Свидетель

      Чуя поигрался с ножом перед выходом. Он просто вытаскивал и затаскивал лезвие, размышляя в угол комнаты. В его глазах не было смысла, он прочно затянут в свои мысли, и только — щёлк, он молчит и смотрит, только — щёлк.       Он залип в пространство, представляя — пытаясь представить — то, что услышал от Дазая. Он пялился в угол комнаты — щёлк, и размышлял — щёлк.       Кем надо быть?       Кем надо быть, чтобы видеть это и... щёлк. И жить дальше — щёлк.       Чуе стало так плохо от представленного, что он вздрогнул. Он выпрямился и глубоко вдохнул, качая головой, теперь — чтобы избавиться от увиденного. Щёлк, и он сунул нож в карман.       Он спешно нёсся по лестнице вниз, представленные картины не торопились отпускать его, потому он прикладывал усилия и думал, думал о чём-то другом, о чём угодно, он пытался думать, поэтому выпал из реальности снова.       Чуя нахмурился на руку, которая преградила ему путь, и закатил глаза. После Осаму схватил его и толкнул, больно прибивая спиной к стене. Чуя прошипел.       — Эй, полегче, — он поднял руки в сдающемся жесте и улыбнулся.       — Как это нахрен понимать?       Чуя поджал губы и отвернулся. Он избегал взгляда. Потому вполне ожидаемо было услышать от Дазая:       — На меня смотри.       Чуя закатил глаза так сильно, что светлые ресницы задрожали. Он прочистил горло и посмотрел в ответ.       — Ещё раз спрашиваю, — Осаму намекающе поднял брови: — Что за херня?       Чуя беспомощно выдул воздух и пожал плечом.       — Ты сказал, их не найдут. А мы нашли. Дальше что?       Осаму покивал, не меняя выражения лица, он выглядел неизменно намекающим, в нём не было ничего от удивления.       — Мм. А я, наверное, как-то не так говорил тебе забить на это, да? Не понятно было, ушки забыл почистить?       Чуя провернул язык во рту и боролся с желанием отвернуться от него снова.       — Я сказал, что не оставлю это так.       Осаму ладонями упёрся в свои бёдра и вздохнул. Он покачал головой, сканируя Чую.       — Ты просто... издеваешься надо мной.       — Издеваюсь?! — Чуя удивлённо подался вперёд и рассмеялся. — В каком месте? Тебя избили ни за что! И ты реально хотел спустить им это с рук? Ты правда ненормальный?!       — Это ты ненормальный! — Осаму крикнул и указал пальцем. — И именно поэтому я не хотел, чтобы ты лез в это. Я знаю, каким ты бываешь, когда злишься на кого-то. Ты же... ну. Ты понимаешь, что я имею в виду. Не могу быть уверенным, что эти парни не окажутся в больнице, если ты вступишься. Кому из нас или из них это нужно?       — А-а-а... Вот в чём дело, — Чуя коротко кивнул и с осознанием закатил глаза. — Но смотри. Мои руки пустые. В них ничего нет. Мы просто пообщаемся. Разъясним, кто, где был неправ. Если подраться решат, у меня тоже есть кулаки, всё честно.       — Карманы выворачивай.       — Что?       — Карманы. Глухой? — Осаму поднял бровь. — Карманы, в которых нож складной таскаешь. Или ещё что... — он с многозначительным укором впёрся в голубые глаза и беспечно пожал плечом: — Не знаю.       — Больше ничего, — с напором ответил Чуя.       Осаму громко цыкнул.       — Да-да, окей, сейчас мы не об этом. Отдай нож.       Чуя пожал плечом.       — Возьми, забери.       Осаму поднял бровь.       — Что? В правом кармане джинсов. Забирай, если он тебе так нужен.       — Почему сам не отдашь?       — Хочу, чтобы ты меня потрогал, — улыбнулся Чуя.       Осаму с угрозой подался вперёд:       — Не смешно.       Правда, Чую его запугивание не колыхнуло. Он не колебался, только смочил губы и внимательно осмотрел Дазая.       — Не смеюсь. Во-первых, я даже не соврал. Во-вторых, мне нечего от тебя скрывать. Можешь обыскать. А если нужен нож — забирай. Я всё сказал.       — Я уже однажды поверил в это, — выплюнул Осаму, опуская взгляд.       Чуя тяжело вздохнул.       — Но... Я ведь признался после.       — Доверие таким образом не возвращается, — Осаму секундно дёрнул бровями для убедительности и попытки донести важность слов.       Он запустил пальцы в карман. Вытянув нож, оставил себе.       Вот чёрт, он хлопнул по второму карману. Он повёлся на слова Накахары, обыщи его, ага, давай, конечно, это же не было провокацией. Осаму прочистил горло, не поднимая голову.       — Ещё два на заднице, — с улыбкой уведомил Чуя.       — В одном из них презерватив, другой пуст. И так знаю.       — Грёбаный сканер, — Чуя усмехнулся и повёл головой. Так и было.       — Не, Чуя, — Осаму, наконец, столкнул взгляды, поднимая голову. — Просто, кажется, успел узнать тебя в какой-то мере. А пакеты ты таскаешь в карманах куртки.       — Заткнись? — Чуя вытянулся и секундно метнул взгляд в сторону.       Он намекнул, что они по-прежнему на лестничной клетке в общежитии кампуса и, типа, в любой момент их единение может быть прервано кем-то сторонним.       — Да? А когда мы в учебном корпусе кричали, ты об этом не подумал? Горло срывал, доказывая, что чист, а потом — извинениями. Двойные стандарты у тебя, получается. Но оно и понятно, тогда ты врал, а сейчас паришься.       Чуя поджал губы и опустил взгляд.       — Идём? Нас, наверное, заждались. — Осаму прошёл первым, не дожидаясь ответа.       — Мэтт написал тебе тоже? — поравнялся Чуя.       — А ты как хотел? Чтобы участник стычки ни сном, ни духом? Так не бывает. Как бы вы не пытались от меня скрыть... Мэтт адекватный и честный парень.       — Вау. Помню, ты отзывался о нём иначе.       — Хочешь вспомнить, что я изначально думал о тебе? — Осаму с укором вскинул бровь.       Чуя мрачно покачал головой.       На месте было четыре человека. Тёмное время суток не запутало Чую в том, кто отсутствовал, и он обратился к Мэтту:       — Где псевдо-блондинистый придурок?       — Сказал, что занят.       — Ну конечно! — Чуя рассмеялся. — Чем он нахрен может быть занят в такое время? Лепит из подушки себе девушку, разве что. Козёл. Выступал громче всех.       — Я бы оспорил, — пожал плечами Мэтт. — Ты возникал сильнее.       — Ну так я и здесь, правильно? — фыркнул Чуя.       — Узнал, — перетянул на себя внимание один из парней. — Я тебя узнал.       Чуя поднял брови и просканировал его:       — Хм. А я вот нет. Не помню лиц. Потому что в таком трипе был, ахуеешь. Даже давление подскочило. И вот он, — указал пальцем на Дазая, — был рядом, потому что меня размазало. Уловил?       — Твою мать...       Чуя рывком собрался метнуться к нему ближе. Но дёрнулся на месте — Осаму поймал его за плечи. Осаму, задержав его, собрал руки за спиной и сжал запястья.       — Недоразумение.       — То же самое сказали твоей матери в роддоме, когда принесли тебя, — прошипел Чуя.       Осаму усмехнулся — Чуя обернулся.       — Неплохо, но завязывай, — с улыбкой покачал головой Осаму.       — Ты должен был объяснить нам это.       — Я пытался! Вы не стали меня слушать.       — Ты мялся! С такой неуверенностью ты никому ничего не докажешь.       — То есть, вы просто игнорировали всё, что он говорил?! — очередной приступ конвульсии на драку снова был остановлен напором Дазая. — Какого, блять, чёрта?!       — Буйный особо, да? — парень кивнул на Чую, но обращался к Мэтту.       — За дело если, — Мэтт пожал плечом. — Я судить не буду, меня там не было. Предложения есть, как решать это недопонимание будем? У вас, псевдогероев, тогда кулаки чесались, наверное. Сейчас вот, у этого. Смотрите, три на три, в принципе.       — Ну это не совсем нам решать, — он перевёл взгляд на Дазая. — Прости, приятель. Хреново вышло. Но и ты пойми, ты болтал вот совсем неубедительно. У тебя, может, проблемы с речью какие-то?       — Нет у него никаких проблем! — встрял Чуя. — А вот у тебя есть. С башкой. Думать не умеет, ситуации оценивать, вот это да — беда. Может, её нахуй оттуда, с плеч?       — Замолчи!.. — встряхнул его Осаму.       — Как пса цепного, — усмехнулся кто-то из незнакомцев.       — Угу, потому что пиздец вам всем, если он меня отпустит, — раздражённо рявкнул Чуя. Неплохое сравнение: зубы скрипят от злости, пока он просто смотрит на этих парней. Сделать ничего не может. Ну и тявкает, скованный, чего уж там.       — С тобой вообще никто не общался сейчас.       — И так-то там ещё шея... в промежутке между башкой и плечами.       — Ты чё, самый умный?! — Чуя попытался расправить плечи.       — Я попросил тебя помолчать! — Осаму дёрнул Чую за пойманные запястья, и Чуя обернулся, сталкивая взгляды: — Попросил. Помолчать. Пожалуйста?       Чуя вздохнул и отвернулся обратно. Не очень удобно смотреть назад с заломанными руками.       — Так не делается, парни, — продолжил Осаму. — В ситуации не разобрались.       — Да это понятно уже. Косяк с нашей стороны, без вариантов. Я хотел бы предложить мирное решение.       — Например?       — Счёт, — незнакомец вытянул телефон и открыл заметки. — Есть карта у тебя, не привязанная к выплатам колледжа? Ну, чтоб не объясняться за поступление.       — Есть. Но кто цифры наизусть помнит?..       — Мы подождём.       — Нет, она с собой. Просто... — Осаму кивнул на Чую. У Накахары глаз на спине нет, он понял жест только по метнувшимся глазам незнакомца. И его следующему:       — А. Ну, ты попроси его постоять на месте. Ты ж его, вроде, просьбами и контролируешь. Замолчал же с того раза.       — Я не уверен, что это сработает в этот раз, — усмехнулся Осаму.       — Ты, блять, мне не доверяешь? — Чуя склонил голову в попытке посмотреть на него, пусть не обернулся полностью.       — Тебе честно?       Чуя разочарованно захлопнул веки. Он вздохнул и покачал головой:       — Я не буду к ним лезть, если ты попросишь. Если ты согласен на тот исход, который они предложили.       — И в это я должен поверить?       — Я совсем, что ли, без башки, по-твоему?!       — А чё, нет?!       Чуя вырвался — потому что Осаму ослабил хватку — и развернулся к нему:       — Ты всё, окончательно во мне разочаровался?!       — Повода не было?! Хрен ли ты ещё удивляешься этому?! У меня изначально-то небольшой кредит доверия к тебе был, но ты быстро проебал это, так что...       — Но я попросил тебя дать мне ещё один шанс! Как это возможно с нулём в мою пользу?!       — Хм, а может тебе теперь нужно заработать что-то, не похожее на ноль, не, не думал?!       — А это, по-твоему, возможно, пока ты ведёшь себя так по отношению ко мне?!       — Парни! — крикнул Мэтт и недоумённо приподнял руку. — Семейные разборки — дома.       Чуя поднял руки, продолжая обращаться к Дазаю:       — Смотри. Мои руки свободны. И я не бросаюсь на них.       — Молодец, — недовольно кивнул Осаму. Он вытянул карту из заднего кармана и принял чужой телефон. — Потому что на меня орёшь, некогда тебе меня защищать или типа того, да?       — Отдай сюда, — Чуя отобрал и телефон, и карту. Он начал набирать номер самостоятельно. — Ошибёшься ещё в цифрах. Где, блять, твои очки?!       — У тебя в заднице, — отразил Осаму, но препятствовать занятию не стал. Он скрестил руки на груди и смотрел в экран. Ну, чисто теоретически, не шибко зрительно.       — Странные у вас отношения.       — Не твоё дело, — покосился Осаму.       — Не моё. Я только телефон свой жду. А вы тут представления устраиваете. Ты очки носишь?       — Угу.       — С собой не брал, потому что думал, что драться придётся? А карту взял, чтобы потом в аптеку круглосуточную смотаться в случае чего?       Осаму усмехнулся и коротко кивнул:       — Именно. Не мог знать, какие у вас убеждения. Ну, учитывая то, что произошло.       — Мы... ты не думай. В другом случае это было бы... уместно, понимаешь?       — Ага. Но разбираться-то вы не стали.       — Ситуация казалась говорящей. И настроение дерьмовое. Полыхнуло просто.       — Одно из самых херовых оправданий, что я когда-либо слышал, — сказал Чуя и протянул телефон.       Незнакомец дёрнулся к нему. На месте. Чуя смерил взглядом и провёл языком по внутренней стороне щеки:       — Провоцируешь?       — Просто интересно, почему он тебя так сдерживал. Ты реально бешеный?       — Реально, — кивнул Чуя. — Проверить хочешь?       — Угомонись, — Осаму толкнул его в бок.       — Руку протяну к своему телефону... откусишь?       — Меня только что попросили не кусаться, — Чуя кивнул на устройство.       Незнакомец нарочито осторожно, будто правда забирая что-то рядом с псом, вытянул телефон. Чуя вздохнул и сжал челюсть. Кусаться, конечно, хотелось.       — Что там между вами происходит мне неинтересно, — незнакомец кивнул Дазаю. — Конфликт исчерпан? Мы договорились?       — Да, — Осаму протянул ладонь. И получил ответ.       — Ну круто, ожидай тогда. Комиссия, сам понимаешь, и наскрести надо в одну кучу.       — Угу.       — И псу бы купил намордник.       — А вот с псом я сам разберусь, не лезь.       — Я отгрызу тебе яйца, — устало фыркнул Чуя.       Парень махнул на него рукой, но обращался к Дазаю:       — Он у тебя, походу, по мальчикам.       — Не пизди, пока я не спустил поводок, — улыбнулся Осаму.       Чуя взглядом проводил каждого из уходящих до только ему известной точки. Как только парни пропали с поля зрения, он получил пинок в плечо.       — Ты как, блять, себя ведёшь?!       — Вы оба как себя ведёте?! — мгновенно вмешался Мэтт. — Что за брачные игры, вы о чём болтать пришли?! «Не отпущу, не доверяю», ёбнутые?! Позор. Вы бы ещё засосались для убедительности. Нельзя разборки между собой решать между собой, я что, дохуя требую?!       — А я здесь не причём, — Осаму пожал плечами.       — А ты на него всю ответственность не скидывай, слышишь? Я вас обоих уважаю до момента, когда вы начинаете вести себя как придурки. И сейчас вы оба вели себя как придурки.       — Кому ты рассказываешь?! Если бы я его не держал, ты думаешь, он бы реально просто разговаривал?!       — Мы договорились, что сначала просто пообщаемся.       — Только он нахер этот договор послал, и начал бы кидаться! Я знаю. Он угрожать начал, и то я его уже держал, не улавливаешь суть?! Вот на меня весь этот цирк сваливать не надо.       — Заткнитесь нахуй оба! — Чуя поднял раскрытые ладони наверх, не меняя недоброжелательность тона. — Я виноват. Я крайний опять, да. Довольны? Можете продолжать, но я это выслушивать не собираюсь. Увидимся.

༒

      Чуя в самом деле перебрасывал биту из одной руки в другую. Размахивался. Не впустую — бил.       Чуя бил.       Битой, — размахиваясь.       Он во снах к тебе приходит или?.. — как-то спросил Осаму. Вот идиот. Эдвард не может приходить во снах.       Он подкатывается на инвалидном кресле. И на нём никогда нет лица. Только кровавая каша. Он наклоняет голову в бок и... мог бы смотреть. Только Чуя никогда не видит его глаз.       Он стоит напротив и смотрит. Он знает, что это его рук дело. От средства передвижения до отсутствия линий на лице. Он же сам их, чёрт возьми, стёр. Многочисленными, беспощадными ударами.       Чуя хочет извиниться, но язык немеет. Рот не открывается. Он просто стоит и смотрит. Стоит, потому что это он сломал человеку позвоночник, а не ему.       Чуя качает головой. Неизменно ничего не может сказать.       Хмурится и поворачивается на протяжный звук. Вибрация. Непонятно, где. Он вертит головой по сторонам.       И, наконец, просыпается в своей постели. Сердце выпрыгивает из груди. Перед широко раскрытыми глазами мыльное изображение. Чуя трёт лицо и приподнимается на локте. Телефон в самом деле разрывается звонком на беззвучном, трещала вибрация. Коротко изучив экран, Чуя переходит на шёпот — потому что не один в комнате — и отвечает:       — Осаму?       Он смотрит перед собой, слушая Дазая. Он хмурится от резкого пробуждения и моргает, пытаясь раздуплиться. Остатки сна ещё не до конца растворились, но Чуя понимающе кивает, будто хоть кто-то видит жест, и с первой секунды паузы отвечает:       — Приходи. Никаких проблем, не пизди. Я жду. — он поднялся и прижал телефон к уху плечом. Начал надевать штаны, не завершая звонок: — Да, очень смешно. Я потому и не сбрасываю, шевелись уже. Или ты постучать хотел? Соседу моему сразу по голове пойди постучи, ага. Ну? Неужели.       Отложив телефон обратно на тумбочку, он поплёлся к двери. По пути он провёл ладонями по лицу, шумно выдыхая. Это была неожиданная просьба но проблемы в ней, как таковой, совсем. Чуя открыл дверь и посторонился, позволяя войти.       — Оскар просто придурок!.. — недовольным шёпотом сообщил Осаму. — Мы оба знаем, что нечего закрываться на верхнюю защёлку. Но нет, надо ему забить на это, и лечь спать. Я не достучаться до него не могу, не дозвониться.       — Ты нахера мне повторяешь одно и то же, думал, я не слышал? — Чуя сонно поморгал и закрыл дверь на защёлку.       — Нет, я просто до сих пор злюсь!.. И ещё... Мэтту я не мог позвонить: он уехал к родителям на каникулы, всё.       — Угу. Он сессию закрыл раньше всех, у него автоматы. И свалил быстро, что ему тут делать, конечно. Отстрелялся.       — Лео я в здравом уме звонить не хочу, так что...       — Подожди, а если бы не вот это вот всё... — Чуя отлип от двери и недоверчиво нахмурился, продолжая: — Ты бы мне тоже «в здравом уме» звонить не стал?       Осаму смотрел в ответ не слишком понимающе, оставляя паузу. Он поджал губы и побегал глазами, после пожимая плечами.       — Нет, я не это имел в виду... Неловко беспокоить. Хочу извиниться, что так внезапно это всё...       — В задницу свои извинения затолкай, — отозвался Чуя, приближаясь к шкафу. — Идёшь в душ? Я дам тебе одежду.       — М, ну... Было бы круто.       — Супер, — Чуя подавил зевок. Развернувшись со стопкой одежды в руках, уточнил: — Ты чего так поздно возвращаешься?       Осаму молниеносно отвёл взгляд на стену. Он тихо прочистил горло, отвечая:       — Решил немного прогуляться после работы.       — Ясно, — Чуя кивнул и указал на дверь ванной комнаты.       Когда Осаму исчез за дверью, он сел на кровать и потупил в телефон. Правда, пришлось отвлечься на звук распада СССР. Сосед храпел. Как слон. Со статичной периодичностью, что Чуя уже начал отсчитывать секунды. И безошибочно попадал в тайминг.       Вздохнув, Чуя подобрался к шкафу и бросил на кровать ещё одну подушку. Она приземлилась криво, но он всё равно удовлетворительно кивнул. Главное, что ещё одна подушка есть в принципе.       Кровать недостаточно большая для постельного белья, рассчитанного на двуспальную. Но и односпального комплекта недостаточно. Нехитрым вычислением Чуя пришёл к выводу, что размер сводится к полтора. Ни туда, ни сюда. Странные кровати, выданные в комнаты от колледжа. Чуе не мешало заниматься на них своими делами с приходящим на ночь девушками. Потому он очень тупым взглядом осёкся по поводу того, что загрузился этими мыслями сейчас.       Ну, наверное, дело в том, что из ванной комнаты вышел Осаму.       Чуя развернулся к нему и поделился недавними мыслями неизменным шёпотом:       — Второго одеяла у меня нет. Сильная проблема?       — Нет, вообще не проблема. Это... Я оставил свои вещи на крючке, — Осаму кивнул в сторону второй кровати. — Как его?..       — Лиам.       — Угу. Возникать не будет по этому поводу?       — Будет, — Чуя недовольно кивнул и усмехнулся. — Ему не нужен хоть какой-то повод, чтобы возникать. Так что забей. Ты ко мне пришёл, не к нему.       — Но вы живёте в одной комнате, — напомнил Осаму, проходя за Чуей к его кровати.       — Да забей ты на него, он, вон, храпит, ему сейчас ничего не интересно, — Чуя тихо усмехнулся и прополз по кровати к стене. Он поправил подушку для Дазая и кивнул, предлагая расположиться рядом.       — Спасибо, — Осаму лёг на бок, лицом к Чуе. — Ты спас меня от того, чтобы ночевать на улице или в коридоре.       — Ещё что расскажешь? — Чуя поправил одеяло и в тон повернулся к нему. — Это вообще не проблема. Ты всегда можешь обратиться ко мне. Ну, в любое время суток.       Он тихо усмехнулся — Осаму быстро вернул эмоцию улыбкой.       — Спасибо, что не оставил спать на картонке.       — Скажи "спасибо" ещё пару раз, и ты пойдёшь на картонку, — Чуя закатил глаза.       Осаму тихо усмехнулся, изучая взглядом его лицо.       — Так-то ты из нас больше пёс.       — Так-то псам не звонят попроситься на ночь... о, чтобы не делить картонку?       — О, больно мне нужна твоя картонка, — Осаму закатил глаза.       — Но ты здесь, — Чуя пожал плечом.       И Осаму фыркнул в сторону. Прошла короткая пауза, и он вернулся к Чуе неизменный шёпотом:       — Я тебя разбудил?       Чуя помедлил и изучил лицо. Остатки усмешек после обсуждения псинячих картонок сползали не слишком стремительно, но это происходило. Он слабо покивал в ответ.       — Ага, типа того. Ну, и... я рад, что ты сделал это.       — Мне тоже снятся дурные сны, — Осаму провёл глазами медленную линию. Всего на секунду, но... он выглядел по-настоящему отчаянным. В его лице мелькнуло что-то, что, казалось, он никогда не забудет, — щёлк.       Мне тоже, — щёлк.       Снятся дурные сны, — щёлк.       Но Осаму поморгал и улыбнулся, теряя мысли, мрачно охватившие его с упоминанием снов.       — Не будем об этом.       — Нет? — Чуя вопросительно поднял брови.       Щёлк, — расскажи мне?       — Нет. Нет-нет. Мы не будем об этом, — Осаму тихо усмехнулся и завис в голубые глаза. Он повёл медленную линию вниз, и его бровь дважды дёрнулась.       Нет, он... не хочет разговаривать. Чуя поджал губы от досады, но, впрочем, это слишком неправильное время, и храп соседа только доказывает это.       — А о чём будем? — спустя паузу спросил Чуя. Его губы расплылись в улыбку, бровь секундно, ответно дёрнулась наверх.       — Не знаю, — Осаму подвинулся по кровати ближе. Он поднял взгляд и плохо сдерживал улыбку. — О чём хочешь?       Чуя поколебался целую секунду. Но Осаму смотрел снизу вверх своими карими, щенячьими глазами, и выглядел таким бессовестно невинным. Чуя прерывисто выдохнул и подался вперёд.       Сталкиваясь с этим непоколебимо щенячьим лицом в намерении вернуть ему его лицо. Больше честности, больше разбитости, не надо строить из себя, и Чуя намерен завести и поломать.       Чуя провёл носом линию по крылу его носа. Он склонил голову, приподнимаясь, и поймал нижнюю губу, заявляя на неё планы. Которые Осаму одобрил своим быстрым ответом.       Поцелуй затягивался, и Чуя с шумом затянул воздух через нос, ладонью ненавязчиво переворачивая Дазая с бока на спину упором в плечо. Чуя навис над ним, не разрывая поцелуй. Он упирался в подушку рядом с головой, второй ладонью через футболку ласкал соски.       Осаму от ласк потерял дыхание, его почти не было слышно, грудь проваливалась, после высоко вздымаясь, и это были сокращения. Он пальцами коснулся ключицы Накахары. Холодные подушечки осторожной, прерывающейся в воздух линией сползали вниз по оголённому торсу.       Вскоре Осаму дышал горячо. Глубоко. Его выдохи обжигали вслед за тихим отзвуком поцелуя.       Отстранившись от губ, Чуя изучил его лицо с неподдельным интересом. Будто бы никогда ранее не делал этого. Он столкнул носы и провернул то поглаживание ещё раз. Он не отстранялся, когда жарко выдохнул:       — Я хочу тебя.       Осаму перевёл дыхание.       — Не буду врать, — он пальцем провёл линию по шее и поймал взгляд. — Я соскучился по твоим губам. И рукам.       Он втянул нижнюю губу, прикусывая. Он не разрывал зрительный контакт, когда за запястье направил ладонь Накахары вниз по своему телу.       Ладонь податливой линией смяла одежду, Чуя подтянул её пальцами. Осаму не спрашивал, просто вёл его, вполне понятно намекая на ласки, и Чуя дышал откровенно херово, чуть шире, заинтересованнее распахивая взгляд. Осаму смотрел в ответ затуманенными глазами и держал нижнюю губу зубами, доводя ладонь до своего члена.       Чуя смотрел внимательно, когда начал ласкать Дазая. Осаму сильнее вцепился в пойманную губу и проследил траекторию вниз. Он посмотрел в глаза, первым выдохом удовольствия от прикосновения теряя губу. Он поломал брови, его рот приоткрылся, Чуя заинтересованно поднял брови, оставляя глаза полуприкрытыми веками, и продолжил движения кулаком.       Осаму шумно выдохнул, его спина выгнулась, он хмурился... Но в момент снова этот утробный звук.       Оба повернули головы на короткий храп. Столкнув взгляды, обменялись усмешками. Издержки студенчества. Ничего.       Осаму смотрел в глаза. Он выгнулся на месте снова и прерывисто выдохнул. Чуя нависал над ним в полной заинтересованности, и Осаму поймал ласкающую руку в районе локтя. Он сильно закатил глаза, ускоряя движения. Он скучал. Это видно.       Чуя с восхищением бегал взглядом и не мог сомкнуть губы, наблюдая. Осаму заправил рыжую прядь за ухо и поймал взгляд снова. Он подавился выдохом, становясь шумным.       — Тише, — Чуя склонился к нему и вовлёк в поцелуй.       Осаму сдержано промычал и часто задышал через нос. Он подался навстречу, навстречу ласкам, навстречу поцелую, навстречу Чуе.       Заминка. Чуя языком ворвался в рот. Пальцы прерывающейся линией скользнули ниже, к запястью ласкающей руки. Осаму сплёл языки неторопливым поглаживанием, и контролировал движения Накахары очевиднее. Он фактически направлял, но будто делал это сам — просто рукой Накахары.       Чуя чувствовал вздымающуюся грудь от близости. Он прервал поглаживание языками столкновением губами. Горячее, ничтожное расстояние искрило. Осаму с готовностью встретил язык своим снова и свободной рукой обвил шею Накахары, цепляясь за него.       Чуя влюблён.       Невероятно.       Он подался ближе — наверняка убеждая Дазая в этом, прижимаясь к его бедру.       Осаму гладил руку, остановив свою ладонь на предплечье. И глухо промычал в поцелуй.       Поглаживание языков прервалось короткими, быстрыми, рваными поцелуями.       Отстранившись, Чуя не смог сдержать выдох. Он упёрся в карие глаза и открыто усмехнулся, дёрнув бровью. Осаму улыбнулся, закусывая нижнюю губу.       Чуя отпустил его и не самым удобными, но вполне отработанными движениями спустил одежду Дазая ниже. Осаму помог в этом, на секунду приподнимаясь.       — Не скучай, — выдохнул возле губ Чуя. Выпрямившись, он подмигнул и уплыл вниз, под одеяло, накрываясь.       Осаму усмехнулся и покачал головой. Как говорится, не прощаемся.       Он поправил одеяло вслед за Чуей, позволяя после передвинуть себя немного в сторону. Пусть он недовольно сбил глаза неопределённо наверх. Он метнул взгляд в сторону соседней кровати: повода для беспокойства не было, так что пусть Чуя вертит его, как хочет.       Чуя взял его осторожно, неторопливо, но сразу с козырей. Лаская нежную кожу металлическим шариком. Осаму не смог сдержать громкий выдох, он глубоко закатил глаза, но осёкся тем, что нужно где-то остановить руки. Он едва подавил желание упереться на локоть и выпрямиться. Поиметь Чую в рот.       Он нетерпеливым движением сунул руку под одеяло и вопросительно провёл пальцем по рыжим волосам. Чуя был сдержанным — не торопился продвигаться и брать глубже. Осаму надеялся не перейти ту границу, как когда Чуя не позволил лезть в волосы — убрал ладонь. В этот раз... Чуя поймал запястье, разрешая путаться в пряди. Он втянул щёки, без предупреждения резко опускаясь по длине.       И Осаму почувствовал, как разбивается, он на громком выдохе выразил согласие, разбивая своим "да" чрезмерную тишину, это было чертовски громко, его пальцы блуждали в рыжих волосах. Он осёкся своей громкостью и бросил тревожный взгляд в сторону. Лиам — или как его там, похерам, Чуя скользит по члену, смазывая его слюной, Осаму не намерен вспоминать, как зовут его соседа — коротко, но заметно тише в сравнении прохрапел. Всё в порядке.       Всё в порядке, Осаму может продолжить перебирать волосы и развязно выдыхать от вторичных поглаживаний языком. Чуя ублажал его со всей старательностью. Прокол языка позволял доводить Дазая до стонов, которые он сдерживал, плотно смыкая губы. Это становилось сложнее, Осаму искусал свои губы, всё чаще теряя их из сжатого положения, это невероятно выбивало его, пока Чуя не останавливался, и Осаму видел происходящее, очертанием, скрытым одеялом.       Жар распространился в каждую клеточку тела и витал по всей кровати. Воздуха было мало. Напряжение скапливалось внизу и волнами снималось горячим ртом Накахары. Осаму хотел поиметь его в рот. Он так соскучился.       Осаму упёрся локтем в подушку и выпрямился. Чуя не растерялся сменой положения, он поплыл следом, не сбрасывая пойманный темп. Осаму собрал рыжие волосы в кулак и старался не задохнуться совсем. Он опрокинул голову, часто выдыхая. Кровь кипела. Скорость заставляла хмуриться. Осаму снова выразил согласие и толкался навстречу, Чуя смазывал его слюной, торопливо двигая головой, одеяло скользило, но не выдавало его, сохраняя некоторую анонимность.       Стопы свело жгучим, но приятным онемением. Ещё совсем немного. Осаму закатил глаза, он чувствовал, насколько Чуя хорош, он чувствовал, насколько близко находится к грани своего отчаянья, он снова шипел "да" и сбивался бессовестными выдохами. Свободная ладонь в тон сжалась в кулак. А воздуха неизменно катастрофически мало. Осаму старается не задохнуться. Он старается угомонить свои бёдра, но толкается сильнее и быстрее с каждой секундой, он не может терпеть это сумасшествие.       