Остролистовый венец

      Защитить василиска от Волдеморта было легко. Наложение фиделиуса на Тайную Комнату не заняло много времени. Холли стала хранительницей, посвятила в тайну Рона, Гермиону и василиска Салазара, и это оказалось довольно просто.       Сменить пароли оказалось труднее. То есть, это тоже было несложно — надо было просто ходить, вкладывать магию в очередную дверь, называть старый пароль, говорить «волею Салазара Слизерина я меняю тайное слово» и говорить новый пароль. Но работой это было тяжёлой. Надо было буквально обойти сверху донизу весь замок, потому что выходов из Тайной Комнаты оказалось какое-то безумное количество. В туалете Плаксы Миртл, на кухне, в учительской, в кабинете директора (хорошо, что не надо было выходить, потому что Дамблдор был там), в нескольких пустых классах, на складе, в тоннеле под замком, где был подземный канал, по которому они плыли в замок на первом курсе перед распределением, в гостиной Слизерина, в покоях декана Слизерина, в ещё одной секретной комнате Хогвартса под названием Выручай-комната (Салазар объяснил, что эта комната примет любую желаемую форму, и объяснил, как в неё попасть), ещё, как ни странно, в гостиных всех других факультетов, даже Гриффиндора, и, наконец, в Запретном лесу. Оказалось, что василиск ползал вовсе не по канализации в стенах замка. Хогвартс был весь опутан огромной сетью тайных ходов и комнат, в которые мог войти только змееуст.       Это заняло практически весь день. Салазар несколько раз предлагал отдохнуть и даже продолжить завтра, потому что они устали, но Холли была резко против. Выносливая Холли, привыкшая к долгой работе, множество раз предлагала Рону и Гермионе подождать её в зале с колоннами или вообще идти отдыхать, но они тоже были резко против.       Салазар, ползая с закрытыми глазами, чтобы случайно не окаменить их, множество раз натыкался на стены и углы, и Холли каждый раз извинялась, а он каждый раз как-то мучительно просил её не извиняться.       В конце концов они вернулись в зал с колоннами и просто упали там на пол.       — Попросите у домовиков подушки, — недовольно сказал Салазар.       Рон тут же это сделал. А ещё попросил на всех чай и еду, потому что они не обедали.       Домовики тут же всё принесли, а ещё доложились о том, что поставили Салазару фильтр для воды.       — А на домовиков действует фиделиус? — устало поинтересовалась Гермиона.       — Действует, юная госпожа. Домовиков не надо посвящать в фиделиус, если место им известно, однако домовики не смогут никому ничего рассказать.       — Это хорошо, — почти сонно вздохнула Холли.       — Идите спать, — посоветовал Салазар. — Отдохните и идите спать. А лучше попросите домовиков перенести вас в ваши спальни.       Они ещё немного полежали — а потом послушались его.       А утром снова держали совет.       — Мы не знаем, что делать, — выступала Гермиона. — У нас нет никакой информации. Информацию мы можем получить, только когда приедем домой. Это уже скоро, но не сейчас. Более того, мы уедем, а он останется там один.       — Когда мы будем уезжать, нам надо будет дать подробные инструкции домовикам, — вставила Холли. — Раз уж они нас слушаются.       — Школьные домовики вообще-то не должны слушаться учеников, — добавил Рон.       — Заодно надо выяснить, почему они нас слушаются.       — Я не об этом, — оборвала их Гермиона. — Это, безусловно, надо, и мы это сделаем. Я о том, что мы способны сделать сейчас. И я считаю, что нам нужно хотя бы погулять с ним по лесу. Мы уезжаем уже завтра, мы должны успеть хотя бы это.       — Да. И нам нужно подробнее расспросить его о том, как он себя чувствует, чтобы нам было, от чего отталкиваться. Как раз во время прогулки и расспросим, — согласилась Холли.       ***       — Послушайте… — Салазар даже с закрытыми глазами выглядел очень несчастным. — Зачем вам это?       — В смысле, зачем? — возмутилась Холли. — Ты был заперт в каменном мешке тысячу лет.       — Я ведь мог гулять в лесу, — вздохнул он. — Покидать территории Хогвартса мне запретили Гонты, но гулять по лесу я мог. Но мне очень давно этого не хотелось.       Да, было глупо предполагать, что они такие придут и принесут свет.       