И сделать шаг...

«Чем сильнее и чище чувство — тем глубже скорбь.»

Стен Нильсон

Завет в крови Иисуса

— Объявляю семейный совет открытым! — торжественно возвестила Саммер, встав во главе стола.       Вся семья Смитов, за исключением Морти, собралась этим утром, чтобы обсудить текущие проблемы. Уже прошла неделя с того злополучного дня, как Рик отправился мстить Прайму и пропал без вести, а Морти загремел в больницу. Но последствия, которые за этим последовали, до сих пор отражаются на их жизни.       Полиция всё ещё искала насильника их сына, но тот мистическим образом исчез где-то в лесах. К ним уже дважды наведывались полицейские, допрашивая всех членов семьи, и это начинало приносить неудобства. Особенно если учитывать, что благодаря Рику их дом был буквально напичкан скрытым оружием и всеми видами запрещёнки. Необходимо было решить проблему как можно скорее. — Саммер, к чему вся эта официальщина? — сделала замечание Бэт. — Мы ведь не на заседании конгресса. — Я решила немного разрядить обстановку. От вас веет таким тухлым вайпом, что хочется застрелиться, — девушка жестом изобразила, как приставляет к виску сложенные в виде пистолета пальцы и стреляет. — Хватит паясничать, Саммер! Мы не для этого собрались здесь. — Да, давайте уже начнём. У меня нет времени на пустой трёп, — согласилась космо-Бэт, нервно постукивая пальцами по столешнице.       Элизабет хмуро посмотрела на сестру. Они не разговаривали с тех пор, как расстались на больничной парковке в Колвилле, и продолжали междоусобную холодную войну. — И какие же это дела, которые важнее твоей семьи?! — Будешь смеяться, но ради вас меня ждёт посол Аморфопалуса, с которым я должна была сегодня встретиться для важных переговоров. — Ну прости, что мы отвлекаем тебя от твоей политической карьеры и вершений мировых судеб своими мелкими проблемами, — сквозь зубы процедила Бэт.       Неожиданно Джерри поднял руку и преисполненный достоинством сказал: — «Партия Джерри» поддерживает продолжение переговоров по существу! — «Партия Джерри»?! — выгнула бровь Элизабет. — Ты создал внутри семьи партию?! — Да, и вступить в неё могут только те, кто за демократию, безопасность и процветание. Ты же являешься оппозицией и не можешь быть её членом.       Бэт закрыла лицо рукой со словами: «Боже, упаси…». — Но, — важно продолжил Смит. — Я могу предложить вступить в мою партию Бэт-воительницу и Саммер. Собрания будут проводиться по четвергам. Горячий кофе и булочки с корицей гарантированы. — Воздержусь, — со сдавленным смешком ответила космо-Бэт. — А ты, Саммер? — Джерри вопросительно взглянул на дочь. Девушка, оторопев, приоткрыла рот. — Народ, вы глубоко больны. Вам бы к Вонг сходить. — В конце концов, изрекла она. — Всё, хватит! — не выдержала Элизабет. — Какие у нас варианты? Как избавиться от полиции? — Может, просто подождать конца расследования? — предложила Саммер. — Мы же ничего противозаконного не делали. — Не подходит. Следующие на очереди — социальные службы. Полицейские не нашли машину дедушки, про которую им наплёл Морти, и теперь они очень интересуются, почему подросток шатался по лесу один, в то время как его родители преспокойно спали в своих кроватках. — Чёрт, почему всё так сложно? — утомлённо вздохнула девушка. — Раньше мы делали и более сумасшедшие вещи, но всем было насрать. — Потому что раньше папа занимался решением подобных ситуаций. — Ага, в лучшем случае стирал память целому штату, а в худшем — эффектно убирал с пути, превратив в желе или горстку пепла. — заметил Джерри. — Это лучше, чем просто сбежать, повесив всё на других, и под утро приползти домой на бровях! — Правильно, зачем куда-то идти, если можно нажраться до свинячьего визга прямо на глазах у детей?! Ведь именно этим Рик и занимался изо дня в день!       Бэт возмущённо открыла рот, набирая в лёгкие побольше воздуха, чтобы обрушить на мужа нецензурную брань, но их прервала космо-Бэт. — Есть один выход…       Все сидевшие за столом переключили своё внимание на неё. — Помнится, есть у нас один знакомый, который может повлиять на полицию. — Ты о Нимбусе? — догадалась Бэт. — Мы давно с ним не связывались, и наверняка он уже давно про нас забыл. Вряд ли он захочет помогать. — Попытка не пытка. — пожала плечами космо-Бэт. — Я сомневаюсь, что он так просто забыл о вас с Джерри, ведь вы являетесь частью семьи его «заклятого» друга. Стоит попробовать связаться с ним. Пусть заставит легавых прикрыть дело. — И что тогда получается?! — возмутился Джерри. — Человек, который чуть не изнасиловал нашего сына, будет спокойно гулять на свободе?! — Если за неделю его не нашла ни полиция с собаками, ни я, то, подозреваю, что он сгинул где-то в горах. Я взломала полицейскую сеть, и в их отчётах говорится, что след обрывается на русле горной реки. Может, он пытался перебраться на другой берег и его смыло течением. Там ледяная вода. Если он не утонул, то наверняка замёрз насмерть. Когда найдут труп, это только вопрос времени. Так что, я считаю, этот вопрос отпадает сам собой. — Хорошо, — согласилась Элизабет. — Допустим, что этого мерзавца больше нет в живых. Но что насчёт папы? Ты хотя бы пыталась его найти? — Конечно, — раздражённо ответила космо-Бэт. — Я бы с большим удовольствием нашла его хотя бы ради того, чтобы отстрелить яйца за Морти. Птич до сих пор занимается прочёсыванием тех мест, где он обычно бывал, но пока результат нулевой. Для глобального поиска мы используем недавно украденные у Федерации технологии. Оказывается, наш гениальный отец источает характерные мозговые волны, по которым жуки раньше отслеживали его. Но в последние два года обнаружить его у них получалось крайне редко. Видимо, Рик нашёл способ скрываться от их радаров. Не думаю, что наши попытки будут более успешными. Мне кажется, пора признать, что он действительно погиб на том корабле и искать его нет смысла.       После её речи каждый опустил взгляд, не решаясь нарушить скорбное молчание. Как бы то ни было, они говорили о смерти близкого человека, и эта утрата накладывала отпечаток на каждого. Как бы строго они его ни судили. Даже если Рик допускал ошибки, они знали, что простили бы его, будь он сейчас жив.       Саммер повернулась к Бэт, чтобы сказать ей слова утешения, но та сидела ровно, расправив плечи, со стоическим спокойствием. Это немного удивило девушку и вселило восхищение своей матерью. Даже такие печальные события не сломили её. Хотя она и не являлась межгалактическим революционером, как космо-Бэт, но дух воительницы всё равно присутствовал в ней, и Саммер заряжалась её уверенностью. — Понятно, — коротко отозвалась Элизабет, поднимаясь из-за стола. — Пойду позвоню Нимбусу и попробую уговорить его помочь нам.       Когда она покинула комнату, чтобы найти телефон, Космо-Бэт страдальчески выдохнула, роняя голову на руки. — Как же с ней сложно… Удивительно, но даже встретившись с огромным Мордвоком, у меня не тряслись поджилки так, как сейчас при разговоре с Бэт. — «Партия Джерри» поддерживает утверждение! — согласился Смит-старший.       Саммер скептически посмотрела на обоих родителей и поинтересовалась. — Что между вами всеми произошло? — Не лезь во взрослые дела, Саммер. Мы сами во всём разберёмся. — ответил ей Джерри, но девушка возразила. — Что-то не похоже. Ваше поведение со стороны кажется странным. С Риком и Морти случилась беда, и мама очень переживает из-за этого, а вы вместо того, чтобы сплотиться, занимаетесь взаимной взбучкой. — У нас возникли некоторые разногласия, и мы с Джерри впали в немилость, — объяснила космо-Бэт, устало массируя переносицу. — Это по поводу Рика? — Да, — подтвердила женщина. — Я просто не хочу, чтобы она снова обожглась и потом убивалась из-за этого. — Может, тебе стоит поговорить с ней? — Это бесполезно, — вмешался Смит-старший. — Я уже пытался, но она не слушает. — Космо-маме будет проще, ведь они буквально один и тот же человек. Они должны понять друг друга. — Всё уже далеко не так, как было раньше, Саммер, — сказала Космо-Бэт. — Это сложно… — Но ты ей сейчас нужна, — настояла девушка. — Сейчас именно тот случай, когда надо быть рядом и просто поддержать.       Космо-Бэт понуро опустила голову, размышляя над словами дочери, и вскоре кивнула. — Я попробую… — Славно, оставляю это на тебя. А теперь, извините, но мне придётся покинуть вашу дипмиссию и идти на курсы. — Саммер поднялась со своего места и накинула на плечо рюкзак. — Какие ещё курсы? — Да, я тоже слышу о них впервые, — встрепенулся Джерри.       Девушка загадочно улыбнулась. — В этом году я заканчиваю школу. Неужели вы думали, что я буду сидеть сложа руки и ждать благодати свыше? Мне нужно подтянуть некоторые предметы и на экзаменах набрать достаточное количество баллов, чтобы поступить в колледж. В ближайшее время я буду загружена как никогда. — Ты уже выбрала специальность? — поинтересовалась космо-мама, на что Саммер неопределённо покрутила рукой. — Пока я не совсем уверена, но у меня есть некоторые идеи. — Я рад, что хоть кто-то в этой семье думает о будущем, — благосклонно изрёк Джерри. — Я горжусь тобой, Саммер! — Спасибо, пап. Постарайтесь не устраивать здесь «Битву престолов», пока меня не будет дома.       Обойдя родителей, Саммер попрощалась с ними и покинула дом.       Проводив девушку любопытными взглядами, оставшиеся в столовой Смиты переглянулись. — Вино в доме есть? — неожиданно спросила космо-Бэт. — В последний раз Бэт прятала его в бачке унитаза на втором этаже. — Отлично.