Осаму не контролировал вылетевшую вежливую просьбу, его разбитое "пожалуйста" насмехалось только над ним, он просил довести его, он повторил это снова, пока толчки в рот становились быстрее, пока рука, на которую пришёлся упор, ломила от неудобного положения, пока он повторил "да", забыв про соседа в этой комнате напрочь.       Он распалялся и сбивчиво шептал до момента, когда мир рассыпался на вспышки. Осаму простонал, но, честно, не контролировал это, он был громким, он стонал и мычал одновременно, стопы жгло волной из низа живота. Он больше вообще ничего не контролировал. Тело сводило приятной усталостью, и Осаму позволил себе расслабиться, продолжая отчаянные попытки восстановить дыхание, он безвольно свалился на спину, его трясло от неожиданной яркости полученного оргазма, его воодушевлённо трясло от мысли, что он всё же сделал это, он трясся и ловил воздух.       Откинув одеяло — как путь наверх — Чуя провёл пальцем по уголку губ. Он улыбался, когда поравнялся, и вытер губы тыльной стороной ладони.       Он пополз наверх, к расплывшемуся от удовольствия Дазаю. Осаму поймал его щёки двумя ладонями и несдержанно поцеловал. Запал, правда, быстро испарился за истомой от усталости.       — Ты невероятный... — ломано шептал Осаму. — Просто, блять, нереальный, серьёзно...       — Тебе понравилось? — риторически усмехнулся Чуя.       — Никогда не слышал более глупого вопроса, — Осаму лениво усмехнулся в ответ. Он разочарованно прошипел и смежил веки, сталкивая лбы. — Прости...       — Не понял, — Чуя отстранился и пальцем поднял подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Он многозначительно приподнял брови: — Ты кончил, пока я был внизу. Извинения — последнее, что я хотел бы услышать после этого.       — Ты лучший, — Осаму улыбался раздавленно.       — Ого, — Чуя дёрнул бровью и смущённо улыбнулся в ответ. — Но ладно, это мне понравилось больше, чем извинения.       Осаму посмеялся и поцеловал его. Чуя сильно наклонил голову, оставляя отзвук за поцелуем. Отпустив губы, он повёл линию носом по щеке и на ухо уведомил:       — Я в ванную.       — Нет, — отстранившись, запротестовал Осаму.       — М? — Чуя вскинул брови.       И податливо опустился на спину мимо подушки. Он усмехнулся, смотря в глаза нависшему над ним Дазаю.       — Ты не обязан.       — Но я хочу сделать это, — Осаму наклонился и оставил на губах лёгкий поцелуй. — Или ты против?       — Ни в коем случае, — Чуя усмехнулся риторичности и проследил, как пальцы Дазая забираются под пояс штанов.       Он ожидающе укусил нижнюю губу, но через секунду прикрыл глаза от первого прикосновения и отпустил губу несдержанным выдохом. Он двинул по кровати, устраиваясь удобнее, и посмотрел на Дазая.       — Уверен? — с улыбкой приподнял бровь Осаму.       — Уверен ли я? — Чуя поднял брови и попытался подтянуться, смотря на губы, и Осаму поменял точку упора, склоняясь, прилипая ближе. — Знал бы ты, сколько я фантазировал о тебе в душе.       — Ух ты, — Осаму усмехнулся, не отвлекаясь от ласк. — Представлял меня в своей одежде? Мм, как сейчас?       — Думал ли я о том, как поимею тебя, не снимая своей толстовки? — Чуя постарался улыбнуться дерзко, несмотря на ладонь Дазая, ласкающую его и останавливающую от дерзости своими движениями.       — В толстовке мне будет жарко... — как-то обижено прошептал Осаму.       Чуя не мог не рассмеяться. Он прошипел, стараясь вернуть себя в происходящее, но ответил:       — Я хочу трахнуть тебя после того, как увижу тебя в своей толстовке, и это мой оргазм, ты портишь всё своей потливостью.       — Но ты же планируешь трахнуть меня, а я знаю, что мне будет жарко...       Чуя закатил глаза и фыркнул в сторону. Это похоже на препирательства школьников, а не грязный разговор.       — Эй, окей, — Осаму наклонился, чмокнув Чую куда-то в щёку, и повёл линию носом до его уха, вышёптывая: — Окей, трахни меня в своей толстовке—       — Уже не хочу, трахай себя сам.       Осаму сжал его член у основания, заставляя давиться воздухом. Чуя вытянул подушку, которая лежала рядом, — Осаму положил его мимо, — и шлёпнул ею Дазая.       Осаму отпрянул, даже отпуская его, и похихикал. Чуя смотрел на него недовольным взглядом после того трюка, и Осаму секундно сдался жестом поднятых рук.       — Окей-окей, прости, забудем это, — защебетал он, подползая обратно. — Иди сюда.       Он поцеловал Чую, и Чуя, отвечая, начал расслабляться снова. Он заводился, ладонь Дазая блуждала по его соскам, вниз, обратно, и снова вниз, обхватывая член. Осаму огладил длину и начал с медленных движений.       Он отпустил губы и зашептал возле щеки:       — Ладно, нахер это. Ты хотел бы... снять с меня твою толстовку и обнаружить, что я надевал её на ремни?       — Типа? Ты застегнул ремни на голое тело, а сверху была—?       — Да. Тебе нравится?       Чуя помолчал, рука Дазая совсем слегка ускорилась. Чуя прерывисто выдохнул, представляя то, что сказал Осаму.       — Чёрт, да... Дальше?       — Думаю, в ремнях мне тоже жарко, и я попытался их расстегнуть и снять...       Чуя одарил Дазая мрачным взглядом, потому что Осаму приподнялся на один уровень. Осаму хихикнул и теперь смотрел в глаза, продолжая:       — Но именно это ты запретил мне делать. Я думаю, ты... был груб со мной. Когда откинул мои руки и сказал... что я охуевшая сарделька—       — Нет, я так больше не могу, отпусти меня в ванную, — Чуя раздражённо вздохнул и собирался подняться.       Осаму придержал его за плечо, опрокидывая обратно. Это получилось, и он приблизился к лицу:       — Не рыпайся. Я обязательно заставлю тебя кончить, дай мне немного поприкалываться.       — Ты уже всё, пока я чувствую себя, как в пубертате, у меня нет желания "прикалываться", — Чуя кривился, повторяя это слово за Дазаем.       — Расслабься, не будь пубертатной язвой, — Осаму усмехнулся. — Взрослый ты парень, который хочет выебать одного красавчика в очках и ремнях или где? М?       — Не тогда, когда он представляет, что я назвал его сосиской во время секса.       — Охуевшей—       — Так, всё, — Чуя попытался откинуть Дазая снова.       — Ш-ш-ш... — Осаму привалился обратно, задерживая его. — Чш. Тише. Расслабься.       — С тобой невозможно расслабиться, — Чуя фыркнул в сторону, но угомонился.       — Тогда говори ты, — Осаму улыбнулся и пожал плечом. — Я просто буду твоим... твоей рукой... мм... просто как машина-мастурбатор, а?       Чуя смотрел на него серьёзным взглядом секунды. После поднял брови, расплываясь в улыбке и рассмеялся, стараясь быть не слишком громким. Осаму поддержал порыв своим хихиканьем.       Чуя толкнул его в плечо, переводя дыхание.       — Какой вот ты... — он запнулся, смотря в карие глаза, и продолжил улыбаться. — Я обожаю твой идиотизм.       — Ты назвал меня идиотом...       — Я сказал, что обожаю тебя.       — Ты сказал, что я идиот...       — Это называется придурковатость, и я обожаю её в тебе, — Чуя поймал Дазая за плечи и подвинул к себе, находя его губы.       Осаму отвечал, но прерывался, театрально хмурясь:       — Значит, я придурковатый? Ну, идиот...       — Заткнись! — Чуя рассмеялся и заткнул его следующим поцелуем. Он спустил ладонь по своему телу вниз, второй неизменно придерживая Дазая рядом: — К чёрту тебя, я сам.       — Эй—       — Молчи, — Чуя перебил и сократил расстояние между лицами, болтая ему в губы:— Я просто буду груб с тобой в своих мыслях.       — А чё в мыслях, поделись со мной своими фантазиями—       — Не заслужил. Плохо себя ведёшь.       — Тогда я буду перебивать твои мысли, — Осаму фыркнул, опаляя кожу Накахары, и коротко чмокнул его в губы. — Я хочу, чтобы я был в очках, когда ты возьмёшь меня. Мне нужно... рассмотреть твой прибор в процессе. О нет, у меня нет увеличительных линз...       — Козёл, — прошипел Чуя, но улыбался. Он переместил ладонь с плеча на шею Дазая и слегка придавил. — Цыц.       Осаму подавился и выдал из себя какой-то тихий, сдавленный стон.       — Ммм, сжимай сильнее.       — Надо мне потом с трупом тут валяться...       Осаму прыснул, хватка Накахары на его шее не усилилась.       — Я же знаю, что ты не возбуждён, — беспечно договорил Чуя.       Осаму повёл линию ладонью вниз, настаивая отдать право ему. Чуя, глухо хмыкнув, уступил, и теперь Осаму ласкал его.       — Почему мы вообще решили поболтать, пока занимаемся этим в одной комнате с твоим соседом?       — Потому что нахер его, ты иногда говоришь действительно непристойные вещи.       — Давай без "иногда", я продолжаю представлять, что ты душишь меня, пока твой член выбивает из меня душу.       — Ты звучишь плохо, — быстро прошептал Чуя, но рука Дазая ласкала его сильнее, и он понемногу задыхался.       — Ты ещё хуже, малыш, — улыбнулся Осаму. — Ты звучишь плохо, когда думаешь о том, как я выстанываю твоё имя, только лишившись твоей одежды и огребая за то, что подумал снять ремни. Думаю, ты вытащил из петель свой ремень и отшлёпал меня за то, каким громким я был с твоим именем, и за то, как часто я прошу быть быстрее, я чертовски ненасытный твоим членом—       — Отшлёпал? — сбивчиво переспросил Чуя, задыхаясь сильнее.       — Да. Ты отшлёпал меня ремнём до красных пятен... потому что я плохо себя веду.       Чуя хватался за Дазая двумя ладонями, отчаянно нуждаясь в поцелуе. Оргазм был быстрым, волна накрыла его, но стремительно отпускала. Чуя сказал Дазаю, что он мог бы прийти к этому сразу, а не "прикалываться", так что, он всё ещё плохо себя ведёт.

