-----
За обедом воцарилась невыносимо напряженная тишина. Хонджун не присоединился к ним, так как его присутствие должно оставаться в тайне, но он "оставил Юнхо и Сана присматривать за Сонхва до его скорого возвращения". Юнхо и Гахён часто не отрывали взгляда друг от друга. Сан в основном молчал и драматически несчастно сидел за столом напротив Сонхва. - Почему мы не приняли предложение? - потребовал король, громко жуя. Королева переложила еду на свою тарелку, - Мы ничего не выиграем от... - Нам выгоден союзник, - перебил король, - Неважно, что он может отказаться от неё в любой день. Если он хочет жениться на моей дочери, отдай ее ему. У меня есть еще четыре, чтобы сделать лучшие результаты, - как будто его дочери были разменной монетой. Сонхва прикусил губу. Шиён скорчила гримасу, - Отец, у него уже четыре жены, и у каждой есть ребёнок, - она всегда умела спорить со спокойной логикой, и Сонхва восхищался ею за это, - Он уже слишком стар, чтобы иметь детей, а когда он умрет, начнутся массовые беспорядки из-за того, что другие жены захотят видеть на троне своего сына. Они будут убивать друг друга и меня, чтобы я им не угрожала. - Глупости, - король сплюнул на край своей тарелки, - Ты можешь найти себе какое-нибудь поместье, чтобы убежать туда, когда Желтый Король умрет. Держись подальше от неприятностей, - он посмотрел на Шиён, - Я считал, что ты умнее других. Шиён подняла брови и обменялась взглядом с Джию, - Мудрее было бы продолжать откладывать дело до тех пор, пока Желтый Король не будет мертв. - Он может прожить еще десять лет, - возразил король, - Я не собираюсь оскорблять его из-за того, что ты боишься нескольких других мелких женщин, - он махнул рукой в сторону королевы, - Примите предложение. Юнхо задумчиво постучал пальцем по столу, - Если позволите, Ваше Величество. Сонхва в панике вскинул голову. Если Юнхо скажет что-то обидное и выведет короля из себя, то для Сонхва все может очень быстро закончиться плачевно. Получив от короля молчаливый кивок и взгляд, полный презрения, Юнхо продолжил, - Я согласен с Шиён. Было бы неразумно принимать это предложение. Паника Сонхва усилилась. Он безмолвно умолял Юнхо остановиться. Хотя его удивляло, что Юнхо выучил имена сестер, в то время как их отец не часто мог их различить. - Однако, - сказал Юнхо, - и было бы неразумно отказываться от этого предложения. - И каково же, скажите на милость, ваше гениальное решение? - сквозь зубы спросил король. Юнхо мягко улыбнулся, - Я хотел бы испортить репутацию вашей дочери, Ваше Величество. Общий вздох вырвал весь воздух из комнаты. - Что он пытается сделать? - шипела Юхён. - Он совсем не подходит Шиён, - проворчала Гахён себе под нос. Юнхо поднял руку, - Только по слухам. Этого достаточно, - он обратился к Шиён, - Выбирайте любую версию. Пираты воспользовались вами, или, возможно, вы влюбились, - он бросил короткий взгляд на Гахён, и Сонхва не упустил этого, - В любом случае, Желтый король не смог бы жениться на тебе, если бы ты потеряла свою благородность. Шиён уставилась на Юнхо так, словно никогда раньше не видела человека. - Она не сможет выйти замуж ни за кого, если потеряет свою благородность, - король снова сплюнул, - Тогда какой от нее прок? Юджин кашляла, сидя за столом, и Сонхва жалел, что не может погладить ее по спине и сказать, что для их отца ценность значит больше, чем польза. Конечно же, они так и не рассказали королю о случившемся. Это не помогло бы и сделало бы Юджин изгоем. При мысли об этом у Сонхва во рту появился неприятный привкус. Юнхо склонил голову перед Шиён и королевой, - Это просто мысль.-----
