Луч солнца в хмурый день

Дэйв говорит, что слишком большие перерывы между занятиями в тренажерном зале не приведут к хорошим результатам, и Северус обреченно раздумывает, как регулярно находить в своем графике пару часов на Лондон, тренировки и путь обратно. За исключением этого, маггл кажется довольным. — Дружище, тебе повезло, что ты хорошо набираешь вес. Ко мне редко приходят с такой генетикой. Это не генетика: Северусу помогает магия. Он чувствует такой подъем энергии, который у него был, наверное, только на последнем курсе Хогвартса и несколько лет после. Северус покупает в Теско маленькое полотенце для тренажерного зала, чтобы перестать бескультурно вытирать пот рукавом водолазки, и Дэйв наконец замечает выглядывающие из-под высокого воротника шрамы на его шее. — Дружище, что с тобой произошло? Ничего хорошего. — В молодости попал в плохую компанию, — отвечает Северус, и маггл задумчиво кивает. И Дэйв, как ни странно, начинает относиться к нему немного иначе: после каждой тренировки он протягивает пластиковый стакан с коричневой жижей под названием шоколадный протеиновый коктейль, а Снейп, не способный отказаться от доброго жеста, обреченно давится напитком, который, на его взгляд, не имеет ничего общего со вкусом и запахом настоящего шоколада. Дэйв все больше и больше напоминает Северусу хогвартского лесничего, и это не комплимент. Каждый раз на выходе Северус с неудовольствием разглядывает свое отражение в зеркалах, пытаясь увидеть изменения, и в какой-то момент ему начинает казаться, что, хоть пальто все еще висит на нем как на вешалке, он выглядит менее изможденным. Дэйв замечает и несколько обесцвеченных участков кожи его рук, заставляя Снейпа из вежливости выдать что-то о том, как неосторожно он работает с реактивами, и татуировку на предплечье. — Что она означает? — интересуется маггл. — Ошибку молодости. — У моего кузена на груди набито имя бывшей жены. Вторая жена просто ненавидит эту татуировку, — посмеивается Дэйв и хлопает его по плечу своей огромной ладонью. По крайней мере у него набита не свастика. Интересно, что бы маггл сказал, узнав о действительном значении метки: вряд ли бы так улыбался. Северус больше не пропускает приемы пищи, но все равно из раза в раз Дэйв спрашивает его о питании. — Поверить не могу, что ты не испытываешь голода. Дружище, я сначала подумал, что ты такой худой, потому что эктоморф! Снейп впервые слышит про эктоморфов, но когда-то у него была студентка-метаморф, которая погибла в битве за Хогвартс, и крестник Поттера остался без матери. Поттер, Поттер, Поттер. Гриффиндорец, как и ожидалось, регулярно использует ключ и оказывается у Северуса в постели, даже если самого Снейпа там нет. Зельевар чувствует теплое покалывание потревоженных защитных чар, когда он в лазарете, в Лондоне или в библиотечных хранилищах. На его вопрос Поттер отвечает, что он лучше спит, когда чувствует снейповскую магию вокруг, прося разрешения и дальше злоупотреблять слизеринским гостеприимством. Учитывая, что во время их разговора Герой полностью раздет, Северус не видит причин отказывать. Они начинают завтракать и ужинать вместе: в Снейпе наконец просыпаются зачатки аппетита, а Поттер всегда ел, как гиппогриф. Молчаливая компания любовника за столом приводит Северуса в благодушное настроение, но, когда они все же разговаривают, это неловко, учитывая, что они все еще на «вы». Поттер говорит: «Мистер Снейп», — и Северуса колет воспоминанием, как когда-то Поттер просил разрешения называть его по имени. Поттер рассказывает ему об артефактологии (она ему нравится), болгарах (они слишком много пьют), Помоне Спраут (она, мягко говоря, была не рада узнать, что в школе Герой списывал у Грейнджер), об идиотах, которые принесли на стройку приколы из магазина Уизли и получили за это сглазы от создателя (справедливо), а потом он говорит: «Мистер Снейп», — и Северус дергается. Зельевар в ответ рассказывает про травы Запретного Леса (даже зимой есть что-то полезное), кентавров и пути наладить с ними взаимодействие (не задевать их гордость), про то, как ему в свое время было тяжело проходить ученичество (один раз он не спал неделю, а после не мог отличить волшебную палочку от черпака), потом с губ срывается: «Конечно, мистер Поттер», — и искра юмора в глазах