Встретимся и за тысячу ли

Сюэ Ян стоял над голубкой. Теперь он знал, как её зовут — А-Няо, она зачем-то назвала ему своё имя. А-Няо сидела у стены, уткнувшись лицом в колени, и зажимала на боку старую незаживающую рану. Почему-то после того самого первого дня Сюэ Ян не смог больше ей вредить. Конечно, он не настолько размяк, чтобы её ещё лечить, однако девчонку он больше не трогал. Печать была готова — Сюэ Ян просто не представлял, что с ней можно сделать ещё. Конечно, она была бы гораздо более могущественной, если бы напиталась-таки звериной ци, но при одной мысли об этом Сюэ Яна передёргивало от отвращения. Мда, даочжан на него действительно плохо влияет… вот только сделать с этим он уже ничего не в силах. А-Няо подняла глаза, когда Сюэ Ян отпер дверь её клетки, и утёрла лицо грязным, запачканным кровью рукавом. — Здравствуй, добрый человек, — почему-то А-Няо всегда называла Сюэ Яна именно так. Ему было смешно ровно до вчерашнего дня — когда Сяо Синчэнь сказал ему, что он только хочет казаться злым. Сейчас смеяться уже не хотелось. — Ты снова пришёл? После последней ночной смены, когда Сюэ Ян маялся с Печатью, он просто приполз к А-Няо и сидел там с ней, восстанавливая дыхание. С ней почему-то становилось легче, и Сюэ Ян после этих тихих посиделок даже стал походить на человека. — Ну пришёл, паскуда, — лениво отозвался Сюэ Ян. — Тебе от этого ни жарко, ни холодно. Повезло тебе, что я не имею желания вырвать твоё сердце из груди. А-Няо склонила голову набок. Она рассматривала его, а казалось, будто видела насквозь. Сюэ Ян был уверен, что её взгляд проникает гораздо глубже — до самых внутренностей. Девчонка по сути была безвредна, но и бесполезна — зачем только здесь сидит. Сюэ Ян, естественно, не мог её отпустить — он не терял надежды, что она как-нибудь поможет ему в создании Печати. Но и держать её здесь смысла не было, только место занимает. Убить бы — но Сюэ Ян не мог, впервые не мог убить кого-то. — Скажи мне, добрый человек, — выдохнула наконец А-Няо. — Зачем я тебе здесь? Ты больше не мучаешь меня, не задаёшь вопросов. Да и не знаю я ничего, что могло бы быть тебе полезно. А птица не может жить в неволе. Прошу тебя, убей меня, если я ничем больше не могу тебе помочь, — попросила девчонка и посмотрела так жалобно, что у Сюэ Яна в груди что-то заворочалось. Она с этими своими глазками похожа на даочжана, понял Сюэ Ян. Вот почему он не может её убить — она похожа на того, кого он… Додумать эту фразу Сюэ Ян был не в состоянии. — Зачем меня вообще поймали? — продолжила А-Няо, поняв, что Сюэ Ян не собирается ей отвечать. — Чем я могу быть полезна? Сюэ Ян вздохнул. А-Няо в сущности была права — она была абсолютно бесполезна, и держать её в живых не имело смысла. Отпустить её на волю было нельзя. Значит, оставался только один вариант… Что ж, Сюэ Яну не впервой убивать. А глаза… глаза он вырежет, чтобы ничто не отвлекало его, пока он будет резать ей горло. А если уж она всё равно смертница по сути, почему бы и не объяснить? Раз уж ей интересно. — Помнишь, я тебе говорил про Чан Цыаня? — спросил Сюэ Ян. А-Няо кивнула — вряд ли она забыла хоть что-то, связанное со своим мучителем. — В общем, эта тварь когда-то сделала мне очень плохо. И я хочу отомстить ему. Но я один не выстою против него и пяти десятков его соклановцев, поэтому мне нужно мощное оружие. Понимаешь? А-Няо кивнула. — Так вот, — Сюэ Ян откашлялся и продолжил: — По счастливой случайности, Яо-мэй тоже нужно такое оружие. И мы решили совместить — я работаю на него и делаю ему это оружие, а он взамен даёт мне отомстить клану Чан с его помощью. — Но при чём тут я? — чуть дрожащим голосом спросила А-Няо. Её пальцы сжались на ткани одеяния, а щёки побелели — наверняка впечатлил рассказ Сюэ Яна. — Разве я могу помочь создать такое оружие? — В тебе есть ци, — объяснил Сюэ Ян. — Гуй знает, что это точно такое, за определением из книжки тебе к Яо-мэй. В общем, это типа энергия, она течёт во всём живом. И она разной силы в зависимости от организма. Ты оборотень. Твоя звериная ци древняя и очень сильная, не такая, как у людей, которых я убивал на полигоне. Я думал использовать её для придания Печати силы. — И для этого ты причинял мне и другим боль, — всхлипнула А-Няо. — Для создания Печати, с помощью которой ты убьёшь Чан Цыаня. Неужели все эти жизни, что ты отнял, стоят того? Сюэ Ян расхохотался, зло и громко. — А я уж думал, что хоть ты меня поймёшь, — он покачал головой. — А ты такая же, как и все эти святоши. Неужели ты не понимаешь? Чан Цыань проехался своей гуевой телегой мне по руке! Как могут все эти жизни сравниться с моим пальцем?! В конце Сюэ Ян почти сорвался на крик. Горло нещадно драло, он впервые на своей памяти настолько пошёл на поводу у эмоций. Накричал на А-Няо, которая вообще не могла его понять… Его никто не поймёт! Даже святой Синчэнь, этот беленький даочжан, сбежит от него, лишь только Сюэ Ян заикнётся при нём, чем он занимается в Ланьлине! Они все такие светлые, такие хорошие… жили в своём лесу, им не понять, в какой грязи возятся обычные люди, как