звёзды — вечны, границы — воображаемы

Сынмин утопал в ненависти к себе, через силу смотрел каждое утро в зеркало, по привычке сочетал одежду в пастельных тонах, потому что визуально красиво выглядело. А Феликса каждый день видя в школе, он считал прекрасным. Ведь тот был как тёплые деньки весны и первая расцветшая сакура. «И почему ему это никто не напоминает каждый день? В таком случае можно было бы каждый день видеть его смущение, румянец на коже — наимилейшее зрелище, которое все упускают». Улыбаясь своим мыслям, Ким направляется в сторону аудитории. И как только садится встречается с Феликсом взглядом и поспешно отводит. Он в его поле зрения попал случайно. Ведь он «непримечательный ничем Ким Сынмин», словно призрак для всех. Но Феликс почему-то, не по нелепой случайности уверенно садится рядом и предлагает вместе сделать проект по истории Англии. Феликс клацал по клавиатуре и звука приятней этого он еще не слышал, это не вызывало диссонанс и было в какой-то степени успокаивающе. Сынмин, подняв взгляд с учебника, задерживает взгляд на руках Ли с кучей колец. Ладони и пальцы казались намного меньше его. «Хотя нет они и правда очень маленькие», убеждает себя Сынмин. Ритмичный звук, заполняющий тишину пропал, Феликс отвлекся на сообщение в телефоне. Прочитав его, он тер мочку уха, смотря куда-то перед собой, все еще держа телефон в руках. «Волнуется?» задался вопросом Сынмин. И как неудивительно Феликс оказался тем у кого всегда все хорошо, а на деле же в горле стоит ком, в голове спутанные между собой мысли. Улыбка, что покоряла каждый раз, освещала день была время от времени вымученной, вынужденной, для поддержания образа. Феликс склонился над белоснежной раковиной и под звук бегущей воды из крана, шептал то ли счёт от одного до десяти, то ли рандомные слова. Это воспоминание все не покидало голову Сынмина, когда он точно так же, но уже дома закрылся в ванной, облокотившись о плитку сзади себя. Кажется, они нашли точку соприкосновения. От повышенных тонов родителей в соседней комнате, от нервных первых дней в новой школе, от плохих дней в целом и тревожных ночей его всегда спасала одна очень легкая песня с припевом на французском. Мелодия разливалась не спеша, мужской и женский голос, дополняя друг друга, окутывали словно большой и теплый плед. Спустя некоторое время, Сынмин понял одну треть песни, что была на английском, но это было не так уж и важно, успокаивающий эффект от этого никуда не пропал. И видимо не только на его эта песня так действовала. Феликс заметно расслабляется, подпевает на припеве, забавно изображает руками волну. Она стала теперь их общей песней. Экзамен, что должен решить поступление в колледж вводил в нервное состояние всю их параллель и одноклассников, но Сынмин уверен, что их вдвоём с Ликсом теперь в меньшей степени. Справиться со стрессом ещё на удивление помогло другое. Во время очередной ночевки - совместной подготовки к экзаменам, Сынмин спрашивает о разрешении обнять, может из-за усталости, а может потому что Феликса и правда хотелось при каждый встрече обнять. Ведь он такой милый, неземной просто. Его, веснушки, его аура — к ней хотелось прикоснуться. Они тогда сидели на кровати в комнате Кима, под светом от настольной лампы, под сопровождением дождя, что стучал по крыше. Получив согласие в виде слабого кивка, Сынмин подал корпус чуть вперед и обнял за плечи, Феликс же сложил руки на талии и неопределенно потерся носом о его щеку. От подобных моментов близости спирало дыхание. Сынмин ощущает колкое смущение на скулах и приятно чувство влюблённости. В день пепперо Сынмин кладет картонную упаковку с изменившимся дизайном подстать празднику на парту Феликса. Заранее приклеив стикер с рисунком — так он обязательно его узнает и Сынмин лишь этого и добивается. Заметив на лице улыбку, Сынмин непроизвольно поддаётся этим чувствам и сам. Эйфория, туман в голове, жар на щеках, преддверие чего-то по-подростковому спонтанного, чувственного. Феликс садится прямо перед ним и, шутя что-то про игру-пепперо, дарит в ответ картонную упаковку с палочками в белом шоколаде. Прям такую же какую и сам держит в руках. У Сынмина краснеют кончики ушей от упомянутой игры. Увидеть на другом конце палочки Феликса и встретится с ним в поцелуе казалось чем-то запредельным. И немного нереальным. Слишком волнительным. Сынмин смеется с очередной шутки, но тут же вспоминает. Брекеты. Он ненавидел их, казалось именно они породили кучу комплексов. Именно из-за них Сынмин стал закрывать улыбку за рукавом свитера. Он считал брекеты отвратными, совсем не тем, с чем можно было бы ходить с поднятой головой и выставлять напоказ. Металлические вставки и блеск на свету… это ведь так раздражает и отвлекает. Но когда Феликс заостряет на этом жесте свой взгляд и чуть склоняет голову набок. Сынмину кажется, что все это время он думал так только один. Ведь Феликс, отодвигает чужую ладонь и говорит, что его улыбка прекрасна. И Сынмин улыбается. Феликс касается его русых волос, лохматит челку. Они проводят вместе все лето, которое выпало на сезон дождей. Они продрогли и насквозь промокли. От застигнувшего их врасплох июльского дождя спас козырёк книжного, в котором горел одинокий свет, а табличка повернулась огорчающим «закрыто». Феликс дышит на ладони и трёт их друг о друга, пытаясь согреть. Сынмин перехватывает их и не может не улыбнуться с этой разницы. Он расправляет их руки, ладонь к ладони — пальцы Феликса доставали лишь до одной трети пальцев Кима. «И совсем не смешно» — вздыхает Феликс. Белые кеды со вставленными в шнурки разноцветными буквами и сердечками вымокли насквозь. Белая футболка с ярким принтом прилипала к телу. Сынмин и не рассчитывает на то что выглядит лучше. Их пальцы как-то невзначай переплетаются, а Феликс делает шаг навстречу. Биение сердца заходится в бешенном ритме. Сынмин и не думал, что это произойдёт так скоро. Он чувствует как холодные пальцы Феликса скользят по щеке и переходят к линии челюсти. Робкий поцелуй касается его губ. Сынмин отвечает, вложив всю нежность, на которую только способен и которую в нем поселил Феликс, которую он ощущал с момента их встречи глазами. До осени оставалась неделя. Дни летели незаметно и лениво. Они вставали под обед, обходили все ближайшие кофейни, палатки и закусочные. Некоторые из которых в итоге стали их фаворитами. Их навестила и госпожа Ким. И Сынмин наверное никогда не сможет забыть о том каким неловким был вопрос об одноместной кровати, а ответ тем более. Когда-нибудь они всё же расскажут. Прошло больше месяца учёбы в колледже и все постепенно вставало на свои места. Оба сошлись на мнении, что это намного лучше школы. Постепенно все превращалось в рутину. На вопрос Сынмина «кем ты будешь на Хэллоуин?» Феликс отвечает «твоим парнем» Ответ сбивает с толку, они ведь встречаются больше года. Но Феликс романтик, каких ещё поискать надо. Он любил подобные фразы, объятия, поцелуи в щеку, разговоры перед сном, Сынмина и его улыбку.

The waves are talking They say that you're blushing Take on me you're All I need tonight (entre les vagues)