***

«— Здравствуйте! Приёмная, его наимокрейшего величества, владыки всея морей и океанов, главнокомандующего непобедимой жемчужной армии — мистера Нимбуса! Чем могу помочь?» — пока секретарша перечисляла все регалии своего босса, Бэт в нетерпении закатила глаза. — Добрый день! Это Элизабет Смит. Могу ли я поговорить с мистером Нимбусом? «— По какому вопросу Вы обращаетесь?» — По крайне личному. «— Вы получили корзину с приглашением?» — Нет, в последнее время я получила только несварение и нервный срыв, — раздражённо ответила ей Бэт. — Послушайте, мне правда некогда исполнять реверансы! Пожалуйста, просто передайте Нимбусу, что мне нужно срочно с ним поговорить! «— Одну минуту…» — с ноткой обиды в голосе отозвалась секретарша, и в трубке зазвучал весёлый мотивчик саундтрека из «Русалочки» — «Under the sea».       Ответ пришлось ждать достаточно долго. Бэт кругами шагала по спальне, переживая, что Нимбус откажет ей в разговоре. Песня шла уже по пятому кругу, когда манерный мужской голос подключился к линии.       «— Его высочество, мистер Нимбус, у аппарата! Бетси, лапуля, к чему такая спешка? Я, конечно, понимаю, что после ночи со мной все изнывают в нетерпении, ожидая повторного рандеву, но сейчас я немного занят и…» — Нам нужна твоя помощь, — без предисловий перебила его Элизабет.       На том конце взяли паузу, но затем король океанов настороженно спросил: «— Милая, твой голос звучит напряжённо. Что-то случилось?» — Да, случилось. Ты как-то говорил, что можешь управлять полицией… «— Дорогуша, ты же знаешь, у меня много талантов…» — Нимбус, хватит сворачивать разговор к намёкам на твою чрезмерную сексуальность! Мы сейчас говорим о серьёзных вещах! Полиция завела уголовное дело на некоего Френка Галлоси. Ты можешь сделать так, чтобы они закрыли его? «— Не понимаю,» — хмыкнул Нимбус. «— Кто такой этот Фрэнк Галлоси и какое отношение он имеет к вам?»       Бэт терпеливо вздохнула, раздумывая, как лучше преподнести информацию. — В этом деле так же фигурирует Морти. Полиция уделяет нашей семье слишком много неудобного внимания, и мы бы хотели, чтобы они оставили нас в покое. «— До сих пор не понимаю, почему вы обращаетесь ко мне? Разве у Ричарда не всё под контролем?» — Папы… папы больше нет… — не став утаивать правду, сообщила Бэт. Всё равно рано или поздно об этом узнали бы все.       Собеседник несмело хохотнул, явно не восприняв её слова всерьёз. «— Шутка неудачная, знаешь ли… Ричард не потопляем, как авианосец! Уж поверь, я проверял!» — К сожалению, в этот раз он оказался «Титаником».       Нимбус долго хранил молчание, переваривая услышанное. Он явно был шокирован. Но когда он снова заговорил, то его тон звучал более серьёзно. «— Ты правда не шутишь?» — Да… «— Он… Он умер?! Но как?» — Это долгая история… — ответила Бэт и, услышав позади себя щелчок открываемой двери, обернулась. В спальню вошла космо-Бет, неся в руках бутылку вина и два бокала. Она тихо прошла к постели и присела на край, явно ожидая, когда телефонный разговор подойдёт к концу. «— Милая, мне так жаль! Соболезную вашей утрате!» — тем временем сочувственно сказал Нимбус. Бэт тихо поблагодарила его, чувствуя всё больше нарастающий ком в горле. — Так ты нам поможешь? — спросила она. «— Конечно! Уже сегодня проблема будет решена. Полиция вас больше не побеспокоит, но всё же ответь мне, что у вас там произошло? Как так вышло, что Ричард скончался?» — По правде говоря, никого из нас не было рядом в тот момент, кроме Морти. Мы узнали обо всём с его слов. Папа отправился кое с кем поквитаться и… — Элизабет остановилась, не в силах продолжить говорить. Каждый раз ей было невыносимо вспоминать об этом, но только сейчас она окончательно осознала, что больше никогда не увидит своего отца. Именно того отца, который спустя много лет всё же вернулся к ней и пытался как мог наладить отношения. «— Да, тяжело говорить о таком…» — отозвался Нимбус. «— Мы знакомы с Ричардом довольно давно, и, кроме шуточных баталий, мы иногда неплохо ладили. И я знаю лишь одно существо, способное по-настоящему навредить ему. Он повстречался с Риком Праймом, я прав?»       Элизабет впала в ступор, удивившись осведомлённости Нимбуса. — Ты знаешь о Прайме? «— Конечно, дорогая! После нескольких бокалов отменного вина из моей личной коллекции это была его излюбленная тема, между обсуждением провальной политики глотонианцев и теорией большого взрыва. Думаю, все, кого он считал друзьями, знали об этом.» — Ага, все, кроме его семьи! — недовольно заметила Бэт.       Тем временем космо-Бэт разлила вино по бокалам и приподняла один из них, намекая Элизабет заканчивать с разговором. — Прости, Нимбус, но мне нужно идти. «— Конечно, милая! Ещё раз прими мои глубочайшие соболезнования!»       Когда они распрощались и Элизабет повесила трубку, Космо-Бэт приблизилась и протянула ей вино. — Как прошли переговоры? — Лучше, чем я ожидала. С сегодняшнего дня полиция — больше не проблема, — она приняла бокал из рук сестры и сделала пару глотков. После разговора с Нимбусом во рту было сухо и почему-то гадко. Ей абсолютно не нравилось то, как они решали свои проблемы. У Бэт сложилось стойкое ощущение, будто она являлась предательницей не только по отношению к своему отцу, но и к Морти. — Я хотела с тобой поговорить, — прервала её мысли космо-Бэт, нервно крутя бокал в руках. — Правда? О чём же? — Мне невыносимо то, что между нами будто чёрная кошка пробежала. — А мне невыносимо лицемерие и равнодушие, с которым вы с Джерри решаете, кому быть частью семьи, а кому пойти вон. — Лицо женщины оставалось невозмутимым и казалось беспечным, но внутри неё бушевала настоящая буря. — Мне тоже всё это не по нутру, но ты же понимаешь, что должно было случиться, того не миновать. Мы с тобой уже не можем цепляться за отца и впадать в детство. — Я не впадаю в детство! — возразила Бэт. — Я люблю его! Чего вам с Джерри не понять! Вы ненавидите Рика настолько, что готовы поплясать на его могиле, если бы она у него была… — Высказав своё негодование, Элизабет отвернулась, не желая показывать свою слабость. За эту неделю она пролила достаточно слёз.       Наблюдая, как любимая поспешно трёт глаза, Космо-Бэт робко приблизилась ближе и положила руку на её плечо. — Это не так, дорогая… — с грустью в голосе сказала она. — Я тоже любила его, но он паршивый отец и невероятный циник. Он всегда поступал эгоистично, не думая, как всё обернётся для его близких. Я поняла это, пока путешествовала по космосу. Знаешь, это как содрать пластырь: в первые мгновения больно, но потом ты смотришь на все его выходки будто со стороны и уже ничего не чувствуешь, кроме гнева. В тот день, когда мы с тобой впервые встретились, я убедилась, что он абсолютно не боится последствий. Его даже не интересовало, кто из нас будет жить рядом с ним и печь его любимые оладьи с сиропом. Всё что угодно, лишь бы никто не выносил мозг. И он снова обманул наше доверие, предпочтя месть. От этого становится паршиво. Но я принимала его, пока ты, казалось, была счастлива. Сейчас папы нет, но мы продолжаем терзаться вопросом: «А были ли мы для него когда-нибудь важны?» Мне больно наблюдать твою скорбь за человека, который, в сущности, ничего не сделал для того, чтобы его любили.       Всё то время, пока космо-Бэт говорила, Элизабет содрогалась от каждого её слова, бившего по самым больным точкам. — Бэт, пора отпустить нашего отца и начать жить без оглядки на прошлое, — закончила космо-Бэт, обнимая любимую со спины и утыкаясь лбом в её плечо. — Я смогла сделать это и уверена, что ты тоже сможешь. Ты сильнее меня. Ты осталась с детьми и заботилась о них в то время, когда для меня повседневная рутина стала невыносима. Я сбежала, как жалкая трусиха, но я не жалею об этом. Иначе не произошли бы те события, которые свели нас, и мы бы никогда не приобрели той связи, которая у нас есть сейчас…       У Элизабет по щекам уже бежали слёзы, но она позволила развернуть себя и встретиться с таким же печальным взглядом. Бэт слышала в дрожащем голосе сестры страх, неуверенность и уязвимую открытость, которая присутствовала и в ней самой. Они были как зеркальное отражение друг друга, и Бэт наконец поняла, что её возлюбленная переживает потерю так же остро, но вынуждена была прятать чувства за толстой бронёй, чтобы для остальных казаться сильной и независимой. — Мы переживём все невзгоды, как делали это раньше. Нам нужно взять себя в руки и принять правильное для всей семьи решение. — Да… — согласилась Бэт. Ей больше не нужно было доказательств. Она поняла, что её сестра была вынуждена действовать решительно, чтобы защитить своих близких, даже если её слова поймут превратно. — Не говори Морти, что поиски папы окончены. — попросила Элизабет, отстраняясь. — Он каждый день звонит мне и спрашивает, есть ли о нём новости. Боюсь, он не сдастся так легко, как мы, и натворит глупостей.       Космо-Бэт озадаченно выгнула бровь и спросила: — Предлагаешь мне обманывать его? — Папа был его единственным другом. Их связь очень крепкая. Совершенно естественно, что он будет горевать о нём. Но я думаю, время лечит… Он постепенно свыкнется с мыслью, что папы больше нет, и успокоится.       Космо-Бэт закусила губу, раздумывая над словами сестры, но потом кивнула. — Ладно, я сделаю, как ты просишь… Но боюсь, что если он узнает, то мы рискуем подорвать его доверие.

