Хёнджин просыпается в тисках хрупкого тела. Милое лицо с веснушками расслабленно приподнимает брови и посапывает близко к Хвану.
Сейчас без этого плотоядного и дерзкого взгляда, Феликс снова похож на цыплёнка. Пухлые губы трубочкой, вздёрнутый острый нос и взъерошенные светлые волосы на подушке, словно пёрышки.
Но недолго брюнет пребывает в умилении, любуясь на сонного Ли. В голове просыпаются картинки прошлой ночи. Злость, страсть и безумие… Не так он представлял их первый секс с Феликсом. Как-то всё быстро и сумбурно получилось.
«Зачем я его ударил?» — думает про себя Хёнджин, и закусив губу, в отчаянии бросает голову на подушку. Он лежит лицом в потолок, прикрывая ладонью глаза.
— Что? Вспоминаешь прошлую ночь, — с издёвкой хрипит Феликс, продирая глаза. — Я такого же мнения.
Хёнджин поворачивается на него с вопросительным взглядом.
— Да брось, мы оба знаем, что это было странно, — Ли смотрит в потолок, всё ещё с трудом пытаясь открыть глаза. — Но ты ахуенный. Такой красивый и такой узкий. Хм-м… — блондин закатывает глаза и закусывает губу, вспоминая прошлую ночь.
Хёнджин ничего не отвечает на это. Зато утренний стояк очень даже реагирует на такого сексуального Феликса. А ещё на его слова. Внутри Хёнджин визжит, как маленькая сучка.
— Мы проспали всё к ебеням, так что предлагаю забить на пары окончательно. Там ничего интересного сегодня, — Феликс поворачивается к Хёнджину и, по хозяйски сгребая его в свои объятия, снова закрывает глаза и засыпает.
Брюнет, скованный в движениях, лежит какое-то время. Но желудок предательски начинает урчать, разрывая тишину.
Он решает освободиться из оков и спуститься вниз в поисках еды. Удача улыбается ему, и Феликс не просыпается, а только с милым причмокиванием переворачивается на другой бок. Хван еще недолго любуется на парня, стоя в дверях.
«Пиздецки милый, не могу».
Внизу Хёнджин находит два встроенных холодильника за белыми фасадами. В одном на верхних полках аккуратными стопками сложены контейнеры с датами и названиями блюд. Внизу множество фруктов вперемешку с какими-то вредностями в ярких упаковках.
Что же во втором холодильнике? Алкоголь. Все полки занимают пиво, соджу, белое и красное вино. Есть несколько бутылок виски и даже русская водка. В дверках лимонный сок в бутылках, сливки и разные безалкогольные напитки, видимо, для приготовления коктейлей.
Хвану кажется, что холодильник Феликса похож на холодильник холостого архитектора даже больше, чем его собственный.
Хёнджин берёт из первого кимпаб с тунцом и омлетом вместо риса. Находит кофемашину и наливает себе американо.
Он направляется поесть за длинный стол с компьютерами. Это решение приходит к нему неосознанно, но сев за него, он понимает хозяина квартиры и его грязные тарелки за этим столом.
Вид на Сеул отсюда потрясающий. Так высоко, что градостроительная душонка Хвана радуется такому идеальному виду на план города. Кажется он даже не замечает вкуса еды, внимательно изучая сетку улиц и композицию зданий внизу.
Из увлечения Хвана вырывает горячее прикосновение губ на затылке и небольшие ладони на плечах.
— Долго тут уже? — хрипит Феликс. Кажется он совсем недавно проснулся.
— Честно сказать не знаю, залип на вид.
— Обожаю. Ради него и покупал. Готов был визжать от восторга, когда впервые вошёл в эту квартиру, — очень низко, но с довольной улыбкой произносит Феликс, приземлившись на стул рядом со старшим.
Ли в одних атласных чёрных штанах упирается локтями на стол и внимательно смотрит за окно.
Ярко освещены его изящные черты профиля, взъерошенные светлые волосы, пухлые влажные губы, длинная шея с острым кадыком, белоснежная грудь с розовыми сосками и острые плечи с россыпью веснушек. Благодаря чётким собственным теням подчёркнут весь рельеф его тела. Все жилки на шее, все мышцы на руках и плечах, каждое ребро, обтянутое тонкой кожей.
«Кажется этот вид мне нравится даже больше», — думает про себя Хёнджин.
