Интервью с Богом

      Удивительно, но Оливия на Локи не злилась. От него стоило ожидать подобной пакости. Это же он. Она к нему чересчур снисходительна. Наверное, как и он к ней… позволяет он ей точно многое. Ей бы хотелось, чтобы этих эмоциональных качель было поменьше… но трикстер сам себе на уме. Только ей кажется, что она к нему подбирается, как он тут же делает то, что возводит между ними километровую стену.       Это так в его характере. Отталкивать. Лив всё-таки не зря пыталась побольше узнать о его личности, конспектируя его разные этапы жизни. Локи всегда отталкивал от себя людей. Нормальные взаимоотношения ему были не знакомы. А чего она ожидала? У него точно нарциссическое расстройство личности. Мерзавец… Хотя она и не могла отрицать, что в какой-то мере он… Боже, даже подумать странно. Проявлял заботу? Её передёрнуло от этой мысли, но она продолжила печатать текст за ноутбуком, уходя мыслями далеко от его содержания. То ли вышколенные царские манеры, то ли что-то другое, но Локи всегда подставлял своё плечо. Да, потом эта помощь аукаулась так, что выть хотелось, но чего было не отнять, так того, что трикстер был одним из немногих мужчин, который делал то, что говорил. Вот это новость! Бог обмана сдерживает свои обещания. Поэтому он и говорил о чём-то конкретном — мало. Он понимал чего стоит слово.       Оливия машинально коснулась своей щеки, вспоминая строгий взгляд и прикосновение холодных пальцев. Он её так успокаивал? Что-то странное творилось с её настроением, а потом это неловкое молчание и его тяжелая ладонь на её колене, словно без слов говорил, что она плакса и нечего распускать нюни.       Даже после его выходок — ненавидеть его было сложно. Да что уж, практически невозможно! Он всегда открывал перед ней дверь, приносил кофе, подвозил до своего дома или по делам, если у него было время, а еще очень странно, но ей казалось, что рядом с ним и правда ничего не страшно. Бояться стоило лишь его. Он был так ужасно в себе уверен. И это вроде бы и бесило, но с другой стороны восхищало и успокаивало. Он всегда знал, что нужно делать. Такой уверенности не хватало самой Лив, но она всегда к этому стремилась…       За испорченное настроение он, конечно, не извинился. Но, закатив глаза, сунул книжку «дети ясеня и ивы», сказав, что прошлое уже прошло и ей нужно учиться жить с этим, а потом уже чуть тише спросил, в порядке ли она.       Какой он обходительный. Неприятных вопросов с тех пор больше не задавал. Задавала она, пытаясь узнать больше о природе своего дара и о событии, что заключило в ней его.       Её мать… Оливия знала о ней мало подробностей, у неё было много фотографий, несколько писем, что она писала во время беременности. Адресованные ей, Лив. Она была такой же белокурой, те же зелёные глаза. Родители матери умерли ещё до её рождения. Она была довольно поздним ребёнком.       Оливия щёлкнула кнопкой мыши, раскрывая на экране запечатленный когда-то кадр. И эта прекрасная незнакомка, что смотрела на неё с фотографии — вложила всю свою любовь и веру, чтобы защитить своего ребёнка? Локи как-то обмолвился, что магия рода — самая сильная. И неудивительно, что она сработала именно так. Аслог Далия Элмонд настолько сильно любила ещё своё нерожденное дитя, что в последние минуты своей жизни смогла подарить Оливии самое ценное — жизнь. И дар от норн в честь Мабона. Так сказал Локи. Для него всё это было логично. Что же. Она склонна ему поверить. Это многое объясняет.       Удача даётся напрокат, а не в подарок.       Так Оливия ли расплатилась за эту удачу? Кажется, что нет. Дороже всего это обошлось Аслог Далии Элмонд.       Лив смахнула с ресниц слезинки и закрыла фотографию лучезарно улыбающейся матери. Больно. Оливия была очень сильно на неё похожа. Отец об этом всегда говорил. Но не смог найти в ней спасение. Слабый человек… Лив была склонна принимать чужие пороки, но этого простить была не в силах.       