Love again

      В одном из самых известных ночных клубов Порт Анжелеса, о чем Зои с Амелией узнали от Мейсона, яблоку было негде упасть. Люди возрастом от двадцати до сорока лет толпились везде: у барной стойки, на танцполе, у лестницы, ведущей на второй этаж, и большая часть этих людей была уже хорошенько пьяна. Зои без умолку трещала, перескакивая с темы на тему и активно жестикулируя при этом, Мейсон же с мягкой улыбкой на лице слушал ее, и Амелии оставалось только догадываться, интересно ли ему то, что она рассказывала, или нет. Зои болтала об их университетских годах, делясь совершенно ненужными, однако, к счастью, забавными подробностями. О печальных моментах, без которых не обошлось и в университете, вспоминать не хотелось.       Они расположились за небольшим квадратным столиком, рассчитанным на не более, чем четверых посетителей, что стоял в дальнем углу помещения у самой стены, подальше от толпящихся на танцполе людей. На столе едва помещались две тарелки с закусками, бокал с коктейлем, который заказала Зои, и стопки с текилой. Амелия постукивала ногой в такт музыке, с задорной улыбкой глядя на веселящихся вокруг людей и подпевая любимым песням.       — Я всегда удивлялась, как Мэлли могла после вечеринок, заканчивавшихся под утро, прийти на урок и отвечать на все вопросы преподавателя, словно готовилась всю ночь, — рассмеялась Зои, потягивая коктейль через соломинку. — Магия вне Хогвартса.       — Просто нужно уметь пить, — усмехнулась Амелия, с характерным стуком опуская очередную стопку на стол, лишь слегка поморщившись. — А после запивать все веселье таблетками против головной боли.       — Не знал, что у учительниц английского есть такие скелеты в шкафу, — хохотнул Мейсон, весело глядя на Амелию.       Скелеты в шкафу у нее и правда были, и он знал практически обо всех. Амелия помнила, как боялась, что он осудит ее, как и все остальные. Но Мейсон только осторожно сжал ее ладошку и улыбнулся, больше не задавая никаких вопросов. Он казался ей идеальным парнем, о таком мечтала каждая. И, судя по выражению лица Зои, она уже несколько часов назад спланировала их свадьбу, имена будущих детей, интерьер их дома и даже имя любимого питомца. Идеальная картинка. Не доставало только одного — физического влечения и хоть малейшей заинтересованности в нем. Ей нравился Мейсон, он правда был замечательным человеком и хорошим другом, но не более того. Амелия невольно сравнивала их: там, где Джаспер уже давно сказал ей, что лучше делать, а что нет, Мейсон предпочитал отмалчиваться, оставляя решение за ней, как и его последствия. Что лучше? Каждый решает для себя сам.       Вот и сейчас, Амелия сидела, опрокидывая очередную стопку и чувствуя, как алкоголь приятно обжигает горло, вытесняя из головы все ненужные мысли о сегодняшнем дне и делая ее все более пьяной. Между указательным и средним пальцами левой руки была зажата тонкая сигарета. Зрелище то еще — особенно, если ее увидят ученики или коллеги. Хотя узнать сейчас ее было бы довольно тяжело: яркий макияж, над которым постаралась Зои, платье с совершенно нескромным вырезом, прекрасно подчеркивающее все достоинства ее фигуры. Оливия бы уже давно обозвала дочь всеми известными человечеству словами, обозначающими женщин легкого поведения. К счастью, Оливии здесь не было, как и любого другого человека, посмелевшего бы указывать ей, что делать.       Еще в студенческие желание убить себя сменилось явным стремлением утопить горе в крепком алкоголе, едком дыме сигарет и ночных тусовках. Лишь первые месяцы она оставалась той самой скромной отличницей с невероятно грустным взглядом. Знакомство с Зои, вскоре узнавшей ее историю, не могло не дать свои плоды: Амелия все чаще пила и курила, отравляя собственный организм, но не считала это большой проблемой, ведь этим она добивалась того, чего так сильно хотела — все забыть. И неважно, насколько плохо было утром. И то лишь первое время. Пожалуй, именно поэтому Оливия и считала, что новые друзья портят ее дочь. Амелия же всякий раз отвечала матери, что той стоит радоваться, что эта самая дочь вообще есть.       