Феликс, заметив пристальный взгляд, поворачивается, улыбаясь. Он кладёт свою щёку в ладонь, и игриво наклоняя голову, произносит:
— Ты тоже сейчас очень красивый, — будто читает мысли блондин.
Щёки Хёнджина покрываются румянцем. Слишком божественно выглядит парень рядом с ним. Слишком спокойный и уверенный. Слишком проницательный. У старшего идут мурашки по коже от такого Феликса.
Не хочется запихивать кимпаб за щёку под таким пристальным игривым взглядом, поэтому Хёнджин с улыбкой подносит рулетик к чужим пухлым губам.
Феликс не отрывая своего взгляда от брюнета, театрально широко открывает рот и захватывает предложенную еду. Он быстро и широко жуёт с громким звуком, словно мультяшный персонаж.
Хёнджин начинает задорно смеяться и ложится лбом на стол в припадке, не опуская руку с палочками.
Когда старший немного успокаивается, Феликс всё так же облокотившись на свою руку, не сменив положение, спрашивает:
— У кого мы сегодня останемся? У тебя или у меня?
— У тебя. Завтра рано в универ. Хочу подольше поспать, — обыденно отвечает Хван. — Да и хочу ещё попить кофе с этим видом.
— Да хоть каждый день, — уверенно отвечает Ли, на что брюнет только смущённо улыбается и отводит взгляд.
Феликс приближается и нежно касается чужих губ. Отстранившись, он произносит очень близко:
— Может тогда сегодня до тебя скатаемся? Костюм твой в химчистке, и не думаю, что ты захочешь идти в универ в моей одежде.
— Как минимум с моим ростом, я буду выглядеть в ней глупо, — смеётся Хван.
— Компенсируешь свой комплекс неполноценности, пиздюк? — обиженно фыркает блондин.
— Оу, кажется я нашёл твоё слабое место, — довольно произносит Хёнджин, но затем резко меняется в лице — Ладно, больше никаких шуток про рост.
— Да я небольшого роста, хрупкий, похож на цыплёнка, а ещё у меня маленькие ладошки, — немного раздражённо тараторит Феликс.
— Чего не скажешь о твоём члене, — неожиданно выдаёт Хёнджин. — И из нас двоих именно я теку от тебя, как сучка.
Феликс немного в шоке от спокойного тона и содержания фразы. Но решает не заострять внимание на комплименте, иначе уже подступающее возбуждение не даст им сегодня выйти из этой квартиры.
После недолгой паузы, Феликс решает заняться организационными вопросами:
— Где хочешь принять душ? Можешь здесь на первом этаже или у меня в комнате, выбирай. Вместе пока не предлагаю.
— Почему же? — почти прерывает Хван.
— Мне кажется я вчера слишком надавил на тебя. Не время, — как-то непривычно беспокойно отвечает Ли.
— Хочу посмотреть, как там у тебя наверху, — улыбаясь, разряжает обстановку старший. — Сразу выберу в гардеробной, в чём мне доехать до дома.
На это Феликс расслабленно улыбается, затем хватает последний кимпаб с тарелки и пальцами закидывает себе в рот. Он резко подрывается и убегает под недовольное «Эй» от Хвана.
Когда брюнет спускается после продолжительных сборов вниз, Феликс не может удержаться от смеха. Хёнджин и правда выглядит максимально нелепо в его одежде.
Широкие штаны на ногах старшего больше похожи на кюлоты из-за недостаточной длины. Неожиданно для Феликса, Хван выбрал жёлтый свитер, самый большой из всей его коллекции. Тот ожидаемо обтягивает более крупное тело брюнета.
— У тебя теперь фетиш на мои свитера? — всё ещё смеясь, спрашивает Ли и, не дождавшись ответа, продолжает, — обязательно куплю твоего размера. Хочу посмотреть на лицо одногруппников, когда привезу тебя в нём в универ.
Феликс продолжает заливаться хохотом, а Хёнджин напрягается.
— С чего ты взял, что я его надену и приеду с тобой, — почти скалится Хван.
— Воу-воу, полегче. Не кипятись, — успокаивает Феликс. — Со смехом я перегнул наверное. Но ты же не думаешь всерьёз, что мы будем встречаться тайно.
— Встречаться?
— Ой давай не будем, — как-то снисходительно произносит Феликс, приподнимая брови. — Уверен ты не из тех, кто ищет перепихон на одну ночь, без надежды на продолжение отношений.
