Луч солнца в хмурый день

Год и почти три месяца после Финальной битвы: В газетах Скитер: Мы все восхищены вашими усилиями в восстановлении Хогвартса. Когда все только начиналось, вы знали, как много бывших студентов приедет на стройку? Директриса М. Макгонагалл: Мы больше думали о том, какие ресурсы нам были уже доступны. Конечно, мы были рады видеть большое количество выпускников, которые участвовали не только лично на стройке, но и присылали пожертвования. Сумма, которую мы получили, была впечатляющей, и это позволило нам привлечь зарубежных специалистов, чтобы успеть открыть двери школы к этому учебному году. Гарри Поттер: Приехали и бывшие шестикурсники, которым этот год зачитается за седьмой при сдаче ЖАБА, и выпускники прошлых лет. Скитер: Гарри, как ты нашел время и учиться, и помогать на стройке, и участвовать в министерских мероприятиях? Гарри Поттер (улыбается и смущённо трет свой знаменитый шрам в виде молнии): С трудом. Думаю, директрисе Макгонагалл было ещё сложнее. Директриса М. Макгонагалл: Не так сложно, как было Северусу Снейпу на месте директора. Скитер: Говорят, что Северус Снейп лично участвовал в восстановлении Хогвартса. Это правда? Гарри Поттер: Да, он работал с командой из Болгарии и профессором Помоной Спраут, чтобы восстановить магический барьер школы. Именно благодаря его экспериментальным зельям процесс был таким быстрым. Он также готовил планы нового Слизеринского крыла, обеспечивал лазарет всем необходимым, работал вместе с профессором Флитвиком и... Скитер: Думаю, если мы начнем перечислять все заслуги бывшего директора, у нас закончится время для интервью. Однако многие читатели помнят его как свирепого профессора Зельеварения. Изменился ли его характер после падения Того-Кого-Нельзя-Называть? Директриса М. Макгонагалл: Нет. Гарри Поттер: Думаю, что его строгость на занятиях была совершенно оправдана. Зельеварение — очень точная наука, и ошибка может обернуться катастрофой. Его комментарии были по делу и касались нарушения дисциплины или недостаточной подготовки. Я считаю, что сейчас, когда его роль в войне стала известна, всем должно быть стыдно за... Скитер: Уверена, что наши читатели полностью изменили отношение к бывшему директору Снейпу, как только ты поделился фактами о его жизни. Но давай сейчас про тебя, Гарри. Как ты изменился с мая прошлого года? Гарри Поттер: Мой стиль стал ещё хуже. Директриса М. Макгонагалл: Эти футболки просто ужасны. Скитер: А что насчёт твоей личной жизни? Нашлась ли среди вернувшихся в Хогвартс волшебница, которая смогла покорить твое сердце? Гарри Поттер: Нет. Я понял, что мое призвание — травология, поэтому я много времени провожу в теплицах и работаю с навозом. Северус поднимает брови и фыркает: — Поттер, какой к Мерлину навоз? — Конский, — поясняет Гарри. — Денег на драконий нет. Мы из деревни неподалеку завозим — отличный. Зельевар переводит изумленный взгляд обратно на статью. — Они серьезно это напечатали? Поттер кивает, чрезвычайно довольный собой. — Призвание — травология... Ты недавно в трёх справочниках заблудился, и мне пришлось тебе на пальцах объяснять. — Ну я и сказал, что в основном занимаюсь навозом, а не справочниками. Разве не так?

***

Крам по каплям добавляет последний экстракт в зелье для артефактологов, пошатывается и едва не ныряет в котел носом — только многолетний опыт обучения Лонгботтома позволяет Северусу среагировать достаточно быстро. Он левитирует отключившегося болгарина на пустующие парты, взмахом палочки и знакомым заклинанием убеждается, что парень не при смерти, и посылает патронуса Патриции. В последнее время к привычному счастливому воспоминанию, связанному с зельеварением, Снейп добавляет согласие Дамокла Белби на совместную работу и глупую поттеровскую улыбку — его пугливая лань стала спокойнее и ярче, и то, как она реагирует на патронуса золотого гриффиндорца, настолько неприлично, что зельевар чувствует себя распоследним оленем во время гона. Патриция влетает в шатер с палочкой наготове — такая похожая на Поппи, только моложе, в разы мрачнее и без давящей тяжести Нерушимых обетов — а три практиканта из Св. Мунго еле поспевают за ней. — Заснул, — резюмирует когтевранка, сделав пару пассов над бесчувственным телом будущего декана Слизерина. — Похоже, несколько дней подряд не спал. Как так? Профессор Снейп, я даже перестала просить у него зелья для лазарета: мадам Помфри оставила мне деньги, и, когда мы узнали про ваши дедлайны, я стала заказывать все в местной аптеке. Болгарин молод и слишком самонадеян для такой невпечатляющей продуктивности: загнется до начала учебного года, а