***
Танцевального настроя не находилось совсем. Но дамы были очень настойчивы, как и недовольный взгляд отца. Выбора не оставалось, как принять руку одной из принцесс и закружиться с ней по заполненному залу. Во время шестого круга с очередной дамой, взгляд голубых глаз мельком зацепился за уже знакомую фигуру, стоящую в неподобающей ей компании. Сознание вышвырнуло Тора из тумана невнятных мыслей прямиком на бал Асгарда. Его сильная рука выпустила принцессу из объятий. — Это всё? — лишь крикнула ему в догонку девушка из солнечного королевства. — Большая честь потанцевать с Вами, мой принц! Хитрый и коварный красавец, облокотившись о стену, покручивая в руке чашу с тёмно-голубым нектаром, постоянно бормотал и кивал на речи собеседника, чьё лицо Тору не было видно. Оставались только догадки, судя по запаху — перед Локи стоял сильно выпивший преподаватель зельеварения. Локи же не собирался пить. Для вида носил с собой угощения и планомерно расхваливал их в присутствии высших членов сословий. Что-то явно намечалось. Пока наследник Асгарда танцевал, не отрывая взгляда от йотуна, тем самым обижая свою спутницу, гость вечера исчез с поля зрения и лишь зелёный отблеск мелькнул в дверях на последок, заставляя Одинсона стартовать, бросая очень уж заинтересованную им избранницу. Мало кто замечал отсутствие Локи, но поведение Тора бросалось в глаза Всеотцу благодаря непосильному труду обиженной принцессы. "Вернись — извинись — помирись," — звучало как мантра, которой нужно следовать, чтобы в сотый раз за сутки не обратить на себя гнев Царя. Лафей же полностью забыв о существовании сына, отдавшись алкоголю и беседам нимф, пребывал в наилучшем расположении духа, в то время как сын его пропал невесть где и невесть с кем, второй, между прочим, раз за бал. Однако ни сумасшедшую женщину, представившуюся матерью, ни странного собеседника-не-ровесника никто не замечал. Гости упивались, уставали, валились с ног, стирая подошвы о золотые плиты, но продолжали громогласно смеяться и танцевать из последних сил, будто от этого зависит вся их несчастная жизнь. Опечаленный громовержец, смирившись с участью подручной собачки, уселся с друзьями, ненавистно глядя в бокал пьянящего зелья, впервые отказываясь выпить залпом. Принц Йотунхейма покинул весёлое застолье в компании главного проходимца и обольстителя Асгарда. Дьявольского Бога вина и веселья (зачёркнуто) разврата. — Покажи мне все прелести этого отвратного места, — нашёптывал Локи на ухо мужчине, чьим даром хотел бы владеть и сам, тут же отстраняясь от чужой кожи, играя, заманивая. Уэкой напился, глотнув всего бокал, всё же от его обаяния никто не был в силах устоять. Исключением оставался Бог обмана. Широкие светлые коридоры дворца плавно сменились тёмными и крайне узкими. Локи не выдавал своё отвращение, позволяя чужой мерзкой руке прижать тело к стене. Уэкой и не думал останавливаться, принявшись покрывать податливую шею лёгкими укусами. В его планах ночь не заканчивалась лишь невинными танцами, только эта задумка по смыслу кардинально отличалась от его «жертвы». Принц Йотунхейма так юн и красив, глаз отвести невозможно! Но кому же знать, что скрывается за прелестной оболочкой? Точно не напившемуся глупцу. — Может, пойдём в твою спальню? — захлопал ресницами ледяной великан, незначительно отстраняя набросившегося на себя. — Не любишь экзотические места для любовных утех? — голос Божества, олицетворяющего похоть, поверхностный, шершавый, томный... И Локи почти на него ведётся. — Я погляжу, ты очень опытный. Так ответь мне на один вопрос... Локи не успел закончить, мужчина вдруг сильно отпрянул и с возмущением взглянул на обидчика, почти трезвым взором. Лафейсон усмехнулся про себя: «Неужели любит строить из себя недотрогу? В это же