***
— Часы принадлежат Люку Байерсу, одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года рождения, — сообщил пожилой часовщик, сверяясь с архивом, который в старенькой лавке вёлся от руки с самого её основания. — Гарантией ни разу не воспользовались, — зачем-то добавил он. — Да нет же! — настаивал Остин. — Тому парню точно не могло быть, — он попробовал посчитать на пальцах. Это не вышло, поэтому решено было просто округлить: — Пятидесяти. Дилан приоткрыл рот, закатил глаза и поправил: — Пятидесяти пяти. Вы точно уверены? — он обратится к хозяину лавки. — Молодые люди, — вкрадчиво произнёс часовщик, поправив очки, — я может и стар, но с памятью у меня всё хорошо. Я сделал эти часы собственными руками для одной очень милой женщины. Как сейчас помню: круглолицая, с ямочками на щеках. Она хотела сделать мужу подарок на годовщину и пришла ко мне. Видите, вот тут золотое обрамление на циферблате. Я специально выделил толще цифры один и пять, потому что это была пятнадцатая годовщина. Остин согласно кивнул, растерянно похлопав ресницами. Это было третье место, в которое они зашли в поисках владельца часов, и он искренне обрадовался, когда в глазах хозяина лавки промелькнуло узнавание, а теперь всё расследование зашло в тупик. — Он же мог их украсть? — вслух предположил Дилан. — И скрываться от преследования на вечеринке. И как нам теперь вернуть находку настоящему владельцу? — Боюсь, тут я вам ничем не могу помочь, — вздохнул часовщик. — Заказчицу звали Николь Байерс. Она забирала заказ лично, не оформив доставку. Лучше обратитесь в полицию. Если речь идёт о краже, то к ним могло поступить заявление. — Так и сделаем, — натянуто улыбнулся Остин. — Спасибо за помощь. Они вышли из лавки и какое-то время молча двигались вниз по улице. — Да хватит уже, — не выдержал Дилан, рассматривая унылое выражение лица своего друга. — Захочет вернуть часы — сам тебя найдёт. — Ага, — тоскливо отозвался Остин. — И ты был неправ: старик бы сказал адрес, если бы только знал. — Согласен, это было проще, чем казалось. Но, пора признать, что Бэтмена мы не найдём. Эй, ты чего такой кислый? Расстроился? — Вовсе нет. — Я знаю тебя с пяти лет и примерно догадываюсь о том, как выглядит твоё лицо перед тем, как ты разрыдаешься. Последний раз это было, кажется, года два назад, когда погиб Огурчик. — Спасибо, что напомнил, — кисло улыбнулся Остин, — я как раз слез с антидепрессантов. — Ты не можешь так расстраиваться из-за незнакомого парня. В конце концов, это не первая твоя провальная попытка с кем-то познакомиться. Вспомни Лео — его крики были слышны из моего дома. — Мне так нравится то, что ты помнишь все мои проколы. — Не моя вина, что на первом свидании ты посчитал хорошей идеей позвать человека к себе домой и как бы между делом поинтересоваться знает ли он, почему нельзя размораживать мышей в микроволновке. — Но это же важно! — подпрыгнул Остин. — Однажды бабушка пыталась так покормить Трикси, и мне пришлось чуть ближе познакомиться с мышиными внутренностями. — Так, ну во-первых, — наставнически проговорил Дилан, — на свидания можно ходить в кино или рестораны. Не обязательно всех тащить в серпентарий. Во-вторых, не надо планировать совместную жизнь с человеком, которого знаешь чуть больше недели, и учить его кормить твоих змей. В-третьих, а куда мы идём? — Надо купить корм для Бритни. — Остин Беннет! — подпрыгнул человек, не готовый к таким походам. — Я планировал удержать свой завтрак в желудке, я не стану смотреть на тараканов! — Почему сразу тараканов? — обиделся владелец геккона. — У Бри довольно разнообразный рацион — сегодня будут сверчки и дождевые черви. Тараканы и дома есть. — Ты умрёшь в одиночестве, — мрачно выдохнул Дилан. — Твоё королевство ни одна Золушка не вывезет. — Да почему? — вспыхнул Остин. — Потому что даже я вздрагиваю от твоих прикосновений и пытаюсь не думать о том, что твои руки держали до этого. А я тебя люблю. Незнакомые люди будут шарахаться и требовать, чтобы ты чистил зубы антисептиком перед каждым поцелуем. — Эштон был не таким, — попробовал возразить владелец необычных домашних животных. — Он даже играл с Морти. — С Морти и я играл, — пробормотал Дилан, лихорадочно соображая, как избежать похода в зоомагазин, — он такой мелкий, что совсем не страшный. Но спать бы рядом я не рискнул: заползёт ещё такая зверушка в места, к такому повороту неготовые, и всё — прощай невинность. — Он же в террариуме. И никогда никуда не