потом Минерве искать нового преподавателя. Планы Поттера свести Крама и свою подругу-заучку могут легко провалиться, если будущий декан не доживет до предстоящей встречи. — Пишите список того, что нужно, — ворчит Северус. — И забирайте Крама — вам, Патриция, виднее, что с ним делать. Если очнется и попытается сбежать, мы с директрисой его вразумим. Молодая когтевранка приосанивается от оказанного доверия и заставляет практикантов левитировать Крама за ней. Толковая ведьма, он напишет Поппи о деловой когтевранской хватке, а вот болгарин… Как безмозглый идиот собрался быть деканом, если даже не озаботился сварить себе восстанавливающее? Мерлин великий, неужели Северус когда-то был таким же? Он был хуже: его раздутого самомнения и глупости хватило на черную метку. По крайней мере Крам решительно против темных искусств, а будь болгарин за, тщеславие завело бы его в могилу быстрее остальных. Грейнджер такая же упертая, и она слишком много о себе думает — с чего Гарри взял, что из этих двоих выйдет хорошая пара? Категоричность быстро охладит любые чувства, поэтому сам Северус так старается не лезть в дела любовника, когда не спрашивают, и ценит невероятную поттеровскую гибкость характера. Наколдовав серебристую лань, слизеринец отсылает ее к Грейнджер с новостями про Крама — пусть сами разбираются — и возвращается к котлам. Он успевает разлить последние галлоны зелья для артефактологов по большим непрозрачным бутылкам, отправить их через эльфов и убрать рабочие места, когда посреди шатра возникает домовик со списком от Патриции, и бывший профессор, забыв про обед, вновь берется за дело. Он закончит до вечера: хоть он и не полон юношеской энергии, он знает, как быстро работать. Опыт против молодости, один ноль в пользу Северуса Снейпа. Снаружи шатра шумно: маги, уехавшие на небольшие выходные перед последним рывком ритуала, возвращаются и начинают подготавливать земли Хогвартса к небывалому наплыву выпускников. Неуемные авроры регулярно заглядывают в шатер, и Снейп шипит на них, как разъяренный питон: если его постоянно отвлекать, он, конечно, никого не заавадит, но не погнушается задействовать свои связи с Министром, чтобы доставить назойливым служителям закона проблемы. У него Орден Мерлина второй степени — он заслужил право быть скандальной сволочью. Когда смеркается, в лабораторию входит Барнаби Пайк, и Снейп с подозрением опускает руку, готовую зарядить черпаком по чьему-нибудь непробиваемому лбу. — Здравствуйте, профессор Снейп. А где Виктор? Я обещал помочь ему убрать шатер. — Отсыпается, — ворчит Северус. — Раз вызвались, могли бы помочь мне сложить все, что на стеллажах, в сундуки. Пайк с рвением берется за дело: ему что-то нужно, и если не от Крама, так от бывшего декана. Или, может, тот просто избегает чужой компании? Он то бегает за юной Гринграсс, то от нее, а слизеринка помогает приводить в надлежащий вид башню факультета, прилежно зубрит все перед августовскими экзаменами и не обращает на суету Пайка никакого внимания. Снейпу бы их проблемы. — После ритуала и на протяжении всех экзаменов мы договорились жить в новой слизеринской башне, — сообщает бывший студент. — Еще несколько ребят подъедут сдавать ЖАБА: вместе все обустроим до начала учебного года. Вы правильно нам написали, что башня будто на склеп похожа. Зельевар кивает и зовет домовиков, чтобы те переместили опустевшие парты на склад, а его личные котлы — на чердак. — Профессор Снейп, — неожиданно выпаливает Пайк, — это правда, что вы всю жизнь любили Лили Поттер? Северус звякает флаконами и кривится: последствия сказок репортерам — кошмар, следующий за ним по пятам. Не говорить же бывшему студенту, что Лили была, конечно, симпатичной ведьмой, но сын у нее — глаз не отвести. Гарри. Гарри. Гарри. Они увидятся за ужином. — Что вы думаете о моем интеллекте, мистер Пайк? — собирая терпение в кулак, интересуется Снейп. — Что вы умнее большинства. — Насколько разумным было бы решение десятилетиями любить женщину, которая мало того, что вышла за другого, но еще и, как вы, возможно, заметили, давно мертва? — Разве это решение? — тоскливо бормочет Пайк. — Разве можно взять и решить разлюбить? — Вы можете взять и заняться делом. Найдите интересную работу, займитесь бизнесом, пойдите учиться — есть столько всего, что заставит ваши мозги кипеть и меньше думать о юной Гринграсс. В итоге победит тот волк, которого вы кормите. — Я пытаюсь отвлечься, но побеждает тот волк, который голоден, хитер и отчаян. Надежда сама выхватывает у меня пищу из рук. Снейп с жалостью смотрит на дрожащий подбородок Пайка. — Я за первые четыре курса