***

      Алехандро вошёл в полицейское управление, когда время уже перевалило за полночь. В этот час в участке было пустынно, остался только дежурный за стойкой администрации. Лейтенант поприветствовал его и, расписавшись в журнале посещений, направился к своему рабочему столу в офисе. После очередного патрулирования в конце смены ему нужно было составить отчёт, чтобы к утру он лежал на столе у шефа.       Во всём здании верхний свет был уже выключен, но над парочкой столов в общем зале всё ещё горели настольные лампы — его коллеги так же, как и он, засиделись за работой до поздней ночи.       Проходя мимо рядов, Алехандро заметил, что детектив Снайкс всё ещё находится на своём рабочем месте. Мужчина сидел, сгорбившись над какими-то документами, и не спеша пролистывал страницы.       Гарсия припомнил, что именно Снайксу было поручено вести дело Фрэнка Галлоси и произвести его арест. Это дело никак напрямую не касалось Алехандро, кроме того момента, когда они с напарником стали невольными свидетелями тех событий. Но младшему лейтенанту была небезразлична эта история. Каким-то внутренним чутьём его подталкивало узнать, есть ли прогресс в расследовании.       Не дойдя до своего рабочего места, Алехандро свернул к столу Снайкса. — Добрый вечер, капитан, — поприветствовал он детектива. — Застряли на работе?       Снайкс оторвал утомлённый взгляд от бумаг и, поприветствовав коллегу в ответ, иронично заметил: — Такова наша специфика, Гарсия. Жизнь полицейского — круглосуточная работа, а участок — дом родной. — Работаете над делом Галлоси? Есть продвижения?       На вопрос капитан досадливо фыркнул. — Я больше не работаю над этим делом.       Алехандро изумлённо приподнял брови и присел на соседний стул, внимательно слушая Снайкса. — Сегодня позвонили из главного департамента и сообщили, что дело передаётся в ведомство ФБР под грифом «Совершенно секретно». Уж не знаю, чем руководствовались наверху, но это дело мутное, особенно поведение пострадавшей стороны. Казалось, семья парня не была заинтересована в расследовании. На вопрос, почему несовершеннолетний подросток оказался ночью посреди леса, вразумительного ответа мы так и не получили. И сам парень каждый день менял показания: то он, якобы, отправился на рыбалку со своим дедом, и они сорвались со скалы на крутом повороте, то сам без спросу взял машину и попал в аварию, то заблудился… Ни одна из версий так и не нашла подтверждения. В конце концов, парень объявил, что не помнит, что происходило до нападения Галлоси, и отказался что-либо комментировать без квалифицированного адвоката. Родственники тоже не горели желанием общаться с полицией. — Возможно, он действительно не помнит, — высказал предположение Алехандро. — Может, у него амнезия из-за сотрясения или посттравматического синдрома. В больнице ему предоставили психологическую помощь? — Он наотрез отказался от психотерапевта, и вообще, после общения с ним у меня создалось впечатление, что он что-то скрывает. В любом случае, это уже не наша проблема. Коль это дело переквалифицировали в вопрос государственной важности, нам остаётся лишь подчиниться.       Естественно, лейтенант не был удовлетворён таким исходом событий. За всем скрывалось нечто важное. То, что они все упустили, и с чем Алехандро раньше не приходилось сталкиваться. Обычно подобная категория дел крайне редко переходила под юрисдикцию ФБР. И причины, по которым это произошло, крайне обеспокоили офицера. Всё то время, пока он составлял отчёт, в его голове крутились мысли о произошедшем неделю назад на трассе SR-20 и о мотивах, побудившие Морти Смита врать следствию. Поэтому, когда Алехандро положил папку на стол шефа, то он уже решил, что проведёт собственное расследование и докопается до правды.

***

      Морти тайком выглянул из-за угла. У регистратуры толпились несколько человек — в основном больничный персонал и обычные посетители. Но парня интересовала одна единственная персона, которая в последнее время доставляла ему проблемы.       Прошла уже неделя. Морти перевели в общую палату в травматологическом отделении, и его соседом оказался восьмилетний назойливый мальчуган по имени Майлз, который обладал почти сверхъестественной способностью задавать по сотни вопросов в минуту. Пока Морти был вынужден сохранять постельный режим, его пребывание в палате было сравнимо с пыткой. Майлз болтал без умолку о всякой ерунде, в то время как Смит просто желал побыть наедине со своими мыслями. Когда Морти позволили подняться с койки и ходить на физиотерапию, то он старался как можно реже появляться в палате. В основном он зависал в коридоре у кофейного автомата или болтался в общем холле на первом этаже и возвращался лишь вечером, когда объявили отбой.       Всё то время, что парень провёл в клинике, он выжидал момента, когда сможет окрепнуть настолько, чтобы сбежать, но когда этот день настал, парень столкнулся с некоторыми трудностями.       В первый раз по-тихому слинять не получилось. Оказалось, что выход сторожит цербер покруче охранной системы Рика.       Миссис Перкинс — медсестра, работающая в регистратуре, обладала не только необъятными формами и зычным голосом, но и орлиным зрением.              Афроамериканка, выросшая в гетто, она не привыкла церемониться с прозорливыми пациентами, которые нарушают свод правил больницы, и быстро ставила их на место.       У Морти практически не было личных вещей, кроме небольшой суммы денег, наручных часов Рика и мобильного телефона. Он ходил в простых сланцах и больничной сорочке, которая, похоже, и выдавала его среди обычных посетителей.       Когда он, набравшись смелости, пересекал больничный холл, направляясь к выходу, путь ему преградила огромная фигура. Зазевавшийся Морти чуть не впечатался в неё носом и озадаченно поднял взгляд снизу вверх.       Поистине царских размеров женщина, облачённая в розовую униформу, стояла, уперев руки в бока, и сверлила парня суровым взглядом, выпятив полные губы. — Куда собрались, молодой человек? — спросила она, подозрительно сощурившись. — Э-э-э… Никуда… Просто хотел прогуляться, — Морти пытался быстро придумать оправдание, но тучная дама не дала ему вставить и слова. — Знаю я вас, мелких засранцев! Думаешь, ты единственный, кто пытается проскользнуть мимо миссис Перкинс? — Женщина важно оттопырила указательный палец вверх и отрицательно поводила им из стороны в сторону. — Надумал уйти без разрешения? Только не в мою смену, дружок!       Развернув парня за плечи, она направила его в обратном направлении с напутствием: — Марш в свою палату, и чтобы духу твоего здесь не было!       Так состоялось их первое знакомство, но Морти нисколько не впечатлили её слова. Впоследствии он предпринял ещё две попытки, но вредная медсестра каждый раз появлялась буквально из ниоткуда и ловила его за шиворот, не позволяя добраться до выхода каких-то жалких пару футов.       Казалось, её смены были бесконечны. Утром, днём и вечером она была на своём посту, как египетский сфинкс, стороживший пирамиды. Морти задавался вопросом: уходит ли она вообще домой? Но сегодня, похоже, парню улыбнулась удача — в обозримом пространстве присутствия миссис Пэркинс не наблюдалось, и ему представилась отличная возможность для побега.       Смит решился выйти из укрытия и направился к выходу, как вдруг на его плечо легла чья-то рука. От неожиданности парень вздрогнул всем телом, ожидая увидеть за спиной пресловутую медсестру, но это оказалась всего лишь доктор Брауни, которая снисходительно улыбалась ему. — Ты в курсе, что миссис Перкинс жаловалась на тебя? Она предложила привязать тебя ремнями к кровати и приставить одного из санитаров для охраны, но политика нашей клиники не поддерживает такие радикальные методы. — Брауни издала смешок, будто это была забавная шутка. — Привязать к кровати? — поражённо переспросил Морти. — Она что, раньше работала в психушке?! — Почти… На самом деле, её последнее место работы было в тюремном госпитале. — Теперь понятно, откуда у неё замашки майора Пэйна. — Морти, объясни, почему ты пытаешься сбежать? — уже более серьёзным тоном спросила доктор Брауни, ненавязчиво беря Морти под руку и уводя обратно в палату. — Тебе у нас не комфортно или что-то беспокоит?       На её вопрос Морти смутился и не спешил с ответом. За всё время после той жуткой ночи ему постоянно задавали подобные вопросы. Морти уже устал отвечать на них. Он просто хотел поскорее вырваться отсюда и быть в курсе того, что происходит за пределами больничной ограды. Знать, есть ли новости о Рике и как продвигаются поиски, но родители упорно настаивали на том, чтобы он оставался в больнице до тех пор, пока его не выпишут. Смит подозревал в этом подвох, но не понимал его смысла. Казалось, что они от него хотят отделаться или что-то скрывают. — Может, тебе всё же стоит принять помощь психотерапевта? — в очередной раз за эту неделю предложила доктор Брауни. — Нет. — категорически отказался Морти. — Мне не нужна помощь. Я в полном порядке. — Но я вижу совершенно обратное: ты замкнулся, неважно питаешься и плохо спишь. Все признаки указывают на то, что ты не в порядке. Почему ты так боишься простого разговора со специалистом? Смит остановился на полпути и, развернувшись к доктору Брауни, ответил: — А разве не понятно?! Я не желаю говорить об этом! Мне не нужны разговоры по душам или утешительные обнимашки! Я просто хочу домой! Думаю, это очевидно. — Ладно, — легко согласилась врач. — Я не могу тебя заставить, но хочу предупредить, что если ты не уделишь своему ментальному здоровью должное внимание, то отрицание проблемы может привести к её ухудшению.       Морти бы рассмеялся ей в лицо, если бы она знала, сколько раз его психика подверглась стрессу после некоторых фокусов Рика, но остался невозмутим. — Я приму к сведению. — ответил ей Морти, надеясь, что больше эта тема не будет подниматься.       Они уже добрались до нужной палаты, но стоило Морти вспомнить о Майлзе, который наверняка уже поджидал его для очередного сеанса болтологии, как желание сорваться с места и бежать прямиком к выходу возросло в несколько раз. — А можно переселить меня в отдельную палату? — спросил он у доктора, — или к пациенту в коме?       Доктор загадочно улыбнулась и открыла перед Морти дверь палаты, указывая приглашающим жестом войти. — К сожалению, нет.       Парень со вздохом негодования подчинился и понуро направился к своей койке. — Но у меня есть для тебя хорошие новости, — неожиданно добавила доктор Брауни.       Морти заинтересованно обернулся. — Пришли новые результаты КТ и лабораторные анализы, — объяснила она. — Могу сказать, что они меня приятно удивили. Ты поправляешься феноменально быстро. Даже не могу определиться, помогло ли так наше лечение или это так хорошо работает твой иммунитет. Но думаю, тебя можно будет выписать через пару дней. — Почему бы не сегодня? — спросил Морти с надеждой, что сможет уговорить доктора Брауни выпустить его пораньше из этой тюрьмы, но женщина покачала головой. — Тебе нужно закончить курс физиотерапии и потом упражняться в домашних условиях. Я напишу рекомендации, а пока отдыхай и не создавай персоналу проблем. — С этими словами она покинула палату, и Морти оставалось только ждать, когда придёт день выписки. — Морти! Морти! — сидевший до этого на полу Майлз что-то рисовал. При этом небрежно разбросав все листы бумаги и восковые карандаши вокруг себя так, что Морти приходилось переступать через них, чтобы добраться до своего угла. Стоило доктору Брауни исчезнуть за дверью, как мальчишка тут же начал активно привлекать внимание Смита, буквально тыча ему в лицо своим творением. «Ну началось…» — подумал Морти, прилагая всё своё терпение, чтобы грубо не послать Майлза куда подальше, потому что желания разговаривать с кем-либо у него совсем не было. — Смотри-смотри! Я нарисовал миссис Пэркинс! Правда похожа?       Бросив беглый взгляд на творение юного портретиста, Морти отметил, что миссис Перкинс больше была похожа на оплывшего зефирного человечка, но мальчику, естественно, он сказал обратное. — Да-да, просто одно лицо… — Морти с усталым вздохом плюхнулся на край кровати и начал выкладывать все вещи, которые прихватил с собой для побега. Он подумывал снять и наручные часы, но решил всё же оставить их на руке, испытывая иррациональный страх, что обязательно потеряет, если они будут без присмотра.       Огладив поцарапанный циферблат, Морти сидел, уставившись в одну точку. Он несколько раз пробовал включить их, но всё было тщетно. Чтобы он с ними не делал, часы по-прежнему оставались неисправными. — Морти-Морти! А давай поиграем в солдатиков? — отвлёк его Майлз, гремя боксом с игрушками. — Прости, но я не в настроении, — отверг предложение Смит, аккуратно ложась на постель и отворачиваясь, чтобы мелкий наконец отвалил от него, но Майлз не имел никакого представления о личных границах. — Это всё из-за твоих кошмаров? — с детской простотой допытывался Майлз.       Морти поморщился, чувствуя неприятную досаду от того, что кто-то стал свидетелем его проблем со сном, и меньше всего он желал обсуждать эту тему с Майлзом. — Слушай, я хочу немного поспать. Так что иди поиграй во что-нибудь и оставь меня в покое. — Ты кричишь во сне, — будто не слыша Смита, продолжил тараторить мальчик. — Тебе снятся подкроватные монстры? Мне тоже иногда они снятся. Я их очень боюсь, но мой папа сказал, что их можно прогнать с помощью фонарика. У меня он есть с собой. Хочешь, я тебе одолжу? — Нет! — не выдержал Морти, повышая голос. — Мне не нужен твой ёбаный фонарик! Просто отвали от меня!       Майлз тут же замолчал и ушёл на свою половину палаты.       Морти тяжело вздохнул, прикрывая глаза.       Майлз был наивным маленьким ребёнком, который скучал по дому и просто искал себе компанию для игр. Он не виноват в том, что ему достался такой озлобленный сосед, как Морти. Не было никаких причин срываться на него, ведь тот всего-навсего хотел предложить помощь. — Прости, Майлз… — попросил прощения Морти, но мальчик не отозвался. Он начал чем-то шуршать в своих вещах, видимо, обидевшись настолько, что решил вовсе не разговаривать со Смитом. Морти ощутил ещё больший укол совести и попытался сгладить ситуацию. — Спасибо тебе за помощь, но если бы всё так просто решалось… К сожалению, моих монстров не прогнать простым фонариком.       Тут Смит почувствовал, как за его спиной прогнулась постель, и повернул голову. Майлз, присев на край кровати, робко мял в руках что-то яркое и старался отвести смущённый взгляд, но всё же произнёс: — Когда я чем-то расстроен, мама даёт мне конфеты. — он протянул вскрытую упаковку М&М's и в этот момент Морти вконец ощутил себя последней мразью. Даже после пренебрежения и грубых слов этот парень не отвернулся от него. Он всё равно пытался подбодрить, как умел. — Спасибо… — сдавленно сказал Морти, чуть улыбнувшись ему, и чувствуя, как печёт в глазах.

