***
Последнее, что помнит Московский- страх в глазах Парижа, смотрящего прямо в лицо Первопрестольной, горящие вокруг здания, черный дым, столбами поднимающийся в небо, сильный-пресильный запах гари и блики от огня на куполах Благовещенского собора…Все тело противно щиплят языки пламени, слышится треск деревьев, что росли в городе. Он стоял и смотрел на врага во французской форме посреди горящего города, его тело нещадно поглощал огонь. Пламя сильно щипало ладони и лицо, он видел как Париж, в ужасе, ищет пути отступления от пламени. Да ему больно. Да на душе скребутся кошки. И не просто скребут, а неистово орут, царапая когтями все изнутри. Но главное- Россия победит, Москва сумел их задержать… Да и возможно Саша не пострадает….***
Он очнулся в какой-то комнате. Тело ныло и саднило, но волновало Михаила не это. Больше его волновало где он, и почему он….один в комнате. Миша сел в кровати, перина пол ним чуть сильнее прогнулась. Юноша огляделся вокруг. Комната сильно напоминала Зимний дворец… Высокие потолки, под которыми серебряные люстры, несколько красивых картин, окна, через которые в комнату проникал яркий свет, освещающий вазу, что в одиночестве стояла на письменном столе. На тумбе, которую Московский заметил около кровати, стоял кувшин с водой, и лежала какая-то тряпка. Уборку проводили, что ли?... Легкий скрип двери известил о посетителе. В комнату впорхнула девушка. Зеленые глаза пронзительно смотрят на парня, пухлые губы растянулись в улыбке, ямочки на щечках придавали ей шарма, ее красивые золотые сережки блестят в солнечном свете. Тугозаплетенная коса, закрепленная на конце каким-то золотым украшением, болтается за ее аккуратной и ровной спиной. Зеленое платье в пол приятно струится вниз, до самого пола, скрывая ножки особы. На голове- темно-зеленая тюбитейка с золотым орнаментом, а от нее вниз шлейфом тянется ткань, что скрывала бы темные волосы, не будь она прозрачной. От юной девы приятно пахло выпечкой, лавандой и чаем. Одна темная прядка выбивается из общей массы волос и аккуратно свисает на лицо. Камалия. Она легко прошла к кровати пробудившегося, тепло тому улыбаясь. В какой уже раз Московский замечает красоту подруги. Для него, первопрестольной столицы, она остается напоминанием о той старой России, которой он управлял. Такая же красивая и ничуть не изменившаяся с того дня, когда он ее завоевал. И не просто не изменилась… За годы, которые он провел без сознания, она как будто даже…похорошела.. -С пробуждением, минем нурым- сказала Камалия Зилант, наливая на тарелочку воду из кувшина. - Мы… победили?- спросил Михаил, потирая затылок. -…Я ожидала что ты спросишь о чем-нибудь другом…Но…Да ты победил. -..Я?,.. -Не прикидывайся дураком, без тебя бы ни за что не выиграли бы.- с такой же улыбкой ответила девушка, промакивая в блюдце тряпочку. -…А…где Саша?.. -Саша?... А…он по делам в Москву уехал. Представляю как же сильно он обрадуется, когда увидит, что ты жив- здоров- сказала Камалия и с этими словами поднесла холодную, мокрую тряпку к лицо. Было больно, щеку противно обдало холодом и защипало. Юноша прошипел что-то нечленораздельное и дернулся -эй! Күчмә! А то будет еще больнее, надо потерпеть. Миша цокнул, но дал Камалии продолжить. Девушка все обмакивала тряпочку в воде, после чего проводила холодом по обожженному телу, не слушая никаких протестов Москвы. Стоило ей закончить, как в комнату вбежал один из слуг -Камалия Зилант? О…Вы здесь… -Да, я здесь…А в чем беда? -Я Вас всюду уже обыскался… Александр Петрович вернулся только что, хочет Вас видеть. Когда появится возможность- подойдите в его кабинет, он Вас ожидает. Кстати, Михаил Юрьевич, с пробуждением Вас -Благодарю. -Спасибо, полагаю мы с Мишей непременно направимся к нему. Паренек отвесил поклон и быстро ретировался, словно Франция при виде пожара. От этих мыслей Московский чуть ухмыльнулся. Камалия же поднялась с кровати, стряхнула пару пылинок с платья. -Думаю ты сейчас заново откроешь Питер. Он сиииильно изменился с 1812. -Надеюсь в лучшую сторону… Миша встал с кровати и краем взгляда заметил свое изображение в зеркале, что висело около платяного шкафа. Мда….