Начиная с поезда и далее по списку

      За широким дубовым столом в своём узком скромно обставленном кабинете сидела профессор Макгонагалл и задумчиво поглядывала на стоящих перед ней студентов. Первой о произошедшем рассказала Лианна, очутившаяся в самом эпицентре событий:        – Кэти отошла воспользоваться ванной комнатой. Где-то минуты две спустя я пошла за ней. Она как раз выходила из туалета и предложила меня подождать. Когда я зашла внутрь, поначалу всё было тихо. Потом… – Лианна запнулась, вновь переживая испытанный ей испуг, и хоть её губы задрожали, она продолжила свой рассказ, – … кто-то кинул в Кэти Империус, послышался звук глухого удара о стену. Как я поняла позднее, она ударилась, уворачиваясь от заклинания. Вдруг снова стало тихо. Я резко распахнула дверь и чуть было не ударила ей нападавшего, но он отшатнулся и рванул прочь, а я бросилась к сидящей на полу Кэти и позвала на помощь.       – Значит, у него не получилось застать её врасплох, и она увидела что-то, что не должна была, – задумчиво произнёс Гарри, – Может быть даже узнала его. Иначе зачем пытаться стереть воспоминания?       – Вы заметили что-то ещё? – профессор снова обернулась к Лианне, – Какие-то отличительные черты нападавшего? Что-то необычное?       – Как я и сказала Гарри, серый плащ да худые белые руки. Палочка непримечательная, незнакомая. Хотя… кажется, было ещё кое-что. Он держал в руке какой-то свёрток. Я его увидела совсем мельком, поэтому не знаю ни откуда он, ни что было внутри, ни зачем он нужен.        Профессор Макгонагалл на мгновение задумалась.       – Вы сможете узнать нападавшего по голосу?       Лианна потупила взгляд.       – Не уверена… я слышала только одно слово, и то, будучи в другой комнате.       Заместитель директора пожевала губы.       – Что вы можете добавить, Поттер?       – Когда я выбежал на улицу, его уже нигде не было видно. Для местных моего описания было недостаточно, потому что под него подходил чуть ли не каждый третий. Я заглянул во все близлежащие переулки, но не нашёл ни единого следа. Но мне кажется, – парень зло посмотрел из-под сверкающих стёкол очков на стоящего рядом слизеринца, – Что Малфой к этому причастен.       Юная волшебница ошарашенно посмотрела на своего друга, Малфой удивлённо изогнул бровь. Профессор же ничуть не изменилась в лице и, казалось, совсем не удивилась.       – Почему вы так считаете, Поттер?       – Он явно загораживал мне проход, когда я бросился к выходу, чтобы нагнать убегавшего.       Малфой громко фыркнул и скрестил руки на груди.       – Ради Мерлина, Поттер, я и не знал, что ты настолько злопамятный. Конечно, обидно было проиграть мне в квиддиче на последней тренировке, но, чтобы опускаться до клеветы из-за этого…       Слизеринец скривил опечаленную гримасу и разочарованно покачал головой. Гермиона чувствовала, что стоящий рядом с ней друг понемногу закипал.       – Да ты! Просто признайся, я бы не…       Декан Гриффиндора прервала распалившегося студента резким движением руки и продолжила задавать вопросы:       – Мистер Малфой, где вы находились во время инцидента?       – Я сидел в Трёх Мётлах со своими друзьями. Это могут подтвердить все, находившиеся тогда в пабе, – Малфой выразительно посмотрел на Гермиону. Девушка вздохнула.       – Да, он действительно сидел за соседним столиком, а в задних комнатах, где всё произошло, очутился тогда же, когда и мы.       Профессор задумчиво кивнула и обернулась к Лианне:       – Вы можете идти. Рекомендую вам заглянуть к мадам Помфри и попросить умиротворяющий бальзам, – когда Лианна вышла из кабинета, профессор Макгонагалл перевела взгляд на насупленного Гарри, – Вы, мистер Поттер, также можете быть свободны.        Тот развернулся и направился к выходу, напоследок бросив несколько крайне недовольных взглядов на остававшихся в кабинете старост. Когда дверь за ним захлопнулась, комната погрузилась в тишину, нарушаемую только постукивающими по столешнице пальцами заместителя директора. Она явно напряжённо думала о чём-то. Вдруг её пальцы остановились.       – Мистер Малфой, – стёкла её строгих очков недобро блеснули, – Вы будете отвечать за охрану Кэти Белл. Организуйте караул. Если вам что-то понадобится – обращайтесь. Это поручение лично для вас.       Малфой недовольно скрипнул зубами и молча кивнул. Гермиона опешила. Если Кэти нужна охрана, значит профессор Макгонагалл предполагает, что нападение повторится. Более того, вероятнее всего она подозревает кого-то из обитателей школы. Но почему Малфой? Разве это не опасно?       – Вы уверены, что я не смогу присоединиться к выполнению этого поручения? Я могу помочь.       – Уверена, – твёрдо отчеканила Макгонагалл, – Теперь можете идти. Продолжайте усердно выполнять свои обязанности.       