***

      Ближе к вечеру Морти и Майлз устроились на полу за игрой «Манчкин». В этой партии Морти играл за дварфа, а Майлз — эльфом. У Смита было преимущество по очкам и уровню. Он уже победил трёх чудовищ, но на следующем ходу ему выпала карта проклятия, отбирающая у него шмотку с наибольшим бонусом. Если ему не выпадет что-то компенсирующее потерю, и следующим его ходом будет драка с очередным монстром, то Морти рисковал проиграть этот раунд. — Жалко, что ты скоро уйдёшь, — вдруг сказал Майлз, вскрывая карту с сокровищами. — Здесь будет очень скучно без тебя. — Думаю, ты не успеешь заскучать, — предположил Морти. —Наверняка к тебе подселят другого соседа. — Это не всегда так. Иногда я лежу в палате один по несколько дней. До тебя у меня было всего двое соседей.       Морти удивлённо приподнял брови. Если он третий по счёту, то, получается, Майлз здесь находится довольно давно. На вид по мальчишке не скажешь, что с ним что-то не так, и Морти никогда не интересовался причинами, по которым Майлз попал в больницу, но сейчас ему вдруг стало это интересно. — И сколько ты уже здесь чалишься?       Майлз поднял глаза к потолку и прикинул: — Ну, если сложить всё вместе и не считать небольших отлучек домой, то я нахожусь здесь около полугода…       Смит присвистнул. — Нехило! Что у тебя за диагноз? По тебе не скажешь, что ты чем-то болен. — На самом деле я прохожу реабилитацию после перелома позвоночника. Неудачно упал с качелей. Так глупо… — Майлз пожал плечами. — Мама обещала, что это в последний раз, и меня окончательно выпишут, но врачи сказали, что играть в бейсбол я больше не смогу. — голос мальчика стал тихим и печальным. Он опустил глаза в пол, явно огорчённый такой перспективой. — Ты играл в бейсбол? — Да, я хочу стать самым лучшим питчером в истории! И мне всё равно, что говорят врачи! Я буду много упражняться, и у меня обязательно всё получится! Вот увидишь!       Морти по-доброму усмехнулся, забавляясь непосредственностью заявления Майлза. В детстве, когда ты всё ещё веришь в сказки и чудеса, всё вокруг кажется таким простым и беззаботным, но стоит тебе несколько раз упасть с этих метафоричных качелей, то начинаешь понимать, что мир не настолько прекрасен. — А у тебя есть заветная мечта? — вдруг спросил Майлз, и Морти чуть не выронил карты от неожиданности вопроса. Он невольно задумался над своей дальнейшей судьбой и не увидел впереди ничего, кроме холодной пустоты. Все его мечты превратились в прах в тот самый момент, когда взорвался корабль Прайма. — У меня нет мечты, — мрачно ответил Морти, — но у меня есть цель. — И что это за цель? — Майлз придвинулся, вытягивая шею от любопытства. — А тебе скажи, мигом всей больничке разболтаешь. — перевёл всё в шутку Смит, нещадно взлохмачивая рыжие вихры паренька.       На возмущённые возгласы Майлза Морти лишь улыбнулся и напомнил: — Кажется, твой ход.       Их игру прервал стук в дверь. Обычно в такой час к ним заглядывали только медсестры или санитары, и оба удивились, когда в их палату заглянул лейтенант Гарсия. На этот раз он явился в гражданской одежде, в светлых джинсах, простой фланелевой рубашке и чёрной кожаной куртке. — Привет! Не помешал? — спросил Алехандро, прикрывая за собой дверь. В руках мужчина нёс большой пакет, и по эмблеме популярной пиццерии, изображённой на нём, можно было догадаться, что было внутри. — Вот, решил заглянуть и узнать, как у нашего найдёныша дела, — бодро объяснил своё появление офицер. — Наверное устали от больничной еды? Я тут принес вам немного пиццы и сэндвичей с курицей. Налетай!       Видимо, Майлз никогда не мучился робостью. Он с лёгкостью шёл на контакт с любым, кто оказывался в поле его зрения. Мальчик подскочил с места и с радостным возгласом нырнул в пакет.       Морти же напрягся. Он совершенно не представлял, что Гарсия здесь забыл, но единственное, что приходило ему на ум, заставляло насторожиться и перейти в оборону. — Опять вы?! Что вам здесь надо?! Я уже рассказал полиции всё, что знаю! — Как я посмотрю, ты уже чувствуешь себя намного лучше. — заметил Алехандро, совершенно не обращая внимания на выпады парня. Он пододвинул стул ближе к игровому полю и с интересом начал разглядывать карточки. — Во что играете? — Не ваше дело! — Морти выхватил из рук офицера карты и кинул их в общую кучу.       Улыбка на лице Алехандро тут же померкла. — Я пришёл с миром, Морти. К чему такая агрессия? — Да потому, что я устал от допросов! Сколько это может продолжаться?!       Обернувшись на притихшего Майлза, который настороженно наблюдал за ними, испугавшись реакции Смита, Алехандро немного смутился и предложил: — Пойдём выйдем? Это не для детских ушей.

