Остролистовый венец

      Холли полежала на дорожке. Вздохнула. Успокоила сорванное дыхание и медленно села. В ушах всё ещё отдавались крики тёти, а слёзы против воли застилали глаза. Было больно, она ударилась просто всем, чем могла, она содрала локти и расцарапала лицо. Она поднялась, и выяснилось, что ноги тоже болели. На спине наверняка остался синяк от ноги дяди Вернона.       И куда ей было теперь идти?       Все её вещи остались в доме. Она была одна, совсем одна, ночью, без денег, без вещей.       Нет, ночь, конечно, уже не была ночью. Небо было уже серым, скоро должен был быть рассвет.       Но это не отменяло того, что она была одна и без ничего. То, что на улице не темно, было так себе плюсом в этой ситуации.       Холли шмыргнула носом, вытерла слёзы и вышла за ограду. Отошла подальше от дома Дурслей, нашла укромный угол и уже там села и задумалась. Что ей, на самом деле, делать?       Вокруг было свежо. Холодновато, но приемлемо. Слёзы быстро высохли, а хмурая Холли легко придумала выход.       — Пинни, — просто позвала она.       Домовики же откликаются на собственное имя, где бы они ни были?       — Добрая госпожа звала Пинни?       Да, откликаются.       — Да. Пинни, ты не мог бы, пожалуйста, перенести меня в Нору, дом семьи Уизли?       Вряд ли ей на рассвете они обрадуются, но не выгонят же?       Миг — и она уже стояла у ограды знакомого несуразного дома.       Однако сейчас этот дом уже выглядел не так, как она помнила. Надстроенные этажи пересталим выглядеть кривыми и косыми, а их фасад был обновлён и покрашен. Более того, судя по всему, в доме появилась ещё одна комната! По крайней мере, этой пристройки с окнами раньше точно не было.       Она осмотрела дом и отвернулась. Ей не хотелось будить никого из семьи Уизли. Уже был рассвет, и она, наверное, могла немного подождать, пока кто-нибудь не проснётся? Сколько это, пара часов? Она же способна подождать пару часов? Или погулять вокруг?       Однако из дома выскочила миссис Уизли — одетая и не выглядящая сонной.       — Холли! Ребёнок, что ты здесь делаешь?       Холли честно растерялась.       — Э… доброе утро, миссис Уизли, я… меня выгнали из дому. — Она опустила голову. — И я не очень знаю, куда мне идти…       Миссис Уизли всплеснула руками.       — Выгнали из дому?! — воскликнула она. — И что, у твоего дома нет никакой охраны, чтобы это заметить и помочь тебе?       Теперь настал черёд Холли удивляться.       — Какой охраны? — ошалело спросила она, хлопая глазами.       Миссис Уизли была удивлена этим вопросом ещё сильнее.       — Как это — какой? Тебя же надо охранять от Сириуса Блэка!       Холли не поняла.       Она помнила, директор Дамблдор ей рассказывал, что её родителей предал Сириус Блэк, её крёстный. Он рассказывал ей это ещё перед первым курсом, когда они впервые встретились, и он ей объяснял, почему ей надо притворяться мальчиком Гарри Поттером. Но он объяснил ей так же, что Сириус Блэк после предательства убил двенадцать магглов и одного мага, и за это теперь сидит пожизненно в Азкабане — магической тюрьме.       — Почему меня должны от него охранять?       Миссис Уизли всегда была очень эмоциональной женщиной, и поэтому чуть ли не задохнулась.       — Как, ты не знаешь? О Боже, точно, ты ведь не знаешь, тебе наверняка ещё ничего не сказали и не написали! Он сбежал из тюрьмы! И он ищет тебя! Он хочет тебя убить!       Ой.       Ой.       И она ничего не знала…       Что ж, хорошо, что она сбежала от дяди и тёти — таким образом, если Сириус Блэк ищет её, то дядя и тётя не подвергнутся опасности, если её там нет. Какими бы плохими людьми они ни были, она не желала им этого.       Но… Но теперь в опасности семья Уизли! Если он узнает, что она здесь, то он придёт и убьёт их!       Она резко отступила на шаг. На два, на три…       — Простите, миссис Уизли, тогда я, пожалуй, пойду…       — Куда?! — от тона миссис Уизли она вздрогнула всем телом.       — …Не знаю, — честно сказала она.       Миссис Уизли вдруг успокоилась, странно смотря на неё.       — А зачем?       — Чтобы он не убил вас, когда придёт за мной.       Миссис Уизли почему-то очень тяжело вздохнула.       — Что же ты вечно всех защищать рвёшься, ребёнок? — каким-то болезненным и горьким голосом спросила она.       Холли сначала подумала, что это риторический вопрос, и отвечать на него не надо — но миссис Уизли, кажется, ждала ответа.       — А… а как иначе? — тихо выдала она свой единственно верный ответ.       Миссис Уизли снова всплеснула руками, но как-то неэнергично и невысоко, и смотрела при этом всё ещё болезненно.       — Иначе… в данном случае — доверять свою защиту нам, а не защищать нас. Это — магическая деревня, здесь живут разные магические семьи. Мы можем позвать на помощь соседей. Вызвать авроров. Похватать всех детей и тебя и аппарировать. С нами ничего не случится. С тобой — тоже.       Холли опустила голову. Да, было как-то глупо. Она одна, без палочки — а пытается защищать их, взрослых волшебников.       — Проходи, — вздохнула миссис Уизли. — Ты… без вещей? — Она встревожилась снова.       — Ну да… То есть, наверное, я могу послать за ними домовика?       Взгляд миссис Уизли стал строже.       — Откуда у тебя домовик?       Холли посмотрела на неё виновато.       — Это не мой, это школьный… Я просто его вызвала, когда меня выгнали, и он меня сюда перенёс. Я, наверное, могу вызвать его ещё раз? Он… не обидится?       Миссис Уизли снова энергично всплеснула руками, в одно мгновение из горестно-строгой вновь став шокированной.       — Так это правда? То, что мне рассказывал Рон? Вы действительно нашли… его?       Холли вздрогнула. Она совсем не рассчитывала, что Рон что-то расскажет родителям. Нет, Рон… наверное, он доверял матери? Судя по прошлому лету — да, он доверял матери, но почему-то Холли и в голову не пришло, что он может рассказать ей о Салазаре.       И… как отреагировала миссис Уизли? Как она сейчас отреагирует? Она же не… не запретит им помогать ему?       — Ну… он сам нас нашёл… — честно сказала Холли. — То есть, это Том Реддл через дневник и Джинни…       — Эту историю я слышала, — кивнула миссис Уизли. — Когда припёрла Рональда к стенке и добилась от него, чем на самом деле всё это кончилось. Я просто…. Не могла поверить? — Она снова из строгой стала растерянной.       Эмоции миссис Уизли сменялись с пугающей быстротой, но это всегда было так, Холли знала это.       — Этой ночью ко мне пришёл школьный домовик и сказал, что он уже несколько недель ничего не ел, и попросил меня помочь, так как домовики не знают змеиного языка и не могут спросить его, в чём дело. Я пошла с ним и уговорила его поесть, а когда домовик вернул меня, то я выяснила, что моё отсутствие обнаружили, и поэтому меня выгнали из дома, — объяснила она. — Вот.       Миссис Уизли снова вздохнула.       — Заходи, милая, — вдруг встрепенулась она, как будто что-то вспомнила прямо сейчас. — Я тебя держу с утра на улице, а ты даже не говоришь мне, что я должна пустить тебя домой! — Она повлекла Холли за собой к дому, размахивая одной рукой в эмоциях, а второй придерживая девочку, как будто та могла убежать.       — Почему вы так рано не спите? — спросила у неё Холли, переступая через кучки, нарытые садовыми гномами. — Ещё же очень рано.       Миссис Уизли пожала плечами.       — Я всегда рано встаю. Как-то так… привыкла. Завтрак готовлю, прибираю. Утром тихо.       А ведь Холли жила у них прошлым летом. И до сих пор не знала, что миссис Уизли рано встаёт. Но ни разу не видела, чтобы миссис Уизли прибиралась в доме.       Она всё делала по утрам.       «Утром тихо.»       Ей хотелось тишины, а они только кричали и шумели. Всё время.       Холли покраснела при этой мысли.       — Ты ела? — спросила её миссис Уизли, когда они вошли в дом.       — Да, — легко сказала Холли.       — Когда? — с большим подозрением спросила миссис Уизли, которая, кажется, знала её достаточно хорошо.       — Только что, — улыбнулась Холли, радуясь, что на этот раз она может сказать, что миссис Уизли ошиблась в своих худших предположениях. — Я пришла его уговаривать, и он сказал, что по запаху понял, что я тоже давно не ела, и я предложила, что поем, если он тоже поест. И школьные домовики дали мне еды. Миссис Уизли… — она посмотрела на кухонную плиту. — Может, я школьных домовиков позову? Они приготовят, приберутся, помогут с ремонтом… а вы отдохнёте?       Да, это было нечестно по отношению к школьным домовикам. Но семью Уизли Холли однозначно любила больше, чем школьных домовиков. А миссис Уизли однозначно нужен был отдых. И помощь.       И… это было просто нечестно. Холли хорошо знала, что такое тяжёлая работа по дому. Да, у миссис Уизли была магия — но ещё у неё был муж и семь детей. Хорошо, на данный момент она ухаживала за пятью. Но всё же. И у неё не было денег.       Это было нечестно.       Миссис Уизли снова всплеснула руками.       — Холли! — воскликнула она. — А как же я объясню соседям, почему ремонт помогают делать домовики?       Тётя Петуния тоже постоянно беспокоилась о соседях, и поэтому у Холли было представление о том, что это важно.       — Скажете, что выигрыша в лотерею на них хватило, — пожала плечами Холли.       Миссис Уизли практически задушила её в объятьях.       — Холли, ты самый лучший ребёнок на свете! — счастливо воскликнула она.       — Пинни, — мягко позвала Холли.       Снова появился домовик.       — Чего желает добрая юная госпожа? — спросил он. — Хозяин Салазар в порядке, он спит.       — Пинни, это миссис Уизли. — Холли высвободилась из объятий и плавно показала на женщину. — И у неё совсем нет домовиков, и ей некому помочь по хозяйству, поэтому…       Домовик всплеснул руками прямо как миссис Уизли.       — В Хогвартсе служит множество домовиков, которые не имеют хозяев! — воскликнул он. — Они очень хотят иметь хозяев! Миссис Уизли хочет домовиков, которые потеряли хозяев?       Миссис Уизли как-то очень взволнованно вздохнула.       — Конечно, я хочу! У нас никогда не было денег на домовиков. А ты говоришь, что несколько из вас хотели бы прийти ко мне!       — Пинни, ты можешь позвать их, чтобы миссис Уизли с ними познакомилась? — предложила Холли.       Пинни исчез — а появился с целой дюжиной домовиков, молодых и старых, мальчиков и девочек.       — Миссис Уизли может познакомиться и выбрать, кого из нас она хочет взять к себе на службу! — гордо заявил он. Обернулся к новоприбывшим домовикам и радостно сообщил им: — Добрая юная госпожа, которая помогает бедному хозяину Салазару, нашла вам хозяйку!       Это снова выглядело так, как будто не она ими пользуется в своих целях, а она чуть ли не святая и помогает им. Холли снова почувствовала, что краснеет от этого.       Миссис Уизли же мягко усадила Холли на стул и села рядом. Мягко обратилась к ближайшей домовушке:       — Как тебя зовут?       — Пинси, госпожа, — пискнула та.       Домовушка была маленькая, с очень большими ушами и большими карими глазами. Одета она, как и все, была в наволочку с гербом Хогвартса. Наверное, так они все хотели скрыть своё отличие от остальных.       — Почему ты свободная? — мягко спросила миссис Уизли.       — Хозяева Пинси умерли, не оставив наследников, — повинилась она. — Дом продали магглам, осталась сестра хозяина, она сквиб, и она живёт в мире магглов и не хотела видеть Пинси. Поэтому она дала Пинси одежду.       — Мне очень жаль, — ласково сказала миссис Уизли. — Что ты умеешь?       — Пинси умеет готовить! — воскликнула домовушка, углядев в миссис Уизли желание взять её себе. — И прибираться! И ухаживать за маленькими детьми!       — Отлично, — похвалила её миссис Уизли. — Пинси, я тебя возьму, хорошо? Но ритуал проведу чуть попозже, сейчас мне надо познакомиться с остальными.       — Пинси согласна, добрая хозяйка!       — Отлично, Пинси, сделай, пожалуйста, чаю мне и Холли. И у меня варится суп на день, последи за ним, пожалуйста.       Домовушка истово закивала.       — Пинси сделает, добрая хозяйка!       Миссис Уизли оглядела остальных домовиков.       — Кто-то умеет ухаживать за курами, а также за садом? У меня очень много работы, я не успеваю даже обезгномливать его — но я всегда хотела сделать огород. Кто-нибудь может? Поднимите руки?       Подняли руки три домовика. Миссис Уизли снова обратилась в ближайшему.       — Как тебя зовут? — спросила она.       — Тирри, госпожа.       — Как ты лишился хозяев?       — Тирри выгнала новая жена хозяина за то, что Тирри хранил шали старой хозяйки и не выкинул их. Тирри не знал, что новая хозяйка разозлится! Тирри хотел чтить память прошлой доброй хозяйки, ведь хозяйка умерла!       Домовик всплеснул руками, и смотрел он очень несчастно.       — Мне очень жаль, Тирри, — сказала миссис Уизли. — Давай я возьму тебя заниматься садом?       — Спасибо, добрая хозяйка! — воскликнул он.       — Тебе понадобятся помощники, — сказала миссис Уизли, и это был не вопрос. — Сколько? Я знаю, ты хочешь сказать, что не надо, но я не хочу, чтобы мои домовики перенапрягались.       — Сколько даст добрая хозяйка, — сказал домовик застенчиво. — Тирри примет всё, что даст добрая хозяйка.       Миссис Уизли вздохнула.       — Пойди осмотри сад, Тирри, — сказала она. — Я опрошу остальных, закончу со всеми и приму вас всех на работу.       Тирри быстро-быстро закивал.       — Спасибо-спасибо, добрая хозяйка! Тирри немедленно всё сделает.       Перед ними появился чай от Пинси.       — Спасибо, — улыбнулась Холли.       — Спасибо, Пинси, — улыбнулась миссис Уизли. — Кто ещё поднимал руки про сад? Как вас зовут, и почему вы стали свободными?       — Это Мизли, добрая госпожа, — сказал один старый домовик, показывая на себя. — Все хозяева Мизли погибли, Мизли остался один. Мизли умеет ухаживать за садом, огородом и домашним скотом. У хозяев Мизли была ферма. Добрая госпожа примет Мизли?       — Приму, — согласилась миссис Уизли. — Ты можешь тоже осмотреть сад.       Мизли был спокойней, чем более молодые домовики. И выглядел так, как будто не надеялся на многое. Холли не знала, на что надеялись домовики и почему они так хотели иметь хозяйку, но Мизли, очевидно, не думал, что что-то очень сильно изменится.       — Мизли сделает, добрая хозяйка, — спокойно и церемонно сказал он.       — Это Листи, добрая госпожа, — представился третий желающий ухаживать за садом, когда миссис Уизли на него посмотрела. — Листи выгнал хозяин за то, что у хозяина умерла последняя корова. На коров хозяина наслали порчу, и Листи не смог спасти ни одну. Листи действительно был виноват, у Листи не хватило сил остановить злую магию.       — Я приму тебя, Листи, можешь идти осмотреть сад и курятник, — кивнула миссис Уизли. — Дальше. — Она оглядела остальных. Есть желающие помогать Пинси с готовкой и уборкой? У меня не особняк и не дворец, но зато муж, шестеро подростков и курицы, которым можно заходить в дом. Поднимите руки.       Прибираться и готовить желали ещё три домовушки: Касли, Римзи и Камер. Касли в своё время выгнали чистокровные лорды Паркинсоны за то, что она посмела покупать продукты у магглорожденных фермеров. Она считала себя действительно виноватой в этом, но миссис Уизли сказала ей, что покупает большинство продуктов у магглов. Этим она повергла Касли в шок. Римзи потеряла всех хозяев в алхимическом пожаре и считала себя виноватой в том, что не спасла их, но выжила сама. Камер выгнали за то, что хозяйский маленький сын смог пробраться в лабораторию отца. Миссис Уизли приняла всех, отправила осматривать дом.       