Серебряный конверт\The Silver Envelope

Драко лениво прогуливался по мерцающему песку, наблюдая, как фотограф отходит от Гермионы с Уизли. Когда они проходили мимо друг друга, Драко едва заметно кивнул ему. — Самое время для тостов, — протянул Драко, подходя к ним. — Я могу принести нам всем шампанского, если хотите. Уизли усмехнулся и зашагал прочь, бормоча проклятия себе под нос. Драко смотрел ему вслед. Как только он скрылся из виду, Драко одним движением пересек разделявшее их пространство и схватил Гермиону за руку. Он внимательно осмотрел её, нежно проведя пальцами по запястью, не обращая внимания на приятную мягкость её кожи. — Он причинил тебе боль? — процедил Драко сквозь зубы. Гермиона, моргая, посмотрела на него. — Ты видел это? — дрожащим голосом спросила она. На самом деле, казалось, что она слегка дрожит всем телом. Драко не был уверен, чего ему хотелось больше: обнять и утешить её или выследить Уизли и заставить его пожалеть о самом своем существовании. Вместо этого он кивнул. Гермиона сглотнула, отступая от него. — Я в порядке, — тихо сказала она, не встречаясь с ним взглядом. — Это ерунда. Ледяной ужас проник в его желудок, вызывая тошноту. — Это первый раз, когда он делает тебе больно, Гермиона? — спросил Драко, его голос был чуть громче шепота. Вместо ответа Гермиона ушла, направляясь к фонтану с шампанским. Драко сжал кулаки. Он постоял там несколько мгновений, пытаясь обуздать свой гнев. Он спросит её снова позже. А если она скажет «нет», он вырвет грязные руки Уизли с его собственного тела. Возможно, он использовал бы Секстусемпру. Он никогда не забудет ту боль, которую темное проклятие Поттера причинило ему на шестом курсе. Или, возможно, он просто вырвал бы их голыми руками. В любом случае, Уизли никогда больше к ней не прикоснется. Прошло несколько минут, прежде чем Драко снова смог нормально дышать. Артур Уизли уже наполовину закончил говорить, когда Драко достал для себя бокал шампанского и применил заклинание испарения алкоголя. Гермиона отошла, чтобы встать рядом с Джинни и Гарри и послушать, так что Драко не последовал за ней. Там, посреди толпы зевак, она была в безопасности. Даже если бы Уизли тоже подошел и встал рядом с ними, в данный момент он вряд ли попытался бы снова причинить ей боль. — Я сделал все снимки, которые вы хотели, мистер Малфой, — раздался шепот у него за спиной. Драко повернулся и посмотрел на фотографа. — Ты немного переборщил, тебе не кажется? — тихо сказал Драко. — С ней все в порядке. Просто немного потрясена, — сказал фотограф, пожимая плечами. Гнев Драко снова вспыхнул. Только его значительная подготовка в области окклюменции удерживала его от потери контроля над здравомыслием. Он быстро протянул руку и забрал у фотографа рулон пленки, обменяв её на толстый мешочек с монетами. — Там и за твое молчание тоже, — сказал Драко, бросив на него предупреждающий взгляд. — Конечно, мистер Малфой, — сказал фотограф. Он сунул золото в карман и крадучись ушел, вероятно, со свадьбы. Драко сунул рулон пленки в карман брюк, размышляя. То, что было на этой пленке, обладало огромным потенциалом как помочь Гермионе, так и навредить ей. Ему придется проявить большую осторожность, чтобы убедиться, что все будет сделано правильно. У него был кое-кто на примете, но ему нужно было отправить сову как можно скорее, предпочтительно сегодня вечером, если он собирался сделать это сразу после основной статьи о свадьбе. После многочисленных приветствий и обильных глотков шампанского Артур Уизли ушел в сторону, и его место занял его сын. Драко удержался от того, чтобы закатить глаза. Конечно, поскольку Уизли был лучшим другом Поттера и самым близким братом Джинни, он должен был произнести речь. Его глаза все еще казались немного остекленевшими от выпитого, но гнев исчез с его лица. Значит, у него было достаточно времени, чтобы успокоиться. А Драко не был уверен, что когда-нибудь оправится от собственной ярости. Речь Уизли была предсказуема. Он говорил о том, как впервые встретил знаменитого Гарри Поттера, и о том, как Джинни очаровательно влюбилась в него с первого взгляда. Пытаясь смутить