сильно его то пламя потрепало конечно… Первопрестольная подошел к шкафу и открыл его. Конечно, обожженные ладони дали о себе знать стоило ему коснутся ручек, но боль быстро прошла. Наспех накинув поверх простой белой рубахи камзол и переобувшись, он закрыл шкаф и вышел за дверь, где его поджидала Казань. -Сез бик яхшы күренәсез -Без ожогов на пол лица было бы в разы лучше. -А чувство юмора в тебе не сгорело, и это хорошо. Девушка поплыла по коридорам Зимнего, а Михаил поплелся следом. Он долго не видел Сашу, и жаждал встречи с ним, после столь долгой разлуки. Не сказать что бы он прям скучал по своему ученику…Просто было интересно узнать в кого превратился его подопечный без присмотра. В скором времени Камалия подошла к одной из дверей и постучала. -Войдите.- раздался голос, и девушка, повернув ручку, потянула дверь на себя. Михаил вошел в кабинет своего ученика. И первое что он заметил в комнате- была статная фигура, восседавшая за письменным столом из черного дерева. Темные волосы аккуратно уложены, холодные ледяные глаза смотрят чуть прищурясь на бумаги, тонкие, практически черные брови чуть нахмурены, точеные, как у статуи, скулы чуть напряжены, прямой нос словно выточен из камня. Ровная осанка юноши и аккуратные плечи подчеркиваются серебряными эполетами, что чуть блестели в солнечных лучах. Образ идиально завершался одеждой. Укороченный польский костюм синего цвета, расписанный серебряным орнаментом и с красной подкладкой, серый, чуть поблескивающий пояс, голубая лента придавали ему воистину значимый вид. А финальный штрих- белоснежные перчатки, которые покрывали длинные, тонкие пальцы, держащие лист бумаги. Казалось, что этот человек, что восседал за письменным столом из темного дерева и не человек вовсе, а скульптура. Очень и очень красиво сделанная статуя. Камалия все же была права. Действительно, перед Перовопрестольной столицей как будто совсем другой человек…От прежнего Питера не осталось не следа. Он уже не тот Сашенька с горящими от интереса глазами, не Питер, с его детской наивностью, не тот робкий мальчик, что боится и слова в разговор взрослых вставить....Он уже холодная и суровая столица Российской Империи, Санкт-Петербург… Александр Петрович Романов… Взор Александра оторвался от бумаг, и только сейчас его ледяные глаза обнаружили Михаила. На миг холодность и отстраненность пропала, уступив место искренней радости, но юноша тут же взял себя в руки, встал из-за стола, подошел к Москве, аккуратно снимая белую перчатку с бледной руки, после чего протянул руку своему наставнику для рукопожатия -С пробуждением. Михаил, от шока, даже не сразу смекнул, что от него хотят. Он полагал, что Саша, каким-бы он не стал внешне, не изменился внутри…Хотя..Глупо было на подобное надеяться… Рука Московского стиснула руку ученика, светловолосый приулыбнулся. -Я тоже рад встрече, Питер Александр через какое-то время разнял рукопожатие и надел белую перчатку обратно на руку, после чего, убрав руку за спину, и хотел было что-то сказать, но тут в комнату постучали. -Войдите. В комнату вошёл юноша лет 30 на вид. Он отвесил поклон, после чего выдал: -Александр Петрович, вас на собрание ожидают-с... -Хорошо, благодарю. Слуга отвесил ещё поклон, после чего ретировался из комнаты, закрыв за собой дубовую дверь. -Прошу меня простить, Михаил Юрьевич. Мало времени. -...А..я на собрание не приглашен?... -...