8.09.1987
И вот наступил новый день! Сегодня я завёл будильник на половину шестого утра, чтобы проснуться до прихода Химицу, заодно и с готовкой помог бы. Но даже в это время на кухне кто-то шумел. Почему Химицу так рано пришла? Ладно, сейчас сам всё узнаю. Невероятно! Химицу варит борщ! Ещё и так рано встаёт... ну просто солнце! — Доброе утро, солнышко! — Нико-кун, ты уже проснулся? А я решила тебя порадовать. Ты борща ещё на прошлой неделе просил, руки только сейчас дошли приготовить. Я почти закончила. — Нужна моя помощь? — Нет же, через пару минут сможем пробовать. Наконец-то всё готово! Мы уселись за стол. — Ну? — Химицу сидела напротив и внимательно смотрела на меня. — А ты чего не ешь? — Жду, что скажешь. — Борщ просто великолепен, спасибо тебе большое! — Правда? Спасибо! — улыбнулась она и тоже приступила к завтраку. Вскоре мы пошли в школу. По дороге я начал вспоминать «Совёнок»... но решил, что будет лучше не уходить в себя, а рассказать Химицу о пионерских лагерях. Она удивилась, что я так много знаю о них, поэтому пришлось приврать, мол, ещё на выходных мне приснилось, будто застрял в детском лагере, а после пробуждения созвонился с бабушкой и дедушкой, которые и рассказали о таких вещах подробней. Сегодня в школу мы попали без приключений, но, похоже, без них сегодня не обойтись.***
Не успел я зайти в класс, как меня окликнули. Я обернулся и узнал директора. Я видел его на фото с доски почёта, которую успел осмотреть вчера на переменах. — Анохин-кун, а ну-ка постойте! — Вы что-то хотели, Кияма-сенсей? — Пройдёмте ко мне в кабинет. Кажется, предстояло расплачиваться за грехи Николая. Кияма-сенсей, кажется, не чета Ольге Дмитриевне и будет сдержанным, но выговор от этого вряд ли будет легче перенести. В кабинете уже кто-то был... — Эли? Привет, рад снова видеть. В последнее время часто пересекаемся, — ехидно заметил я. — Ник? И тебе привет! Ничего не подумай, я тут по делам! — кокетливо улыбнулась королева школы. Кажется, она тоже не ожидала меня здесь увидеть. Жаль, её платочек я оставил дома в корзине с грязным бельём, надо будет как-нибудь вернуть. — Кобаяши-сан, на этом всё. — директор прервал обмен любезностями. Эли вежливо попрощалась и вышла, но успела мне шепнуть: — Если понадоблюсь, то на перемене буду в старом крыле. Ого, я её заинтересовал? Надо будет воспользоваться приглашением. — Итак, Анохин-кун, вы знаете, почему вы здесь? — Да, у меня проблемы с посещаемостью и успеваемостью. Извините за такое отношение к учёбе, больше не повторится! Знаете, личная жизнь не складывалась... но с этой недели я начал с чистого листа и больше не пропущу ни урока. Кстати, я уже начал получать хорошие оценки, так что, как видите, исправляюсь, — заверил я директора. Даже по лицу было видно, как удивился директор, что я раскаялся без нотаций и нравоучений. — Говорите, вы исправляетесь и начали получать хорошие оценки? — переспросил Кияма-сенсей. — Я, конечно, проверю, но рад, если вы всё сами поняли и выполните свои обещания. Обойдитесь, пожалуйста, без прогулов в дальнейшем. А теперь идите, а то на урок опоздаете! — Спасибо большое! До свидания, Кияма-сенсей!***
Поздоровавшись с Кёске и Майклом, я сел за парту, готовясь к уроку и покорению новых учебных вершин. Когда начался урок, я мимолётом отметил, что уже не вспоминаю про Кетрин. Ладно, захочет — подойдёт ко мне на перемене и поговорит, а если будет игнорировать меня, то и ладно. Первым я не пойду, в конце-то концов, это она бросила Николая, а не он её. А теперь пора сосредоточиться на учёбе. На перемене Кетрин встала и вышла из класса. Видимо, ей и правда плевать на меня. Ну что ж, мне тоже, а дела найдутся. Я уже собирался выйти до того, как ко мне пристанет Кёске, но послышался голос учителя: — Анохин-кун! Пойдёшь с Ивамурой-сан в учительскую за распечатками для следующего урока. Ивамура с безразличным видом стояла, уставившись в окно. — Привет, ну что, пойдём? — Я и одна могу сходить. — Даже не взглянула в мою сторону! — Но нас отправили вместе! Да и хотел поговорить насчёт вчерашнего. — Ладно. — Ивамура пожала плечами и пошла к двери. Я поспешил за ней. В коридорах было неожиданно пусто. Как раз идеальный момент. — Давай для приличия хотя бы сегодня представимся. Я Николай Анохин, но ты наверняка в курсе. А вот твоего имени я не знаю. — Зачем оно тебе? — Для меня привычней обращаться по именам. — Кагомэ, — тихо сказала она. — Приятно