поверит лишь последний идиот». — Кто тебя подослал, щенок? — взревел Уэкой, теряя в раздражении человеческий соблазнительный облик, обращаясь полуобнажённым дьяволом с освежёванной кожей. — Один всё ещё подозревает меня?! Я и близко не подходил к этим девицам вне урочное время! Я уже рассказал, что знал, не только страже, но и Его Заносчивому Высочеству! Локи вытянулся стройным колоском, ни черта не понимая. Но замешательство не дало слабости, чтобы отскочить от стены в тот момент, когда чужой кулак в неё знатно вписался. Принц вспыхнул зелёным пламенем: его чуть не ударили! Чем это так сильно его мог разозлить Тор? Один позвал самого дьявола, повеляющего грехом, в качестве преподавателя? Этот мир всё больше и больше утопает в грязи, похуже родного Йотунхейма! — Слушай сюда... Учитель, — принц поправил свой камзол, резко дёрнув его вниз, больше не намереваясь терпеть это унижение. — Ты кажется забыл, с кем говоришь. Так вот, я напомню: перед тобой не одна из твоих животрепещущих учениц, глядящих в рот и пускающих слюни. Перед тобой наследник Великого Царства! И уже за такое отношение ко мне тебя следует выпороть и утопить в ледяной реке Нибуэ. — Как страшно, боюсь-боюсь, — он усмехнулся, сложив руки на груди, совершенно не воспринимая Локи всерьёз, глумясь, проявляя всю свою снисходительность. Очень глупая ошибка. Конечно, мало кто знал правду о Лафейсоне здесь, в Асгарде. Будь этот идиот родом из Йотунхейма, то обходил бы принца за километр, как и все, кто знал его гнев. Спросите кого угодно из свиты Царя описание Локи и они громогласно ответят: "психопат". — Интересно, насколько хороша у вас в Асгарде медицина? — Локи задумался, потирая подбородок. — Это ты к чему? — Бог нахмурился, поздно осознавая, что недобрая улыбка расплылась по лицу мальчишки превращаясь в вытянутую безумную полосу. — Интересно, смогут ли отрастить тебе руку заново! — в мгновение ока кожа приняла синий цвет, Лафейсон предстал в первозданном облике йотуна. Прежде чем мужчина смог что-то предпринять, его рука оказалась жертвой цепких синих пальцев ледяного великана, проклятие быстро расползалось от запястья к пальцам и плечу, одновременно в обе стороны. Жгучая и адски-пронзающая боль вырвала из глотки первобытный рык, а слёзы хлынули потоком, скрючивая тело. Локи был сильным, он продолжал держать и вырываться никакой возможности не представлялось. — Я ВСЁ РАССКАЖУ! ХВАТИТ! ПОЖАЛУЙСТА! Я ВСЁ РАССКАЖУ! ТОЛЬКО ОТПУСТИ! Как и предполагалось. Столь влюблённое в своё тело создание не могло не повестись на боль. Особенно, такого плана увечье. Как ни в чём не бывало, принц отряхнул руки со скучающим выражением лица. Его грудь совсем незаметно поднималась с чуть большим усилием. — Я... Не убивал их, — голос мужчины дрожал, он усердно держал на весу поражённую руку, будто без этой поддержки она могла отвалиться. — Интим у меня намечался с одной из них, с великаншей... Но ничего не произошло! Локи выслушивал вывалившуюся на него какофонию, почти не вникая в рассказ напуганного извращенца. Нет принцу дела до каких-то то там жертв школы Асгарда. Но как он может упустить шанс выудить неудобную информацию и не использовать в дальнейшем как шантаж? И как же чертовски приятно будет осознавать, что в распоряжение Тора ничуть не больше подробностей любого происшествия. — Что ты знаешь о трагедии? Где ты находился в ту ночь? — Из небытия в руках Лафейсона появились чёрные перчатки, от надевания которых он совсем не отвлекался. Уэкой терпко сглотнул, поражаясь хладнокровности столь юного существа. "Неужели, не хочет замарать руки грязным убийством божества?" — Я... Весело провёл ту ночь. В таверне, на окраине. — И, конечно, тому есть свидетели. — Разумеется! Меня уже несколько раз допросили. Теперь... Я свободен? — Можешь