экзистенциальный кризис. Мне недостаточно платят, чтобы присматривать за твоей компашкой. А ещё у меня заканчиваются записи прошлых игр экси, а от него воняет. Иди и забери своего парня. В офисе Би: — Он никак не взглянет на меня. — И что ты при этом чувствуешь? — Это выводит меня из себя. — Можно понять. Вы были очень близки, а теперь он тебя игнорирует? — Он ведёт себя как кролик. Никогда не дома. Либо на корте, либо в библиотеке. И всё ещё ночует у тренера. — Что ты хочешь, чтобы он сделал вместо этого? — Я ничего не хочу. Я ненавижу его. Мэтт: Привет, чувак, это Мэтт. В смысле ты, конечно, и так знаешь, что это Мэтт, у тебя есть мой номер. Лол. Скажи, чувак, я знаю, что мы не близки или что-то в этом роде, но Нил не отвечает на мои звонки? Ему нормально, что вы, ребята, переезжаете и всё такое? Просто обычно он не настолько тихий. Моё внутреннее-Джостенское чутьё покалывает. Заставь его перезвонить мне, ладно? Мы с Дэн беспокоимся. О, и удачи вам в Нати! Не могу дождаться, когда разгромлю вашу команду этой осенью. Как в старые добрые времена. Ну, типа того. В любом случае… пока. У Би: — Доброе утро, Эндрю. Как у тебя дела сегодня? — Я устал. — Проблемы со сном? Кошмары? — Кровать пустая. — Ах. Что ж, вполне нормально, что у тебя наступает период изменений, когда ты привыкаешь спать с кем-то другим. — Я просто не могу уснуть. Рене: Привет, Эндрю. Как прошёл выпускной? Волнуешься перед встречей со своей новой командой? Мне жаль, что я не смогла присутствовать на церемонии, но в Гондурасе хорошо в это время года. Корпус работает над созданием новой школы и обучает методам устойчивого ведения сельского хозяйства. Я кое-кого встретила. Всё идёт хорошо.:) Нил будет с тобой на летних каникулах? Держу пари, будет приятно пожить вместе несколько недель. Эндрю: Я покончил с этим. Не спрашивай. Рене: О. Рене: Мне очень жаль это слышать. Я всегда здесь, чтобы выслушать, если захочешь поговорить. Дай знать, когда доберешься до Огайо? Может быть, я могла бы навестить тебя во время моего следующего отпуска в Штатах? Я буду думать о тебе. У Би: — Это твоя последняя неделя в Пальметто. Есть какие-нибудь планы? — Нет. Не могу дождаться, когда выберусь отсюда. Джостен жалок. — Вы вообще разговаривали с тех пор, как ты сказал ему, чего хочешь? — Нет. Он всё ещё прячется. Робин крадётся вокруг, как тень. А Ники переходит от бессмысленной болтовни об Эрике к приставаниям ко мне из-за Нила. Это просто невыносимо. — Как ты справляешься? — За рулём. Я больше не хочу там находиться. Кевин: Эндрю. Я знаю, я говорил вам, что было бы легче, если бы Нил оставался гетеро ради своей карьеры, но это не то, чего я хотел для кого-то из вас. Вы мои лучшие друзья. Ты уверен, что это то, чего ты хочешь? Позвони мне. Я хочу вместе с тобой познакомиться с твоей новой командой. Я знаю, с кем тебе следует попробовать поработать более тесно, чтобы отточить свою игру. Ты не можешь позволить себе промахнуться с выступлением в свой же первый год. Позвони мне. У Би: — Уже всё собрал? Когда ты уезжаешь? — Завтра. Наконец-то. — Ты уже выбрал новую квартиру? — Нашёл местечко на северной стороне. Есть балкон. Пойдёт. — Аарон или Ники пойдут с тобой, чтобы помочь распаковать вещи? — Они нужны чирлидерше и Эрику. — Понимаю. Надеюсь, это не слишком прямолинейно, но я заметила, что в последнее время ты всё чаще упоминаешь близких людей своей семьи. — Всё в порядке. Мы все движемся дальше. — Да, но ты двигаешься дальше один, а они движутся с кем-то. Мне просто интересно, как ты относишься к этому в свете твоего недавнего расставания с Нилом. — Отвали, Би. — Конечно. Прошу прощения. Может, поговорим о том, что ты будешь делать во время перерыва перед началом тренировок? — Думаю, отправлюсь в автомобильное путешествие. Может быть, съезжу в Мичиган. — Слышала, что Верхний полуостров очень красивый. Надеюсь, тебе понравится.

