Wir haben den Punkt der Nicht-Rückkehr erreicht.
———
Астра предпочитала себя видеть девушкой в беде. Страдать, вздыхать, словно в лапах дракона. Она, конечно, сама по себе глупой не была, была трудолюбивым учеником, честно отучилась в университете, но ситуация заставляла деградировать, быть той самой ручной зверушкой. Делала она это специально, ради выгоды, или так сказывался стокгольмский синдром – никто и никогда не узнает. Оставалось только сидеть на месте ровно, и ждать, когда же настанет "час икс." Астра сидела, оперевшись спиной на холодный металлический столб. Положение казалось ей уже более родным, чем мать с отцом. Такое положение успокаивало, словно младенца замотали в позу эмбриона, или же просто примотали ручки и ножки к телу. Волосы слегка электризовались, прилипая к железке и лицу. Глаза всегда на мокром месте. Несчастная картина, правда? И везде темно. Везде. Она смирилась с одиночеством, смирилась с положением, а её душу поглощала лишь ноющая, чёрная, глубокая боль, и она отзывалась лишь редкими "кошками" в солнечном сплетении и дрожью в руках. Резко услышался звук двери, тяжёлые шаги, но Астра даже не повернула взгляд. Она продолжала смотреть вперёд, надеясь, что это именно тот день, когда она умрёт. Умрёт, и вознесётся в рай за счёт мучений. Это осталось её последней надеждой. Включился свет, из-за чего девушка согнулась пополам. Глаза жгло, но ещё больше обжёг сам Стрейд. Не смотря на него, она знала, чувствовала, понимала, что это он. Хотелось плюнуть в его лицо, но зачем рисковать? Зачем хоть что-то делать? Она в любом случае умрёт. А когда именно... Богу известно. –Я решил отпраздновать твоё поведение, – Стрейд подошёл ближе, поставил на пол поднос с ножками, что заставляло Астру приподнять взгляд. –я тебе доверяю. Заметила? Ты этот месяц даже без связывания сидела ровно, и чётко. Разве это не хорошо? На подносе стояла тарелка с салатом, и бокал вина. Вина было совсем на дне, просто, чтобы попробовать похоже. Астра перевела взгляд на Стрейда, надеясь, что сейчас он разобьёт бокал и перережет ей глотку. –И чего ты так смотришь? – Стрейд нахмурился, –Я пропустил мимо ушей то, что недавно ты мне кричала. Или тебе напомнить, что будет за непослушание? В этот момент Астра взяла своей слабой ручонкой вилку, и попробовала салат. Он был вкусным. Для человека, которого кормят полуфабрикатами – вкусно. Съев несколько вилок, девушка отложила прибор. –Запей вином. Она послушно подняла бокал, и сделала небольшой глоток. В этот же момент, мужская рука обхватила её подбородок, а вторая рука забрала бокал. –Чего ты так себя ведёшь? Я тебе больше не мил? Астра, скажи, – Стрейд грубо сжал её челюсть, смотря на неё с ненавистью и неким страхом. Его брови изогнулись, напоминали то ли скорбь, то ли перевёрнутую крышу дома. –Ты меня любишь, Астра? Глаза с непышными ресницами распахнулись, навернулись слёзы. Они горячими источниками потекли по щекам девушки, заставляя мешки под зеницами краснеть. Она приоткрыла слюнявый рот, тихо взывая, смотря в пол. Астра не могла ответить. Астра не хотела отвечать. Стрейд лишь сильнее стиснул пальцы на её скулах, судорожно приговаривая: –Отвечай, шваль, отвечай! – Второй рукой он схватил её за плечо, надавливая большим пальцем на ключицу. –Я тебе не нужен. Ты такая же тварь, как и остальные нимфетки! Ты такая же шлюха, такая же, как и блондинки на стрипах, как и кудрявые рыжули в поношенном свитере. Все вы одинаковые! Так же воете в моих руках. Я единственный выход для тебя, в твоей никчёмной жизни. Все мужики использовали тебя для секса, а я тебе отдаю себя! С каждым