Деревня Инунаки

      The same — mehro              Миля за милей тянулись, как минутная стрелка на циферблате часов — очень медленно, особенно для пассажиров, которые ничем не были заняты. Связь на трассе плохо ловила, радио с громкими песнями надоело так, что в ушах звенело и хотелось тишины, закуски на дорогу закончились, а разговоры стихли из-за неимения более тем для них. Остаётся только вид в окнах, пролетающие машины на другой полосе дороги, мягкое сидение, тихий шум мотора и мысли в голове, которые тоже скоро стихнут — устанут плавать в черепушке из стороны в сторону.              У водителя история похожа, но немного иная: тот же вид, тоже мягкое сидение, те же пролетающие машины, тоже уставшие мысли в голове, но помимо этого всего, — на нем лежит больше ответственности касаемо этой поездки. Ведь он управляет авто: держит руль, поворачивает его; нажимает педали газа, тормоза, сцепления; периодически переключает коробку передач; включает поворотники; внимательно следит за дорогой и за знаками на обочине. Своего рода работа, из-за которой немало устаёшь. Голова сильно загружена, монотонные действия утомляют, становятся скучными. Не повернуться, не закинуть ногу на ногу, не откинуться назад, не вздремнуть. Тело устаёт, затекает, а в некоторых местах даже немеет.              Парней спасают только частые остановки, чтобы сходить в туалет, или потребность машины в бензине. Из-за этого иногда бывают на заправках, где и прогуляться немного можно, и кофе из свежемолотых зёрен купить, и перекусить. Иногда даже удается сделать фото на память, если неподалеку вид красивый.              Хенджин и Феликс отправились в путешествие на машине, где им предстоял долгий путь по Японским дорогам. Пара, что уже встречается пять лет, решила отпраздновать годовщину неординарно — не в ресторане или дома, а где-то в другой стране и на машине. Накопив достаточно денег, собрав за неделю все самое необходимое и действительно нужное в поездке, ребята выдвинулись в страну восходящего солнца. После перелёта на самолёте отоспались в недорогом отеле, там же освежились в душе, нормально поели в забегаловке, да взяли в аренду машину, чтобы после объездить пусть и небольшую часть страны, но получить огромное количество впечатлений.              Это была их первая долгая поездка на машине, поэтому и подобные ощущения парни испытывали тоже в первый раз. Они были как хорошие, так и плохие, но молодых людей это ничуть не расстраивало, а, даже наоборот, — радовало. Предвкушение того, что скоро они узнают много разных интересных историй, заставляло сердца трепетать чуть ли не до дрожи, романтизируя все проблемы.              — Джинни, какой кофе будешь? Или в этот раз все-таки чай? — интересуется младший, что собрался сходить в мини-маркет, пока его партнёр будет заправлять бак до полна.              — Возьми ванильный капучино со льдом. — отвечает Хван, беря портмоне из сумки, чтобы оплатить покупку нескольких десятков литров бензина перед его непосредственным получением.              — Ого. Особенный случай? Ты редко его берёшь, хотя очень любишь. — удивляется Ли, улыбаясь предпочтению выбора «топлива» уже для них.              — Просто он напоминает мне тебя. Ты такой же: терпкий по характеру, как кофе, но в котором есть черты нежной пенки. А ваниль — твоя внешность. Невероятная сладкая, но не приторная, как обычно бывает. Она сглаживает все твои острые углы, делая тебя человеком вне моих фантазий. — рассуждает Хенджин, попутно открывая дверь, чтобы почувствовать ласкающий июльский ветер, добирающийся лёгкими касаниями до всех участков кожи, до которых только мог достать. Повернувшись, он вновь посмотрел на своего парня, что уже заливался краской, опустив взгляд на прозрачные, резиновые половицы салона автомобиля, и ярко улыбался.              Огладив левой рукой линию подбородка, юноша аккуратным движением повернул лицо к себе, а после нежно поцеловал, сминая подушечки уст веснушчатого парня. Хенджин утопал в звездах на чужих щеках. Смотря на них, каждый раз составлял разные созвездия, представляя, что смотрит на вселенную, но веснушки были настолько невероятными, что порой даже и представлять не приходилось. Глаза, его карамельные бусинки — вот его вселенная. Смотря на них, забывал обо всем. Об окружающих, о проблемах, бывало, даже свое имя — настолько их вид завораживал старшего.              