так успел ей надоесть, что потом было уже поздно извиняться. Я все равно пытался, и Дафна говорит, что мы можем общаться как обычные однокурсники, но что если есть что-то еще… Может… — Добровольно вы не заставите мисс Гринграсс согласиться, а силой… Не портите репутацию Слизерину еще больше. — Профессор Снейп, она сдаст экзамены и уедет, а мне что делать? Неужели… — Делать то же, что и всем остальным: принять отказ и жить дальше, мистер Пайк. Не вы первый страдаете от разбитого сердца. Молодой слизеринец распрямляется, и его сжатые побелевшие губы выдают больше, чем его глаза. — Легко сказать… — Не забывайте, с кем разговариваете, мистер Пайк, — хмуро прерывает зельевар. — Труд вылечивал и более запущенные случаи. Убирайте палочку и беритесь за дело, — он пальцем указывает на груду новых школьных котлов, которые нужно куда-то деть. Пока Краму официально не выделили свою собственную лабораторию, может, сразу в слизеринскую башню? Пайк со вздохом делает то, что сказано, нагружаясь несколькими котлами за раз, и через сорок минут хождения в башню и обратно бывшего студента начинают волновать более приземленные вещи, чем собственные нежные чувства. Когда пол шатра пустеет, Северус выходит за молодым человеком наружу и видит Гарри, с недоумением наблюдающего за слизеринцем без палочки. — Поттер, — пыхтит раскрасневшийся Пайк, — какого Мерлина ты болтал репортерам, что наш профессор Снейп любил твою маму? Гриффиндорец бросает быстрый взгляд на любовника. — Ну, надо же было восстанавливать репутацию мистера Снейпа. Мы решили, что через историю вечной любви это сделать проще. Гарри нервно пожимает плечами, а Пайк, с осторожностью опустив последние котлы на траву, раздраженно зыркает на национального Героя. — Надо признать, что как отвлечение внимания от черной метки и того, что произошло с директором Дамблдором, эта сплетня сработала на ура, — примирительно замечает Северус. — Хотя я предпочел бы не становиться мишенью дальнейших пересудов. Наверное, Северусу следует вывернуть правду наизнанку ради поучительного момента: не просто же так Пайк спросил о любви к Лили. Его бывший студент хочет надежду, и, хоть опыта с невзаимными чувствами у Снейпа нет — только с кромешным одиночеством — он знает, что при должном старании все может наладиться. У молодого слизеринца нет метки, оба родителя живы, и его семья достаточно богата — он переживет отказ своей школьной любви. — Жизнь долгая, мистер Пайк. Какими бы ни были мои чувства к Лили Эванс, сейчас я вовсе не одинок, и… — Снейп делает паузу, чтобы сформулировать все как можно более обтекаемо, физически чувствуя на себе жаркий взгляд слишком заинтересованного в разговоре гриффиндорца, — объект моей… привязанности отвечает мне взаимностью. Пайк задумчиво склоняет голову, рассматривая своего бывшего преподавателя. — Пригласите на свадьбу? — спрашивает змееныш, и его тон и в половину не такой ехидный, как, без сомнения, задумывался. — Вы торопите события, — чопорно отвечает Снейп. Поттер фыркает: — Кому нужны эти свадьбы? — Ты так говоришь, потому что от тебя сбежала невеста, Поттер, — молодой слизеринец закатывает глаза, явно не веря Герою ни на кнат. — Это было обоюдное решение, — оправдывается тот, но Пайк лишь усмехается. — Ну да, ну да. — Сейчас я встречаюсь с одной горячей слизеринкой. Никаких сожалений, — Поттер расплывается в бесстыжей улыбке, достойной патронуса, и лишь хваленая выдержка позволяет Снейпу не вытаращиться на гриффиндорца. — Надеюсь, Пайк, ты не будешь об этом болтать, иначе я прокляну тебя. Слизеринец качает головой и с интересом разглядывает Героя. — Колись, как тебе удалось залезть под юбку к слизеринке? Это же не Джемма? Дафна не подпустила бы тебя и за километр. — Она не со стройки. Она слишком умна, чтобы монотонно таскать с нами камни. — Ооооо, — смеется слишком доверчивый для змеиного факультета Пайк и хлопает Поттера по плечу. Что за пуффендуйство? — Как тебе удалось? В чем секрет? — Гребаный Мерлин, — рычит Снейп и разворачивается к шатру, в то время как гриффиндорец продолжает бредить. — Все дело в неоднозначных сигналах. Слизеринки не станут любезничать, если им что-то не нравится, поэтому, если ты видишь колебания… Северус оставляет молодежь делиться своим насквозь приукрашенным опытом соблазнения и раздраженно убирает чары ветрозащиты с шатра. Демонтировать в разы легче, чем возводить, однако в одиночку заниматься тем, что уже не прямая обязанность Снейпа, раздражает. Ладно Пайк, у того глаза на мокром месте, а что с бестолковым Крамом, который не смог позаботиться о себе, но которому вверят целый факультет? Уму