—

Нил, наконец, вернулся в общежитие через неделю после инцидента на крыше, вероятно, по настояниям Ваймака, но вернулся к настороженной версии самого себя из первого семестра в Пальметто. Неуверенный в своём месте, всё время бросающий украдкой взгляды и уклончивые ответы, постоянно в двух секундах от того, чтобы сбежать. Он устроился на диване, что избавило Эндрю от необходимости делиться местом или передвигаться самому, но это также означало, что Нил обычно благополучно покидал их комнату к тому времени, когда Эндрю просыпался утром. Исчезал, как бродяга, ещё до рассвета, исчезал прежде, чем Эндрю мог очнуться после очередной, по большей части бессонной ночи. Вероятно, было к лучшему, что Нил скрылся. Скрывать свой новый статус, казалось, было их обоюдным невысказанным предпочтением, но всякий раз, когда они были вынуждены делить пространство, поддерживать как приемлемую дистанцию, так и притворную нормальность, было утомительно. Новая постоянная головная боль от усталости ставила Эндрю на грань сильного раздражения всякий раз, когда Нил оказывался в поле зрения. Большая часть его хотела придушить Нила за глупость — не то чтобы это помогло. Другая несчастная часть отчаянно пыталась пригвоздить Нила к месту и успокоить его тревожную энергию беглеца, как раньше, заверить, что в конце концов всё будет хорошо, даже если Эндрю сам в это не верил. Оба импульса подорвали его самоконтроль. Никто ещё не знал правды, кроме Би, Рене и Кевина, которые, несомненно, говорили с Нилом, хотя Ники и Ваймак определённо что-то подозревали. Ники изводил их обоих всю последнюю неделю, но Нил был блестящим специалистом в переводе тем, а Эндрю превратился в непробиваемую стену. Ники не добился никакого прогресса ни с одним из них. Утром перед их отъездом Эндрю провёл свой последний сеанс с Би, затем заправил Мазерати настолько, насколько смог, прежде чем отвезти всё, что осталось, в местный Гудвилл на старом грузовике Ваймака. Ранее в этом месяце Ники продал дом в Колумбии, чтобы помочь оплатить учебу Аарона в медицинской школе и его новую жизнь в Германии, поэтому всё, что Эндрю не привёз с собой, ему пришлось выбросить. То, что осталось, негде было хранить, здесь для него больше не было дома. Это не имело значения. Он не был сентиментален по этому поводу. Эндрю было не привыкать оставлять вещи и места позади после многих лет, проведённых в приёмных семьях. Ну и скатертью дорога всему этому. За исключением того, что он сохранил ключи: своё кольцо с тремя ключами от стадиона Лисьей Норы и их с Нилом копии от дома в Колумбии, хотя новые владельцы и сменили замки. Не похоже, чтобы ни то, ни другое место было его первым настоящим домом. Ладно, может быть, он и был немного сентиментален; никому не нужно было этого знать. Ваймак зашёл позже тем же вечером, чтобы неловко и грубо попрощаться и подарить ему бутылку «Johnny Walker Blue» в память о старых временах с просьбой поддерживать связь. Затем он необъяснимым образом проверил шины Эндрю, бормоча что-то о протекторах и зимах в Огайо. Это было одновременно и озадачивающе, и забавно, как этот мужчина беспокоился о своих Лисах, как отец, в то же время оставаясь самим собой, грубым засранцем. Не осталось ничего, кроме последних прощаний перед Лисьей башней, и Нила заметно не хватает. Снова. Они собрались на парковке — семья Эндрю, Робин и Кейтлин. Слёзы уже текли по лицу Ники. — Просто я буду так сильно скучать по вам, ребята, — произнёс он со слабой улыбкой. Эндрю обменялся бесстрастными взглядами со своим братом. На самом деле они оба уже должны были привыкнуть к этому, но эмоциональные проявления Ники всегда вызывали у близнецов дискомфорт. — Не будь болваном, — проворчал Аарон, неловко хлопая Ники по плечу. Пока они разговаривали, Эндрю подловил момент, чтобы незаметно взглянуть на крышу, слегка отворачиваясь, чтобы закурить сигарету в качестве прикрытия того, что он не присоединился к их высокопарному прощанию. Нил был там, наверху, наблюдал за ними. Маленький и хрупкий с такого расстояния, с его собственной сигаретой, видимой в одной руке, как призрак на периферии, присутствующий, но невидимый. Эндрю не удивлён его отсутствием. Их уход — последних из оригинального состава Лисов — знаменовал конец эры для Нила, окончательный уход его обретённой семьи и то, с чем он совсем не был готов столкнуться лицом к лицу. Нил был запрограммирован, будучи слишком юным, уходить, не попрощавшись; их семья не была исключением. Эндрю рефлекторно сжал кулак, тот, который всё ещё болел после удара о стену, и насильно переключил внимание обратно на жалкие попытки