проваливать, — брюзгливо кивнул принц, уже разворачиваясь на каблуках в противоположную сторону. Совсем не боясь поворачиваться к неприятелю спиной. — Но впредь внимательнее следи за тем, что тебе приносят в бокале. Мало ли, там окажется сыворотка правды. Ну или яд, — Бог обмана невинно пожал плечами и почти детской походкой в припрыжку скрылся за поворотом. Принц забрался в самое укромное и излюбленное место во дворце Асгарда, которое ещё будет посещать чаще своих покоев, сев в позу лотоса, облокотившись спиной о каменную стену, пребывая в максимальном комфорте и пожиная плоды удовольствия от уединения. Яркий жёлто-оранжевый закат можно увидеть лишь когда атмосфера достаточно чиста. К примеру, после недавнего дождя, что в Асгарде редок и приносит с собой блаженство и радость в любом виде. В случае, если в атмосфере много частиц, больших, чем молекулы воздуха, закат приобретает оранжево-красный цвет. Красота заливала небо цветом достаточно слепящим глаза. Ровная полоса плыла и рисовала в облаках разные фигуры, а принц наблюдал, забыв о книге, постепенно вывалившейся из рук. Слабый ветер нежно ласкал старинные страницы, заботливо перелистывая одну за другой. Умиротворённый душевный покой сопровождался тихим выдохом. Как же хорошо сейчас, в тишине. Недолго продлилось счастье. В самом низу, очень далеко отсюда копошились асы и их непонятный галдеж сбивал с мысли. С высоты башни они выглядели тучкой муравьёв — одно движение и прихлопнуты. Просидев в таком положении ещё минут пятнадцать, до самого захода солнца, Лафейсон вернулся к долгожданному делу, открывая гримуар на первой — ознакомительной странице, с упоением вчитываясь в каждую завораживающую строку. Поглащать знания он мог часами без остановки. Это словно кислород, которым дышали все остальные, а для Локи — тренировка ума. Пробуя произнести слова древнейщего заклятия, мальчишка сложил пальцы обеих рук крестом, вычерчивая в воздухе необходимый символ и несколько раз повторяя про себя заветные тексты, а потом чётко и громко произнося вслух, стараясь, чтобы правильно вышло с первой попытки. Сегодня в его руках находились записи с убивающими заклятиями и эликсирами, тёмными старыми тайнами.***
— Ваше Величество, — к семейной идиллии подбежал мейстер, прерывая добрый восход солнца. — Извольте доложить. — Разрешаю, — Один не выпустил жену из объятий, лишь едва взглянув на сына, будто предполагая, что пришли жаловаться по его душу. — Профессор Уэкой подал прошение на увольнение.***
Сон Тора был далеко не крепким, к тому же, совсем скоротечным. В попытке понять происходящее и определить источник звука, выудивший его из поверхностной дремоты, Тор ощупывал постель, будто слабовидящий, потерявший свои очки. — Ты так напился вчера, мне даже стыдно стало! Ладно бы в нашей компании, нам ты можешь доверять, но при гостях, принцессах... — Леди осознала, что сейчас не время для отставания безответственного друга и перешла к несущим делам. — Оденься немедленно или оболью ледяной водой без капельки зазрения совести! У нас очень мало времени! — В принца полетели его доспехи, на чистом автомате он собрал все и принялся натягивать. — Сиф, дай что-нибудь горло освежить, — взмолился Тор, щурясь от внезапно распахнувшихся штор. Он будто совсем не услышал слов подруги. — Я тебе сейчас... — Гнев девушки сменился ужасающим удивлением. То же отразилось и на лице наследника. В свете дневного солнца на полу сверкали маленькие капельки крови, аккуратно лежащие на тех самых цветах, преследующих юношу не первую ночь. Кровавая Аврора— словно предзнаменование чего-то страшного, чего Тор никак не может не то, что пре дотвратить — даже заметить. Бог грома вскочил с постели, забывая накинуть что-нибудь на оголённый торс. — Что это значит, чёрт