Дело о необъяснимых убийствах

Возвращался домой Ризли уже довольно поздно. Много времени он провел в крепости Меропид — герцог не был там уже пару дней, и у надзирателей накопилось немало вопросов: то заключенные подерутся прямо по среди дороги, не поделив что-то, то что-нибудь выйдет из строя, то сами надзиратели не смогут самостоятельно разрешить конфликт, возникший по какой-нибудь абсурдной причине. Сингвайн в последнее время с каждым днем посещают все больше людей, и мелюзина не успевает за всем следить. Поэтому пришлось решать вопрос о замене герцога в отсутствие того — не появляться в крепости Ризли явно будет очень долго, возможно, вплоть до конца всего дела. Ризли долго выбирал подходящего претендента на свою замену: человек должен быть доверенным лицом, а также необходимо было убедиться, что на него можно будет положиться в любой непредвиденной ситуации. Таким человеком оказался Этьен. В его новые задачи на некоторое время входили все обязанности герцога. В случае, если произодет нечто масштабное, с чем Этьен. на сможет справиться, ему нужно будет доложить об этом Ризли. Перебросив всю ответственность за крепость, Ризли пожелал удачи Этьену и направился к выходу из подводной тюрьмы. Всю дорогу герцог думал о том, как придет домой и ляжет спать — сегодняшний день вымотал его по полной, и он больше не хотел влезать в различные истории. По крайней мере сегодня. Вот только судьба решила иначе: подходя ко входной двери, он услышал скрежет небольших когтей по металлу. Бросив взгляд на землю, он увидел незваных гостей — четырех выдр: две поменьше, две побольше. Все они дружно пытались процарапать дыру в двери, чтобы затем через нее пробраться в дом. — И что это, интересно, значит? — прошептал Ризли, отпирая дверь. Как только дверь немного приоткрылась, выдры сразу забежали внутрь. — Невиллет, — позвал герцог, закрывая дверь. Невиллет вышел в прихожую из кухни. Увидев Ризли, он тут же покраснел, осознавая, как сейчас выглядит. Поверх его обычных рубашки и брюк был надет белый фартук. Волосы были собраны в высокий, нехарактерный для него хвост. Он не понимал, почему резко застеснялся. А от того, что он не мог скрыть румянец на щеках и ушах, он чувствовал себя еще более неуютно. — П-привет, — проговорил Невиллет, опустив глаза. Он нервно поправил хвост, желая куда-то деть руки. Вокруг ног закружились выдры, не давая ступить и шага. Невиллет удивленно воскликнул, обращаясь к выдрам: — А вы что тут делаете? — Вот именно это я и хотел узнать. Ризли не мог не подметить, что судья изменился, стоило ему увидеть выдр. На лице Невиллета появилась легкая улыбка, а сам он, подхватив одного из зверьков, нежно гладил того, прижимая к себе. Выдра лизнула судью в щеку, и тот тихо засмеялся. Герцог заметил странную схожесть судьи с его питомцами, но сдержал улыбку. Такой Невиллет — улыбающийся и смеющийся — казался Ризли милым и необычным: до этого герцог и не думал, что судью может что-то заставить улыбаться, потеряв свой привычный образ. Ризли подошел поближе, протянул руку, чтобы погладить животное, и, посмотрев на лицо Невиллета, заметил, грусть в его глазах. В комнате стало темнее, хотя за окном еще несколько секунд назад виднелся закат. — Невиллет? — Ты же выгонишь их, верно? — почти утвердительно спросил Невиллет, по реакции герцога на выдр догадываясь об ответе. Он поднял глаза на Ризли, ожидая ответа. Улыбка сползла с его лица. — Если тебя это расстроит, нет. — Спасибо, — Невиллет снова улыбнулся. Тучи за окном разошлись. Выпустив животное из рук, Невиллет повиновался неосознанному желанию и обнял Ризли. Быстро осознав, что сделал, он отпрянул от герцога, извиняясь: — Прости. Не знаю, что на меня нашло. — Невиллет, когда ты поймешь, что обниматься это нормально? — без злобы спросил Ризли, притягивая судью к себе. — Не знаю. Возможно, тебе еще долго придется говорить мне об этом, — шутливо сказал судья, краснея. — Ладно, пойдем на кухню, ужин остывает, — добавил он, отстраняясь. Герцог последовал за Невиллетом и на пороге кухни почувствовал запах недавно приготовленной еды. На столе уже стояла тарелка с консоме, которую Невиллет прозвал «Пелена дождя». Ризли сел за стол и посмотрел на судью, севшего напротив. Невиллет понял, что хотел сказать герцог, и ответил: — Я уже поел. Ризли положил в рот первую ложку блюда, и Невиллет сказал: — Извини, если получилось невкусно. Я редко готовлю сам. — Это очень даже вкусно, — ответил Ризли, проглотив еду. На колени к Невиллету запрыгнула одна из выдр, и судья начал ее гладить. Он задал вопрос вслух, обращаясь к ней: — Как вы здесь оказались? — Ты точно запирал дверь и окна, когда выходил из дома? — с подозрением спросил Ризли. — Ну да, — Невиллет помнил, что видел ключ от своего дома на столе в спальне. — В тот момент рядом проходила Лиат, я это точно помню. — В двери нет никакого проема, через который они могли выбежать? — герцог насторожился. — Нет, — тревожное чувство передалось Невиллету. — Они могли выйти наружу, только если открыть дверь. — Что ж, если ты четко помнишь, что запирал и дверь, в которой нет специального отверстия для твоих питомцев, и окна, значит дверь мог открыть только кто-то посторонний. Ты никому не давал запасных ключей? Если они у тебя, конечно, есть. — Нет. То есть, еще одни ключи есть у Лиат, но она бы заранее попросила разрешения войти. А так запасные ключи лежат у меня дома. — В таком случае, — Ризли тяжело вздохнул, — боюсь, в твое жилище пожаловали кое-какие недоброжелательные люди. И этими людьми, скорее всего, являются преступники, которых мы сейчас и ищем. Иначе я не знаю, каким нужно быть идиотом, чтобы взламывать дом судьи. Разве что, чтобы приговор, вынесенный этим самым судьей, был гораздо суровее. Вот только что этим злоумышленникам могло понадобится в твоем доме? Документы? — Не думаю, — Невиллет задумался. — Есть там некоторые документы по делам, которые еще необходимо рассмотреть, но большая их часть моем кабинете. — В кабинете, значит… Тогда где ты хранишь ключи от кабинета? И сколько их вообще? — Оригинал и два дубликата. Одни у Седэны, другие у меня, — Невиллет прикрыл глаза, вспоминая, что на столе в спальне он видел две связки ключей, чудом оставшихся при нем, когда он упал в воду, — третьи у меня дома на всякий случай… Подожди, — судья все понял, — ты хочешь сказать, что им понадобились ключи от моего кабинета? Но зачем, если там вряд ли найдутся какие-то бумаги, нужные им? Да и как туда можно проникнуть, находясь прямо под носом у Седэны? — Не знаю. Но давай отбросим это. Так или иначе, в кабинете есть еще что-то ценное, кроме документов? — Что-то ценное, кроме документов… — повторил Невиллет, представляя