свою сестру, он достал поздравительную открытку с песней «Поправляйся», которую Джинни отправила Поттеру на втором курсе, когда он был прикован к больничному крылу после несчастного случая на квиддиче. Он открыл её, чтобы все могли услышать, и открытка пронзительно запела для гостей. Джинни покраснела как свекла, но восприняла это добродушно, смеясь вместе со всеми остальными. Гермиона заговорила последней. Её слова были искренними и милыми. Пока она говорила, Драко почувствовал раздражающий толчок в груди. Во второй раз за сегодняшний день ему напомнили о вещах, которые с ним никогда не произойдут. Поттеру и Джинни чертовски повезло, что у них в друзьях был кто-то вроде Гермионы. Она была... всем. Забавная, красивая, умная, храбрая и сострадательная. Ему казалось огромной несправедливостью, что Поттеру всегда доставалось все внимание, когда Гермиона была рядом, лучше его во всех возможных отношениях. Когда она закончила говорить и предложила всем поднять бокалы за молодоженов, её взгляд встретился с взглядом Драко. Он поднял свой бокал в её честь и сделал глоток. Она выглядела так, словно знала, что он пьет не за Поттера. Затем Хагрид привёз пирог, который был почти таким же высоким, как и сам полугигант. Пока Поттер и Джинни разбирались с этим, Драко ускользнул. Он начинал уставать от этой суеты. Несколько сложенных зонтиков были сложены стопкой у подножия скалы в ожидании тех, кто захочет покинуть бухту. Высокие скалистые склоны утесов вокруг них начинали заставлять Драко чувствовать себя запертым в клетке, поэтому он схватил один из них и открыл его. — Значит, ты уходишь? Драко обернулся и увидел подходящую к нему Гермиону. — Разве мне не может просто понадобиться воспользоваться удобствами? — спросил Драко, приподняв бровь. Гермиона поджала губы и подошла ближе. — Может быть. Но у меня такое чувство, что ты из тех, кто уходит с мероприятия, не попрощавшись, — сказала она. От нее захватывало дух, освещенной снизу золотистым сиянием песка, её волосы были растрепаны ветром. Он был уверен, что она использовала какую-то темную магию, чтобы её макияж так долго оставался сияющим и идеальным, даже после той ужасно слезливой церемонии на закате. — Я хотел прогуляться. Где не так людно, — сказал он. — О, — сказала Гермиона. Она оглянулась на толпу людей, большинство из которых сейчас ели торт. — Ты не хотела бы пойти со мной? — спросил Драко. Он знал, что она скажет «нет». Она не хотела романтики — только дружеского общения и веселья. О прогулке с ним наедине при лунном свете, конечно, не могло быть и речи. Ужасное, щемящее чувство поселилось у него в груди. Гермиона посмотрела вверх, прикидывая, насколько высок был край утеса. Её лицо исказилось от страха. — Я обещаю, что не отпущу тебя, — сказал он тихим голосом. Он хотел, чтобы это прозвучало насмешливо, но вышло серьезно, как клятва. Гермиона встретилась с ним взглядом. Её лицо посуровело от решимости. — Если я упаду и умру, здесь найдется около сотни человек, которые отрубят тебе голову, — сказала она. Неожиданная радость захлестнула его изнутри. Искренняя улыбка озарила его лицо, когда он сказал: — Меньшего я и не ожидал. Гермиона нерешительно шагнула к нему, сокращая расстояние между их телами. Драко обвил одной рукой её талию, крепко притягивая к себе. Она чувствовалась такой маленькой в его объятиях. Это всегда усиливало его чрезмерно покровительственные порывы по отношению к ней. Её руки обхватили его за плечи, сжимая их так, словно она уже свисала с края обрыва. Он подавил улыбку, почувствовав её крепкую хватку и поднял зонтик. — Держись крепче, — сказал он ей на ухо. Затем они перестали чувствовать землю под ногами. Гермиона тихонько вскрикнула, когда её ноги оторвались от земли. Она снова уткнулась лицом ему в грудь, прижимаясь к нему так крепко, что он подумал, что она, возможно, пытается задушить его до смерти. Это был бы не самый худший вариант смерти. Они медленно поднимались, слегка вращаясь. Драко держал её так же крепко, как и она его, несмотря на то, что знал, что магия зонтика не позволит ей выскользнуть из его рук и упасть. Они оба были