Оставаясь тлеть

      Все-таки, хорошо, что участие в забавах Капитолия, который тот навязывает дистриктам, добровольное. Особенно для него. Одейр чувствует себя привилегированным, особенным. Его уязвленному самолюбию вовсе не нравится лишний раз напоминать мужчине, что все это на самом деле не так. Избранный? Особенный?       Был бы уникальным – умер на арене Голодных Игр. С неё хорошие люди не выходят. Домой попадают лишь такие, как он - озлобленные, потерянные, оправдывающиеся за каждое свое последующее действие. Раньше он не мог охарактеризовать себя такими жалкими словами. Эта все она. Это Энни.       Финник-Финник, прошло столько времени, а ты до сих пор не можешь относиться к ней нормально?.. Ты уже давно признался самому себе, что любишь ненормальную темноволосую девочку, разделившую с тобой прошлую и настоящую жизнь. Но Одейру так даже легче. Называть вместо причины имя Креста - это как лишний раз отводить подозрения от самого себя.       Он стал лучше… или хуже?..       Энни, каким он стал?       На его лице продолжает красоваться обольстительная улыбка, кажущаяся ему звериным оскалом, нахальной усмешкой. Этот вовсе не привлекательно. Это опасно. Он опасен. И не в плане того, что он непредсказуем и некоторых это может «заводить», нет. Он действительно опасен, потому что чокнутый, потому что чувствует, что сошел с ума еще больше Энни. Креста перебирается из одного мира и состояния в другой, пытается понять, где ей будет лучше всего остаться, а он подло застрял в этой реальности, в этой сущности. С этим звериным оскалом на лице.       Почему его внешность так привлекает богатеньких жителей столицы? Если бы они могли поговорить от силы десять минут, все девочки, глубоко вздыхающие, стоит ему оказаться где-то поблизости, убежали бы с криком о помощи.       Что с тобой происходит, Финник? Что?       И все же он, как самое великолепное и дорогое сокровище Четвертого дистрикта, ненадолго появляется на главной площади во время Тура Победителей 74-ых Голодных Игр. Мэр без слов пропускает его на сцену, но Одейр не хочет находиться именно здесь и именно сейчас. Сославшись на некоторые дела, он заходит в один из высоких домов, расположенных возле площади. Отсюда отлично видна сцена. Отсюда отлично будет видно Пита и Китнисс.       Он просто хочет посмотреть на их уникальность. Они же уникальны, правда, если смогли выйти с арены вдвоем?       Так, а зачем он тогда подходил к мэру? Ругая себя за оплошность, Финник проходится взглядом по идеально чистым столам. Наверное, это какая-то таверна, закрытая на время столь важного события. Уже завтра люди забудут об очередном Туре, и некоторые миротворцы привалят именно в это здание. Иногда Одейру казалось, что попойка – весь смысл их жизни.       Кажется, даже площадь, полная людей, замирает. Пит Мелларк и Китнисс Эвердин. Несчастные влюбленные. Такая фраза может растрогать или заставить засмеяться любого, но не Финника. Несчастные влюбленные. Слишком явная ассоциация с собственной жизнью. Сравнение.       Как там Энни сейчас, без него, на другом краю области?       Одейр в курсе большинства происшествий, охватывающих Панем. Касаются они его или нет – вопрос другой. Мужчина знает, что произошло в Одиннадцатом, стоило Победителям появиться на сцене. Чувствует себя загнанным зверем оттого, что залез сюда, в пустую таверну, не поленился подняться на третий этаж, чтобы смотреть на разворачивающееся действо через пыльное окно.       Несчастные влюбленные.       Финник просто не смог бы оказаться сегодня рядом с Эвердин и Мелларком. Потому что они – фальшь. Сын рыболова давно к ней привык, но сейчас ложь касается темы, о которой ему тяжко думать. Капитолий должен визжать не от отношений Пита и Китнисс, наигранных и неправдоподобных. Капитолий должен был обратить внимание на него и Энни, его маленькую глупенькую девочку, которая все продолжает терять связь с окружающим миром.       Он должен стоять на месте Пита в этом изысканном костюме, сшитым лучшими стилистами столицы. Страна должна смотреть на его любовь. И Финник даже не задумывается, что капитолийцы могут её разрушить. Он любит, ему больно, и он не знает как это – разлюбить. Наверное, сейчас проще лишиться жизни.       