возьми?! Снова! — Взревел громовержец, направляясь к выходу из душного помещения, похожего на склеп для кровавого ритуала. Он совершенно не пытался ступать мимо рассыпанных лепестков, давил их ступнями со всей злости, выдавливая наружу кислотно-розовый сок. Его подруга последовала за ним, прихватив оставшуюся одежду. — Тор, погоди! — Теперь-то он будут вынужден выслушать меня и поверить! — Щёки блондина налились жаром, не позволяющим остановиться и подумать. — Тор, услышь же меня! — девушка схватила принца за запястье, заставляя обернуться и взглянуть в лицо. — Творится что-то странное... Твоему отцу, нашему великому Всеотцу, сейчас совсем не до тебя. — Ему никогда нет до меня дела, Сиф. Разве выряживания перед владыками других миров важнее того, что творится у него под носом? — Проблема не в гостях... Взгляни, — Леди Сиф подвела друга к балкону, откуда открывался вид на кровавый небосвод. — Совсем недавно солнце окрасилось кровавым. — Но... Как это возможно?.. За виды Асгарда отвечает магия моей матери... — В самом растерянном виде, он повернулся к Сиф. — Что с ней? — Не беспокойся, она не одна, — успокаивающие поглаживания по плечам едва ли могли уменьшить недоумение и переживания. — Хеймдалл пытается во всём разобраться и исправить. Меня послали за тобой сразу, как узнали о... — О чём? — Тор немедленно натянул рубашку и брони-жилетку. — Сегодня утром нашли ещё одну девушку... Мёртвой. — Что? Кто на этот раз? Как такое допустили? Хотя, чего я вообще удивляюсь? — Не слушая отговорок Сиф, Тор метнулся в сторону тронного зала, ожидая увидеть там отца и высказать ему всё, что накопилось. Хочется рвать и метать, маленькие молнии сыпались в разные стороны от серой тучки, летящей над головой наследника Асгарда. — Тор, это самое плохое решение, которое ты принимал! — Сиф не оставляла попыток привести Его Высочество в чувства. — Тебя не просто накажут! Отец подозревает и тебя! Почти у самых дверей главного зала, принц остановился. Весь живой дух из него вышел почти за раз, оставляя пустеющую пропасть глубиной размером с космос. Взгляд затуманился. — Что? Отец... — Свой голос казался приглушённым, ненастоящим. — Подозревает меня? — Да, Тор, — наконец верная спутница догнала принца, поравнялась с ним. — Я не хотела тебе говорить, точнее... Мне запретили. — Почему я? — Ты вчера последний танцевал с принцессой Сарасой. Царь видел, что ты её обидел, оставил одну. И после... Она пропала. Как и ты. — Сараса мертва? Ты хоть понимаешь, как всё это абсурдно звучит? — Я-то понимаю, Тор. — Кому он рассказал о своих подозрениях? Меня возьмут под стражу? Воимя справедливости и очищения репутации Асгарда, — уже не спрашивал, а утверждал. — Тор, твой отец не сказал никому лишнему. Он не поступит так с тобой. К тому же, в число главных подозреваемых входят сын Лафея и профессор Уэкой. Тор повернул голову в сторону подруги, стараясь найти поддержку в её глазах. Он чётко помнит, что видел эту парочку вчера вместе. — Их уже допросили? — Кажется, нет. Уэкой пытался смыться, сейчас его держат в камере. Твой отец не хочет поднимать шум, хотя вряд ли кто-то не в состоянии заметить изменения над головой и перешёптывания людей. — Мне нужно найти Локи. — Но твой отец сказал... — Плевать. Мне нужно поговорить с Локи. — О чём же сам принц Асгарда хочет побеседовать со мной? — из тени, словно её неотъемлемая часть, наполовину показался силуэт Локи Лафейсона. Его голос сливался с ветром, гуляющим между толстых стен дворца. Словно призрак. — Локи, — только и смог произнести принц. — Царь желает видеть тебя у себя сию минуту, — девушка незаметно обхватила рукоять меча, что хранилась за её поясом. — Советую, не сопротивляться. — Сиф, ты меня слышишь? Ни я, ни Локи не идём к Одину. Нам нужно обговорить