***
Ева ходила по дому всё утро, изучая углы, пытаясь осознать, что эти углы её, всё это великолепное пространство, каждая ступенька, от ковра в гостиной до кашпо у бассейна. У них есть садовник? Кто будет поливать цветы? Ей стоит вымыть посуду после завтрака? Где здесь найти пылесос и как мыть эту плитку-мозаику на террасе? Внизу послышался стук, Ева спустилась вместе с Вивиан на руках и открыла дверь. — О, Инес! Добро пожаловать. — Доброе утро… — Можно просто Ева, проходите. — Мне показали дом на фото, здесь много работы. — Мы тоже будем следить за чистотой. — Вы не против, я принесла малышке Вивиан подарок. — Подарки мы любим, о, это уточка для ванной! — Ева крутит игрушку, изображая, как она плывёт, — Смотри, малыш, такой у нас ещё нет. Будете чай? — Мне бы уже приступить к обязанностям. — Пока Вилланель нет, можно расслабиться. Давайте выпьем чаю и обсудим фронт работы. А также, вам нужно лучше познакомиться вот с этой капризулей, у нас чешутся зубы, сложное время. — Вы кормите? — Да, справляюсь, мы очень связаны этим, смесь только ночью, даём, когда устаём, а ещё Вивиан нужно набрать в весе. Если честно, нам нужен педиатр. — У меня есть знакомая! Я дам вам её номер. — Замечательно. Зелёный или чёрный? — Я бы предпочла кофе. — Ох, извините, мы из Британии, привыкли к чаю, и кофе мне сейчас нельзя, но для вас я сварю. Ева так рада, что может с кем-то общаться здесь, она очень осторожна в словах по началу, но позже, расслабляется, понимая, что Инес неплохо относится к однополым парам, что об этом можно говорить, и быть в безопасности. Они вместе гуляют по дому, находится и пылесос, и стиральная машина. Как ни странно, Вилланель уже успела выслать рекомендации, что должно быть в холодильнике, как часто должна протираться пыль и прочие мелочи, которые Ева изучает в распечатанном листе. — Иногда я поражаюсь тому, что это мой человек, она бывает так внимательна и заботлива. Всё продумывает, мне следует расслабиться, ведь она обо всём позаботится наперёд. Пока Ева думала, что Вилланель нужен только секс, она спланировала всю их жизнь, вплоть до миндального молока и хлопьев с маршмэллоу. — Это же отлично? — Да, но и сложности тоже имеются. Такие люди любят всё контролировать, не только влажность в помещении, понимаете? — Извините, но это видно, — взгляд Инес упал на запястье Евы. — О, это, не то, что вы подумали. Мы очень активны в спальне. — Извините, — смутилась Инес. — Я не против такой внимательности с вашей стороны. Мы растим эту кроху, внимательность к мелочам пригодится. — Я надеюсь, вы очень счастливы в этом браке, и я впишусь в вашу семью. — Пока без брака, мы не делали предложение друг другу. Но когда я с ней, я люблю этот мир каждым своим атомом, и, если она предложит, я не откажу. — Вы красивая и сильная пара, то, какими вы были вчера в агентстве, у меня дрожали руки! — Мы не специально, — рассмеялась Ева. — Бывают такие люди, перед которыми благоговеют. — Мы обычные, прошу вас, давайте будем проще. Теперь хочу послушать о вашей жизни.***
Через узкие окна телескопического трапа видно серое небо. Вилланель бредёт за оживлённой толпой пассажиров самолёта, ей нужно получить почти пустой чемодан, и он приезжает последним, что крайне раздражает, схватив его, она вызывает такси, и пока выходит из аэропорта, оно уже ожидает. Забронировав тот же отель, Вилланель оставляет в номере чемодан, заряжает телефон, отвечает на милые сообщения Евы, и читает предыдущие, которыми они обменялись при посадке, есть мысль, что может, не стоит? Она улетела, Ева осталась, лучше дать ей больше пространства, а не контролировать через телефон. Встреча с Константином запланирована на два часа дня, Вилланель уже не укладывается в этот день, и билеты на вечерний рейс распроданы. Сменив одежду на более подходящую для дождливого Лондона, Вилланель осталась довольна как сидит на ней тёплый, бархатный комбинезон от Gucci. Представив, как его поглаживает Ева, Вилланель согрелась ещё больше и с настроением покинула номер, сделав селфи напротив панорамного окна в фойе, с видом на хмурый Лондон. Отправив фото Еве, Вилланель посмотрела на бегущие точки, ответ уже готовился прийти. Константин никогда не опаздывает, они вместе занимают забронированный столик в ресторане, безрадостно приветствуя друг друга. — Почему все наши встречи проходят в местах, где мы едим? — Мы не привлекаем внимание, — пробубнил Константин, уткнувшись в меню. — Да кому мы нужны? — Тебе только кажется, что мы никому не нужны, но уши и глаза повсюду. Я могу тебе доказать. — Вперёд. — Как там Испания? — Барселона раздразнила меня, мне захотелось пляжного отдыха, — к такому вопросу она была готова. — Так захотелось, что завтра летишь вновь? — Хорошо, я