В то время как губы Пита касаются губ его любимой Китнисс, Одейр вынужден унижаться в Капитолии перед очередной сворой богатых девиц. Получать свою долю наказания и спасать невиновную Энни. В столице извращения давно стали обычным случаем. Финник перестал удивляться, когда в комнату, отведенную специально для него и его клиента, заходила не одна девушка, а сразу несколько.       Забыть о Креста на пару часов – пока он тут, чувствует на себе мерзкие чужие руки, он не должен даже допускать мысли о светлой и прекрасной Энни. Для неё он будет тем Финником Одейром, которого только Креста и Мэгз и привыкли видеть – мягкого, кроткого, доброго. Превратиться в обольстительного и жестокого он может за одну секунду. Но это будет не Финник. Или наоборот?       Он запутался.       Очередной поцелуй, смотря на который издалека, Одейр не может не закрыть глаза. Притворщики не должны получать такого. Как никто не видит, что все эти прикосновения не больше, чем иллюзия? Интересно, когда эти двое остаются наедине, они хоть в глаза друг другу смотрят?       Начинается самая лучшая часть Тура Победителей – прием пищи, который просто не может быть назван как обед или ужин – он растягивается на слишком большое количество времени. Может быть, что-то потом перепадет бедным жителям Четвертого.       Но ему это уже не так важно. Финник не может взять на себя ответственность за жизни других людей. На его плечах уже и так лежит несколько тонн долга, которые он обязан отдавать до конца жизни. Громко хлопая дверью, мужчина выходит на задний двор и не обращает внимания на раздающийся сзади шум.       Ему надо привидением проскользнуть через несколько улиц, не попасться по дороге никому, чтобы потом свернуть на дорожку, ведущую в Деревню. Все просто. Он сможет. Хотя Финник и не привык мелькать – каждое его появление в обществе сопровождается если не аплодисментами, то удивленными взглядами и открытыми ртами. Избегать людей странно для него. По крайней мере, сейчас.       Именно сейчас ему не больно. Почему – Финник и сам не знает. Стоит мужчине вспомнить о том, кто ждет его дома, как все плохое настроение уходит. На душе остается неприятный осадок тревоги. Чего он боится? Надо с этим разобраться, вот только потом, завтра.       Энни чем-то занята на кухне. Одейр скидывает обувь, снимает легкую верхнюю одежду и идет к Креста. То, что он видит в помещении, повергает его в шок на несколько секунд. Энни Креста взялась за готовку, причем взялась очень серьезно. Руки в чем-то перемазаны, на светлом фартучке уже расползлось пятно от чего-то темного. Девушка поворачивается и одаривает своего защитника несмелой улыбкой. Она его до сих пор стесняется. Не боится. Энни осведомлена о том, как теперь называют Финника в стране, и теперь ей странно – знать, что она является чем-то необычным для такого человека.       Она, замарашка, - то, что Одейр будет защищать до последней минуты своей жизни. Креста не думает, что Финник способен полюбить такую, как она. Может быть, она просто ему для чего-то нужна. Вот как сейчас – Финник подходит к ней со спины, и, не говоря ни слова, тянет на себя. Старается спрятать лицо в густых волосах девушки, прижимает ближе к своему телу. Это странно: ощущать такие сильные руки на своем теле, желающие помочь, а не навредить.       - Что такое? – шепчет она еле слышно.       Он не будет ей отвечать. Или просто не скажет правду.       Энни слишком чиста для такой падали и грязи, как он. Но Финник теперь не сможет выжить без неё, не сможет жить дальше.       - Ничего.       Его голос охрип. Креста плохо представляет, что делает со своим «другом». У неё прекрасная молочная, чуть загоревшая кожа. Она практически вся в мелких царапинах и порезах, оставшихся после Игр или со времен малолетства. Она пахнет чудесно – чем-то таким необычным, родным, что заставляет Одейра доверчиво опустить голову и коснуться плеча своей избранницы лбом.       - Ничего, Энни.       Её сложно обмануть. Креста не показывает, что знает, о чем именно лжет её Победитель.       Она лишь осторожно касается его волос и пытается поцеловать в щеку. Одейр не выдерживает и прикасается губами сначала к шее девушки. Потом к губам.       Он заслуживает того, чтобы быть счастливым. Но если быть счастливым не может он, то сможет она.