дом

      около мистерии даши было жарко и колко, чувство такое, будто в спину тебе вонзались тысячи ножей родом из разных этапов сотворения мира, а колени и грудь ободрали до лилитианской крови. дима чувствовал, как подкашивались ноги, как колени превращались в кровавое месиво и как кто-то бесконечно огромный заставлял на них стоять, хотя официально они даже еще не находились в мистерии даши. даши определенно имел большую сферу влияния, нежели ванг, причем большую в разы. пока дима размышлял, все адепты построились в стройный ровный ряд, один лишь матвеев выбивался. и вдруг — резкий, невероятно пронзающий болью удар прилетел прямо по лопаткам диме, причем вскрик его был такой, будто лопатки были сотворены только из нервной ткани, и та разошлась по швам из-за этого удара.       череватый в голос засмеялся, оля странно хрюкнула, а близнецы начали переливать смех в глотки друг друга. — матвеев, вход в мистерию даши всегда начинается с удара, и если ты в ряд со всеми не встанешь, не приклонешь голову и не подставишь лопатки, то та боль, которую ты сейчас почувствовал, будет твоим вечным спутником, даши просто не даст ей пройти, — череватый хихикал будто за слоистой пеленой, — встань как мы в прошлое мгновение и получи двойной удар, чтобы нагнать нас, — злорадствовал.       дима встал, готовясь к боли. удар последовал незамедлительно. дима чуйкой понимал, что так рано кричать не стоит, хотя удар выбил из него богатую порцию слез. в следующую линию он уже встал со всеми — последовал удар по срединным позвонкам. диме показалось, что его ударили по хребту кувалдой, и он уже развалился как новоявленный мир, который подлежит уничтожению. по адептам пошел восторженный шепот, они произносили странное имя: 'молох', матвеев незамедлительно повторил его, думая, что это одна из ипостасей даши. — умный дурак, — прозвучал хриплый голос телесноглавного уже в пространства не столь отдаленные. и тут адептов пробил последний удар — по силе и боли превосходящий два других вдвое — даши бил по копчику. это чувствовалось как полное уничтожение, не оставившее даже крохи от их бывших основ не только скелета, но и личности. — вот так почтительно мы заходим к даши, — шепнул влад матвееву мыслью. — приветствую вас, умные идиоты, — проговорил телесноглавный устами мистерии, — соскучились?       со всех сторон поднялся нечестивый рев, но стоило даши издать звонкую вибрацию сочленением своих медных лопаток, которые он вытащил на обозрения в окружении жил, все тут же заткнулись. — что по вашему главное в секте? — в руках даши появилась длинная кость размером в два позвоночника, он начал расхаживать спокойными уверенными шагами посреди молчащих и жмущихся адептов. — власть, — шепнул димка трехглазый.       даши тут же примкнул к нему, ударив под ребро: — нет!!! идиот! власть — это основа поганого, зыбкого мира людишек, которым ничего кроме власти удовлетворения больше чем сексуального не приносит! еще раз спрашиваю: в чем. основа. секты? — в лидере, — сбивчиво сказала оля. — нет, дура набитая! — удар последовал концом кости в солнечное сплетение, — лидер — это превыше демиурга в секте, это завет, икона, но не смысл! — в культе, — робко ответил дима, готовясь к удару. даши повернулся в его сторону. но бить не стал. — культ... культ — это тропинки в лесу, это карты грибников, это знание полян с малиной, но — не главное! главное — это воздействие. то, как адепты и лидер воздействуют на мир вокруг, на миры внутри, на миры по ту сторону. без воздействия сектанты не обособлены, без воздействия они не чувствуют всей боли и всевластности познания, без воздействия они — такая же часть поганого общества, — слова даши оглушали, были со всех сторон, напирали на ушные перепонки и на жизненные переплетения. — помните, что я вам обещал на этом уроке? — даши хитро улыбнулся. на голове у него была рваная шапка, а тело было упругим, поджарым и огромным, ни из одного подвида известных миру и изнанке материй, но при этом взаимодействующим со всеми этими материями одновременно, на шее красовался рунический став, обозначающий волка-одиночку, что перегрыз бывшим членам своей стаи глотки, и торжествовал, апофеозируя. вперемешку с человеческой на теле даши находилась и черная змеиная кожа, росли странные цветы из позвонков в форме лотоса с глазами адрамелеха, — на моем теле есть подсказочка.       