поняла, следи за мной, сколько хочешь. — Так, что получается, твоя идея с семьёй, уже в работе? Они уже там? — Не лезь в это, вряд ли ты хочешь, чтобы я нашла твою! — Злишься, значит, я прав. Брови Вилланель сошлись вместе в глубокой задумчивости, этот разговор ей не нравился, Константин не оправдал её ожидания, не встал на её сторону, делиться с ним подробностями не стоит. — Ты помрачнела, закажем быстрее. — Ты хотел встречи, у нас дело? Константин достаёт открытку, этот жест стал уже привычным, будто он достает пушку из-за пазухи. На открытке собор Сен-Пьер, это Франция, Женева. Местоположение новой цели её более чем устраивает, она проводит пальцем по краям открытки, и не видит никаких напутственных надписей. Их отсутствие напрягает ровно до того момента, как Вилланель улавливает запах, взмахнув открыткой. Это чёрный перец, шафран, иланг-иланг и лемонграсс, аромат Geneva Azalea, всё встаёт на места. Тот, кто передаёт эти открытки, имеет творческий подход. Вилланель прячет открытку в свою сумочку и открывает меню. — Я должен предупредить тебя… — Здесь пережаривают мясо? — пытается, пошутить Вилланель. — Не стоит начинать эту игру в прятки с ними. — Пока я выполняю свою работу, ко мне не должно быть никаких претензий, верно? Какое им должно быть дело до того, с кем я провожу свободное время? — Им спокойнее, когда ты меняешь партнёров под настроение, так они понимают, что у тебя нет привязанности и ты принадлежишь им. — Им нравится мой беспорядочный секс? — Тебя он устраивал. — Это не секс, а бездушная гимнастика, от которой я устала. Мне нужны чувства, Константин, я узнала о том, как люди этим занимаются с ними, и признаю, с этого не слезть. — Влюблённая дурочка. — Считай как хочешь, я буду жить в своё удовольствие. — Ты знаешь, что я тебе обычно говорю на это. — Что? — Живи каждый день как последний… — И однажды не ошибёшься, — продолжает за ним Вилланель, пародируя его интонацию. Им приносят заказ, Вилланель голодна, и занята едой, пока Константин пытается выпытать из неё подробности её новой жизни. — Хорошо, раз ты знаешь про Испанию, я буду там жить. Квартира в Париже мне больше не нужна. Скажи им, что я выбрала другое место. — Я позволю тебе попробовать так жить, но если что… — Ответственность на мне. — В точку.***
Ева изучает флору, спрашивая Инес то об одном, то о другом растении. Они проводят вместе спокойный день, даже Вивиан не особо капризна, привыкает к новому человеку, реагируя на её милые воркования. Они приготовили обед и плотно поели перед тем, как изучить местные доставки, и выбрать одну. Ева ощущает себя лучше, и уверенней в новых стенах, но не хватает одного, она набирает Вилланель. — Я перезвоню тебе, — слышится родной голос в трубке. Это как успокаивает, так и поднимает в груди волнение, теперь Ева ждёт звонка, не выпуская телефон из рук. — Не хотите дойти до пляжа? — спрашивает Инес, этот поиск сайтов их утомил, Ева разминает поясницу. — Мне не хочется одной, подожду Вилланель, может, завтра уже сходим. — Она уехала по работе? — Да. — Простите за вопрос… — У меня нет ответа. Я не знаю, кем она работает, но раз может позволить нам такое место, что-то важное. Металлургия? — припоминает Ева, её же отговорку. Инес принимает и такой ответ, это чистое любопытство, просто захотелось узнать, куда можно улететь от такой жены и маленького ребёнка. К ужину Ева готовится сходить в гости, подбирая себе наряд, она останавливается на белой рубашке и брюках, важнее нарядить Вивиан, ей достаётся платье с ромашками и бантик на повязке для головки. — У тебя идеально круглая голова, ума не приложу, как мы создали такое чудо, — улыбается Ева, целуя щёчки своей любимой крохи. Инес останется сегодня на ночь, по просьбе Вилланель, поэтому, Ева спокойно покидает дом, зная, что, вернувшись, будет не одна. Они испекли маффины, и Ева решила угостить соседей именно ими, а не бутылкой вина, в которых Ева не разбирается, опасаясь взять что-то слишком дорогое или любимое Вилланель, и потом, получить за это. Вивиан против коляски, а ведь на ней так удобно доехать. Ева терпит капризы, на пути к дому Софии и Криса. На телефон приходит сообщение. С надеждой, что это от Вилланель, что в её расписании освободилось место для неё, она открывает его. Нико: У меня была твоя сука, какого хрена ты делаешь? Ева встала посередине дороги, ей стало трудно дышать и всё её беззаботное настроение, которое она с трудом создавала весь день, улетучилось. Вот она, её реальность, с чего она взяла, что не будет считаться с этим человеком? Ева: Нико, ты не имеешь права её оскорблять, и меня. Мне нужны мои вещи, домой я не вернусь. Нико: Я и не жду, привези мне дочь! Ева: Согласись на деньги, Нико. Пока тебе предлагают хоть что-то. Нико: Ты не можешь так кинуть меня! Ева: У меня другая жизнь, прости. Ева убрала телефон и вытерла слёзы, идти к людям теперь не особо хотелось, но она сделала ещё одно усилие и позвонила в дверь.***