себе собственный кабинет. — Может быть, что-то такое, о чем никто не должен знать, — продолжал наводить судью Ризли. — Сейф. — Глаза Невиллета округлились. Рука, гладившая выдру, остановилась на ней. Сам Невиллет чуть ли не потерял дар речи. — Сейф. Ключи от него находятся на одной связке с ключами от кабинета. — А что в этом сейфе, помнишь? — Дай подумать, — Невиллет стал перебирать в памяти предметы, запертые в сейфе, недоступные для взгляда сторонних людей. Но все же отрицательно покачал головой: — Нет, извини. Возможно, попозже что-нибудь вспомню. — Жаль. — Просто я давно не заглядывал туда, — попытался оправдаться судья, чувствуя себя неуютно. — Прости. — Ладно, ничего, — отмахнулся Ризли, доедая консоме. — Думаю, у нас получится найти зацепки, которые выведут нас на преступников и без твоих воспоминаний. — А что, если им нужен был вовсе не сейф и его содержимое? — рассуждал вслух судья. — И даже не ключи от кабинета? — На что ты намекаешь? — заинтересованно спросил Ризли, и Невиллет продолжил: — Что, если им нужен был я? — Вряд ли, — слова судьи заставили Ризли занервничать, а его сердце забиться чаще. Если кто-то действительно задумал устроить покушение на жизнь столь важной персоны, как Невиллет… — С чего ты вообще так думаешь? — Я уверен, что они не следили за тобой после того, как сделали все, что хотели, будучи увернными, что их жертва умерла, поэтому не не знали, куда именно ты унес меня: в свой или мой дом. Через некоторое время, сопоставив некоторые факты, они поняли, на какого напали и решили устранить меня. Возможно, они предлагали, что я все еще нахожусь без сознания и стану легкой добычей. А там и о наказании не стоит заботиться. — Раз ты так думаешь… Скорее всего нужно будет поставить охрану, хотя бы в качестве двух мелюзин на то время, пока меня нет. — Не нужно, правда, — Невиллет мягко улыбнулся, пытаясь отговорить герцога от этой идеи. Но Ризли покачал головой: — Это необходимо, если преступникам действительно нужен был ты. А так это или нет мы еще не можем утверждать, но перестраховаться следует. Кстати, а как им стало известно, где ты живешь? — Честно говоря, не знаю. Может Фурина сказала, — практически сразу судья поправил себя: — Хотя нет, у нее нет причин идти против меня. — Ладно, пока не важно. Лучше подумай о сейфе. Ризли встал из-за стола и подошел к раковине, держа в руках грязную посуду, желая ее помыть. Сказал: — Большое спасибо, что позаботился об ужине. Было очень вкусно. — Не за что, — Невиллет почувствовал, что покраснел, и отвернулся от Ризли, надеясь, что герцог не успел заметить румянец. — Я старался. Пока герцог мыл посуду, судья обдумывал все услышанное. Похоже, в его дом проникли преступники, желавшие выкрасть ключи от его кабинета вместе ключами от сейфа. Вероятность, что им были важны именно документы была слишком мала, и надеяться на это не стоило. Оставалось только понять, что все-таки они взяли из сейфа. Размышления прервал голос Ризли, стоявшего уже на пороге кухни: — Пойдем в гостиную, расскажу о новой информации по поводу убийств. Невиллет перевел взгляд на герцога и увидел листы бумаги, которые он держал в руках. — Что это? Ризли хитро улыбнулся, но отдал листки: — Узнаешь. — Отчеты? — спросил Невиллет, забирая бумаги. — Это их вы сегодня обсуждали? — Не только их. Ладно, скоро все поймешь сам. Судья последовал за Ризли в гостиную, и выдры потянулись за ним. Сев на диван, Невиллет посадил одного из зверьков на свои колени, другие расположились рядом. Самая маленькая выдра начала обнюхивать герцога. Забравшись на него, она лизнула его. Ризли поморщился, а Невиллет рассмелся, прикрыв рот рукой: — Похоже ты ей понравился. — Ага, видимо так. Выдра подлезла под руку герцога, головой приподнимая его ладонь. Невиллет ласково произнес: — Погладь ее. Видишь, она просит. — Хорошо, — нехотя согласился герцог. Прочистив горло, он продолжил: — Думаю, мы немного отвлеклись. Итак… За рассказом Ризли время пролетело незаметно. Невиллет понял, что было уже поздно, когда случайно разбудил уснувшую у него на коленях выдру. Сам он начал засыпать, ощутив резкую усталость, но боролся со сном. Несмотря на это, он запомнил почти все из рассказа герцога. Ближе к концу монолога Ризли, глядя на засыпающего судью, стал зевать все чаще, прерывая повествование — сказывался трудный день. Закончив, он сказал: — На этом пока что все. Да и ты, вижу, хочешь спать. Впрочем, я тоже не отказался бы от лишнего часа подремать, так что давай готовиться ко сну. Можешь подниматься на следующий этаж. Вот только Невиллет не сдвинулся с места. — Невиллет? Что-то случилось? — Нет. Просто… ты же будешь спать здесь, на диване? Не на кровати в спальне? — Да, а что? — Ну, — судья чувствовал, что снова краснеет, но понять почему не мог, — я помню, ты говорил, что у тебя болит спина каждый раз, когда ты спишь на диване. — И? — Мы могли бы поменяться местами — я на диване, ты на кровати. — Спасибо за предложение, конечно, но нет, — Ризли покачал головой. — Ты когда-нибудь видел, как гости спят на диванах, а хозяива домов — на кроватях? Невиллет покачал головой. — Вот и я — нет. На диване я провожу лишь ночь, а боль в спине я как-нибудь перетерплю. В крайнем случае можно принять обезболивающее. — Постоянно пить таблетки, знаешь ли, не дело, — наставительно проговорил судья. — К тому же, неизвестно насколько все это дело затянется: может быть, вы поймаете преступников уже завтра, а может — только через месяц. А из дома, я так понимаю, ты меня не выпустишь, и все это время мне придется жить с тобой. — Хорошо, здесь ты прав, — принял поражение Ризли. — Но что предложишь? Лечь на одну узкую кровать вдвоем, чтобы ночью крайний из нас свалился? — Об этом я, если честно, как-то не подумал, — настала очередь Невиллета признать поражение. — Но это единственный способ. Герцог продолжил: — Если так, значит нам нужно будет прижиматься друг к другу. И возникает вполне логичный вопрос: готов ли ты, вздрагиваюший почти от каждого прикосновения? — Предположим. А ты-то сам готов? Ризли фыркнул: — Пф, мне-то все равно. Но каково будет тебе, если по Фонтейну разлетится новость, якобы наш многоуважаемый Верховный судья спит с мужчиной, к тому же преступником в прошлом, даже если до этого в постели не было ничего? — Ризли, — Невиллет смутился, — я совсем не это имел ввиду. Я просто не хочу, чтобы ты мучился от боли. — Ладно, проехали. Так что, будем пробовать? Полагаю, ты не уйдешь от сюда, пока не получишь положительный ответ. — Ну давай. — Пошли тогда. Поднявшись на этаж, и Невиллет, и Ризли, измотанные прошедшим днем, сразу пошли в сторону кровати. Судья присел на нее, а герцог подошел к шкафу и