тяжело им порой выживать! И судят, судят по своим меркам… Сюэ Ян резко выдохнул и отвернулся, не в силах смотреть на искривлённое болью и ужасом лицо А-Няо, и замер на месте. Там, за решёткой, стоял Сяо Синчэнь, схватившись ладонями за прутья. — Скажи мне, что это неправда, — прошептал он. — А-Ян, пожалуйста. Я не вынесу… Сюэ Ян опустил голову. В груди что-то защемило, он не мог вымолвить и слова. Он просто смотрел на свои собственные руки, по локоть заляпанные в крови, и видел, как они дрожат. Как смел он прикасаться своими грязными пальцами к даочжану, вдруг подумалось ему. Сюэ Ян внезапно именно в этот момент осознал, как он себе противен. Как отвратительно сейчас должно быть даочжану, который всё знает. Каково ему понимать, что Сюэ Ян вот этими руками посмел запятнать его? — Так это всё из-за моей ци? — тихо спросил даочжан и прикрыл глаза, как будто страдал от невыносимой боли. — Ты… ты обманул меня! Воспользовался мной, а сам думал, как бы поскорее меня убить, да? Как лучше меня пытать, чтобы создать своё оружие! Даочжан говорил тихо, ломко, его голос срывался через слово, и Сюэ Ян почувствовал, как по спине бегут мурашки. Не этого он хотел… не так… — Так давай, я облегчу тебе задачу! — даочжан нагнулся и поднял с земли острый камень. — Смотри, я сам всё сделаю, тебе даже не придётся доставать меч! Кажется, в конце он-таки сорвался на слёзы. Сюэ Ян подорвался, бросился к нему, схватился за прутья решётки. Он паниковал. Что ему сделать, он не может дать даочжану умереть! Нет, ни сейчас, ни когда-нибудь потом! — Ты отвратителен до тошноты, — бросил ему даочжан и занёс было камень над шеей, как вдруг его пальцы обмякли, разжались, и Сяо Синчэнь кулём повалился на пол. Сюэ Ян выдохнул облегчённо, наплевав на боль, которую ему причинили слова даочжана. Главное — он успел. Из лебединой шеи торчала игла, смазанная тем самым ядом, что делал человека точь-в-точь мёртвым. Главное, что Сяо Синчэнь жив, остальное подождёт. Сюэ Ян отпер дверь и оставил её открытой, совершенно забыв про сидящую внутри А-Няо. Он склонился над даочжаном и вынул камень из ослабшей руки. Даочжан успел слегка надавить острым краем на нежную кожу шеи, и на ней теперь алела полоса, будто перечёркивающая все их счастливые дни. Из неё начала помаленьку сочиться кровь, когда камень надрезал кожу, но она уже почти остановилась. Сюэ Ян тронул это место пальцем, и на нём осталась пара красных капель. Именно эта кровь давала жизнь его даочжану… Жизнь, которую он в последний момент успел защитить. — Вижу, ты окончательно готов возвращаться к работе, — раздался сверху знакомый голос. — То, что тебя отвлекало, наконец самоустранилось. Цзинь Гуанъяо. Он присел рядом и тоже дотронулся до небольшой раны на шее. Сюэ Ян едва сдержал волну раздражения и внутренне порадовался, что успел спрятать иглу в рукаве, а то знающий о яде Гуанъяо догадался бы, что даочжан жив. Однако даже зная о существовании яда, он был не в состоянии отличить пострадавшего от него от просто мёртвого. Сюэ Ян всё-таки был довольно изобретателен, когда хотел. — Твой план был воистину гениален, — продолжил Гуанъяо, нежно улыбнувшись Сюэ Яну. — Жаль только, что такой ценный экземпляр так быстро умер, я думаю, Печать приобрела бы невиданную мощь от его боли. Хотя боль душевная ничуть не слабее… это и была твоя задумка, да? Разбить ему сердце. Сюэ Ян и вправду чувствовал, как Печать в отвороте ханьфу наливается мощью. Даочжан и правда страдал достаточно сильно, чтобы, даже не пострадав физически, напитать Печать силой. Вот только сейчас ему было на это наплевать — хотелось только задушить Гуанъяо голыми руками. Сюэ Ян с самого начала знал, что их дружба временна — они дружат, пока нужны друг другу. Сюэ Ян надеялся, что успеет стащить Печать и отомстить Чанам до того, как Гуанъяо решит от него избавиться. Но судя по всему, он собирался сделать это уже сейчас. Нужно было думать, и делать это быстро! А то можно прощаться и с Печатью, и с головой. И с даочжаном, которого сердобольный — так сказать — Яо-мэй может запросто заживо похоронить. Сюэ Ян начал судорожно соображать и пытаться придумать план, однако в этот миг из клетки наружу вылетела голубка и клюнула Гуанъяо в глаз. Тот заорал и схватился за него ладонью, и Сюэ Ян воспользовался подаренным ему мгновением, чтобы подхватить даочжана на руки и броситься прочь. Он не сомневался, что Гуанъяо откроет на него охоту, как только оклемается, но хотя бы даочжана он у него из-под носа увёл. Сюэ Ян успел отбежать на приличное расстояние, когда голубка, летевшая за ним, обратилась в девушку. Рядом с ним стояла А-Няо и скромно улыбалась. — Спасибо, — впервые в жизни искренне поблагодарил кого-то Сюэ Ян. — Ты спасла ему жизнь. — Я же говорила, добрый человек, что ты добрый. А ты не верил, — А-Няо кивнула на тело в сюэяновых руках. Сюэ Ян перевёл взгляд на беленького даочжана и вздохнул. Тот ведь ему говорил то же самое… — Я могу ещё быть полезна? — спросила А-Няо, и Сюэ Яна осенило. Кажется, Сяо Синчэнь недавно общался с неким размалёванным парнишкой и даже