Сентябрь, 1983 год.
Первый год в Шармбатонской академии выдался очень интересным и действительно сказочным: с самого детства Роуз любила слушать мамины рассказы об этой школе. О потрясающем замке с высокими башнями, красивых розовых садах и большом числе фонтанов, вода в которых была волшебной. Замок действительно казался сказочным: светлые каменные стены, высокие башни опоясанные лозой и большое количество уютных парков и улочек, с каменными скамейками на которых можно было передохнуть. Первые три года в школе были подготовительными: девочка очень старалась и с особым усердием изучала этикет, грамоту и традиции магического мира. К слову, при распределении Розмари Лейстер попала на факультет Ардор, где основными предметами для изучения были заклинания и боевая магия. Понимала ли свое отношение ко всему этому Роуз? На данный момент – нет. Но в будущем она осознает, что попала как раз туда, где и должна быть. На третьем году обучения, в 11 лет, Роуз завела дружбу с мальчишкой по имени Максмилиан Роше. Он был её сокурсником, однако обучался на факультете Метриз. Был парнишкой весьма простым: полукровка, из бедной семьи. Его воспитывала только мать, которая тяжело болела и поэтому мальчик редко отправлялся на выходные домой, чтобы мама могла отдыхать и не беспокоиться о сыне. Максмилиан был добрым и отзывчивым. С Роуз они познакомились, когда та пыталась найти в библиотеке информацию по истории Магии. Роуз в те времена не любила гуманитарные предметы: ей куда интереснее было заниматься практической магией, а вот Макс обожал историю и, кажется, знал о ней всё. Он помог девочке с книгой и со временем они стали общаться чаще: иногда помогали друг другу по учёбе, а временами и просто проводили выходные вместе, беседуя о новых выпусках любимого магического журнала. Через полгода эта компания стала больше: Роуз и Макс познакомились с Аароном. Он обучался на курс старше, на том же самом факультете, что и Максмиилиан. Сказать честно – характер у него был гадостливый, временами Роуз не понимала, что такого хорошего Макс увидел в этом противном мальчишке, но ничего поделать не могла – дружба, она ведь такая. Первое время Роуз и Аарон не ладили от слова совсем. Они часто ссорились друг с другом: Аарон часто шутил о том, что Роуз лопоухая, а девчонка лишь недовольно хмурилась и обещала превратить его в обезьяну. Так и прошёл первый год их дружбы. Со временем эти отношения стали крепчать: друзья привыкли друг к другу, время, которое они проводили вместе – очень сближало. Роуз очень привязалась к своим друзьям: даже к Аарону, который постоянно отпускал всякие колкие шуточки в её адрес и всячески задевал, перестал быть таким раздражающим. Он был сложным человеком с огромным количеством обид на окружающих и семью. Особенно на отца, который был по-особенному жесток по отношению к сыну: иногда Аарон рассказывал, что он прилично выпивал и временами колотил его и мать. Аарона отец всегда третировал. Он постоянно требовал от него самых высоких результатов, а в случае их отсутствия – наказывал своего отпрыска. Роуз прониклась к приятелю и всегда жалела его, поэтому спускала с рук некоторые, пусть и обидные шуточки. Прошло ещё полгода, и Роуз впервые словила себя на мысли, что она что-то испытывает к Аарону: и это «что-то» гораздо больше, чем просто чувство жалости. Он начал ей нравиться. На пятом году обучения он действительно возмужал: широкие плечи, высокий рост. Он стал одеваться как-то иначе и, вроде как, даже изменился. Стал добрее и заботливее. Он начал делать Роуз всякие комплименты, от которых та заходилась румянцем и отводила взгляд. В конце четвертого курса у Аарона появилась первая девушка, от которой были не в восторге ни Роуз, ни Макс. Она была из обеспеченно семьи, с глупыми кудряшками и большущими глазами. В глубине души Роуз не понимала, что же такого нашёл Аарон в своей спутнице, но и сказать ничего не могла: это ведь она что-то к нему испытывает, а не наоборот. Всё лето друзья провели вместе: они постоянно гуляли по Парижу, а временами вся компания оставалась в доме Лейстеров, порой даже на несколько недель.Июнь, 1989 год.