познакомиться! Вроде ты была недовольна, что я вчера полез в драку. Но надо было дать сдачи, ведь от безнаказанности хулиганьё только усилит напор. — Думаешь, после твоего вмешательства они от меня отстанут? Сильно сомневаюсь. — Повторю, как и вчера: они должны переключиться на меня, это в их природе. Но если снова полезут, то скажи. Подумаем, как ещё можно повлиять на них. — Как хочешь. А что это за новенькая иностранка такая? Ты на неё иногда так поглядываешь, как будто вы знакомы. Я удивился. Неужели ей интересно? — Да, раньше мы с Кетрин были парой, но она почему-то бросила меня. Сейчас между нами ничего нет: она не хочет со мной разговаривать, и я решил о ней забыть. Проблемы и у меня бывают. — Извини, если задела, не думала, что у тебя всё так вышло. И извини за холодность, просто я не привыкла, что кто-то искренне хочет мне помочь. Мы уже пришли, подожди тут. — И Кагомэ почти сразу же вернулась из учительской с большой кипой бумаг. — Сможешь всё унести? — Конечно, давай всю стопку. Ты же обычно одна всё таскаешь, а я и не замечал... Рад хотя бы сейчас помочь. Бумага была слишком тяжёлой, поэтому мы шли быстро и молча. Но у входа в класс Кагомэ задержала меня и тихо сказала: — Ты похож на хорошего человека, Николай. Кажется, ты и правда неравнодушен к чужим проблемам. Спасибо за всё! Но давай не будем лишний раз пересекаться в классе, а то сплетней мне ещё не хватало.***
На следующей перемене я решил прогуляться до старого крыла и попытаться найти там Эли. На подступах уже слышалась музыка. Звучала гитара и, похоже, в старом музыкальном классе. Неужели? Я легонько приоткрыл дверь... и правда, Кобаяши Эли собственной персоной! Играла она просто здорово, что-то приятное и лирическое. Как тут не вспомнить о посиделках в музыкальном клубе с Мику и Алисой — обе тоже замечательно играли. Но сравнивать Кобаяши проще с Двачевской: вспыльчивые и гордые девушки, но нежные и ранимые. Тут Эли наконец-то доиграла, и, когда я захлопал в ладоши, заметила меня. — Ник? Когда ты пришёл? — Пару минут назад, но решил не прерывать. Привет, кстати. — Да, привет. Я уже думала, что не придёшь. — Не принять приглашение королевы школы? Да ни за что! Я бы всё равно пришёл, хоть из чистого любопытства. Кстати, так зачем ты меня пригласила? — Я ещё раз хотела извиниться. Я ведь не такая, но когда тебя окружают одни подхалимы, когда все вокруг хвалят и перед тобой заискивают, то начинаешь думать, что это нормально, что все вокруг должны тебя боготворить. Да, это лицемерно, но я привыкла, и потому опешила, когда ты спустил меня с небес на землю. Привёл, так сказать, в чувство и заставил почувствовать вину, — призналась Эли. — Возможно, я бы забыла об этом, но, увидев тебя у директора, подумала, что, быть может, наша встреча не случайна, что судьба сводит с единственным человеком, не боящимся высказывать своё мнение. Извини, что так разоткровенничалась и глупо выгляжу, но... Ты принимаешь мою дружбу? — Ты очень классная, да и музыку любишь, как и я! Рад буду с тобой дружить! Только у меня уже есть девушка... Эли улыбнулась и уже собиралась что-то сказать, но тут за дверью послышались голоса. — Прячемся! — взволнованно шепнула она и заозиралась. — Конечно! — Не хотелось настоящего выговора от директора. — Но куда? — Сюда! — Эли схватила меня за руку и потащила к двери, которую я заметил лишь сейчас. Подсобка, тесная. — А мы туда влезем? — Шевелись! — Эли буквально затолкала меня внутрь и протиснулась следом. Мы оказались в тесном пространстве, как сельди в бочке. «Да, везёт мне на пикантные ситуации с музыкантшами», — подумал я, стоя вплотную к Эли и припоминая, в каком положении я застаю Мику в её клубе. Может, история повторяется, только на этот раз меньше девушек, больше людей и пространства, но никаких тайн? Да ну, бред. Чтобы не смущать Эли, да и самому о неприличном не думать, я приложил ухо к двери, слушая вошедших. Вошли несколько человек. Директор слышал какой-то шум, но другие учителя отвели подозрения начальника и заговорили о сохранении старого крыла любой ценой, вплоть до создания здесь музея. Через несколько минут учительский коллектив покинул класс. Как только дверь за ними закрылась, Эли вылетела из кладовки. Я вышел за ней. — Говорил же, что нормально не поместимся. — Да ты! Извращенец! Ты всю меня облапал! — Я к тебе не прикасался и делал всё, чтобы не смутить, успокойся. А чья идея была там