вылечил ему ногу? — Лети-ка ты в башню Кои, — сказал он. — Найди там человека по имени Мо Сюаньюй, он дружит с даочжаном, и приведи сюда. Только… быстрее… — Сюэ Ян вдруг упал на колени, едва не выпустив драгоценную ношу из рук. Лопатку прострелила резкая боль — кажется, в него выстрелили из лука. Сюэ Ян свернулся вокруг даочжанова тела, сжавшись от боли. Похоже, стрела была необычная — такое ранение никогда не могло причинить Сюэ Яну особого вреда. Но сейчас ужасная боль расползалась по спине из того места, куда попал напавший, и Сюэ Ян не мог даже подняться. Из последних сил он накрыл даочжана собой — сам-то он выкарабкается, ему не впервой, а вот что будет с его белой косулей… Сюэ Яну не понравилось видеть его, готовым убить себя. Успокаивало одно — А-Няо уже улетела. Сюэ Ян никак не мог взять в толк, почему она ему помогает, ведь он запер её и пытал, а потом держал в неволе и довёл до того, что она сама молила его о смерти. Так какого чёрта она теперь на его стороне? Разве не умней было бы помочь Гуанъяо убить-таки его и сбежать, пока тот занят ликованием? Скоро должна прибыть помощь, и даочжана заберут отсюда. Одна А-Няо его не унесла бы, а с Мо Сюаньюем вдвоём им удастся отнести его в безопасное место. А там Сюэ Ян уже разберётся с дражайшим Яо-мэй, посмевшим посягнуть на святое. — Какой ты… Чэнмэй, — Сюэ Ян скорее почувствовал, чем услышал, как подходит к нему Цзинь Гуанъяо. С ним шёл ещё кто-то, наверняка его прихвостень Су Шэ, который горбатился на него лишь потому, что Яо-мэй когда-то запомнил его имя. — Какой я? — прохрипел Сюэ Ян, мучаясь от невообразимой боли. Су Шэ резко перевернул его на спину и отпнул подальше, как дворового кота. Сюэ Ян вскрикнул, выхватил Цзянцзай и щёлкнул им, раскрывая. Теперь меч о двух лезвиях можно было метать, что Сюэ Ян и сделал — но боль была такая, что он промазал и попал Су Шэ не в шею, а в спину. Получилось хотя бы обезвредить его на какое-то время, хотя всё равно это было бессмысленно. Гуанъяо уже подошёл к даочжану и оценивающе осмотрел его тело. — Такой… предсказуемый, — Гуанъяо растянул губы в ласковой улыбке. — Сяо Синчэнь ведь такой красивый, такой нежный. Ты думаешь, я не понял, зачем ты на самом деле его сюда привёл? Не то чтобы Сюэ Ян боялся, что его обман раскроется, но он рванулся в сторону Яо и заорал: — Руки свои убрал от него! Гуанъяо махнул Су Шэ, и тот бесцеремонно закинул Сюэ Яна себе на плечо, как мешок. — Отнеси его в клетку, пусть пока посидит там, — сказал Гуанъяо таким тоном, будто он был любящим родителем, а Сюэ Ян — его провинившимся юнцом, которого он отправлял подумать над своим поведением. — Слушаюсь, господин, — ответственно кивнул Су Шэ. — А что делать с этим? — он кивнул на лежащего на земле даочжана, и Сюэ Ян забрыкался: — Он умер! Ясно вам?! Оставьте вы его уже, он больше ничего не может вам дать! — Мне нужно уточнить в книгах, — елейным тоном пропел Яо. — Однако я слышал, что сердце оборотня, даже мёртвого, способно на многое. Даже… — он выдержал эффектную паузу. — Воскрешать мёртвых. Воскрешение. Не совсем то, что им было нужно, но ведь по сути Печать именно это и делала, только в немного извращённом смысле — поднимала мертвецов и подчиняла всякую нечисть. Цзинь Гуанъяо, эта расчётливая тварь, хочет вырвать даочжаново нежное сердце и пустить его на создание Печати. Он подал знак рукой, и Су Шэ отправился в сторону полигона, где собирался запереть Сюэ Яна и, видимо, заставить его смотреть, как Гуанъяо вырезает из тела Сяо Синчэня его сердце. — Сраная мразь! — заорал Сюэ Ян и забрыкался в мёртвой хватке Су Шэ, уповая на то, что он ранен. Но в его нынешнем состоянии — вероятно, стрела была чем-то отравлена — Сюэ Ян не мог ничего. Он лишь пару раз махнул рукой, ударив Су Шэ по спине, и затих. Вскоре после этого он потерял сознание, и последнее, что он слышал — как торжествующе хмыкает Цзинь Гуанъяо.

***

Сун Цзычэнь волновался все эти дни. Естественно, он не мог не переживать за лучшего друга и не думать о нём постоянно. Как там Синчэнь? Жив ли? Рад ли, что покинул родной лес? Не скучает ли по дому… и по нему? Цзычэнь буквально не находил себе места. Он всё ещё был уверен, что всё это — крайне дурная затея, и предпочёл бы остановить тогда Синчэня и не пустить никуда. Но он получше многих знал, что Синчэню вечно неймётся, и уж если он что-то для себя решил, то не отступится. Но Синчэнь был наивным до безумия, таким доверчивым… как он мог его отпустить?! Как смел не задержать?! Цзычэнь, к своему великому сожалению, знал ответ. Он понимал, что Синчэнь не злился бы на него, по крайней мере, не стал бы выражать вслух своё недовольство. Но смотреть на печальное лицо, на грустные глаза, на то, как сильно Синчэнь скучает по своему Сюэ Яну, было выше его сил. Сун Лань отпустил друга к людям ради него — хотя и понимал, что кратковременное счастье может стоить Синчэню жизни. Однако дни шли, и беспокойство росло. Сун Лань сам не знал, почему, но его с самого утра преследовало стойкое ощущение, что что-то происходит. Что-то очень нехорошее. Цзычэнь нутром чуял, что