залезает. — Расскажи это своей маме, которая искала его по всему дому и нашла в кухонном ящике. Думаешь, я удивился, что после этого тебя попросили жить отдельно? Конечно, нет. А Эштон сбежал, насколько я помню, после того, как обнаружил полуразмороженных червей в холодильнике рядом с виноградом. Твои шансы на нормальные отношения стремительно приближаются к нулю. Остин насупился и замолчал. Рука продолжала сжимать наручные часы незнакомца, от которых, как оказалось, совершенно не было толку. Вот поэтому он и не рассказал лучшему другу, что именно так зацепило его в Бэтмене — сходство с Восточным индиго. Одной из самых красивых змей, что Осси доводилось видеть в жизни. Угольно-чёрные и гладкие, насколько это возможно, эти красотки могут достигать восьми футов в длину, а смотреть на них — одно сплошное удовольствие. — Надо поговорить с ребятами, — выдохнул Беннет, стремительно открывая дверь в магазин, едва не хлопнув ею по носу лучшего друга, — кто-то мог видеть, как он пришёл на вечеринку. — Чувак, — сокрушённо воскликнул Дилан, — тебе надо познакомиться с кем-то, а не получить срок за преследование. Нахрена тебе камень? — Что? Какой камень? — задумчиво ответил Остин, рассматривая гигантского размера камень. — Этот, что ли? Всего сорок баксов! — Пошли я тебе в парке такой же откопаю. — Это не для меня. Трикси вот-вот будет менять кожу, ей надо где-то прятаться. — А, — подсознание выдало Дилану картинку белого питона длиной в половину его туловища, — если для Трикси, то бери конечно. Может, если её придавит этим булыжником, она перестанет пытаться откусить мне пальцы. — Ты пах кормовым объектом, — напомнил Осси, — и ещё легко отделался. Огурчик бы такого не простил, — он ткнул пальцем в едва заметный шрам у себя на щеке, а потом взгрустнул и добавил: — Царствие ему небесное. — А эти консервированные сверчки не слишком калорийные? — поинтересовался Дилан у подошедшего продавца. — Мы, знаете ли, следим за фигурой. Человек в зелено-розовой униформе окинул покупателей долгим взглядом, после чего расплылся в дежурной улыбке. — Отличный выбор. Этот корм подходит для ежей, рептилий и черепах. Срок годности — два с половиной месяца. — А с каким вкусом? — не унимался привередливый покупатель, не обращая внимания на мрачные взгляды того, кому собственно и требовались сверчки. — Не хотелось бы, чтобы питомцы моего приятеля, отказавшись хавать вот это, снова принялись обедать друг другом. — Что? — лицо консультанта вытянулось, а взгляд сместился на Остина. — Мои соболезнования. — Простите, — прошептал Беннет, схватив несколько банок нужного корма. — Простите его родителей за неосторожность. Я возьму вот эти и тот камень на витрине. И, наверное, где тут у вас черви? — Живые, замороженные, консервы? — деловито уточнил продавец, очень профессионально не рассмеявшийся над последней фразой. — Да, бери живых, чё уж там, — махнул рукой Дилан, — одним гадом больше, одним меньше. Только в салат их не добавляй, а то змеи выползут и сожрут тебя целиком, потому что ты «будешь пахнуть кормовым объектом».***
Люк устало откинулся на спинку стула, с наслаждением помассировав плечи. На экране перед ним мелькали кадры с прошедшей вечеринки, найденные на страницах учащихся довольно престижного университета Тампы. После нескольких часов поиска и утомительного разглядывания полуголых тел, Лейхи выяснил имя Одина, но на этом, к несчастью, расследование временно зашло в тупик. У Остина Беннета был личный аккаунт в Инстаграм, вот только парень не выложил туда ровным счётом ничего, за исключением поста про вымирание какого-то вида рептилий и о важности его сохранения. Дальнейшие поиски пришлось проводить, воспользовавшись личным доступом к разного вида базам данных. По мере выявления новых фактов, лицо Люка всё сильнее вытягивалось: парень в простыне оказался не так-то прост. Несколько приводов в полицию за нарушение общественного порядка ещё в возрасте четырнадцати лет, куча штрафов за неправильную парковку и нарушение скоростного режима. Лейхи даже одобрительно присвистнул — вот кто живёт на полную катушку. А ещё пацан поднял с пола часы во время завершения медленного танца, а значит, его совершенно точно требовалось отыскать как можно скорее. Люк поднялся и осторожно подошёл к окну, ребром ладони отодвигая штору. Машину, припаркованную напротив дороги, он заметил сразу, но владельцев в зоне видимости не было. Ругаясь на чём свет стоит, Лейхи слетел вниз по лестнице, выскочил