После самого горячего и долгого душа в своей жизни, Вилланель наконец-то согрелась, а могла бы смывать кровь. Мечтая о жаркой Испании, и жаркой Еве, она легла под одеяло и захватила с собой телефон. Ева долго не отвечала, и наконец, её голос понизил тревогу. — Привет, ты не торопилась перезванивать. — Извини, решила, сначала сделаю все дела, затем, позвоню. — Много дел… — Как вы? Уже готовитесь ко сну? — Мне написал Нико. — Чëрт, я еле отмылась от разговора с ним. — Ничего не вышло? — Он требует вернуть Вивиан. Я хотела спросить у тебя разрешение, на другое давление. Раз деньги он не взял, я могу поговорить с угрозой. — О чём ты? — Знаешь, сломанная нога, это ещё не верх моей фантазии. — Боже, Вилланель, нет! Ты не можешь угрожать людям! Это противозаконно! — Я могу, как раз я могу. Он обоссытся от страха, когда встретится с несговорчивой мной. Послушай, чего тебе бояться? Эта ситуация не разрешилась адекватно, стоит применить незаконный подход. Скажи мне, ты хочешь, чтобы Вивиан была только нашей? Хочешь жить не задумываясь, что её надо вести к нему на выходные? Хочешь жить в своём доме, у моря, а не в Лондоне, ради того, чтобы он был с ней? — Все эти вопросы, конечно, я не хочу, чтобы он был в нашей жизни, и это ужасно, что я за человек такой? Он её отец. — Он ещё пока ничего не сделал для неё, ну, кроме как побывал в тебе, без спроса. — Вилланель… — Что? Разве вы планировали её? Вы говорили о ребёнке, когда он в тебя кончил? Это был лагерь, обычный перепих перед сном! — Не говори такого! — Это правда. А ещё правда, что этот ребёнок вышел из тебя, а он только за руку держал. — Если ты так говоришь, то, где была ты? — Справедливо, ох, на самом деле, я ждала таких слов от тебя. Ты носила Вивиан в себе, а я должна постоянно доказывать, что достойна быть рядом. Знаешь, мне приходится каждый день стараться быть родителем. Тебе проще, у тебя есть все права на неё. Если ты хочешь об этом говорить, то знай, я устала возводить стену между своим языком и мыслями. Я считаю, Нико не родитель, если ты не хочешь, чтобы он был в её и твоей жизни. А я, делаю всё, чтобы быть для Вивиан чем-то большим. Да, меня не было рядом, но я и не знала, что в тебе зреет такое будущее. — Мы не будем ругаться. Я ещё не восстановилась после предыдущей ссоры. — Я люблю вас двоих, я сейчас в очередной раз предлагаю резкое решение всех наших проблем, но спрашиваю тебя о разрешении. — Во сколько твой самолёт завтра? — Почти в полдень, но утром, я могу быть на его пороге. — Я хочу, чтобы ты вернулась, и всё. — Ты боишься? — Да. — Доверься мне, я всё сделаю, не отвечай ему, сменим телефон, перенесешь свои контакты. Я припугну его, он возьмёт деньги. — Хорошо, да, сделай это, только без рукоприкладства. Он может пойти с этим в полицию. — Я буду аккуратной. — Что мы творим, так не поступают. — Боремся за своё счастье, не даём его отнять, всё нормально, Ева. Только представь, на минуту, что нас нет. Что не было того дня, когда ты увидела меня в лагере, или, того дня, когда ты увидела меня после года разлуки. Представь, что послушалась советов своих друзей, или убедила себя, что Нико – это лучший шаблон для жизни. Никаких разговоров между нами, тепла, голосов, поцелуев, всей той любви, что мы создаём. Ты только представь… — Я не хочу, я не могу. Так что идём до конца. — Это я и хотела услышать, а ещё о том, как прошёл ваш день? — Мы много сделали с Инес. Готовили маффины, разбирались с цветами, читали инструкцию к стиральной машине! У нас есть садовник? — Да, по вторникам и пятницам. — Ох, вот как, я хочу заниматься этим сама. — И бассейн почистишь? — Я не умею. — Это была шутка. Давай ты не будешь нагружать себя, Вивиан вполне достаточно. Когда она пойдëт, тебе будет не до цветочков. — Хорошо, пусть будет садовник, и чистильщик бассейнов. — Инес тебя устраивает? — Да, мы подружились, а ещё, я подружилась с нашими соседями. — Ты ходила в гости без меня? — Отнесла им маффины. — Понятно. — Умм, слышу твоё недовольство. — Сходила, и хорошо. — Нельзя ревновать меня ко всем. — Я тебя даже к себе ревную, серьёзно, как мне досталась такая? — Смешная ты. И возбуждённая? — Мне определённо нравится твой голос по телефону. И он немного уставший. — День был насыщенный. — Я бы тебя сейчас пожалела. — Скорее, отняла бы остатки сил, и я бы отрубилась. — Сон после секса самый сладкий. — Сон с тобой самый сладкий. Люблю, когда ты меня обнимаешь, и держишь, это дарит такую надёжность и спокойствие, ты моя большая ложка. — Люблю обнимать