Колокольчики весело перекликаются, смеются и поют - впускают ветер - он облетает весь особняк, остаётся ковром на полах - Стейси ступает осторожно - холод обжигает ступни , но она всё равно идёт - где-то близко щебечут беззаботные птицы, переговариваются мудрые деревья, свысока поглядывая на молодые деревца.
Стейси выходит на балкон и дрожит - прямо к ней тянет свои ласковые руки яблоня , о чём-то рассказывает, словно скучала по ней - в воздухе чувствует соль и свежесть недавнего дождя - узнаёт морской бриз, что спешит ей что-то нашептать на ушко от самого моря - ветер пробирается под шёлковую пижаму, заставляет дрожать от холода.
Она возвращается к кровати - окно рядом с ней и тумбочкой занавешено - Роуз же точно помнит, что этого не делала - тюль нежными волнами течёт по еë ладоням - солнце прячется , или его скрывают тучи - небо пасмурное и серое - оно хочет дождя, не может до конца насладится.
Стейси ловит своё отражение в зеркале - бледная, немного потрёпанная и уставшая, задумчивая - самая обычная она.
Волосы не хотят собираться в пучок - выскальзывают, вытекают, а потом вовсе рассыпаются по хрупким плечам - они лежат небольшими волнами.
Она окунается с головой - ищет нужную одежду и своё спокойствие - с детства через чур эмоцианальная, всегда неспокойная и тревожная или слишком жизнерадостная.
Мягкий свитер окутывает еë - дарит уже забытое тепло и уют - Роуз вспоминает о завтраке.
Она держится уверенно - наверное, даже слишком, если учесть , что Роуз первый раз здесь.
Витиеватая лестница с искусными перилами ведёт еë в самый настоящий лабиринт - среди всей роскоши особняка Бьюкейтеров она кажется
обычной и не интересной - неважной и второстепенной .
В конце коридора Стейси идёт на голос Кэрролла, что с кем-то громко беседует - о чём-то хорошем и лёгком - определённо с девушкой.
Может, это его пассия?
Стейси скривилась - с какой стати еë волнует личная жизнь Теодора Кэрролла - она жмурится от яркого света, появившаяся из тени и заплутавшая в сумерках особняка, не привыкла к вспышкам огня - хрустальная люстра с тысячей капелек горела всеми оттенками золотого - подчёркивала красоту девушки, что о чём-то мило беседовала с ним - Кэрроллом.
Он же смотрел на Стейси - смешную, совершенно не вписывающуюся в этот шик, от этого домашнюю и уютную - от неë пахло чаем с мятой и шарлоткой.
- Стейси! - он подходит к ней, оставляет свою собеседницу и хочет поцеловать руку Роуз, когда она прижимает еë к груди.
- Знакомься, это Джесси Уильямс, Джесси, это Стейси Роуз, - у Джесси густые кудрявые волосы приятного оттенка - русые, отливающие золотом пшеницы - и выразительные карие глаза, они горят и отливают мёдом с орехами - смуглая кожа и родинки, складывающиеся в рисунок , она кажется миниатюрной - Стейси было бы проще, если бы мисс Уильямс не была самим очарованием.
- О, я наслышана о вас, - Джесси хочет подойти к ней, но то ли Теодор останавливает еë, то ли Стейси сходит с ума - Теодор много мне о вас рассказывал.
Ей не нравится, что Кэрролл кому-то что-то о ней рассказывает - злость приходит заблудшей кошкой, возвращается сама и возвращает способность рационально мыслить - язвить и отвечать колкостями.
- Я общалась с Иви, она была моей лучшей подругой, - Джесси вздыхает, словно думает о потерянной подруге, Стейси же видит ложь - она тенью следует за Уильямс, цепляется за неë, заставляет говорить лишь то, что принесёт выгоду ей или еë отцу.
- Может я сейчас вам расскажу то, что знаю? - это не звучит вопросом, будто Джесси уверена, что ей не откажут - У вас, наверное, нет других планов.
Стейси привыкла рушить уверенность.
- Нет. Не сейчас.
Она отрезает и возвращается к двери - в тени - они окружают еë, опутывают , узнают и ласкаются - они тоже еë любят.
- У тебя уже есть план? - Кэрролл выглядит удивлённым - его удивление это высокомерие - всё эти эмоции кажутся ей маской, за которой прячется человек - Стейси хочет узнать этого человека.
Или не хочет. Кто знает, какие секреты у Теодора Кэрролла.
- Да, - она сама невозмутимость - Позавтракать.
Часы над камоном показывают половину второго - время смеётся над ней - кричит о том, что время ланча , а не завтрака.
Стейси привыкла, что над ней смеются - старшая школа заколила еë.
- И
этому существу вы доверили искать Эвелин?! - Джесси негодует, напоминает эхо, что может повторить лишь чьи-то мысли - Роуз кажется, что мысли Теодора.