Пережив двадцать второе сентября — можно начать жизнь заново. Это некий обряд. Обычно она всегда проводила этот день в одиночестве. Анора с пониманием к этому относилась и не лезла, позволяя Лив побыть затворницей. В этом году Оливия разделила свою боль с другим, кхм, человеком. И на удивление, стало полегче. А может это поздняя эйфория от того, что она получила ответ? Кнут и пряник. Всё вышло как-то сумбурно и скомкано. Но проснувшись на следующий день утром, она поняла, что принимать этот факт стало легче. Спасибо за это трикстеру она, конечно, не сказала Мерзавец…       Они вообще делали вид, что ничего не произошло. Потому что Оливии так было проще. Закрыть глаза на его иногда ну просто раздражающее поведение. Он словно раз за разом прощупывал границы дозволенного. Она от этого уставала, но те моменты, когда он был сговорчив или дружелюбен, перекрывали его отталкивающую сторону. Он умел быть разным…       Она вздохнула, прикрыв ноутбук, устремив взгляд в высокое окно переговорки своего коворкинга. Осень уже укрыла Осло золотым пледом из листвы и пожухлой травы, а погода всё чаще заставляла кутаться в тёплые свитера. Завтра её ждал приятный уикенд в компании Аноры и её приятеля Корлиса, а также его друга Эрика. Они сняли милый домик в кемпинге, что расположился вдоль фьорда Нерёй. Будут кататься верхом, жарить барбекю, пить эль и заглянут на огонёк к шаманам. Раньше это казалось не больше, чем развлечением. Сейчас уже было несмешно.       — Мисс Элмонд, — в дверь постучался офис-менеджер опенспейса, не дождавшись ответа, юрко проникнул в переговорку, держа в руках огромную корзину цветов нежно фиолетового цвета. Кеплеровские розы? Маленьких бутончиков в букете было больше тысячи, не меньше! — вам доставка.       — От кого? — поморщилась она, уже на самом деле зная ответ. Она изящно поднялась с места, подошла ближе, выдернув маленькую открытку, что торчала в серединке букета, — спасибо, Генри, поставь здесь, — махнула она рукой на офисный стол.       «Дорогая Оливия, не смог с вами попрощаться в тот вечер… спасибо за приятный диалог. Надеюсь, вы внемлите моим словам. Это всё только из лучших побуждений! Заглядывайте к нам в офис, когда будете на Кеплере! Сделаем обзорную экскурсию для вашего издания.

Антромерус»

      — Только этого мне не хватало, — закатила глаза девушка, комкая записку, думая, что свою личную выгоду в этой внезапно вспыхнувшей симпатии (и симпатии ли?) она извлечь всё-таки сможет.       Ближе к вечеру она (о, боже, снова) сидела в гостиной трикстера, закинув ногу на ногу, развалившись на оттоманке диванчика, иногда косясь на бушующую непогоду за окном, ветер нещадно колыхал верхушки гигантских сосен, завывая так, что этот шум напоминал звук умирающего кита.        Во владениях мага она чувствовала себя прекрасно, не стеснялась наливать себе сок из холодильника и подъедать его запасы сладостей, точнее то, что оставляла она, но Локи так и не притронулся ни к одному десерту… У нее закрадывались сомнения на этот счёт… думалось ей, что пополнялись запасы холодильника всё-таки только для неё. Она ни разу не видела, чтобы Локи ужинал дома… но разве он мог быть таким? Она могла бы посчитать этот жест милым, если бы плохо его знала. Подкупал её, точно. Видимо, всё-таки чувствовал вину. Хотя было смешно допускать такую мысль.       Его так часто не было дома…       Она устало потёрла глаза, откладывая книгу на мягкий подлокотник дивана. После длинного рабочего дня с тремя встречами и финальной вычиткой нового материала — вторая смена над магическими произведениями была в тягость. Лив очень грустила, что маховика времени не существовало в реальности, ей бы он пригодился. Работы было много, проекты, проекты… амбициозная замашка на космические труды и продолжение изучения истоков ее удачливого происхождения, теперь больше хотелось узнать о хамингья, а ещё найти, как разорвать соглашение. Дел выше крыши! Но потихоньку всё распутывалось.       