***

      Когда они вдвоём оказались за пределами палаты у кофейного автомата, Алехандро задал вопрос: — Ты в курсе, что твоё дело передали ФБР и засекретили? Морти приподнял брови, удивившись таким вестям. — В первый раз слышу… — К тебе приходил кто-нибудь, кроме детектива Снайкса? — Нет… — Я так и думал… — невесело хмыкнул лейтенант. — По всей видимости, кто-то хочет замять дело. Интересно, кто и почему?       Морти, наконец, понял, чем тут пахнет. По всей видимости, его родители не сидели сложа руки и начали подчищать за ним хвосты, но лейтенанту Гарсии это было знать необязательно. — С чего вы взяли, что расследование пытаются прикрыть? — С того, что мне пришлось нарушить множество правил, чтобы выяснить, кто теперь занимается расследованием, и вопросов возникло ещё больше. Суть в том, что подразделения в ФБР, которому передали дело, никогда не существовало, а ты дал около трёх показаний, и все они противоречат друг другу. Напрашивается вывод: ты намеренно путал следствие, чтобы что-то скрыть, но лгун из тебя хреновый, если честно… — Алехандро ненадолго замолчал, испытующе глядя Морти в глаза, чтобы оценить его реакцию, но тот оставался спокойным. — А ещё есть показания доктора Брауни, которая рассказала, как ты по прибытии в больницу упомянул своего деда — Рика Санчеза. Якобы вы вдвоём отправились на рыбалку на машине и попали в аварию. Вследствие чего твой дедушка погиб, а ты остался один блуждать по лесу. Вскоре ты встретил Галлоси, с которым договорился, чтобы он подвёз тебя до Сиэтла. Оперативная группа успела проверить эту версию, но ни разбитой машины, ни погибшего дедули так и не обнаружила. И тут я припомнил твои слова перед тем, как ты потерял сознание. «Рик» и «Антала». Понятия не имею, что это значит, но мне показалось, что ты пытался о чём-то предупредить. — Простите, но я ничего не помню. — тут же соврал парень. — Хорошо, — подозрительно быстро согласился лейтенант. — Я тоже решил проверить, где сейчас может находиться Ричард Санчез, и нашёл много интересного… Очень незаурядная личность, надо сказать… — Хмм… а вы даром времени не теряли. Даже интересно послушать, что вы там накопали. — со злой усмешкой подначил офицера Морти. Слова Гарсии действительно разожгли в нём интерес. Тем более, что сам Рик практически ничего не рассказывал о своём прошлом.       Алехандро не заставил себя долго ждать. Вытащив из-за пазухи папку, он, словно ментор, начал излагать сухие факты, которые раздобыл из официальных источников. — Ричард Санчез. Родился в штате Нью-Мексико в 1943 году. Учился в средней школе Лос-Аламоса. Закончил экстерном с отличием. После чего поступил в Массачусетский технологический университет в Кембридже. Отучился там восемь лет и получил звание доктора наук. Некоторое время работал в государственной научно-исследовательской лаборатории. В 1978 году женился на Диане Девис, и у них родилась дочь — Элизабет Санчез. Хочу заметить, — многозначительно подчеркнул Алехандро, — всего одна дочь, а не однояйцевые близнецы, но к этому вопросу мы вернёмся позже — Он перевернул следующий лист и продолжил. — В том же году Санчез уволился с прежнего места работы и переехал со своей семьёй в Сиэтл, где устроился в Вашингтонский университет преподавателем астрофизики. Параллельно в частном порядке он занимался научной деятельностью и запатентовал несколько своих изобретений, которые не нашли одобрения в научных кругах…       С каждой частицей пазла, встававшей на своё место, Морти всё больше внутренне поражался тому, как много он не знал о Рике. Целый пласт его жизни просто был вычеркнут и не упоминался даже родителями, как будто это не имело никакого значения. Смит, конечно, понимал, что сейчас лейтенант зачитывает досье на Рика из этой вселенной, но также он знал, что подавляющее число Риков проходили один и тот же путь. Он смел надеяться, что история его Рика ничем не отличалась. — Окей, — сказал Морти. — Всё это очень интересно. Благодаря вам за пару минут яузнал о прошлом своего деда больше, чем за всё время знакомства с ним. Но я никак не могу понять, какое отношение всё это имеет к делу? — Я ещё не закончил, — подметил Гарсия. — Странности начинаются с того момента, как таинственным образом пропадает твоя бабушка — Диана Санчез. В материалах дела сказано, что она просто исчезла, и никто больше её не видел.       Морти задумался. Все Рики так или иначе в прошлом потеряли свою жену, что стало катализатором изменения их личности. Во вселенной С-137 Диана умерла от руки Рика Прайма, а здесь она просто исчезла. Были ли все эти случаи связаны между собой или это просто вселенское проклятие всех Санчезов, Морти не знал, но уже давно нужно было разобраться в этом вопросе.       Тем временем Алехандро продолжил излагать результаты своего исследования. — Санчез фигурировал в том деле как подозреваемый, но у него было железобетонное алиби. Спустя несколько месяцев после пропажи жены его увольняют из университета за систематическую неявку. Также на его имя было выписано несколько штрафов за вождение в нетрезвом виде и за драки в общественных местах. Затем он также исчезает, оставив одну свою малолетнюю дочь. С тех пор по всем реестрам о нём не было никаких вестей несколько десятков лет. Но тут, год назад, его медицинская страховка неожиданно обновляется, и он проходит лечение в больнице после травм, полученных в результате авиакрушения на Мальте. Причём ни бортового номера, ни номера рейса самолёта, который якобы потерпел крушение в той местности, не указано. Зато есть множество зарегистрированных звонков в службу спасения за тот день, и все звонившие сообщали, что в соседний дом влетел инопланетный корабль, похожий на летающую тарелку!       Морти помнил тот случай. Они тогда летели с очередного приключения, в котором добыли сиреневый ультракуб. За помощь Рик пообещал ему дракона, но почему-то не горел желанием исполнять договор. В тарелке у них завязался спор, и Рик не придумал ничего лучше, как заткнуть внука усыпляющим газом. В результате сам же и нанюхался его до отключки. Тарелка потеряла управление и в итоге упала на Мальте. Конечно, у машины сработала система экстренного торможения, но они всё равно умудрились протаранить угол многоэтажного дома. Основной удар пришёлся на сторону водителя, поэтому Морти отделался лишь царапинами. Ну а Рик, весь переломанный, оказался на больничной койке.       Бэт тогда пришлось попотеть, чтобы восстановить его медицинскую карту и страховку, ибо за лечение пришлось бы заплатить конскую цену.              Рика, как обычно, это не слишком волновало. Стоило ему очнуться, он просто ширнул себе пару ампул лечебной сыворотки и как новенький отправился домой.       Морти подозревал, что в рукаве у лейтенанта припасено ещё множество подобных историй. В среднем Рик устраивал вселенский хаос пару раз в неделю.              Последствия его косяков устраняло само правительство в обмен на особые услуги. Но, видимо, полностью скрыть следы не удалось даже спецслужбам президента. Однако надо признать, что лейтенант Гарсия проделал гигантскую работу. И парень искренне недоумевал, почему тот до сих пор работал всего лишь патрульным. Но как бы ни были интересны эти изыскания, пора было подвести итоги. — Это всё? — спросил Смит, флегматично глядя на Алехандро. — Нет, Морти! В истории твоего деда дыр больше, чем в швейцарском сыре! — потрясая папкой с бумагами, возмутился Алехандро. — Пропадающие без вести люди, куча прикрытых преступлений, летающие тарелки, непонятно откуда взявшаяся сестра-близнец твоей матери! События, достойные сюжета для «Секретных материалов», не правда ли? И это лишь малая часть странностей, которые связаны с Риком Санчезом и вашей семьёй! — А Вы оказались полицейским, которому не похер? — язвительно заметил Смит. — От меня-то Вы что хотите? — Это очевидно, Морти! Я хочу услышать правду! Что происходило до того, как ты встретился с Галлоси? Как ты оказался один на трассе? И где сейчас находится твой дедушка?       Морти устало потёр переносицу. В принципе, он ничего не терял, сказав Гарсии всю правду. Стараниями родителей дело уже прикрыли, и от одного дотошного полицейского хлопот было не больше, чем от назойливой мухи. Но и пользы от этого будет никакой. Лейтенант, скорее всего, не поверит ему, а посчитает сумасшедшим или что Морти пытается запудрить ему мозги. — Правда Вам ничего не даст. — предупредил Морти. — Предыстория никак не связана с Галлоси и его нападением. — Возможно, — согласился Алехандро, — но ты попробуй, а я уже решу, имеет это отношение к делу или нет.       Некоторое время они просто стояли и пялились друг на друга. Морти раздумывал, с чего бы начать. Но, не придя к чему-то определённому, решил вкратце поведать всё с самого начала. — Мой дед является тем сумасшедшим учёным, который создал портальную технологию для перемещений в пространстве. Благодаря этому он выяснил, что существует огромное количество вселенных, и все они в целом повторяют друг друга. У всех нас есть альтернативные версии самих себя, которые так же реальны, как и мы с вами.       Было забавно наблюдать, как вытягивается лицо полицейского. Похоже, не такой правды он ожидал услышать, но Морти не стал останавливаться. — В один прекрасный день одна из версий моего деда решила, что собрать всех Риков Санчезов вместе и быть их предводителем — это очень охуенная идея. Он явился через портал в дом другого Рика и предложил ему вступить в свой клуб. На что тот отказался, предпочтя остаться с семьёй. В отместку пришлый Рик испепелил его жену с ребёнком и смылся. С того момента началась охота Рика из вселенной C-137 на свою альтернативную версию — Рика Прайма, затянувшаяся на тридцать с лишним лет. Следуя своему плану, он пришёл в изначальную вселенную Прайма, чтобы подкараулить его там. Так мы с ним и познакомились, потому что это была и моя вселенная тоже. Он показал мне, что происходит за пределами Земли и как устроена Вселенная. Два года мы были напарниками в космических приключениях. В ту ночь, до того как мы с вами встретились и до нападения Галлоси, Рик C-137 выследил Прайма, и они сразились друг с другом. В результате чего Рик погиб, взорвавшись вместе с кораблём Прайма, а я был спасён и отправлен на летающей тарелке на Землю. Потерпел крушение в горах и напоролся на единственного во всей округе живого человека, который, вот неудача, оказался педофилом! Вы поспевайте за мыслью? — вдруг осведомился Морти, видя, как лейтенант Гарсия разочарованно прикрыл глаза и неверяще мотает головой. — Ты издеваешься надо мной?! — спросил офицер, нахмурившись. — Ты рассчитываешь, что я поверю в эти фантазии?! — Вы же хотели правды? — пожал плечами Смит. — Ваше дело — верить мне или нет. Другой правды не существует. Всё, что связано с Риком — это гремучая смесь из опасных авантюр и психоделического угара. Если ваше восприятие мира не готово к таким потрясениям, то лучше закончить наш разговор сейчас и не тратить наше с вами время. — Морти, пойми, это не шутки! Я хочу разобраться и помочь тебе, если с твоим дедушкой в ту ночь действительно случилось что-то страшное! — Вы ничем не можете помочь! — отчаянно воскликнул Морти. — Вы даже не представляете, насколько далеки от того хаоса, что творится за пределами вашего мирка!       Гарсия явно был сбит с толку. Он обескураженно глядел на подростка, пытаясь уложить всё в голове. — Ладно… — сдался он. — Предположим, что всё, что ты мне здесь наговорил — - правда, но тогда что ты прикажешь мне с этим делать? Предлагаешь просто закрыть глаза, как сделали это все, и жить спокойно дальше, зная, что где-то в космосе творится немыслимая чертовщина?       На это заявление Морти лишь иронично усмехнулся. — Это ваш выбор, господин офицер. Вы можете просто забыть обо всём или сделать единственное, что вам действительно по силам — это разобраться с Галлоси. Вы правильно тогда сказали, что он может причинить боль кому-нибудь ещё, и мне не хотелось, чтобы так произошло на самом деле. Раз вы смогли раздобыть столько информации на Рика, то с тем уродом у вас не возникнет проблем. Его я оставляю на вас. — С этими словами Морти развернулся и собирался уже уйти, но его остановил вопрос лейтенанта. — А что собираешься делать ты?       Прежде чем дать ответ, Морти украдкой коснулся наручных часов Рика и, обернувшись к Алехандро, со смертельной серьёзностью произнёс: — А я займусь немыслимой чертовщиной, которая творится в космосе.