- Нет Розы без шипов, Джесс.
Кэрролл раслаблено опирается о кресло - в движениях раскованность, в глазах превосходство.
- Я ещё здесь, - ей совершенно безразлично мнение Уильямс - она это прекрасно знает - как и то, что снова бежит от правды.
Стейси выходит из зала - ей безумно хочется есть и стукнуть чем-нибудь потяжелее.
Телефон в кармане юбки вибрирует - ветер подхватывает мелодия - разносит еë специфический гимн.
- Да, Фил, - она сама не знает злится ли.
- Как погодка в Лондоне? В новостях пишут , что сегодня у вас будет под сорок, - он явно на дежурстве - он явно любит еë.
Стейси успокаивается - иногда нужно что-то абстрактное, да бы успокоиться .
- К сожалению или к счастью, но факт есть факт , что я не в Лондоне, - к ней возвращаются знакомые черты - словно холодный ветер приносит к ней из-за моря уверенность в себе и игре.
- Что? ! - Фил всегда за неë беспокоился - осознание этого всегда преследовала еë и помогало держать спину прямой - осознание того, что у неë самый лучший в мире брат спасало и заставляло идти в вперёд - не сдаваться и подниматься, раздирать в кровь колени и ладони , но достигать вершины - именно благодаря ему она поступила четыре года назад в Имперский - именно благодаря Филу стала той, кто она есть.
Или почти.
- Я не ослышался? Ты вообще где? ! - он злился - он беспокоился о ней - ветер тревожит море, но что-то заставляет его успокоиться .
- Может встретимся..., - Стейси не заканчивает предложение, лишь смотрит в глаза Кэрролла - они были похожи на бездну - тёмную , опасную и такую
заманчивую.
Он подошёл незаметно - подкрался вместе со сквозняком - не обнял, не коснулся - лишь посмотрел, но холодный ветер вызвал меньше мурашек.
С погодой в Ливерпуле не повезло - с каждой минутой становилось всё холоднее - с каждой минутой, проведённой с Кэрроллом, становилось всё интереснее.
- Вы , мисс Роуз, работать собираетесь? - он явно слышал еë слова - у неë был живой и звонкий, чистый голос - Теодору это нравилось - он хотел услышать еë, когда глаза полыхают вечным пламенем , а на лице самая искренняя улыбка.
Она убирает телефон и смотрит на него смело и самодовольно - особенным взглядом.
- Разумеется. Иначе меня бы здесь не было.
Теодор фыркает - она молчит и удивляется сама себе - позволяет ему думать так, как хочет, и вести еë следом - не опережает на несколько шагов вперёд и прислушивается.
- Миссис Панеттоне! Мисс Роуз проснулась.
От Терезы Панеттоне пахнет итальянскими апельсинами - веет солнечным ветром из Флоренции - пахнет мукой и корицей, чём-то родным и уютным - веет итальянскими легендами перед сном - она добрая la nonna, которая непременно приготовит вкуснейший панфорте, когда за окном дождь.
От Терезы Панеттоне веет долгими, светлыми ночами, лазурью озера Комо или же Ларио. От Терезы Панеттоне пахнет засохшей краской на картинах, старыми страницами книг и чем-то сладким - с неуловимой ноткой лимона и капелькой граната.
Каждой зимой немного снега выпадало в Ливерпуле - он оставался на волосах Терезы - седые пряди казались серебрянными.
Глаза всё такие же живые и медовые - тягучий, сладкий, с каким-то необыкновенным послевкусием , черничный мёд в еë глазах светился - совсем не резко, а приглушенно.
- Ну и что мне делать с вами, синоьрина? - живая и подвижная Тереза всплескивала руками, качала головой и смотрела на Стейси - Роуз чувствовала себя маленькой, провинившейся девочкой, которая достала из шкафа сладости.
Стейси сглатывает и распрямляет плечи под насмешливый взгляд Кэрролла.
- Покормить.
Кто-то невидимый заходит в столовую - крадёт шум и разговоры - разбрасывает по комнате щепотки молчания.
- Думая, лучше сразу подать обед.
Теодор что-то тихо говорит Панеттоне, та согласно кивает и уходит - возвращается в своей королевство, где каждая чайная ложечка будет сверкать в еë сухих руках.
Стейси опускается на стул - мягкий, ей хочется свернуться клубочком и долго, долго быть в одиночестве - или прийти на безлюдный берег моря, где всë дышит соснами, солью и кофе из термоса, где солнце рассыпается в пыль - песок, где рассказывают чайки о далёких маяках Пенмон и Саут-Стак, где тонет и вновь оживает солнце.
Стейси хотела вновь побывать в порту - ощутить дрожь во всём теле и адреналин - почувствовать себя свободной и...