гриффиндорца гаснет. Проблема Снейпа и его привычек в том, что они позволили ему выжить, но не позволяют жить нормально. Он чувствует, что вырос из необходимости держать дистанцию и называть Поттера Поттером — уже давно, стоит признать — но слова сами прыгают на язык: привычки владеют им как полноправные хозяева. Он вышел победителем из конфликта с самим Темным Лордом, неужели он не может одержать верх над чем-то в себе самом? Северус беспрекословно выполняет советы Поппи, он делает то, что говорит ему Дэйв, он даже регулярно давит в себе желание огрызнуться в ответ на некоторые идиотские реплики Поттера, почему он не может назвать его Гарри? Гарри. Гарри. Гарри. Поттеру не идет быть Гарри, и в голове у Снейпа это имя звучит чужеродно, будто на другом языке. Поттер расстраивается, когда Северус зовет его мистером Поттером. Северусу режет слух, когда Поттер зовет его мистером Снейпом. Решение очевидно, и, как обычно, оно зельевару не нравится. Ему по нраву, когда ничего не меняется, когда его не трогают, и все планомерно выполняют свои обязательства — без сюрпризов. Северус терпеливо дожидается от Поттера очередного «мистера Снейпа» и выдавливает: — Гарри. Поттер замирает и таращит свои зеленые глаза, которые из-за толстых стекол очков кажутся еще больше. — Пока мы одни, ты можешь звать меня Северус, — вымучивает из себя Снейп. Он берет эти слова штурмом, тараном упорства выбиваясь из привычного круга. Как глупо. Наверное, похожий протест чувствовали почтенные старцы, выслушивая молодежь с их новыми идеями, но Северус не старец и тем более не почтенный. Он косный тридцативосьмилетний маг, который скорее развалится на куски, чем адаптируется к изменениям, а Поттер гибкий, словно плющ, и Северус уже погряз в нем, как стены старых замков, утопленных в геройских зеленых собратьях. — Правда? — Поттер откладывает вилку с ножом в сторону, продолжая пялиться. Мерлин, что за глупый вопрос? — Да, — скрипит зубами Снейп, и замечает свои побелевшие пальцы, которые нервно сжимают столовые приборы. Он пытается расслабить руки. — Я тяжело привыкаю к изменениям, — добавляет он. — Я заметил, — кивает Поттер, но в его тоне нет яда. Может, именно поэтому у них хоть что-то получается: Поттер его не торопит, а Снейп ничего от него не требует. Гриффиндорец сияет улыбкой тысячи Люмосов, не спеша вернуться к завтраку, довольно поглядывая в сторону зельевара. — Северус, — говорит он, и это странно, слишком интимно для ситуации, когда Снейп не возбужден настолько, чтобы перестать думать. Наверное, со временем он сможет принять такое обращение. — Северус, — повторяет Поттер и тянется через стол, чтобы погладить его руку. Снейп знает этот взгляд, и он не удивлен, что гриффиндорец пытается увлечь его на чердачный диван. Поттер седлает его колени и со счастливой улыбкой целует то щеки, то лоб, то нос, а потом доходит до губ, и Северус обхватывает его крепкую талию руками. Несмотря на то, что гриффиндорец растерял изящную стройность ловца, Северус выше, у него длиннее руки и шире плечи: Герой идеально помещается в его объятья, создавая ощущение, что слизеринец может обернуть его в свое тело. — Вы не хотели бы… Северус, ты не хотел бы… принять более активную роль? — шепчет Поттер. Учитывая, что одно время Поттер сам отстранялся, а еще был раз, когда его любовник требовательно разводил ноги, Снейп чувствует непоследовательность. — Что ты имеешь в виду, Поттер? Поттер перестает его целовать, и Северусу открывается милейший вид на его покрасневшие уши. У его любовника очень изящные розовые мочки, которые так сладко кусать. — Гарри, — после нескольких мгновений исправляется Снейп. — Гарри. — Быть тем, кто… Быть сверху. — Не хочу. Поттер удивленно таращит зеленые глаза. — Почему? — А ты этого хочешь? — переводит вопрос Снейп. Поттер мнется и долго не отвечает. — Я был бы не против. Снейп хмыкает. — Но почему нет? Тебе не нравится? Если бы Поттер только знал… Северус предпочитает хранить свои секреты близко к сердцу, и выбирает тот ответ, который ему выгоднее: — Я не люблю, когда мои партнеры морщатся от неприятных ощущений. Учитывая твою неопытность, поначалу тебе будет некомфортно или даже больно. В добавок к ушам у Поттера постепенно розовеют и щеки: до него доходит суть беспокойства Снейпа. — У тебя плохие