Михаил Юрьевич, вы совсем недавно пришли в сознание, и, судя по всему, на ногах держитесь плохо. Отдохните пару дней. Михаила мягко говоря шокировало сказанное. Он же не мог ТАК сильно изменится? Его словно подменили...И при чем тут то стою я на ногах или нет?... -Я в полном здравии, и я бы хотел.. -Михаил Юрьевич, Вы во первых меня задерживаете, меня ждут. Чем позднее я приду-тем позже я оттуда уйду, а следовательно могу опоздать в театр. Во-вторых, если хотите, могу попросить занести Вам документы об отстройке Москвы. -чт... -До встречи на завтрашнем балу, до него я почти не буду свободен. Александр кивнул Москве, поцеловал руку Камалии, после чего вышел за дверь, оставив своих друзей наедине. -...Почему ты так удивлен? Я предупреждала что он изменился -Ты не говорила что он НАСТОЛЬКО изменился! *** На следующее утро Московский проснулся от яркого света в комнате. И почему он только не закрыл шторы вечером?.. Михаил встал с кровати, потянулся и только сейчас заметил несколько толстых стопок бумаг. Похоже что Питер все же решил начать просвещать Москву в то, что творилось пока тот был в отключке. Зевнув, парень подошел к письменному столу и сел на стул, закинув ноги на стол. Он взял в руки бумаги и ближайшие пару часов провел за детальным изучением документов. Надо отметить, что к чести Саши, в документах было все описано досканально, вплоть до каждого гвоздя и цвета бликов куполов Благовещенского собора. Так же, Московский приятно был удивлен, узнав, что нет ни одной пропавшей копейки, и все выделенные деньги были потрачены на строительство. Умеют же в России не откладывать в свои карманы. Неизвестно, сколько еще бы он так сидел, изучая все эти многочисленные документы, если бы Камалия не оторвала его от этого дела. Она, после того как получила разрешение войти, прошла в комнату с кувшином воды. -Что думаешь насчет прогулки? Все равно до вечернего бала еще далеко, не сидеть же тут целый день… - сказала девушка смачивая тряпку в воде -….Не знаю…В прицепе можно, почему нет… -Вот и отлично!- она протянула холодную тряпку Москве- как будешь готов- выходи Девушка ушла, а Москва лишь отшвырнул тряпку на тумбочку, после чего достал из шкафа одежду, переоделся, и вышел из своей обители. Он простоял у выхода из Зимнего с полчаса, прежде чем Казань спустилась к нему. -….Оу..Не думала что заставлю тебя ждать… -Да нет, ничего страшного, я не долго жду. -Ну тогда ладно. Пошли, а то не успеем толком ничего до бала Казань вышла на мороз, ее примеру последовал и Московский. Конечно оправляющееся от сильных ожогов тело обдало холодом, но Миша не придал этому никакого значения. Московский шел по улицам столицы, выдыхая белые клубы пара и стараясь не отставать от Камалии. Девушка что-то говорила, но Михаил не слушал. К него на уме были абсолютно другие мысли. Почему Петербург так себя стал вести?...Что случилось с ним за этот десяток лет?...Как за десятилетие он мог так изменится? Все же...Михаил помнит своего подопечного как по-детски наивного юношу, который робеет, стоит каким-нибудь советникам задать вопрос....А теперь...Он стал истинной столицей...Тем, кто способен вести за собой...Он...вырос?...Но это же не даёт повода так холодно и наплевательском относится к наставнику... -...Ты вообще тут или как?- раздался чуть сердитый голос Камалии, что выдернул Московского из размышлений -..а?... -Ты меня совсем не слушаешь и ты явно чем-то расстроен...чем? -...я просто задумался... -ага, конечно, задумался он! Колись, в чем проблема. - нет никакой проблемы, Камалия...-настойчиво ответил Московский, убирая руки в карманы. -...Это из-за Питера, я права?... Москва промолчал, опустив взгляд в припорошенную снегом землю. Подумав немного, он ответил: -,...нет, не в нем....с чего бы ему быть причиной? Он лишь мой ученик, только и всего...