Живой.
Когда она открывает глаза , Теодора в комнате нет.
Он возвращается под руку с Джесси, что кокетливо улыбается , показывая идеальные зубки.
Уильямс не жестикулирует руками - они покоются на талии и молчат в отличии от рук Роуз - еë руки всегда передавали чувства, эмоции или шептали истории, записанные на них.
Стейси закатывает глаза - последнее, чего она хотела, это завтрак-ланч в компании Уильямс и Кэрролла.
***
Она смотрит в окно - могучий дуб кажется ей совсем усталым - словно его морщины хранят что-то тревожное и недорое, до чего опасно дотрагиваться - то, что знает сбежавшая Эвелин.
Стейси рассматривает его богатую листву - каждый лист - чей-то секрет, и дубу тяжело хранить их все, поэтому некоторые уже облетают - маленький , он прочитал близко к окну.
- А вы какое, мисс Роуз, предпочитаете? - Джесси ищет в еë лице что-то отталкивающие - и находит.
Стейси хмурится - нить разговора уже давно ускользнула от неë, улетела с листьями и холодным ветром - к морю.
- Какое вино ты любишь пить, Стейси? - Кэрролл насмешливо изучает еë растерянность - серебряная ложечка слишком громко стучит по фарфоровому блюдцу - Стейси дёргает ниточку, клубочек вновь возвращается к ней, но на этот раз с морским воздухом.
Она вновь становится увереной.
- Я не люблю пить вино.
Она откидывается в кресле и держит чашку, оттопырив мизинчик - в изысканных манерах. Джесси это злит - не привыкла к тому, чтобы кто-то отвечал на вопросы то , что она не хочет слышать.
Роуз наблюдает за Уильямс, что сохраняет хладнокровие и безразличие , хотя Стейси чувствует еë злость - она наполняет комнату, просачивается во все замочные скважина и щели - Джесси напоминала ей пустыню - безлюдную , красивую , но туда ни многие хотели попасть.
Она же устраивала там песчаную бурю.
- Итальянцы пьют его после..., - Кэрролл говорит тихо, словно невзначай - она же чувствует, что он так и хочет сказать, что она даже в таких нечтожных вопросах не разбирается - Стейси же знает обычаи многих стран.
- Я американка, а не итальянка, - она говорит слегка раздражённо - с глухим стуком ставит пустую чашечку на стол и встаёт из-за стола.
Теодор хочется встать и хорошенько встряхнуть еë за плечи - ему нужно послушание, а не своенравие подростка.
- Куда ты идешь? - он сжимает кулаки и закрывает глаза - в море снова шторм - знает , что ...
- Кэрролл , я не обязана перед тобой отчитываться.
Стейси уходит, слышит милое и любезное вслед :
- Ты позволишь этому существу так с тобой разговаривать?!
Она бежит в восточное крыло - туда, где встаёт солнце - туда, где жила Эвелин.
Ещё в коридоре неуловимо, но заметно пахнет солнечной пылью и сиренью с фиалками, немного мускусом - Стейси узнаёт аромат и дышит им - тени радуются ей, ластятся, скрывают от яркого света - белая дверь с витиеватой ручкой серебряного оттенка и вырезанными узорами даёт ей выбор - она может уйти, испугался слишком странной истории, вернуться лишь с кем-то или зайти и сделать свой ход.
Стейси выбирает последнее.
Комната Эвелин встречает Роуз, открывается ей - у Стейси ей свой ключ . Всё здесь говорит и дышит Эвелин - на кровати "Канун для всех святых" Рея Бредбери, на столе милый беспорядок - ручки и карандаши, тетрадки и учебники, дополнительная литература, разные справочники - листы с растетами относительной молекулярной массы, зарисовки и просто чёрно-белые цветы.
Она проходит по комнате вслед за ветром , касается подушечками пальцев шкафа с резным фасадом и искусственными потертостями. Цветы на нём приветсвует еë пылью - рассыпаются песком на пальцах - напоминают о времени, шепчут, как скучают по девушке, которой дышит эта комната.
Тюль трепещет и зовёт еë на балкончик с кованными перилами и удобным креслом-качалкой. Зовёт еë к морю. Зовёт еë в яблоневый сад - красивая , немного кривая яблоня тянет к ней свои ветви - приветствует - Солнце играет в волосах, а тюль развивается парусами или крыльями у неë за спиной.
Они тоже знают, что Кóры больше нет .
Стейси возвращается обратно - в тень - садится на мягкий диванчик без спинки у кровати - ласково треплет ушко плюшевого медвежонка и перелистывает слегка пожелтевшие страницы книги - они дурманят еë лучше вина, нравятся ей больше, чем одежда от кутюр, подходят ей.
Книга открывается ей - показывает пометки и котиков на страницах - ждёт еë.