***

      В последнее время в школе наблюдалось заметное оживление. Джессика не придавала этому особого значения. Она продолжала проходить курс реабилитации после того инцидента, который случился с ней, когда она была в гостях у Смитов. Вечность, проведённая в кристалле в чужом мире, очень сильно сказалась на её психике. Ей пришлось обращаться к специалисту, чтобы восстановиться после травмы, но со временем, общаясь с родителями и друзьями, она понемногу пришла в себя. Сейчас все казалось просто плохим сном, но она стала больше понимать суть приключений Морти и его дедушки. Это было не столь забавно и безобидно, как может показаться на первый взгляд. Если сам Морти попадал в такие ситуации, то оставалось только восхищаться его железной выдержкой. Лично ей хватило и одного раза.       Но, несмотря на всё, Джессика начала посещать школу. Она не стремилась тусоваться на вечеринках или вести активное общение со школьными приятелями. В основном Джессика предпочитала оставаться в одиночестве и сконцентрироваться на учёбе.       Но сегодня, заходя в класс, девушка уловила возбуждённую атмосферу, которая буквально висела в воздухе. Все сбивались в стайки и с хихиканьем перешёптывались, будто произошло нечто будоражащее. Джессике показалось это странным, но она решила проигнорировать всеобщий азарт. Так было до тех пор, пока после второго урока она не встретила у шкафчиков Ненси из параллельного класса. Та выглядела растерянной и чем-то озабоченной.       Джессика обыденно спросила, как у неё идут дела, на что получила встречный вопрос, от которого была сбита с толку. — Ты слышала, о чём все вокруг судачат? — Нет, а что? — Все говорят о Морти. Ты в курсе, что он попал в больницу? — Н-нет… — растерялась девушка. — Мы не виделись с ним некоторое время. Что с ним случилось? — Все вокруг, как с ума посходили. — посетовала Ненси. — Прошёл слух, что его дедушка, мистер Санчез, продал Морти какому-то мужику прямо на трассе, ну, для того самого…       Джессика в шоке открыла рот, не способная произнести ни звука. — А ещё все говорят, что тот мужик изнасиловал и избил Морти настолько, что ему понадобилась помощь врачей… — Господи! — ахнула Джессика. — Какой кошмар! Я не верю, что Рик мог такое сделать! Кто распространяет подобную чушь?! — Не знаю… — пожала плечами Ненси. — Трудно понять, кто пустил слух. Все передают эту историю из уст в уста, как забавный анекдот, аж противно! Лично я тоже не верю в эту ересь. Поэтому ищу Саммер, чтобы её предупредить, но нигде не могу найти. Ты случайно её не видела? — Н-нет… — всё ещё пребывая в прострации, ответила Джессика. — Если встретишь, то передай, что я ищу её. — Ладно, передам… — согласилась девушка, наблюдая, как Ненси поспешила дальше по коридору в поисках подруги. «Что за жесть происходит?» — мысленно спросила сама себя Джессика, пытаясь уложить новость в голове.       Она побрела в другую сторону, направляясь на следующий урок, как заметила группку учеников, столпившихся в дальнем углу и яростно что-то обсуждающих. Проходя мимо, она разглядела в центре толпы Тришу Лэн, которая упоённо что-то всем рассказывала. — А я всегда говорила, что у них странная семейка… — донёсся голос Триши. — Папаша — лох лохом, а маманя — запойная алкоголичка. Чего ещё можно ожидать от таких родителей?       Джессика захлебнулась праведным возмущением. По какому праву Триша поливает грязью Смитов? Они, конечно, своеобразные, и в доме у них творится чёрт знает что, но Джессике они показались неплохими людьми, не заслуживающими, чтобы их оскорбляли. Она уже хотела подойти и сказать Трише, чтобы та закрыла свой рот, но тут ей в голову пришло озарение.       Джессика уже не один год была знакома с Тришей. Она не была её близкой подругой. Периодически они встречались на переменах в коридоре школы и болтали о всяких пустяках, но иногда Джессика замечала, как Триша, заходя издалека, начинала обсуждать не в самом лестном ключе кого-нибудь из знакомых. Это вызывало у девушки смешанные чувства и недоумение, но Лэн никогда не заходила дальше скабрезных шуточек или завуалированных намёков. Сейчас же она словно купалась в лучах свалившейся на неё внезапной славы. И, кажется, Джессика догадывалась, кто был зачинщиком всех грязных пересудов про Рика и Морти. Но если это так, то такую новость она могла узнать только непосредственно у одного из членов семьи Смитов.       Девушка развернулась на пятках и направилась в обратном направлении. Ей нужно было сначала найти Саммер и узнать всё из первых уст.

***

      Саммер нигде не успевала. В этом семестре она набрала слишком много занятий в школе, а потом ещё мчалась на дополнительные курсы. Ей нужно было как можно скорее исправить пробел в знаниях, чтобы сдать контрольное тестирование на проходной балл.       До экзаменов оставалось всего три месяца, а она не чувствовала себя уверенной, что вообще сможет успешно сдать. Всего за неделю её жизнь превратилась в погоню со временем. Ей даже некогда было перекусить или посетить уборную, не то что праздно шататься с подружками и зависать на вечеринках. Саммер решила, что сделает всё, чтобы поступить и выбить для себя стипендию. Так она сможет покрыть хотя бы часть учебного кредита, но если у неё не получится, то она рассматривала и более скромные варианты. В этой суматохе она старалась не отвлекаться на то, что происходило дома, но её мысли волей-неволей возвращались к беде, произошедшей с Риком и Морти. Она то и дело погружалась в тяжёлые раздумья по этому поводу, но от её уныния толку было мало. В этой ситуации она не могла помочь ни одному из них, разве что только всё бросить и присоединиться к поискам Рика, в которых шансы на успех были микроскопически малы. Так что она оставила всё на родителей и бросила все силы на учёбу до тех пор, пока не понадобится её участие.       Прозвенел очередной звонок.              Саммер сгребла все учебные принадлежности в рюкзак и пулей вылетела из класса, направляясь к выходу из школы. У неё было всего пять минут, чтобы добраться до соседнего корпуса, где должен был состояться следующий урок. Она так спешила, что чуть не сшибла пару учеников, топтавшихся у входа, и даже пропустила тот момент, когда её позвали по имени, но со второго раза она притормозила. — Саммер, подожди!!! — оказывается к ней увязалась Джессика, расталкивая учеников, преграждавших ей путь, но она была всё ещё далеко, а Саммер не могла терять времени. — Саммер, нам надо поговорить! — Мне некогда, Джесс! Опаздываю на урок! Давай позже! — выкрикнула ей в ответ Саммер и помчалась дальше, не дожидаясь, когда девушка доберётся до неё. Джессике только и оставалось, что наблюдать, как рыжий хвост теряется в толпе.       Так происходило ещё несколько раз и в последующие дни. Саммер была неуловима, как тень. Мелькала то тут, то там, но Джессике никак не удавалось её выловить. После нескольких попыток девушка бросила это занятие, ожидая более подходящего случая для разговора, но ему так и не суждено было состояться.

***

— Ну вот мы и дома! — радостно объявил Смит-старший, открывая входную дверь и пропуская жену вперёд.       Морти медленно шёл за ними и неуверенно окинул рассеянным взглядом дом. Парню казалось, что его здесь не было целую вечность. Как и обещала доктор Брауни, его выписали через два дня после их разговора и позволили вернуться домой. Но, наконец попав сюда, Морти испытал непонятную ему тревогу. Дом ощущался знакомым и чужим одновременно. То, как падал свет из окна, цвета и запахи казались позабытыми и бледными. Войдя внутрь, Морти остановился на пороге и огляделся. В комнатах всё было на прежнем месте, но Морти чувствовал царившее в них запустение. Здесь не хватало живости, движения, обычной вечерней суеты, бывавшей, когда семья собиралась вместе. Дух озорного веселья навсегда покинул эти стены. Не хватало одного единственного человека, способного превратить унылый день в удивительное событие. Того, кто мог чисто по приколу собирать из хлама всевозможные поразительные вещи. Рик ушёл, оставив Морти в тихом одиночестве и с тяжёлым грузом воспоминаний. — С возвращением, братец! Чё как? — со второго этажа спустилась Саммер и впервые увидела Морти после той жуткой ночи. — Господи! Ты выглядишь хуже, чем я себе представляла!       Морти оглядел себя и натянул дрожащую улыбку. Его сломанная рука по-прежнему находилась в гипсе и висела на перевязи. К тому же Морти прописали носить бандаж вокруг торса, который неестественно проглядывался сквозь ткань футболки. Он видел себя в зеркале и знал, что его лицо стало желтоватым от заживающих синяков, да и переносица немного кривила вправо. Но существовали ещё шрамы, невидимые для остальных. Несколько розовых полумесяцев от укусов на груди, которые оставил ему на память тот дальнобойщик. Теперь с этими отметинами Морти придётся жить до конца своих дней. — Привет, Саммер. Язвишь, как и всегда? — как-то отрешённо ответил Морти и собрался подняться по лестнице, стремясь поскорее оказаться в своей комнате, но из столовой раздался голос Бэт. — Милый, ты будешь ужинать с нами? Хочешь, я приготовлю твою любимую еду? — Нет, мам. Я не голоден.       Саммер наблюдала за братом и заметила в нём перемены. Правда, она не могла уловить какие именно. То ли за эти несколько дней он подрос, или голос стал твёрже? Но когда он проходил мимо, их взгляды пересеклись, и девушке вдруг стало не по себе. Она неожиданно поняла, что перед ней уже совсем другой человек. В глазах её брата застыло пугающее равнодушие и отблеск колючего льда, пронизывающего насквозь. В этот момент Саммер подумалось, что такой взгляд мог быть у человека, вернувшегося с войны. — Ну, может, тогда мы закажем пиццу? — отчаянно предложила Бэт, зная, что Морти никогда от неё не отказывался, но парень снова отрицательно покачал головой. — Спасибо, но правда не хочется. Если что, то я буду в своей комнате.       Когда на втором этаже захлопнулась дверь, Саммер обернулась к матери и, пройдя оставшуюся пару ступеней, сказала ей: — Оставь его. Дай ему немного освоиться. Это для нас стало обыденностью, то, что деды Рика больше нет. Морти же только предстоит это принять. Бэт ничего не ответила. Она осталась у подножья лестницы и смотрела застывшим взглядом на место, где только что стоял её сын.

