Хёнджин никогда не думал, что всё закончится именно так.
Тремя неделями ранее...
— Хён! — хихикает Хёнджин, дёргая Минхо за рукав пуховика. На дворе середина зимы и горячий воздух вырывается изо рта младшего, топя снежинки на его шарфе и заставляя поморщится от мокрой ткани. — Хён, я хочу клубники. Минхо улыбается ему, перехватывая чужую руку и переплетая пальцы. Он поглаживает тыльную сторону ладони через перчатки и хмыкает, делая задумчивое лицо. Хван рядом с ним дует губы и выжидающе смотрит, но, заметив, что хён не собирается ничего говорить, пыхтит. Он походит на паровоз, издавая похожие звуки и выпуская из своего рта пар. Это смешит Ли и он фырчит, пряча улыбку в вороте пуховика и кусая губы от подступающего смеха. Рядом недовольно ворчат. — Ну хён! Прекрати смеяться! — Однако, вопреки своим словам, Хван сам начинает посмеиваться. — Клубника! Хочу! Пошли купим! Рука сама собой тянется к чужой щеке и треплет, пока её хозяин смеётся громче и пытается вырваться из плена. Внезапно мягкая ткань перчатки скользит дальше, к затылку, надавливая, а лицо старшего оказывается прямо перед собственным. Они целуются сладко и нежно, влюблённо, улыбаясь в поцелуй и чувствуя безграничное счастье. Хо тянет разомлевшего Хёнджина в ближайший минимаркет и берёт сразу несколько пластиковых контейнеров с клубникой, попутно покупая ещё и какао в автомате с горячими напитками. Они греются внутри магазинчика, хихикая и кушая ягоды, запивая их и переговариваясь о чем-то негромко. — Хён, — внезапно, посреди разговора произносит Хёнджин, и переводит взгляд с вида за окном, на парня рядом. — Давай в следующем году тоже сюда придём. И купим клубники. Хочу, чтобы это стало нашей традицией. — Хорошо, звёздочка, — улыбается в ответ Минхо, беря ладонь парня в свою. — Обещаешь? — Обещаю.Настоящее время...
Хёнджин хочет рыдать от этого обещания. Оно отголоском звенит в черепной коробке, пока вокруг сгущается дым. Сердце заполошенно бьётся в грудной клетке, грозясь сломать рёбра. Как это вообще могло произойти? Всё ведь было так хорошо... Дышать становится всё труднее. Парень с ужасом смотрит как пламя постепенно пожирает и обрушенный на входе в комнату шкаф с их вещами, и горячо любимые его хёном шторы на окне, и мятного цвета ковёр, раскинувшийся почти на всю спальню. Где-то на фоне кто-то кричит, что-то гремит и скрипит, уже даже не пугая. Адреналин в крови медленно рассеивается, больше не помогая, как в первые мгновения пожара. Тогда, почувствовав что-то неладное ещё до проникновения огня в квартиру, Хёнджин попытался что-то предпринять, но успел лишь приоткрыть дверь и дать их кошкам выбежать; спустя несколько мгновений что-то громко взорвалось в подъезде, прямо рядом с дверью, а после часть стены буквально обвалилась на дверь и закрыла её, заблокировав. Выйти парень не смог. Телефон зазвенел где-то в квартире и Хёнджин спохватился, рванувшись к нему. Минхо на другом конце провода звучал обеспокоенно. — Джинни, — зовёт он и младший слышит нотки паники в его голосе. — Джинни, ты как? Ты где? — Я в квартире, хён, — отскакивая от двери из-за очередного грохота проговаривает Хван и начинает осматривать всё. — Я... я хотел проверить что происходит, но что-то взорвалось рядом с дверью и... она заблокирована, Хо. Я не знаю, что мне делать. Сундундори успели выскочить, а потом дверь оказалась заблокирована. — Тише, тише, — пытается Ли, хотя сам мечется на улице. — Блять, мне не стоило выходить в магазин... Огонь уже в квартире? Джинни? Парень дёргается, быстро осматривая коридор и входную дверь, а затем мотает головой. Он поздно спохватывается, что хён его не видит, и сглатывает вязкие слюни, внезапно хрипя в ответ «нет». — Так, хорошо. Тебе нужно выбраться наружу. Попробуй ещё раз открыть дверь, звёздочка. Я сейчас... — она на мгновения затихает, а после вновь возвращается к младшему. — Я сейчас скажу пожарным, где ты и что тебе нужна