Оливия уже собиралась вызвать трак, чтобы отправиться домой, ведь с утра её ждал ранний выезд в кемпинг, но проём между гостиной и коридором осветился мягким изумрудным свечением и взору явился трикстер.       Выглядел он паршиво. Весь в саже, с разорванной одеждой в районе солнечного сплетения, с кончиков его пальцев капала кровь, ударяясь о паркет. Но он ухмылялся засранец! Оливия ошарашено выпустила из рук сумку со своими вещами, та глухо упала обратно на диван. Вообще увидеть его сегодня она не ожидала, думая, что Локи занят своими жуткими делами. Вид его говорил о том, что дела пошли не по плану. Правого глаза трикстера было не видно, то ли кровь из рассеченной брови так залила, то ли…       Локи шумно выдохнул, вырвав Лив из оцепенения, она начала прикидывать в голове, как следует поступить, как вдруг он внезапно с невозмутимым видом, не произнося ни слова, опустился на пол и лёг поперек комнаты. Видимо силы оставили его.       — Эй! — Оливия кинулась к нему, упав рядом с ним на колени, нависнув над его обезображенным лицом. Сердце неприятно сжалось от вида искалеченного трикстера, приятно ему точно не было. И что же с ним приключилось?! Она же всегда думала, что он страшный и непобедимый, переживать о нём не приходилось. Этот же плут находит выход из любых ситуаций! Но сейчас ей было жутко и опасливо, она взволнованно коснулась кончиками пальцев его лба, аккуратно убирая прилипшие от крови пряди волос. Гадство. Глаза его были закрыты, но он часто дышал, его грудная клетка тяжело и неровно вздымалась, — а ты бы меня, наверное, оставил самой разбираться со своими проблемами… — хмыкает она, оглядывая свои пальцы, что запачкались в его крови. Это что-то на уровне боевиков. Может ли бог умереть от потери крови?       Оливия осторожно отодвинула часть разорванной на груди одежды, заглядывая под ткань, и скривила губы в брезгливом жесте. Месиво. Скорую вызвать? Ну как-то странно. Оставить его здесь? Добрался ведь как-то. Значит, всё с ним в порядке.       Ну что ни встреча, то экшен.       Локи лежал неподвижно, дыхание его заметно замедлилось, лицо его было расслабленным, что говорило о том, что он не просто спит. Он без сознания. Кровь была повсюду, она едким металлическим привкусом чувствовалась во рту. Оливия осторожно взяла Локи за окровавленную руку, внимательно оглядывая её. Две фаланги пальцев были неестественно выгнуты, её чуть не стошнило. Мрак. Переборов первые приступы паники, она поднялась на ноги. Нужно сделать хоть что-то!       Вооружившись полотенцами и миской с тёплой водой, Оливия с тяжелым сердцем вернулась к лежащему на полу своей гостиной трикстеру. Свернув полотенце в валик, она подложила его под голову Локи, переживая, что тот захлебнётся в собственной крови, что продолжала течь из его носа алыми струйками, пачкая его мертвенно-бледное лицо. Она аккуратно разрезала кожаную броню кухонным ножом, открыв неприятный вид на ранение в груди. Кажется, это ожог. В нос ударил тошнотворный запах горелой плоти. Она призрачно надеялась, что это запах подгоревшего кожаного костюма… Да, к такому жизнь её не готовила. А пары по оказанию первой помощи — были единственными, которые она пропускала.       Что со всем этим делать — она не знала. Бесполезная.       — Как же будет глупо, если ты умрёшь тут от потери крови, а я ничего не смогу с этим сделать, — шепчет она, вытирая влажным полотенцем красную жидкость с тела асгардского принца. Тут литра два, не меньше. Вид крови она не любила, но сейчас как-то было не до этого. Помощи от неё на самом деле не особо. Максимум, что она могла сделать — это стереть следы бойни. Попытаться хотя бы. Она осторожно коснулась брови Локи, убирая остатки влаги. Ну, глаз цел.       