Она встаёт и оглядывает всё - ей кажется, что она побывала во Франции среди лавандовых полей.
Засохшая лаванда превращается в пыль и воспоминания под еë прикосновениями - эта комната живёт прошлым - Стейси живёт многим, но не прошлым - бежит от него , но оно догоняет еë, заставляет просыпаться в ночи или не спать вообще.
Прошлое слишком много для неë значит.
Теннисный шарик катится по ковру, останавливается с глухим стуком - словно он не на стену наткнулся - Стейси хмурится и видит, как кто-то отклеивал здесь обои, находил тайную дверцу, прятал её и хранил - этот мир Эвелин , который нашёл Уолтер.
Именно он так безобразно оставил обои, именно он нашёл то, что не ему предназначено.
Не ему, а времени и забытию.
Она проходит по комнате, ласкает взглядом пыльные искусственные цветы, садится на корточки - нежно освождает красные кирпичики - она ластятся к ней, открывают все секреты , жалуются и расцветают от аромата розы.
Что-то осыпается, мелкие кусочки камня - пачкают ей руки, остаются с ней - она берёт в руки книгу - книгу, не личный дневник, книгу , ведь это что-то большее, что-то, что не должен больше никто знать - вновь натыкается на ... клочок бумаги - пожелтевший, потрёпанный он всё также хранит адрес.
Стейси застывает, когда узнаёт его .
***
Она вновь завязывает шарф - милый, сиреневый с котиками он не подходит ей и упрямится - развязывается и мешает ей .
Небо рассыпается холодными каплями - дождик шагает вместе с Роуз, следует по пятам и опережает на несколько шагов - остаётся пятнышками на плаще - стекает по лицу - напоминает слезы.
Небо сегодня ясное как никогда - кто-то украшает его белоснежным воздушным кружевом и позолотой. Где-то за горизонтом на небеса рассыпали пудру - напоминающую пыль и розу.
Стейси недовольно пинает носком черных ботинок камушек - тот скатывается по неровной дороге и соскальзывает - с брызгами падает в лужу.
Камни под ней ворчат, вещают друг другу о старых , добрых временах, когда не было таких всюду спешащих и опаздывающих людей.
Роуз их не слушает - злость подгоняет еë.
Дождь скатывается по хрустальному небу, опадает , вредничает - не идёт , но и не заканчивается.
Адель в еë плейлисте чередуется с Тейлор - даже музыка не может еë успокоить. Сейчас еë, по сути, ничего не может успокоить - она переживает за Майка и злится на него - какого чёрта он перешёл дорогу Бьюкейтеру?!
Стейси выходит на брусчатку - с детства еë любила.
Брусчатка ведёт еë в клуб Майка - два помещения , одно старое, которое она прекрасно помнила, и новое, в котором ни разу не была.
Фейс-контроль, семь ступенек, неон и она достигает Майка.
- Стейси?! - он рад еë видеть - это выдают глаза - зелёные, похожие на густой непроходимый лес - они искрят и переливаются - его жизнерадостность не позволила зелёному огню застыть крепким изумрудом.
У Роуз нет времени на приветствие
- Какого чёрта ты перешёл дорогу Уолу? - их смешные , детские прозвища вдруг обретают зловещий смысл - они и раньше отзывались в теле Стейси дрожью , а теперь...
Теперь она жутко боялась за друга.
- Как ты узнала? - он проводит еë в свой кабинет - только когда садится в кресло, Стейси понимает, что ноги горят огнём - аккуратно снимает сапожки и смотрит на порванные носки и ранки - обувь на размер больше натирает.
Она вытягивает ноги и забирает у Майка ватные диски и перекись - обращается в слух и морщится - раны жутко щипет.
- Уол хотел купить это здание, - Роуз едва не вскрикивает - Майк не просто разозлил Бьюкейтеру, он перешёл ему дорогу в его городе - Ливерпуль уже два десятилетия под властью Уолтера, если, конечно, не больше .
Майк передаёт ей чашку с чёрным чаем и милого медвежонка - каштановый мёд.
Стейси размашивает, стучит ложечкой и думает, что ставки стали слишком выскоки и дьявольски - ей чертовски хочется выиграть - на кону жизни самых дорогих ей людей.
- О чëм ты думаешь?
Молчание служит ему ответом - Стейси недовольно оставляет чай - снова слишком сладкий - никогда не умела найти золотую середину, а потому и пила без сахара.
Они прощаются долго - Майк подвозит еë к особняку, не проезжая одну улицу, оставляет Роуз.
Она долго смотрит ему вслед - ждёт, пока ночьная мгла не сомкнется, не поглотит его.
Лишь тогда с губ срывается тихое, едва уловимое и улетающее с ветром, созвучное с разговарами трав, с шепотом вереска :
- Эвелин суждено вернуться домой.