всё без лишних ушей. — Тор... — Я всё сказал. Локи, идём, — вальяжно принц зашагал в противоположную сторону от переговорной, желая, чтобы Локи последовал за ним. Но этого не произошло. — Чего стоишь? — С какой стати я должен тебе подчиняться? Не хочу ни с кем вести беседы, мне хватило Лафея, — всего на долю секунды парень вышел в красный свет солнца, давая узреть свои ссадины на запястьях. — Это... Он тебя так? — Тор Одинсон... Любимец своего народа, обожаемый ребёнок царя и царицы, верный друг, завидный жених, беззаботный избалованный мальчишка... Что такой, как ты, может знать о страданиях и смерти? — Локи... Ты хочешь оскорбить меня? Принц Йотунхейма усмехнулся, уходя назад во тьму. Тор мигом шагнул за ним, оставляя Сиф с мечом в руках позади. — Как ты себя ведёшь в чужом доме? Вернись и объясни мне! — Тору приходится всё больше ускоряться, ведь Локи явно решил поиграть с ним в догонялки. — Что ты вчера делал в компании Бога похоти? Лафейсон не отвечал ни на один вопрос, лишь редко от холодных стен отражалось его всхлипывание. Он оказался намного быстрее, чем могло подуматься Тору изначально. Его шаги не были слышны, только шуршание длинного плаща, скрывающего его тонкие ноги и под стать чёрные сапоги с изображением змеи по бокам. Основное крыло дворца осталось далеко внизу, Локи всё чаще сворачивал к лестничным пролётам, поднимаясь в башню. Мимо промелькнула новенькая картина с запечатлённой королевской семьёй. Натренированность Одинсона дала ему наконец фору, а может Локи просто устал сбегать или тёмное место, в котором они оказались, подходило для его коварного плана. Принц ледяного королевства прижался к каменной стене, тяжело дыша, из-подо лба разглядывая своего преследователя. Тор едва не запнулся за последнюю ступень, подскакивая к беглецу почти вплотную и всё же не касаясь его руками. — Почему убегаешь? Ты что-то знаешь, я прав? Почему пытаешься задеть меня? Крохотная часть злорадной улыбки испарилась с бледного лица ледяного великана, сменяясь горькими слезами. Его тело содрогалось от рыданий, колени стали поджиматься, отчего его рост постепенно уменьшался. Как и сердце Тора от жалости к этому юноши. — Локи, что ты... — принц чувствовал себя крайне растерянным, совершенно не понимая, что творится с парнем напротив и как ему можно помочь. — Это всё ты! — его тонкий палец с усилием воткнулся в грудь громовержца. — Ты всех вокруг очаровываешь, играешь с чувствами и выбрасываешь! Ты убийца! И нет на тебя управы! Ты убил их всех и пришёл за мной! — Что... Что ты несёшь?! — руки Тора обхватили лжеца, чуть сильнее чем нужно, встряхивая безвольное тело, словно куклу. — Тор, — грозный голос отца заставил вздрогнуть и обернуться через плечо. — Что ты делаешь? За спиной царя стояли стражники, друзья, Хеймдалл и... Царица. Все с непониманием и ужасом смотрели на открывшуюся сцену. Тор попытался выпустить чужой камзол из рук, но он будто прилип к коже. Какого чёрта? — Прошу... Не делай мне больше больно, — молил Локи, задыхаясь от слёз и стонов. Он старался вырваться, но ничего не получалось. Тор осознал, что не может произнести ни слова. Ладони сами по себе только усиливали хватку на плечах Локи. Его тонкое тело вдруг потеряло опору в ногах, Тор поднял его над полом, уверенно шагая в сторону большого окна. Все, как в один голос, кричали: — Тор, что ты делаешь?! — Остановись! — Отпусти его! Но разум отказывался услышать хоть чьи-то слова. Локи уцепился за рубашку принца, с мольбой заглянув в глаза в последний раз. Прежде, чем стража схватила наследника Асгарда, он одним резким движением швырнул Локи в цветное окно. Осколки от стекла с грохотом разлетелись в разные стороны, а тряпичное тело вылетело за пределы стен дворца, на мгновение сверкнув в красном свечении.