непостижимо. Северус хочет покончить уже с шатром, с кряхтением заползти на чердак, вытянуться на диване и, может, немного отомстить любовнику за «горячую слизеринку». На площадке у Хогвартса темнеет, и близнец Уизли с Флитвиком проходят мимо зельевара, чтобы забрать воздушных змеев, созданных для фейерверка, и снять чары с облюбованной рыжим поляны. Филиус как всегда бодр, а гриффиндорец выглядит откровенно паршиво. Решил присоединиться к регулярно пьянствующим болгарам? Пробивная Анджелина Джонсон не будет мириться с подобным. Снейп отвлекается буквально на десять минут, аккуратно складывая стены и потолок шатра, когда до него доносится запах гари: два из пяти драконов близнеца Уизли полыхают, сияя сильнее поврежденных стен Хогвартса, и не реагируют на флитвиковские Агуаменти. Уизли же просто стоит, вытаращившись на огонь, даже не пытаясь спасти свои творения, и Северус, который по привычке имеет с собой костерост, кроветворное, безоар и огнетушащее, палочкой направляет откупоренный флакон к сгорающим драконам. Пламя гаснет, но Уизли не двигается с места, заставляя зельевара обеспокоенно переглянуться с подошедшим Филиусом. — Что это было? — еле слышно шепчет Снейп. — Судя по всему, Джордж неверно сварил искрометное. Мы проверяли последнюю комбинацию, и, как только он распылил зелье, все объяло огнем, — так же тихо отвечает декан Когтеврана. — Что-то случилось, мистер Уизли? — спрашивает Северус, и рыжего будто выдергивает из транса: тот вздрагивает, сутулится и виновато втягивает голову. — Ничего, профессор Снейп, — отвечает гриффиндорец, пряча глаза. Зельевар недовольно щурится. — У Артура плохо со здоровьем, — шепчет Флитвик. — Я слышал, как директриса давала отгул Перси Уизли, чтобы тот мог съездить к отцу в Св. Мунго. — Все настолько серьезно? — Я не знаю подробностей. Северус материализует патронуса и отправляет сообщение Анджелине Джонсон, в ответ на которое она мчится со стройки, расталкивая рассеянных магов с пути, догоняет некрепко стоящего на ногах Уизли и уволакивает того в сторону Хогсмида. Мерлин знает что. Поттер не приходит к девяти тридцати, но неизвестный домовик приносит записку, в которой ужаснейшим почерком написано: «Не получится сегодня вместе поужинать. Извини! Пил с Пайком, он заснул в общей спальне, при этом навешал каких-то хитрых заклинаний, чтобы я не мог выйти, не разбудив его: он хочет узнать слишком много о моей личной жизни. Что делать? Я, если что, сам могу добавить каплю крови во флакон. Скучаю. — Г.П.» Северус не передает зелье через домовика, а приходит лично — исключительно из желания посмотреть, какие чары поставили Поттера в тупик. Он без проблем снимает классическую слизеринскую оповещалку, которую его выпускники любили использовать, сбегая по ночам на свидания. Любовник высовывает руку через узкий просвет еле открытой двери, явно подпертой чем-то изнутри, гладит запястье Северуса и пытается прикоснуться к груди, но получает болезненный щипок за предплечье: не время для соблазнений. Капля крови — и флакон оказывается в неуемной ладони Поттера, делающей очередную попытку погладить руку зельевара тыльной стороной. Если Пайк попросит антипохмельное, Снейп напомнит тому об обещании помочь с шатром и вероломном побеге с национальным Героем. Может, следует влить в молодых людей спиртоотвратин, который зельевар начал разрабатывать, еще будучи на третьем курсе, а закончил, вернувшись преподавать — интересно, что стало бы с отцом, если бы Снейп успел довести зелье до ума до его смерти. Наверное, тот бы сам вздернулся. Все. Никаких больше нерадивых студентов и надоевшего бодроперцового: миссия Северуса подошла к концу, и со всеми остальными делами прекрасно справится Крам. Бывший шпион, конечно, еще останется на сам ритуал, а после нужно будет постепенно переезжать вместе с Поттером и юным Люпином — тому нужно еще отдать припрятанный в сундуке набор зельевара. У Пайка все же хватает совести прислать бывшему преподавателю записку с извинениями, Грейнджер через домовика передает ему клочок пергамента, благодаря за то, что он рассказал про Крама, а Гарри присылает расстроенного оленя, суть сообщения которого сводится к «ну вот, они встретились без моей помощи». Северус улучает несколько часов, чтобы показать мастеру Белби контракты, и великий зельевар внимательно вчитывается в свитки, черкая по ним красными чернилами. Когда-то Снейп занимался тем же самым, разносил эссе студентов в пух и прах, а теперь ему снова придется все переписывать и уговаривать поставщиков на другие условия. По крайней мере он чему-то научится: за знания нужно платить. Вздохнув, глядя