***

      Оставшись наедине, Морти прислонился к закрытой двери и сполз по ней вниз. Зарывшись пальцами в волосы, парень с силой оттянул их, пытаясь вернуть самообладание. Он думал, что справится с накатившей болью в сердце. Сможет себя контролировать, оказавшись дома и находясь рядом с теми вещами, к которым прикасался Рик, но всплывающие воспоминания, которыми был пропитан весь дом, заставляли его испытывать мучительную тоску. Каждую секунду Морти казалось, что вот сейчас, Рик выйдет из-за угла и произнесёт одну из своих дурацких шуточек.       О, Боже! Ему даже чудилось, что его запах витает в воздухе! Морти не мог ни о чём больше думать. В больнице, вдали от всего, что ему могло напоминать о Санчезе, он мог ненадолго забыться или делать вид, что всё в порядке. Но ночью его продолжали преследовать кошмары, в которых он возвращался на тот злосчастный корабль и безуспешно искал в его пустых коридорах Рика, и каждый раз находил только гору мертвецов, которых оставлял за собой Прайм. Или ему виделись сны, где он так и не смог отбиться от того дальнобойщика, и всё повторялось. Морти осознал, что ему не будет покоя. Эта боль будет с ним всегда, так же, как те шрамы, что остались у него на груди. «Не приведи Вселенная, чтобы ты когда-нибудь узнал, каково это — терять всё…»       Слова Рика оказались злым пророчеством. Морти потерял нечто большее, чем всё. Он потерял опору, на которой зиждилась вся жизнь. И теперь его мир превратился в опустевший тёмный храм, где Морти мог только ходить среди руин и испытывать чувство безысходности.

***

— Значит, вы считаете, что Морти нуждается в помощи? — доктор Вонг сложила руки на коленях, приготовившись со всем вниманием слушать свою клиентку.       Кабинет доктора Вонг, как и всегда, был наполнен безликим спокойствием, от которого у Бэт появлялась сонливость, а может, так было задумано для того, чтобы пациенты входили в транс. Минималистичный интерьер не выдавал никаких особых предпочтений хозяйки. Все детали были к месту и не вызывали никаких возбуждающих посторонних мыслей. Вечернее солнце, заглядывающее из широкого окна позади, удлиняло тени и отпечатывало их на противоположной стене. Элизабет разглядывала свою тёмную фигуру, представляя, будто исповедуется ей. — Как я уже говорила, — начала Элизабет, — в нашей семье произошли ужасные перемены. Мой папа пропал, и его судьба до конца не известна, но моя вторая «я» считает, что он погиб, а Морти стал свидетелем тех событий и, ко всему прочему, подвергся насилию. Я вижу, как это повлияло на него. Он изменился… Весь день либо сидит в одиночестве в своей комнате, либо бродит по дому, словно призрак. — Вы говорили с ним об этом? — спросила Вонг. — Я пыталась, но Морти отмалчивается или уходит от ответа. Мне показалось, что он старается избегать любого общения. — А что насчёт остальных людей? У него есть друзья, школьные приятели? С ними он тоже не общается?       Бэт покачала головой. — Нет. Он не выходит из дома и, насколько я знаю, ни с кем из школы не связывался. Я не настаиваю на том, чтобы он поскорее влился в повседневную жизнь. Я понимаю, что ему нужно время для того, чтобы прийти в себя, но Джерри… — при упоминании мужа лицо Бэт приобрело неприязненное выражение, будто она говорит не о муже, а как о каком-то досадном недоразумении, —… но Джерри каждое утро абсолютно бестактно спрашивает Морти, когда он собирается начать ходить в школу, и даёт Морти непрошенные советы. Будто не понимает, что происходит с нашим сыном. — Вы упомянули мужа. — подметила Вонг. — Расскажите, как он и остальные члены семьи восприняли произошедшие события?       Бэт отвела взгляд. Хоть Вонг и была в курсе всех особенностей их семьи, но Элизабет всё равно было трудно объяснить постороннему человеку, как они решили поступить с её отцом и Морти. И особенно ей было неудобно говорить о неуместной реакции Джерри. — Как они восприняли… — с язвительной улыбкой ответила Смит. — Джерри свалил всю вину за Морти на папу и теперь козыряет этим, а моя сестра поддержала его. Я не разговариваю с ним уже вторую неделю, и меня всё больше посещает мысль: как я вообще умудрилась связать жизнь с этим человеком? Мне противно наблюдать, как он тихо радуется тому, что папы больше нет! — А что насчёт Саммер? — спросила психотерапевт, делая пометку в блокноте. — Она огорчилась, когда я рассказала ей, что произошло с папой, но сохраняет нейтралитет и не вмешивается в семейные дрязги. В последнее время она активно ударилась в учёбу и проводит большую часть времени за учебниками. — Или пытается отвлечь себя от напряжённой атмосферы в доме? — предположила Вонг. — Возможно… — согласилась Бэт. — И что вы думаете о сложившейся ситуации?       Этот вопрос заставил Элизабет задуматься. — Я в ужасе… — честно призналась она. — Папа снова выбрал не семью, а какие-то свои интересы и пропал. Родные люди, которые должны были меня поддержать, неожиданно отвернулись, а Морти пугает меня своим поведением. — Что конкретно вас пугает? Бэт в сомнениях поджала губы, обдумывая ответ. — Не знаю… Возможно, я боюсь, что он так и останется замкнутым. Боюсь, что ему станет ещё хуже и он сделает с собой что-нибудь… — Вы думаете, что он может навредить себе? — Вонг подняла внимательный взгляд от блокнота. — Да. — К этому были предпосылки? Он уже наносил себе увечья? — Пока нет, но я всё равно волнуюсь. Он ходит такой подавленный, с пустым взглядом, будто потерял силу к жизни. — Бэт в напряжении сжала ручки сумочки, лежащей на коленях.       С каждым днём она чувствовала, как они теряли связь с Морти. Он замкнулся в себе и не желает принимать помощь. От бессилия Элизабет становилось страшно. Особенно по ночам, когда она слышала, как из его комнаты доносятся мучительные стоны. Ему каждую ночь снились кошмары, но стоило ей подойти к его дверям, как всё затихало. Морти просыпался и проводил оставшуюся ночь без сна. Бэт каждый раз уговаривала себя войти и поговорить с ним, но не знала, что сказать, как утешить. — Если у вас есть подобные подозрения, то почему вы не покажете Морти психотерапевту? — голос Вонг отвлёк Элизабет от гнетущих мыслей и вернул её к их разговору. — В том-то и дело. Он категорически отказывается от психологической помощи. Пока он лежал в больнице, нам неоднократно предлагали услуги их специалиста, но Морти отвергал любые виды терапии. — Как вы думаете, с чем может быть связан его отказ? Насколько я помню, раньше он доверял семейной терапии и с удовольствием посещал все наши сеансы. Что изменилось? — Я не могу точно ответить на этот вопрос. Только догадываться, — пожала плечами Смит. — Ему явно неприятно говорить о той ночи. Когда мы впервые прибыли в больницу в Колвилле и увиделись с Морти, то тогда ему пришлось нам всё рассказать. У него буквально на лице было написано, какую он испытывает муку, вспоминая обо всём, что случилось с папой. Почему-то он считает себя виноватым в том, что Рик потерпел поражение, а про изнасилование и вовсе пришлось вытаскивать из него клещами. Он всегда был довольно впечатлительным. Может, все эти ужасные события наложились друг на друга и он сломался, а может, он просто стесняется говорить об этом. Я лишний раз боюсь даже упоминать об этом и расспрашивать его. — Вы боитесь, что, если спросите, то он истолкует это как давление с вашей стороны? — Да, — согласно кивнула Элизабет. — Даже если он поделится со мной своими переживаниями, я не знаю, как себя вести. Как помочь ему? Какой толк от моих утешений, если ничего нельзя исправить? — Вы зря недооцениваете силу эмоциональной поддержки, миссис Смит. То, что Морти взял дистанцию и испытывает печаль — это нормальная реакция для человека, потерявшего близкого. Ваша задача на данном этапе — быть просто рядом. Покажите ему, что он не одинок и что вы всегда будете на его стороне. — Я попробую… — неуверенно ответила Бэт, но слова доктора Вонг немного ободрили её. — Насчёт остальных я бы посоветовала вам попробовать поставить себя на их место. Понять, чем они обеспокоены. У каждого нашего поступка есть причины. Не думаю, что Джерри намеренно хотел причинить вам боль. Скорее всего, он действовал из лучших побуждений. — Звучит как оправдание. — поморщилась Бэт. — Все мы разные, миссис Смит. — сказала Вонг. — И мы можем по-разному реагировать на те или иные вещи. Прежде всего вам стоит заглянуть внутрь себя и разобраться, что именно в ситуации с Джерри вас тревожит. И когда вы разберётесь в себе, то и с семьёй будет легче найти общий язык.