Студенты поочерёдно вышли из кабинета. Оба были настолько озадачены всем произошедшим, что совершенно не обращали внимание друг на друга, а потому даже не заметили, как разошлись в разные стороны, дойдя до лестниц: Гермиона зашагала по ступеням наверх, направляясь в башню Гриффиндора, слизеринец же наоборот, заторопился спуститься вниз. Ему не терпелось очутиться в гостиной Слизерина.       Путь до подземелья никак нельзя было назвать длинным, но для донельзя раздражённого Драко это время казалось чуть ли не вечностью. Его широкие шаги эхом разлетались по узким коридорам. Чем ближе была его цель, тем более гулкими казались эти звуки. В скором времени закреплённые на стенах факелы стали попадаться всё реже и реже, а затем цепочка из них и вовсе оборвалась, бросая путника в кромешной темноте. Парень, как и обычно, не стал использовать Люмос: в этих коридорах ему было знакомо всё, вплоть до мельчайших выступов каменной кладки, настолько он привык к труднопроходимым лабиринтам Слизерина за годы своего обучения. Каждый свой шаг он совершал на автомате, ему не нужно было задумываться о расположении следующего поворота или лестницы, отчего казалось, что в мире не осталось ничего, кроме ритмичного стука каблуков о камень, непроницаемой темноты и самого этого непрекращающегося движения вперёд. Такая зловещая атмосфера могла с лёгкостью напугать какого-нибудь заблудившегося пуффендуйца, но бывалому слизеринцу казалась привычной и была лишь в радость.        Вскоре Драко очутился у входа в гостиную. Чужаку могло бы показаться, что это очередной тупик в запутанных коридорах подземелий, но любой студент “змеиного” факультета прекрасно знал, что достаточно назвать пароль, как тут же откроется проход в общую гостиную. Недолго думая, Драко произнёс заветные слова и прошёл внутрь.        Друзья встретили его одобрительным улюлюканьем: давненько староста школы не радовал их своим присутствием. Только было унявшееся раздражение разгорелось вновь, как только Драко увидел сидящего поодаль от остальной компании Теодора Нотта. Тот, кажется, обучал младшекурсника игре в шахматы и беззаботно улыбался успехам последнего. Несколькими широкими шагами вспыхнувший за секунду слизеринец пересёк комнату и, не сдержавшись, отвесил Тео подзатыльник. Тот, отшатнувшись, чуть не упал со стула, но смолчал, потупив глаза в пол: знал, что заслужил. Пробормотав что-то нечленораздельное, сидевший с ним за доской паренёк быстро ретировался, не желая попасть под горячую руку.       – Ты что творишь? – прошипел разъярённый волшебник, нависая над неудачливым приятелем.       – Я… просто… – Тео поднял широко распахнутые глаза на своего друга. Кажется, бурлившие в нём до того эмоции теперь выплёскивались наружу: парень чуть не плакал от накопившегося волнения. Драко взял себя в руки и выпрямился.       – Пойдём, – аккуратно положил другу руку на плечо, – Это разговор не для лишних ушей.       Когда Тео поднялся со стула, Драко обернулся к пристально наблюдавшим за ними Блейзу и Пэнси и жестом поманил их за собой, а затем уверенным шагом направился в сторону спален.       В комнате, где жили Блейз и Тео, как раз никого не было. Закрыв за собой дверь, Малфой несколькими выверенными движениями наложил на неё запирающее заклинание и заглушку, пригладил волосы и обернулся к собравшимся. Блейз уже успел плюхнуться на кровать и теперь, сидя в позе лотоса, со скучающим видом смотрел на друга. Пэнси заняла свой излюбленный шезлонг, неизвестно откуда здесь взявшийся и непонятно кому принадлежавший, и, откинувшись на спинку, прикрыла глаза. Тео остался стоять посередине комнаты, опустив голову и теребя край своей не по размеру большой майки. Он явно не знал, чего ему ожидать от суровых товарищей. Драко раздражённо потёр переносицу.       – Чего ты добивался, объяснишь? – и затем продолжил, не дожидаясь ответа, – Ты решил наложить Империус на одну из учениц, чтобы та пронесла в Хогвартс то проклятое ожерелье и передала Дамблдору?       – Как ты понял…       – Хорошо, что только я это понял. Надеюсь, ты не додумался протащить это ожерелье в Хогвартс?       – Нет, что ты! – Тео засуетился в попытках хоть немного себя оправдать, – Я спрятал его в своём тайнике в Хогсмиде.       Драко задумчиво пожевал губы. Теперь уже не имеет смысла упрекать приятеля в несовершенствах несостоявшегося плана, нужно было думать, как теперь выкручиваться. Поймают его, подозрение падёт на всех, и тогда о мизерном кредите доверия старосты мальчиков можно будет забыть.       – Какое заклинание ты наложил на эту гриффиндорку?       – Обливиэйт, – кажется, Нотт постепенно приходил в себя, теперь он говорил заметно увереннее, – У меня не оставалось выбора, она меня узнала.       До того отстранённый Блейз неожиданно присоединился к разговору.       – А почему ты спрашиваешь? Что-то пошло не так, симптомы не те?       – В том то и дело, – Драко и не заметил, что от беспокойства принялся колупать ногтем дверной косяк, – Она знает, что её воспоминания были стёрты, но не помнит как. Походит на помешательство, хотя так не должно быть.       – Ну, при неправильно наложенном Обливиэйте может быть несколько вариантов развития событий, – Пэнси наклонилась вперёд и оперлась локтями на колени, ­– При наилучшем раскладе испытанный шок отразится на действии заклинания, в итоге последние события будут стёрты из памяти, а нынешняя помешанность сменится лёгкой дезориентированностью, после чего через некоторое время Кэти окончательно придёт в норму. Если такое и произойдёт, то только в течение ближайших двух дней, после этого срока можете уже не ожидать подобного чуда.       – А при наихудшем раскладе? – робко спросил Тео.       – Два варианта. Либо, при должном лечении, к ней вернутся воспоминания, либо, если заклинание повредило её рассудок… – девушка опустила глаза в пол, – она остаток жизни проведёт в больнице Святого Мунго.       – Ожидаемо, – произнёс Тео бесцветным голосом.       Все замолчали. Драко наконец отошёл от двери и расположился на чьём-то вещевом сундуке у окна. Тео присел на краешек стоящей рядом кровати, стараясь не привлекать к себе внимание собравшихся. Каждый застыл в занятом им положении. Казалось, любое движение может спугнуть короткое мгновение, данное им на размышление о серьёзности происходящего. Липкое волнение обволакивало комнату изнутри. Белокурый волшебник первым прервал затянувшееся молчание.       – Если она всё вспомнит, я ничем не смогу тебе помочь, – увидев вопросительный взгляд своего приятеля, он добавил, – Макгонагалл назначила меня ответственным за охрану гриффиндорки.       – Так это же отлично! – подскочил обрадованный было неудачливый слизеринец, – Тогда ты сможешь…       – Хоть раз подумай головой, или разучился? – вскинулся раздражённый Блейз, – Если с девчонкой что-то случится, обвинят во всём Драко, тогда пиши пропало, весь наш план коту под хвост.        Тео побледнел и ссутулился так, что казалось, будто он уменьшился в размерах под тяжёлыми взглядами коллег. Его было жаль: на плечи этого хрупкого мальчика свалилось непосильное задание только из-за того, что его отец не преуспел в поимке Гарри Поттера в Министерстве магии и, будучи сосланным в Азкабан, не смог держать ответ за свою неудачу перед Тёмным Лордом. Пытаясь подбодрить себя и приунывшего товарища, собравшиеся приступили к нелюбимой рубрике Драко, а именно «Что же делать, если мы опять облажались». Блейз, как обычно, выпаливал любые пришедшие ему в голову идеи, Пэнси безжалостно критиковала каждую из них, Тео неуверенно поддакивал то одной стороне, то другой. В итоге, как и всегда, спокойное обсуждение дальнейших действий переросло в громкий спор.        Белокурый волшебник отвернулся от своих друзей и равнодушно уставился в кромешную темноту, царящую за окном. У него не было ни малейшего желания выслушивать отборную ругань Блейза, язвительные комментарии Пэнси и робкие дополнения Тео. Ответственный за всех и вся слизеринец ужасно устал за этот день и предшествовавшую ему бессонную ночь. Напряжение и раздражение, удерживавшие его на ногах всё это время, постепенно теряли в эффективности, а потому на Драко с новой силой накатила прилипчивая дремота. Единственным, что препятствовало его погружению в царство Морфея, была жёсткая деревянная крышка сундука, на котором он сидел: как бы он ни пытался, на ней невозможно было умоститься поудобнее. Парень уже собирался было вернуться в комнаты старост, чтобы успеть поспать хотя бы часок перед вечерним патрулированием, как вдруг поток его мечтаний о кровати прервал голос друга:       – Ну всё, хватит уже об этом. Выкрутимся, как всегда. Тео, если что вдруг случится, говори, как мы тебя научили, – младший Нотт уверенно кивнул, Блейз обернулся к Драко,       – Теперь к следующему вопросу. Как там идут дела с Исчезательными шкафами?       – А по моему состоянию не видно? – буркнул сонный слизеринец, – Сколько бы не бился, а подходящее заклинание для починки найти не могу.       Помощь предлагать никто не стал: знали, что тут бессильны, да и не их это было дело - разбираться с чужим поручением. Блейз кашлянул.       – Ладно, если что понадобится - говори. На этом расходимся.       Обнадежённый было староста быстро вскочил со своего неудобного сиденья и попытался выйти из комнаты вслед за остальными, но не успел сделать и пары шагов, как ощутил на плече крепкую хватку своего темнокожего друга.        – А что там с Грейнджер? – заговорщицки прошептал тот.       Драко закатил глаза. Сон снова откладывался: впереди ждала его вторая самая нелюбимая рубрика, а именно «Непрошенные любовные советы от Блейза Забини».