— Интересный у тебя способ предлагать встречаться. Перед этим поугарать и обосрать, — злясь и надувая губы, Хёнджин разворачивается в стремлении подняться наверх и переодеться.
Его запястье ловит сильная рука:
— Стой, я и правда не должен был смеяться над тобой, — Ли улыбается и мягко поворачивает к себе Хвана, нежно держа его ладонью за щёку. — И мне нравишься ты в этом жёлтом свитере… Ты мне нравишься. А я собственник, и наверное мне бы было приятно таким способом показать, что ты мой. Прости сначала сказал и сделал, а потом подумал.
— Для очень проницательного, иногда ты ведёшь себя глупо. Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что такой напор меня пугает, — Хёнджин смотрит испуганно, как потерянный зверёк. Отчего Феликс сжимается, осознавая свою ошибку.
— Прости.
— Хотя чего я ждал… Признания на романтическом ужине при свечах, — уже расслабленно улыбается Хван. — Пора выходить из образа влюблённой школьницы. Уже сам путаюсь в своих масках.
— Мне нравится в тебе влюблённая школьница, оставь её, — обнажая белые зубы широко улыбается Феликс, аккуратно убирая волосы брюнета за ухо. — Я тоже переоденусь и выезжаем.
Хёнджин расслабленно лежит на большом диване, когда с громким звуком приходит уведомление:
Минхо:
Ну, что? Цыплёночек тебя уже выебал?
Как-то подозрительно вы оба прогуливаете сегодня XD
13:21
Хёнджин:
Придурок
13:22
Минхо:
Значит да!
Поздравляю, принцесса!
13:24
«Ещё блять один», — думает про себя Хван и не успевает ответить другу, так как Феликс уже спустился и тянет его к выходу.
Почти подъезжая к дому, Хван сжимает талию Феликса и просит свернуть на небольшую дорогу, спрятанную зарослями. Харлей то и дело подпрыгивает на кочках, пока парни добираются до места, где Хван в итоге останавливает Ли.
Они оказываются в тенистом лесу. Через высокие кроны проникают редкие лучи солнца, подсвечивая неторопливый танец пылинок в воздухе. Все тёмные стволы деревьев замысловатой формы. Феликс с любопытством всматривается в их изгибы и переплетения. Эти композиции, созданные природой так чертовски правильны для него.
— Я тоже люблю рассматривать эти природные скульптуры, — отвлекает внимательного Феликса старший.
— Природа — лучший дизайнер и архитектор. Завидую её способностям и фантазии. Нам остаётся только копировать у неё, — всё ещё не отрывая взгляда от деревьев задумчиво произносит Феликс.
— Кажется я слышу сейчас того математика и программиста с грамот на стене, — улыбается Хван. — Но мы бы не учились на одном факультете, если бы не были достаточно приземлёнными.
— Да уж, архитекторы и дизайнеры приземлённые художники. Люди искусства в строительном дерьме, — смеётся Ли.
— Я даже не об этом, — рассуждает Хёнджин. — Польза, практичность, много физики и математики…
— Математика тоже искусство, — прерывает Феликс. — Мне кажется вся наша жизнь математика. Поиск зависимостей и закономерностей, созданных природой. Всё наше естество тянется к этому вечному поиску.
— От тебя это звучит как-то слишком романтично, — Хёнджин внимательно смотрит на блондина, широко улыбаясь.
— А ты слишком приземлённый для художника, — обращает на старшего свой хитрый взгляд Феликс.
— Не буду спорить. Может поэтому я не бедный художник, — смотрит куда-то в сторону Хван, расслабленно держа руки в карманах. — Мной движет не только вдохновение. Я постоянно анализирую рынок и потребности общества, — улыбается он задумчиво. — Хотя продукты чистого вдохновения люблю с особым трепетом. Даже продаю их неохотно.
— У тебя потрясающие работы. Я всегда думал, что только люди не от мира сего могут так рисовать. Наверное я просто пытался оправдать своё отсутствие таланта к этому.
— Отсутствие таланта к рисованию? — возмущается брюнет. — Ты учишься на архитектурном. У нас экзамены…
— Одно дело уметь рисовать и совсем другое иметь талант, — прерывает Феликс. — Вот я похоже очень дружу с приложениями, — он растягивается в довольной улыбке.
