Хроники ежа Афанасия. Книга вторая

Алексей Вяземский проснулся ранним утром от луча тёплого солнышка, скользнувшего по его лицу. Лёша счастливо зажмурился и потянулся. Где-то в другом конце их комнаты безмятежно храпел Дима, которого солнышко не волновало от слова совсем. Лёша улыбнулся наступившему утру, рывком поднялся и опустил ноги на пол. Частный дом, уже несколько поколений принадлежавший семейству Вяземских, огласился мощным богатырским воплем. Лёша полным ужаса взглядом смотрел на ежа, в которого только что вступил. Ёж высокомерно взглянул на мальчика и, презрительно фыркнув, направился куда-то под стол. Разбуженный криком, Дима вскочил, запутался в одеяле, упал с кровати, выхватил из-под подушки носки, которые почему-то хотел использовать для самообороны. От всех этих телодвижений с его кровати низвергнулся ещё один ёж. Дима замер, задумался. Улыбнулся и упал обратно на кровать. Мальчик полежал ещё пару мгновений и вновь открыл глаза. Ежи никуда не делись. Пока Дима проводил эти махинации, его младший брат в панике осматривал их комнату. На письменном столе обнаружился ещё один ёжик, а на подоконнике - сразу двое. В эту минуту в спальню влетела разгневанная мама. На руках у неë мирно посапывал, конечно же, ëжик. - Кто вам разрешал тащить в дом столько диких животных?! - мама, определённо, была не в духе. Дима, над которым трясли ежом, брезгливо поморщился и попытался возразить, что ежей они видят впервые, однако его аргументы были неубедительны. Братьев поставили перед фактом, что вечером, когда родители вернутся, ежей здесь уже не будет, в противном случае, вместе с ежами дом покинут и мальчики. Первым покинуло жилплощадь Лëшино хорошее настроение. В край невыспавшийся Дима поручил младшему брату ответственную задачу собрать всех воедино в ванне, после чего вновь завалился спать. Лëша, который уже имел некоторый опыт общения с ежами (за несколько кварталов отсюда икнул один ëжик с невероятно красивым и благозвучным именем), знал, как обращаться с ежами, а потому справился достаточно быстро. Вскоре он уже стоял напротив ванны, наполненной бесконечно двигающимися ежами, создающими один сплошной поток. Среди этой колючей, бурно шевелящийся массы можно было выделить пятнадцать отдельных млекопитающих. К этому времени Дима выспался, проснулся и обнаружил себя в замечательном настроении, которое не смог испортить даже некий фыркающий организм, затаившийся под одеялом. Подкинув Шестнадцатого к остальным, он жизнерадостно похлопал брата по плечу и пошёл на кухню. Потому что ежи ежами, а кушать хочется. Этим же днём, парой часов спустя. Настя с неподдельной радостью наблюдала за копошащейся у еë ног ежиной массой. Девочка, которой презентовали всю ежиную компанию, уже соображала, в каких частях квартиры она еë равномерно распределит. Следует уточнить, что родителей она, естественно, о сложившейся ситуации не уведомила. С Вяземских Настя взяла слово, что оплату содержания живности они возьмут на себя. Ознакомившись со среднестатистическими расходами на Афанасия, братья приуныли - все их средства, определённо, будут уходить именно в Настин дом. Однако выбрасывать всех на улицу они сочли негуманным, а оставлять ежей дома было себе дороже. Настя приняла решение обработать каждого ежа от блох, для чего их всех вновь собрали уже в новой ванне (предварительно отделив Афанасия), после чего вытаскивали по-одному, опрыскивали спреем, давали имя и отпускали в свободное плавание по квартире. Насте каким-то образом удавалось различать всех ёжиков, при этом помня, кого кем нарекла. Дима и Лëша честно пытались определять, стоит ли перед ними Шестнадцатый, Прокопий или же Пафнутий, но больших успехов не достигли - из всей толпы более-менее выделялся лишь Афанасий. Его горделивые манеры, презрительный взгляд и чувство собственного достоинства сложно было повторить, хотя многие ежи пытались. Когда основные работы со стаей (стадом? табуном?) были завершены, в дверь неожиданно постучали. Перед глазами Насти, до которой только сейчас дошло, что у неë полная квартира малознакомых диких животных, а родители об этом не знают, пронеслась вся жизнь. Перекрестившись, она заглянула в глазок и очень удивилась, когда никого не увидела. Она недоуменно оглянулась на друзей, а пока оборачивалась, стук повторился. Вновь никого. Осмелев и подозвав братьев поближе, Настя слегка приоткрыла дверь и высунула в щель голову. Опять ни души. Наконец выйдя в тамбур, девочка обнаружила дятла, который эмоционально долбанулся клювом в дверной косяк и с чувством выполненного долга полетел куда-то на этаж выше. - Опять бабки двери в подъезд не закрыли, - поджала губы Настя. - Так пошли, закроем, - неожиданно предложил Лёша. - Напомни, в какой момент жизни ты стал бессмертным? - нахмурилась Настя, представив лица бабок и передëрнувшись. Из разных частей подъезда раздавался ритмичный стук, который весьма действовал на нервы. Судя по звукам, наибольшее скопление птиц наблюдалось где-то на четвёртом этаже. Вяземские, в кои-то веки согласные друг с другом, хором требовали сделать бабкам замечание. Трижды плюнув через левое плечо, Настя согласилась. У подъезда, как и днём ранее, бабки вычесывали и выкармливали Индофферентия. Дима задумчиво оглядел раскормленного волка, стройную колонну ëжиков ("...четыре - Пафнутий, пять - Аркадий, м-м, шесть - Келегорм, семь - Трофим.." - пересчитывала своë войско Настя), прислушался к стуку дятлов и хору поползней, равномерно распределившихся по берёзе около подъезда. В голове что-то щёлкнуло. - Знаете, что? Где там сидят те, из-за кого эту дорогу строят? Кажется, пора нанести им визит!