Начиная с поезда и далее по списку

      Субботнее утро было таким же серым и мрачным, как и во все предыдущие дни недели. Задрав голову, Гермиона смотрела на заколдованный потолок Большого зала. Тучи выглядели темнее и гуще, чем раньше, отчего небо, казалось, зловеще нависало над учениками, ещё немного и вовсе упадёт на голову. Девушка перевела взгляд на собравшихся здесь учеников. Недавно завершив трапезу, шестикурсники лениво ожидали появления профессора трансгрессии. Кто-то дремал, облокотившись на стол, кто-то переругивался в дальнем конце зала, кто-то тихо перешёптывался и хихикал. Золотое Трио сидело молча. Все трое чувствовали себя уставшими из-за погоды. Тело ломило от сырости, глаза закрывались сами по себе, язык во рту ощущался липким и шероховатым несмотря на количество выпитой за завтраком воды.       Когда студенты от скуки уже не знали, куда себя деть, и в зале повисла мрачная тишина, двери распахнулись, и в комнату вплыл бесцветный Уилки Двукрест. Своим тусклым голосом он приказал раздвинуть обеденные столы, чтобы расчистить место для тренировки. Ученики, минуту назад умиравшие со скуки, радостно повиновались, поэтому зазевавшаяся на миг Гермиона чуть не улетела к стене Большого зала вместе с отправленной туда движением палочек мебелью. Студенты выстроились в аккуратные ряды, и занятие наконец началось.       ***       По прошествии полутора часов вымотанные и взмокшие ученики, едва шевелившие ногами, безрадостно покидали Большой зал. Да уж, погода всё же была малоподходящей для такого энергозатратного курса. Гермионе сильная физическая усталость казалась приятной: на этом занятии она ощутила результаты своих упорных самостоятельных тренировок, а потому была крайне довольна собой. Мокрая от пота рубашка прилипала к телу, растрепавшиеся волосы нещадно лезли в глаза, так что приходилось встряхивать головой чуть ли не на каждом шагу, но использовать очищающее заклинание не хотелось: тогда не так приятно будет принимать ванну. Идущие по бокам Рон и Гарри еле плелись, явно намереваясь по возвращении в комнаты отдаться Морфею и проспать обед. Выходя из Большого зала, Гермиона краем глаза заметила двоих слизеринцев, упруго шагающих к скрежещущим лестницам, ведущим на верхние этажи. Девушка нахмурилась. Зачем это могло понадобиться Малфою и Забини? В голове вспыхнуло воспоминание: тогда ещё зелёный внутренний дворик и приближающееся лицо Парвати Патил. Нужно проверить.       Захваченная волнением от предстоящей вылазки, волшебница коротко попрощалась с друзьями под предлогом еженедельного обхода пустых кабинетов и быстрым шагом направилась за удаляющимися фигурами. Девушка сохраняла большую дистанцию, так что молодые люди, заворачивая за угол, надолго выпадали из её поля зрения. Это было к лучшему: так вероятность попасться на глаза была меньше, да и Гермиона прекрасно знала, куда направляется эта пара, так что пристально следить за ними не было необходимости. Волшебница предполагала, что тяжелее всего будет незаметно проскользнуть мимо заколдованных портретов, известных любителей поболтать, но, на удивление, всё прошло гладко: в этот серый субботний день даже нарисованные люди испытывали необъяснимую усталость, оттого они только сонно и грустно глядели на проходящую мимо девушку, не говоря ни слова. Что ж, осталось только несколько поворотов да коридоров. Сердце было не на месте: уж больно сильно волновала перспектива быть пойманной. Если бы знала, что так выйдет, обязательно одолжила бы мантию-невидимку у Гарри. Наконец-то она услышала тихие голоса, разносящиеся невнятным эхом по лабиринту коридоров. Девушка ещё сбавила шаг и совсем неслышно подкралась к двери нужного ей кабинета. Та была слегка приоткрыта. Гермиона прислушалась.       – Ну и, что собираешься делать дальше? – голос, несомненно, принадлежал Забини.       – Не спрашивал бы у тебя совета, если бы знал, – даже не видя его, Гермиона живо представила себе раздражённое лицо Малфоя.       – Тебя никто не просил лезть в эту авантюру.       – Ну кто ж знал, что она такая строптивая!       Блейз рассмеялся.       – Поверь, друг, все знали, и ты в том числе, – после небольшой паузы, парень спросил. – Так ты меня только за этим позвал?       – В конце концов, и от тебя же должен быть какой-то прок.       – Я, по-твоему, только любовные советы раздавать умею?       Так речь о девушке? В подобном разговоре Гермиона не видела лично для себя ничего интересного. Девушка ухмыльнулась: зато Парвати он наверняка пришёлся бы по вкусу. Неужели эти двое собираются здесь по таким пустякам? Волшебница хотела было послушать ещё немного, ожидая, что, в конце концов, в их диалоге всплывёт значимая информация, но вдруг заметила прозрачную, медленно направляющуюся в её сторону тень в конце коридора. Это был не кто иной, как Кровавый Барон. Похоже, сегодня он был не в духе, уж больно громко стонал и звенел цепями. Нужно было сейчас же ретироваться: призрак мог ненароком выдать её неслышное присутствие. Девушка бесшумно выдохнула и закатила глаза к потолку: Мерлина ради, ну что он здесь забыл? Волшебница тихо отошла от двери и мягким шагом, переступая с пятки на носок, направилась в противоположную от Барона сторону.        