— Эй Роуз! — позвал её Аарон когда они в очередной раз гуляли по лавандовым полям, – А ты когда-нибудь думала о том, что будет дальше? Мы, например, беседовали с Максом и пришли к мысли о том, что дружба в разы важнее любви. — К чему ты клонишь? — с искренним непониманием спрашивает Розмари и оглядывается на Аарона, который шёл позади, — Какое отношение это имеет к будущему? — Ну, я сейчас с Элизабет, у Макса, кажется, тоже что-то наклёвывается. Рано или поздно у тебя кто-то появится и что тогда? Мы перестанем дружить? К ребятам подошёл Макс. Он положил руку на плечо друга и улыбнулся. — Не дождётесь. Мы столько всего пережили вместе. Я просто так не оставлю вас. Роуз рассмеялась. Она посмотрела на парней и улыбнулась как-то тепло и с заботой. Лейстер любила их общество. Ей казалось, что дружба с ними дарит ей чувство наполненности и спокойствия. И хоть все вокруг замечали, что Аарон и Макс, порой, отпускают слишком колкие и даже обидные шутки в адрес своей подруги, она видела во всем этом нечто большее. Она знала, что резкий Макс лишь потому, что он несёт ответственность за свою мать. От его результатов будет зависеть будущее, а, следовательно, и возможность дать достойное лечение своей матери. А Аарон... С ним всё было сложнее. Роуз старалась не держать обид на него, так как понимала что с таким отцом, он просто не мог вырасти другим. — И что вы хотите предложить? — Давайте пообещаем, друг другу, что ни одна девушка или женщина, — начал Макс. — И не один парень или мужчина, — добавил Аарон и глянул на Розмари, подмигивая ей. — Не станут причиной того, что мы перестанем дружить. — Клянусь — произнесла Роуз и вытянула руку вперёд. — Клянусь — добавил Макс и накрыл ладонь девушки своей. — Клянусь — наконец произнёс Аарон и приобнял своих друзей.Авуст, 1989 год.
— А где Макс? — спрашивает Розмари и оглядывается по сторонам. — Кажется, его благоверная устроила ему свидание, — скучающим тоном произносит Аарон и пожимает руку Розмари. Он всегда так делал: никогда не обнимал её. Он мог обнять каждую девушку в своём окружении, но не Роуз и это её очень огорчало. Она понимающе улыбнулась. — И что теперь? — Придётся мне провести время с тобой, — состроив огорчённую гримасу, друг ущипнул Роуз за бок и пошёл вперед, неторопливо прогуливаясь по безлюдной улице. Роуз лишь недовольно цокнула и пошла следом, увлекая Аарона в беседу. Они провели потрясающий вечер вместе: много гуляли, болтали и делились всякими историями из жизни. Аарон почти ничего не рассказывал об их отношениях с Элизабет: в какой-то момент Роуз даже показалось, что её и вовсе не существует. Аарон вел себя иначе. Сегодня не было дурацких шуток. С ним было спокойно и даже хорошо. На часах, кажется, было уже около полуночи. — Пора возвращаться, — замялась Роуз, когда Аарон резко остановился рядом с дорогой. Он прищурился, смотря куда-то вдаль, а затем его лицо расплылось в довольной улыбке. Где-то неподалеку в ресторане до сих пор горел свет, и на всю улицу играла приятная мелодичная музыка. Аарон потянул Розмари чуть ближе, а когда они завернули за угол, то заглянули в окна уличного ресторана и увидели жениха с невестой, танцующих медленный танец под восторженные возгласы гостей. Роуз улыбнулась, а Аарон повернулся к ней и запел: — And I hope, that you have all… — он вышел на дорогу, где уже давно перестали ездить машины и горели лишь уличные фонари, а затем потянул девушку следом, прижимая к себе. Одна его рука легла на её талию, а в свою свободную руку он взял ладошку Ромази и повел её танцевать. Аарон улыбался и продолжал петь, коверкая все неизвестные ему слова, и как раз когда раздался припев, он на всю улицу заорал: — And I will always love you! — его пение напоминало вой, а Розмари лишь хохотала, находясь в этот момент в объятиях одного из самых дорогих и, пожалуй, любимых людей в своей жизни.Сентябрь, 1989 год.