на испещренные красным пергаменты, Северус спрашивает мастера о его предпочтениях касаемо личных комнат, и тот отвечает, что нужна кровать с жестким матрасом, стол и стул. — И все? — с сомнением уточняет Снейп. — Ах, да. И лампу. Снейп все еще чувствует чужие согревающие чары. Учитывая, как сильно мерзнет маг, бывший шпион мысленно делает заметку утеплить его комнаты и, возможно, установить там отдельный камин. Вечером он заходит к Андромеде, запечатывает ее грязный рот Силенцио и говорит, что ее внуку нужно больше людей, которые о нем позаботятся, потому что Поттер даже не утруждает себя купить — или трансформировать — бумагу, чтобы мальчик порисовал. Скорбная морщинка возникает между бровями ведьмы: Андромеда знает, что Герой хочет как лучше, но она явно не понимает, что делать с его глупостью. Или, возможно, та вообще не осознает, о чем идет речь. Домовик Нарциссы осторожно выглядывает из-за угла коридора, подтверждает, что Тедди Люпину очень понравился Северус Снейп, и протягивает ей флакон — наверняка успокоительное. — Я принес ему подарок, — наконец говорит Снейп. — Набор начинающего зельевара. Ты можешь спросить у Нарциссы: у меня нет плохих намерений. Северус снимает заклинание онемения, но ведьма не торопится снова высказывать ему все, что думает: Андромеда пьет зелье, разворачивается и уходит в спальню, не потрудившись закрыть дверь в лицо Северусу. Хороший знак? Зельевар пользуется ситуацией, спрашивает домовика Нарциссы о том, где мальчик, и тихой тенью проскальзывает внутрь. Сын оборотня в своей спальне, небольшой комнате, не по годам переполненной книгами, с четырьмя игрушками динозавров у кровати и явно уменьшенными заклинанием столом и стулом. Северус осторожно стучит, и ребенок поднимает голову, потом вскакивает и несется к нему навстречу, явно завидев красивую подарочную ленту на коробке в его руках. Юный Люпин тормозит прямо перед зельеваром и с ожиданием поднимает голову. — Здравствуй, Тедди. Ты помнишь меня? Я друг дяди Гарри. Меня зовут Северус. Мальчик кивает, переводит взгляд то на Северуса, то на подарок, и на детском лице постепенно отрастает большой снейповский нос. — Мне показалось, что тебе понравились котлы и зелья, и я принес тебе набор юного зельевара. Он протягивает юному Люпину коробку, и тот берет ее, а потом прыгает к столу и пытается быстрее развязать ленту — ни здравствуйте, ни спасибо. Что вырастет из мальчика? Очередной Малфой? У Драко хотя бы родители живы. Северус проводит инструктаж, как пользоваться набором — скорее для заглянувшего домовика, чем для самого Люпина-младшего, который разглядывает котел, черпак и базовые цветные ингредиенты как самое большое сокровище — и показывает мальчику, как мешать зелье, чтобы менялся цвет — первое упражнение на моторику. Он остается буквально на пятнадцать минут, обещает вернуться и посмотреть, насколько хорошо у ребенка получается, и уходит, когда волосы юного Люпина уже потемнели до черноты. На следующий день его мысли блуждают от Франции, Поттера и ребенка-метаморфмага до Хогвартса, ритуала, болгар, Крама с Грейнджер, одноухого Уизли и его фейерверка. В поисках вдохновения он открывает книги, переданные Нарциссой, и, кажется, находит что-то про защитные вуали. Он разбирается в манускриптах до темна — Флитвик будет в восторге, когда увидит формулы — а потом Гарри присылает патронуса: «Андромеда ударила Тедди, он у меня в Инвернесс. Я не могу его оставить, и я не успею за зельем. Северус, пожалуйста…» Взволнованная серебристая лань уносит сообщение: «Оставайся на месте. Буду, как закончу.» Поттер позарез нужен для ритуала, без него никак, значит мальчика нужно кому-то доверить. Снова домовику, но уже без Андромеды? Не идеальное решение, ведь «помощничек» от Нарциссы уже однажды не защитил ребенка. Поппи помогла бы, но его верная подруга уехала отдыхать, и у Северуса совести не хватит побеспокоить ее. Сам Снейп относительно свободен, и он мог бы взять на себя обязанности няньки, но черная метка на детском предплечье все еще стоит перед глазами, и он не уверен, что сможет выдержать юного Люпина дольше получаса. Мальчика снова перекидывают из рук в руки как горячую картошку, но, если бездействовать, все станет еще хуже. С другой стороны, Крам, который сейчас в лазарете, утверждает, что любит детей, и, судя по всему, повесить на того эту обязанность будет просто, если будет замешана Грейнджер. Северус пережил Лорда, потому что он всегда знает, как надавить на самое слабое звено, чтобы получить искомое. В арендованный Поттером дом он является с растерянным Крамом и Грейнджер, полыхающей праведным