достал свою пижаму. Спросил: — Будешь переодеваться? Невиллет кивнул, и Ризли вытащил второй комплект домашней одежды и кинул его на кровать. Футболка, расправившись в воздухе, приземлилась на голову судьи, отчего герцог рассмеялся. — Извини, не думал, что получится именно так, — сказал он, успокоившись. Встав спиной к судье, Ризли без стеснения начал переодеваться. Невиллет, стащив с головы футболку, уставился на него не в силах отвести взгляд, чувствуя, как с каждой секундой сильнее покрывается румянцем. На загорелой коже герцога выделялись крупные, темные шрамы. Привлекали внимание выпуклые мышцы. На фоне тела, вечно торчащие вверх волосы на голове, похожие на милые ушки, выглядели очень странно, но судье они нравились. Полностью сменив одежду, Ризли повернулся к Невиллету и сказал: — Теперь твоя очередь. — А? — от чужого голоса Невиллет очнулся и не сразу понял, чего от него хотят. — Можешь отвернуться, пожалуйста. — Ну уж нет. Ты меня без стыда и совести разглядывал — я ощущал на себе твой взгляд, — сейчас я буду тебя разглядывать. По-моему все честно. Невиллет пристыженно опустил глаза. Он, дурак, действительно думал, что герцог ничего не поймет, и его шалость останется безнаказанной. Однако попытать удачу стоило: — Ризли, пожалуйста… — Нет. Ха, — Ризли усмехнулся, — неужели ты настолько стесняешься просто переодеваться перед другим мужчиной? Или у тебя есть на это какие-то причины? Невиллет прикрыл покрасневшее от стыда лицо футболкой, которую держал в руках, тихо, без злобы сказав в ткань: — Ненавижу тебя. — Заметь, — герцог все услышал, — я не заставляю тебя переодеваться, можешь лечь так, если уж так сильно смущаешься. — Не хочу мять рубашку, — ответил судья, убирая с лица футболку. Через силу он поднялся с постели и повернулся спиной к Ризли. Начал неспешно расстегивать пуговицы на рубашке и, расправившись с последней, нехотя снял с себя ее, оголяя бледную кожу. Он повернул голову, обращая взгляд на герцога, надеясь, что тот не смотрит на него, но, увидев хитрую улыбку на его лице, не предвещавшую ничего хорошего, тут же отвернулся и быстро надел футболку. Решив сильно не растягивать наслаждение Ризли от вида своего тела частично без одежды, Невиллет, глубоко вдохнув и медленно выдохнув, стянул штаны и затем торопливо надел другие. Наблюдая за всем происходящем, Ризли подумал: «Он действительно ведет себя как девушка. Интересно, из-за чего?». Когда судья закончил, он подошел к нему и похлопал по спине, в шутку похвалив: — Молодец. Ты сделал это. Невиллет ничего не ответил, а лишь забрался на кровать и лег у стены, отвернувшись к ней и закрыв лицо одеялом. — Да ладно, чего ты, — сказал герцог и следом залез под одеяло. Перебросив волосы судьи на его половину, он лег на свою часть кровати. На постель запрыгнули выдры, все это время вертевшиеся у ног хозяина, и Невиллет притянул одну из них к себе. Другие разместились на свободных местах в ногах. — Спокойной ночи, — сказал Ризли, и Невиллет отозвался: — И тебе. Уже скоро послышалось ровное дыхание заснувщего герцога, слушая которое, Невиллет отвлекся от своих мыслей и опустил отяжелевшие веки, засыпая. Длинный, мрачный коридор. В его стенах находится множество дверей, но ни одна из них не о открывалась, вынуждая двигаться дальше, вглубь жуткой неизвестности. Слабый свет редких факелов создавал гнетущую атмосферу. Кажется, он идет уже несколько часов, хотя на деле — лишь пару минут. В руках он держит пробирку со странной темно-красной жидкостью, хотя даже не представляет, зачем она нужна. Он в принципе не знает, зачем он здесь. Невиллет был один. Лишь стук каблуков его сапог, казавшийся слишком громким в гробой тишине, говорил, что в этом мертвом месте кто-то есть. Коридор заканчивался массивными резными дверьми из темного дерева, напоминавшими двери оперного театра «Эпиклез». С той стороны двери раздался душераздирающий крик, заставивший Невиллета вздрогнуть. По его телу пробежал холодок, а кожа покрылась мурашками. На помощь отчаянно звала девушка. Крики не прекращались, и судья впал в ступор. Он хотел сбежать, но вовремя вспомнил: ни единая дверь, из всех тех десятков, что он видел, не поддалась. Не понятно, есть ли здесь еще выходы — он не помнит, как зашел в этот коридор, так что возвращаться было бессмысленно: вдруг во втором конце коридора нет выхода, и придется идти назад, будучи уставшим от похода лишь в одну сторону? Пытаясь не паниковать, Невиллет как мог взвесил все за и против и решил толкнуть двери, представшие перед ним. К его удивлению, двери открылись довольно легко, и девушка, звавшая на помощь, снова истошно закричала, только сейчас, при виде судьи, от ужаса. — Не подходи! Убийца! Ты истребил нас всех! Эта девушка не была человеком — вместо человеческих ног у нее был рыбий хвост, которым она била со всей силы по полу. Русалка была прикована к стулу: ее запястья были привязаны веревками к подлокотникам, талия — к спинке стула. Грудь была закрыта фиолетовым, сочетавшимся с зеленым хвостом и подчеркивающим яркие голубые глаза бюстгальтером. Длинные каштановые волосы украшал темнозвездник. Рядом с пленницей стоял молодой мужчина в белом халате — ученый. Он вышел вперед, и русалка замолчала. В руках он держал открытый блокнот и остро заточенный карандаш. Его черные волосы были взъерошены, но взгляд ученого оставался холодным и серьзным. На его носу держались очки в круглой оправе. — Ну что, принес? — спросил он, невозмутимо глянув на судью. Невиллет, неосознанно повинуясь мужчине, подошел к нему и протянул пробирку. Ученый взял ее, но сразу вернул, лишь окинув ее взглядом. — Как хорошо, что мы не стали надеяться на тебя, и смогли догадаться сами, — сказал он, отходя к дальней стене. — Мы так и думали, что ты обманешь нас. Мужчина дернул за рычаг, находившийся в стене, и ведро, расположенное над головой русалки, перевенулось. Девушка завизжала, стоило содержимому ведра попасть на ее кожу. Кожа русалки моментально начала тлеть, и скоро от нее осталось лишь небольшая кучка праха на стуле и на полу. Невиллет не знал, что делать. Инстинкты говорили бежать, но тело не слушалось. Он надеялся упасть без чувств, чтобы поскорее забыть эту картину, забыть вопли невинной русалки как страшный сон. Но все, что он смог сделать, это повернуть голову в сторону ученого, стоявшего с тем же безучастным выражением лица. — Думаю, ты понял, как действует наше вещество, — недрогнувшим голосом сказал мужчина. — Вернее, ваше вещество. И, надеюсь, ты понимаешь, что заслуживаешь наказания за обман. Он вырвал листок из блокнота и, откинув книжку на пол, разорвал его. Судья смог увидеть только маленькие клочки бумаги с текстом, нанесенным