это как-то связано с Синчэнем и тем, что он до сих пор не вернулся. Нет, Сун Лань, конечно, не ждал, что Синчэнь останется с людьми всего на день, он даже думал, что друг ушёл навсегда… И вот сейчас это чувство опасности достигло пика. Цзычэнь просто знал — что-то случилось с Синчэнем. Он не мог просто оставаться в лесу. Конечно, Сун Лань знал, что люди опасны — они уже убили одну из них, и даже такая вылазка, которую он планировал, могла закончиться его смертью. Но, возможно, у Цзычэня ещё был шанс сделать хоть что-то для лучшего друга. Он бы, если надо, голову на плаху ради него положил. Что он, из леса не выйдет, что ли? Цзычэнь обратился филином, расправил крылья и взлетел. Оказавшись над верхушками деревьев, он огляделся и полетел в сторону, где сверкали золотом крыши, где почти не было деревьев и зелени и где, возможно, уже умирал Синчэнь. Весь полёт занял очень мало времени. Цзычэнь в своей животной форме летал быстро, да и, как оказалось, совсем недалеко они были от мира людей… По мере приближения к городу Сун Ланя всё больше охватывала нервозность. В сердце кольнуло — что, если он уже опоздал? Что, если Синчэнь уже мёртв? Он спланировал вниз и сразу же обратился человеком. Нечего другим видеть, что он оборотень, лучше он пройдёт часть пути пешком. Правда, буквально через пару шагов Сун Лань сорвался на бег, в голове шумело, а мысли разлетелись, будто стая птиц. Он нутром чуял, что нужно успевать, иначе случится непоправимое. Проскользнув мимо отлынивающих от работы стражников, Цзычэнь ворвался внутрь какого-то богато украшенного места. Видимо, это и была башня Кои, где жил и работал Сюэ Ян — наверняка именно здесь Сун Лань найдёт Синчэня. Вот только где искать, как узнать, где он сейчас?.. Искать не пришлось. Сун Лань увидел, что его лучший друг лежит на земле без движения, точно мёртвый, а над ним склонился человек в золотых одеждах. Не Сюэ Ян, кто-то незнакомый. Цзычэнь хотел было броситься туда и узнать, что случилось с Синчэнем, кто в этом виноват и где, гуй его раздери, Сюэ Ян. Он ведь за него должен был бы отвечать! Как смеет он оставлять его одного! Или… Сун Лань похолодел. Или это Сюэ Ян довёл Синчэня до такого состояния? В любом случае, броситься сломя голову вперёд Сун Лань не смог. Его остановила рука на плече, которую он зло стряхнул. Но это прикосновение привело его в чувство, и Цзычэнь обернулся посмотреть, кто это был. Перед ним стоял ещё один молодой юноша в золотом. Лицо этого было размалёвано под какой-то диковинный цветок, и весь он был в каких-то бесполезных побрякушках, но не это шокировало Цзычэня. А то, что рядом с ним стояла та самая девушка-голубка, которую убили люди. — А-Няо… как… — Сун Лань не мог вымолвить и слова. Неужели ему привиделось, и девушку никто не убивал? — Я была нужна здесь, — объяснила А-Няо. — Как я поняла, мне дали яд, который сделал так, что я была будто мёртвая. А… а что ты здесь делаешь? — опомнилась она. — Я пришёл, потому что почувствовал, что Синчэнь в опасности, — объяснил Сун Лань. — Я… опоздал? — тихо спросил он и побелел. Неужели… — Нет, он просто отравлен, — ответил юноша в золотом. — Я Мо Сюаньюй, кстати, друг Синчэня, — представился он. — А… а вы, господин? — Сун Лань, — представился Цзычэнь и обернулся, вспомнив, что над Синчэнем кто-то склонился. — Кто там… — Это Яо-гэ, молодой господин Цзинь, — объяснил Мо Сюаньюй. — А-Няо всё мне рассказала, я не могу поверить, — он всхлипнул. — Нам надо спасать Синчэня, срочно. Яо-гэ опасен, он хочет… По щекам Мо Сюаньюя градом покатились слёзы. — Не плачь, добрый человек, — погладила его по плечу А-Няо. — Всё будет хорошо, у Сюэ Яна есть лекарство. Он спасёт Сяо Синчэня, я обещаю. Нам сейчас нужно забрать его от Цзинь Гуанъяо, а ты, Цзычэнь, иди вон туда, — она указала вдаль, куда-то меж зданий. — Там ты найдёшь Сюэ Яна. — Но это он его отравил! — вспылил Сун Лань. Это он уже понял — когда А-Няо сказала, что именно Сюэ Ян владеет лекарством. У кого же ещё может быть антидот, как не у отравителя? — Он сделал это, чтобы спасти его, — мягко сказала ему А-Няо. — Иначе Синчэня бы убил ради его сердца и ци Цзинь Гуанъяо. Да, Сюэ Ян поступил умно, в этом ему не откажешь. Лучше сейчас сделать вид, что он умер, а потом дать антидот после того, как разобрался с опасностью. Но Цзычэнь хотел разорвать его не поэтому. А потому, что именно Сюэ Ян оказался причиной того, что Синчэнь ушёл к людям и в итоге оказался в такой ситуации. А-Няо обратилась голубкой и полетела прямо к Цзинь Гуанъяо, который собирался было поднять тело Синчэня на руки. К счастью, она успела подлететь к нему и начать кружить вокруг него. Гуанъяо резко поднялся и начал крутиться на месте, пытаясь определить, что именно пытается его клевать. Он замахал руками, и А-Няо воспользовалась этим, уводя его в сторону от Синчэня. В этот момент из кустов выскользнул Мо Сюаньюй и поднял Синчэня на руки, закинул себе на спину и утащил обратно в кусты. Цзычэня как верёвкой потянуло туда, хотя бы посмотреть на нежное, как цветок, лицо друга, но он тряхнул головой, чтобы