༒

      Утром Чуя первый ушёл в душ.       Осаму не мог собраться и уйти, потому что оставил в той комнате вещи. На крючке. Заведомо побеспокоившись о том, как на это отреагирует второй человек, проживающий здесь. Но пока тот спал. Или?..       Осаму залипал в телефон, но бросал на него взгляды.       Слишком, наверное, частые.       — Дыру просверлишь.       Осаму осёкся приподнятыми бровями и вернул внимание телефону. Он прочистил горло намёком "я даже не смотрел".       — Если я лежу на кровати с закрытыми глазами и дышу, это не значит, что я сплю.       — Если храпишь — тоже? — Осаму поднял бровь.       Лиам открыл один глаз:       — Я храпел?       Осаму посмотрел на него.       — Ну, иначе бы, наверное, я не говорил бы об этом?       — Даже если храпел, — Лиам рывком поднялся и вытянул носки из-под кровати. — То не всю ночь.       Осаму просканировал его и промолчал. Он снова прочистил горло, но это было чем-то машинальным. В голове эхом закружили согласия и просьбы, вылетающие прошлой ночью из его горла, и сбивчивое, уже такое громкое, осмелевшее "отшлёпал?" Накахары.       Надев носки, Лиам продолжил:       — Если ты думаешь, что я вас не слышал, то ты ошибаешься, — и столкнул взгляды. Его, правда, был тяжёлый, заспанный. Опухший, будто Лиам проснулся с похмельем. — Не думал, что он парней сюда таскать будет.       Осаму закатил глаза.       — Это не твоё дело.       — Пока вы трахаетесь у меня под ухом — моё.       — Мне жаль, что мы помешали твоему сну. Но я имел в виду ориентацию твоего соседа по комнате.       — А эта херня только очередной его минус, не первый.       — Вау, ты реально хочешь говорить об этом мне? У тебя к нему какие-то личные претензии?       — Ну... нет. Я имею в виду его в целом. Слушай, даже в списках на делёжку комнаты он записан по-другому.       — В документах американизация, представляется своим настоящим, в чём дело? Наговариваешь на него.       — Наговариваю? Угу, поживи с ним. Поймёшь.       — Так себе угроза.       — Всё, заткнись, — Лиам кивнул на дверь. — Он ванную занял?       — Вау. Во-первых, полегче. Во-вторых, вопрос риторический, я бы по своей воле здесь не сидел с тобой. Поверь, найдётся компания получше... о, да кто угодно.       — Хамло, — Лиам лениво прыснул. — Ну ясно, по своему уровню себе партнёров ищет.       — Отстань от него.       Чуя выплыл из ванной с полотенцем на шее. Без футболки, в шортах. Что сразу прокомментировал Лиам:       — Вот и это я имел в виду. Чё не голый сразу? Чего мы там с ним, — он кивнул на Дазая, — не видели, правда? Наверняка ещё воды на пол наплескал.       Чуя скрестил руки на груди, добродушно улыбаясь, и приподнял брови:       — И тебе доброе утро, Лиам. Снова чем-то недоволен?       — Тем, что ты трахаешься на соседней кровати и мешаешь мне спать.       — Прости. Виноват. Но мы пытались быть тише.       — Не вышло, — Лиам раздражённо дёрнул подбородком. Он повернулся к Дазаю и кивнул. — Я тебе говорю, попробуй пожить с этим долбаёбом.       — За языком следи, — отозвался Осаму, смотря в экран телефона.       — Ну конечно, — Лиам подавился воздухом. Он поднялся, подбираясь к двери в ванную. — Будешь оправдывать его, пока под вами кровать скрипит ночами. Я в душ. Никакой очереди, у тебя тут очевидно меньше прав.       — Ты за его права не болтай, — Чуя привалился плечом к шкафу.       Поравнявшись с ним, Лиам задержался:       — Из-за тебя, Тарзан, чуть не обоссался.       — Мне так жаль, не представляешь, — саркастично отозвался Чуя и склонил голову, провожая его взглядом.       Дверь хлопнула. Однако Лиам не замолчал:       — Как я и говорил, везде вода! Ещё и тряпки на крючке какие-то, у нас нет корзины для белья или что? — прошло пару секунд, и он продолжил: — Бритву свою опять бросил!       — Чуть не перепутал её с зубной щёткой? — с улыбкой повысил тон Чуя.       Осаму скривился, слишком быстро уловив отсылку.       — Ха-ха, очень смешно! Волос рыжих в раковине куча. И я надеюсь, что они с бороды!       — Надейся! — крикнул Чуя и усмехнулся. Он покачал головой и перевёл взгляд на Дазая: — Защищаешь меня?       Осаму улыбнулся. Он заблокировал телефон, отложил его и смерил Чую с головы до ног:       — Доброе утро, Чуя.       — Утро.       Осаму поравнялся. Чуя с улыбкой смотрел на него. Правда, столкновение взглядов быстро рассыпалось. Осаму огладил бёдра и притянул к себе, вовлекая в поцелуй. Чуя несколько растерялся, потому резким движением распустил руки и остановил ладони на его талии. Смазано, быстро.       Осаму отстранился, и Чуя дёрнул бровью:       — Ух ты, — он открыто усмехнулся и кивнул в сторону: — Он даже не спит.       Осаму беспечно сложил губы.       — М. Ясно. Но это просто поцелуй.       — Да что ты, — многозначительно покивал Чуя. — Я только из душа, а ты заставляешь меня напрягаться и течь.       Осаму попытался сдержать улыбку и отвёл взгляд:       — Я не делал это нарочно.       — А тебе и не нужно. Достаточно просто... — Чуя растерянно поводил рукой по воздуху, не найдя слов. — Просто...       Осаму отлип и понимающе кивнул. Давай, Чуя: "тебе достаточно просто быть рядом, просто целовать меня, просто обнимать меня, я хочу тебя, что бы ты ни делал, просто потому что это ты, и я не пытаюсь быть странным—"       Осаму улыбнулся, договорив мысли Накахары за него. Он так и продолжил улыбаться, зависая в голубых глазах. Чуя тоже молчал, смотря в ответ с похожей понимающей улыбкой.       В момент улыбка Дазая начала таять. С мыслями о том, насколько то, что он "договорил" за Чую касается его самого в той же степени. Вроде, вот Тарзан-Чуя без верха, из душа, с мокрыми рыжими волосами, хотя Осаму знает, что он пытался уже высушить их полотенцем, и вроде этот Чуя...       ...пока я не спустил поводок.       Вроде, этот Чуя разорвёт за него.       ...защищаешь меня?       Вроде, этот Чуя самодовольный, когда Осаму без колебания предлагает заткнуться тем, кто катит на него бочки.       ...приходи.       Вроде, этот Чуя готов помочь ему в любой момент.       ...но чтоб огурцом в лоб...       Вроде, этот Чуя достанет его из-под земли, докапываясь до всех, когда он действительно нужен ему.       ...мы могли бы послушать твою музыку?       Вроде, этот Чуя заботится и ставит интересы Дазая выше своих.       ...вы все придурки, но ты самый классный.       Вроде, этот Чуя выделяет его и думает о нём в разных состояниях.       ...потрясающий...       Вроде, этот Чуя пытается флиртовать.       ...ох, чёрт, прости...       И, вроде, этот Чуя понимал, что Осаму не хотел торопить их.       Это была пауза. Осаму осознал, что лишился улыбки за неё. Он вздохнул и незапланированно говорил тише.       — Вот чёрт...       Чуя загорелся и выпрямился; его голубые глаза метались по лицу.       — В чём дело? — почти обеспокоенно спросил он.       И, о, его можно было понять в этом. Они улыбались, смотря друг другу в глаза, но в момент Осаму стал мрачным и выругался.       Осаму поджал губы, сканируя его снова, теперь не мысленно, а его, материального, прямо перед ним. Эти мокрые рыжие волосы, оголённый торс, заинтересованные голубые глаза, бегающие в ответ...       — Я влип, — вслух констатировал Осаму.       — Оу, — Чуя смущённо улыбнулся и даже отвёл взгляд. — Оу. Я понял. Это типа... можно было считать свиданием?       — Мы просто переспали, — Осаму пожал плечом. — Дело не в этом, даже когда в этом. Э-э, я имею в виду... Тот факт, что ты в принципе пустил меня на свою картонку.       Вроде, этот Чуя готов помочь ему в любой момент.       — О-о-о, — Чуя подался ближе, легко пиная Дазая плечом в плечо: — У нас будут щенята?       — Нет, — Осаму посмеялся. Ему пришлось прочистить горло и взять себя в руки: — Нет. Не торопи события. Мне... мне нужно подумать над этим, ладно?       Чуя увеличил расстояние и внимательно посмотрел в карие глаза.       — Поехали со мной на каникулы в Колорадо.       — Что? — Осаму нахмурился. От щенков к снежному Колорадо, как так быстро?       — На каникулы. В Колорадо. С родителями. Э-э, я имею в виду, что я еду, без вариантов. Зову тебя с собой. У нас там... типа, курортный домик. Вообще, семье принадлежит сеть горнолыжных... оформлено на мать. Но у нас, типа, отдельное... э-э, как сказать...       — Ты в своём уме?       — Нет, я... Послушай. Я понимаю, что это слишком неожиданно, но времени осталось мало, а я поеду точно и... хочу провести с тобой время. К тому же... вы с моим отцом... ну, не враги, а очень даже наоборот, правильно? Я ведь ничего не путаю? Накахара Катару по настоящему, кстати—       — Я в курсе, как зовут твоего отца! — перебил Осаму. — Я знаю. Я знаю его настоящее, если ты паришься об этом. И... И я уверен, что он меня не помнит.       — Оу. Это было... давно?       — Ты ещё ходил в школу.       Чуя поднял бровь.       — Полагаю, ты тоже. Мы одногодки.       — Ну, а откуда бы мне ещё знать, где в то же время был ты?       — А.       Осаму помедлил, рассматривая Чую, но всё же спросил:       — Ты себя слышишь?       — В чём дело? — Чуя устало закатил глаза. — Ты сказал мне сейчас, что "влип" в меня, а я просто предлагаю провести время на курорте вместе с моей семьёй. Ты считаешь это странным или у тебя уже есть планы на каникулы?       — Да, у меня есть планы. Работать, Чуя.       Чуя открыл рот, собираясь перебить, но Осаму:       — Закрой рот, не перебивай.       И Чуя стушевался.       — Дослушай, ладно? У меня нет денег. Даже если я поеду с тобой, по возвращению мне не на что будет жить до момента зарплаты, на которую ещё месяц работать. У меня нет сбережений на такие случаи. Это проблема. В упор проблема, слышишь? И я не стану брать деньги твоих родителей. Твои? Откуда они у тебя? Вот и всё, вопрос закрыт.       — Но—       — Никаких но.       — Эй, выдохни. Теперь ты меня не перебивай, ладно? Я что-нибудь придумаю. Я очень хочу показать тебе это место. Там, блять... чертовски красивые склоны...       Осаму заинтересованно поднял брови, но быстро опустил, меняя выражение лица на нескрываемую мрачность.       — М. Вот как. "Хочу показать тебе это место", как отрепетировано. Всех туда таскаешь?       — Э-э, — Чуя запнулся и поджал губы. — Ну, почему сразу—       — Я уже устал говорить, что у нас с тобой не всё так просто, — Осаму вздохнул. — Но я взрослый человек, и осознаю, что у тебя до момента встречи со мной были другие отношения. Как и у меня. Так что не жуй сопли. Твоё любимое занятие, кстати.       Чуя выпрямился и пожал плечам.       — Окей. Да. Я уже возил туда некоторых, но... Ты всё равно особенный.       Осаму подавился воздухом и с улыбкой покачал головой:       — Угум. Особенный. Как же. Чувствую свою звезду во лбу, вау, она пробивает мой мозг.       — Ну Осаму—       — Значит, так. Я уже напомнил, что у нас не всё так просто.       Осаму был многозначительным в том, как склонил голову и смотрел в глаза. Не всё так просто... Чуя покусал губы и кивнул.       — Мне нужно твоё согласие провести каникулы со мной. И я... мы... в общем... Я сдам тест.       Осаму надул губы, будто разговаривал с ребёнком, и в неверии покачал головой.       — Нет, это не условие! — осёкся Чуя. — Просто... Я тебя больше не подведу. И я это докажу. Но пожалуйста?..       — Вопрос с деньгами это не решает, — Осаму пожал плечами.       — Я подумаю над этим, ладно? — Чуя с надеждой заглянул в глаза.       — Я тоже подумаю, — кивнул Осаму. — На этом пока всё.       — Но это не категорический отказ, — улыбнулся Чуя.       — Не категорический. Но времени осталось не так много. На подумать, я имею в виду.       — Я выкручусь.       — Крутись, — Осаму пожал плечами. И поменялся очередью в ванную с Лиамом.

༒

      Как бы мероприятия от колледжа не давали дополнительных преимуществ, находиться на них неизменно скучно. Проходят подобные «вечеринки» на первом этаже учебного корпуса. И требуют строгого дресс-кода. Чёрный официальный костюм для парней, без вариантов, всех фоткают. Одинаково одетые студенты, мешаясь в кучу, создают проблему с узнаванием. Чуя так и не смог высмотреть Дазая.       Чуя пил газировку из стакана. Он кусал губы и думал о деньгах. Никогда ещё их наличие не было проблемой. Осаму знает, что Чуя зарабатывает, но Осаму знает, на что Чуя тратит. Он был чертовски точным в обозначении "деньги родителей", чёрт бы его проницательную задницу.       Чуя кусал губы и пальцами стучал по стакану с газировкой. Он безуспешно искал Дазая. Он обходил уже почти весь этаж дважды. Его уже остановили для фото рядом с напольным плакатом, и это была даже не его специальность, но всем было похер. Позируй и улыбайся. Позируй, улыбайся и не кусай губы, думая о том, как непростительно чист. Быть чистым это, типа, обычное состояние для всех нормальных людей, успокойся, не кусай губы, улыбайся и позируй.       Грёбаная вспышка заслепила глаза, и Чуя даже стал препятствием для рядом стоящего на фото парня. Он тупо споткнулся о Чую и извинился. Чуя сказал, что всё путём, у него самого почти выкатились глаза от яркости этого "щёлк".       Щёлк для фото.       Чуя заметил и медленного подходил к одной из пробковых досок в углу этажа.       Щёлк как затвор фотоаппарата.       Чуя подобрался к доске и водил взглядом.       Щёлк, как если бы телефон умел делать так перед съёмкой видео.       Чуя поломал брови, чувствуя тошноту.       Задумчивый щёлк — щёлк, ножа перед выходом из комнаты.       Чуя смотрел на фотографию в упор и поджал губы.       Размах биты, треск ломающихся костей...       Щёлк — щёлк.       Крик боли, грань сумасшествия и потеря контроля.       Щёлк, как если бы телефон делал так перед съёмкой видео.       Безучастная улыбка на фото в отчёте о мероприятии.       Щёлк для фото.       Статичные удары биты в несопротивляющееся больше тело.       Щёлк.       — Мертвецам реквизиты не нужны.       Щёлк.       Всего один свидетель с телефоном.       Чуя прерывисто выдохнул и повернул голову.       — Хей. Не мог найти тебя. Ты как всегда... оказываешься, где надо, сам. Хорошая попытка поддержки, кстати. Если ты меня ненавидишь.       — Вау, — Осаму дёрнул бровями и посмотрел в ответ. — Я, кстати, ни разу такого не говорил.       — Я говорил... — разбито выдохнул Чуя.       Осаму отпил из стакана.       — Вот-вот. Чего искал? Соскучился? Кстати, классно выглядишь, но, эй, мне кажется, у тебя такая же белая рубашка, как у меня. Подерёмся?       Чуя слабо усмехнулся и покачал головой.       — В другой раз.       Осаму просканировал его и мимолётно обернулся на фотографию.       — Там реквизиты. Сбор. На лечение. А мертвецам реквизиты не нужны.       — Я понял, Осаму. Я так и понял.       — Что же мне делать... Говорить об этом ты не хочешь, перевести тему не получается. Может, всё же подерёмся?       Телефон в кармане Дазая звякнул повторяющимися оповещениями. Осаму только дёрнул бровью, выдавая, что не ждёт подобной смс-атаки, но проверять не стал. Он был намерен задержаться с Чуей и все искал способы выполнения этого пункта.       — Можно? — Чуя протянул руку к его стакану. Получив, он приблизил нос и вскинул бровь: — Это чё, водка?       — Не только, но преимущественно, — Осаму нарочито мило улыбнулся.       — Это же... мероприятие от колледжа.       — Это не значит, что никто не пронёс алкоголь, — забрав стакан, Осаму отпил. Телефон продолжил разрываться, и Осаму уже нахмурился и покосился в сторону.       — Ну да. О чём это я.       — А ты... по-прежнему не пьёшь?       Чуя покачал головой: в стакане газировка. Щёлк назад, как фантомный затвор начатого видео, щёлк назад, как покупка биты, щёлк назад, как напуганные, широко раскрытые голубые глаза, щёлк назад, как тряска рук, прикрывающих шок на лице, щёлк назад, как безвольное, улыбающееся, пьяное тело...       Чуя кивком указал на доску и потупил взгляд вниз:       — С ним однажды выпил.       — Оу, чёрт...       — Ты правда так хорош в поддержке или просто пьян? — Чуя невесело усмехнулся.       — Я просто догадывался. Не могу изображать удивление слишком сильно, наверное, я хреновый актёр... хорошо, что не поступил в театральное. Меня бы выгнали.       — Не правда. Ты бы притворялся, что не умеешь играть, а на экзамене выступил бы лучше всех.       — Прости? — Осаму непонимающе расплылся в улыбке.       — Я имею в виду, что у тебя хорошо получается скрывать многое до ответственного момента, а потом сыпать всё, что имеешь, и все вокруг такие типа "вау, это снег на голову в середине июля?".       — Что за "все вокруг"?       Чуя смотрел, но оставил паузу.       — Участники.       Осаму не успел ответить. Он выглядел слегка потерянным и, кажется, даже был ряд отвлечься на очередное уведомление, брякнувшее на телефон.       Он втыкал в экран и стучал пальцем по своему алкогольному стакану.       — М.       — Какие-то проблемы? — Чуя поднял бровь.       Осаму посмотрел в ответ. Он вздохнул и повернул телефон к Чуе, позволяя ознакомиться самостоятельно. Чуя опустил взгляд, и его губы сложились в удивлённую "о". Он побегал глазами от экрана к непонимающему Дазаю и расплылся в улыбке.       — Эй, это, вроде... куча денег, да?       — Типа того... — неуверенно согласился Осаму.       — Вау. Я имею в виду... это круто. Те парни, наверное, уже участвовали в подобных замесах более регулируемо. Ну, через суд. Потому и... о, ну типа...       — Я растерян. Эта карта не привязана к выплатам и страницам в соц. сетях... больше я никаких переводов не жду.       — Вопрос с деньгами решён? — Чуя с надеждой вытянулся. Он лучезарно улыбнулся, хлопая глазами, что вообще не в его стиле, однако, это звучало решением действительно важной проблемы, и его почти трясло от воодушевления.       — Я сказал, что я растерян.       — М. Мне типа... что? Утешить тебя? Обнять? Погладить по голове и сказать: "вот видишь, ничего страшного, что тебя избили из-за меня, и ты не позволил надрать им задницы"?       — Заткнись, — фыркнул Осаму.       — А реально. Что мне сделать то?       Осаму спешно заблокировал телефон и выпрямился, заталкивая его обратно. Он точно разговаривал с собой в голове: карие глаза не прекращали движений. Он выдул воздух, отпил из стакана и перевёл взгляд на Чую, напоминая:       — Так-то да. Ты им угрожал.       — Э-э-эм, — Чуя стушевался и покивал. Приподнятый запал это с него не стёрло. — Да. Верно. Я идиот. Я вёл себя как идиот. Я был не прав. Но давай в здесь и сейчас. Проблема с деньгами испарилась, а ты настаивал именно на этом.       — По большей мере, — покивал Осаму.       — Поехали в Колорадо!       Осаму чуть нахмурился, смотря на Чую.       — Даже если... Что по этому поводу думают твои родители?       Чуя фыркнул.       — Это вообще не проблема. Мне нужно твоё согласие, и я позвоню с этим вопросом. Так смысла нет: ты пока не сказал, что поедешь со мной. Улавливаешь последовательность?       — Логично... Но это тоже не всё.       — Идём.       — Куда? — нахмурился Осаму.       — Ну... — Чуя подался ближе, к плечу Дазая, и опустил тон. — Я чист как белый лист. Ты хотел, чтобы я доказал тебе это. Я готов, это не проблема. Прошло достаточно времени. У тебя нет причин отказываться от поездки со мной. Ни одной, правильно? Ты сказал, что подумаешь. Ну?       Осаму побегал взглядом и вздохнул. Чуя отлип обратно, напоминая:       — Времени осталось немного.       И отвлёкся на звонок. Он спешно хлопнул по карману, после вытягивая оттуда телефон. Изучив экран, он поджал губы в некотором сомнении.       — Человек, чьё имя ты забываешь, если кто-то спрашивает? — язвительно приподнял бровь Осаму.       Метнув короткий, недоброжелательный взгляд, Чуя повернул к нему экран и вслух продублировал:       — Отец.       — Верю, — кивнул Осаму. — А чего лицо состроил?       Чуя мотнул головой и принял звонок:       — Да, пап? Я на мероприятии от колледжа. — он поднял взгляд, слушая собеседника в явном зависании. После закатил глаза и выдохнул: — Что это значит, как это понимать, какие деньги? О чём ты? — Он кивнул Дазаю и развернулся, отдаляясь. — Это не так. Ну, пару дней назад. Не с той ноги встал?       Осаму покачал головой, смотря ему вслед. Он хмыкнул, прикладываясь губами к стакану.       Отец Чуи. Близко сейчас, разговором с Чуей — своим сыном. Может оказаться ближе, материальнее, если Осаму согласится поехать.       Осаму остался в мрачных чувствах. Накахара Катару, как бы он мог не знать?       "Поехали в Колорадо!" — или Осаму должен разорваться от своих мыслей? Как это будет? Осаму уверен, что Катару не узнает его. Осаму понимает, что место встречи... курорт, принадлежащий их семье.

      — Осаму?       Он медленно повернул голову и, хмыкнув, поправил очки средним пальцем.       — Нам нельзя общаться, мистер мудак.

      Нет-нет, это не то. Он точно его не узнает, а уж тем более... ну, не это точно.       "Поехали, я тебе покажу его!" — если перефразировать. И Осаму может умереть уже здесь, на стадии обработки мыслей.       Осаму мимолётно вернул взгляд на фотографию.       Он вспомнил, как его глаза широко раскрылись в момент, когда рыжий парень сбросил капюшон.       Всё медленно, но верно теряло смысл.       Отмахнувшись от навязчивых мыслей, Осаму дополнил стакан. Он пошатался по собранным кружкам "интеллигенции" или, иметь их в мозг, ботанов. Те были такими воодушевлёнными и мелочными, что Осаму презрительно поломал брови и подумал о том, как бы им плеснуть водки по стаканам, чтобы растолкать заезженный учёбой мозг. Да, Осаму учится хорошо, но это не значит, что он так это выдрачивает. Господи, проще сдохнуть от скуки, чем поддержать их.       Не, Осаму откровенно подумал: нахер, и двинул дальше.       Он отставил свой драгоценный стакан на тумбе по причине «профессор уловит ядрёные нотки водки». Он подошёл послушать, что происходит тут, и, чёрт, здесь было интереснее. Он уловил суть и даже успел быть заинтересованным в первом вопросе. Получив ответ на который, удовлетворительно покивал: это было полезно и в разы круче, чем те обсасывания в ботанских сборищах. Вот только... тут, в этой компании, нельзя было в любой момент пригубить мешанину из стакана. А пригубить хотелось.       Потому Осаму быстро покинул и это собрание.       Он вернулся к тумбе и забрал стакан. Рядом стоял парень, спросивший, что происходит там, откуда Осаму вернулся, и Осаму начал коротко пересказывать ему тему.       А после Чуя выбил стакан из рук.       Осаму ошарашено посмотрел перед собой. Он машинально сжал в кулак пальцы, держащие стакан секунду назад. И развернулся к Чуе, не церемонясь:       — Что за нахуй?       — Почему стакан бросаешь где попало? — раздражённо прошипел Чуя.       — Я отошёл... ну, буквально на минуту? — Осаму недовольно упёр ладони на бёдра.       — Этого достаточно, — твёрдо ответил Чуя.       Он наклонил свой стакан в сторону, продолжая смотреть на Дазая. Осаму опустил взгляд и медленно провёл направленную траекторию.       — И что?       — Раз есть алкоголь, будет и такая херня, как на обычных вечеринках, как думаешь?       — Куда я должен был посмотреть то?       — Ты издеваешься? — Чуя звучал устало, он поставил стакан в прежнее положение.       Осаму пялился туда, куда указал Чуя какое-то время, и вскоре Лео, стоя возле сборища, обернулся. Правда, сразу после отвернулся обратно к говорившему.       Осаму широко раскрыл глаза.       — Блять.       — Угу, неужели.       — Я звоню в полицию.       Осаму так же сильно нахмурился, как Чуя, и оба обернулись на того парня, что был заинтересован в теме профессора неподалёку. Он что, сказал, что звонит в долбаную полицию? Он, пожав плечами, продолжил:       — Пусть берут на экспертизу содержимое. Меня это не устраивает. Я хочу чувствовать себя, блять, в безопасности. А если я не чувствую этого даже в учебном корпусе... придётся разбираться, что у вас тут происходит.       — Оу, чёрт, нет... — Осаму сократил расстояние, стараясь не звучать слишком умоляющим: — Нет. Остынь, эй. Там мои отпечатки.       — Ну, а я чего?! Я ещё на учебных сборах стакан сверху ладошкой не прикрывал, ага. Я не хожу на вечеринки, где подобное происходит с ахренительной периодичностью. Но здесь? Я это так не оставлю. Если тебе пытались что-то подсыпать, то ты так и так при делах, этого мне не исправить.       — Но, послушай, мне нельзя светиться в базе...       — Условка?       — Нет, — Осаму покачал головой. — Нет, но... Зачем тебе это?       Осаму... ему нельзя светиться в базе, он не должен выдать себя, это страшно до сжатия внутренних органов, его дядя, его...       — Ну, это меня касается. Тем более, раз я стал свидетелем того, как у тебя стакан из рук выбивают. Там же газировка, да?       — Чёрт...       — Без обид, — незнакомец вытянул телефон. — Всё-таки условка, не морочь мне башку...       — Эй, — небрежно позвал Чуя.       Он получил внимание и нагнулся за стаканом, оставляя свой на той тумбе рядом. Он вытер стакан своим пиджаком, смотря на незнакомца с дерзко приподнятой бровью.       — Давай, набирай. Зови всех, кого знаешь, до пожарных. Это, блять, мой стакан, давай поболтаем с ними вместе.       — Отпечатки стёр, — хмыкнул незнакомец. — Рыцарь. Прикрыл зад.       — О чём ты? — Чуя принялся переворачивать стакан. — Я лапаю этот стакан весь вечер, да, там был алкоголь, я пьяный в соплю. Набирай, повторю ещё раз.       Осаму поочерёдно переводил взгляд, не в силах осознавать происходящее. За исключением того, что Чуя только что... отстранил от возможного дела Дазая.       — Видно, что ты трезвый, как стекло.       — М. И отравить меня никто не пытался? Надо же. Сумасшествие.       — Чё ты хочешь?       — А ты чё хочешь? Моралист херов, хотел бы, пожаловался бы уже кому-то, а не разыгрывал сцену со звонком, вроде шантажа "о, тебе нельзя к копам, что ж, я звоню, уже звоню, мне так жаль, но я звоню...".       Незнакомец прыснул и пожал плечами. Чуя поймал его.       — Чего тогда, пойдём пообщаемся?       — Чуя, — позвав, Осаму получил внимание и неуверенно качнул головой.       — Я всё улажу, расслабься, — Чуя в ответ улыбнулся и быстро подмигнул. Он за плечо подтолкнул незнакомца в сторону, на конфиденциальный разговор, и они исчезли.       Осаму задержал взгляд, мрачно вздыхая.       К чёрту. Сложный день. Он взял новый стакан и был намерен напиться. Эта мысль щёлкнула в голове неожиданно, но Дазаю казалось, что на него всё валится, валится, валится, и надо как-то отпустить это.       Чуя нашёл его сам немного позже.       Осаму был пьян до желания ползать по стенам. Он смерил Чую тяжёлым взглядом.       — Я всё решил. Расслабься.       — Ты? — Осаму развязно усмехнулся и отвёл взгляд. — Или деньги твоих родителей?       — Не понял, — нахмурился Чуя. — Ты ведь сам не хотел, чтобы это огласку получило. А теперь недоволен чем-то?       — Тобой, — пожал плечами Осаму. — Ты всё ещё ничего не стоишь без попечения.       Чуя шире раскрыл глаза и завис на секунды. Он раздражённо просканировал его, одёргивая пиджак и зажевал внутреннюю сторону щеки, чтобы не быть чрезмерно резким.       — Вау. Круто. Пару дней назад ты поимел меня в рот, а теперь я тебя не устраиваю.       Осаму столкнул взгляды. Проходивший мимо парень задержался и обернулся с удивлением и улыбкой. Чуя перехватил последнего и кивнул:       — Что? Я не смущён. Ему понравилось.       — Не сомневаюсь, — незнакомец дёрнул бровью и усмехнулся. — Ты такой громкий парень.       — Нет, просто у кого-то слишком большие уши.       Он поднял ладони и, помотав головой, удалился. Чуя вновь обратился к Дазаю:       — Мне как это понимать?       Осаму вздохнул.       — Я напился, ладно? И... странно, что я не смог решить свою проблему. Ещё более странно, что это сделал ты. Ты знаешь, я как будто разучился разговаривать и думать со всем этим... А потом ты просто... стираешь отпечатки и говоришь тому типу "это мой стакан, набирай копам" и типа... я чувствуя себя... защищённым? У меня произошло что-то вроде диссонанса.       Чуя смягчил взгляд, выводя линии по лицу Дазая.       — Может, тебе хватит уже?       — А может, не будешь мне указывать? — Осаму хмыкнул.       — Воу. Да как знаешь. — Чуя поднял ладонь и стакан; вроде, сдающий жест. — Заливайся, сколько угодно.       — Слушай, а ты уверен вообще... — Осаму намекающе кивнул в сторону. — Ну, насчёт того, что было?       Чуя беспомощно выдул воздух и осмотрелся, чтобы, наверное, не повторилась ситуация с подслушавшим про их постельные дела.       — Доказательств у меня нет. Я болтал по телефону. Но видел. Всё произошло слишком быстро даже для того, чтобы успеть включить камеру.       — Хм...       — Но даже если бы я не был уверен, я бы не позволил тебе рисковать, — Чуя отодвинул пиджак по сторонам, упирая свободную ладонь на бодро. — Не бросай, блять, свои стаканы, где бы ни находился!       — Ты опять мне указываешь, — Осаму приподнял палец. Он громко икнул и удивлённо уставился в пространство, будто удивился этой функции организма.       Чуя цыкнул и щёлкнул языком, отметив его состояние.       — До комнаты проводить, малыш?       Осаму передёрнул плечами.       — Нет. Слушай... оставь меня на этот вечер, ладно? Я ещё ни на что с тобой не согласился. И... не получал результат теста. Так что... Дай мне подумать, не жужжи рядом, договорились?       Чуя помедлил, но вздохнул:       — Ты в норме?       — Ага. Исчезни куда-то по-братски. Мне надо подумать.       Чуя с улыбкой вытянул шею.       — Как?       — Как? — нахмурился Осаму.       — Ты сказал мне убраться отсюда... "по-братски".       — Быть такого не может, — Осаму покачал головой, оставаясь непонимающим, будто в самом деле никогда не говорил так.       — Не, погоди, ты сказал это, — Чуя рассмеялся. — Так ты мне... бро?       — Что ты несёшь то...       — Это твои слова!       — Не было такого, — Осаму не переставал хмуриться, он был уверен, что Чуя что-то напутал. — Давай, иди, не выноси мне мозг.       Чуя, продолжая смеяться, покачал головой.       — Окей-окей. Звони, если что... бро.       Осаму проводил его глазами, неизменно не меняя непонимающей эмоции. Чуя двинулся, походу. Как они могут быть "бро", если под ними скрипела кровать? Ненормальный. Осаму осуждающе покачал головой и отпил из стакана.       В такое время уже многие расходились. Те же, кто остались были уже уставшими от долгого чесания языками, но собранными.       Потому пьяный в подошву Осаму выделялся пьяной, нерасторопной походкой и опорой на стены, стенды и тумбы. Он передвигался с проблемами, в голове шумело, голоса становились громче, сознание не успевало обрабатывать каждый.       ...это, вроде, куча денег, да?       ...поехали в колорадо!       ...это отец.       ...следи за своим стаканом!       ...это мой стакан, набирай, повторю.       ...звони, если что, бро.       Господи.       Заткнитесь.       По-братски?       Всё это эхом трещало в голове, Осаму не успевал переваривать.       Профессора и студенты косились на пьяного Дазая, подозревая его состояние чуть больше, чем предположением. Осаму даже кому-то подмигнул, стараясь сделать вид, что он не в подошву. Главное, чтобы этим "кем-то" не оказался профессор, и его потом не вызвали дать объяснений. В любом случае. Замечаний за прошедший вечер он не получил.       Малочисленность оставшихся почему-то не склонила к мыслям о позднем времени. Потому Осаму непонимающе отправил взгляд на потемневшее небо. Он еле передвигался, но остановился и изучил темноту улицы так подозревающе, будто о потемнении его должны были спросить лично.       Он криво цыкнул и машинально осмотрелся. Вроде, те же обстоятельства, вдруг получится уловить что-то лишнее снова. К счастью, ничего не происходило.       Выдохнув, он нетвёрдой походкой двинул к ближайшему дереву. Он приземлился на холодную землю, не размышляя об этом. Листва разных оттенков жёлтого зашуршала. Снега не ожидалось и не предвиделось даже в прогнозах. Зато Чуя позвал в место, где его полно.       Чуя.       Колорадо?       Чуя?       Значит, Чуя.       Как это вышло?       От решения молчать до жгучего желания поиска встречи. Ошибка на ошибке.       Всё могло быть по-другому. Вероятно, Осаму бы нашёл комнату Чуи и нанёс визит. Сказал, что знаком с его отцом. Это было бы, вроде: "привет, я видел тебя с твоим отцом, мы, кстати, были знакомы, он... в общем, нет, мы не будем говорить об этом, но можем пообщаться о чём-то ещё, что думаешь?". И Чуя бы наверняка просто тупил, смотря на него, и моргал, будто это единственное, что он умеет делать.       Вот в чём загвоздка. Осаму вполне мог бы поступить так. Если бы... не потерял свою уверенность на первом курсе. Если бы... его не обвиняли в домогательствах, и он не считал бы себя преступником, отрезанным теперь от жизни колледжа. Если бы не то заявление и те попытки...       Впрочем, даже если нет. Чуя бы однажды всё равно спросил, что их связывает с его отцом. Ну, в том бы случае это была причина, по которой они начали общаться, и это было бы честно.       Но что, если бы на тот момент они уже хорошо общались? Что, если бы... тогда бы у них нарисовались совместные планы, и Чуя бы пропустил ту роковую вечеринку, которая повела его жизнь по наклонной. Или же, тогда бы они тусовались вместе. А уж в таком случае заставить его принять что-то было бы сложнее. Осаму бы предотвратил это. Осаму бы...       Если бы. Многое можно было переписать, зная, что к чему приводит. Причина — следствие.       Если бы только знать всё наперёд.       Причина — следствие.       Если бы.       Причина — следствие.       Щёлк, и Осаму снимает происходящее на телефон — но останавливает запись, как только узнаёт Чую.       Щёлк, и лезвие ножа возле рёбер.       Они оба обречены.       Тогда и после —       Причина — следствие.       Осаму был выдернут из размышлений шуршащим звуком сверху. Он помедлил и неторопливо поднял голову.       На дереве белка.       — Эй, — Осаму широко улыбнулся, наблюдая за ней. — Как оно?       Он решил, что они уже виделись, будто белка — единственный в природе экземпляр. Вот эта, ага, единственная.       Он вспомнил, как выискивал белку на том дереве, где видел всего один раз. В тот вечер белки не нашлось. Но он стал свидетелем купли-продажи. А после Чуя нарисовался с просьбой молчать об увиденном.       Осаму хотел помочь ему. Только поэтому переломал его "жизнь колледжа", которой, по его мнению, уже лишился сам после ситуации с обвинениями. Он знал, что это ставит мозги в другой угол и заставляет смотреть на себя иначе.       ...ты о помощи просишь?       Он был разбитым. Осаму разбил его, и он пришёл к нему.       Ошибка на ошибке. Там должны были быть границы. Осаму не должен был позволить зайти так далеко в этом.       Но Чуя показал, что жизнь после ситуации с обвинениями... возможна. Осаму нашёл в нём то, чего, казалось, лишился. Он был уверен, что всё потерял и осталось молча, тихо доучиться, что он недостоин больше участвовать в жизни колледжа и строить отношения. Так, вынужденные, вроде...       ...да, я помогу тебе.       И Осаму протянул руку. Получая ответ.       Сделка. Поменявшая их в равной степени, в разных направлениях.       Осаму не опускал голову, продолжая следить за передвижениями белки, которая, казалось, тоже не шугалась его... Осаму разлепил губы, ломая брови с осознанием, и продолжил болтать с белкой.       Щёлк, — он понял, куда это привело.       — Чёрт... Я... я влюбился.       Щёлк, как треск реле в голове.       Осаму опустил голову, смотря перед собой потерянным взглядом, и продолжил вещать белке.       — Точнее, знаешь... Я проебался.       Что в его случае вообще-то одно и то же.       Щёлк.