мелким, аккуратным почерком на них. Справа послышались шаги, и Невиллет обернулся. И тут же пожалел об этом. Ассистенты ученого привели нового подопытного. И этим подопытным оказался Ризли. Его, израненного и ослабевшего, покрытого кровью, вели под руки мужчина и женщина. Ризли же с трудом переставлял ноги. При виде Невиллета он лишь вяло покачал головой. Судья хотел позвать его, но слова встали поперек горла. Еще одна женщина, державшая в руках ведро, подошла к Ризли сзади и перевернула ведро над его головой. Кожа пленного мигом покрылась пеплом, и скоро от него почти ничего не осталось. — Нет!.. — отчаянно закричал Невиллет, упав на колени перед прахом. Но сделать уже ничего было нельзя. Невиллет проснулся, резко подскочив на кровати и часто задышав. Он озирался по сторонам, оглядывая комнату и очертания предметов в темноте, пытаясь понять, где находится, и прийти в себя, когда услышал сонный хриплый голос Ризли, от которого вздрогнул: — Невиллет, что случилось? Судья, подчинившись неосознанному желанию, обнял Ризли и прижался к его груди, желая спрятать слезы, стекавшие по щекам. Герцог лишь удивленно вскинул руки, а после положил их на чужие затылок и спину, нежно поглаживая и чувствуя, как дрожит Невиллет, всхлипывая. — Тише, тише, я рядом, все хорошо, — прошептал он, желая хоть чем-то успокоить судью. — Это было так ужасно… — разобрал он сквозь приглушенные одеждой всхлипы. — Страшно представить, что испытали те люди перед смертью. Невиллет все еще слышал крики русалки, видел перед глазами безэмоциональное лицо ученого, изувеченного Ризли и горстку праха, оставшегося после него. Не мог забыть бесконечный коридор, не внушающий ничего, кроме отчаяния. Но худшими были давно забытые воспоминания, всплывшие в памяти из-за кошмара: все, что ему снилось частично происходило в реальности. Девушка в его сне была последней русалкой, оставшейся в живых, и пала она от его руки под радостные возгласы окружавщих их людей. Вздрогнув, судья зажмурился и сильнее прижался к Ризли. Память засунула эти кошмарные воспоминания в самые далекие уголки подсознания, но случай заставил вспомнить все, и Невиллет, утерев слезы, заговорил, не в силах сдержать вновь нахлынувшие воспоминания в себе: — Мой кошмар был связан с реальными событиями. Сейчас ты все поймешь, — Невиллет судорожно вдохнул, снова стирая со щеки слезу, но продолжил: — Раньше в Фонтейне наравне с людьми существовали русалки, — опережая возможный вопрос, судья сказал: — Можешь считать, что я сошел с ума или мои воспоминания ложные, но я уверен, это поможет нам с насущным делом. Так вот, люди страдали от русалок, и Эгерия, предыдущий Гидро архонт, приняла решение их уничтожить. — Но за что? — тихо спросил Ризли, когда судья замолчал. — Что такого русалки делали людям? — Дело в том, что до того, как океаниды стали людьми, они и русалки мирно делили воды Фонтейна. Но, несмотря на все старания Эгерии, способность ходить обрели только океаниды, из-за чего русалки разозлились и на них, и на архонта. Они выражали свою злобу на людях, утягивая их с собой в воду, где те не могли дышать, чем вынудили Эгерию принять меры. Архонт уменьшила территорию, на которой могли находиться русалки, в знак наказания, и ситуация стала только хуже: под воду каждый день уходило все больше людей. Тогда Эгерия заключила с русалками договор, по которому им возвращалась прежняя территория, а также каждый год они могли безнаказанно топить до пятнадцати человек. Сделала она это, чтобы выиграть время на поиск препарата, способного убить русалок, ведь вода Первозданного моря их не брала. Не знаю, как Эгерия дошла до этого, но она решила совместить воду Первозданного моря и свою энергию и получила знакомое нам вещество. Она написала рецепт на бумаге, чтобы случайно его не забыть, и добавила в него еще один ингредиент. Проведя эксперимент, она узнала, что субстанция без этого последнего элемента действует лишь на людей, связанных с Гидро стихией, и русалок; если же добавить его в вещество — на всех людей без исключения. Честно говоря, не представляю, зачем ей это было нужно. Эгерия думала, что истребила всех русалок за свою жизнь, но все же оставила рецепт. И не зря — после ее смерти объявилась новая русалка, прятавшаяся все это время, и Фокалорс, управляя Фуриной, начала искать способ, который поможет убить последнюю русалку. Фокалорс сказала Фурине проверить рецепт, однако он не сработал — русалка осталась жива. Тогда Фурина перепроверила получившееся вещество и убедилась, что в нем не хватает элементальной энергии. Ученые по ее приказу начали проводить эксперименты и нашли нужную элементальную энергию в дождевой воде. Учесть убивать русалку досталась мне — Фурина не решилась делать это самостоятельно, хоть и присутствовала там, — Невиллет покачал головой, отказываясь описывать смерть девушки. — После смерти русалки рецепт остался у меня. Последний ингредиент все еще написан на нем, однако он зашифрован загадкой, чтобы не каждый человек, в чьи руки попал рецепт, мог изобрести яд и убивать им всех подряд. — Если дело в рецепте, то как он попал в руки преступников до их проникновения в твой дом? — Ризли все еще обнимал и гладил Невиллета, несмотря на то, что тот уже давно перестал плакать. — Не знаю. Возможно, я недоглядел, — Невиллет тяжело вздохнул. — Знаешь, я боюсь, что они найдут последний ингредиент. Если это случится, любой человек, где бы он ни находился, будет в опасности. — Мне кажется, твои опасения, судя по результатам анализа, могут очень быстро стать действительностью. — Угу. И во всем этом буду виноват лишь я. — Почему ты так думаешь? — Ризли насторожился, слыша, что капли дождя за окном застучали с новой силой. — Просто, — неприятный ком встал в горле, и Невиллет попытался его сглотнуть, — рецепт находится у меня, вернее, находился. Никто, кроме меня и Фурины, он нем не знал. В кабинет никто просто так пройти не может. Выходит, я действительно не уследил за кем-то из присутствоваших в моем кабинете. — Неви, — тихо и медленно проговорил Ризли рядом с ухом судьи, — мы не знаем, так это или нет. Даже если так, мы не знаем ни в какое время все случилось, ни в каком состоянии был ты: может быть, ты спал, измученный несколькими бессоными ночами подряд. Так что мы не можем обвинять тебя во всем случившемся. — И все же… — уткнувшись лицом в плечо герцога, Невиллет не заметил, как по его щекам вновь покатились слезы. Когда-то давно Ризли просил его не сдерживать свои эмоции хотя бы при нем — правда, судья не сразу отпустил себя, — потому Невиллет не пытался подавить всхлипы. — И все же мы не знаем слишком много, чтобы с уверенностью вешать на тебя обвинения. Невиллет, ты