прийти в себя. А-Няо права — ему нужно найти Сюэ Яна. Сюэ Ян нашёлся именно там, куда А-Няо и показывала — правда, не совсем в том состоянии, в котором Цзычэнь рассчитывал его найти. Вместо неунывающего человека, похожего на дикого кота, которого Сун Лань запомнил, Сюэ Ян выглядел, как сгусток боли. Он явно был без сознания и ранен в спину. Цзычэнь без труда отпер клетку, зашёл внутрь, присел рядом с телом и понюхал вытекшую из раны кровь — явно яд. Пришлось делиться своей духовной энергией и выводить яд. А куда деваться? Сюэ Ян нужен ему живым и невредимым, чтобы помочь вернуть Синчэня. Вот потом Сун Лань ему покажет… — Даочжан? Даочжан, это ты? — забормотал Сюэ Ян. — Прости меня, боги, прости, я не должен был… — Не должен, — хмуро согласился Сун Лань. — А ну подъём. — А, это ты, — Сюэ Ян разлепил глаза и сел. Как для ещё недавно умирающего от яда, двигался он резво. — Ну и какого гуя тебе надо? — Благодарности от тебя не дождёшься, манеры всё такие же отвратительные, — холодно прокомментировал Цзычэнь. — Впрочем, это мы обсудим позже. Это ты отравил Синчэня? — прямо спросил он. — Ну я, — Сюэ Ян почесал затылок. — И что теперь, зануда, отравишь меня в ответ? Так ты опоздал, Яо-мэй уже это сделал. Тебе надо только подождать, и я откинусь. И даочжан весь твой будет. — Надо ему ещё антидот дать, — Сун Лань встал и бесцеремонно потянул Сюэ Яна за руку за собой. — Синчэня уже должны были отнести в безопасное место. Сейчас нам надо придумать, что делать с Цзинь Гуанъяо. Сюэ Ян затих. Видимо, то, что Синчэнь в безопасности, проняло его достаточно, чтобы он начал думать. По его глазам Цзычэнь увидел, что этот ужасный человек любит Синчэня так же сильно, как Синчэнь его, и почему-то это не успокоило и не обрадовало, как должно бы, а разозлило. Сун Ланю ещё сильнее захотелось схватить Сюэ Яна и придушить прямо здесь. Но нельзя — им ещё нужно кое-что сделать вместе. Цзычэню было противно это признавать, но без Сюэ Яна ему не справиться. Они покинули полигон. Цзычэнь отпустил Сюэ Яна, лишь поняв, что тот идёт за ним — прикасаться к этому отвратительному человеку у него не было никакого желания. Тем более что Сун Лань в принципе не любил чужих прикосновений. Шли они молча, Сюэ Ян был весь какой-то напряжённый и натянутый, как струна, явно о чём-то раздумывая. Сун Цзычэнь чувствовал себя точно так же — он видел, конечно, как Синчэня тащат прочь, но не был уверен, что Цзинь Гуанъяо его не настигнет. — Что вообще представляет из себя этот Цзинь Гуанъяо? — спросил Цзычэнь, не выдержав тишины, которая давила на уши. — Насколько он силён? — Яо-мэй вообще-то не особо сильный заклинатель, я видел и получше, — отозвался Сюэ Ян, нагоняя Цзычэня. — Но он хитрый лис. Я бы на твоём месте, зануда, боялся его чуть больше, чем сейчас это делаешь ты. Плохо. Сун Лань мало что мог против хитрости. Он неплохо владел своей духовной энергией и мог что-то противопоставить талисманам и даже мечу. Но вот нечестную игру вести не умел и распознать мог не всегда. — Но ты не парься, птичка, — продолжил Сюэ Ян насмешливым тоном, будто не он дрожал от напряжения. — Я давно уже знал, что однажды отрублю ему его лживую башку. У меня даже был план. — И что за план? — поинтересовался Сун Лань. Что ж, так было лучше, чем никак. Возможно, Сюэ Ян посоветует что-то дельное… — Ну… — Сюэ Ян вытащил из рукава конфету и толкнул за щеку. — Вообще-то я планировал натравить на него моих лютых мертвецов. Но тут это как бы уже не сработает… — протянул он и потянулся за следующей конфетой. Сун Лань шлёпнул его по руке. — Кончай есть, потом успеешь, — бросил он. — Почему не сработает? Сюэ Ян тяжело вздохнул. Он неприязненно воззрился на Цзычэня и открыл было рот, чтобы, видимо, рассказать ему всё, что он о нём думает, но в этот момент застыл, приоткрыв рот. Недоеденная конфета выпала изо рта и упала на землю. Сзади Сюэ Яна стоял Цзинь Гуанъяо, натянув струну поперёк его горла. — Двинешься — и эта струна перережет тебе горло, — ласково, нежно произнёс Гуанъяо. — Чэнмэй, мы же оба этого не хотим, правда? Отдай мне Печать, и я отпущу тебя. — Так я тебе и поверил, — Сюэ Ян сплюнул на землю. — Я отдам тебе Печать, а ты меня всё равно кокнешь, потому что я уже не могу быть полезен. Цзычэнь слушал их и ничего не понимал. Что за Печать, неужели всё это из-за неё? Он вдруг вспомнил, что Сюэ Ян ещё при первой встрече говорил Синчэню, что выполняет для «Яо-мэй» какую-то работу. И его осенило — вероятно, работа Сюэ Яна заключалась именно в создании Печати. Но что она такое, почему она настолько ценна? Цзинь Гуанъяо натянул струну сильнее, заставив Сюэ Яна приникнуть к нему спиной плотнее, чтобы не нанизаться на неё горлом. — Господин, — мягко обратился он к Цзычэню. — Я правильно понимаю, что вы друг Сяо Синчэня? Сун Лань замер. Откуда он знает? Что ещё ему известно? Насколько далеко простирается сеть этого лживого лиса? Что он, гуй раздери, сделал бы с Синчэнем, если бы ему выдалась такая возможность?.. Лицо Цзинь Гуанъяо вызывало некоторое доверие даже сейчас, когда он стоял, готовый в любую минуту