Оторвавшись от сладкого цветка, Хенджин одаривает лоб поцелуем-бабочкой, а после, наконец, выходит на палящее солнце, согревающее своими лучами и освещающее все в его досягаемости. Остальное же оставалось в тени, наслаждаясь прохладой лёгкой темноты.              Закрыв дверь, юноша обходит серебристый автомобиль, наблюдая за радостными прыжками Феликса, который, счастливый после нежности и комплиментов, спешил купить ещё что-то вкусное, чтобы дорога была не только весёлой, но и сытной. Дойдя до окошка в цвет машины, Хван с лёгким нажатием открывает его, откручивает защитную крышку и кладет ту на распаленную солнцем крышу автомобиля. Ловким движением подхватывает пистолет, вставляя в проем бака и, переступив через чёрный шланг, идёт лёгкой походкой к кассе, чтобы оплатить бензин.              В окне кассы видит женщину средних лет, уже порядком замучавшуюся от работы в одном и том же месте, далеко от дома, да еще и с одной монотонной задачей — пробивать литры и выдавать сдачу с чеком. Поздоровавшись достаточно вежливо, он просит пробить литры переработанной нефти девяносто второго номера и после оглашения номинала стоимости просит провести оплату через карту. Приложив пластик к терминалу и услышав соответствующий звук успешно пройденной операции, благодарит, убирая карту на место в кошелек, а тот, соответственно, — в задний карман, и спешно подходит к машине, где зажимает рукоять пистолета, чтобы не выпала ненароком, и надавливает пальцами на кнопку там же, дабы дать проход бензину, что с шумом насоса в колонке стал заливаться в систему автомобиля.              К тому времени приходит Ликс, лавируя рукой, держащей два стаканчика на бумажной подставке: в одном — холодный, ванильный капучино, а в другом — холодная кола. А вторую руку прижимает к себе, удерживая той большую упаковку начос и какие-то японские сладости, что набирались в небольшом количестве каждую остановку. Хотелось попробовать все, чего нет на родине, чтобы определить: что можно привести детям друзей и самим друзьям, радуя съестными сувенирами, а что лучше не стоит.              — Давай я напитки подержу, а ты все закинешь на задние сидения? А-то ты и дверь не откроешь так. — улыбаясь с забавного вида довольного своей «охотой» молодого человека, предлагает помощь Хван.              — Давай. — соглашается Феликс. Отдав бумажный подстаканник в свободную руку парня, Ли открывает заднюю дверь и, согнувшись под девяносто градусов, залезает в салон, пропуская лишь половину тела, и сбрасывает на мягкую обивку все упаковки с едой. Пятясь назад, вылезает обратно, чем смешит Хвана, а после выравнивается и забирает напитки снова к себе.              — Жарко. С кондиционером в машине и не понятно, что тут прям парит. — приставив ладонь ко лбу, едва касаясь бровей указательным пальцем, чтобы укрыть глаза от яркого света, вздыхает младший.              — Это да. Хорошо, что работает, иначе мы как в духовке были бы. Ты — жареный, аппетитный цыпленок. А я… — не успевает договорить Хван, как его сразу же перебивает Ли, щипля за бок.              — А ты — паленый кот. — надувает нижнюю губу, а после обиженно смотрит перед собой парень.              — Эй! Почему? — вынимая пистолет и вешая на рукоятку колонки, непонимающе спрашивает старший.              — Я тебе сколько раз говорил курицей меня не называть! — Феликс слегка ударяет по упругому плечу.              — Так я и не назвал тебя курицей. — закручивая крышечку и закрывая маленькую дверцу, поясняет Хенджин. — Ты — мой аппетитный, сочный цыпленок, смотря на которого, так и текут слюнки, чтобы откусить кусочек. — отобрав бумажные стаканы и поставив те на крышу машины, Хван подходит ближе к парню и резким движением закидывает того на плечо, попутно слыша недовольные крики. Удобно умостив на себе блондина, старший наклоняет голову и кусает того за бедро, легонько сжимая челюсти на мягкой плоти под тканью шорт.              –Отпусти, дурак! — возмущается Феликс, барабаня по широкой спине своими ладошками.              — Поздно просить. Ты со мной слишком давно, чтобы говорить о подобном. Аж пять лет. Как срок! — смеётся парень, шлепая по мягкому месту. Подойдя к пассажирской двери, Хван открывает её одной рукой и аккуратно сажает Ли, следя за тем, чтобы он в приступе игровой злости случайно не зацепил ничего и не ударился.              — Дурной. — подытоживает Феликс, уже сидя в кресле и поправляя волосы.              — Зато любимый. — улыбаясь, а после чмокая в уже менее надутые губки, говорит Джинни, закрывая дверь машины.              Взяв оставшуюся пару стаканов с блестящей поверхности, Хенджин обходит автомобиль спереди и открывает дверь. Чувствуя прохладу, что осталась после работающего кондиционера, быстро залезает внутрь и нежно захлопывает дверь, чтобы не выпустить холодок наружу. Отдав колу Ликсу, сам отпивает свой кофе, прикрывая глаза и расплываясь в довольной улыбке. Вот он — персональный вкус его парня, который ни с чем не спутаешь.              Когда пару разделяет расстояние из-за командировок, Хван упивается этим напитком, чтобы на время почувствовать присутствие любимого. Периодически, как сейчас, к примеру, берет ванильный кофе, когда они рядом друг с другом, чтобы укрепить связь ассоциации в своей голове и не забыть, что ванильный кофе равно — Ли Феликс, у которого даже цвет волос оттенком совпадает с цветом напитка.              Ставя стаканчик в специальную выемку в салоне машины, юноша вставляет ключи в проем и заводит мотор, чтобы отправиться дальше и освободить место для следующих клиентов заправки.       

***

             Heavy Weather — Solv              В паре километров от какой-то опушки машина начинает тормозить сама по себе, а после и вовсе глохнет, отчего парни начинают переглядываться, не понимая, что могло произойти. Хенджин старается завести автомобиль снова: поворачивает ключ в проеме, слышит, как мотор пыхтит, стараясь завестись, но ничего не выходит. И тогда парень поддает газу, чтобы разогнать поршни и помочь системе включиться, но все тщетно.              — Странно, нам же сказали, что пробег маленький и машина была на техосмотре. — произносит Феликс, доедая палочками из бумажной небольшой тары какие-то бобы, перемешанные с непонятной жижей.              — Пробег могли скрутить, малыш, а за техосмотр — наврать. Хотя, компания хорошая… — хмурится старший, смотря на руль и на панель приборов, где показывается общее состояние машины. — Может, перегрелась. — предполагает он, открывая дверь. Нужно было открыть капот и лично все осмотреть, чтобы выявить проблему.              Нажав на кнопку под рулем, слышит щелчок и замечает небольшое движение крышки переднего отсека авто со всем механизмом — открыто. Хенджин, выйдя на улицу, захлопывает дверь, чтобы не напустить жара в их комфортное небольшое помещение, ведь неизвестно, сколько им здесь придется провести времени и подходит к носу машины. После открывает капот, закрепляя крышку на металлическую подставку-палочку, чтобы тяжелый металл не упал на хребет и голову молодого человека, и пытается разобраться в ситуации.              — Посмотрим, что тут у нас… — бормочет Хван себе под нос, разглядывая все внутренности.              Спустя какое-то время старший тяжело вздыхает, понимая, что дело, скорее всего, в двигателе, и сам он ничего не починит. Будь это недостаток масла, — он бы легко восполнил его, а тут все сложнее и непонятнее. Надо разбирать, смотреть все. Хенджин возвращается в салон уже загруженным и раздосадованным. Присев в кресло, он мягко кладет ладонь на колено парня, начиная нежно оглаживать то, и с грустной улыбкой смотрит в карамельные очи.              — Все плохо? — уже ничего не держа в руках, Феликс берет чужую ладонь в свою и потирает чуть шершавую кожу большим пальцем.              — Мотор подвел. Видимо, машиной пользовались лишь в пределах города и не загружали ее настолько сильно, увозя на большие расстояния. Скорее всего, именно в городе ее успевали подлатывать и давали передышку, а вот мы ее прям загоняли. — с тяжелым вздохом Хван утыкается лбом в плечо любимого, начиная обдумывать, как им поступить.              