Наступает недолгое молчание. Нет. Не неловкое, а правильное и комфортное. Оба парня внимательно рассматривают всё вокруг.
— Боже, это в точности наш генеральный план! — почти вскрикивает Феликс. — Смотри вот этот узор мха напоминает парковое кольцо вокруг города, россыпь камней первый ряд застройки. А вот эти шапки цветов похожи на зоны детских садов и школ. И черт! Этот пень с пронизывающими траву корнями — центр города. Точно, её административная часть, — с детским восторгом произносит Ли.
— Ну именно здесь я и вдохновился на создание плана, если честно, — скромно улыбается Хёнджин.
— Здесь много чем можно вдохновиться. Сочетание цветов, форм, фактур, игра света. Сейчас я даже немного жалею, что моё жильё достаточно аскетично. Хотя наверное именно там я отдыхаю, в нейтральной для себя среде.
— Мне кажется в разный период жизни по душе разный интерьер, — подмечает Хёнджин. — С нашей профессией и нашей насмотренностью невозможно долго стоять на месте в своих вкусовых предпочтениях. Слишком много всего в мире красивого и неизведанного, — произносит он мечтательно. — Я в доме не делаю ремонт только из-за родителей. В этом интерьере их душа.
Феликс замечает, как Хван заметно мрачнеет.
— Хотел откровенно спросить, — решает перевести тему Ли и серьёзно спрашивает. — Почему ты притворяешься? С твоими внешностью, данными и талантами ты хоть в роли сладкой булочки, хоть в роли негодяя будешь популярен в любом случае. Это же так энергозатратно. Притворяться. Я, конечно, недалеко от тебя ушёл. Но, наверное, я больше скрытный.
— Это после их смерти, — отвечает Хёнджин, а Ли понимает, что копнул ещё глубже неприятную тему для старшего. — Это было моим способом защиты. Мне не оставили выбора. Когда родители умерли на меня обрушилось много всего, к чему я не был готов. Опознание. Общение со сворой адвокатов. Разбирательства в юридических делах. Многие партнёры по бизнесу моих родителей, решили воспользоваться моей молодостью и наивностью, чтобы присвоить достижения моей семьи. Однажды мне в очередной раз подсунули документ на подписание с отказом на авторства какого-то объекта и я психанул, — брюнет как-то нервно начинает улыбаться. — На все встречи надевал самые роскошные костюмы. Вёл себя холодно и отстраненно. Был смелым и дерзким. И это сработало. От меня отстали. Меня больше не воспринимали, как наивного дурачка. Хотя я никогда им и не был. Но в глазах этих напыщенных индюков только злость и дерзость равняются уму, — его улыбка уже стала какой-то дерзкой. — А потом я просто привык к этой маске. В универе я надел её, как в незнакомой среде, а для меня это значило во враждебной среде. А потом привык.
— Прости. Я конечно знал, что тебе было нелегко потерять родителей, но что всё было настолько паршиво…
— Не извиняйся, — нежно улыбаясь, прерывает Хван. — Это всё мир бабок и бизнеса. И порой эти толстосумы ни архитекторов, ни дизайнеров за людей не считают. Так, обслуживающий персонал. Везёт только тем, кто оставляет свой след в истории. Но немногим удаётся насладиться своей славой сполна.
— Я сам начал, но давай переведём тему. Невыносимо видеть тебя таким.
— Каким таким? Слишком приземлённым? Циничным? — с вызовом улыбается брюнет.
Сейчас Феликсу не кажется, что поведение старшего — маска. Кажется часть её проникла в Хвана.
— Но сейчас же ты в безопасности? Зачем ты продолжаешь выпускать шипы? Даже со мной, — беспокойно произносит Ли. — Тяжело верить кому-то. И миру тяжело верить. Но невозможно так жить.
Феликс аккуратно приближается и обхватывает Хёнджина руками за талию. Ли терпеливо прижимает парня к себе, который в сопротивлении не реагирует на объятия.
Но вскоре Хван сдаётся и рушиться в оковы чужого тела. Он опускается на плечи парня и прижимается щекой к шее. На мгновение на них падает луч солнца, освещая движение частичек в воздухе вокруг. Пряди волос блестят, а участки кожи обжигает тепло.
Но ещё более тепло в объятиях Феликса. И безопасно. И кажется именно ему Хёнджин доверяет.