тебя, люблю запах твоей шеи, твоих волос, твоих плеч, знаешь, я терплю, чтобы не начать целовать тебя прямо посреди ночи. — Ты заводишь меня. — Это плохо? Ты в нашей постели, одна. Надеюсь… — Смешно, нет, уже нашла себе любовника. Садовника! — Я верю в то, что тебе просто не хватит сил на кого-то. Кстати, нашему садовнику лет сто! — Насчёт сил соглашусь, мне бы на тебя хватило. Наш секс очень насыщенный, я даже не собираюсь трогать себя без тебя. Пусть отдохнёт. — Как мило, ты даёшь своему персику отдохнуть. — А ты будешь терзать сердцевинку своего? Я видела тебя в душе, как ты это делаешь, это очень интенсивно. — Я была увлечена идеей, на самом деле. А так, я люблю расслабиться перед сном, с каким-нибудь видео, но с тобой мне всё это не нужно. В моей голове теперь есть много воспоминаний о нашем сексе, как яркие вспышки, ты была так хороша на этом члене. — Жаль не хватило сил на тебя. — Мы можем играть сколько угодно. — Уже завтра. — Считаю часы. — Если уснуть, время пойдёт быстрее. — Ты укладываешь меня спать? — Могу говорить с тобой всю ночь. — Давай говорить.***
Вилланель летела, в прямом и переносном смысле, ей так хотелось быстрее оказаться дома, обнять своих девочек, как она собиралась работать и улетать на несколько дней от них? С работой нужно завязывать, денег уже предостаточно, тайн тоже, если распрощаться со всей этой тьмой сейчас, она не накроет их новую семью. Семья, Вилланель пробует это на языке, звучит так необычно. У неё есть подарки из Хитроу, и целый чемодан прошлой жизни Евы. Такси останавливается возле их виллы. Вилланель дожидается багажа из багажника, что выгружает водитель, и заходит на территорию. Втянув побольше горячего воздуха, в попытке излечить простуду, подхваченную вчера, Вилланель чихает. — Никогда не видела, и не слышала, как ты чихаешь, — расплылась в улыбке Ева, встречая её на пороге. — Привет - привет, — всё бросая, Вилланель налетела на неё, целуя в губы, и в шею, — Ой, кажется, я тут пропустила! — Какая ты нежная, скучала? — Безумно, а вы? — Конечно, у нас есть для тебя обалденный ужин, даже Вивиан помогала с ним. — Я в предвкушении, где она? — Инес читает ей на улице. — Умм, значит, у нас есть время на… — Эй, подожди, не торопись, сначала, ужин. К тому же, нам стоит отпустить Инес домой, она тут со мной со вчерашнего утра. — Точно, я схожу поздороваюсь. Вилланель вышла к бассейну, на кресле качалке пожилая женщина покачивала их ребёнка, с интонациями читая книгу «Приключения Пиноккио». — Ей не рано такое читать? — спросила Вилланель, — Добрый вечер. — Ой, Вилланель, вы вернулись! Мы вас ждали, рада, что вы дома. — Спасибо. Вивиан оживилась и потянула руки. — Вау, она делает так впервые, ты что, хочешь ко мне на ручки? Иди сюда, моя кроха. София откладывает книгу и передаёт ребёнка. — Как вы тут? Всё нравится? Останетесь с нами? — Меня устраивает абсолютно всё, буду рада работать у вас. Приду завтра с утра, или остаться на ночь? — Я вызову вам такси, отдохните, спасибо, что остались с Евой на ночь, она ещё адаптируется. В будущем я могу рассчитывать на подобные услуги? — Если вам нужно будет уехать по работе, я за ними пригляжу. — Спасибо. Останетесь на ужин? — Я поеду, не буду вам мешать, Ева так скучала. Вилланель благодарно кивает и вызывает такси, покачивая Вивиан, та решила изучить дёснами её щеку. — Слушай, её поцелуи жаднее моих, — смеётся Вилланель, вернувшись в дом. — Уже на тебе висит? Она в последнее время вообще не обходится без рук. — И кому от этого плохо? — Моей пояснице, когда она станет побольше. — Посмотри на неё, она словно тоже скучала. Вилланель остановила взгляд, на неё смотрели шоколадные глазки, с большими ресницами, и они сияли, маленький нос усиленно дышал, слюнявые губы хлопотали что-то на своём. Маленькие ладошки упирались в плечо, она уверенно держала головку со светлыми волосиками. Ева просто подошла и положила свою голову на другое плечо Вилланель, вместе они тихо двигались, словно в каком-то только им знакомом ритме. Инес вернулась с верхнего этажа, со своими вещами. — Ох, не хотелось бы вас прерывать… — Всё хорошо, — отреагировала Ева, — Я вас провожу, — мягко целуя Вилланель в щёку, она отходит, но всё ещё смотрит. Ужин идеален, сразу видно, что Инес приложила руку к Паэльи, Вилланель не может остановиться, пока не чихает. — Ты заболела? — рука потянулась к ней и тронула лоб, — Что-то есть. — Лондон холодный, и без тебя, совершенно пустой. — Мне стоит спрашивать, как всё прошло? — Нико взял сто тысяч, не обоссался, но был готов, в полицию он не пойдёт, я умею надавить. Больше он нас не побеспокоит, но попросил высылать фото Вивиан хотя бы раз в месяц. Дом он продаст, уедет жить в Польшу, к своим родителям. Передал