убить Сюэ Яна. Не то чтобы Цзычэнь был против… Сун Лань вынужденно напомнил себе, что Сюэ Ян ему ещё пригодится, а лживому лису Гуанъяо верить ни в коем случае нельзя. — Это так, — признал Сун Лань. — И что с этого? — Да так, просто спросил, — Гуанъяо мило улыбнулся. — Просто я подумал, что вы бы хотели знать, господин, до чего Сюэ Ян довёл вашего друга… Сюэ Ян забрыкался и попытался пнуть Гуанъяо или врезать локтем в живот. Тот в ответ натянул струну ещё сильнее, и она чуть надрезала кожу на шее. — Подлая тварь! — рыкнул Сюэ Ян. — Ты ничего не знаешь, сволочь! Заткнись, или я… — Он довёл Сяо Синчэня до самоубийства, — сказал Цзинь Гуанъяо, и у Сун Ланя потемнело перед глазами. — Что?.. — выдохнул он. Руки Цзычэня затряслись. Он не мог в это поверить, просто не мог. Синчэнь, его Синчэнь попытался покончить с собой? Если, конечно, А-Няо и Мо Сюаньюй ему не солгали и он действительно отравлен, а не мёртв… Если Гуанъяо не лжёт… — Да, — продолжил Цзинь Гуанъяо как ни в чём не бывало, и его совершенно не трогали злобные выкрики и трепыхания Сюэ Яна. — Как, вы не знали? Ваш друг без памяти влюбился в Чэнмэя, а тот хотел пытать его и убить, чтобы впоследствии достать его сердце и доделать Печать. Понимаете теперь? Цзычэня затрясло. Сюэ Ян, эта тварь, он хуже животного! Даже звери так себя не ведут! Синчэнь, бедный его наивный Синчэнь, как он мог полюбить такого человека? Да Сюэ Ян не человек даже! — Что за Печать? Зачем он её делал? — Сун Лань сжал зубы. Ему хотелось подойти и вырвать у этой лживой скотины сердце прямо сейчас. Сюэ Ян заслуживал медленной, болезненной смерти за всё, что он сделал и хотел сделать с Сяо Синчэнем. — Она способна поднимать мертвецов и подчинять тёмных тварей, — объяснил Гуанъяо, зажав Сюэ Яну второй рукой рот и прекратив, наконец, поток ругательств. — Он хотел с её помощью уничтожить заклинательский клан. Сун Лань подумал, что в эту же секунду просто подойдёт и задушит Сюэ Яна вместо Цзинь Гуанъяо, который всё почему-то медлил. Даже уже наплевав на то, что он единственный, у кого есть антидот к яду, которым отравлен Синчэнь. Ничего, и не такое лечили в лесу… Неосторожные недавно обратившиеся много чем травились, и ведь никто не умирал… Сами вылечат Синчэня. Но эта тварь должна умереть! Желательно в муках. — Теперь вы понимаете, насколько Печать опасна? — продолжил Цзинь Гуанъяо. — К сожалению, я не могу понять, где Сюэ Ян прячет её. Помогите мне её забрать, чтобы она не попала в чужие руки, а затем можете отомстить за вашего друга. Сун Лань шагнул вперёд. Пальцы Гуанъяо сильнее сжались на струне, которую он держал одной рукой, и она ещё сильнее врезалась Сюэ Яну в шею. Тот стоял и мычал Гуанъяо во вторую ладонь и пытался сучить ногами, но, видимо, был ещё слаб после ранения и поэтому не мог высвободиться. Цзычэнь чувствовал, как гнев переполняет его. Он ещё никогда так не злился, даже когда Синчэнь заявил ему, что хочет уйти к людям. Он хотел просто разорвать Сюэ Яна на кусочки, не слушая никаких оправданий. Да какие тут оправдания, если он своей ложью и притворством довёл нежного, ласкового Сяо Синчэня до того, что тот захотел покончить с собой. Гуанъяо сделал большие глаза, когда Сюэ Ян сумел-таки наступить ему на ногу и дёрнулся вперёд. Он крепче зажал отвратительной твари рот и покачал головой, как бы говоря — я не смогу ещё долго его держать, помогите мне. Защитите мир от этой твари. В этот момент, когда Цзычэнь уже был готов помочь умоляюще смотрящему на него Цзинь Гуанъяо с медленным, жестоким убийством Сюэ Яна, ему на плечо опустился кто-то. Сун Лань обернулся, чтобы посмотреть, кто это был, и увидел, что это А-Няо. Мо Сюаньюя рядом не было, но то, что голубка прилетела обратно, внушало хотя бы надежду, что с Синчэнем всё хорошо, насколько это может быть. А-Няо не могла говорить в животной форме, но она выразила всё, что хотела, иначе. Она просто резко клюнула Сун Ланя в ухо и замахала крыльями. Цзычэнь резко вздрогнул от боли, и в этот момент его взгляд упал на Цзинь Гуанъяо, который думал, что на него никто не смотрит. Это выражение лица повергло Сун Ланя в ужас. Если он думал, что Сюэ Ян тварь, то тот, кто держал его, был тварью ещё большей. А Цзычэнь повёлся на милое лицо и доброжелательную улыбку, благополучно забыв о том, кто именно наказал Сюэ Яну создать Печать. Ведь именно на Цзинь Гуанъяо Сюэ Ян работал… Вот почему Сюэ Ян говорил, что Гуанъяо — хитрый лис. Всех обвёл вокруг пальца и даже не поморщился… Цзычэнь бы не удивился, если бы именно Цзинь Гуанъяо отдал Сюэ Яну приказ замучить Синчэня до смерти, лишь бы Печать была готова. В этот момент Сун Лань осознал, что всё зависит от него. Он может утолить собственную злость и помочь Цзинь Гуанъяо разделаться с Сюэ Яном и заставить его заплатить за всё, что он сделал с Синчэнем. А может поступиться своими принципами и спасти эту тварь, потому что оставлять в живых Цзинь Гуанъяо было попросту опасно — он был готов убить своего ближайшего помощника, кто знает, что он сделает с самим Цзычэнем, лишь только тот станет не нужен… Цзинь Гуанъяо