Дворецкий обычно оставался в своем кабинете в конце помещения для слуг. Сюда королевским особам спускаться не полагалось, но Сонхва чувствовал себя неспокойно в этих залах без Мэддокса, и ему очень нужно было кому-то довериться в неясном состоянии своих чувств к мужу. Слово "принц", прозвучавшее за слегка приоткрытой дверью, заставило Сонхва остановиться. - Очевидно, он представляет собой большую угрозу, чем мы думали, - из маленькой комнаты донёсся ровный голос. Сонхва посмотрел в обе стороны коридора и прислонился к стене рядом с дверью, чтобы лучше слышать. - От Сынмина тоже ничего не слышно, - другой голос раздался ближе к двери, - Он должен был поймать принца вчера вечером. Где-то в комнате закрылся ящик, - Чану это не понравится, - сказал первый голос, - Он будет сердиться. То, что случилось с Ханом. Сердце Сонхва громко забилось в груди. - А симпатичный принц не прочь полаять, - второй голос заметил, - Может, стоит его убить? Избавим Чана от проблем. - Это не план. Это не наш приказ, Чанбин, - закрылся еще один ящик, и первый голос произнёс взволнованно, - Живой он ценнее. Чанбин поджал губы, - Я все еще не уверен, что король пиратов станет за него сражаться. Мне кажется более вероятным, что он сам пристрелит принца, а не будет рисковать тем, что Чан доберётся до него. Сонхва повесил голову и поджал губы. Разве Хонджун не ценил власть превыше всего остального? А разве Ёсан не говорил нечто подобное? Сонхва почувствовал себя бессильным. А он ненавидел чувствовать себя бессильным. - Может быть, - рассуждал первый голос, - Но все здесь говорят, что они влюблены. Чанбин рассмеялся, - Влюблены? Хонджун? Он продал душу морю, и сирены съели его сморщенное черное сердце вместе с завтраком. Невозможно быть Королем пиратов и любить. Сонхва вздохнул и пошел по коридору в сторону кабинета дворецкого. Ему хотелось броситься в объятия Хонджуна и рассказать ему все то ужасное, что он услышал. Он хотел, чтобы муж гладил его по волосам и называл "красивым", "дорогим" и "любимым". Он хотел, чтобы муж целовал его в щеки и говорил "Твоя безопасность - моя главная задача". Он хотел чувствовать тепло, комфорт и любовь. Железная хватка сомкнулась на его запястье, и он инстинктивно развернулся, чтобы ударить обидчика. Но Хонджун поймал его за руку и втащил в общую комнату для слуг, - Что ты здесь делаешь? - Хонджун закрыл за ними дверь. - Я собирался спросить дворецкого о моем сопровождающем, - Сонхва поднял подбородок. Он не должен был отвечать на этот вопрос. Он мог бродить по своему замку, как ему заблагорассудится. Хонджун внимательно посмотрел на него и, подойдя, положил руку на талию Сонхва, - Ты расстроен. Что случилось? Это был твой отец? Сонхва покачал головой, - Нет. И Сан вел себя очень хорошо за обедом, - он не мог придумать, как лучше передать услышанное, поэтому улыбнулся, - Я не расстроен. Хонджун погладил его по щеке, - Ты обещал быть честным. Не лги мне, Сонхва. Сонхва повернул голову, - Я подслушал разговор двух людей Бан Чана. Я нужен ему живым, так что это уже кое-что... - Где они? - Хонджун отступил на шаг, потянулся к бедру в поисках оружия, которого там не было. Сонхва очень не хотел, чтобы Хонджун убивал их. Он уже убил двоих прошлой ночью. А Сонхва просто хотел забыть, что вышел за убийцу, вора и преступника, - Говорят, ты продал душу морю. Хонджун уставился на него, - Где они? - Они сказали, что сирены съели твоё сердце, - замялся Сонхва. - Сонхва, - покачал головой Хонджун, - Сирен не существует, - он шагнул вперед, слишком близко к Сонхва, слишком угрожающе, - Где они? - Я думал, у тебя нет сердца, - признался Сонхва, - Сначала я им поверил, но теперь думаю, что сердце у