гневом. Любовник, открыв дверь, поначалу даже не знает, что сказать, поэтому Снейп берет ситуацию в свои руки, торопит будущего декана Слизерина с зазнайкой пройти внутрь и немедленно требует ответа. — Что случилось? — Тедди метаморфомаг, и Андромеда не узнала его новое лицо, — вздыхает Поттер. — Хорошо еще, что не прокляла, а так, рукой… Грейнджер, которая в курсе многих перипетий в жизни Героя, чуть ли не воспламеняется от ярости: — Ты говорил, что за ребенком постоянно следит домовой эльф! Ты говорил, что он в безопасности! Северус ставит заглушку на дверь, чтобы пронзительные недовольства не потревожили ребенка, и оставляет друзей и молчаливого Крама в коридоре. Мальчик спит в гостиной на кривой наколдованной софе, и его лицо опухло от слез. О, Мерлин, мало ребенку было оборотня и безалаберной мамаши, теперь бабка окончательно выжила из ума. Домовой эльф Нарциссы сидит на полу и неслышно таскает себя за уши. — Что случилось? — тихо спрашивает его Северус. Эльф пытается начать с самоуничижений, но хмурый взгляд быстро его останавливает. — Мадам Тонкс не понравился большой нос месье Тедди. Мальчик оставил снейповский нос? О, Мерлин, Северусу еще чувства вины не хватало. — Где Андромеда? — Мадам Тонкс приняла успокоительное. Она спит в своем доме. Северус задумчиво кивает и возвращается в коридор, где Крам пытается удержать воинственно настроенную Грейнджер от продолжения разборок. — Поттеру придется забрать юного Люпина, — говорит бывший шпион, и все умолкают. — Андромеде необходимо лечение в больнице, и стоит привыкать к мысли, что ей не станет лучше. Гриффиндорец выглядит расстроенным, его громкая подружка поджимает губы, а Крам выжидающе смотрит на Северуса. — Гарри не может выйти из ритуала прямо сейчас, — говорит болгарин. — Иначе все снова придется переделывать. — Мадам Помфри в отпуске, — добавляет Северус, — из меня сомнительная нянька, а вот вы, мистер Крам, известны своей любовью к детям. И мисс Грейнджер настолько громогласна, что создается ощущение, что она действительно разбирается в вопросе. Вы можете помочь Поттеру приглядеть за юным Люпином до ритуала. — Я не думаю, что столько незнакомых людей пойдут мальчику на пользу, — заявляет гриффиндорка. — Лучше пусть его бьют, — с готовностью соглашается Снейп. — Говорят, это воспитывает характер. — Я не… — Тогда Поттер будет не против объявить, что проведение ритуала переносится на неопределенный срок, и что Хогвартс не откроется первого сентября. — Почему именно… — А кому еще? Разве вы не друзья с мистером Поттером? Насколько мне известно, вы уехали почти сразу после войны, оставив мистера Поттера отдуваться за всех. Ваша дружба стоит так мало, что вы не готовы помочь ему несколько дней? Грейнджер скрипит зубами, но отвечает: — Я-то готова. А при чем здесь Виктор? — В отличие от вас, у мистера Крама есть практический опыт ухода за детьми. Не так ли, мистер Крам? Болгарин медленно кивает. — Или у вас есть какие-то другие, более срочные дела? Грейнджер пару раз пытается открыть рот, но так ничего и не говорит. — Тогда, думаю, вам лучше паковать вещи и быть готовыми жить здесь до ритуала. Координаты ближайшей аппарационной точки и адрес — здесь, — Северус передает молодым людям заранее исписанные клочки пергамента. — Вы должны быть здесь завтра в восемь утра. Переместить вас в Хогсмид портключом? Болгарин с заучкой качают головой, прощаются и выходят за дверь. — Ты сам хотел поиграть в сводника, — комментирует Снейп, скрещивая руки на груди. — Думаешь, так они сблизятся? — с сомнением тянет Поттер. Вот же безголовый. — Проблема в Грейнджер: это она отказала Краму, а не наоборот. Твоя подружка не простила твоему рыжему дружку то, что он вас бросил в самый важный момент, а Крам будет рядом и поможет ей вытаскивать тебя из проблемы, которую ты игнорировал до этого. Если и это ее не проймет, тогда без шансов. — То есть ты это устроил, потому что хотел помочь Виктору, а не потому что не хотел несколько дней заботиться о Тедди? — беззлобно спрашивает Поттер. Как глупо думать, что у слизеринца может быть только одна мотивация. — Я умею совмещать приятное с полезным. Крам поможет из-за Грейнджер, Грейнджер поможет из-за огромного желания всех спасать и быть правой, ты остаешься свободным и пойдешь помогать артефактологам с ритуалом, а я остаюсь свободным и продолжу подготовку к переезду. Никто больше не попытается избить мальчика — все в выигрыше. Поттер выдыхает, трет ладонями лицо, потом делает шаг вперед и обнимает Северуса. Нарцисса была права: у игры с ненулевой суммой есть очевидные преимущества. — На день финального ритуала нужно