Отойдя подальше от злополучного класса Защиты от Тёмных искусств, Гермиона чуть ли не побежала к комнатам старост, пытаясь стряхнуть с себя прилипчивое чувство стыда. Вообразила себя Матой Хари, а толку то? Такую никчёмную вылазку даже слежкой назвать стыдно. В итоге узнала только то, что у Малфоя появилась новая пассия. Только время зря потратила. Ладно, нужно успокоиться. Волшебница сделала глубокий вдох и выдох, немного сбавила шаг. Хоть и не вышло ничего толкового, но сам по себе опыт уже можно считать полезным. В конце концов, её ведь никто не заметил! Разве это нельзя назвать успехом?       Вдалеке завиднелся заветный поворот, ведущий в комнаты старост. Достаточно переживаний на сегодня, решила про себя волшебница. Девушка собиралась для начала принять ванну, а остаток дня провести за учебниками. Ещё нужно было бы подготовиться к завтрашней поездке в Хогсмид и составить список необходимых вещей. Гриффиндорка заулыбалась собственным мыслям и предстоящим приятным хлопотам.       Вечером девушка использовала на двери только запирающие заклинания. После разговора с Малфоем на патрулировании, волшебница начала подозревать его в выходе за пределы общих комнат по ночам, потому перестала ставить заглушки на какое-то время. Ей необходимо было проверить, не обманывает ли её чутьё, а в идеале и вовсе проследить за подозрительным слизеринцем.       Гермиона сидела на кровати под импровизированным шалашом из одеяла и, подсвечивая страницы приглушенным Люмосом, читала роман. Свет не пробивался через плотную ткань, а, значит, снаружи было невозможно понять, что в спальне кто-то всё ещё бодрствует. Волшебница не раз использовала этот приём в детстве, скрывая от родителей, укладывающих её спать слишком рано, свою тягу к чтению по ночам. В шалаше было спокойно и уютно.       Вдруг снаружи послышался щелчок закрывающейся двери, ведущей в спальню слизеринца, а ещё через пару мгновений шуршание открывающегося прохода в комнаты старост. Гермиона тихо вылезла из-под одеяла и прислушалась, но больше не услышала ни единого звука снаружи. Значит, Малфой всё-таки ушёл, а догадки не в меру любопытной гриффиндорки подтвердились. Но куда же он направился поздно ночью? Девушка покачала головой. Она так измоталась за день, что решила оставить выяснения на потом: вероятно, это не последняя ночная вылазка старосты мальчиков. Девушка отложила книгу на прикроватную тумбочку, погасила Люмос и укуталась одеялом. Сейчас нужно позаботиться о собственном сне: Гермиона знала, что её впереди её ждёт ещё один долгий и насыщенный день.       ***       Утро выдалось туманным и прохладным. Белая дымка стелилась по земле, расползаясь во все стороны и упрямо карабкаясь по холмам, деревьям, зданиям, фигурам людей, делая их очертания едва различимыми в собственном плотном мареве. Ученики, медленно стекавшиеся к главным воротам школы, ёжились и пытались как можно крепче затянуть тёплый шарф у себя на шее. В такие промозглые дни Гермиону в особенности радовали её густые кудрявые волосы, выступавшие дополнительной защитой от холода и всепроникающей морозной влажности. Гарри и Рон ещё не вышли, а потому волшебница стояла чуть поодаль от остальных, ожидая своих друзей и изредка здороваясь со знакомыми.       Волшебница пыталась согреться, переминаясь с ноги на ногу и согревая ладони собственным дыханиям. В конце концов она решила ещё раз оглядеть толпу: вдруг её друзья уже давно где-то здесь, но просто её не заметили. Девушка приподнялась на цыпочки, пытаясь найти две знакомые макушки среди множества прочих. Гермиона прищурилась. Вдруг её глаза сами собой зацепились за белёсые волосы, казавшиеся особенно тусклыми и невыразительными этим серым туманным утром. Сегодня они были уложены неудачно, заметно, что впопыхах, потому что кое-где тонкие пряди выбивались из причёски, торча в разные стороны или свисая вниз. Они игриво перечерчивали высокий лоб Малфоя, что совершенно не шло его хмурому выражению лица. Тронутая дымкой тумана кожа казалась сероватой и чрезмерно бледной, зато, на контрасте с ней, круги под глазами выглядели налитыми, чуть ли не чёрными, удачно дополнявшими красноватую воспалённость век. Маска презрения отлипла от измождённого лица, а потому на нём застыло унылое безжизненное выражение. Сколько же ты не спал, Малфой? Вчера слизеринец хоть и выглядел уставшим, но всё же не настолько. Или так вышло из-за ночной вылазки? Всё так же не замечавший пристального внимания гриффиндорки волшебник измученно потёр переносицу.        Кто-то неожиданно хлопнул Гермиону по плечу, да так, что та чуть не свалилась прямо на землю из своего и без того шаткого положения. Позади неё стоял Гарри, который был на удивление полон сил в это раннее, по меркам гриффиндорских лежебок, утро. За своим темноволосым другом ковылял Рон, едва перебирая ногами. Конечно, до ужасающего состояния Малфоя ему было ещё далеко, но выглядел он, мягко говоря, помято. Друзья поприветствовали друг друга и обнялись. Когда Гермиона уже хотела было спросить у Рона о причине его недосыпа, на крыльцо вышла профессор Макгонагалл. Разговор пришлось отложить. После проведения переклички и зачитывания техники безопасности, подготовка к выезду была завершена: пришло время отправляться в Хогсмид.