Лив потеряла счёт времени, провозившись с неподвижным телом бога почти до полуночи. Утащить его на диван не было возможности. Признаков жизни он не подавал. Даже хриплого стона не сорвалось с его иссохших губ. Оливия была взвинчена и напугана. А не мог ли он ей оставить инструкцию на случай подобных ситуаций?!       — В отличие от тебя, — хмыкнула она, вновь опускаясь рядом с Локи, разговаривая так, словно он её слышит, укладывая свою узкую ладонь на его лоб осторожным движением — холодный, — у меня есть совесть. Я, блин, не могу тебя оставить тут в таком состоянии, — хмурится она, чувствуя холодную кожу, спускаясь пальцами к шее бога, нащупывая пульс. Есть. Уже неплохо. И что же ей делать, если он не придёт в себя? У него даже бинта дома нет! А ближайший магазин в километрах десяти от его дома! Забрался в самую глушь… Пришлось подручными средствами обеззараживать и перевязывать рану на груди. Оливия надеялась, что он будет не против, что ей пришлось открыть его виски для благого дела…       Спустя ещё час Оливия уже и не надеялась, что сегодняшняя долгая ночь закончится. Утром ей нужно было быть дома, Анора с компанией ребят должны были её забрать в одиннадцать и отправиться навстречу приключениям. Но сейчас это было под большим вопросом. Она неуверенно открыла чат с подругой и напечатала «Прости-прости, кое-что случилось… не смогу завтра поехать! Это правда очень срочно и важно», но потом стёрла, отложив телефон в сторону.       Нет, Анора такого точно не поймёт.       — За что мне это? — шикает она, переводя усталый и покрасневший взгляд на Локи. Ну цвет его лица перестал напоминать труп. Уже лучше. Да и кровотечение вроде остановилось, — очнись уже, пожалуйста, прошу! — Прохныкала она, сворачивая в импровизированную подушку свою толстовку, подкладывая её под свою голову, укладываясь рядом, она повернулась на бок, чтобы было легче наблюдать за обездвиженным богом. Вдруг очнётся? Видеть его в таком состоянии было странно и неприятно. Она не могла идентифицировать свои чувства, но не позволяла панике утянуть её. Было… волнительно и почему-то грустно. Скорее всего, она будет жалеть о том, что осталась рядом. Но она подумает об этом потом. Сейчас она бездумно вырисовывала пальцем на предплечье бога две руны: Ингуз и Дагаз. В книжках трикстера говорилось, что эти древние скандинавские символы несли в себе божественную мощь, которой пользовались чернокнижники для исцеления. Она, конечно, ни на что не рассчитывала, но сделать что-то большее сейчас не могла.       Локи чувствовал искрящийся прилив сил и копошение чужой магии, так безобразно наследившей в его силовом поле. Даже не скрывалась. Он мягко потянулся к этому импульсу. Игривый, но осторожный, взволнованный и очень тёплый, знакомый.       Это очень похоже на… Оливию.       Трикстер открыл глаза, когда предрассветные лучики пробились сквозь большое окно его гостиной, мазнув холодным светом по его щеке. О вчерашнем досадном промахе напоминало только саднящее чувство в груди. В целом он ощущал себя нормально, но был немного дезориентирован. Втянув воздух через нос и рывком приняв сидячее положение, он с изумленным видом покосился через плечо на Оливию, что мирно спала на полу, подложив руку под щёку. Да, точно. Она была тут, когда он вывалился из портала.       Следы её магии он чётко ощущал. Она тянулась к нему, беспокойно касаясь, проверяя. Он хмыкнул, удивляясь такой внезапной заботе. Осталась за ним присмотреть? Наверное, вчера он был похож на ходячий труп. Поправочка. Неходячий.       