тебя есть, - он взял Хонджуна за руку и переплёл их пальцы, - Потому что ты защищаешь свою команду и защищаешь меня. Ты не бессердечен. Ты делаешь это, чтобы защитить то, что тебе дорого, - сказав это, он понял, что это правда. - Сонхва, - Хонджун высвободил руку, - Где люди Бан Чана? Сонхва встал между Хонджуном и дверью, - Если я тебе небезразличен, значит, у тебя есть сердце, - рассуждал он, - Ты не бессердечный. - Конечно, ты мне небезразличен, - Хонджун сузил глаза, - Я пытаюсь защитить тебя. Скажи мне, где они. Тяжёлые шаги по коридору заставили Сонхва замереть. Он узнал бы тяжёлые шаги отца где угодно. И тут же понял несколько вещей. Он не должен был находиться здесь, в крыле для слуг. Хонджун вообще не должен был здесь находиться. Вероятность того, что король войдёт в этот общий зал, была очень велика, учитывая множество комнат, отходящих от него и, возможно, содержащих одну или несколько его тайных любовниц. И если король застанет их здесь чуть ли не ссорящимися, Сонхва может распрощаться с мыслью о том, чтобы вернуться в море вместе с мужем или когда-либо увидеться с ним снова. Сонхва запаниковал. Он прижал Хонджуна к стене у двери и поцеловал его. Король мог не узнать их. Он может не заметить их. Он может пройти мимо. Хонджун оттолкнул Сонхва, широко раскрыв глаза, - Что ты делаешь? - Пожалуйста, капитан, - умолял Сонхва, - Просто поцелуй меня, - он прижал Хонджуна к стене, и Хонджун позволил ему это. Он позволил рту Сонхва двигаться навстречу его рту. Он спокойно терпел руку, прислонённую к стене над его головой, и крепкое давление другой руки Сонхва на его плечо. Конечно, при желании Хонджун мог отшвырнуть Сонхва на полкомнаты, поэтому Сонхва не видел ничего страшного в том, чтобы зажать его нижнюю губу между зубами. Или прижать их тела к друг другу. Или провести рукой по изгибу плеча Хонджуна, чтобы наклонить его челюсть. - Дорогой, - пробормотал Хонджун, - Почему... Дверь открылась, и Сонхва, испугавшись шума, прижался лбом к Хонджуну. Он молился, чтобы отец прошёл мимо. - Сонхва? - суровый тон заставил Сонхва, застигнутого врасплох, отпрянуть от Хонджуна на целый шаг. Король заметил Хонджуна, - Что ты здесь делаешь? Хонджун отклеился от стены и с мрачным упрёком посмотрел на Сонхва, - Я могу спросить вас о том же, Ваше Величество, - он развёл руками, указывая на комнату, - Что король делает в комнате для слуг? - Что ты делал с моим сыном? - прошипел король, защищаясь. Сонхва сделал шаг к Хонджуну. Хонджун захихикал, рот искривился в надменной усмешке, - Что твой сын делал со мной? - спросил он. Он посмотрел на Сонхва, - Жаль, что ты прервался, мне было интересно посмотреть, к чему это приведёт. От взгляда короля, обращённого на Сонхва, могло бы завянуть растение, - У тебя есть отдельная комната, юноша. Принц соблюдает приличия. Принц не выставляет на всеобщее обозрение... - он махнул рукой, - грязь. Сонхва склонил голову, - Прости, отец, - его голос прозвучал тихо даже для него самого, - Я не думал... - Мерзость, - повторил король, хмуро смотря на Хонджуна, который лишь приподнял брови в мелком веселье, - Если уж вам так необходимо проявлять физическую близость, то не делайте этого там, где вас могут увидеть. Сонхва снова поклонился, не отрывая глаз от деревянного пола, - Этого больше не повторится, сэр. Я не знаю что на меня нашло, - его сердцебиение участилось, и ему стало плохо. Рука Хонджуна обвилась вокруг талии Сонхва, и он, несмотря на свои слова, прильнул к ней, - Если тебе так обидно видеть своего сына в моих объятиях, не надо было выдавать его за меня, - в его голосе звучала скука. Сладкий поцелуй в макушку Сонхва, - Думаю, я