не видел или не понял, что Сун Лань стоит перед выбором. Лишь почувствовав, что на него вновь смотрят, он опять состроил умилительное лицо и смотрел так невинно, что Сун Лань понял, почему он ему так легко поверил. Надо же, змея в человеческом обличье… В этот момент Сун Лань встретился взглядом с Сюэ Яном, и тот смотрел так, будто уже смирился со своей судьбой. Он не мог не понимать, что после всего, что про него сказал Гуанъяо, Сун Лань захочет его убить. Но в его глазах было что-то… какая-то эмоция… Что-то, что делало его непохожим на Цзинь Гуанъяо. И Цзычэнь внезапно понял — это любовь. Сюэ Ян был готов умереть за Сяо Синчэня. Сун Лань не знал, сколько из того, что сказал Гуанъяо, правда, но в любом случае Сюэ Ян его любил. И лишь поэтому Цзычэнь решился — он кивнул Сюэ Яну, пытаясь таким образом показать, что они всё ещё заодно. Что их план всё ещё действует. И тогда Сюэ Ян незаметно махнул Цзычэню рукой, будто говоря — отвлекай его, болтай с ним, я всё сделаю. И Сун Лань, вздохнув, начал: — Молодой господин Цзинь, скажите, а зачем вам нужна эта Печать? Если она так опасна, я должен понимать, зачем вы её забираете… — О, господин, — Цзинь Гуанъяо мягко улыбнулся и покачал головой. — Понимаете, это не первая такая Печать. Старейшина Илина, самый знаменитый тёмный заклинатель, владел похожей вещью, но уничтожил её. На случай, если кто-то найдёт осколки Печати Старейшины Илина и захочет воспользоваться ими, мы должны знать, на что она способна… Пока Гуанъяо медленно и обстоятельно говорил, будто увещевая, Сюэ Ян чего-то там делал. Воспользовавшись тем, что Гуанъяо отвлёкся на разговоры, он вытащил какой-то предмет из рукава. От него веяло тьмой так сильно, что Сун Лань удивился, как это он раньше его не почувствовал. Он догадался — это и была Печать. Сюэ Ян незаметно поднял её вверх и вдруг резко подался вперёд, на струну у горла. Всё произошло молниеносно. Цзинь Гуанъяо попросту не успел среагировать, и Сюэ Ян пустил себе кровь. Она капнула на Печать, раз, два — и раздался гул. — Чэнмэй, — укоризненно произнёс Цзинь Гуанъяо. — Ты же стольких здесь убил. Слишком много трупов, ты потеряешь контроль, и Печать может не выдержать. — Мне плевать, — бросил ему в ответ Сюэ Ян. — Ты хотел навредить даочжану. За одно это я готов убивать тебя столько, сколько потребуется, и, гуй его раздери, я пожертвую всем ради этого. Его глаза горели, голос срывался — похоже, Сюэ Ян осознавал всю опасность действа, что собирался совершить, но ему действительно было всё равно. Цзычэнь стоял ровно, не двигаясь и ожидая, что же будет дальше. В этот момент земля буквально разверзлась. Отовсюду, куда ни посмотри, полезли трупы. Сун Лань догадался, что именно этих людей Сюэ Ян убивал ради экспериментов — похоже, в этом Гуанъяо ему не соврал — и сейчас они были ожившими мертвецами. Сун Цзычэнь никогда не видел более омерзительного зрелища. Полуразложившиеся тела медленно выползали из-под земли и, повинуясь приказу, наступали на Цзинь Гуанъяо. Тот выхватил из-за пояса меч и начал рубить мертвецов, но их было попросту слишком много. Они шли и шли, их было просто невообразимое количество. Это одновременно пугало и завораживало. Цзычэнь просто стоял и смотрел, как мертвецы окружают Цзинь Гуанъяо плотным кольцом. Он уже ничего не мог сделать против такой оравы, да и понимал, видимо, что сам виноват. Да, всех этих людей убил Сюэ Ян, но привёл их на верную смерть именно Гуанъяо. И именно по его приказу Сюэ Ян занимался созданием Печати. Сюэ Ян стоял неподалёку от кучи-малы, и его лицо выражало мрачное торжество. Одновременно с этим было похоже, что его гложет что-то, что он опечален, но Сун Лань не хотел спрашивать — он и так догадывался, что причиной является Сяо Синчэнь. Мир Сюэ Яна будто вертелся вокруг него, Цзычэнь это по глазам его видел. Печать в руке Сюэ Яна начала дрожать. Мертвецов действительно было слишком много, и, похоже, Печать с ними не справлялась. Прямо по центру пошла трещина, раскалывая её на две части. Однако Сюэ Ян, чья рука уже дрожала от напряжения, так и не выпустил её и всё ещё пытался контролировать мертвецов. Раздался оглушительный треск. Печать разлетелась на части, и Сюэ Ян упал на колени, выдыхая. Из его носа и рта шла кровь, и Сун Лань даже испытал кое-какую жалость к нему. Однако гораздо больше его интересовали потерявшие цель и ориентиры мертвецы, которые теперь просто бесцельно бродили по полю. Радовало Цзычэня, пожалуй, одно — от Цзинь Гуанъяо не осталось ничего, даже косточки. Похоже, мертвецы попросту разорвали его на части. — Можешь радоваться, зануда, — прохрипел с земли Сюэ Ян. — Печати твоей больше нет. Всё, капут. — И что мне с этого? — пожал плечами Сун Лань. — Ты не думай, что только потому, что я тебе помог победить Цзинь Гуанъяо, ты вдруг стал мне приятен. Я всё ещё хочу тебя убить. — Нууу, злюка, — чуть ли не обиженно протянул Сюэ Ян. — Противный ты. Да и гуй с тобой, а. Можешь катиться, ты мне больше не сдался. Сун Лань бы с радостью бросил Сюэ Яна здесь умирать, но он помнил — где-то там всё ещё лежит