помощь. Не отключайся! — Хорошо, хорошо, я попробую. Он мечется, думая что делать с телефоном и кусая губы. В конечном итоге телефон оказывается на тумбочке неподалёку, звонок ставится на громкую связь, а сам Хван подходит к входной двери. Он примеряется всего ничего, сначала пытаясь открыть её так. Не выходит. Тогда он пробует подтолкнуть плечом, но успеха это не приносит. Ещё немного побившись о дверь и наставив себе синяков на плечо и бок, он сдаётся. Хватает телефон, вздрагивая, когда огонь начинает подбираться к квартире. — Хёнджинни! — звучит из динамиков и сердце почти останавливается от внезапности. — Джинни, звёздочка! Малыш! — Да, да, хён, я тут, всё хорошо, — отзывается тот, пытаясь выровнять дыхание. И закашливается от едкого дыма, проникающего в квартиру. Он пятится назад, сталкиваясь бедром со столом. — Я сказал им, они должны скоро подняться к тебе. Ты как? — Я не смог открыть дверь. Кажется по ту сторону что-то есть, — шмыгает носом Хёнджин, отходя всё дальше и пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Он даже бросается к окну, распахивая то настежь и впуская морозный воздух в квартиру; жадно глотает кислород, пока на другом конце провода Минхо говорит что-то ещё, кажется пытаясь успокоить парня. — Джинни, ты... шишь... меня... Джи... — связь начинает прерываться, а огонь, наконец, прорывается, сжигая всё на своём пути. — Минхо, скажи им поторопиться, пожалуйста, — первое, что приходит в голову, пока Хван мечется взглядом между окном и дверью в их комнату. Неубранная в зале ёлка вспыхивает в момент, распространяя вязкий аромат хвои, а начавшийся плавиться телевизор душит тошнотворным запахом горелого пластика. — Минхо? Хён? Ответь, пожалуйста! Гудки эхом раздаются в голове парня, а слёзы против воли накатывают на глаза. Хёнджин мчится в их спальню, распахивая окно и там, а после слышит шум за входной дверью и голоса. Пожарные! Те, кажется, убирают завалы и пытаются открыть дверь. Он успевает услышать как они, наконец, разбираются со всеми препятствиями на пути к выходу, как треск огня слышится совсем рядом. Они зовут его и парень кричит им в ответ, даже разворачивается, как шкаф, стоящий у входа в комнату, наклоняется набок, а после рушится, блокируя выход из комнаты. Огонь разгорается всё сильнее, дыма становится больше, пожарные обещают вернуться и уходят. Хёнджин остаётся один. И вот он здесь, сидит на полу, в самом дальнем углу комнаты, и сжимает в руках телефон. Пластиковый чехол на нём уже давно начал плавиться, обжигая кожу, а края одежды слегка подпалились. Спасения нет. Его не смогут вытащить, просто не успеют. Он умрёт или от едкого дыма, медленно пропитывающего каждую клетку его тела, или от огня, что сожжёт его плоть. Дрожащими пальцами Хёнджин пытается разблокировать телефон. Это получается не сразу, как не сразу получается и отвести взгляд от пламени, идущего на него. Однако, в конце концов, он справляется, и находит номер Ли. Сознание потихоньку плывёт, а пальцы не слушаются, но набрать простое «я тебя люблю, хён» выходит. Жар огня чувствуется уже совсем близко, буквально лижет его кожу со всех сторон, но это больше не пугает. На смену страху приходит какое-то вселенское спокойствие и капелька грусти. Наверняка это последствия угарного газа, но Хван слишком устал, чтобы думать и об этом. Он смаргивает остатки слёз с глаз и медленно тычет на кнопку «отправить», прежде чем закрыть глаза. На него вдруг накатывает такая сонливость, что веки закрываются сами собой. Губы слабо растягиваются в улыбке, а перед глазами вспыхивают моменты из его жизни. Хван Хёнджин, запертый в горящей квартире, умирает счастливым, думая о своём парне. Ли Минхо, стоя на улице и успокаивая своих котов, умирает изнутри, читая последние слова любви своего парня. Через минуту здание взрывается из-за утечки пропана из повреждённых газовых баллонов.На небе зажигается ещё одна яркая звёздочка...