имею право трахать своего мужа, где мне заблагорассудится. Хмурый взгляд короля усилился. От него могло бы завянуть целое дерево, - Я думал, Сонхва тебя прижал, - и по тому, как он это произнес, так напряженно, так натянуто, Сонхва понял, что это далось ему нелегко. Отцу было трудно даже намекнуть, что он способен на какое-то доминирование. Он лишь намекнул, что Сонхва мог бы стать тем, кто в силах сбить Хонджуна с толку. Кровь бросилась Сонхва в уши. Хихиканье, придыхание, от которого по телу Сонхва пробежала волна жара, - Так и есть, - его рука покинула талию Сонхва и обвилась вокруг его шеи, - Я по-прежнему имею право скакать на члене своего мужа, где мне захочется. Сонхва задохнулся. Должно быть, он забыл выпить достаточно воды во время обеда, потому что почувствовал головокружение от обезвоживания. Мысленный образ, который вызвали слова Хонджуна, не помог. - Твоя мать будет разочарована, - выругался король, - Когда узнает, что ты так легко поддаешься похоти. Сонхва поднял глаза, - Я не считаю, что в вожделении к супругу есть что-то плохое, - и он не мог отрицать, что чувствует это. Что иногда он просто хочет. Хонджун рассмеялся, высоко и причудливо, - Прекрасно сказано, дорогой, - взявшись за горло Сонхва, он наклонил голову и заговорил, касаясь края челюсти Сонхва, - Возможно, тебе стоит закончить то, что ты начал, - несколько ленивых поцелуев впились в кожу Сонхва, - Теперь, когда мы убедились, что это не грех. Король издал звук отвращения и, откинув плащ, вышел из комнаты. Хонджун продолжал целовать челюсть Сонхва, пока звук его шагов не затих. Затем он разом отстранился, оставив Сонхва застывшим и слегка запыхавшимся. - Ты обещал быть честным, - прорычал Хонджун, - Ты обещал не притворяться, не разыгрывать драму, - если бы Сонхва не знал лучше, он бы сказал, что Хонджун выглядит обиженным. Его внезапный гнев заставил Сонхва сделать еще один шаг назад. Он покачал головой, - Я не притворялся. Я не... - Ты толкнул меня к стене, - перебил его Хонджун, зажав кончик языка между зубами, - Ты так не делаешь. Ты никогда не бываешь таким требовательным. Сонхва на мгновение задумался. Конечно, он редко провоцировал близость между ними, но полагать, что Сонхва на это не способен, было бы неправильно. Он сократил расстояние между ними, - Ты тоже заигрался, - обвинил он, - И я, честно говоря, удивлен, что ты даже намекнул, что позволишь мне быть сверху, - если бы Хонджуна волновала только власть, он бы даже не подумал об этом. Рука Хонджуна, лежащая на его горле, успокоила его. Привела его в порядок. Хотя он и не думал, что Хонджун этого хотел, - Мой дорогой, милый принц, - угрожающие слова, обмакнутые в сахар, шипели сквозь стиснутые зубы, - Твой член - самый красивый из всех, что я когда-либо видел, и ты чертов дурак, если думаешь, что я не мечтаю скакать на тебе до слёз. Мозг Сонхва потух, как свеча на сильном ветру. Он обхватил кулаком рубашку Хонджуна и отбросил его на несколько шагов к стене, - Поцелуй меня, - приказал он. У Хонджуна открылся рот, и Сонхва успел закрыть его своим. Сонхва обычно так не целовался: грубо, жестко, по-хозяйски. С зубами и сбивчивым горячим дыханием. Когда он откинулся назад и уперся рукой в стену рядом с головой Хонджуна, тот уставился на него с шоком, трепетом и голодным дыханием. Сонхва причмокнул губами, - Я серьезно. Может быть, мне нужно было немного страха, чтобы подтолкнуть меня, - он наклонился и зарычал на ухо Хонджуну, как всегда делал пират, - Но я так хотел этого. Хотел поцеловать тебя, как будто ты мой. Хонджун вздрогнул, - Твой, - вздохнул он. Казалось, он вспомнил про себя и оттолкнул Сонхва, чтобы можно было отойти от стены, - Прекрасно. Хорошо, - маска надменного веселья приподняла уголки его рта, - Пока ты этого хотел. Он пошел прочь, словно ему нужно было куда-то идти. Сонхва почувствовал, как в груди холодеет от безысходности. Как от пореза бумаги. Незначительное, крохотное неудобство, но вездесущее и неустранимое. Это было похоже на отказ.-----
