Прошлая жизнь ангела-хранителя

— ИДИОТ! КАК ТЫ МОГ ПРОГОВОРИТЬСЯ?! ЭТОТ ЗАКОН ЗНАЮТ ВСЕ ВЫСШИЕ С САМОГО РОЖДЕНИЯ, — третий Херувим, будучи самым вспыльчивым из всего совета, опять начал кричать. Все находящиеся в этом зале, уже не удивлялись такому поведению демона. — Чшш, успокойся. Ничего страшного не произошло. Она всё равно ничего не вспомнит, — второй Серафим, являющийся самым спокойным и рассудительным, пытается вернуть мозги молодому Херувиму. Иногда он не может понять, как этот мальчик (по сравнению со всеми остальными, он для них ещё маленький ребёнок) смог дойти до самой высокой ступени в иерархии. Молодой как обычно начал спорить с ним и через несколько минут подключились все остальные, кроме одного. Второй Херувим, самый старший из всего совета, устало закатил глаза на споры младших. Решив покончить с этим, он негромко, но твёрдо произнёс. — Довольно. Как маленькие дети, ей богу. В ситуации надо разбираться, а не спорить как малолетние. Вы надежда всего народа. Так и ведите себя соответственно. Все притихли. Понимая, что действительно поступили по-детски, извинились перед друг-другом. Старший, утвердительно кивнув, обратился к низшему ангелу, который всё это время стоял в сторонке и активно пытался не засмеяться. — Низший архангел. Просвети нас. Почему ты нарушил одно из самых главных правил верхнего мира? — строгим холодным голосом спросил Херувим. У низшего по спине пробежали мурашки. Он всегда боялся его. Когда старший говорил таким тоном, значит наказания не избежать. Молодой архангел знал, что его всё равно отправят отрабатывать свою оплошность, но в глубине души надеялся на помилование. Уж очень ему не нравилось в аду. Собравшись, он ответил. — Я был сильно увлечен новостью о смерти Хо Минхёка, что совсем позабыл о законе. Слова вылетели быстрее, чем я смог осознать, что я говорю, — перемнулся с ноги на ногу низший, — Я приму любое наказание которое вы мне назначите. Резко стало тихо. Обычно совет говорит обвиняемому выйти за дверь, чтобы им никто не мешал переговариваться. А потом запускают обратно и выдают решение. Но сейчас другой случай. Все видели и чувствовали плохое настроение старшего, поэтому каждый находящийся сейчас в этом зале, молча решил ничего говорить, дабы не попасть под горячую руку. — Впредь, не забывайся Урам, — после долгого молчания, все разом посмотрели на Херувима. Он редко когда называл кого-то по имени. Но если это случилось, значит старик очень недоволен. И его злость понятна. Кандидат в Архангелы, которому осталось пройти последний этап, облажался в таком простом правиле. Этот закон знают все с самого рождения. И если кто-то нарушит его, то косые взгляды окружающих, обеспечены, — Твоя ошибка, может стоить кому-то жизни. Низший опустил голову и тихо произнес. — Простите. — Завтра в пять утра, жду тебя возле врата в ад. Опоздаешь, наказание увеличиться, — старший никогда никому не говорил, какое именно наказание. Таким образом, существо остаётся в неведении, и страх соответственно, повышается, — Свободен. Молодой кандидат ушёл, стараясь не поддаваться панике. Он уже много раз проходил это, но каждый раз, как первый. После того, как огромная дверь почти на всю стену тихо захлопнулась, старший Серафим тяжело выдохнул, откинувшись на спинку высокого удобного трона. — Идиот. Как можно было проговориться?! — повторил слова молодого Херувима, старик. Его уже порядком задолбала такая не ответственность Урама. — Он готовится стать Архангелом. Это уже большая ответственность, — поставив акцент на слове «уже», продолжил ругаться старший, — а что будет когда он будет проходить испытания в Серафимы?! Он просто умрёт там! — Минсоджи успокойся. Урам ещё ребёнок. В свои сто пятьдесят восемь, он почти стал архангелом. Обычно, ими становятся в двести. Он обогнал своих сверстников на очень много, но это не значит, что он повзрослел. Мудрости ещё успеет набраться. Урам амбициозный и очень упёртый. Если захочет что-то сделать, сделает. Тем более, все мы были такими же как он. И ничего, как-то смогли дойти самого высокого уровня. И он сможет, — пытаясь успокоить старика, сказал второй Серафим. В зале повисла тишина. Через несколько минут, старший ответил. — Может, ты и прав.