тебе, чтобы ты не забывала, как предала его и лишила ребёнка, — Вилланель долго подбирала эти слова, чтобы они прозвучали быстро и расставили все точки в их отношениях. — Это конец? — Можешь написать ему, попрощаться. — Ты купила нас? — И полностью довольна своей покупкой. Брось, Ева, ты этого хотела, мы этого хотели. — Ты права, да, я этого хотела, чтобы он согласился на твои деньги. Чтобы нас с ним больше ничего не связывало. — Вот и отлично, открыть шампанское? — Мне же нельзя. — Пару глотков, нам нужно отпраздновать то, что случилось. Вилланель уходит за бутылкой, Ева смотрит на Вивиан, сначала, мысль, что они остались одни, её пугает, но затем, она успокаивается, они вовсе не одни, Вилланель никогда их не оставит. Пробка открывается бесшумно, чтобы не напугать малышку. Игристое наполняет два фужера, изящные пальцы ласкают хрусталь, Ева видит крохотную родинку между пальцев, она любит все эти детали в ней. — За нашу любовь, Ева. — За нашу любовь, — повторяет она, зачарованная мягкой улыбкой, и глубоким взглядом. Это лучшее шампанское в её жизни, и ей жаль, что она не может его допить. — Пойдём гулять по пляжу? Встретим закат. — Попробуем носить Вивиан в «кенгуру»? Нашла его в детской, когда всё раскладывала, кстати, теперь там порядок. — Но Вивиан всё равно предпочитает спать рядом с нами. — Ещё пару месяцев, и она будет реже просыпаться ночами, переедет в свою комнату. — Я схожу за «кенгуру», а ты возьми нам десерт с собой. Вечереет, солнце уже не жарит с высоты, устало опускаясь ближе к воде, создавая на небе розовый закат, даже кроваво красный местами. Вилланель пьёт шампанское из горла, её взгляд блуждает по накатывающим к берегу волнам, что намывают песок. Ева идёт сзади, она рада видеть её такой спокойной, свободной, на своей волне, которую Ева отлично прослушивает. Босые ноги оставляют влажные следы на песке, Ева старается в них попадать. Вивиан дрыгает ногами, вертит головой, похоже, ей удобно видеть мир таким способом, буквально всё перед ней, Ева играет её ручками. — Я готова к десерту! — заявляет Вилланель, падая на сухой песок, и снимая шоппер с плеча. Ева приземляется рядом, теперь они сидят напротив заката, что упал в воду, это похоже на сказку, встречать такое с любимым человеком, который для тебя больше, чем все закаты и рассветы на земле. Голова падает на плечо Вилланель, и та улыбается, открывая контейнер с тирамису и предлагая Еве ложку. — Питер был неплох, — дегустирует десерт Вилланель. — Не взывай к моей совести, мне правда стыдно, что мы уволили двух профессионалов своего дела, только потому, что я не знаю испанский. — А ты хочешь узнать? Я могу тебя научить, или, возьмём уроки, мне будет полезно тоже подтянуть. — Шутишь? Ты щебечешь на нём так, будто тут родилась! — Это оценка человека, который знает по-испански только буэнос ночес? — Хорошо, ты права, в этом есть смысл. Знаешь, если мы останемся здесь, нужно будет контактировать с окружающими, мне нужен язык. — Ты бы хотела остаться здесь надолго? — Да. — Но мы можем жить где угодно на земле. — Вивиан нужна стабильность. Я выучу испанский, и мы будем говорить на двух языках дома, чтобы научить её. — У нас будет маленький гений. — Смотри, как успокаивает её море, она действительно смотрит на воду. — Да, меня оно тоже успокаивает. Ева поднимает голову и тянется губами за поцелуем, нежное соприкосновение разжигает искры, она покраснела, почувствовав под собой прилив тепла и влаги, Вилланель игриво лизнула её губы после поцелуя. — Тебе хватит шампанского. — Я приятно пьяна. — У меня на тебя планы, не хотелось бы, чтобы ты уснула по возвращении. — Я не усну, теперь так точно! Ева пробует десерт, это так вкусно, что она просто обязана научиться делать подобное для Вилланель. — У меня есть для тебя вопрос. Несложный, — тут же, поправила себя Ева, облизывая ложку. — Я слушаю тебя. — Какое сейчас у тебя топливо? Что дальше? — Меня питает то, что между нами происходит, и я хочу постепенно отойти от дел, чтобы не уезжать от вас. Я задумаюсь о том, чем мы здесь сможем заняться, в чём найдём себя. На самом деле, ответ прост – ты моё топливо, Ева. — Это великолепный ответ. — Мне нужны все закаты с тобой. Ева не может удержаться и целует вновь. Они вернулись в дом, когда стемнело. Вивиан заснула прямо в «кенгуру», немного не дождавшись мягкой колыбели, Вилланель осторожно помогла её вынуть и уложить. — Одну минуту, — Вилланель приносит розового медвежонка и усаживает его в угол колыбели, — Присмотрит за ней. — Спасибо, что не забыла его. — Разберешь всё, что я привезла, завтра, а сейчас, я сполоснусь. Ева сходила за водой и проверила все двери внизу, она знает, тут безопасно, тем более с Вилланель, но что-то заставляет её