Но всё же.       — Ты не хотел, — утвердила Холли. — И не хочешь сейчас.       — Да.       — Тогда чем ты тут занимаешься? Всё время? Ты совершенно один в этом подземелье. Ни с кем не общаешься. Ничего не делаешь. Ты даже не ел очень много лет, верно?       — Верно, — вздохнул Салазар. — Я спал.       Холли было трудно представить себе, как можно столько лет спать — и после этого остаться таким усталым.       Он был очень усталым. Она это видела.       — Ты что-то делал кроме того, что ты спал?       — Нет.       — И сейчас хочешь спать? И больше ничего?       — Думаю, да.       — Понятно, — сказала Холли на английском. — Гермиона, он не хочет с нами гулять. Он хочет спать. Он тысячу лет мог гулять по лесу, хотя Гонты запретили ему покидать территорию Хогвартса, но он не хотел. И сейчас не хочет. Он спал и хочет продолжать спать.       Рон смотрел странно и непонимающе.       Гермиона спросила:       — Этой ночью ты спал?       — Я не знаю, когда была ночь. Но я спал, пока вы не пришли.       — Да, — перевела Холли. — Он спал, пока мы не пришли.       Они с Гермионой переглянулись.       Холли пришлось напомнить себе: ему плохо. Они не знают, как именно ему плохо. Но просто так никто не хочет умереть. Никто не может просто так хотеть умереть.       И вообще. Просто так ничего не бывает.       — Спи, — сказала Гермиона. — Но не забывай есть, когда домовики приносят еду.       Василиск покорно вздохнул.       — Хорошо.       — Хорошо, — перевела Холли. — Пошли вниз, выйдем через кухню.       Они молча шли по коридорам Тайной Комнаты, где теперь было сухо и горели факелы. Рон сосредоточенно смотрел себе под ноги, Гермиона хмурилась. Когда они вышли и попали в кухню, то некоторое время просто смотрели на работающих домовиков.       — Что это с ним? — наконец спросил Рон.       — Не знаю, — грустно ответила Холли. — Но мы же не будем его заставлять, правда?       — Мы, наверное, и не смогли бы. Но заставлять в любом случае глупо. И жестоко. — Гермиона выглядела странно решительной. — Но мы должны что-то сделать. Для начала… домовики! — командным голосом обратилась она.       — Домовики Хогвартса слушают добрую госпожу, — ответила ей какая-то очень старая на вид домовушка.       — У вас есть Тайная Комната, в которой живёт василиск Салазар. В Тайной Комнате, в том числе и во всех проходах и коридорах, должно быть всегда сухо, тепло и чисто. — Домовики истово кивали в ответ на каждое слово. — Раз в неделю у него должна быть еда. А также вы должны следить, чтобы никто из школьников, учителей или других людей ничего о нём не знал, а если вдруг узнает — вы должны помогать защищать его. Да, мы наложили фиделиус и изменили все пароли, но случиться может всё, и если что-то случится — вы должны защищать Салазара. Особенно — если он сам защищаться не будет.       Домовики продолжали кивать.       — Домовики Хогвартса всё сделают, добрая госпожа!       И Гермиона с видом генерала после военного совета пошла прочь из кухни.       Холли и Рон пошли за ней, однако на выходе Рон обернулся.       — А почему вы нас слушаетесь? — спросил он у домовиков. — Школьные домовые эльфы ведь не должны слушаться учеников.       — Потому что добрые юные господа помогают хозяину Салазару, — ответил какой-то старый домовик очень обыденно, как будто это было нечто само собой разумеющееся. — Тайная Комната столько столетий была закрыта от домовиков — домовики Хогвартса не знают, как бедный хозяин Салазар вообще выжил! Но добрые юные господа открыли Тайную Комнату и заботятся о бедном Хозяине Салазаре. Поэтому домовики Хогвартса должны помогать добрым господам во всех делах. Домовики Хогвартса уверены, что хозяин Салазар хотел бы этого!       Дверь на кухню закрылась, потому что Рон перестал её держать.       — Кто хотел бы этого? — шокированно уточнила Гермиона.       — Хозяин Салазар, — со вздохом повторила Холли. — Кажется, я поняла, почему он хотел, чтобы мы придумали ему имя.       — В смысле? — не понял Рон.       — Он не хотел, чтобы мы знали, что в таком положении оказался он — Салазар Слизерин.       — Это объясняет, почему он знает заклинания, которые не может знать простая змея, даже тысячелетняя и очень опасная, — добавила Холли. — Видимо, он когда-то был человеком.       