Аарона утешить Ники. — Семейные объятия? Всего один раз, в память о былых временах? — умолял Ники, протягивая руки, как будто у них когда-либо были семейные объятия за всё время их существования как единого целого. — Блять, нет. Я не буду обнимать вас, придурки. Эндрю, вероятно, заколет нас, — съязвил Аарон, лишь немного серьёзно, небрежно обнимая Кейтлин за талию. Она натянуто улыбалась им, по праву всё ещё опасаясь Эндрю, даже если у неё всё хорошо с Ники. — Ну-с, я тебя обниму, нравится тебе это или нет! — настаивал Ники, а затем по-братски отобрал у неё Аарона. Секунду Аарон сопротивлялся с притворным отвращением, но затем обхватил Ники руками для очень краткого, агрессивного пожатия, прежде чем оттолкнуть его. — Эндрю? — спросил Ники, с надеждой улыбаясь. По крайней мере, на этот раз он спросил. — Пас, — но он постучал Ники по костяшкам пальцев в знак уступки. Подъехал Uber до аэропорта, и Ники забрался внутрь со своими многочисленными сумками. Он высунулся из открытого окна, выкрикивая повторяющиеся слова прощания, всё ещё плача и улыбаясь, пока махал рукой. Близнецы наблюдали за этим, стоя плечом к плечу, пока его машина не свернула за угол и не скрылась из виду. С одним закончили. Остался ещё один. Кейтлин уже попрощалась с Робин и ждала в грузовике, предоставив близнецам время расставаться. Пара собиралась в Чикаго и забирала с собой большую часть мебели из дома в Колумбии. Аарон повернулся к нему лицом, неловко шаркая ботинком. — Итак... это странно. Эндрю пожал плечами, медленно затягиваясь. Он понятия не имел, как попрощаться со своим братом. Их отношения были напряжёнными с самого начала, и теперь вот оно что. Они стояли лицом к лицу, как зеркальные отражения, но при этом совершенно разные, и их одежда даёт лишь представление об их внутренних контрастах. Эндрю в своей чёрной хлопчатобумажной толстовке без рукавов с рисунком и чёрных дизайнерских шортах для скейтбординга, а Аарон в майке «Чикаго Кабс», которую Кейтлин купила ему в шутку, и его потрёпанных шортах-карго. Почему-то Эндрю думал, что к этому времени они уже будут лучше понимать друг друга. Что когда-нибудь всё наладится и у них будет такая же близкая связь, как у других пар. Не то чтобы он этого хотел. У них было почти восемь лет, чтобы разобраться со своим дерьмом, но это, вероятно, самое лучшее, что могло было быть. Эндрю полагал, что у них был не самый худший исход. — Я напишу тебе, когда мы доберёмся до Чикаго? — неуверенно предложил Аарон. — Хорошо. — Круто. Ну, э-э, я думаю, Кейт ждёт. До туда 12 часов езды, так что мне, наверное, пора ехать. Разве что, я имею в виду, ты мог бы пожить с нами в трейлере какое-то время, если бы захотел? Эндрю медленно моргнул в ответ. Он ни за что не собирался терпеть Кейтлин в зеркале заднего вида в течение следующих семи часов или тяжелый темп законного вождения Аарона. Аарон слегка фыркнул. На самом деле это не смех и не издевательство, а что-то среднее. Он выглядел так, словно хотел сказать или сделать что-то ещё, но вместо этого слегка качнул головой и обогнул переднюю часть трейлера. Он остановился у двери и слегка подтолкнул Эндрю подбородком над капотом, на что Эндрю ответил тем же, прежде чем скользнуть на водительское сиденье. Кейтлин неуверенно махнула рукой, когда мотор с грохотом ожил. Аарон щёлкнул пальцами по рулевому колесу, прежде чем тронуться с места, даже не оглянувшись, и всё. Конец. Семья Эндрю исчезла. Робин всё ещё ждала и одарила его робкой улыбкой. Она маленькая, полная надежд и одна из немногих людей в мире, которые видели в Эндрю защиту и защищённость, а не бессмысленное насилие. — Напишешь мне, когда доберёшься? — спросила она. — О! И пришлёшь фотографии своего нового жилья? Его взгляд беспомощно возвращался к крыше, останавливаясь на одинокой фигуре, всё ещё наблюдающей за ними. — С ним всё будет в порядке, — тихо сказала она. — Я позабочусь о нём вместо тебя. Эндрю едва заметно кивнул в знак признательности, не желая отводить глаз, хотя и не мог задерживаться здесь вечно. Какая-то унизительная часть его хотела от Нила какого-то прощания, которое принадлежало бы только им. В минуту слабости он словил себя на том, что медленно имитировал свой старый салют двумя пальцами в сторону крыши. После мучительно затянувшегося мгновения Нил ответил тем же жестом. Этого достаточно. Эндрю повернулся, выбрасывая погасшую сигарету на улицу и протягивая пальцы в сторону Робин в нерешительном жесте прощания. Он забрался в Мазерати, не оглядываясь, и врубил стереосистему так громко, что у него почти зазвенело в ушах, дабы отвлечься от стеснения в груди.