Она больше не была той юной, невинной старшеклассницей, боявшейся лишний раз привлечь к себе внимание и предпочитавшей держаться в углу танцпола. Теперь Амелия смело двигалась, соблазнительно покачивая бедрами и проводя руками по телу, танцуя под популярную песню вместе с Зои. Уже изрядно выпившие, они хихикали, изредка оборачиваясь на Мейсона, который разговаривал с каким-то своим знакомым у барной стойки. Амелия чувствовала на себе взгляды симпатичного темноволосого парня, смутно напоминающего Пола Лэйхота — только повзрослее. Не будь ее разум так сильно затуманен бессчетным количеством текилы и еще чего-то, что заказала Зои, сальный взгляд незнакомца смутил бы ее.       — Эй, красавица, не хочешь потанцевать?       Остатки здравого смысла, еще не тронутого алкоголем, нашептывали ей о том, что затея эта далеко не самая хорошая, и куда лучше отказаться и вернуться за свой столик, где Мейсон сможет отпугнуть надоедливых пьяных парней в случае чего, да и Зои рядом. С подругой не так страшно. Но в тот момент Амелия решила к здравому смыслу не прислушиваться, а завести новое знакомство с совершенно небезопасно выглядящим парнем. Она совершенно ничего не имела против людей с татуировками, пирсингом и прочим, однако взгляд этого парня любому здравомыслящему человеку внушил бы чувство опасности.       Чужая рука крепко сжала ее ладонь, утягивая за собой с центра танцпола в сторону, что была ближе к выходу. Заиграла медленная музыка, и чужие руки опустились на ее талию, прижимая ее тело вплотную к своему обладателю. Амелия сжала руками его плечи, двигаясь под музыку и с интересом поглядывая на парня.       — Дэниэл, — раздался над ухом низкий прокуренный голос.       — Амелия.       Будь она трезвой, то почувствовала бы дискомфорт от того, что он прижимался к ней недопустимо близко для простого танца в ночном клубе с малознакомым человеком. Но именно в тот момент в ее затуманенной большим количеством алкоголя и сигарет голове промелькнула мысль, что она слишком долго была одна, и возможно небольшое приключение совершенно не помешает. И вместо того, чтобы оттолкнуть Дэниэла и вернуться к друзьям, Амелия позволила увести себя еще дальше, к запасному выходу из клуба, который располагался в темном плохоосвещенном переулке — одинокий фонарь у выхода освещал лишь несколько метров вокруг. В дальнем углу стояли три переполненных мусорных бака, из которых вываливались пустые бутылки, сигареты и остатки еды — зрелище совершенно отвратительное, и Амелия даже скривилась, подавляя рвотный позыв, вызванный то ли открывшейся перед ней картиной, то ли количеством выпитого алкоголя.       Долго на открывшуюся картину смотреть у нее не получилось. Дэниэл небрежно толкнул ее к стене, заставляя удариться лопатками и затылком о холодный камень и тут же ставя руки по обе стороны от ее тела, не оставляя ей пути к отступлению. От глухой боли в спине, Амелия начала трезветь и понимать, где находится и что сейчас произойдет. По телу прошла дрожь, и по незакрытым платьем предплечьям пробежали неприятные мурашки, скрываясь под тонкими рукавами. Она чувствовала себя полной дурой, загнавшей саму себя в тупик.       — Отпусти меня, я хочу вернуться к друзьям, — но он пропустил ее слова мимо ушей, больно хватая ее за подбородок и наклоняясь ближе, оставляя между их лицами считанные миллиметры.       Амелия даже не успела испугаться. Все закончилось слишком внезапно: куда быстрее, чем началось. Мгновение назад ее талию сжимали чужие руки, а сейчас настала долгожданная свобода.       Ошарашенно посмотрев по сторонам, она заметила высокую фигуру того, кто откинул от нее Дэниэла, припечатал его к холодной земле и наносил сильные удары по лицу. Даже отсутствие практически всякого света у запасного выхода из клуба не помешало Амелии узнать в своем спасителе Джаспера. Она знала его слишком хорошо, чтобы сомневаться даже на миг. Казалось, Амелия Крэйг могла узнать Джаспера Уитлока из сотни тысяч смертных и бессмертных мужчин в совершенно темном помещении, даже будучи лишенной зрения: по запаху, по движениям, по дыханию.       