череватый, которого дима никогда не видел таким подвластным и покладистым, проговорил: — ты обещал покидаться в нас остроконечными буерами, — на этих словах оля слегка зажмурилась, но даши тут же оказался около нее и пальцами буквально разжал ей глаза, чуть не выдавив: — я знаю, оля, что ты боишься буера, потому что он ворвался в твой личный эдем и уничтожил твою собственную еву, но мне плевать, — даши заканчивал фразу будто плевком в маленькую олю.       в его сильных руках появились странные свастично-железные спиннеры, как казалось диме, будто бы живые. — знакомьтесь, это буеры моей выковки. кто сегодня станет грушей для битья? — я, — череватый робко поднял руку, и тут же был вытащен за эту руку из толщи мистерии. — прекрасно, — даши закрепил руки и ноги влада так, что тело его стало как натянутая кожа, готовая к тому, что ее скоро прорвут, — больно будет, влад, ты знаешь. но дам совет: услужи мне и сообрази подвид материи, который тебе пригодится, и тогда боль меньшую почувствуешь, хотя боль полезна, особенно тебе. и не ори, это раздражает, — дал напутствие даши и трансгрессировал слегка от череватого. голодные буеры в руках даши так и рвались в полет, и не в правилах даши было их задерживать — первый буер пролетел сквозь влада, образовав в нем кровавую дыру размером с ладонь, из которой вовсе не текло крови, а тело череватого будто бы лишилось костей, иначе как бы с такой легкостью этот острый спиннер через него бы пролетел. влада пронзила волна боли, и он дернул рогатой головой. — думай!!! — орал даши, запуская два следующих буера. они впоролись в плоть череватого железными зубчиками и провались сквозь нее с такой же легкостью, а потом стало происходить то, чего мало кто мог предположить — буеры стали возвращаться обратно, видя целое тело влада единственной целью, пока даши запустил еще двоих буеров, и сразу пять одновременно вонзились во влада. — ыыы, — взвыл череватый от накатившей боли. — заткнись, влад, почитай ты знаешь кого!       и череватого прорвало, он тараторил будто своими дырами, из которых, на удивление диме, не лилась кровь: — ты. был. создан. первым, его отраженье, все те, кто был после, тебе даны в услужение, — череватый орал, а даши лишь одобрительно качал головой: — дальше. ритмичней. — весь мир для тебя, и лишь ты пожелаешь, сотрешь все границы меж адом и раем, — новые и повереувшиеся буеры не заставляли себя ждать, жадно вонзаясь в подростковое тело. — хорошо, а теперь думай. о верховном думай. о первозданном. о извечном, о неизменном океане, — в ритм бубну говорил даши. — левиафан! — взвыл череватый, его дырявые ноги дергались.       и тут одна из его дыр стала зарастать черной змеиной материей, издали похожей на кожу. — а-а-а, сообразил. можно и побольше буерчиков запустить, — и даши исполнил сказанное.       и началась странная борьба: череватый выращивал змеиную смоляную материю на каждой своей дыре, а даши с помощью буеров делал в нем все новые дыры, но если он попадал в дыры уже зарощенные, то буеры пробивались сквозь змеиную кожу с трудом. вскоре буеров стало так много, как вшей на шиве, но и влад стал наращивать на дырах двойные или тройные слои змеиной кожистой материи, и спустя пару лет, прошедших в мистерии даши за мгновения, череватый бессильно упал к ногам телесноглавного, лишившись укреплений. — в этом и заключается воздействие лидера секты, — прохрипел даши, — он заставляет вас чувствовать и сопротивляться тому, что потустроне выше вас, при этом безропотоно ему поклоняясь. чья практика, влад? — спросил даши, наклонившись к череатому и взяв его за ухо, которое все было в зарощенных и пустующих дырах. — мунгико-о-ов, — простонал истощенный, но улыбающийся влад. — правильно. а теперь выметайтесь из моей мистерии, умные идиоты, — и даши постепенно вышиб построившихся адептов из материи, возвращая им копчик, позвоночник и лопатки.       а дима все думал о том, насколько же велик тот извечный неизменный змей-океан, о котором говорил даши, что помог череватому вырастить столько хаотической кожи на тех местах, что доведенные до уровня блохи заостренные буеры не смогли пробраться сквозь нее, пусть даже и выращена она была юным адептом владиславом череватым, а в голове у димы звучало: 'мы только лишь желаем познать твои тайны, ответь, ведь мы не случайны? но ты молчишь'. так и кожа влада молчала. новая. змеиная. хаосоподобная.