Феликс поворачивается корпусом в сторону партнера, обнимает за плечи, слегка притягивая к себе, и гладит левой рукой по спине, прикрывая глаза и вдыхая приятный запах шампуня.              — Ну, это же не мы виноваты. Ничего, дорогой. Зато вон какие приключения! Потом будем рассказывать и смеяться с тупости ситуации. — успокаивает Ли, понимая, что, вероятнее всего, Джинни переживает насчет того, что именно он испортил их празднество годовщины. Ведь это он искал агентство с арендой машин и сам выбирал автомобиль.              — Это да. — обняв в ответ за талию, подтверждает парень, целуя в выемку меж ключиц. — Это ты верно говоришь. Но ситуацию исправлять надо. — отстраняясь, Хван ощупывает свои шорты, а уже после, не найдя нужной вещицы, перебирается к сумке, где начинает искать свой телефон. Нужно вызвать эвакуатор или хотя бы какую-то помощь.              Набрав номер, который им заранее дала компания на всякий случай, ведь знала, что машина немного проблемная, не слышит ответа. Записанный голос оператора сообщает, что пара сейчас вне зоны действия сети. После, проверив соединение телефона, видит этому подтверждение — ни одной нарисованной палочки рядом с нарисованной антеннкой в уголке телефона.              — Черт. — выругивается молодой человек, выключая экран смартфона. Кинув тот обратно в сумку, снова загружает голову потоком мыслей, чтобы понять, как спасти ситуацию и не сделать хуже.              — Что такое? Занято? — обеспокоено смотрит младший, оглаживая чужое плечо. Его не беспокоила ситуация, он предполагал, что такое может случиться, и поэтому морально уже был подготовлен. Ли волновался за своего парня, который сейчас очень переживал насчет того, что все идет не так. Но младшему, по факту, правда все равно, главное, что он с любимым, главное, что с Хенджином.              — Связи нет. — уже начиная раздражаться, говорит Хван и снова выходит из салона машины. В обе головы приходит только одна мысль — ждать попутчиков, которые остановятся и согласятся, если не помочь с машиной, то хотя бы отвезти пару в ближайший городок или поселение, где они бы вызвали эвакуатор или нашли автомеханика.              За ним вышел Феликс, смотря на уже закатное солнце, что на последок старалось огреть всё вокруг, прежде, чем его заменит луна, приходя с темной ночью и забирая весь жар себе. Подойдя к своему молодому человеку, он обнимает того за талию одной рукой и продолжает смотреть на красноватый горизонт. Из леса слышно пение птиц и шум листвы, что игралась с озорным ветерком, периодически появляющимся в этих окраинах. Улыбка расплывалась на лице звездного парня. Вид просто завораживал: поле, полное различных растений, от которых веет ароматом свежести, нектара и сока листвы и красивые, высокие деревья с мощными стволами. И здесь они только вдвоем, пусть и в такой неприятной ситуации, но с таким замечательным видом.              Ли, поддаваясь этой атмосфере, притягивает за шею высокого парня и, заставляя опустить голову вниз, смотрит прямо в глаза. Карие очи сначала вопросительно оглядывают карамельные бусинки, а уже после, поняв ситуацию, Хенджин мягко улыбается и подается вперед. Оба сливаются в нежном, нерасторопном поцелуе, наполненном большим количеством глубинных чувств, испытываемых друг к другу. Языки сплетаются, делая поцелуй более мокрым и откровенным, но, несмотря на это, все же ласкающим их переплетенные души. Хенджин прикладывает ладони к лицу другого, чувствуя, как небольшие руки обвили его шею. Парни, не отрываясь друг от друга, медленно пятятся к капоту машины, и только тогда, когда старший помогает Феликсу сесть на металлическую крышку переда авто, они разрывают соединение их губ, но спустя пару секунд, — быстро его восстанавливают.              