Гермиона не согласилась.       — Ты думаешь, он не всегда был василиском? Если остальные Основатели знали змеиный язык, он вполне мог всегда быть василиском.       — Он не колдует, — возразила Холли. — Он не может колдовать, он змея, ему просто нечем. А Салазара Слизерина знают как великого мага. Помимо этого, вся эта легенда, что он поссорился с остальными Основателями из-за магглорожденных. Помимо того, что на самом деле он имеет совершенно противоположное мнение относительно предмета ссоры — предмет ссоры даже просто не соответствует фактам — так ещё и в легенде сказано, что он покинул школу навсегда. А на самом деле он всё это время был здесь, в школе. Скорее всего, всё это значит, что он по каким-то причинам превратился в василиска и не смог расколдоваться. Наверное, сначала он оставался в школе, чтобы охранять её или что-то в этом роде. А потом его поймали Гонты — и заколдовали, чтобы он им подчинялся.       — А они прям поймали и заколдовали? — удивилась Гермиона.       — Да. Он сказал, поймали и накинули какой-то аркан подчинения, что-то такое.       Гермиона вздохнула.       Рон стоял с совершенно непонимающим видом.       — Подождите, — почти несчастно сказал он. — Я не такой умный, мне трудно поспевать за вашими… за вами. Объясните помедленнее? Это — Салазар Слизерин?       — Да.       — Он раньше был человеком, а потом превратился в змею?       — Скорее всего, да, но мы не знаем точно.       — Он ничего не имеет против магглорожденных?       — Он сказал мне, что школа создавалась для всех детей, и тогда, когда она создавалась, не было таких вот аристократических родов, как Малфои. Абсолютное большинство магов жили среди магглов, и дети были хорошо если полукровками.       — Так. И Гонты накинули на него аркан подчинения?       — Да.       — Но они же его потомки!       Кажется, у Рона в голове не укладывалось, что так можно поступить с человеком, от которого пошёл твой род, с твоим предком.       — Я думаю, что в первую очередь они сволочи, — жёстко сказала Холли.       — Ладно… Значит, нам надо ещё и расколдовать его?       — Да. Именно так.       — Нет, — вдруг сказала Гермиона. — Подождите. Пока он василиск, он не может себе навредить.       Холли медленно вздохнула и посмотрела в каменную стену коридора.       Опять эта бесконечная сложность.       — Хорошо, — медленно сказала она, не оборачиваясь к Гермионе и Рону. — Этим летом мы должны как можно больше узнать о том, что с ним и как ему помочь. В мире магглов, здесь мы этого не узнаем. А потом уже будем его расколдовывать.       — Да, — твёрдо кивнула Гермиона. — Основная задача на мне, потому что я дочь врачей и у меня нормальные родители. Рон, — Гермиона строго его тыкнула, — тебе надо постараться узнать, что в таких случаях, как мы имеем тут, делают нормальные люди, а не Малфои. Не может быть так, чтобы никто никогда не хотел спасти такого человека. Холли. — Гермиона тронула её за плечо, и Холли пришлось отвернуться от стены. — Твоя задача — вернуться живой и здоровой.       Холли вздохнула. Все понимали, что Дурсли не выпустят её в библиотеку, или куда-нибудь ещё, и уж тем более не будут отвечать на вопросы.       Хорошо бы у неё хоть домашние задания делать получалось по ночам…       — Мы заберём тебя, — немного растерянно, но почти клятвенно пообещал Рон, сжимая кулаки. — и мы будем вместе искать информацию. И всё будет хорошо.       Холли не могла сказать, что она в это верила, но знала, что будет безумно рада, если родители Рона её заберут.       ***       В поезде они ехали хмуро и несчастно. Они осмелились спросить про самоубийства магов ещё у Перси Уизли и у его возлюбленной, Пенелопы Кристалл, но те тоже ничего не знали.       Холли ждало целое лето — а за время учебного года она отвыкла от каждодневных побоев и длительного голода, и она знала это. Ей совершенно не хотелось возвращаться к дяде и тёте, но возвращаться надо было — ну а куда ещё ей было возвращаться?       Но друзьям она, конечно, говорила только о том, что очень боится оставлять Салазара одного.       Салазара Слизерина, великого мага.       Дожили.