быть осторожной. Подготовившись, Ева забирается на кровать, кладёт ноги под себя, и ждёт. Вилланель вышла из душа в соблазнительном белье, ради эффекта вау, ведь обе знают, долго оно на ней не продержится. — Ложись, пожалуйста. — Вот как, твои правила? Вилланель соблазнительно поправила волосы, подошла ближе к кровати и дала себя рассмотреть. На ней нежный комплект из невесомого чёрного кружева — бюстгальтер, подчеркивающий полноту груди, и трусики необычного кроя, они просвечивают, Ева сглатывает. Вилланель встала на колени, и подползла к Еве на кровати, пальцы приподняли подбородок, она облизнулась на полные, приоткрытые губы, но не поцеловала. — Что у тебя под халатом? А что ты прячешь за спиной? — Ложись, Вилланель, — и на этот раз, это прозвучало строже. Уступая ей, Вилланель легла, сладко растянулась, погладив себя по стройному телу. Ева показала карты, это была не целая колода, может даже меньше десяти, одна легла на её грудь, вторая прохладно улеглась на солнечном сплетении, третья легла над ямочкой пупка. Приподняв ногтями кружево, заставив Вилланель учащенно задышать, Ева вложила последнюю карту в бельё. — Это игра? — Нет. Начни с верхней. Вилланель взяла карту со своей груди, ей оказался червовый валет, следом была королева, король, и наконец, Вилланель вынула из своего кружева туз. Ева показала ещё одну карту в своей руке, Вилланель привстала, взволнованно ожидая дальнейших действий, что уже завели её до предела. Надвигаясь на неё, Ева застыла над лицом, приложила карту к её губам и поцеловала в неё. Сквозь тонкий картон ощущалось только давление, Вилланель поспешила увидеть, что это за карта. — Джокер, — шепнула она. Ева развязала полы халата и продемонстрировала тот самый страпон, что не успел побывать в ней в прошлую игру. Вилланель уже ощущает подергивание и пульсацию между своих ног, Ева не торопится. Её руки гладят плечи и поднимают на себя, стягивая бретельки, пальцы разбираются с нехитрым механизмом, оставляя Вилланель почти обнажённой. Ева скучала по этой мягкой, пухлой груди, с красивыми, светло-розовыми, затвердевшими сосками, они стали такими, стоило Ева провести по ним пальцами. Конечно, ей хотелось большего контакта, и она взяла в рот очаровательный бугорок, посасывая его, пока рука медленно ласкала её верхнюю часть бёдер, продвигаясь выше. — Ева, я, кажется, не в силах терпеть сегодня. Это очень приятно, но я так возбуждена… Я… Ева, — с её именем на устах, простонала Вилланель, дрожа всем телом. — Я говорила тебе не пить шампанское, — усмехнулась Ева, выпуская влажный сосок из плена своего горячего рта. Вилланель выгибает спину, когда пальцы Евы так ловко соскальзывают с бугорка лобка под него и тут же находят влажное место, чтобы проникнуть. Раздвигая ноги, Вилланель расслабляет нижнюю часть тела, упираясь в постель лопатками и плечами, Ева расположилась прямо у неё под ухом, и обжигала шею поцелуями, пока вводила свои пальцы, пробовала одним, двумя, расширяла, и тёрлась о стенки, делая всё влажным. — Малыш, ты немного тугая, но я помогу тебе раскрыться. Вилланель могла бы кончить от этих слов, от того, что их произносит Ева, после чего, кусает её в шею, и следует поцелуями вниз. Ева чувствует в себе силу, как желание охватывает тело и диктует действия, она хочет больше видеть, её позиция сверху это позволяет. Напряжение в лице Вилланель сводит её брови к переносице, зубы терзают нижнюю губу, яремная ямка подёргивается от сглатывания, там, где были губы и пальцы на груди, теперь покраснения, дыхание раз за разом приподнимает эти очаровательные полушария с вкраплениями родинок между, к которым и припадёт Ева. Её язык скользит между, поднимаясь к горлу, Вилланель тянется наверх, её трясёт, и руки вот-вот сцепятся в плечи Евы. Она опережает, хватая запястья и прижимая их к кровати, ощущается толчок, который Вилланель делает сама своими бёдрами, поднимая их навстречу. — О, сейчас, ты так нетерпелива, ты так хочешь его, попробуй это. Ева даёт ей пальцы, что были в ней, она так сексуально посасывает их, что у Евы образуется вакуум в животе, она тянется рукой к страпону, и, обхватив его основание, толкает его в раскрытое лоно. Вилланель смыкает зубы на пальцах, и Ева чувствует ими вибрацию языка от стона. — Ты этого хотела? Двигайся навстречу, давай, как глубоко в себе ты его хочешь? Вилланель хватает Еву за бёдра, тянет на себя, ребристая головка проходит глубже, достигает ощущения, что заставляет тело дернуться, принять, вспыхнуть, и с жаром прилившем к лицу, капельками слез на уголках глаз от него, начать принимать этот страпон в себя. Ева давит пальцами на челюсть, открывая рот Вилланель, облизывая верхнюю губу. Она хочет слышать стоны, что толчками выходят из