легкими, как перышки, волшебным образом привязанные к крошечному кружевному зонтику. Её волосы пахли медом и весной. Он подавил желание поцеловать её в макушку. Она держит поводья, напомнил он себе. Когда они приблизились к вершине утеса, Драко посмотрел на залив внизу. Сверкающий песок представлял собой великолепное зрелище, уходящее далеко в море, пока темные волны не заглушили свет. Ему было интересно, каково это — плавать в такой воде. Возможно, он задержится сегодня допоздна, просто ради возможности попробовать это после того, как все остальные разойдутся по домам. Зонт проплыл над каменистой почвой на краю обрыва, благополучно доставив их в нескольких футах от обрыва. Он понял, что Гермиона слегка дрожит. Значит, она не держала глаза закрытыми. Драко отбросил зонтик в сторону и обнял её обеими руками, медленно, расслабляющими кругами проводя ладонью по шелковистой ткани, покрывающей её спину. Они простояли так довольно долго, обнимая друг друга, прислушиваясь к легкому ветерку и крикам смеха и болтовне с вечеринки далеко внизу. — Я забыла пожелать всем спокойной ночи, — сказала Гермиона в лацкан его пиджака. — Ты пока не уходишь. Ты всегда можешь вернуться… Он умолк, когда Гермиона испуганно покачала головой, косясь на зонтик. — Я больше не буду этого делать. Никогда, — сказала она. Он усмехнулся. — Бедный Крам будет опустошен тем, что ты исчезла без него , — сказал он. Он крепко сжал её в объятиях, прежде чем отстраниться. Она слегка покачнулась, когда их тела разделились, словно не желая отпускать его. — Мне правда нужно найти туалет. Гермиона улыбнулась, указывая на ближайшую хижину, которая явно была оборудована для этой цели. Ряды стульев и алтарь теперь исчезли, остался только каменистый участок земли. Они вместе прошли по нему к хижине. Когда Драко вышел из хижины, Гермиона смотрела на скалу, стоя далеко от края. Не говоря ни слова, он снова взял её за руку, и они пошли искать тропинку. Гермиона, прибывшая накануне, хорошо знала местность. Она подвела его к тропинке, которая вилась вдоль края утеса, на безопасном расстоянии от обрыва. Они уже собирались миновать ряд белых палаток, когда услышали голоса, доносившиеся со скалы позади них. Гермиона оглянулась через плечо и, прежде чем Драко смог проследить за её взглядом, схватила его за руку и быстро потащила в одну из палаток. Бесцеремонно запихнув его внутрь, она еще раз быстро взглянула на людей позади них, прежде чем последовать за ним внутрь и застегнуть молнию на палатке. Интерьер был волшебным образом увеличен, хотя и ненамного. Палатка была как раз такой высоты, чтобы Драко мог выпрямиться в самой середине, где была самая высокая точка. Низкая раскладушка стояла в углу, рядом с беспорядочно разбросанной косметикой и косметическими принадлежностями на полу. Маленькое зеркало было прислонено к квадратному чемодану, из которого выглядывали обрывки одежды, в которой явно кто-то рылся. Гермиона стояла рядом с ним, как будто у нее был выбор в таком ограниченном пространстве, и внимательно прислушивалась ко входу в палатку. — Почему мы здесь? — шепотом спросил Драко. Гермиона молчала, прислушиваясь к звукам голосов снаружи. На слух Драко, они, казалось, удалялись. Ему показалось, что он различил среди них голос Хагрида. — Я просто не хочу иметь дело с... определенными людьми в данный момент, — прошептала Гермиона в ответ. — С Хагридом? — спросил он в замешательстве. — И ещё с парочкой, — неопределенно ответила она. Драко хотел задать еще несколько вопросов, но отвлекся, когда она немного отступила назад, чуть не столкнувшись с ним. Его рука автоматически обвилась вокруг её талии, и он почувствовал, что её тело окаменело. Теперь он слышал только их дыхание и отдаленный шум океана. — Я думаю, они ушли, — прошептал он. Гермиона медленно повернулась и отступила от него на шаг. Он неохотно отпустил ее. — Итак... — сказал он, пытаясь выровнять дыхание, — что случилось? Она посмотрела на него, старательно сохраняя бесстрастное выражение лица. — Ничего не случилось, — солгала она. Драко скептически посмотрел на нее. — Давай, говори, - сказал он, подталкивая ее в