Роуз часто вспоминала ту ночь в августе, когда они с Аароном танцевали на дороге, и он во всю глотку горлопанил песню Долли Партон. Девушка с нетерпением ждала начало этого года: во-первых, пятый курс обещал быть самым интересным и насыщенным, а во-вторых – Аарон наконец расстался с Элизабет, а это было хорошим знаком. С Максом Розмари встретилась уже в большом зале своей школы, когда тот вошёл внутрь в компании своей девушки. Они были неразлучны. В августе совсем не виделись: всё своё свободное время Максимилиан проводил со своей благоверной, размышляя о будущем и о том, как они построят успешный бизнес и будут жить ни в чём не нуждаясь. Розмари не могла винить Макса в этом: она не знала что такое жизнь в постоянных ограничениях, поэтому понимала его бешеное стремление реализоваться в жизни. Лотти была такой же. Она всегда стремилась притянуть к себе желаемое, и если у Макса это были материальные ценности, то Лотти пыталась притянуть к себе всеобщее внимание своим эпатажем. Она прикрывала свою глупость великим знанием и видением этого мира отличным от чужого. Она была, не сказать, что красива – но и оставшуюся красоту губила несуразными тряпками, которые подчёркивали её «индивидуальность». Розмари кивнула другу, а тот лишь улыбнулся и прошёл мимо, усаживаясь за круглый столик рядом со своей девушкой. Роуз шумно выдохнула. Она оглянулась по сторонам и нашла взглядом Аарона. Он сидел за столиком недалеко от выхода в компании одного из своих товарищей. Они о чём-то беседовали и смеялись. Девушка помахала другу, а тот жестом пригласил её к себе. Роуз подошла к Аарону, который распахнул свои руки для объятий. Девушка удивленно посмотрела на него, так как сейчас он нарушил один из своих главным принципов «не обнимания Розмари Лейстер» и похлопала его по плечу, усаживаясь рядом. Его товарищ кивнул в знак приветствия, после чего удалился, оставляя друзей одних. — Ты видел Макса? — спрашивает Роуз. — Да, мы приехали вместе! Он столько всего рассказал. Роуз нахмурилась. Она с грустью обернулась назад и глянула на своего друга, который смеялся над чем-то. Девушка задумчиво разглядывала его, не понимая, как так скоро их клятва утратила свою силу. Аарон сразу всё понял. Он притянул Роуз к себе и чмокнул её в макушку. — Не бойся, я с тобой так не поступлю. Розмари улыбнулась. И сейчас было непонятно почему: то ли от счастья, что её друг не бросает слов на ветер, то ли от отрезвляющего осознания того, что их никогда не свяжет ничего больше дружбы.Ноябрь, 1989 год.