Она понятия не имела, что ей делать. Несложно было предугадать исход этой драки, хотя ее как таковой и не было — Джаспер просто избивал Дэниэла. Мало какой вампир мог выстоять против него, что уж говорить о простом смертном, да еще и изрядно выпившим, парне.       В голове пролетел самый жуткий сценарий из всех возможных: Джаспер убивает Дэниэла, сюда сбегается вся округа, секрет Калленов раскрыт, приезд Вольтури, не суливший никому ничего хорошего, и смерть. И ее смерть, как минимум, а может и смерть всех Калленов. Амелия знала, что остановить Джаспера она не сможет, ей не хватит на это физических сил. Однако попробовать все же стоило.       — Остановись, ты же убьешь его… — протянула она, с тихим шипением отталкиваясь от стены.       Стоило словам сорваться с ее губ, как Джаспер выпрямился и медленно обернулся. В следующее мгновение он уже стоял возле нее, надевая на хрупкие плечи теплое пальто. Стоило тяжелой ткани опуститься на плечи, как в нос ударил до боли знакомый запах. Нет, не его парфюма. Так пах сам Джаспер. В любой другой ситуации, она бы воспротивилась и возвратила пальто хозяину, но сейчас сил возмущаться и спорить не было совсем. Устало прикрыв глаза, она тяжело вздохнула.       — Сколько ты выпила? — в низком голосе звучали знакомые суровые нотки. Его голос заставил ее вернуться в суровую реальность, где между ними были годы разлуки, тайны, боль и обида.       — Какая тебе, черт подери, разница? — пробурчала Амелия, сердито взглянув на него. — Много. И даже курила. Такой ответ тебя устраивает? Я удовлетворила твое любопытство?       — Какая разница? Он бы изнасиловал тебя, если бы не я! А ты даже отбиться бы не смогла, потому что безбожно пьяна!       Амелия это понимала. Но в силу того, что опасность миновала, ее начал волновать совершенно другой вопрос, который она сразу же и задала, стоило ему возникнуть в ее голове.       — Как ты вообще здесь оказался? — внезапно ее осенило. — Ты, что же, следил за мной?       — Нет, — ответил Джаспер, взяв ее за руку, и направляясь куда-то. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним. — Я был в Сиэтле. Мы подозреваем, что причиной частых бесследных исчезновений людей может быть Виктория. А потом позвонила Элис и рассказала о том, что видела.       «Надо же, какая неожиданность…»       — Все-таки о некоторых своих видениях она тебе рассказывает. Какая неожиданность… — закатила глаза Амелия, врезаясь носом в спину внезапно остановившегося Джаспера и тихо ойкая.       Это было совершенно глупо с ее стороны, обвинять Элис в том, что она не рассказала Джасперу о той ситуации, в которой оказалась Амелия после их расставания. Тем более, она помнила, что и сама не хотела, чтобы он знал, насколько она жалкая и беспомощная. Но сейчас почему-то ей было до сумасшествия обидно, что Джаспер ничего не знал о событиях предыдущих лет. Возможно, на нее так действовало немалое количество выпитого алкоголя, превращавшее ее в ту маленькую девочку, которой хотелось пожаловаться кому-то сильному на тяжелую жизнь, на то, как ее обижали, предавали. Чтобы кто-то защитил ее, разобравшись с обидчиками.       Амелия почувствовала ком в горле и постаралась незаметно сглотнуть его, пока он не вызвал соленые слезы. Плакать на глазах у Джаспера не хотелось. Она не собиралась показывать ему свою слабость.       — Что это значит?       — Ничего. И вообще, мне нужно возвращаться в клуб, — поняв, что они уже почти вышли на центральную дорогу, Амелия развернулась, но была остановлена сильной рукой, в мгновение вернувшей ее на место. — Ну что еще? Спасибо, что спас, но на этом все. Меня ждут.       