плечо, — Вряд ли ты решила подправить своё белье и затащила меня сюда помочь? Гермиона одарила его странным взглядом, который он не смог расшифровать. Затем она отвела от него взгляд, высоко подняв голову и приняв достойную позу. — На мне нет белья, — бесстрастно сказала она. — Линии швов были бы видны сквозь мое платье. Время остановилось. Драко был не в силах удержать свои широко раскрытые глаза, когда он уставился на нее, убеждаясь, что правильно её расслышал. Его сердце сильно забилось, и он внезапно почувствовал легкое головокружение. Гермиона бросила на него быстрый взгляд, её губы дернулись от удивления его реакцией. Драко сделал несколько глубоких вдохов, чтобы взять себя в руки. — В самом деле? — спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал беззаботно. Гермиона неопределенно улыбнулась. — Весь вечер. Будь она проклята за то, что успешно отвлекла его. Он даже не мог вспомнить, о чем они только что говорили. Драко с трудом сглотнул. План возник у него в голове, полностью сформировавшийся и неудержимый, как рассвет. Он шагнул к ней, сокращая небольшое расстояние между ними. Она больше не отодвигалась, вместо этого встретив его жесткий взгляд своим пристальным взглядом. Он положил руку ей на талию, наслаждаясь женственным изгибом ее тела. — То есть если бы я немного опустил руку… — тихо сказал он, прислушиваясь к её прерывистому дыханию. Его рука повторила его слова, решительно разглаживая чувственный шелк её платья. — Тогда я бы ничего не почувствовал? Он почувствовал, как она слегка пошевелилась под его прикосновением. Он двинулся вниз, скользя по изгибу её бедра, задевая верхнюю часть бедра. Он мог чувствовать каждый изгиб её фигуры под тонким материалом платья. Она слегка задрожала, с трудом сглотнув. — Нет... ты бы ничего не почувствовал, — прошептала она. Его рука обхватила её задницу, слегка сжимая. Теперь она откровенно задыхалась. Её руки вцепились в его пиджак, когда она выгнулась всем телом навстречу его прикосновениям. Его губы изогнулись в улыбке при виде её реакции, при прикосновении к ней. Он любил её такой, задыхающуюся и отчаянно нуждающуюся в его прикосновениях, притворяющуюся, что это на неё не действует, когда это было так очевидно. Это была их любимая игра: посмотреть, как долго каждый из них сможет притворяться, что они, чёрт возьми, не изголодались друг по другу. — Хм, — пробормотал Драко, исследуя её тело, теперь уже смело используя обе руки. — Я не уверен, что могу точно сказать, говоришь ли ты правду. Видишь ли, вся эта ткань мешает. Она задрожала, прижимаясь к нему. — Тогда, возможно, тебе следует... — она сделала паузу, чтобы снова сглотнуть. — ... проверить вырез снизу. Чтобы удостовериться, что я не лгу, — выдохнула она. — Я думаю, это хорошая идея, — сказал он низким рокочущим голосом. Она вздрогнула от этих слов. Он встретился с ней взглядом, ища хоть какие-то признаки колебания или страха, и медленно опустился на колени, положив руки ей на бедра, оказавшись на уровне её пупка. Вид, открывавшийся оттуда, был поистине захватывающим. Грудь Гермионы вздымалась, когда она смотрела на него сверху вниз, её руки слегка касались кожи его запястий. С дразнящей медлительностью Драко провел руками вниз по её ногам, наслаждаясь мягким скольжением шелка. Он почувствовал, как мышцы её ног напряглись в предвкушении. Добравшись до подола её платья, он просунул под него руки и крепко обхватил обеими руками её лодыжки, сковывая её. Пошатываясь, она положила руки ему на плечи в поисках поддержки. Это было его самое любимое чувство в мире, этот чувственный обмен силой с ней. Она позволяла ему взять все под свой контроль, но при этом она могла остановить его в любой момент. Временный характер этого, знание того, что это может закончиться в любой момент — вот что делало это таким захватывающим. Он не спросил, уверена ли она. Он знал, что это не так. Вот почему он наблюдал за ней, ожидая малейшего проявления нежелания с её стороны. Как бы сильно ему ни хотелось швырнуть её на постель и сорвать с неё тонкое платье, сейчас он был настроен на мучительно медленный темп. В ту самую секунду, когда