ассоциации, потому что ты пытал маггл… — Нет. — Тебе же не больно, когда мы…? — Нет. — А мне будет неприятно, потому что.? — Ты, как я понимаю, не делал этого раньше. — На метлу я тоже когда-то сел впервые, — упрямо парирует Поттер, и Северус пытается подавить смех от такого сравнения. — Ты же понял, что тогда, после Нового года, был мой первый раз, во всех смыслах первый. Северус прикусывает нежную мочку уха, и Поттер ежится в его руках. — Я читал, что можно хорошо подготовиться, — гнет свою линию гриффиндорец. — Чита-ал, — с усмешкой повторяет Снейп и кусает крепкую белую шею, еще не порозовевшую от стыда и возбуждения, заставляя бедра Поттера сжаться вокруг его собственных. Если бы Северус позволил себе делать все, что хочется, гриффиндорец был бы с ног до головы в следах от его укусов, перегнувшись через подлокотник дивана, ярко-розовой от шлепков задницей вверх, и его девственный вход был бы таким же розовым, мокрым от слюны. — Рядом с вашим домом есть секс-шоп, — продолжает Поттер. — С твоим домом. И я зашел туда: там было много всего, но я попросил показать мне книги и купил несколько. Северус тихо смеется, прижавшись лбом к плечу гриффиндорца. Покупать в секс-шопе книги: это уморительно по нескольким причинам, и, наверное, он может рассказать своему любовнику только об одной. — Учитывая, сколько у вас проблем с книгами по травологии… Книги из секс-шопа были полегче? — Я увидел в них практическую пользу, — ворчит Поттер. — У тебя тоже есть такие. — У меня большая библиотека, — отвечает Снейп. Сейчас у него нет ни одной книги с такой тематикой, но они… были. — Там написано, что дело в хорошей подготовке, — возвращается к теме его любовник. Столько усилий, чтобы получить желаемое — Северусу даже лестно. Поттеровское «не против» сильнее, чем он притворяется. — И что же ты сделал, чтобы хорошо подготовиться? — спрашивает зельевар, кусая чужое плечо через футболку. — Гарри. Имя ласково и естественно соскальзывает с его языка: Снейпа мало что смущает, когда у него эрекция. — Использовал пальцы, — гораздо тише признается Поттер. — Тебе понравилось? Поттер выглядит немного смущенным, но что-то не так в его реакции: его молчание тоже о многом говорит. — Вот именно, — подводит итог Северус и возвращается к поттеровской шее. — Я все равно хочу попробовать. — Уже «хочу». Куда же делось ваше «не против попробовать», мистер Поттер? — голос Снейпа переходит в ту низкую тональность, которая больше похоже на урчание, и гриффиндорец снова ежится. — Куда делся «Гарри»? — спрашивает тот в ответ. Северус сильнее сжимает Поттера в объятьях и резким движением вдавливает того в диван. — Гарри лежит подо мной, раздвинув ноги, — замечает Северус, растягивая губы в недоброй улыбке, но останавливает себя. Это не слишком грубо? Зельевар прекрасно проживет вдали от своих грязных фантазий: откровенно говоря, даже тот скромный сексуальный репертуар, который они с Поттером исполняют из раза в раз: минет, ласки руками и две позы — доставляет ему несравнимое удовольствие. Нет необходимости в большем. — И ты все равно отказываешься от моего предложения, — недовольно бормочет Поттер, а потом говорит со всей серьезностью. — Если это стопроцентное нет, то как скажешь. Но если это «да при определенных условиях», я хочу узнать про условия. Каждый раз Северус думает, что вряд ли возможно полюбить Поттера еще больше, и каждый раз он удивляет сам себя. Его золотой гриффиндорец так прекрасно прямолинеен. — Почему ты начал прятать руки во время секса? — наконец спрашивает он. — Это происходит не всегда, но у меня есть глаза, Гарри, и я не жалуюсь на зрение. Поттер обреченно трет глаза и вздыхает. Игривое настроение испаряется как вода из котла: Герой на чем-то попался. — Благодаря мази, которую вы варите, у меня прекратились магические выбросы. Вы, наверное, помните, что кроме самих выбросов мои прикосновения иногда могли наносить ожоги. При определенных обстоятельствах. Северус это очень, слишком хорошо помнит. — С этим тоже стало получше, но немного, — говорит Поттер. — Теперь обжигают только ладони, только при возбуждении, и только когда я чувствую, что полностью теряю контроль. — Мадам Помфри знает? — немедленно спрашивает Северус. — Сначала я думал, что мазь рано или поздно поможет, но время шло, а