неё. Бёдра уже горят от движений, поступательные, усиленные, каждый толчок – это стремление овладеть целиком. По спине струится пот, Ева убирает пальцы и глубоко целует, Вилланель соскальзывает руками с бёдер к ягодицам, мнёт их, и толкает в себя. Её ноги поднимаются всё выше, пока не оказываются скрещенными на пояснице Евы. Амплитуда становится меньше, но Ева достаточно глубоко и почти не выходит, её толчки теперь внутри, пронзительные, тугие, Вилланель прижимается сильнее, и чувствует, как по её груди течёт молоко. — Попробуй, — стонет она, потянув Еву вниз. — Что? — недоумевает та, пока не увидела эти молочные ручейки. Слизывая молоко с груди Вилланель, Ева сменила движения на более короткие, собирая грудь в свои ладони, она начала играть языком с сосками. Вилланель извивалась в её руках, таяла на языке, сокращалась на страпоне, зажимая его всё сильнее, встречая каждый толчок как последний. Несколько конвульсивных движений, и оргазм накрыл её. Они впервые не сомкнули тесные объятия, Ева покинула её и легла рядом, всё её тело дышало, приподнимаясь, было слишком жарко, даже сердце ходило ходуном в груди. Вилланель облизала пересохшие губы, внутри всё приятно ныло, напоминало о наполненности и как сейчас её не хватает. — Мы ведь не остановимся на этом? — с надеждой, спрашивает Вилланель. — Мне жарко. — Пошли к окну, там дует бризом с моря. Или, я могу включить кондиционер. — Нет, тебя и так продуло в Лондоне. Пойдём к окну. Вилланель поднялась, ощущая ватность в ногах и головокружение, шампанское потеряло свою силу, очистив кровь, или, его просто вытеснили другие химические соединения от этого жадного соития. Ева задержалась на кровати, сняв с себя ремни. — Ты ведь отдашь его мне? — поинтересовалась Вилланель, открывая окно настежь. Ева погасила свет и прошлась обнажённой по комнате, передав ремни Вилланель. Та быстро зафиксировала их на себе и протянула руку. — Присаживайтесь. — Сразу? — Как будешь готова. Ева садится помимо, по её мокрой спине пробежался первый поток лёгкого ветерка, ощущение будто тебя пощекотали множество маленьких пальчиков, кожа покрылась покалывающими мурашками, Ева наклонилась вперёд, где её встретили губы Вилланель. Они томно целовались в свете луны, всё сильнее заводились, Ева решилась, и медленно ввела в себя начало, остальным занялась Вилланель, это она, обнимая, плавно опускала Еву всё ниже, перешла с губ на шею, и столкнулась со своей одержимостью. Выдыхая горячий воздух прямо на грудь, Вилланель слизнула каплю молока. — Его стало так много, — шёпотом, сказала Ева, — Будто мой организм стал вырабатывать его не только для Вивиан. — Так может быть? — удивилась Вилланель, подняв взгляд. — Моё тело нуждается в тебе, оно со зависимо с тобой, с твоими желаниями, и твоими потребностями. — У меня так много всего этого, ты меня полностью удовлетворяешь. Никто бы не смог, как ты, Ева. Обхватывая ладонями любимое лицо, Ева прижимает Вилланель к спинке кресла и целует, ощущая руки на своих ягодицах, что стали её подкидывать. Впереди была целая ночь, состоящая из сна, секса, и кормления Вивиан.***
Когда Ева проснулась от детского плача, она не сразу вспомнила кто она, где находится, и кто плачет. Секунды на помутнение, всё прояснилось, мышцы со скрипом подняли с кровати, пришлось потянуться и размяться, прежде чем наклониться к колыбели и взять малышку на руки. — Доброе утро, малыш, ох, вся сырая. Пойдём я тебя переодену, ну чего ты, мама тут. По лестнице поднималась Инес, полная сил, светящаяся от бодрости, она улыбчиво приветствовала одну из хозяек дома, и предложила помощь. — Мы так тяжело просыпаемся, предпочитаем быть вместе, сейчас мы подготовимся к этому дню, будем свежими и очаровательным, да? — Поменять вам постель? — Вилланель что-то говорила о нашей спальне? — Чтобы я спросила вас. — Хорошо, я за. Сегодня жарче обычного? Или со мной что-то не так? — Да, сегодня обещали сильную жару. — Закроем дом и включим кондиционер на приятную температуру. Вы видели Вилланель? — Она очень рано встала, была в городе, заехала за мной, привезла сюда. Видела её у бассейна, она разбиралась с фотоаппаратом. — Ого, отлично. Слышала, Ви? Наша мама будет фотографом, давай наденем что-нибудь красивое. Ева привезла сюда всю одежду, что они купили в Лондоне для мини Ви, теперь она развешена в шкафу, и уложена в комод, Ева быстро находит необходимое. Немного капризов, борьба против подгузника, и Вивиан готова. Теперь на ней нежно голубые шорты, с красными, декоративными подтяжками, и белая футболка с якорями, и красными манжетами. Маленькая голубая бабочка дополняет образ, как и кружевные носочки. — Ну, что за прелесть, — щекочет Ева маленькое пузико, — Теперь и маме надо приодеться, побудешь