верховный судья. Так будь справедлив к себе, вынося свой личный приговор. — Я… я постараюсь, — выдавил Невиллет. Ризли был прав. Он не знает слишком много, чтобы судить себя. Тем более, так строго. — Принести воды? — спросил герцог, когда понял, что судья больше не плачет. — Да, если тебе не трудно. Ризли ушел, и Невиллет остался в спальне один. Судья вспоминал сон, пытаясь вычленить из него оставшиеся подсказки. Если и другие части кошмара были такой же правдой, как и русалка, то преступниками были двое мужчин, один из которых ученый, и две женщины. И, скорее всего, они уже нашли последний компонент вещества. Но что было в пробирке, которую он держал в руках? Кровь? Сок маркота? Сок красноплодника из пустыни Сумеру? Просто окрашенная вода? Судья услышал шаги и повернул голову к подошедшему Ризли. Поблагодарил: — Спасибо. Будто бы прочитав мысли, герцог спросил: — В твоем сне было еще что-то важное? — Не особо, — судья передал то, что смог выделить из кошмара. — Ладно, — герцог зевнул, прикрыв рот рукой, — давай оставим размышления на утро и попытаемся уснуть. — Хорошо, — Невиллет поставил стакан на прикроватную тумбочку и сел на свою половину кровати. Когда Ризли устроился на своей части, Невиллет робко спросил: — Можно я обниму тебя? — и тут же начал оправдываться: — Просто мне так будет спокойнее и не так будет отзываться кошмар. По крайней мере, я надеюсь, — добавил он совсем тихо, но герцог все же это услышал. — Конечно, — Ризли не стал дожидаться действий судьи и сам заключил его в крепкие объятия, за собой увлекая лечь. Невиллет опешил от подобного, но быстро успокоился и, постаравшись выкинуть ненужные мысли и переживания, погрузился в мир снов вслед за Ризли. Ни для кого не секрет, что среди обязанностей Особого патруля есть обход окрестностей города и пригорода с целью проверки их жителей. И Шеврез не исключение: как капитан Особого патруля она должна совершать походы в наиболее опасные места и следить за всем с удвоенным вниманием. Сегодня ей досталась область на северо-западе от Кур-де-Фонтейна. Нужно будет удостовериться, что здесь не осталось ни одного человека с Гидро глазом бога, а так же можно будет посмотреть, вдруг преступник случайно предоставил какие-то улики, которые могут навести ее и друзей на него, стоит лишь чуть-чуть получше поискать. Шеврез была не одна — с ней пожелала пойти Клоринда, объясняя это тем, что она устала частично замещать Невиллета, пока тот находится в безопасности у Ризли. Впрочем, девушка не сердилась на на кого из мужчин: она сама поддерживала эту идею, понимая, что если Невиллет, управляющий всей страной, погибнет, вряд ли кто-то сможет его заменить. «Все таки не для меня эта работа. Не знаю, как Невиллет еще не сошел с ума, изо дня в день перебирая незаканчивающиеся бумаги,» — сказала Клоринда Шеврез, и та согласилась взять ее с собой. Идя к нужному месту, девушки разговаривали на разные темы: были и недавние забавные случаи из жизни, и обсуждение дела, из-за которого они и направляются на нужную точку, и другие отвлеченные тематики — пока Шеврез не спросила: — Как ты думаешь, есть ли между мсье Невиллетом и герцогом Ризли какая-то химия? — То есть? — недопоняла Клоринда. — Ну, влюблены они друг в друга или нет? — Даже не знаю, если честно, — дуэлянт серьезно задумалась. — По правде говоря, мсье Невиллет не выглядит так, будто ему интересна любовь. А Ризли… да, в принципе, тоже. Хотя, будет забавно, если на этом они и сойдутся, — Клоринда усмехнулась. — Но почему они должны быть влюблены? — А ты не видела их ночью на какой-нибудь полянке или где-нибудь под деревом, обнимающихся и обсуждающих всякие не свойственные им вещи? — Будто бы ты видела, — недоверчиво ответила Клоринда. — Я-то видела, — с гордостью сказала Шеврез. — Я как-то поздно вечером патрулировала местность и заметила две знакомые фигуры, сидящие практически в обнимку на поляне и смотрящие на звезды. Сначала я подумала, что это была обычная романтическая ночь обычной влюбленной парочки, но, приглядевшись, я поняла, что это были герцог и верховный судья. Ты бы видела, как Невиллет прижимался к Ризли, а тот гладил его по голове! — Шеврез была в хорошем настроении и рассказывала с широкой улыбкой на лице. — Если бы мне сказали о таком, я бы не поверила и вообще бы усломнилась в здравомыслии говорящего. — В таком случае, как только мы разгадаем это дело, и они снова начнут устраивать свои ночные посиделки на природе, позови меня с собой в патруль — охота, знаешь ли, увидеть их вместе. — Я так и знала, что тебе понра… — Шеврез не договорила, прерванная Клориндой: — Тш. Прислушайся. Клоринда замолчала, давая возможность капитану услышать то, что уловил ее слух. — Собачий лай? — Шеврез посмотрела на Клоринду, ожидая подтверждение слов, и та кивнула. Клоринда махнула рукой в ту сторону, откуда доносился звук, и побежала туда, прячась за деревьями, увлекая за собой Шеврез. Девушки выбежали на небольшую полянку, на которой и обнаружили двух собак, издававших лай. Лабрадор лаял на маленького пуделя, защищая яму, выкопанную ей под кустом. Вслед за девушками на поляну с другой стороны вышел пожилой мужчина с пустым поводком в руке и сказал, извиняясь: — Леди, извините, если напугал. Не думал, что Марго убежит. Марго, пойдем! — позвал мужчина и, дождавшись собаку, ушел. За ними побежала и вторая собака. Клоринда подошла к кусту, который защищал пес, присела возле него и стала раскапывать слегка присыпанную землей яму, желая понять, что нашла собака и так яростно охряняла. Взяв из земли странную металлическую деталь, она поднялась и подозвала Шеврез. — Что это? — спросила капитан. — Не знаю, — дуэлянт покачала головой, крутя в руках находку. — Но очень похоже на крыло механической птицы. — Помнишь, что говорил Ризли вчера? — Клоринда задумалась, и Шеврез продолжила: — Перед тем, как все случилось, он услышал хлопанье крыльев над головой, а после, проанализировав ситуацию, понял, что это была механическая птица. Скорее всего, это ее крыло. — Что ж, если это действительно так, то мы на верном пути, — уверенно сказала Клоринда. Шеврез кивнула: — Это точно. Тогда возвращайся в город и скажи подойти сюда отряду Особого патруля, чтобы оцепить зону. Я пока останусь тут. Клоринда кивнула и поспешила в город, сказав напоследок: — Будь осторожна. — Ты тоже, — отозвалась Шеврез. В это время Навия прогуливалась по городу, закупая все необходимое для деревни Пуассон. Она знала, что все ее друзья сейчас заняты расследованием преступлений и поиском преступников, и ей нужно им помочь, но, как глава Спина-де-Росула, она обязана следить за всеми ее подчиненными и порядком на отведенной для них территории. Успокаивало