Тот день...

      — Ты точно уверен в ней?       — Более чем. Она была готова присягнуть на верность тебе на месте. Если ты позволишь ей отомстить Барбатосу, она сделает для тебя всё.       Пьеро отмечает, что при упоминании Анемо Архонта Царица почему-то напрягается, но он не придаёт этому значения. Вместо этого он переставляет ферзя, угрожая её коню. Ему ведь не важно, какие отношения связывали их, так? Даже если они были любовниками, он знает, что это всё в прошлом. А если и нет, то какое ему дело? Верно, никакого. Они чётко обозначили границу в их отношениях. Пьеро лично её обозначил. Она его Императрица, а он всего лишь её Шут.       — Тебе не кажется, что подло вот так вот использовать людей?       Царица переставляет свою фигуру и поднимает внимательный взгляд на Пьеро, а он не смеет и не может отвести глаз. В такие моменты Богиню легко спутать с человеком, и всё потому что выражение её лица слишком похоже на человеческое. Пьеро считал, что Боги не способны выражать эмоции настолько правильно и выразительно. Они стоят выше людей, а значит и до чувств людей им не должно быть никакого дела. Но мужчине хватает одного лишь взгляда на Царицу, чтобы понять, что это не так. Как бы она не пыталась убедить его, что она отреклась от своего идеала, он видит, как глаза её почти что светятся от любви, когда они направлены на её людей, на Фатуи, на… него. Хотя, возможно, Пьеро это себе просто выдумал, потому что не смог найти причину проявления такого тепла от Архонта Льдов.       — В наших руках она лишь инструмент.       Предвестник легким движением переставляет свою фигуру. Положение на поле складывается в его пользу. Ему это нравится, но в тоже время он считает, что выигрывать должна Царица. Партия в шахматах отличается от партии в жизни. Если она проигрывает ему в шахматах, то как она приведет их к победе? Конечно, её верный слуга всегда готов помочь, но на то он и слуга, чтобы помогать, а не делать всё за неё.       — Но она же человек, — Царица обеспокоенно хмурится.       — Способный ошибиться и даже умереть. Ваше Величество, Предвестники — просто механизм, который будет работать ради Снежной и, что важнее всего, нового мира. Не стоит воспринимать их как отдельных личностей.       — Но ты и сам Предвестник.       — Верно.       — Это значит, что я и к тебе привязываться не должна?       — Именно так.       — А если я уже?       — Значит закрой в себе это чувство.       Эти слова вылетают быстрее, чем Пьеро успел о них подумать. Честные они или нет, ему не важно, главное, что они правильные. Царица молчит, кажется, обдумывает то что он сказал, но в конце концов качает головой. Она поднимается со стула, обходит стол, пока не останавливается за мужчиной. Прежде чем Пьеро успевает что-то сказать или сделать, она кладёт свои руки на его плечи, так не кстати не защищенные теплым пальто, обжигает морозом. Предвестник невольно напрягается, но не двигается ни на миллиметр. Он уже заметил, что в Архонте настолько много стихии Крио, что это отражается на её оболочке. Пьеро точно знает, что её руки всегда холодны. Сколько бы она не держала их в тепле, они всегда остаются такими. Но в этом есть своя прелесть. Какая? Предвестник не знает точно.       — А если я не могу? И не хочу?       Её шепот обжигает похлеще рук. Предвестник чувствует, как её взгляд сверлит его затылок. Словно так она сможет сделать дыру в его голове и прочитать его мысли таким образом. Эти слова должны звучать по-божественному наивно, но мужчина видит в этом лишь зависимость от своего идеала. Сама она внушила, что ей нужно кого-то любить или это глупая игра Богов, Пьеро не знает. Но он уверен в том, что оказался ближним, и потому она его возлюбила.       — Ваше Величество, так нельзя. Я работаю на Вас, не более.       Пальцы вдруг сжимают его плечи, ногтями впиваются в кожу через одежду, а Пьеро даже не думает вырываться. У него уже нет шансов выиграть эту партию, хотя сначала расстановка фигур казалась ему как никогда удачной. Похоже, он просчитался.       — Так нельзя или ты сам ничего не чувствуешь?       Голос, недавно вопрошающий и такой нерешительный, вдруг наполняется силой. Откуда только в таком нежном существе её столько? Пьеро бы солгать, сказать, что он не испытывает к ней теплых, а главное, взаимных чувств, но он молчит. Предвестник понимает, что Царица уже обо всем догадалась, ведь он не из тех, кто уворачивается от ответа. Ей он всё всегда говорит в лоб, не стесняясь задеть её чувства.       — Пьеро, я жду твоего ответа.       Она настойчива. Удивительно настойчива. Связано ли это с её идеалом? Архонты ведь до последнего защищают то, во что верят. Так, может, и Царица такая?       — Ваше Высочество-       — Ты знаешь моё имя.       — Царица, — он откидывается на спинку стула и вздыхает. — Нельзя. Я работаю на тебя, не больше. Ты должна это понимать.       — Я понимаю, — следом вздыхает она, — но я не могу.       Уже через мгновение Архонт оказывается не его коленях, и Пьеро удерживает себя от странного и непонятного ему желания обнять её и прижать поближе к себе. Царица сама кладет голову на его плечо, а лбом упирается в шею. Оказывается, лицо у неё тоже холодное, и Предвестнику приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы не вздрогнуть.       — Я так хотела закрыть в себе эту любовь, Пьеро, но я просто не в силах это сделать. Я знаю, что любовь в нашем деле не поможет ничем, но я не могу это перебороть. И вот с этим я собралась строить новый мир.       Она горько усмехается, и Пьеро не сдерживается. Он опускает руку на её талию, прижимает к себе, а второй рукой приглаживает её волосы. Мягкие, но пушистые словно свежий снег. Царица, кажется, перестала дышать. Застыла ледяной скульптурой, боясь не получить ещё ласки от этого мужчины.       — Отдавай всю свою любовь мне.       — Что?       — Не можешь перебороть, так направь её в определенное место. Ты их Ледяная Императрица, так покажи это своим подчиненным. Защищай свою любовь, если не силах отречься от неё. Главное, не показывай её другим, оставь её мне.       Как эгоистично это звучит. Пьеро даже кажется, что делает это он не ради неё и Тейвата, а ради себя. Предвестник даже поймёт, если Царица откажется. Действительно, кто согласится отдавать себя настоящую кому-то? Кто поведется на это единоличное желание? Кто-       — Хорошо, — холодные губы касаются шеи, — Давай попытаемся.       Царица. Царица поведется. Эта ледяная красавица готова отдать ему то, чем пронизано всё её существо.