Грубить не хотелось, но она действительно хотела поскорее уйти, чтобы не сболтнуть ничего такого, о чем впоследствии пожалеет. Амелия понимала, что он не должен узнать правду ни при каких обстоятельствах. Уже слишком поздно, ничего не изменить. Прошло много времени, и выглядеть это будет как глупая попытка надавить на жалость и привязать к себе Джаспера с помощью чувства вины. Вернуться в клуб было единственным шансом, ведь сейчас слова срывались с языка раньше, чем она понимала, что говорит.       — Чтобы тебя попытались изнасиловать еще раз? — возмущенно воскликнул он, не позволяя ей уйти. — Ждут? С кем ты здесь?       — С Зои и Мейсоном.       — И какого черта твой коп тебя еще не ищет? — раздраженно выдохнул Джаспер. — Уже прошло целых двадцать минут.       «Не все так помешаны на контроле, как ты!»       — Мы не вместе, и я ничем ему не обязана. Но даже если бы и были, он не старомодный вампир из девятнадцатого века, и не душит девушек своим контролем. Что хочу, то и делаю. Это моя жизнь.       — А об ответственности твои не старомодные мужчины двадцать первого века не слышали? Хорошо устроились однако, — усмехнулся он, останавливая такси и открывая перед ней заднюю дверь. — Садись.       Ей ничего не оставалось, как сесть в машину под пристальным взглядом Джаспера, занявшего место рядом с ней и тут же полностью открывшего окно, совершенно не обращая внимание на недовольно пробурчавшего что-то себе под нос водителя. Джаспер отвернулся от нее, вдыхая морозный февральский воздух полной грудью. Его рука покоилась в нескольких сантиметрах от ее, на черной кожаной обивке заднего сидения такси. Много лет назад ей не нужно было придумывать глупых оправданий для того, чтобы коснуться его руки. Теперь же даже с правдоподобными оправданиями она не могла себе этого позволить. В их истории давно поставлена точка. Здесь нет и не могло быть надежды на продолжение.       Дорога до Форкса прошла в полной тишине. Сравнение мужчин девятнадцатого и двадцать первого веков пришлось отложить до лучших времен, так как таксист, услышав подобный разговор, счел бы их ненормальными, а возвращаться в лечебницу ей хотелось меньше всего. Амелия искоса поглядывала на Джаспера, стараясь понять, что происходит у него в голове. Действительно ли он был в Сиэтле? Почему Элис позвонила ему, рассказав о возможном изнасиловании, но тогда, много лет назад, умолчала о разводе родителей Амелии, о лечебнице, об издевательствах одноклассников и трех попытках самоубийства? Вспомнив о последнем, Амелия коснулась браслетов под широкими рукавами пальто Джаспера, поправляя их так, чтобы они полностью закрывали шрамы. Он, казалось, этого даже не заметил.       Когда они проехали больше половину пути, она пару раз зевнула, сползая вниз по сиденью. Амелия пыталась бороться со сном несколько минут, но усталость оказалась сильнее нее, и она вскоре сама не заметила, как уснула.       Она могла бы проспать до утра, но страх того, что Джаспер увидит шрамы и поймет все, оказался сильнее. Она медленно раскрыла глаза, не сразу понимая, где находится, но знакомый запах и странное ощущение отсутствия земли под ногами, дали понять, что он несет ее на руках по ступенькам, ведущим на второй этаж ее дома. Амелия словно смотрела на это со стороны, как на знакомую картинку из прошлой жизни. Сколько раз он нес ее так в кровать, когда она засиживалась за учебниками или засыпала во время просмотра фильма? Сколько раз она цеплялась пальцами за мягкую ткань его свитера, прося не уходить, остаться с ней на ночь, и Джаспер каждый раз сдавался. Бесчисленное множество.       — Останься… — сонно протянула она, когда он опустил ее на кровать, укрывая одеялом, и вцепилась в холодную ладонь.       — Эми, — вздохнул он, не пытаясь тем не менее освободить руку. — Утром ты меня возненавидишь за то, что я поддался твоим уговорам.       Сейчас ее нисколько не смутило знакомое сокращение, возвращавшее ее в счастливое прошлое. Ей лишь хотелось, чтобы он остался. После произошедшего этим вечером находиться дома одной было страшно. Или она просто искала повод для того, чтобы остаться с ним наедине? Амелия и сама не знала. Сердце вело ожесточенную борьбу с разумом и этим вечером, кажется, одерживало победу.       — Это будет утром, — протянула она, зевая, и укутываясь в одеяло. — Не уходи сейчас, пожалуйста. Мне страшно.       Одной этой фразы раньше хватало, чтобы он был готов свернуть горы ради нее. И, на мгновение Амелии показалось, что ничего не изменилось с тех пор, что они снова вместе, и все хорошо, когда Джаспер кивнул, опускаясь на край кровати. Свет уличного фонаря тонкой полоской проникал в спальню через неплотно закрытые шторы, позволяя ей разглядеть мягкую улыбку на его лице. Он коснулся губами ее лба, оставляя на коже осторожный поцелуй, заставивший уголки ее губ дрогнуть, а в груди разлиться знакомое тепло. Даже после стольких лет обиды, непонимания, ненависти и злости она не могла реагировать иначе на его присутствие и прикосновения.       — Останусь. А теперь засыпай. Утром тебя ожидает серьезный разговор.       Амелия тихо рассмеялась. В этом она нисколько не сомневалась. Однако тот факт, что он собирается остаться здесь не до возвращения Зои, а до утра, заставил ее расплыться в улыбке.       — Спасибо, что спас меня сегодня, — прошептала Амелия, уже засыпая.       — Ты всегда можешь на меня рассчитывать, Эми. Что бы ни произошло, — было последним, что она услышала перед тем, как заснуть.       Амелия понятия не имела, сколько проспала, но открыла глаза она уже тогда, когда в комнате было светло, насколько вообще могло быть светло в вечно пасмурном Форксе. Потянувшись, она совершенно по-детски потерла глаза, пытаясь осознать события вчерашнего вечера. Клуб, Дэниэл, Джаспер… Она же ничего лишнего не наговорила? Она ведь не рассказала ему правду? Еще и остаться попросила. Дура, Амелия, дура. Что он о тебе сейчас подумает?       Голова раскалывалась на сотни частей, заставляя ее в очередной раз поклясться самой себе больше никогда не брать в рот и капли алкоголя. Слишком давно она столько не пила. В последний раз они с Зои и Дином веселились подобным образом аж на Рождество. Целых два месяца без алкоголя и сигарет заставили организм отвыкнуть от подобного насилия над собой. Теперь же он ожидаемо взбунтовался, заставляя ее чувствовать себя невероятно ужасно.       Приподняв одеяло и поняв, что на ней до сих пор надето то же платье, в котором она веселилась накануне в клубе, Амелия облегченно вздохнула. Браслеты тоже были на своем законном месте, а значит Джаспер все еще ни о чем не подозревал. Осталось только разобраться со всеми глупостями, которые она ему вчера наговорила. И зачем только попросила остаться? А может быть он вообще ушел и говорить ни с кем не нужно?       «Ты ведь хочешь, чтобы он был сейчас здесь»       Поднявшись на кровати и оглядев комнату, Амелия встретилась взглядом с Джаспером, что сидел на кресле возле письменного стола, крутя в руках какую-то книгу.       — Проверяешь, не переспали ли мы? — спросил Джаспер, усмехаясь и качая головой. — Думаешь, я настолько низок, чтобы воспользоваться пьяной девушкой?       — Я ничего не думаю, — отрезала она. — Только вот уже давно ожидаю от людей всего самого плохого. Даже от самых близких. Этот урок преподал мне ты. Мне остается только поблагодарить тебя за это.       Он промолчал, проигнорировав ее полублагодарность — полуобвинение, лишь поднялся со своего места, подходя ближе и изучая ее внимательным взглядом.       — И часто ты так напиваешься?       Амелия раздраженно закатила глаза, откидывая одеяло и вставая с кровати. Ее нервировал этот его осуждающий взгляд сверху вниз. Точно смотрел на лабораторную мышь, над которой ставил эксперименты. Какое он вообще имел право устраивать ей допрос? Они уже давно не вместе, какая ему разница, сколько она пьет и как часто напивается?       — Часто или нет, это что-то меняет? Я не обязана перед тобой отчитываться, ты мне никто, — она ткнула указательным пальцем ему в грудь. Джаспер ожидаемо даже не шелохнулся. — Лучше бы думал о том, что этот Дэниэл возможно уже умер. И сейчас у нас могут быть большие проблемы.       — Ты думаешь, мне есть дело до жизни парня, едва не изнасиловавшего тебя? — возмутился Джаспер, повышая голос. — Я был бы рад, если бы убил его. Но, к сожалению, это не так.       — Был бы рад? — Амелия неверяще уставилась на него. — Я последняя, с кем его видели. Я! Да здесь уже могла бы быть полиция.       — Послушай, я не идиот, и прекрасно знаю, как убивать, не оставляя следов.       Ей было даже страшно представить возможный вариант развития событий, что закончился бы многочисленными смертями, разоблачением сверхъестественного мира, а в самом жутком случае и вовсе апокалипсисом. Точно в фильме ужасов, которые она так не любила. Но Джасперу, конечно же, было все равно. Так легко говорить об убийстве и смертях может говорить только тот, кто повидал бесчисленное их множество на своем веку. Амелия не осуждала его за это. Он не выбирал быть обращенным Марией и попасть в армию новорожденных вампиров, сражавшихся за территории — так сложились обстоятельства. Она верила в судьбу, хотя иногда и не понимала, для чего эта самая судьба свела ее с Джаспером.       Голова раскалывалась нещадно, и продолжать спор совершенно не хотелось. Посчитав, что разговор окончен, и они сошлись на том, что Джаспер прошлым вечером не добавил в список совершенных убийств Дэниэла, она устало выдохнула, опускаясь на кровать и запуская пальцы в длинные темные пряди. Внезапно взгляд упал на стоявший на прикроватном столике стакан воды и таблетку обезболивающего. Уголки губ дернулись, когда она поняла, что это наверняка не Зои подсуетилась и положила подруге таблетку, зная, что голова утром будет просто разрываться. Этим у них обычно занималась Ханна, ругая на чем свет стоит своих подруг.       Проглотив таблетку и осушив стакан одним большим глотком, Амелия облегченно вздохнула. Но торопливые шаги заставили ее подскочить. Волна паники распространилась по всему телу за мгновение, точно разряд тока. Как она объяснит Зои пребывание старшеклассника у нее в спальне? Подруга решит, что она спит с учеником. И не то, чтобы Зои ее осудила, однако это может создать лишнюю огласку и проблемы, если она обмолвится об этом при Мейсоне.       — Мэлли! Ты проснулась? — раздался короткий стук, а после Зои задергала ручку спальни.       Дверь однако все еще оставалась закрытой. Несложно было догадаться, что Джаспер, выглядевший весьма довольным собой, запер дверь ее спальни во избежание подобной неловкой ситуации. Однако Амелия знала то, чего он и представить себе не мог.       Едва только Ханна и Зои узнали о том, что их новая подруга три раза пыталась покончить с собой, они установили правило, которое нельзя было нарушать практически ни при каких обстоятельствах: дверь ванной комнаты или спальни, если Амелия оставалась в комнате одна, не должна быть заперта. Их контроль, конечно, раздражал, но она сопротивлялась лишь первое время, понимая, что подруги просто волнуются, да и она на их месте поступила бы точно так же. Ханна и Зои помогли ей пережить самые страшные моменты в жизни, и она была им невероятно благодарна.       — Уходи! — чертыхнувшись, шепотом прокричала она, замахав руками на Джаспера. — Уходи, кому я говорю. Спасибо за помощь, но дальше я сама.       — Да брось, она сейчас постучит и уйдет, решив, что ты спишь, — ответил Джаспер, оперевшись плечом о стену возле окна и скрестив руки на груди.       Амелия же понимала, что Зои никуда не уйдет, пока не убедится в том, что она в порядке.       — Послушай, тебе нужно уйти, — она продолжала шептать, пытаясь оттолкнуть его к окну. Но проще было пытаться сдвинуть с места Эверест, чем заставить сейчас Джаспера уйти из ее спальни. — Сейчас же.       У нее не было времени думать о том, что Джаспера, выпрыгивающего из окна второго этажа ее дома, могли увидеть соседи. Зои сейчас представляла куда большую опасность.       