ее то, что именно с ее помощью удалось провести химический анализ одежды пострадавших и узнать почти все компоненты, входящие в смертельно опасное вещество, убившее тех людей. Девушка провела уже не один час, гуляя по улицам, и, увидев кафе «Лютес», решила немного отдохнуть. Она заказала кофе и села за свободный столик, когда ей послышались знакомые голоса, приближавшиеся к ней. «В кафе 'Лютес' как всегда много народа!» — весело сказал высокий мужской голос. «Лини, может быть, не нужно?» — неуверенно, но с надеждой спросил другой голос, чуть пониже. «М, Лини и Фремене,» — поняла Навия. «Мы поддержим тебя, если нужно будет,» — прозвучал отстраненный женский голос. «И Линнет тут,» — про себя добавила девушка. «Осталось лишь выбрать нашу жертву, " — слегка растягивая слова, проговорил Лини, разыскивая кого-то среди посетителей кафе. «Нашел!» Скоро Навия услышала шаги и обернулась. Да, действительно, это были Лини, Линнет и Фремене, спрятавшийся за брата. — Прошу уделить нам немного времени, мадемуазель, — сказал Лини, протягивая Навии невесть откуда взявшуюся розу. Линнет неодобрительно посмотрела на иллюзианиста, но ничего не сказала. — Хорошо, садитесь за стол, — ответила девушка, посмеявшись. Лини и Линнет сразу приняли приглашения и сели рядом с Навией. Фремене осталось место напротив девушки. По очереди посмотрев на брата, сестру и Навию, он все же решился занять свободный стул. — Итак, — начал Лини, когда все расселись, — госпожа Навия, вам досталась уникальную возможность: вы можете побыть учителем Фремене и научить его некоторым трюкам в общении с людьми. Если вы откажетесь, нам придется искать новую жертву для этого. Вы согласны? — Иллюзианист снова вытащил розу, но в этот раз вставил ее в волосы Навии. — Конечно. С радостью приму эту уникальную возможность, — с улыбкой ответила девушка. — Лини… — Фремене прикрыл лицо руками. — Не нужно… — Фремене, у тебя уже все готово. Просто открой блокнот и вспомни все, о чем мы говорили дома, — наставительно сказала Линнет. Фремене глубоко вдохнул и медленно выдохнул, листая блокнот. Наконец, собравшись с силами, он сказал: — Госпожа Навия, я хотел бы рассказать вам о своем хобби… — Извините, что прерываю, но у меня есть некоторая информация и несколько вопросов, — за спиной Навия уловила звук шагов, стремительно приближавшихся к ее столику, и повернулась к подходившей девушке: — Клоринда! Но что ты здесь делаешь? Ты же вроде бы уходила в патруль вместе с Шеврез. — Уходила, — подтвердила Клоринда. — И именно там мы кое-что нашли, — она положила на середину стола найденную металлическую деталь. — Рада, что и Фремене тут — не предется бегать в разные места и искать тебя. — Но зачем вам нужен я? — со страхом спросил Фремене. — Вы меня в чем-то подозреваете? — Пока нет, — заверила дуэлянт. — Но если ты что-то знаешь о происхождении этой детали и скроешь это от нас — начнем. — И в чем же? — встал на защиту брата Лини. — В соучастии в преступлениях. Думаю, не нужно говорить, в каких именно. Так что, все зависит лишь от твоего брата. Возможно, под подозрения попадете и вы вдовоем, — Клоринда указала на Лини и Линнет. — Не вздумай трогать Линнет и Фремене! — с угрозой произнес иллюзианист. — Лини, успокойся, никто никого ни в чем не подозревает, — примирительно проговорила Навия, не желая видеть ссоры. — По крайней мере пока. — Ладно, — Клоринда пододвинула находку ближе к Фремене. — Ты знаешь что-нибудь о ней? Фремене взял деталь в руки и ужаснулся. Положив ее на колени, он начал листать блокнот, ища нужную страницу. Наконец, он развернул блокнот к остальным и заговорил дрожащим голосом: — Эта деталь — крыло от механической птицы, которую у меня заказали несколько месяцев назад. Заказчиком был мужчина и буквально пару дней назад он же заказал у меня новое крыло для этой же птицы, сказав, что одно из них отпало, когда птица упала на пол. — Ты помнишь, как выглядел мужчина? — спросила дуэлянт. — Хм, — Фремене закрыл глаза, напрягая память. — Вроде бы мужчина был одет форму исследователей из института Фонтейна, поверх которой был белый расстегнутый халат, а на голове у него были очки ученого. — Как он представился? — Колин. Но, если это один из преступников, вряд ли это его настоящее имя. — Ты знаешь еще что-нибудь об этом мужчине? — не унималась Клоринда и продолжала пытать Фремене. — Все, что я знаю о нем, так это то, что он ученый, занимающийся химическими исследованиями, и эта птица ему нужна была, чтобы заменить ассистента во время опытов. Но я не знаю, насколько это правдивая информация. Фремене замолчал. Клоринда больше вопросов не задавала, понимая, что выудила из парня все, что тот знал. Лини переглянулся с Линнет и со вздохом сказал: — Я думаю, в этом деле замешаны Фатуи. — Ты что-то знаешь? Или предпологаешь? — спросила Навия. Лини снова посмотрел на сестру. Линнет кивнула, и иллюзианист продолжил: — Недавно Отец отправила нас в лагерь Фатуи развеселить солдат. Пока мы с Линнет готовились к выступлению, мы услышали, как один из мушкетеров разговаривал с пиро агентом по поводу какой-то компании из четырех человек. Он упомянул деньги — вероятно, он спонсирует эту компанию, — а также рассказывал о механической птице, которую и сделал Фремене. Еще он назвал имя, — я так думаю, настоящее, — ученого-химика — Колран. Больше, правда, мы не услышали — солдаты ушли в одну из самых дальних от нас палаток. — Есть парочка деталей, которые ты забыл упомянуть, — добавила Линнет. — Мы смогли услышать имя мушкетера: Николай. И, если ты вспомнишь, Николай рассказывал что-то о меках, так что, возможно, именно он, если не герцог Ризли, замешан в том, что меки начали кидаться на людей. — Хорошо, я запомню — сказала Клоринда. — Ризли точно не причастен к внезапной поломке многих меков вне города. Фремене, нам нужно еще кое-что от тебя, — дуэлянт резко поменяла тему. — И что же? — парень снова занервничал. — Проверить сведения о том, что один из этих четырех людей — ныряльщик. Тебе нужно будет попытаться найти источник воды Первозданного моря. — Ладно, я… — А других людей на эту «должность» не найдется? — перебил брата Лини. — Что, если на него нападут сумашедшие меки? — Я слышала, что Фремене — один из лучших ныряльщиков в Фонтейне, так что, я думаю, он выдержит долгое пребывание под водой, в отличие от других. По поводу меков… на суше с ним будут идти люди, способные его защитить. Хотя, — Клоринда посмотрела на Крио глаз бога на одежде Фремене, — не думаю, что ему понадобится помощь. — Ладно, — сдался иллюзианист. — Но это последнее, что ты потребуешь от Фремене. — Договорились, — легко согласилась Клоринда. — В принципе, нужную информацию мы уже