Оливия проснулась от движений, сонно разлепив глаза, фокусируя свой взгляд на обнаженной мускулистой спине трикстера. Он стаскивал с себя остатки брони, оглядывая свою грудь, её пробуждение он не заметил, либо сделал вид.       Вот это доброе утро…       — Ты жив! — облегченно выдохнула она, шустро подползая к нему на коленях, оказываясь напротив, — и всё прошло… — она удивленно прикусила губу, аккуратно касаясь ладонью его обнаженной груди, помня, что вчера плоть представляла из себя кровавое месиво. А сейчас остался лишь некрасивый розовый рубец, но его он ничуть не портил! Она что выпила эликсир храбрости? Так беззастенчиво трогала его грудную мышцу под его опешившим взглядом. Но у неё в голове не укладывалось, что та ужасная рана так быстро затянулась. Она почувствовала облегчение, ощутив под пальцами тёплую кожу, а поймав немного удивленный взгляд трикстера вымученно улыбнулась, но это было искренне, — привет, — прошептала она.       — Привет, — кивнул Локи, накрывая её руку, уводя в сторону от себя, чувствуя, как её магия разливается под ладонью на его коже. Ох, Оливия, как же легко читать тебя. Её волнение буквально накрывало его с головой. Он ухмыльнулся, — как спалось?       — Отвратительно, — отзывается она отряхивая со своей ладони его пальцы, испуганно кивая на них. Фаланги всё также были повёрнуты не совсем в анатомическую сторону.       — Ничего страшного, — снисходительно усмехается он, с противным хрустом вправляя костяшки на место. Он поднимается на ноги, утягивая Оливию за собой, рывком помогая ей встать. А вот у неё всё тело ноет от сна на твердой горизонтальной поверхности! — у тебя кровь… — Локи внезапно подаётся вперёд, заглядывая в смущенное и задумчивое лицо смертной.       — Это твоя, — она касается пальцами щеки, думая, что видимо не заметила, как испачкалась, — ну что же… — боже, а почему же так неловко-то? Трикстер стоит перед ней раздетый по пояс, Оливия туда не смотрит. Но его тело… ну, привлекательно. Она немного краснеет. Так, а какой план был на тот случай, если он очнётся? Она тут у него под боком провела ночь, переживая о его здравии, — ну если с тобой всё хорошо, то супер, я ещё успеваю по делам…       — Gullet mitt, — недовольно закатывает глаза Локи, внезапно разворачивая Оливию за плечи в сторону гостевой ванной, — приведи себя в порядок и я докину тебя до города, — командует. И это благодарность? А впрочем говоря, благодарность за что? Ничего такого она не сделала, просто следила за его бездыханным телом. Но мог бы быть и посговорчивее!       — Но ты же…       — Со мной всё в порядке, твоими молитвами, спасибо, — отрезает он, голос его и правда звучит убедительно и живо. Лив скрывается за дверью санузла.       — Гадство, — шепчет она, недовольно оглядывая себя в зеркало. От виска до подбородка тянется красный мазок, как она не заметила? Она умывается тёплой водой, смывая с себя и остатки вчерашнего макияжа. На раковине услужливо стоит одноразовая зубная щётка и зубная паста. Она что в отеле? Хотя хоромы трикстера вполне могли сойти за него. А потом она с немым укором раздражения вспоминает про «свидания» Лафейсона. Значит, чистит зубы припасами его любовниц? Фыркает, выбрасывая принадлежности в небольшую урну, снова оглядывает себя в зеркале. Бодрее выглядеть не стала. Уставшее лицо и недовольный взгляд. Супер! А сегодня ещё предстоит долгий путь на фьорд… Что вообще с ней творится? Сердце как-то неприятно стучит, а кончики пальцев подрагивают. Усталость. Точно!       Локи словно греческая статуя сидел за кофейным столиком гостиной возле окна, философски заглядываясь на внешний пейзаж. Сегодня погода была солнечной, ничего и не говорило о вчерашнем урагане. Оливия посчитала это очень поэтичным.       