Оба на это время забывают, что у них, вообще-то, сломана машина. Они просто начинают тонуть друг в друге, стараясь забрать как можно больше частичек любви к себе внутрь, чтобы никогда не голодать от недостатка пусть и привычного, но жизненно необходимого чувства. Губы смещаются ниже — на шею, покрывая каждый кусочек карамельной кожи. Феликс ложится на теплый авто, задирая голову и давая больше места для поцелуев тонкой шеи. Ноги раздвигаются, обхватывая бедра другого и притягивая их к себе. Хван поддается, сокращая расстояние еще больше, руками уже закапывается под футболку и чувствует бархат, что покрывается мурашками от касаний. Сверху слышится тихий стон, отчего старший останавливается, отстраняясь от блондина.              — Не сейчас, малыш, не могу полностью насладиться тобой, когда мы вот в такой передряге. — объясняется Джинни, видя, как недовольно на него смотрят.              — Понимаю. Но за это время тут ни одной машины не проехало. — поднимаясь и приводя в порядок свой внешний вид, отвечает младший. Тот до сих пор разнежен, отчего обнимает парня, прилипая грудью к чужому телу, и смотрит наверх, видя чуть ли не буквально тучу разных неспокойных мыслей над чужой макушкой.              — Это и плохо. Потому что тогда нам придется ночевать в машине и на утро смотреть по картам, куда идти, чтобы добраться до помощи. — чмокая конопатый носик, произносит Хван, тяжело вздыхая.              — Ну ничего. Закуски и обычная вода остались еще, поэтому можно за это не волноваться. Сидения раскладываются, а вместо подушек можно подложить наши теплые кофты. — слегка улыбаясь, старается поддерживать оптимизм Ли.              — Не зря про вас веснушчатых говорят, что вы поцелованы солнцем. Ты и правда такое солнышко в моей тучной жизни. — тепло улыбаясь в ответ, не сдерживает комплимент парень, что очень благодарен второму за его поддержку.              — Перестань. Ты меня смутил. — Феликс утыкается носом в чужую грудь, чувствуя жар порозовевших щек.              Тем временем Хенджин закапывается рукой в его волосы, массируя кожу, и смотрит куда-то вперед. Осматривая окрестности, он неожиданно замечает, что где-то недалеко, будто посреди леса, виднеется несколько столбов дыма, словно от костров. Сведя брови к переносице, сначала думает, что ему кажется, но проморгавшись, понимает, что они реальны, отчего слегка тормошит Ли, указывая на них рукой. На лицах обоих парней начинают царить уже искренние улыбки, ведь они понимают, что там могут быть отдыхающие. Лагерь, место пикника или деревушка — не важно. Важно то, что там люди, у которых могут быть машины и которые могут чем-то, да помочь.              — Полностью солнце сядет через два-три часа. Мы можем успеть до них добраться, но фонарики, кофту и еду с водой возьмем. — радостно сообщает Хенджин, что уже почти отчаялся найти помощь поблизости.              — А как же машина с остальными вещами? — переживает Ликс, не думая, что оставлять все — хорошая идея.              — Я замкну. Но все же документы еще возьмем. Да и тут так часто проезжают, что хоть голым ходи — никто не увидит. — успокаивает старший, понимая волнение второго, но в своих действиях он уверен, поэтому хочет подарить уверенность и своему близкому человеку.              — Ладно. Ты прав. Попробуем следовать твоему плану. — все еще немного насторожено отвечает младший, но видя огонь в чужих очах, все же расслабляется до конца.              Собравшись и сложив все необходимое в походный рюкзак Хенджина, они выдвигаются сквозь поле прямиком в лес, держа в головах примерное нахождение дыма, чтобы не сбиться с пути.              — Джинни, давай совместное фото в поле на фоне заката сделаем? Хочу запомнить эту красоту и маме показать. — просит молодой человек, смотря жалобными глазами. Хенджин не любил неожиданные фото. Он всегда предпочитал сначала подготовиться, чтобы выглядеть если не хорошо, то хотя бы презентабельно. А сейчас юноша немного растрепанный: волосы с пучка на голове торчат, ему жарко, сам он слегка опухший и выражение лица немного уставшее от дороги.              — Ладно. Если для мамы, а не для инстаграма, то можно. Но мне тоже скинь потом, тоже родителям отошлю. — все же соглашается на провокацию глазами Хван, что просто не может устоять перед этой вселенной.              — Спасибо! Обязательно скину.       《Одно слово освобождает нас от всей тяжести и боли жизни. Это слово любовь.》– Софокл.