получили. Осталось ее только проверить. Всю первую половину дня Ризли пробыл в крепости Меропид. Слова Невиллета, что преступникам, возможно, нужен был он, заставили герцога встревожиться, и он решил поставить несколько людей и парочку мелюзин охранять дом в его отсутствие. Он не мог допустить, чтобы Невиллет погиб по его неосторожности, и, несмотря на убеждения судьи, что его здесь никто не достанет, сначала пошел в крепость Меропид подобрать подходящих людей и отправить их на место. А затем ему предстоял поход во дворец Мермория. Нужно было подыскать двух — а лучше трех, — верных герцогу и способных сражаться человек, и нескольких мелюзин, не занятых расследованием дела. Выбор пал на заключенных, уже отсидевших свой срок, но оставшихся в крепости, и Лиат с Монт и Блесин. Так же следит за всеми был назначен Гонкур. Ризли пришлось забрать с собой и Сингвайн. Среди жандармов из Особого патруля и специально сформированного для поиска преступников отрядов было много раненных, и врачи поверхности не справлялись со всем. Сингвайн, как только увидела герцога в крепости, предложила помощь пострадавшим сама, и Ризли согласился, понимая, что какое-то время Меропид может обойтись и без старшей медсестры. Самому же Ризли пришлось решать вопрос о меках. Большая часть раненных людей, направленных на расследования дела, пострадала от вышешдших из-под контроля меков, и герцога вновь начали обвинять в связи с преступниками, якобы он намеренно нарушает систему меков при их создании, чтобы те нападали на людей, тем самым мешая расследованию. Ризли несколько раз перепроверил исправность еще не выпустившихся механизмом, а также станков для их создания, но никаких проблем не нашел и пришел к выводу, что преступникам помогает кто-то, хотя бы раз отбывавший срок в крепости Меропид — лишь здешние заключенные знали, как вывести мека из строя. Вот только в своей невиновности нужно будет еще убедить людей, в чем Ризли оставалось надеяться на друзей. Отведя подчиненных и мелюзин к дому, который им необходимо будет охранять, Ризли вошел в дом и поднялся на второй этаж, чтобы забрать ключи от кабинета Невиллета во дворце Мермория. Невиллет в это время лежал на кровати и читал книгу. Услышав шаги на лестнице, он обернулся и слегка улыбнулся при виде герцога. — Здравствуй. — Привет, — отозвался Ризли. Герцог подошел к кровати, присел на ее край и, протянув руку, погладил выдру, находившуюся на пояснице Невиллета, лежавшего на животе. — Что читаешь? — спросил герцог. — Да так, решил понять, почему роман «Два мушкетера» был так популярен полгода назад. Не думал, если честно, что ты интерисуешься подобными романоми. — Да я даже не читал его, — признался Ризли. — Просто купил по совету Клоринды, узнавшей о книге от Шеврез, да времени не находил почитать. — Ну, тогда, как будешь в отпуске, почитай. Думаю, тебе понравится. — Ага, надеюсь. Ризли тяжело вздохнул, и Невиллет спросил: — Ризли, что-то случилось? — Опять меня обвиняют во всех грехах, — не стал скрывать правду герцог. — За что? — судья превел взгляд на окно и увидел тучи, закрывшие почти все небо. — И почему? — Дело в том, что на отряды, организованные для продвижения в расследовании, начали нападать меки во время их путешествий по Фонтейну, и люди думают, что это подстроил я. Надеюсь, что Клоринде с Навией и Шеврез удастся убедить людей в обратном. Ладно, не будем об этом, — решил сменить тему герцог. — А то идти до дворца Мермория мне придется под дождем. Кстати, — Ризли переместил руку, которой гладил выдру, на голову Невиллета и коснулся синих частей в его волосах, — это рожки, я так понимаю. Я прав? — Да. Ах! — Ризли провел рукой вниз по рогу, и Невиллет испустил стон, заставивший его смутиться, покраснеть и закусить губу. — Оу, — герцог отпрянул от судьи. — Не думал, что ты так отреагируешь. — Они очень чувствительны, Ризли. — То есть, тебе больно или приятно, когда к ним кто-то прикасается? — решил уточнить герцог. — Наверное, все-таки приятно, — нехотя признал судья. — Раз приятно, то… — Ризли ухмыльнулся и провел руками по обоим рогам. — Аххх! — застонал Невиллет, пряча красное лицо в книге. — Ладно, если хочешь, развлекайся сам. Мне надо бежать во дворец. Пока, — Ризли, чувствуя, что такими темпами от стонов Невиллета не сможет без стыда показываться людям, поднялся с кровати, схватил со стола ключи и собрался выйти из комнаты, но был остановлен судьей, выглядывавшим из-за книги: — Подожди, пожалуйста. Я, кажется, понял, когда один из преступников мог забрать рецепт. — Вспомнил? — Да. Я помню, ко мне как-то заходила девушка, работавшая в палате Жестьон, занести отчет. Все бы ничего, если бы она тогда не показалась мне слегка странноватой и отличавшейся от других людей своим поведением. Не помню, зачем, но я вышел из кабинета, а она осталась в нем. Ключи, если я не ошибаюсь, лежали на столе. И, скорее всего, она достала рецепт из сейфа именно в момент моего отсутствия. Но как она узнала о нем, я не знаю и предположить тоже не могу. — Ты помнишь, как звали девушку. — Вроде бы, Джаннет. — Она выделялась на фоне других сотрудников палаты чем-то еще? — Нет, — Невиллет покачал головой. — Кроме того, что уволилась сразу, как забрала рецепт. — Мда, весело, — Ризли вздохнул. — Ладно, я пойду. — Пока. — Увидимся. Невиллет продолжил читать и гладить своих питомцев, а Ризли поспешил во дворец — судья поручил ему проверить рецепт, из-за которого, по второй версии, преступники и вломились в дом Невиллета. Все же в глубине души судья надеялся, что ни одна из их версий не была правдой. Путь до дворца обошелся без приключений. Внутри Седэна лишь поинтересовалась о состоянии Невиллета и без лишних расспросов впустила герцога в пустой кабинет Верховного судьи. Войдя, Ризли огляделся. В просторном кабинете с пропажей его хозяина не изменилось ничего, даже пыли не прибавилось — мелюзины продолжали ухаживать за помещением. На столе покоилась большая стопка документов, разобрать которую Верховному судье не суждено было еще довольно долго. Чернильница была пустой, лишь перо с почерневшем от чернил кончиком находилось в ней. Ризли поежился — все же непривычно было находиться в кабинете Невиллета без него самого, непривычно было не испытывать на себе его прожигающий взгляд. Ризли встряхул головой и подошел к сейфу. Не колеблясь, он открыл его и удивился: он не думал, что в сейфе хранится что-то, кроме рецепта. Герцог решил вновь побыть преступником и покопаться в личных вещах Верховного судьи — все равно тот не узнает. Ризли достал содержимое сейфа: листок — подобие рецепта, — пара небольших книжек — лишь лезвие, лежавшее в самом низу он трогать не стал. Его внимание привлекли