7 лет спустя
В комнате матери воцарилась тишина и спокойствие. Кэролин всегда любила тишину, единственные звуки, которые присутствовали в комнате — звук пишущего пера. За пару лет после смерти мужа многое что изменилось: жизнь и принципы, которым следовала молодая аристократка. Теперь в её жизни появился человек, способный легко рушить ее умиротворенное состояние. — Мам! — раздался громкий детский голос, Кэролин привыкла, что к ней врывается ее сын. Невозмущенным видом женщина переключила свой взгляд на мальчика. У шестилетнего ребёнка были черные волосы, коротко подстриженные на висках и затылке, в то время как на глаза свисала небольшая челка. Одежда была обычной: белая рубашка, штаны с подтяжками и домашняя обувь. Никогда бы обычный простолюдин не подумал, да даже бы и не сказал, что такой прикид можно использовать в качестве домашнего одеяния. Таким образом аристократы славились эталоном красоты и всегда должны были выглядеть так, словно, собрались на праздник. Но самое главное в этом мальчике было лицо. Его небесно-голубые глаза передались Люку от матери. Именно этот стеклянный взгляд так сильно завораживал в ребёнке Кэролин и гармонично сочетался с темными волосами. Идеальные пропорции, которые не встретишь у обычных людей: аккуратный прямой нос, губы, чуть розоватые щеки, присущие всех детям. Богатые всегда были видными людьми: имели миловидные и привлекательными чертами лица. Данная особенность передавалась им по генетике и уже давно была закономерным признаком успешного человека. — Мы все повторили с гувернанткой, можно поиграть во дворе? — С небольшой неуверенности произнес ребенок. Его мать не была злой или доброй, было много запретов, которые иногда расстраивали мальчишку. — Только под присмотром служанок. — Недоверчивое выражение читалось на лице женщины. Она знала, что ее ребенок умный и послушный, и никуда он не уйдет, но внутренние переживания давали о себе знать. — А… можно с Джерри? — С некой просьбой спросил Люк. Кэролин замолчала. Для женщины Джерри стал больше, чем дворецкий, он стал союзником и опорой. Она всегда могла положиться на него, ведь его преданность к делу было лучшим качеством. У сына было много сиделок, и все молча выполняли свои обязанности, но доверия к ним не было. Только Джерри видел в нем не элемент работы, а ребенка, с которым он сильно сдружился. Он выполнял его просьбы, выстраивая доверие, следил за каждым шагом, играл и общался с ним на разные темы. Именно поэтому, Кэролин доверяла ему самое сокровенное: своего сына; частичку себя. — Если он закончил свои дела, то разрешаю выделить ему время для тебя. — На глазах мальчика заиграли искры, не думая он радостно выбежал из комнаты и прокричал эмоциональное «Спасибо!». Женщина лишь вздохнула, возвращаясь к работе.***
— Джерри, смотри! Там пруд! — Радостно прокричал Люк, высвобождаясь из хватки своего взрослого друга, который послушно держал его за руку. Они тайно нарушали правила и выходили за пределы особняка на небольшое расстояние. Недалеко от дома был пруд, в котором часто ловили рыбу специальные слуги. — У нас не так много времени. — Обратился вежливо к нему дворецкий. В это время мальчик его совсем не слушал и направлялся навстречу к воде. Джерри ничего не оставалось, как обреченно вздохнуть и подойти к нему ближе. — Не зови меня так! — Нахмурив брови посмотрел на него мальчик, но эмоция быстро сменилась на радость, когда он сел на карточки перед окраиной пруда. — Пожалуйста, не намочите одежду! — Переживал Джерри, ведь все камни от Герцогини полетят в его огород. В этом не было ничего удивительного, так как чаще всего ответственность перед ребёнком Герцогини всецело была возложена на него. «Злая Кэролин страшнее, чем разъярённый волк.» — Вау… — У мальчика сверкали глаза, будто он прежде ничего подобного не видел… Так оно и было из-за множественных запретов,. — Лягушечка… Джерри увидел, как тянутся его маленькие ручки к воде, чтобы взять животное на руки. Он делал это так аккуратно, что плавающее существо продолжало держаться на плаву. — Не берите его в руки! — Крикнул Джерри, но не от злости, а больше от брезгливости. — Она такая