она из поддразнивающей превратится в по-настоящему оголодавшую от желания, он собирался прижать её к себе и показать, что именно она с ним сделала. Но пока нет. Возможно, никогда. Она держит поводья. Его большие пальцы на мгновение описали медленные круги на её лодыжках. Она немного задрожала, когда он, наконец, скользнул одной рукой вверх по её гладкой икре, восхищаясь тихим стоном, который она издала при этом движении. Её платье буквально прилипло к его предплечьям, когда он провел обеими руками вверх по её ногам, мимо колен, задержавшись, чтобы ощутить мягкую кожу на задней поверхности бедер. Он наблюдал, как она тяжело дышала и дрожала, беззвучно умоляя его продолжать прикасаться к ней. Драко решил выполнить её безмолвную просьбу, но не руками. Он задрал подол её платья выше колен, наклоняясь, чтобы поцеловать нежную кожу. — Каково это — видеть меня стоящим на коленях у твоих ног, Грейнджер? — спросил он, проводя губами по её бедру. Теперь её всю трясло. Она не ответила на его вопрос, поэтому он прикусил зубами мягкую кожу на внутренней стороне её бедра, заставив её вздрогнуть. — Ну же, ответь мне, — уговаривал он, заглядывая ей в лицо и задирая ткань её платья еще выше. — Тебе нравится видеть меня здесь? — Д-да, — отрывисто прошипела она. Она издала стон удовольствия, когда он вознаградил её за ответ своими губами, посасывая кожу верхней части её бедра, так близко к своей истинной цели. Её руки крепко сжали его плечи, используя их для равновесия, когда она пыталась удержаться в вертикальном положении. Неторопливо он скользнул языком по изгибу её бедра, вдыхая восхитительный вкус и запах её тела. Легкий вздох вырвался у неё от ощущения его там, её бедра придвинулись ближе к нему. Драко улыбнулся, мысленно принимая это к сведению. Там она была чувствительной. Как только его большой палец скользнул под собранный материал её платья, снаружи по каменистой земле захрустели шаги, заставив Драко замереть и прислушаться. Он услышал легкий гул голосов, затем шаги удалились. Драко сверкнул улыбкой Гермионе, которая слабо улыбнулась в ответ. Она тяжело дышала. Губы Драко вернулись к ней, но снова замерли, когда послышались возвращающиеся шаги. На этот раз голоса, казалось, приближались. — ...надеялся, что все эти кузены-вейлы не объявятся. — Я знаю, я тоже на это надеялся. Но все же пришли все эти девушки из Гарпий. Это было похоже на голоса пары авроров, вероятно, совершавших обход. Драко молча высвободил руки из-под платья Гермионы. Казалось, они только приближались. — Да, я полагаю, некоторые из них довольно горячие. Но они все лесбиянки что ли? Я видел несколько из них, танцующих друг с другом. Они не выглядели слишком заинтересованными в парнях, понимаешь? — Да, верно, — сказал другой. — А что насчет Грейнджер? Она сегодня довольно привлекательна, и я слышал, что Уизли с ней расстался. Гермиона напряглась. Стараясь не шуметь, Драко поднялся на ноги. Рука сжала волшебную палочку. Руки Гермионы, которые не покидали его плеч, предостерегающе сжались. — Грейнджер? Ты что, издеваешься надо мной? — усмехнулся первый мужчина. — Она хорошо выглядит, но в последнее время о ней пишут в газетах чаще, чем о министре. Я и близко к ней не подойду. — Справедливое замечание, — сказал второй мужчина. Голоса звучали так, как будто они сейчас находились прямо за их палаткой. — Ты думаешь, она действительно изменила Уизли? Прямо перед свадьбой её лучшей подруги? — Я не знаю, но я видел, как она танцевала с кучей мужчин сегодня вечером. Может быть, она просто пытается привлечь его внимание или что-то в этом роде. Хватка Драко на своей палочке начинала становиться болезненно сильной. Голоса теперь начинали затихать. — Все девушки одинаковы... Голоса потеряли свою четкость, когда двое мужчин ушли. Драко и Гермиона немного подождали, когда окажутся вне пределов слышимости, прежде чем отойти друг от друга. Гермиона выглядела бледной. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, он провел рукой по её волосам, и мягкие завитки защекотали его кожу. — Итак, — тихо сказал он, нарушая тягостную тишину. — Все еще готова к прогулке?