книги. На обложке одной из них были изображены он сам и Невиллет, целующиеся, а в названии было указано: «Тайная любовь». Ризли, подченившись любопытству, открыл книгу и поперхнулся слюной, скопившейся во рту. «Ризли только усмехнулся. Он коснулся рогов Невиллета, засверкавших мягким синеватым светом, от чего тот испустил новый возглас наслаждения, закусив губу, приглушая его. — Можешь не стараться сдерживать стоны, — сказал герцог. — Я уверен, уже вся крепость знает, чем мы тут занимаемся — ты стонал как последняя шлюха при обычной растяжке. На пробу он провел руками вниз по рогам, внимательно наблюдая за реакцией Невиллета. — Н-не… т-трогай… их, — расслышал он сквозь вздохи судьи. — Почему же? По-моему тебе очень даже нравится. Или ты не хочешь это признавать? Ответов на вопросы Ризли ждать на стал. Взявшись за рога, он потянул голову Невиллета в сторону, наклоняя к себе, и поцеловал. Поцелуй вышел смазанным и влажным, слюна текла по подбородку Невиллета, но стереть он ее не мог, а Ризли — не хотел. Вместо этого он оттянул зубами мочку заостренного уха, прикусив ее и обведя языком.» Хуже самого текста была подробная, детализированная иллюстрация на следующей странице. Ризли перелистнул страницу назад и пожалел. «Ризли отпустил голову судьи, переключившись на его спину, что позволило Невиллету спрятать лицо в подушке. Вставив в Невиллета третий палец, свободной рукой Ризли стал ласкать сосок судьи, растирая его между пальцев или оттягивая кожу, пока его губы проходились по позвоночнику. Герцог почувствовал, как Невиллет сжал в себе его пальцы, издав самый громкий стон, и догадался, что попал по нужной точке. Четвертый палец вошел довольно легко, и тогда Ризли понял, что судья готов. К этому времени Ризли уже не терпелось снять с себя тесные брюки. Вытащив пальцы и отстранившись от Невиллета, дрожащими от желания руками он стащил ботинки, а после занялся ремнем, когда его рука коснулась холодного металла наручников. Отстегнув их от одежды, Ризли взял руки Невиллета за запястья и сковал их наручниками у него за спиной. — Надеюсь ты не будешь против. Мне нужно их куда-то девать, — попытался оправдываться герцог. — Ризли, быстрее… — выдохнул судья, вновь вильнув ягодицами. Его голос сорвался и стал чуть выше обычного. Сцепленные наручниками руки ему были безразличны. — Пожалуйста… — Торопишь, значит, — Ризли шлепнул его по ягодице, и Невиллет сдавленно вскрикнул, прикусив губу. — Тебе, как верховному судье, нужно иметь терпение даже в таком деле. — Прошу… — простонал Невиллет, проигнорировав издевку. — Знаешь, — признался Ризли, — я давно замечал за собой, что каждый раз, когда ты снимал фрак, я не мог оторвать взгляд от твоих изящных, худых ножек и мягких — как я думал, — бедер — в чем я в принципе не ошибся, — но и не смел думать, что мы однажды докатимся до такого. Особенно, что ты сам придешь ко мне и станешь молить меня сделать это с тобой.» Снова иллюстрация. «Спасибо автору, что хоть я доминирую над Невиллетом, а не он надо мной,» — мысленно поблагодарил Ризли и тут же подумал: «Архонты, Невиллет, что подобное забыло у тебя? Чем ты тут занимаешься, пока никто не видит?» Ризли переборол желание забрать книгу с собой и дома все выяснить у Невиллета и принялся за вторую книжку — дневник. «Прости меня, Невиллет, но я должен это сделать». Герцог быстро пролистал первую половину дневника, не найдя ничего интересного: бесконечные мысли о подсудимых и решениях судьи его не особо заинтересовали. На середине дневника он остановился и недобро улыбнулся. «Не знаю, какой уже день подряд мечтаю увидеть Ризли. Каждый вечер приходиться отменять наши встречи из-за судов. Как давно я вообще начал чувствовать что-то такое? И почему именно к Ризли? Меня не тянет встретиться с Навией или Клориндой, в отличие от Ризли.» Больше на странице не было ничего, и герцог перевернул лист. «Сегодня наконец-то увижусь с Ризли. Мы не виделись больше недели, и я ужасно соскучился по нему, по его запаху, словам, прикосновениям… Надеюсь, Ризли ничего не отменит.» Еще несколько страниц Невиллет описывал свои желания увидеть Ризли, и герцог пролистнул дальше, пропуская эту часть. «Я не понимаю, что со мной. Я стал каким-то рассеяным, и это замечают все: Клоринда, Фурина, даже Ризли на наших встречах. Вот только Сингвайн говорит, что я полностью здоров. И еще я заметил, что мне мало просто находиться рядом с Ризли: все чаще хочется его обнять или хотя бы прикоснуться к нему. Я действительно не понимаю, что чувствую». «Все становится только хуже. Я полностью запутался в себе. Я совершенно не понимаю, что чувствую к Ризли и нормально ли это вообще. Хочется одновременно и не видеть Ризли, избежать встречи с ним, и побыть рядом с ним. Я не понимаю, что делать, но все равно встречусь сегодня с Ризли — не хочу его расстраивать. Вроде бы — я надеюсь, — ему тоже нравится.» «Сегодня Фурина сказала, что, похоже, я влюбился. Она аргументировала это тем, что мои глаза горят, а речь становится более эмоциональной, когда я говорю о Ризли. Нужно будет изучить все самостоятельно, чтобы убедиться точно.» «Я попросил Фурину описать ее понимание любви и сравнил ее описание с описанием в нескольких любовных романах, прочитанных мной на днях. Все сходится. Черт. Как мне сказать об этом Ризли? И смогу ли я вообще это сделать?» «Я не могу постоянно отменять наши встречи, иначе Ризли поймет, что со мной что-то случилось. А он не должен это понять. Он не должен узнать, что я влюблен в него. Нужно постараться подавить в себе эти чувства.» «Фурина посоветовала мне все рассказать Ризли, но я не могу. Я боюсь. Вдруг он рассмеется мне в лицо и уйдет прочь? Вдруг мы перестанем быть даже друзьями? Но, даже если он примет мои чувства, мы не можем быть вместе. Ризли — человек, я — древнее, по человеческим меркам бессмертное существо. Что будет, когда Ризли не станет? Я же тогда сойду с ума, и даже дневник не поможет». «Сегодня мне приснился кошмар, в котором разръеренная толпа убивает Ризли у меня на глазах. После я не смог заснуть. Да. Отрицать это я больше не могу. Я влюблен в Ризли. Но нормально ли мужчине любить мужчину? Особенно мне, Верховному судье, не имеющиму право выражать свои эмоции?» «Я так больше не могу. Нужно признаться Ризли. А потом будь, что будет». «Сегодня я снова встречаюсь с Ризли. Сегодня все решится: я признаюсь ему». На этом записи обрываются, и Ризли понял, что только что прошел практически через все стадии принятия судьей своей влюбленности в него. Последняя запись, видимо, была сделана в тот роковой, когда Невиллет хотел признаться ему во всем, но не успел. Прочем, Ризли уже все понял. Невольно он вспомнил, с чего все началось.