***

      Морти стоял перед дверью, ведущей в гараж, и не мог заставить себя войти. Он снова испытывал необъяснимый страх перед обосновавшимися там призраками прошлого. Чего проще сделать шаг и толкнуть такую привычную и знакомую дверь? Но перед Морти будто возник непроницаемый барьер, а ноги приросли к полу. Стоило ему только представить, как дверь перед ним открывается, сердце тут же ускорялось и начинало не хватать воздуха. Та же история повторилась и с комнатой Рика на втором этаже. Морти понимал, что это всего лишь игры его разума, и ничего плохого произойти не могло, но он не находил в себе сил справиться с этим.       Кажется, доктор Брауни была права. У него была ненормальная реакция на абсолютно простые вещи. Смиту было необходимо попасть внутрь, ведь там, как он думал, находился ключ к поискам Рика. В гараже хранились: портальная пушка, арсенал с оружием и подземная лаборатория с компьютером, который мог помочь, но его дурацкое подсознание подводило и не позволяло даже переступить порог. Постояв на месте пару минут, Смит оставил попытки проникнуть в гараж. Он развернулся и поплёлся в гостиную.       Во всём доме царила тишина и серый сумрак. Сегодня все домочадцы разъехались по своим делам, и Морти впервые после выписки из больницы остался один. Парень маялся по дому, не находя себе места.       Каждый день для Морти был испытанием. После короткого беспокойного сна он просыпался посреди ночи с тяжёлой головой и больше не мог сомкнуть глаз. Но ни во сне, ни наяву ему не было покоя. Кроме тоски по Рику, его снедала тревога. Та же тревога, что мучила его целых две недели перед тем, как Рик отправился мстить Прайму. Но на этот раз Морти знал, из-за чего это происходит. Та сущность, что сидела в нём, продолжала набирать силу. Теперь, после всего пережитого, он стал чувствовать её намного острее. Она взывала к нему. Шептала из темноты, словно притаившаяся тень. Бесновалась внутри, будто превратилась в свирепого зверя. Пыталась перегрызть прутья своей клетки и выйти на свободу. Её бесконтрольная ярость передавалась и Смиту. Иногда он не мог отделить, где заканчиваются его чувства, а где начинается воля этой дьявольской силы, но оно явно требовало от Морти действий.       Естественно, семейство чувствовало, что с ним творится что-то не то. Мама то и дело бросала на него обеспокоенные взгляды. Морти и сам замечал за собой, что стал более ожесточённым и нетерпимым. Его раздражало абсолютно всё. Особенно отец, который вёл себя неприлично бодро на фоне последних событий. Занимался повседневными делами: ухаживал за газоном, возился с пасекой, при этом напевая себе под нос. И каждое утро спрашивал его о дальнейших планах. В такие моменты накопленная злость, что жгла Морти изнутри, словно пламя, готова была вырваться и обрушиться на Смита-старшего. Пока у парня получалось сдерживаться, но с каждым днём делать это становилось всё труднее и изнурительней. Он всё ждал новостей от космо-мамы, но пока она лишь сказала в телефонном разговоре, что вскоре навестит их. И тогда Морти надеялся, что наконец сможет отправиться за Риком. Подойдя к панорамным окнам в гостиной, Морти увидел на лужайке заднего двора разбитую тарелку Рика. Космо-Бэт отбуксировала её сюда, и после той жуткой ночи к машине больше никто не приближался. Последние несколько ночей шёл снег, и она покрылась плотным снежным покровом, скрывшись от любопытных глаз. Морти взирал на эту печальную картину и думал о том, что вместе с тарелкой ушла эпоха их с Риком захватывающих приключений. Она прошла с ними множество испытаний и стала неким символом их свободы. Теперь же тарелка больше напоминала груду никому не нужного металлолома.       Внезапно зазвонил домашний телефон. Парень вздрогнул от неожиданности, но остался стоять на месте, ожидая, когда звонившему надоест ждать ответа, но звонки повторялись и повторялись, нарушая спокойствие дома. Морти не выдержал и, подойдя к телефону, поднял трубку. — Алло? «— Привет, Морти! Это президент Кёртис! Не подскажешь, где Рик? Я звоню ему на мобильный, но он всё время недоступен.» — Его нет. — холодно сказал Смит. «— В смысле? Нет дома? Тогда найди его и передай, что он мне срочно нужен!» — властно распорядился президент. «— У нас тут неотложное дело с обществом иллюминатов. Представляешь, сотни лет назад они спрятали свои сокровища и напрочь забыли зашифрованный ключ к карте, которая спрятана в картине Да Винчи, и теперь нам нужен специалист по мёртвым языкам и символике. Ты, случайно, не знаешь, Рик ещё помнит, на каком языке говорили Шумеры в его молодости?»       От очередной абсурдной просьбы, с которой на этот раз президент собирался обратиться к Рику, у Морти возникло непреодолимое желание закричать и послать придурка куда подальше, но он лишь монотонно повторил: — Рика больше нет, — и бросил трубку, не желая больше тратить силы. Глубоко вздохнув, чтобы унять поднявшуюся злость, Морти собирался уйти к себе, но телефон снова разразился трелью. Похоже, придурок президент решил лезть на рожон до конца.       Парень не успел донести трубку до уха, как из неё уже раздавалась нецензурная брань. «— Я знаю ваши штучки, Морти! Вам не получится отмазаться! У нас с Риком уговор: он помогает мне, а я закрываю глаза на ваши незаконные махинации!» — Засуньте свой уговор в жопу, мистер презик!       От подобной наглости президент Кёртис аж подавился воздухом. «— Ах, вот вы как заговорили?! Неподчинение властям! Ну, пеняйте на себя! Я сейчас подниму всю разведку Соединённых Штатов Америки и достану вас хоть из-под земли!»       Услышав данное заявление, Морти пробрало на истерический смех, от которого президент растерялся. — Отлично! — воскликнул Морти в трубку. — Достань его! И заодно передай, что он старый эгоистичный козёл, который посмел сдохнуть и бросить меня одного! — На этом Смит хотел завершить их короткий разговор и бросить трубку, но напоследок добавил: — Ах да! И ещё! Уволь начальника своей разведки, потому что если бы он работал, а не просиживал зад за счёт денег налогоплательщиков, то ты был бы в курсе, что Рик мёртв!!! «— Н-но… Как же… — хотел что-то вставить президент, но парень перебил его.» — Больше не звони сюда, конченый мудак! — Морти в ярости швырнул трубку, чувствуя, как порог его контроля над чудовищем внутри стремительно приближается к нулю. И для того, чтобы успокоиться, ему пришлось несколько раз глубоко вздохнуть.       Когда Морти ощутил, что кризис миновал, он развернулся и увидел в проёме гостиной застывшую Бэт. Она явно слышала каждое его слово и прибывала в замешательстве. «Вот чёрт!» — выругался Морти, лихорадочно думая, как избежать неудобных вопросов. Они какое-то время просто стояли, каждый чувствуя себя не в своей тарелке. — Кто звонил? — решившись заговорить первой, спросила Бэт. — Да так, неважно… — ответил Морти, от волнения потирая часы на запястье. Обратив внимание на это движение, Бэт удивилась, узнавая предмет на руке сына. — Это… Это папины?       Морти бессознательно накрыл часы загипсованной рукой, будто боялся, что у него их сейчас отнимут. Но, поняв, насколько глупо ведёт себя, кивнул. — Да. Он отдал их мне перед тем, как… Как взорвался корабль. Взгляд Бэт потеплел, и она одарила сына светлой улыбкой. — Приятно знать, что ты так трепетно относишься к ним. — сказала она, подходя ближе. Со стороны всё выглядело так, будто Элизабет пытается приблизиться к дикому зверьку, боясь сделать лишнее движение, чтобы не спугнуть. — Присядем? — предложила Бэт, указывая на диван. Бежать уже было бессмысленно, да Морти и не особо хотел. Он внезапно осознал, насколько сильно соскучился по матери, и покорно опустился рядом. — Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина, ласково приглаживая его растрёпанные волосы. Находясь в добровольном заточении, Морти не особо следил за собой, обходясь лишь элементарным соблюдением гигиены. На остальное у него просто не хватало сил. — Нормально, — тихо ответил парень, ощущая исходящий от рук матери знакомый аромат духов и прислушиваясь к бережным прикосновениям. В уютном молчании и под незатейливой лаской Морти смог наконец почувствовать умиротворение. Зверь внутри начал сдавать позиции и вскоре полностью затих, не причиняя больше неприятных ощущений.       Рассматривая сына при дневном свете, Бэт замечала, как осунулось его лицо и появились впалые круги под глазами. Он сильно похудел, ведь в последнее время практически ничего не ел. Лишь для вида клевал пару кусочков, а остальное размазывал по тарелке. Морти буквально чах у неё на глазах, а Бэт никак не могла остановить это. — Ты уже ел? Я могу приготовить тебе что-нибудь? — заботливо предложила она, надеясь, впихнуть в него хоть что-нибудь, но парень отрицательно помотал головой. — Не нужно, мам. Я перекусил парой сэндвичей перед твоим приходом. — он отвёл виноватый взгляд, зная, как каждый его отказ от еды огорчает мать, но он ничего не мог с собой поделать. Кусок в горло не лез.       Вспоминая сегодняшнюю терапию, Бэт всё же набралась решимости последовать совету Вонг и поговорить с Морти. — Ты же понимаешь, что не один, милый? — Бет погладила его по щеке и бережно приподняла за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Я всегда буду с тобой. Всегда поддержу тебя, что бы ни случилось. — Я знаю…       В блестящих карих глазах напротив Бэт видела глубокую усталость, будто Морти что-то очень тяготило, но он не мог никому рассказать об этом. — Скажи, сынок, что тебя беспокоит?       Морти отвёл взгляд в сторону. Его беспокоило практически всё, но самая главная причина — чувства к Рику, которые были спрятаны глубоко внутри и являлись корнем всех проблем. Если допустить мысль, что он поведает о своих наклонностях хоть кому-нибудь, то последствия такого откровения могут вылиться в самые разные формы. Семья может от него отвернуться. Посчитать конченым и выставить из дома или закрыть в психушке. «Она не поймёт…» — шептал внутренний голос. «Никто не поймёт…»       Морти отстранился, и Бэт решила, что он собирается встать и снова уйти в свою комнату, но парень лишь подвинулся для того чтобы улечься и положить голову ей на колени. — Всё хорошо, мам. — уклончиво ответил парень, — У меня просто нет настроения. Можно, я так немного полежу? Что-то в сон клонит. — Конечно. — обрадовано согласилась Бэт. — Спи. Я постерегу твой сон. — она продолжила перебирать его волнистые волосы, мурлыча себе под нос какую-то смутно знакомую мелодию.       Морти прикрыл глаза. Впервые за долгое время в руках матери он ощутил себя в безопасности и отставил плохие мысли на потом, просто наслаждаясь минутами затишья.       Когда Элизабет уже подумала, что он уснул, Морти, не открывая глаз, неожиданно сказал: — Я хочу через пару дней пойти в школу.       Услышав слова сына, Бэт замерла с занесённой рукой. — Ты уверен? Мне кажется, ты ещё не совсем здоров, чтобы посещать школу. — Мне придётся это сделать, иначе отец изведёт меня своими нравоучениями. Я устал слышать каждый день, как важно получить хорошее образование, чтобы потом найти хорошую работу. Будто ему это сильно помогло. Лучше я проведу время в школе, чем мне будут ежечасно капать на мозги. — Я могу поговорить с ним, и он оставит тебя в покое. — Не стоит, мам. Мне всё равно пора выбираться из этой скорлупы. Ничего не изменится, пока я буду прятаться ото всех. — Это похвально, но если ты не готов, то не надо заставлять себя. — Всё в порядке, — в очередной раз заверил Морти. — Я справлюсь…       У Бэт отлегло от сердца. Похоже, Морти начинал адаптироваться, и это не могло не воодушевлять. Может, всё не так уж и плохо, раз он сам изъявил желание пойти в школу? За размышлениями она припомнила об одной важной детали, которую хотела рассказать Морти с того момента, как он вернулся домой из больницы. — Я кое-что заметила, но, правда, не уверена, что уместно испытывать радость по этому поводу в свете последних событий. — Да? И что же? — беспечно поинтересовался Морти. — Ты не заметил? Твоё заикание пропало! Парень сначала не понял, о чём она говорит, но затем удивлённо распахнул глаза и уставился неподвижным взглядом перед собой. На него обрушилось шокирующее откровение. Действительно, он не мог припомнить, когда в последний раз испытывал проблемы с речью. Теперь он говорил довольно чётко, при этом не захлёбываясь воздухом. Морти даже не заметил, когда и как это произошло. И, отматывая память вспять, парень с содроганием осознал, что его речевой дефект пропал после той роковой ночи. После встречи с Френком Галлоси.