лучше не становилось, и я пошел в лазарет. В тот день, когда ей стало плохо. Она сказала, что плохо ей было не из-за меня! — оправдывается гриффиндорец. — В общем, случай сложный и мне нужен узкий специалист, которым мадам Помфри не является. Учитывая, что в Св. Мунго моментально разболтают обо всем, остаются зарубежные колдомедики. Гермиона не знает никого подходящего в Австралии. Ни Христо, ни Николай не знают специалистов по ауре, и тогда я написал Краму. Северус хмурится, разглядывая ладони Поттера. — Виктору Краму, чемпиону Думстранга на Турнире трех волшебников, — уточняет гриффиндорец. — Я понял. — Я жду ответа. Если не получится, попробую найти кого-нибудь во Франции через Флер Уизли. Северус задумчиво кивает. — Как это происходит? — спрашивает он. — В смысле? — Есть ли еще какие-то симптомы кроме того, что ты можешь кого-то прижечь? — Ну, я чувствую жар, но мне не больно, и все. Наверное. Может, есть небольшое свечение? — Ты не уверен? — После первого раза я начал прятать руки, а без тебя с контролем все в порядке. Не знаю. Снейп берет его руку и подносит ее ближе к лицу. — Что провоцирует такую реакцию? — Секс, — коротко отвечает Поттер. — Но не всегда, — качает головой Снейп. — Что конкретно? — Когда от меня мало что зависит. Может, элемент неожиданности? Я не знаю. — И при этом ты просил меня быть сверху, — хмыкает Северус. Какая поистине гриффиндорская безответственность. — Мне интересно, — бесстыдно признается его любовник. — Я хотел бы попробовать и не хотел бы ждать: кто знает, сколько пройдет времени, пока я найду колдомедика. Разве не стоит торопиться жить после всего, что с нами случилось? Северус бросает долгий взгляд на растянувшегося на диване гриффиндорца: он понимает любопытство и желание узнать что-то новое как никто другой. — Хочешь провести эксперимент? — спрашивает Снейп. Поттер торопливо водружает на нос свои сползшие очки и смотрит на Северуса в ответ. — Чтобы посмотреть, светятся ли руки, — поясняет зельевар. — Это «да при определенных условиях»? — переспрашивает Поттер. — У меня много идей для экспериментов. — Нашелся ученый, — смеется Северус, и гриффиндорец улыбается в ответ. — Это совсем маленький эксперимент, а не то, о чем ты подумал. — Ты не знаешь, о чем я подумал: я все же научился окклюменции, — дерзко отвечает Поттер, и Снейп снова фыркает. — Я знаю, о чем ты подумал, — низко говорит он. Поттер тянется к нему за поцелуем. Гриффиндорец послушно избавляется от одежды, уверенный в своей наготе, и ложится обратно на диван, разведя ноги. Снейп остается полностью одет — он садится рядом и начинает с поцелуев: губы, уши, шея, грудь — пока у его чувствительного молодого любовника не встает, и тот не начинает нетерпеливо ерзать и пытаться распускать руки. Тогда Северус с силой впивается в его шею: наверняка останутся следы зубов, и Поттер наконец стонет. Его золотому гриффиндорцу нравятся укусы, а Северус испытывает желание проглотить его целиком, дурея от солоноватого вкуса нежной кожи, текстуры шрамов от ожогов на левом плече и нежных вздохов его любовника. Он дразнит губами сосок, а потом зажимает его между зубами — Поттер задерживает дыхание. — Ладони уже горячие, — говорит он. — Насколько? — Ощутимо. Снейп осторожно берет в руки поттеровскую ладонь, и чувствует ее неестественный жар. Он проводит пальцами вверх до кисти и предплечья, где температура падает, и хмыкает. — Держи меня в курсе. Гарри, — говорит он, и Поттер фыркает в ответ. Его любовник перестает смеяться, как только Северус накрывает ртом его розовый от возбуждения член. Он не пытается покорить его целиком, вобрав в горло, но он помогает себе рукой, и не похоже, чтобы Поттер жаловался: тот едва дергает бедрами, явно останавливая себя от того, чтобы не потребовать телом большего. Снейп разводит колени любовника пошире и устраивается между ними, ложась на живот — он немедленно возвращает член гриффиндорца в своей рот, и Поттер снова стонет — ему нравится получать удовольствие в позе, где он так бесстыдно раскрыт? На его крепких бедрах темные волоски, которые так приятно чувствовать под ладонями. Северус гладит его ноги, небольшие впадины, где бедра переходят в ягодицы, а потом проводит пальцами по сжатому отверстию, и Поттер охает, дергаясь всем телом. — Ладони