с Инес? Ева не собирается долго, почистив зубы, взлохматив волосы, она приводит лицо в порядок и накидывает рубашку, зная, что нужно покормить Вивиан. Спустившись вниз, Ева выпивает стакан сока, быстро откусывает тост и замирает у стола. Перед ней стоит фикус, он так похож на тот, что у неё был, что она минуту думает, а не привезла ли Вилланель его из Лондона, обновив горшок? Инес приносит Вивиан, загадочно улыбаясь. — Вы что-то знаете об этом? — Скажу по секрету, никогда не видела столь упрямого человека, мы объездили кучу мест, чтобы его найти. Предполагаю, для вас это имеет огромное значение. — Вилланель создаёт дом. После дома улица обдает горячим воздухом, Ева уже издалека видит Вилланель, как она сидит на шезлонге, под зонтом, и держит в руках большой фотоаппарат, перед ней разложены буклеты, открыта книга, вокруг пенопласт и коробки. Перешагнув через всё это, Ева привлекла внимание. — Доброе утро, мои сони. — Доброе, — улыбнулась Ева, наклонившись, чтобы поцеловать. — Это что за маленький джентльмен с бабочкой? — Ты сама выбрала этот костюм. — Теперь я хочу ещё и сына. — Ох, пожалей мою грудь, ей бы справиться с Ви. После ночи есть такое ощущение, будто их надули велосипедным качком! — Непременно пожалею, ты ведь понимаешь, что мы можем доверить Вивиан нашей Инес? — Очень понимаю, сходим сегодня на пляж? — Да, сегодня такая жара, — Вилланель вытирает лоб, возвращаясь к фотоаппарату, — Я разберусь с линзой, и будем делать фото нашей звёздочки, тем более в таком костюме. — Вилл, я оценила. — Что? — Фикус. Он как брат двойник. Спасибо, что так стараешься создать для нас дом. — У меня выходит? — Ты уже преуспела, мы дома, с тобой. Ева видит что-то похожее на смущение, радость, на светлом лице, поджатые губы, чтобы не показывать улыбку. Она касается её руки, ведёт к плечу, поднимается к затылку и играет маленькими, завитыми локонами под высоким пучком. Они молчат, Ева хочет просто наблюдать над её задумчивостью, действиями, как она смотрит в объектив, как делает снимки, приближает, рассматривает результат, листает книгу, водит ногтем по тексту. Вивиан достался шуршащий пакет, и она увлечена им, не капризничая, но её хватает ненадолго. Ева садится позади Вилланель, откинувшись на шезлонг и даёт ей грудь. Это утро такое идеальное, ничто не может помешать этому ощущению внутри. Ева водит босой ногой по пояснице Вилланель, пока та не оборачивается. — Ты позавтракала? — Я выпила сок. — Тебе принести завтрак? — Это было бы слишком шикарно. Вилланель убегает и возвращается с подносом, расставляя всё на столик рядом с шезлонгом. Вернувшись на своё место, она садится боком и берёт ноги Евы себе на колени. — Инес делает отличные блинчики. — Это была я. — Серьёзно? Во сколько ты встала? — Я не спала сегодня. — Что-то тебя тревожит? — Нет, не думаю, всё отлично. Мне просто не хотелось. — И ты поехала искать фикус. — Я много чего купила. Итак, кажется, я разобралась со снимками, можно? Хочу, чтобы первое фото было самым важным. Ева немного смущена, но признает, как это красиво и важно. — Это теперь твоё хобби? — Да, а ты чем будешь заниматься? — Всегда хотела научиться рисовать, к тому же, испанский! И ты обещала йогу. — Да мы будем занятыми. Хочу рисовать с тобой. Давай распланируем, что нам для этого нужно. Утро плавно перетекает в день, Ева максимально подготавливается к тому, чтобы оставить Вивиан на Инес. Она сухая, накормленная, засыпает, Вилланель тянет за собой. Они выходят на жёлтый песок пляжа, тут же снимая обувь, Вилланель бежит вперёд, скорее к воде, солнце такое насыщенное, спасают очки. Скинув рубашку, Вилланель тут же ныряет в воду, Ева не такая смелая, ей нужно коснуться носком воды, почувствовать температуру, плавно погружаться. Вилланель плавает вокруг неё, пока не устаёт, остановившись напротив, она коснулась ногами дна и подхватила Еву на свои руки. — Я рыбка прилипала, — смеётся Вилланель. — Ты русалка, отлично плаваешь. — Помнишь, как мы плавали в лагере? — В темень и холодной воде? — Тебе было не холодно. — Я горела тобой. И среди всех, было так сложно сдерживаться. — Теперь мы можем всё, — с наслаждением, растягивает Вилланель, пробуя солёный поцелуй. — Я так люблю тебя, — говорит нежно Ева, прижимаясь сильнее, обвивая шею Вилланель руками. — Простишь меня? — Прощу. Обещаю. А ты не будешь больше решать за нас двоих? — Я всегда спрошу тебя, как поступить. — Нас вечером ждут на ужин соседи, сходим? — И делить твоё внимание с кем-то? — Ви… — Сходим. Наденешь для меня платье? — Надену. Снимешь его с меня после? — Ну вот, ты завела меня. Я вытаскиваю тебя на берег, мне нужна помощь с этим. — Оказать её губами? — Да, срочно, — смеётся Вилланель, ступая по дну в сторону берега.