просто... -тааак, ладно, понятно. Ты просто перестал чувствовать себя нужным ему и ты из-за этого подавлен. Я права? Как бы Москва не хотел это признавать, но девушка была права. И от этого становилось хуже на душе. Ему не хотелось, что бы слова девушки были правдой... Александр же его ученик, ничего более...Разве он не должен радоваться за ученика, за то, чего он достиг?... -нет. -...Ясно..Так вот, позволь сказать тебе одну вещь. Ты ему нужен. Он каждый день тебя навещал, чуть ли весь дворец не поставил на уши, когда узнал о пожаре. Только теперь ты нужен не как наставник, а больше...как друг. Ему теперь ты нужен так-же, как ты мне. -Пф...Я полагал что тебе я не нужен...Думал ты около меня ошиваешься что-бы в удобный момент отомстить за 16 век- с ухмылкой ответил Москва -Ну...Если это и так, это не отменяет того что ты мой друг- проговорила девушка нагибаясь к снегу-хах, ЛОВИ! На красное зимнее платье прилетел снежок, который, врезавшись в Москву и рассыпавшись, упал на землю. Юноша в долгу не остался, и отправил снежок в смеющуюся Камалию. -Квиты?-с улыбкой спросил парень, отряхиваясь от снега -Квиты!- сквозь смех выдала Казань, после чего, отсмеявшись, подошла к юноше поближе- Из-за Сашки не волнуйся, изменился он, бывает***
В зимнем дворце шумно. Много народа собралось на бал. Суматоха, шум… Московский сидел в своей комнате. Он водил по своему голому торсу мокрой тряпкой, чуть шипя от пробирающей дрожи при соприкосновении. Закончив, он швырнул тряпку на стол, достал костюм из шкафа и переоделся. Когда он уже был в красном наряде с золотой каймой, он прилизал волосы и вышел из комнаты. Спустившись по гиганской парадной лестнице, Михаил прошел в главный зал. Много-много канделябров со свечами под высоким потолком, очень и очень многолюдно. Он, хоть его и напрягали огни под потолком, но ему нельзя не находится тут. -Эй, Миша, рада тебя тут видеть- Камалия подошла поближе к своему другу и протянула ему кубок с вином. -…Видела Сашу?- поинтересовался Миша, беря кубок из рук девушки и отпивая из него. -Он вот-вот должен подъехать. И в этот самый момент двери залы распахнулись, и в них вошел Александр Петрович. На серебряных, чуть блестящих, эполетах лежит немного снега, за спиной развевается темно-синий плащ. Он прошел бы мимо Михаила, даже не заметив его, если бы тот не преградил путь столице. -Михаил Юрьевич, рад Вас тут видеть.- проговорил сын Петра, снимая перчатку для рукопожатия. -Я тоже. – ответил Москва, пожимая протянутую руку. -Рад видеть Вас в добром здравии. Вы словно чего-то от меня хотели, чего же?- поинтересовался юноша, надевая перчатку обратно на худые пальцы. -Я хотел, да..В общем, я хотел.. -Александр Петрович!- раздался голос за спиной Московского. Из-за спины Михаила вышел Константин, и подошел к Саше. Саша ответил на приветствие кивком, и пожал протянутую руку. Ткань перчатки на пару мгновений соприкоснулась с кожей Екатеринбурга, после чего Александр прервал рукопожатие. -Ей-богу, обыскался я Вас. Можем после бала поговорить? -Разумеется, Константин. После бала в моем кабинете -Договорились! Кстати, Михаил Юрьевич, рад видеть вас на ногах!- с этими словами Екатеринбург пожал руку Москвы и удалился в сторону Юрия Татищева, который о чем-то болтал с Тверью. Столица, проследив взглядом за удаляющимся другом, снова перевела взгляд на своего бывшего наставника. -Так…Что Вы хотели? Московский чуть ухмыльнулся, после чего протянул руку и сказал. -Хочу узнать, как теперь танцует Александр Петрович. На щеках Саши появился румянец, тот пару мгновений постоял в ступоре, оглядывая зал. Увидев, как Юра и Екатеринбург кружат по залу, Саша снова перевел взгляд на бывшего наставника, и положил свою руку на его, давая согласия на танец.