во двор и бросился к патрульному автомобилю. Окна были открыты, из салона доносилась музыка, но, как и прежде, никого, с кем можно было бы обсудить личные границы, Люк не увидел. — Ты чего выперся? — за спиной раздался прокуренный мужской голос. Лейхи обернулся, чтобы напороться взглядом на двух коллег, видеть которых ему точно не хотелось. Первого звали Патрик. Это был высокий худощавый мужик с вытянутым лицом и сухими, стянутыми в одну линию губами. Второй — Сэм, — был полной противоположностью напарника — низкий, круглый с огромным ртом и похожим на пельмень носом. Карикатурность парочки, что соответствовала всем канонам комедийных детективов, заставила Люка кашлянуть в кулак, чтобы заглушить смешок. — Какого чёрта ты вышел из дома? — повторил вопрос Патрик, угрожающе сведя брови к переносице. — Да вот, спросить хотел: леопардовую шубу выбрасывать или продолжать верить в цикличность моды? — Капитан велел нам присматривать за тобой, — пояснил Сэм, — так что давай по-хорошему, — он опустил правую руку на пояс брюк, к которому была прицеплена кобура. — Иди домой и наслаждайся спокойным сном, коего мы лишились по твоей милости. — Вы же не выстрелите в меня, если я решу сходить в магазин? — не поверил Люк, на пробу делая шаг в сторону. Коллеги дёрнулись: один — к оружию; второй — к рации. — Да вы чего? Совсем спятили? — Ты слышал? Это приказ, — сказал Патрик. — Да это же бред собачий! — Лейхи ладонями оттянул нижние веки. — Что за средневековье? Я под домашним арестом? — Ты под подозрением, — сощурился Сэм, изобличающе ткнув пальцем в подозреваемого. — В отделении ходят слухи, что среди нас завелся стукач. — В полиции и стукач? — притворно удивился Люк. — Никогда такого не было и вот опять. Ужас-то какой! — Откуда ты перевёлся? — прямо спросил Патрик. — Ни звания, ни личного дела. Даже имя твоё, скорее всего, выдуманное. — Вот-вот, — подтвердил слова напарника Сэм, — появился из ниоткуда и сразу приступил к оперативной работе. Напарников своих держишь за пустое место, операции проворачиваешь в одиночку. Сколько нынче платят в синдикате? — Ровно столько, чтобы жить в шикарных развалинах, — Лейхи кивнул на свой подъезд, окружённый обшарпанными стенами, — и ездить на корыте, которое заводится только благодаря энергии моей горящей задницы, — он ткнул пальцем в ржавую тойоту, припаркованную неподалёку. — Вас налоговая подослала? — Зачем тебе дело Легиона? — пропустив причитания мимо ушей, Патрик продолжил допрос. — Ты же сразу за него вцепился как клещ. — Что в этом странного? — теперь Люк по-настоящему удивился. — Они выпускают на улицы партии бракованного товара, и дети травятся некачественными таблетками. Какое будущее ждёт этот город? — Ты не из этого города, — подчеркнул Сэм. — И что? Я не могу переживать за все города страны? У меня сердце кровью обливается, когда… — Иди домой, Люк, — оборвал торжественную речь Патрик. — Билл сказал пару дней присматривать за тобой. Спасибо, что подкинул работы на выходные. — Это вообще законно? Ещё в изолятор меня отправьте за то, что я — о Боги! — посмел чутка отойти от протокола. — Ещё слово — и я позвоню Полсону. Ты отстранён. Сиди дома и жди дальнейших указаний. — У меня планы на вечер! — возмутился Лейхи. — Свидание. Может быть, слышали? Это когда два человека заранее договариваются о встрече, а потом идут и весело проводят время вместе. Прямо как вы сейчас, только совсем по-другому. — Разговор окончен, клоун, — отрезал Сэм. Пухлая ладонь сжалась в кулак. Он сделал грозный шаг навстречу подозреваемому. — Либо ты сейчас сам, на своих двоих, поднимешься обратно в квартиру, либо я отправлю тебя туда силой. Люк критично осмотрел человека, который с трудом доставал ему до подбородка. Взгляд грозный, не поспоришь, но с координацией у такой туши явные трудности. Второй тоже опасений не вызывает: судя по комплекции, тот вряд ли выдержит хотя бы один удар. Воображение вмиг прорисовало картины драки, оказавшихся в багажнике собственной машины коллег, а потом кучу разбирательств, возможно, суд и пожизненное отстранение от работы. Лейхи протяжно вздохнул. — Я буду жаловаться, — предпринял он последнюю отчаянную попытку договориться. — Это аморально и незаконно. — Доброй ночи, Люк, — издевательски попрощался Патрик, — и не пытайся вылезти через окно — восьмой этаж, не хотелось бы потом отскребать твоё тело с асфальта. — Мозги себе наскреби где-нибудь, — буркнул Лейхи, послушно шагая обратно к подъезду.