Ситуацию накаляли крики Зои с требованием открыть ей дверь, и Амелии на мгновение показалось, что она сейчас потеряет сознание от напряжения. Джаспер, не понимающий, что происходит, Зои, наверняка уже начавшая сходить с ума от переживания за Амелию и страха, что она снова сорвалась, хотя и повода для этого не было никакого. Но в Зои чудным образом сочеталась невероятная бестолковость и безалаберность с сумасшедшей заботой о своих друзьях, о тех, кем она дорожила.       Кажется, осознав, что Зои не перестанет стучать, а Амелия не успокоится, пока не откроет дверь, Джаспер кивнул головой, словно соглашаясь с ее требованием уйти. Однако вместо того, чтобы открыть окно и выпрыгнуть в него, он подошел к шкафу, открывая дверцу и скрываясь за ней. Раздраженно вздохнув, но не видя иного пути, кроме как быстро повернуть ключ и открыть дверь с Джаспером в комнате, ведь Зои уже начинала сходить с ума и рисковала разбудить Свонов своими криками, Амелия прикрыла глаза, готовясь к буре.       — Какого черта ты запираешься? — возмущенно прокричала Зои, уперев руки в бока. — Ты так быстро забыла наше главное правило? Думаешь, пожила одна пару месяцев и все? Да я тут с ума чуть не сошла! А вчера? Исчезла из клуба с каким-то парнем, которого даже Мейсон не знал! Я была в шаге от того, чтобы позвонить в полицию.       — Зо, все хорошо, правда, — она встала так, чтобы подруга не смогла пройти в комнату, одновременно пытаясь придумать, что же ей соврать, чтобы выглядело правдоподобно. — Тот парень… Он начал приставать ко мне, но был слишком пьян, и я смогла убежать. Вызвала такси и приехала домой.       Амелия не знала, поверила ли Зои в тот крайне неправдоподобный рассказ, который она из себя выжала, однако вопросы о Дэниэле прекратились. Наверняка Зои хватило того, что сейчас никакого Дэниэла здесь не было, и с подругой все было в порядке. Самой Амелии оставалось только поглядывать на Джаспера, который стоял, совершенно не двигаясь, чтобы дверца не скрипела и не навела Зои на мысль, что за ней кто-то прячется. Ей было жутко от мысли, что он слышит весь их разговор, и любой момент может в разговоре может проскользнуть что-то, чего он ни в коем случае не должен был знать.       — Покажи руки, — внезапно потребовала Зои, и у Амелии сердце в пятки упало.       Джаспер не должен был узнать об этом, а если и должен был, то точно не в такой абсурдный момент, подслушивая ее разговор с лучшей подругой. Она сама должна была ему рассказать обо всем тогда, когда посчитала бы нужным это сделать. Однако судьба оказалась той еще шутницей с весьма оригинальным чувством юмора, раз за разом обращавшимся против нее. Амелия понимала, что находится на пороге катастрофы, остановить которую может только чудо. Чудо, однако же, не произошло.       — Амелия Эбигейл Крэйг, покажи сейчас же руки! — воскликнула Зои и, игнорируя сопротивление подруги, сдернула браслеты с ее запястий, являя взгляду тонкие старые шрамы на запястьях Амелии. — Ты вообще знаешь, что я тут пережила, думая о том, найду ли тебя в луже собственной крови или наглотавшейся таблеток?! Да я чуть с ума не сошла, когда поняла, что дверь заперта. Думала, ты снова взялась за свое.       Все. Это был конец. И отнюдь не счастливый. Уродливая правда вылезла наружу. При всех недостатках Джаспера он отнюдь не был идиотом, и сложить дважды два мог безо всяких усилий. Ей было страшно представить последствия произошедшего только что разговора. За годы их отношений она видела его рассерженным, расстроенным, счастливым, растерянным, но, бросив мимолетный взгляд на Джаспера, увидела совершенно нечитаемое выражение лица, не выражавшее какую-то конкретную эмоцию. Он стоял, уставившись в одну точку, даже не моргая. Даже стоя у двери, Амелия без труда могла понять, насколько напряжено его тело. Он был напряжен словно гитарная струна, которая могла порваться в любой момент.       Разговор предстоял очень серьезный.       — Зо, если ты убедилась, что со мной все в порядке, пожалуйста выйди и дай мне переодеться.       Ей сейчас хотелось оказаться где угодно, даже в Россленде в доме матери, только не здесь. Но, к сожалению, бежать было некуда. Этот разговор был неизбежен.