В коридоре Сонхва обнаружил Юнхо, мило беседующего с мужем Джию. Он вежливо кивнул зятю и потянул Юнхо за собой. - Не думай, что я не вижу, как ты смотришь на Гахён, - выругался он. Юнхо заманчиво улыбнулся, - Я не совсем понимаю, о чем вы, ваше высочество. Разве есть какой-то вред в том, чтобы смотреть на принцессу? Сонхва шлёпнул его по руке. Он чувствовал себя неспокойно. Слишком большой для своей кожи. Зуд, - Она очень сильно недоступна, Юнхо. Даже не пытайся. Улыбка Юнхо стала лукавой, пока они шли, - А если она решит сблизиться со мной? - Нет, - Сонхва зашагал быстрее, - Она не решит. Юнхо пожал плечами, а затем обеспокоенно нахмурился, - Что тебя беспокоит? Это не я и не Гахён. Сонхва остановился перед дверью в сад и приложил руку ко лбу, - Ты был любимчиком Хонджуна. Он так сказал, - он поднял палец, прежде чем Юнхо успел возразить, - Я просто хочу знать почему. Что ты сделал? Что заставило его полюбить тебя? - ему нужно было знать. Ему нужен был перечень необходимых действий. Ему нужна была тёплая привязанность Хонджуна. Юнхо покачал головой. Теплый ветерок с улицы проникал через открытые двери, ерошил его волосы и заставлял звенеть бусины и ракушки, заплетенные в косу, - Мы знали друг друга дольше всех. Мы с Минги были единственными, кто знал его до того, как он стал Королем пиратов. Сонхва скрестил руки и прислонился к дверному косяку, - А когда ты с ним переспал, что ты делал? Юнхо удивленно наклонил голову, - Я не... я не делал ничего безумного. - Что я должен сделать, чтобы он меня полюбил? - проговорил Сонхва. Юнхо смягчился, в его лице появилось что-то похожее на жалость, - О, Сонхва. Я не тот, кто может ответить на этот вопрос. Сонхва не хотел жалости. Он ее ненавидел. Он выругался про себя за свою глупость и снова бодро зашагал по коридору. Юнхо не отставал, - Если ты хоть пальцем тронешь Гахён, я прикажу тебя арестовать и повесить за пиратство, - процедил он сквозь зубы. Яркий смех Юнхо эхом отразился от каменных стен, - Я буду иметь это в виду.-----
Знакомый путь до склада с продуктами дал Сонхва время подумать. Он никогда не мог сказать, что именно думает о нем Хонджун, но понял, что никогда не спрашивал. Он подумал, что пират, скорее всего, будет откровенен, если Сонхва задаст ему прямой вопрос. И действительно, он не уходил. Он остался, чтобы помочь Сонхва обеспечить безопасность. Он ежедневно беседовал с королевой, узнавая все, что удавалось выведать ее шпионам. Он был добр, когда Сонхва в этом нуждался. Поэтому предложить ему бутылку импортного виски показалось ему уместной идеей. Они могли бы поговорить. Сонхва мог попытаться понять доводы мужа. Длинная кладовая, уставленная шкафами, тумбами и комодами, могла отпугнуть любого, кто не знал что ищет. Но Сонхва постоянно пробирался сюда вместе с Гахён, чтобы украсть сладости, когда они были маленькими. Он направился в дальний угол, где, как он знал, хранилось спиртное. Неприятный запах заставил Сонхва задрать нос. Наверное, что-то испортилось. Прогнило. Он открыл шкафы и тумбы в поисках неприятного запаха и удивленно вскрикнул, когда из маленького шкафа вывалилось что-то большое и тяжелое. Тело. Сонхва опустился на колени рядом с вонючим трупом и закрыл рот дрожащей рукой. - Мэддокс, - прошептал он, - Они убили Мэддокса.