милая, Джерри! Я никогда не видел их в живую. — Продолжал мальчик. Лягушка уже уходила под воду, но мальчик так сильно хотел взять ее на руки, что медленно опускал свои руки «лодочкой» глубже, рукава мальчики были засучены, так чтобы не намочить одежду. — Ой! Она ушла… — Люк пытался найти животное, чувствуя каменистое дно. Джерри лишь усмехнулся, одаривая губы легкой улыбкой, которая продержалась на его лице недолго. — Он услышал тихий вскрик, изданный его маленьким господином. От неожиданности, мальчик одернул руку к себе. Джерри подбежал к напуганному Люку, отводя его от пруда. — Что случилось? — Встревожено говорил он, ощупывая безысходно его плечи с целью того, что окажет хоть какую то поддержку. — Я, вот… — Люк робко показал ему прижатую к груди руку, где на белоснежной коже стекала кровь.- Я порезался, только не ругайся, Джерри. — Опечалено добавил Люк. — Ругаться не я буду, пойдем в дом — обработаю рану, пока никто это не заметил! — Люк лишь с согласием кивал словам дворецкого, чувствуя свою вину. В доме, Джерри зашел в личную комнату Люка, попутно взяв с собой все необходимое. Пока он обрабатывал и промывал рану на ладони, голова мальчика была повернута к окну около его кровати, на которой он послушно сидел. Он и не думал печалится о ране, так как она уже давно перестала причиняла ему какой либо дискомфорт. Потолки дома были высокие, а так как комната находилась на втором этаже, он мог с высока разглядеть, что же там за окном. Он повернулся со спокойным лицом к Джерри, чувствуя, как он прекратил обрабатывать руку. Взгляд Джерри был таким удивленным, что любопытный Люк не мог не сказать. — Что то не так? Порез, который был промыт от крови больше не было. Это ввело в ступор Джерри, хотя он все знал, знал главный секрет его матери, который передался ему по генетике. — Ха-ха, вот видишь, а ты боялся! — Улыбчиво поддержал его мальчик, — ранка настолько незначительная, что сама затянулась! — Детское мышление так просто находило всему объяснение, но на деле Люк ничего не знал, его не интересовала эта ситуация, главное, что все хорошо. — Ну ладненько, Джерри! — Он вскочил с кровати и радостно подбежал к выходу. — Скоро придет мой третий гувернер. И… — Он с благодарностью смотрел на удивленного дворецкого, — …спасибо тебе за эту прогулку. С тобой я узнаю много чего нового! Когда мальчик радостно убежал, Джерри встал с корточек, обдумывая всю серьезность ситуации. Он мог лишь смириться с будущей судьбой Люка, но уже вне этого дома, когда рядом не будет: ни его, ни матери, ни дома. И действительно грустно осознавать, что маленький мальчик ничего не знает об этом.***
Прошло всего несколько дней, как Люк всё своё свободное время проводил с Джерри. В эти самые моменты он был счастлив, но когда парень был занят, то ребенок фокусировал свой взгляд на окне своей комнате. Что-то привлекало его за пределами стекла и, одновременно, сильно расстраивало. Он чувствовал одиночество. Прошло еще пару дней и мальчик стремительно развивался. Аристократы должны быть не только самыми красивыми, элегантными, но и умными. И в Люке было это заложено, его рассуждения и грамотная речь не походили на его возраст. В день он занимался с несколькими гувернантками. Единственное, что он успевал: есть, мыться и спать по определенным часам, а вот свободного времени у него не было, лишь небольшой отдых перед следующим занятием. Тому как его мать вкладывается в него, можно было позавидовать. При всём при этом её ребёнка нельзя было назвать счастливым. И с каждым однотипным прожитым днем, Люк понимал это и тух на глазах. — Мне сказали, что ты стал рассеянным. — Строгим голосом сказала Кэролин. — Ты понимаешь, сколько денег уходит на твое развитие? Мальчик опустил взгляд, спорить со своей мамой было бесполезно. Разговор с учителями развивали его мировоззрение, и он много что стал понимать в своей жизни, пусть хоть и через призму детского мышления. Он понимал, что не проводит свое время с матерью, как другие дети. Она постоянна в делах, а попытку завести с ней разговор и обсудить проблемы заканчивались одной фразой: «Я тебя услышала». — Скажи мне, Люк. — Она наклонила