Он пил кофе и выглядел так, словно это не он умирал тут этой ночью. Одет, правда, был в несвойственной ему манере — джинсы и лонгслив. Оливия ощутила приступ неловкости. Огляделась по сторонам, замечая свою толстовку аккуратно сложенную на сидушке дивана, подцепила её пальцами, спешно натягивая на помятую ото сна футболку. Она просто хочет отсюда исчезнуть.       — Кофе? — Локи оборачивается на звук её копошения, видит, как вздрагивают её плечики от его голоса. Ведомая своими вчерашними желаниями, она сейчас не до конца понимала причину своего поступка и оглушающего беспокойства, — Оливия, ты очень странная женщина, — ухмыляется он в чашку, а потом деловито отставляет её в сторону, кивая на стул рядом с собой, — расслабься, выпей кофе, — от его голоса бросает в дрожь. Расслабься?! Но она послушно садится за столик, беря в руки чашку, делая глоток напитка. Горький. Да, ночка была та ещё.       — Было бы неплохо, если бы ты меня предупредил о возможности таких ситуаций, — она смотрит на него с укором. А он кривит губы в насмешке. Просто наглец! Мертвенная бледность была ему ой как к лицу!       — Я снова сомневаюсь в твоей благоразумности, — хмыкает он, откидываясь на спинку стула, сначала расслабленно потягиваясь, словно спал приятным сладким сном, а потом складывая руки на груди, с прищуром наблюдая за нервно попивающей кофе Оливией, — умри я тут, ты бы стала свободна от оков нашей сделки. Помнишь? До кончины одной из стороны, либо до выполнения всех условий. Пташка была бы свободна, — театрально приторно вздыхает он, а Оливия злится. Нужно было его тут оставить? Сама виновата. Слишком добренькая.       — Но… знаешь, боже. Почему ты так себя ведёшь? — она возмущается и хмурится, оставляя керамическую кружечку в сторону с характерным звуком, — я, не смотря на то, что ты полный засранец, не могла оставить тебя одного истекающего кровью, почти не… почти мёртвого! Не смогла. Хотя ты просто невыносим! — Она жмёт плечами и смотрит на него с вызовом. Он всегда колкий на язык. Но его хриплое «привет» и изумленный взгляд двадцатью минутами ранее — подталкивали её на другие мысли. Он был удивлен. Хотя сейчас показывал полное безразличие, — не настолько я хочу избавиться от тебя, чтобы позволить умереть. Найду другой способ.       — Найдёшь, — отстраненно кивает он, поднимаясь, — давай, довезу тебя до дома.       — Это в порядке вещей? — интересуется Оливия, подхватывая свой рюкзак, закидывая его на плечо, следуя за трикстером. Нет, он просто невероятен! Ночью его тело чуть не покинула жизнь, а сейчас он уже собирается сесть за руль и выглядит так, словно всё это рядовой случай.       Просто пятница.       — Бывает, — как ни в чём не бывало хмыкает он, придерживая перед Оливией дверь. Стараниями её магии он чувствовал себя отлично, это было… интересно. На восстановление после таких ран ему бы точно понадобилось пару дней, но сегодня его донимало только тянущее чувство в груди, отдающее немного в плечо. Он даже чувствовал себя выспавшимся. Её магия точно творила чудеса, она была такой тёплой и исцеляющей, манящей. Её хотелось ощущать, обладать ею, особенно, когда она была такой отзывчивой и податливой.       — Понятно, — немного обиженно отзывается Лив, опережая Локи. Сама открывает себе дверь его трака, забираясь внутрь. Хочется домой. До выезда во фьорд есть ещё пара часов, сможет привести мысли и себя в порядок… Она отворачивается к окну, когда машина трикстера взмывает в воздух. И эта она о нём переживала? Ну да, в отличие от трикстера она не лишена эмпатии. А смотреть на страдания другого человека — неприятно. Наверное, она бы поступила так снова. Неблагодарный! Хотя «спасибо» он всё-таки сказал.       — Ингуз и Дагаз, значит? — Спустя пять минут Локи прерывает тишину, возникшую в машине, — ты колдовала, Оливия? — он невесело усмехается, переводя на блондинку задумчивый взгляд. Магию рун он идентифицировал сразу же, как очнулся. Какие же секретики ещё хранит его золотая леди? Как-то в одно мгновение всё слишком усложнилось. Для него.       — Я… как ты узнал? — она удивленно округляет глаза, поворачивая голову в его сторону, — они сработали?       — Что ты делала?       Оливия краснеет. Что ей это прям вслух произносить?       — Ну… я рисовала их и думала о тебе… — Хочется провалиться сквозь землю. Она устремляет взгляд на лобовое стекло, — так было написано в твоих книгах, я не думала, что из этого может что-то получиться.       — Не с твоей удачей, — буднично отзывается Локи, опуская кибертрак на парковку дома смертной, — рисовала?       — Да, чертила их на твоём предплечье, — шумно выдыхает Оливия, сжимая в пальцах лямку рюкзака. Она думает, что ей нужно посмотреть на трикстера, поднять на него взгляд, чтобы не делать эту ситуацию ещё более неловкой, но не может. Смотрит перед собой, мечтая услышать щелчок замка, чтобы уже покинуть авто Локи. Но тот не спешит открывать дверь.       — На моём предплечье? — с притворным удивлением интересуется он, разглядывая её со смешинкой в глазах. Он видит, как она рдеет, отводя взгляд.       — Всё, прекрати! — вздыхает она, всё-таки собираясь с силами, вполоборота поворачиваясь к Локи, — главное, что ты жив и здоров. Конечно, как-будто мне есть до этого дело… — тут же поправляет она себя, но ловит, как уголок губ трикстера дёргается в ухмылке. Тешит его самолюбие, не иначе.       — Совсем никакого дела, — наигранно качает он головой, уже более явно насмехаясь над ней, он наклоняется чуть ближе, потрепав её по волосам.       — Оливия, а может, ты совсем не та, кем кажешься? — щурится он, оценивающе разглядывая новоиспеченную ведьму. Он думает, что они обязательно должны вернуться к этому. У него много вопросов к её магии, — у меня для тебя есть подарок, считай на твой прошедший день рождения, — хмыкает он, раскрывая ладонь.       — Я не принимаю подарки в эту честь…       — Значит, это просто подарок, — мягко обрывает он её, растягивая в пальцах золотую цепочку с небольшим кулоном причудливой формы.       — Мне? — она неуверенно косится на украшение в его руках, думая, что такого поворота событий она не ожидала. Подарок ей от него?! Неожиданно. Приятно? Внезапно!       — Тебе, — кивает он, пальцем показывая круговое движение, призывая Оливию развернуться к нему спиной, — убери волосы, — командует над её ухом, заставляя почти задохнуться от нереальности всего происходящего. Чего это он вообще? Она послушно убирает волосы наверх, позволяя Локи надеть украшение на её шею. Она чувствует его пальцы на коже, когда он ловко защелкивает замок. Мурашки у неё от холода металла ли?       Подвеска вспыхивает золотым свечением, как только ложится в ямку между ключицами, а потом гаснет.       — Что это? — Оливия удивленно оборачивается на трикстера.       — Это руна гебо. Означает — подарок. Она заколдована так, что если вдруг ты захочешь, то сможешь сохранить свою удачу в ней и передать своим потомкам, либо просто поделиться, сохранить. Решишь, что тебе с ней делать, — он осторожно касается пальцем цепочки, подцепив её, выуживая наружу, чтобы она не скрывалась за воротником толстовки Лив, — она никогда не потеряется, если ты этого не пожелаешь.       — С-спасибо? — неуверенно тянет она, больше с вопросом, чем с твёрдой уверенностью. Опускает взгляд вниз и касается подвески, думая о том, что всё это очень странно, — это… эм, спасибо, — кивает, немного приходя в себя, — так… с тобой всё в порядке? — несмело интересуется, поднимая вопросительно бровь.       — Иди, — замок двери за спиной щёлкает.       — Я свяжусь с тобой, когда вернусь…       — Оливия, пока, — насмешливо тянет Локи, кивая на дверь.       — Пока, — растерянно отзывается она, быстро покидая автомобиль трикстера.       И что это, чёрт возьми, было?!