Макса почти было не видно: он всё свободное время проводил с Лотти, а если она его отпускала, то он встречался только с Аароном и болтал о жизни. Розмари в эту компанию звать перестали, от чего та ощущала ужасную тоску и даже грусть. Она привыкла, что всё своё свободное время она проводила в компании парней, а сейчас, когда всё так резко переменилось – ощущала обиду. Она не могла смотреть на Лотти, из-за того что эта неуверенна девица рушила их дружбу. И вот словно этого было мало, Роуз посчастливилось услышать откровения этой девицы: она обсуждала с подругами её и Аарона. И если про Аарона Лотти отзывались лишь с пренебрежением, то об Роуз высказывания девицы были крайне нелестны. Шарлотта прошлась по Лейстер от и до: начиная с её неухоженных волос, заканчивая несуразной одеждой, которую носит каждая «третья», при этом губя свою индивидуальность. Она называла её неотёсанной и дикой, а когда речь зашла об амбициях и достижениях, Роуз не выдержала и вышла к этой группке дурёх, что устремили свои перепуганные взгляды на Лейстер. — Лотти, это даже забавно. — Что именно? — растягивая губы в дрожащей улыбке, спрашивает девушка. — То, как ты пытаешься придать себе значимости. Я же помню тебя с самого первого дня в школе. Ты всегда была такой доброй и открытой. Что же с тобой стало? — вопросительно вскидывая брови, Роуз обходит стол девушек по кругу, окидывая взглядом каждую из них, — Сейчас ты напоминаешь недовольную пикси, которая цепляет на себя всё блестящее и несуразное, и вытворяет всякий бред, пытаясь привлечь к себе внимание. Я думала, что понимаю Макса и почему он выбрал тебя. Но слыша все твои ядовитые речи, я понимаю что ошиблась. Хочешь сказать что-то насчёт моего внешнего вида? Пожалуйста. Роуз остановилась напротив Лотти и сделала шаг вперед, сокращая расстояние между ними. Глядя на эту девчонку сверху вниз, Роуз улыбнулась. — Так уж повелось, что у всех разное понятие о красоте. Но… — Вдруг улыбка с лица Лейстер пропала и она сделала ещё один уверенный шаг навстречу Лотти, заставляя ту опереться о стол и недовольно ойкнуть, — Если ты хочешь проверить мои способности, то давай это сделаем прямо сейчас. Ты же знаешь, я лучшая на курсе и сотру тебя в порошок, и глазом не моргнув. Роуз становилась злее. Она всю свою жизнь боролась за признание своих талантов и мастерства. Временами ей казалось, что она делает это всё лишь для того, чтобы утереть нос Аарону и Максу, которые постоянно подначивали её тем, что кроме как практической магии она ни на что больше не способна. Девушку эту задевало. Она всегда старалась показать самый высокий результат, так как не хотела выглядеть на фоне своих друзей «не такой» и из года в год это чувство они в ней взращивали, обесценивая все её достижения. Роуз на это реагировала бурно. Они с Лотти были на одном факультете, но на разных курсах: Лотти была на год старше, хотя выдающихся достижений у неё не было. Профессора часто поговаривали, что ей следовало остаться на Этонселе и заниматься прорицаниями, но в 13 лет девушка воспользовалась возможностью сделать свой осознанный выбор. Результат она показывала на новом факультете неплохой, но от идеала он был далёк. — Так что, милая, советую покинуть чертоги разума и заглянуть в своё недальновидное будущее, где ты увидишь, что же будет дальше, — Роуз всё также со злобой смотрела на Лотти, которая вжалась в стол и оглядывалась по сторонам, — А дальше, я достану палочку и превращу тебя в мерзкого слизняка. Да, меня за это накажут, но ведь от судьбы не уйдешь, верно? Ты всё такая же жалкая девочка, которая хочет славы, но не получает её. Мне жаль тебя, ведь из сильных сторон у тебя только язык без костей и слова, которые не подкреплены делом. — Макс... Я обязательно всё ему расскажу! — сорвалась на крик девушка, когда Розмари отошла от неё. — Так чего же ты стоишь? — с добродушной улыбкой спрашивает Роуз и, не оглядываясь на кричащую Шарлотту, уходит из библиотеки прочь. Аарон и Роуз сидели в одном из розовых садов, когда к ним прибежал злой как чёрт Макс. — Что между вами произошло? Зачем ты так с ней? Розмари отвлеклась от чтения книги и взглянула на красного от злости Макса. — А как я должна реагировать на то, что какая-то девица меня унижает? — И поэтому ты решила унизить её? — Унизить? Я лишь сказала ей правду, Макс. То, что она твоя девушка не делает её особенной для меня. Я не обязана её любить или дружить с ней, — в этот момент Розмари ощутила грусть от осознания того факта, что Шарлотта настроила Макса против них с Аароном. И хотя другого ожидать не стоило, девушка наделась, что в глубине души Максимилиан поймёт, что его благоверная словно змея, плюётся ядом и убивает всё живое. — Знаешь, а ведь она была права. Насчёт вас обоих. Вы просто жалкие и всегда будете в моей тени! Мы с вами не ровня и я всегда был на порядок выше, просто не хотел это признавать! Макс развернулся на пятках и покинул сад, оставляя своих друзей одних в чувстве полного замешательства и огорчения.