голову на бок, смотря на него призрачным взглядом. В глазах ребенка эта картина вызывала ужас, ведь он не любил, когда мама злится. — Ты хочешь быть, как люди из города? Не знать элементарное, жить за копейки с гнилыми зубами, может еще женишься на бедной девчонке? Да на тебя ни одна аристократка не посмотрит, когда узнает, какой ты глупый! — Темп ее голоса рос, накаливая напряжения. Она специально давила на него грубыми стереотипами, чтобы хоть как-то повлиять на его жизнь. Сама же она понимала, что преувеличивает. — Нет… — Ну тогда учись! — Она злобно приблизилась к его лицу. — И не позорь меня больше! Еще раз, — она показала перед его лицом указательный палец, — мне скажут, что ты отстаешь. Я обещаю, что разорву все связи с Джерри. — Но, мама! — И ты будешь учиться у меня до тех пор, пока от зубов не будет отскакивать! — Перебила ребенка женщина. — Ты меня услышал? — Да… После этого мальчик развернулся к ней спиной. Разговор окончен, а на глазах ребенка появилось крупинки слез. И когда он неуверенно вышел из кабинета мамы, у него остался тяжелый осадок. Он не хотел признавать, что они так далеки от матери, ведь он ее любил.***
— Люк, ты проснулся? — Голос Джерри глухо раздался за дверью, но мальчик не ответил ему. И, когда парень зашел с утренним завтраком, он удивился, что Люк сам проснулся в 6 часов утра. Он был одет в длинную рубашку, нечто похожее на пижаму. Джерри аккуратно поставил поднос на стол и осторожно подошел к мальчику. Люк сидел на стуле, который подвинул ближе к окну и, оперев свой подбородок на подоконник, смотрел пустыми глазами вдаль. — Что то случилось? — Джерри нежно положил руку на спину мальчика, ведь он никогда не видел его грустным. В последнее время Люк не был похож на себя. — Там дети играют… — С пустым взглядом Люк видел в окне, как другие мальчики играют в мяч на золотистом поле. Фигурки были маленькие, но наблюдать за ними вполне можно было, — …а у меня нет друзей. Так вот что привлекало его в этом окне. Джерри все понял и сочувственно похлопал его по лопатке. — Я твой друг, разве нет? — Парень наклонился к нему, чтобы он смог взглянуть на его лицо. — Ты взрослый, Джерри. — Детский голос с досадой произнес эти слова. — А они такие же, как и я — дети. На такие слова Джерри не мог ответить. Он думал, как правильно преподнести свою мысль, чтобы не обидеть и так грустного ребенка. — Они играют и смеются весь день напролет… — Тихо ответил Люк, изогнув брови в предвкушении первых слез. — Они выглядят счастливыми. — Не у всех есть друзья в таком возрасте. — Мягко начал Джерри. — Ты веселый мальчик. И у тебя обязательно появятся друзья в будущем. — У меня скоро день рождение… Ненавижу этот праздник. — Ответил не то с обидой, не то со злостью Люк. — Давай так, — Джерри развернул мальчика себе к лицом, вытирая наступающие слезы. — Ты помнишь, что два раза в неделю мы выезжаем в город, чтобы заниматься у одной гувернантки на дому? — Мальчик ,шмыгая носом, кивнул ему. — После занятий мы можем ненадолго пройтись по городу. С кучером я договорюсь, а маме скажем, что задержались на занятие. Люк оживленно выпрямился, ведь они никогда так не делали. Он молчал, слушав каждое его слово с большим энтузиазмом. — И… может в городе ты скажешь свое первое «привет» кому-то и… познакомишься? — Намекнул Джерри на первые попытки найти друзей. В городе, особенно в центре, много разных детей и это отличный способ развеяться. Он всегда старался подарить Люку частичку счастья, которого не могла дать ему собственная мать. Джерри, как никто другой понимает какого это — делать одно и тоже каждый день. Они тайно нарушали правила ради свободы, и вместе боялись Герцогиню. Эти шалости только укрепляли их дружбу. — Хочешь сделаем так? — Улыбнулся Джерри — Я очень хочу! — Слезы мгновенно пропали, а улыбка расползлась по лицу Люка. Он обнял парня, что тот чуть не потерял равновесие, так как стоял на корточках. — Ты самый лучший дворецкий, Джерри! Спасибо тебе… «Это был самый худший дворецкий…» «И дело не в наших прошлых отношениях, нежели в поставленных задачах его работы» «Он подарил мне чувство свободы, которой я в итоге лишился…»