спрятаться, не напомнишь? — Но... — Ну и всё! — Негоже, наверное, юной леди так себя вести? — Эли погрустнела и потупила взгляд. — Да, и правда вышло как-то по-детски, но ничего же страшного не произошло! — И тут меня осенило, чем можно поднять настроение новой подруги. — Я-то ведь тоже музыкант, особенно хорошо выходит игра на басу. Можем даже группу организовать! — Ты умеешь играть? Это прекрасно! Завтра дашь послушать. А сейчас, думаю, пора обратно на занятия, поэтому увидимся завтра! Эли обезоруживающе улыбнулась и вышла из класса. Она красотка, но я уже с Химицу и от своего выбора не откажусь. Надеюсь, меня не приревнуют к Эли, если я буду просто играть с ней в группе.***
Школьный день слабо отличался от вчерашнего. На большой перемене я обедал вместе с Химицу, которой рассказал, что решил серьёзно заняться музыкой, а учить меня будет сама Эли. Раз уж я случайно встречаюсь с незнакомым человеком два дня подряд, то почему бы не подружиться? Химицу переварила это не сразу, но всё же приняла. — Нико-кун, я только рада, что ты решил заняться музыкой... может, потом сыграешь какую-нибудь красивую мелодию для меня? — А ты думаешь, почему я согласился на это? Не только ради саморазвития, но и чтобы порадовать тебя. — Нико-кун, я так рада за тебя, ты самый лучший! Люблю тебя! — И я тебя люблю!***
После школы Химицу утащила меня в кино... на мелодраму, под конец которой мы и сами целовались. У меня дома мы сделали уроки (я помогал Химицу с английским, а она мне с историей Японии, которую я знал лишь в общих чертах), а затем вместе приготовили себе ужин. Получилось удачное и вкусное сочетание советской и японской кухни. — Нико-кун, я очень рада, что мы признались друг другу в любви, и даже возвращение Кетрин тебя не остановило! — поделилась Химицу, лёжа после ужина у меня на коленях. — Нет, я счастлива, Нико-кун! Спасибо тебе за всё! Мы могли бы даже... — Она раскраснелась и не договорила, но я уже понял, к чему всё идёт. — Если ты хочешь этого, то можем хоть прямо сейчас. — Нет, давай не будем торопиться, — ответила Химицу спустя некоторое время. — Ладно, подожду столько, сколько ты захочешь. Мы ещё поболтали обо всякой ерунде, я проводил Химицу, принял душ и отправился спать, ожидая проснуться следующим днём.***
Но проснулся я посреди ночи от телефонного звонка. «И кому не спится посреди ночи», — подумал я и взял трубку: — Алло... — Наверняка мой голос звучал ужасно заспанно. — Николай, вы в большой опасности, вам стоит быть предельно осторожным! — проговорил по-русски неизвестный мужчина. Вот тебе и привет из Советского Союза, хорошо, что звонила мне не Юля. — Что... Кто это? — Повторяю — будьте предельно осторожны. Обращайте особое внимание на то, что вы делаете, с кем и о чём говорите! Голос звучал неестественно и глухо. — Кто это? Что вам нужно? Это вы подкинули записку? — Вас предупредили. И остались лишь гудки... Блин, вот теперь мне снова стало по-настоящему страшно, возникло чувство дежавю. Напоминает мой первый цикл в «Совёнке», когда я познакомился с тем Пионером. Что происходит? Всё же так хорошо начиналось, а надо мной уже нависла какая-то опасность... Неужели я веду себя настолько неестественно для Николая, и неизвестные силы намекают, что я отсюда вылечу, если не буду изображать прежнего Анохина?! Я дал себе пощёчину, чтобы не паниковать: «Хватит трястись от страха, сопляк. Ты сейчас не Николай, не Семён, а Пионер — гроза "Совёнка"»! Может быть, моя вчерашняя выдумка оказалась правдой, и родители Николая были настоящими советскими шпионами? Вряд ли, не могли же они так долго скрывать от него такую важную информацию, а знал бы — после их смерти сразу вернулся бы в СССР. Куда вероятней, что в «Кобаяши Корпорэйшн», где работала родня Николая, начались какие-то процессы, а за мной установили слежку их конкуренты ради важной информации. Тогда выходит, что за моей безопасностью следят корпораты, в том числе и русскоговорящие, которые просят об осторожности, дабы я никому ничего лишнего не сказал, ну и сам не пострадал. Остаётся надеяться на их защиту, ведь иных инструкций мне не дали. Да и благодаря суровым условиям «Совёнка» я могу постоять за себя, а стрелять, надеюсь, никто не будет — я, скорее, буду нужен живым. Лучше всего сейчас лечь спать, поэтому я обежал дом, проверив, всё ли закрыто, а затем улёгся. Надо отбросить тревожные мысли и заснуть, ведь, как говорится, утро вечера мудренее.