Хранительницы моего сердца

Предупреждение: в главе имеются просторечные слова и зацензуренный мат. "Какое щедрое предложение", - судорожно прокомментировал Тсуна, пока решал, что ему делать в данный момент: стоять или все-таки падать. Упасть было приятней всего, но в случае с Занзас такой номер вполне мог закончиться полным разрушением особняка и смертью его хозяина - не очень веселая перспектива. Иногда, когда Саваду доставало уже абсолютно все, он искренне подумывал о том, что глава Варии - самая настоящая истеричка, а в редкие случаи полного просветления он даже подбирал кандидатов, чтобы выдать эту особу замуж. Вот, доподбирался! Прокашлявшись и собравшись с духом, Тсунаеши, гневно успокаивая предательскую дрожь в голосе, заявил: - Хорошо-хорошо, Занзас, как скажешь, просто у нас тут проходит что-то вроде соревнования: будет не очень хорошо, если мы все отменим только из-за того, что ты не хочешь проходить его на общих основаниях, опасаясь проигрыша, - выдав эту прочувствованную речь, Савада выжидающе замер: попадется Занзас или не попадется. - Они мне все проиграют в любом случае, - почти прорычала девушка, раздраженно окидывая взглядом напрягшегося Саваду, словно раздумывала: поджарить потенциального жениха, или он еще пригодится. Очевидно, решив дать Тсуне пожить еще немного, Занзас продолжила. - Объясняй правила. "Купилась!" - ликующе подумал Тсунаеши, мысленно вознося хвалу собственному опыту работы с недоверчивыми, взрывными и очень несговорчивыми коллегами. Теперь оставалось только надеяться на то, что Занзас не начнет методично уничтожать соперниц или забудет о правилах и сделает все по-своему. Коротко объяснив, что ей нужно будет попытаться понравится Саваде, Тсунаеши втайне надеялся на отказ Занзас от игры, однако глава Варии лишь усмехнулась, выглянула из кабинета, за дверьми которого толпились ее старшие офицеры. Выдержав томительную паузу, девушка заявила: - Мусор, вы тоже в игре, - обернулась, взглянула прямо в ошарашенное лицо Савады и с достоинством произнесла. - Не про*** свой шанс, - после этой пламенной речи Занзас походкой королевы покинула особняк, уводя за собой всю свиту. Радостные восклицания Луссурии, правда, было слышно еще до самых ворот. Когда все стихло, Тсунаеши с минуту стоял, уставившись в закрытую дверь собственного кабинета и с идиотским видом мотая головой. Затем Савада сделал несколько глубоких вдохов, сел прямо на пол и с отчаянием волка, поющего оду луне заявил глубокомысленно молчавшему потолку: - Хииии?!! - почти забытый вопль с блаженством разнесся по замку. Немного успокоившись, Тсуна попробовал найти причину такого поступка, хоть какую-нибудь подоплеку, но сил хватало только на то, чтобы объяснить участие Занзас в этом нелепом конкурсе: похоже, желание управлять Вонголой все же свело эту и без того ненормальную с ума. Только ради этого варийка могла решиться попробовать понравиться своему давнишнему врагу или каким-нибудь иным способом заставить его жениться на ней. Зачем Занзас потащила за собой и всех собственных старших офицеров, было непонятно. Похоже, девушка не просто не собиралась убирать соперниц с пути - она добавила новых, причем довольно опасных. Савада не раз подмечал за собой, что ему нравится смотреть, как развеваются на ветру длинные волосы Скуало, как горит ее дерзкий взгляд. Тсунаеши был по уши влюблен в Киоко, но не мог не отметить притягательную загадочность Маммон и опасную красоту Белл - каждая из девушек могла составить достойную конкуренцию Хранительницам и самой Занзас. Неожиданно Тсунаеши поймал себя на мысли, что уже начинает представлять каждую из претенденток в роли своей жены, и ему это очень нравится. Более того, эти мечты никак не расходились с его же принципами о том, что жениться следует только по любви. Любви, конечно, еще не было, но то и дело на фоне уважения мелькала искренняя симпатия, проблескивало желание защищать, вспыхивала невольная нежность... ко всем девушкам, без исключения. Тсуна схватился за голову и попытался себя одернуть, но было уже поздно: сообразительная Киоко поступила абсолютно правильно, когда не стала с ним встречаться. И что же теперь делать? Со всем конкурсом, с выбором будущей жены, с соревнованием девушек: он начнет оказывать внимание каждой из них - да он уже это делает! - среди девчонок начнутся ссоры, которые в конце закончатся нестерпимой обидой, которую испытают отвергнутые. Что же Реборн наделала? И куда смотрел он сам? Что же теперь будет?