синяком, с каждой раной я даю тебе столько любви и тепла, которого ты не получишь за всю свою жизнь. Я вручаю тебе душу, а ты что делаешь? – Астра уже кричала, а не выла. –Ты лишь строишь из себя дуру! Ранишь меня, словно я тебя ненавижу! Я думал, одиночество тебе пойдёт на пользу, и вот что вышло?! Ты тварь, просто последняя тварь. Он неумолимо её тряс, словно собирался выбить из неё душу и проглотить. Моментом, она была откинула на пол. Но она поднялась, отдышалась. Пряди на лице мокли от пота и горячего женского дыхания. Астра с ненавистью посмотрела Стрейду не в глаза, а в душу. С ненавистью, с болью, с содроганием и осторожностью. Её безумные глаза отражали весь спектор эмоций, которых невозможно было уловить. Астра подтянулась к подносу с посудой, перевернула его в сторону Стрейда и закричала с хрипом: –Я тебя ненавижу, слышишь? Какая здесь может быть любовь? Ты отдаёшь мне душу, – Стрейд в панике смог только выставить руки в сторону подноса, дабы осколки не прилетели в него. Бокал отрикошетил, и претел в пол, громко разбившись. Тарелка сделала так же. –но ты обычный урод, что желает держать невинное сердце рядом! Хочешь показать мне любовь? Отпусти! Может, ухаживай, содержай, но не истяз-... – Астра не успела договорить. *** По моему лицу прилетел кулак. Я в тот момент даже не поняла что произошло. Меня откинуло, и только коснувшись пола мне стало резко больно. Я лежала и непроизвольно трясла плечами, словно и в правду умирающий лебедь. Хотелось ли мне что-то в этот момент – я не знаю. Я помню, как тяжёлый ботинок прилетел мне в рёбра – они не сломались, и я не знаю почему. Может, пощадил, может, повезло. Я больше не умоляла его о пощаде, лишь всхлипывала от боли и обиды. Он резко присел на корточки, а после встал на четвереньки. Несколько ударов прилетело по моему лицу, из-за чего мой лоб буквально рассёкся. Я уже ничего не соображала, а с открытой раны стекала свежая кровь. Пол был в крови. Его руки тоже. –Ты никогда в такие моменты не думал о своей семье? – Резко прохрипела я, как только он поднялся с пола. –Моя семья значит для меня меньше, чем твоя тушка. – Стрейд аккуратно оттолкнул с дороги моё тело, а после посмотрел на меня из-за плеча. –Ты меня огорчила. Доедать салат будешь с пола. ** Наверное, самое больное, что скребётся на душе человека – осознание того, что ты очень даже слабое создание. Космос безграничен, его объекты огромны, а ты лишь небольшой кварк, по сравнению с целыми организмами. Но что заставляет человека ощущать свою значимость? Естественно, другие люди. Людей можно найти по схожим интересам. Любой человек, что развился в социальном уровне выше двухлетнего ребёнка данную "аксиому" понимает. Но что же ещё? Забыть о своих размерах – лучший вариант для этого дерьма. И ох, и ах, свою значимость легче увидеть, когда ты смотришь на толпу, и понимаешь: "Они все сгнившие, а я не такой." Когда ты смотришь на побитого, униженного человека, что слёзно умоляет о помощи, ты лишь улыбнёшься. Может, натянешь маску добродеятеля, или ангела спасителя, протянешь руку, но... Этой же рукой ты вставлял столько ножей в спину, а иногда и в живот, напряму, не так ли? Но ты всегда понимал, что ты выше этого человека. Мир жесток, и по естественным причинам все страдают. Но именно ты, продолжаешь стоять твёрдо, (а может и неуверенно) не рыдать и использовать лицо камня. Вы не умеете любить. Пока люди смеются над кем-то, ставят себя выше других, они никогда не смогут полюбить. Ведь любовь – это в первую очередь, равенство. Так какое же равенство может быть, если вы всё время пытаетесь унизить друг друга?