что-то придумать, — говорит гриффиндорец в его плечо. — Виктор будет участвовать как выпускник: магия Хогвартса его примет. Он больше полугода прожил в школе, и, по его словам, он испытал здесь очень острые эмоции. — Придумаем что-нибудь, — соглашается Северус и, когда зачарованный оповещатель начинает пищать, отстраняется. — Дай руку. Поттер послушно протягивает ладонь для пореза, и капля его крови отправляется прямиком в зелье. — Оно мерзкое, — жалуется гриффиндорец, опустошив фиал. — Потерпи, осталось немного, — вздыхает Снейп и притягивает любовника обратно в объятья. — Совсем чуть-чуть. До ритуала осталось несколько дней. Старой базы хватит на пять приемов, а новая не настолько дурна на вкус. Они проходят мимо гостиной, где безутешный домовик все еще сидит на полу у наколдованной софы, в первую спальню, которая выглядит чрезвычайно маггловской: кровать без полога, большой телевизор на тумбе, какие-то кассеты — Гарри не позволяет ему дальше разглядывать темную комнату и глубоко целует. Бестолковый домовик с хлопком оказывается рядом, и Снейп вздрагивает, отшатнувшись и мгновенно выхватив палочку. — Гарри Поттер, месье, Тедди Люпин проснулся, — пищит эльф, и гриффиндорец торопится в гостиную, оставляя Северуса одного в спальне. Слизеринец тяжело опускается на кровать. Осталось совсем немного — Северус может потерпеть, ведь осталось совсем чуть-чуть, и они оба отдохнут. Когда Снейп был директором школы и после, когда он сбежал и когда отлеживался в Лондоне с разорванным горлом, он постоянно задавался вопросом, когда же все закончится, но теперь у него есть конкретная дата: тридцать первое июля, день рождения Гарри Поттера. Потом все будет иначе. Он скользит взглядом по окну, за которым сияет уличный фонарь, встает и щелкает по выключателю. Комната выглядит обезличенно, будто номер в отеле, и единственное, что здесь есть от Гарри — несколько кассет рядом с видеомагнитофоном. Когда Северус подходит ближе, он понимает, что это порнография. На обложке раздетые женщины и мужчины творят непотребства в, насколько Снейп может угадать, аудитории университета, и одна поза — мужчина опирается на парту, а женщина трется о его член голыми ягодицами — кажется подозрительно знакомой. К возвращению бесстыжего любовника Северус успевает рассмотреть все. — Это… Это ошибка, — Поттер то краснеет, то бледнеет от молчаливого внимания зельевара, а потом начинает бормотать оправдания. — Я вообще не планировал это покупать, я только хотел купить что-нибудь для того, чтобы было проще... ну, в общем... Но консультантка подумала, что это для моей девушки, и я даже сказать ничего не успел, когда она привела меня к кассетам и начала рекомендовать… Северус с иронией поднимает бровь. — Я купил, просто чтобы она отстала. Но в этом доме уже был видеомагнитофон и телевизор, и мне просто было интересно… — И как тебе? — ровно спрашивает Северус. — Честно говоря, не очень, но у меня возникла пара идей, чтобы мы… — Я видел эти идеи, — кивает слизеринец, и его любовник снова краснеет. — Ты же в курсе, что есть такие материалы без женщин? — Да, но та консультантка… — Настаивала, чтобы ты дрочил именно на это? — усмехается Снейп. — Давай не будем, — оскорбленно обрывает пылающий от смущения пополам с возмущением Поттер и палочкой избавляется от всех кассет. — Я буду ночевать здесь, а ты — как хочешь. Северус ловит расстроенного любовника на пути к ванной и примирительно целует его. Поттер фыркает, вымыливается из хватки и нахально заявляет, что в ящике под кроватью есть еще кое-что интересное. — Покажешь мне сам, — усмехается слизеринец. Вернувшись, успокоившийся гриффиндорец делает вид, что ни на что не намекал, а когда Северус сам выходит из ванной, любовник уже спит, чтобы проснуться в шесть и сбежать на стройку, оставив Северуса будить юного Люпина, делать ему завтрак и знакомить с Крамом и Грейнджер. Таинственный ящик под кроватью зачаровывается на невидимость. Домовик приносит игрушки маленького метаморфмага, немного одежды и пару книг, а на вопрос про набор юного зельевара пристыженно отвечает, что мадам Андромеда от него избавилась. Со стороны Северуса изначально глупо было пытаться договориться с больной женщиной, не так ли? Он покупает новый набор, как только открывается магазин в Косой аллее, и при виде подарка у мальчика снова отрастает снейповский нос. Крам с улыбкой замечает, что у него в детстве тоже были игрушечные котлы, а Грейнджер молча переводит взгляд с бывшего декана Слизерина на будущего и обратно. Что-то подсказывает Северусу, что сводник из него получается в разы лучше, чем из Гарри. Теперь, успешно