Синчэнь, отравленный его ядом. С этим стоило повременить, ведь Цзычэнь хотел видеть друга живым и невредимым. — Не ссорьтесь, — попросила их А-Няо, обратившись девушкой. — Цзычэнь, помоги мне, пожалуйста. Я не могу оставить этих людей просто так, в таком состоянии. Они выполнили своё предназначение и уже больше не могут быть нам полезны. Стоит отправить их дальше, чтобы их души переродились. Цзычэнь кивнул. Духовная энергия оборотней позволяла им безболезненно отпускать души лютых мертвецов, которые из-за тёмной ауры иногда появлялись в их лесу. Мертвецов было много, но без Печати, что контролировала их и заставляла убивать, они присмирели и просто бродили по кругу. — А что же… — Сун Лань бросил взгляд на валяющегося в траве Сюэ Яна. — Ему стоит поторопиться, — А-Няо улыбнулась. — Его ждёт его возлюбленный, который всё ещё нуждается в нём. Я уверена, этот добрый человек справится и без нас, а потом мы сможем его увидеть. У А-Няо все были «добрый человек», так что Цзычэня передёрнуло от такого определения для Сюэ Яна только слегка — от А-Няо только этого и можно было ожидать. Цзычэнь кивнул лишь, соглашаясь с таким планом. В конце концов, он был уверен, что Сюэ Ян не навредит Синчэню после того, что только что увидел. Убить тварь он успеет и потом — не захочет же Синчэнь и теперь уйти с ним? Сюэ Ян соскрёб себя с травы и кое-как поднялся на ноги. Он понятия не имел, где сейчас Синчэнь, но душа его тянулась к нему. В этот момент он наплевал на гуева Сун Ланя, в глазах которого так и плескалось желание убить его. В конце концов, то, что сказал Яо-мэй, было не такой уж и ложью… конечно, он сильно преувеличил, но ведь Сюэ Ян изначально хотел пустить даочжана на опыты. И планировал убить его, когда понял, что не сможет. А-Няо заняла Сун Ланя упокоением мертвецов, а Сюэ Ян почувствовал, как что-то тянет его в лес. Он бросил взгляд вниз и увидел, как рубин на его шее сияет и нагревается — тот самый, который даочжан когда-то подарил ему, чтобы Сюэ Ян вышел из леса и не заблудился. Казалось, что то было тысячи лет назад, когда этот красный камень уводил Сюэ Яна прочь от даочжана. Теперь, по иронии судьбы, он вёл его к нему. Сюэ Ян, еле держась на ногах от слабости, утирая лицо от крови, упорно шёл туда, куда звал его рубин. Обломки Печати остались валяться где-то на поле, но сейчас было уже плевать. Сюэ Ян чувствовал, как всё, что было так важно для него раньше, меркнет — как он мог посвятить себя какой-то гуевой Печати, которая только и могла, что поднимать мертвецов, когда у него под носом было настоящее сокровище? Зато и она сыграла свою роль. Сюэ Ян умел мстить, как никто другой — он и отомстил за даочжана. Чем дальше в лес уходил Сюэ Ян, тем легче ему становилось, и даже кровь перестала течь изо рта и из носа. Ноги уже не тряслись под ним, и голова не кружилась так сильно. Казалось, будто он вернулся домой, туда, где всегда становилось легче. Сюэ Ян не знал, что такое дом — у него никогда его не было. Но, наверное, дом был там, где был его беленький даочжан. Теперь дело за малым, нужно лишь дать ему противоядие… Рубин привёл Сюэ Яна к небольшой пещере. Снаружи сидел, положив голову на колени, Мо Сюаньюй, чья одежда была здорово запачкана травой и грязью. — Ч… Чэнмэй-сюн! — подскочил Сюаньюй. — Слава богам, я уж думал, ты не придёшь, Синчэнь всё не двигается, и я уже не знал, что делать… — затараторил он, и Сюэ Ян поднял руку, останавливая его болтовню. — Не шебурши, — бросил он резко. — Сбрысни отсюда. Я сейчас буду даочжана оживлять. — Я знаю, что случилось, — сообщил Сюаньюй и вдруг бросился Сюэ Яну на шею. — Я знаю, что ты спас его от смерти. Чэнмэй-сюн, Синчэнь сказал, что я его друг, и если я попрошу, то ты тоже будешь моим другом… будешь же? — Сюаньюй наконец отцепился от него, и его глаза наполнились слезами. Сейчас Сюэ Ян был готов пообещать всё, что угодно, лишь бы Сюаньюй свалил наконец и дал ему вернуть даочжана. — Буду, буду, куда ж я денусь, — Сюэ Ян растрепал просиявшему Сюаньюю волосы. — Только свали уже, а? Не мешайся под ногами. Беги-ка ты лучше обратно в башню Кои и помоги А-Няо и зануде в чёрном. — Понял! — Сюаньюй выпрямился по струночке. — Буду надеяться, что скоро увижу обоих своих друзей! — он широко улыбнулся Сюэ Яну и бросился прочь в направлении Ланьлина. Надо же, подумал Сюэ Ян, какой шустрый. Почему-то мысли о пареньке не вызывали больше неприязни — наоборот, он был таким светлым человеком, что невольно располагал к себе. Ну и что, что нюня и плакса, Сюэ Ян его отучит реветь по поводу и без и научит стоять за себя. А если не научит — значит, сам будет защищать Сюаньюя. Потому что они… друзья? Но сейчас было важно другое. Сюэ Ян быстрым шагом вошёл в пещеру и опустился на колени рядом с даочжаном. Тот лежал недвижно, и казалось, будто он и правда мёртв. Но ничего, Сюэ Ян это быстро исправит. Он достал иглу, смоченную в противоядии, и бережно ввёл её даочжану под его нежную кожу. Осталось подождать всего ничего, и даочжан откроет свои прекрасные оленьи глаза и посмотрит на него. Вот только… он не просыпался.