горят, — говорит он, задыхаясь. Снейп смотрит на выставленные вверх руки и не видит в них ничего необычного, но он чувствует их жар, приблизив свою ладонь на расстояние дюйма. — Хочешь проверить, насколько ты можешь потерять контроль? — хрипло говорит Снейп. Возможно, это не самая хорошая из его идей, но есть то, что Северус отчаянно желает попробовать, и сейчас Поттер выглядит так, будто хочет того же самого. — Да, — уверенно отвечает его любовник, пожирая его глазами. — Перевернись на живот, встань на колени и свесь руки с дивана, — приказывает Северус. Поттер открывает рот, чтобы что-то сказать, но в итоге всасывает воздух в легкие и молча переворачивается как нужно: с задницей, вздернутой в воздух. У Снейпа стоит так, что ему физически больно, и он спешно расстегивает свою ширинку, чтобы облегчить муки. Крепкий зад его любовника с мягким пушком в расселине между ягодиц заставляет его забыть, зачем они вообще это все затеяли. Поттер шире раздвигает колени и выгибает спину — он этому тоже из книг научился? Северус пару раз проводит ладонью по своему члену, произносит очищающее, а потом припадает губами к крошечному входу, грубо раздвигая ягодицы в стороны, а Поттер издает полузадушенный писк, пытается то рефлекторно свести ноги, то выгнуться еще сильнее, подставляясь. Его голодному до ласки любовнику нравится такое внимание. Северус чувствует, как тугие мышцы сжимаются под его губами, а после немного расслабляются, и он пользуется шансом прикоснуться языком, щедро вылизать чувствительный анус, изредка посасывая кожу, в то время как Поттер дергается, выпячивая, и поджимая зад. Снейп звонко шлепает его по беспокойным ягодицам, и сразу пытается протолкнуть язык внутрь, будто в извинении — тугие мышцы немного поддаются его напору. — Возьми меня в руку, — умоляет Поттер. — Пожалуйста, я не могу сам. Северус еще раз шлепает гриффиндорский зад и крепко берется за его красный член, пытаясь сделать ласки языка и ладони синхронными. Его любовник не может продержаться и минуты: он кончает, и маленькая дырочка пульсирует под языком Снейпа. Поттер без сил распластывается на диване, и Северус чувствует запах гари — когда он подходит к той стороне, где были руки Поттера, он видит немного опаленную ткань дивана. Поразительно. — Руки светились? — спрашивает он. — Ага, — бормочет Поттер. — Сейчас горячие? — Нет, — медленно выдыхает его любовник. — После оргазма все сразу будто выключается. Поттер переводит на него полуслепой взгляд, надевает очки и пялится прямо на раскрытую ширинку Северуса. — Сейчас, — говорит он и со стоном поднимает себя в сидячее положение. — Это не обязательно, — Снейп пытается быть джентльменом, но у Поттера есть свои идеи на этот счет. — Ччч, — шикает его любовник, стягивает снейповы штаны и трусы пониже, а потом с любовью, будто пьяный, шепчет, — не слушай его. И, прикрыв глаза, берет его член в рот, а Северусу лишь остается гладить поттеровские мягкие вихры на затылке. В движениях Поттера отсутствует спешка, он расслаблен и ленив, и оргазм, который он дарит, тоже нерезкий, прокатывающийся теплой волной. — Гарри, — через несколько мгновений говорит Северус. — Я надеюсь, что ты больше никогда не попытаешься разговаривать с моим пенисом. — Просто я почувствовал некоторое противоречие между твоими словами и реакциями тела, — чопорно отвечает Поттер, вытирая рот. Вот засранец. — Нет, — Северус раздумывает о том, как объяснить, но слова не находятся. — Просто нет. Никогда больше. — Хорошо, — пожимает плечами тот. — Что насчет нашего эксперимента? — Больше никаких экспериментов, иначе ты спалишь мои комнаты. — Но как только я получу консультацию.? — Тогда и поговорим. — Честно говоря, это не то, на что я рассчитывал, но это было… что-то. Не зря мне говорили, что секс с опытным партнером впечатляет. Снейп откровенно смеется над выводом Поттера, но он все же польщен. — С кем это ты о таком разговаривал? — У Николая в Болгарии жена, которая старше его на восемь лет. Они вместе почти столько же, и он намекал, что она перевернула его представление о том, что можно делать в постели. Гриффиндорец открыт экспериментам. Привычная мысль, что вскоре Поттер найдет себе более подходящего любовника, чтобы исследовать новые грани близости, не отдает горечью: к ней Северус уже привык.