сбросив ответственность на молодежь, Поттер, его сны и ящик под кроватью отказываются уходить из снейповской головы. Северус находит рецепт съедобного лубриканта в припрятанном подальше «Impotens» и с третьей попытки совмещает его с рецептом чувствительного зелья, убедившись, что не будет раздражения слизистых. После пары постыдных экспериментов он добивается интересного покалывающего и стягивающего эффекта, который чудесно ощущается на члене и в заднем проходе, варит несколько флаконов нейтрализатора — исключительно на всякий случай — и раздумывает, как бы запатентовать состав и выставить его на продажу, не раскрывая своего имени. Взять псевдоним и доставлять почтой, анонимно? Или иначе: Уизли наверняка не будет против таких товаров в своем магазине. Может, добавить небольшой заживляющий эффект? Или охлаждающий? Разогревающий? Северус никогда не изучал рынок лубрикантов, но сейчас ему кажется, что можно неплохо заработать на сексе, особенно если продукт уникальный. И, в принципе, если еще немного доработать формулу… Он ставит котел на край стола, чтобы его легко мог опрокинуть особо невнимательный гриффиндорец и начинает доваривать зелье для любовника. Тот заглядывает в лабораторию в девять тридцать и зовет к столу. — С Тедди все в порядке, Виктор и Гермиона наложили на него гламур и сходили в местный парк — я что-то не догадался, что такие чары будут держаться даже если лицо трансформируется. Я только поесть, за зельем и назад: мы сбились с графика, и эти две ночи придется работать, чтобы успеть вовремя. — Хорошо, — Снейп кивает. — Подожди несколько минут, мне нужно закончить. Кстати, будь очень осторожен с тем зельем на парте, не вздумай его опрокинуть на себя. Это зелье, повышающее чувствительность. — Ага, — соглашается гриффиндорец. — Его ни в коем случае нельзя опрокидывать. На себя, — повторяет Северус, глядя прямо в зеленые глаза. — Да понял, не настолько же я тупой, — бурчит Поттер, разворачивается и уходит на чердак. Северус вздыхает, разглядывая мягко закрывшуюся дверь, потом снимает с огня уже готовое зелье для гриффиндорца, переливает его во флакон и идет наверх ужинать. Поттер выглядит совершенно измотанным — сейчас действительно не лучшее время для экспериментов. О чем Снейп только думал? Ясно о чем. Сон его молодого любовника не выходит из головы настолько, что зельевар создал целое зелье для осуществления этой фантазии. Среди выматывающей монотонной помощи Краму, нервного общения с ребенком, переписок с поставщиками и пары тайных встреч с зельеварами и колдомедиками из французских госпиталей, которые чрезвычайно заинтересованы в сотрудничестве с мастером Белби, Поттер — это спокойствие свободных минут, восторг объятий и желание, которое не гаснет со временем. Неловкий разговор с Дебби прояснил, что рано или поздно не по годам разбушевавшиеся гормоны успокоятся, уступив место по-домашнему теплой нежности, и Северус ждет этого момента, потому что в последнее время мысли о любовнике начинают всерьез отвлекать, а его усталый бедный гриффиндорец работает и ночью — ему не до постели. В августе. Они смогут выдохнуть в следующем месяце. Снейп предлагает Гарри два флакона с восстанавливающим зельем, и тот просит дополнительные четыре, чтобы поделиться с болгарами — справедливо, все должны быть в лучшей форме. Поттер ест и жалуется на авроров, которые всех достали своими трибунами, Снейп ворчит от расценок на лабораторное оборудование, и это милейший вечер, достойный патронуса, потому что Северус многое успел сделать за день, ужин хорош, а его гриффиндорец хохочет от нелестных комментариев в адрес поставщиков. Любовник послушно подставляет руку в десять тридцать три, выпивает зелье и торопится на стройку помогать артефактологам. Котел с лубрикантом уныло стынет в лаборатории, и Северус возвращается вниз, чтобы разлить его по фиалам и пополнить запас зелий для первой помощи в лазарете: кто знает, что случится во время финального ритуала? Того, что будет в наличии у дежурной бригады из Св. Мунго, может не хватить. Он работает до трех ночи, а потом уходит спать, заодно выпив восстанавливающее. Вернувшийся Поттер, все еще мокрый после душа, будит его в восемь. — Северус! — громко шепчет тот. — Северус! Зачем тебе чувствительное зелье? Такой медленный газ — чудо, что живой. — Северус! — У меня личный проект, — сонно ворчит слизеринец и пытается отмахнуться от настойчивого любовника. — Какой проект? — Иди спать, Поттер. — Что за проект? — Спать, — хрипит Снейп и ловко подминает под себя обнаженного гриффиндорца. — Северус, мне же не показалось? — Спи. И Поттер недовольно затихает.