Домовиков осталось пятеро, миссис Уизли попросила у Пинси на этот раз кофе, посмотрела на них и сказала:       — Мы сейчас делаем ремонт дома. Есть кто-то, кто разбирается в этом?       Вперёд вышел один домовик, довольно молодой.       — Скорси имеет архитектурные знания, добрая госпожа. Скорси помогал предыдущим хозяевам строить дом. Скорси выгнали за то, что он позволил наследнику подойти к плохой вещи. С наследником ничего не случилось, хозяева подоспели вовремя, но Скорси был виноват, и Скорси выгнали. Но Скорси обещает, что он больше не сделает такого! Скорси будет внимательно следить за наследниками, если добрая госпожа возьмёт его!       Несмотря на связную и довольно спокойную речь, он выглядел очень несчастным.       — Не бойся, Скорси, у нас ты будешь заниматься домом, за моими детьми будет следить кто-то другой. Как-то же они все до сих пор выжили… — пробормотала она одновременно и саркастически, и горестно. Скорси, осмотри пока дом. У нас очень маленький бюджет, но ремонтировать дом надо. Я возьму тебя на работу, когда разберусь со всеми. Дальше, остальные. У меня восемь детей. Двое из них уже взрослые, но остальные — ещё нет. Двое из них — идиоты, любящие опасные шалости, ещё трое — поумнее, но очень любят влипать в неприятности. Я хочу, чтобы кто-то за ними следил. Отбирал опасные вещи, докладывал мне о том, что они затеяли. Вы могли бы этим заняться?       Холли подавилась чаем ещё на фразе «восемь детей», и дальше одновременно рыдала и кашляла. Домовушка Пинси щёлкнула пальцами, и Холли перестала давиться. И теперь просто смотрела в свою кружку полными слёз глазами, всеми силами стараясь не шмыргать носом.       Домовики истово кивали и уверяли миссис Уизли, что готовы следить за всеми её детьми денно и нощно, Холли старалась ни на кого не смотреть.       Восемь детей.       Шесть детей.       Нетрудно было догадаться, откуда миссис Уизли взяла последнего ребёнка.       — Сколько лет детям доброй госпожи? — спросила пожилая домовушка из оставшейся группы.       — Старшему из тех, кто живёт со мной, семнадцать. Он переходит на седьмой курс Хогвартса, он очень ответственный и благоразумный, и за ним следить не надо. — Миссис Уизли подвинула свой стул максимально близко к Холли, села рядом с ней, обняла её и прижала к себе. — Двое близнецов у меня пятнадцатилетние. Они как раз любят шалости, в том числе и опасные, экспериментируют с опасными вещами, изобретают какие-то интересные, но тоже небезопасные вещи для шуток и подшучивают над другими детьми. За ними нужен присмотр. Пока они дома. В школе… Ох, не знаю, что с ними в школе делать, но пока они дома, и дома за ними тоже надо следить. Дальше у меня есть двое детей, которым тринадцать, они переходят на третий курс Хогвартса. Это мой сын Рональд и, вот, Холли. — Она слегка встряхнула Холли, чтобы показать на неё. — Они… обычно благоразумные, но постоянно влипают в неприятности. А конкретно за Холли сейчас охотится серийный убийца. Мне нужен кто-то, кто может в случае чего помочь, защитить всех, кто будет рядом, перенести всех в другое место, может быть. Ну и у меня ещё есть младшая дочь, ей двенадцать, и она… тоже может влипнуть в неприятности, — печально заключила миссис Уизли.       Холли прижалась к миссис Уизли лицом и не могла видеть, как домовики (наверняка) кивают, но, судя по всему, та же домовушка ответила своим старческим голосом:       — Если добрая госпожа возьмёт на работу всех, кто здесь стоит — Битри думает, домовые эльфы справятся с присмотром за детьми доброй госпожи. Но Битри не понимает сейчас, почему прекрасная дочь доброй госпожи плачет. Домовые эльфы ошиблись и что-то сделали не так? Домовым эльфам следует себя наказать?       Миссис Уизли погладила Холли по спине.       — Холли плачет, потому что не ожидала, что я назову её дочерью. Вы ни в чём не виноваты. Она устала, мало спала этой ночью и не ожидала, что я назову её дочерью. Расскажите, как вы лишились домов?       Битри выгнали за то, что она собрала сундук в Хогвартс хозяйскому сыну и положила туда его любимую игрушку, а хозяйка считала, что её сыну давно пора взрослеть и перестать играть в игрушки. Судя по всему, это был не первый случай, когда хозяйка и домовушка не сходились во мнениях, и Битри получила одежду.       Крусти выгнали за ужасный случай. Отец его хозяйки был тяжело ранен в схватке — ещё на войне. После проклятия, которое в него попало, нельзя было лечить его магически — но Крусти этого не знал и попытался вылечить его магией. Отец хозяйки погиб, и прибывшие целители сказали, что и спасти его было нельзя — но Крусти всё равно получил одежду, потому что его хозяйка не хотела видеть в доме убийцу отца. Миссис Уизли всё равно сказала, что возьмёт его — а он не надеялся и расплакался, совсем как Холли, по крайней мере, Холли так подумала.       Пинси подсунула Холли блюдо печений, но Холли не ела.       Кловер потерял хозяев при эпидемии драконьей оспы ещё семьдесят лет назад, а Финни очень напоминал дочери хозяйки обидевшего её мужчину. Холли подозревала, что либо там была не обида, а что-то хуже, либо у семьи хозяев были десятки домовиков.       Когда все домовики рассказали миссис Уизли о себе, та медленно отстранилась от Холли.       — Мне нужно принять их всех на работу, — мягко сказала она девочке. — Попей чаю, поешь немного, хорошо? Или можешь пойти поспать.       — Я не хочу будить Джинни, — всхлипнула Холли.       Миссис Уизли посмотрела на неё с сомнением.       — Не обязательно будить Джинни, — наконец сказала она. — Мы уже пристроили для тебя комнату. Там, правда, пока ничего нет, но мы пока что можем трансфигурировать мебель, а потом купим. — Холли несколько секунд смотрела на неё широко раскрытыми глазами, а потом зарыдала сильнее. — Ладно… Хочешь посмотреть, как я приму домовиков на работу?       Холли не хотела. Слёзы сильно-сильно застилали глаза, и ей однозначно требовалось осознать и принять всё, что сказала миссис Уизли. И поговорить с ней. Узнать, чем она заслужила всё это — чтобы о ней заботилась женщина, у которой и так семеро детей, бедная семья.       Но сейчас…       Миссис Уизли понимала, почему Холли плачет — но однозначно не хотела, чтобы Холли плакала. Хотела её отвлечь.       Надо было делать то, что хочет миссис Уизли.       — Да, конечно, миссис Уизли.       — Хорошо. Только сначала съешь печеньку, — строго сказала женщина.       Наверное, она думала, что печенька сделает ей лучше.       Печенька в горло не лезла, но её назвали дочерью. Ей дали комнату. О ней хотели заботиться. Она должна была заслуживать этого, и она должна была быть примерной, хорошей дочерью. Хорошая — это послушная.       Она съела печенку, не чувствуя её вкуса.       — Так, Холли, смотри, — начала миссис Уизли серьёзным лекционным тоном. — Так как это домовики, которые уже получили одежду от предыдущих хозяев, то, чтобы забрать их свободу, я должна эту одежду забрать. И уничтожить. Но также есть и вторая часть ритуала — привязать их лично ко мне, чтобы они были лично моими домовиками. Для этого я должна привязать их к своей крови. Для этого они должны выпить немного моей крови. Совсем капельку. Поэтому, Пинси, принеси мне миску чистой воды и найди на чердаке ритуальный кинжал. Крусти, позови, пожалуйста, всех остальных, чтобы я привязала их к себе. Холли, как ты думаешь, те домовики, которые стали свободными из-за того, что их хозяева умерли, должны быть как-то ритуально освобождены от свободы?       Опять вопрос для того, чтобы её отвлечь.       Холли мельком подумала о том, что её имя очень похоже на имя домовика.       — Наверное… ну, им нечего сжигать, — предположила она как послушная девочка. — Но хозяева уже умерли, и делать что-либо с их памятью было бы кощунством.       — Да, молодец, — весело кивнула миссис Уизли. — Мы ничего не должны с этим делать, я просто должна дать им своей крови. Ты хочешь несколько домовиков себе?       И это уже было неожиданно.       — Что? — спросила Холли, удивившись своему хриплому голосу.       — Холли. — И миссис Уизли сейчас была неожиданно строга. — Ты сейчас буквально даришь мне двенадцать домовых эльфов. Да, они не твои, но ты могла буквально с тем же успехом забрать их себе. Всех. Это двенадцать тысяч галлеонов, Холли, а то и больше. И ты просто отдаёшь их мне. Я не считаю, что это правильно.       Плакать от этого хотелось ещё сильнее, но думать и решать было тоже необходимо.       — Вы хотите, чтобы я взяла себе сколько-то из них? Но… вы же уже рассказали всем, что делать в вашем доме?       — Но ведь ты же будешь жить с нами, — возразила миссис Уизли. — И потом, если тебе что-то не нравится, указания всегда можно изменить.       — Но… — Холли не хотела. Она хотела, чтобы домовики принадлежали миссис Уизли. Она не могла объяснить, почему, но иначе было неправильно. — Но я могу позвать на помощь любого домовика Хогвартса, — внезапно нашлась она. — Они согласны помогать мне во всём. Потому что… я помогла Салазару и отказалась его убивать. Это… тоже нечестно, я знаю, но… я ведь могу.       Миссис Уизли тяжело вздохнула.       — Холли, ты уверена?       — Да.       Она внезапно резко и тяжело всплеснула руками, заломила руки, а потом успокоилась, беспомощно сложила руки на коленях. Кисти рук у неё были большие, совсем не как у магических аристократок и даже не как у тёти Петунии.       — Ну вот что я буду делать с этим ребёнком? — громко и горестно спросила она у потолка. — Ладно, если что, я всегда могу кого-нибудь тебе подарить, — наконец решила она. — На совершеннолетие точно подарю. Так, эльфы. Давайте сюда свою одежду — те, которые были освобождены. — Это был уже строгий командный тон хозяйки.       На стол легли носки, дамские и мужские перчатки, одна шапка, один детский шарфик. Миссис Уизли одним движением палочки подняла это всё в воздух и сожгла в огненном шаре.       Потом взяла со стола кинжал — серебряно-чёрный с какими-то узорами, инкрустированный оранжевыми камнями. Широко надрезала себе палец над белой чашей с водой, и довольно много крови вязкими каплями упало в воду. А потом она залечила руку заклинанием и сказала:       — А теперь разлейте по стаканчикам, чтобы всем хватило, и пейте.       Она проследила за тем, как домовики начали это делать, а затем повернулась к Холли.       — Ребёнок, у тебя есть какие-то вопросы?       «Ребёнок.»       Холли решилась.       — Мне надо с вами поговорить… про всё это. Про… комнату… и… вообще. — Получилось не то сказать, не то всхлипнуть.       Миссис Уизли присела перед ней на корточки. Взяла её за руку.       — Я знаю, — сказала она. — И мы обязательно поговорим. Сегодня вечером, со всей семьёй. Ты к тому моменту выспишься, а мы сообщим в министерство, что ты у нас. Хорошо? Когда Артур вернётся с работы, тогда поговорим. Перед завтраком ни у кого не будет времени.       Холли посмотрела на часы на стене, на стрелку мистера Уизли — и забыла обо всём, увидев стрелку «Холли Поттер». Стрелка указывала на «дома».       Миссис Уизли проследила за её взглядом.       — Для тех, кто не из нашей семьи, там написано «Гарри Поттер», — пояснила она. — Чтобы привязать их к тебе тоже, я взяла твой платок, который ты забыла здесь прошлым летом. — Холли уронила голову на руки и заплакала с новой силой. — Пинси, дай Холли ещё чаю, пожалуйста. Крусти, сходи за вещами Холли. Они в доме номер… Холли?       — В доме номер четыре на Тисовой улице в Литтл-Уингинге, графство Суррей, — пробормотала Холли сквозь слёзы. — Если дядя с тётей их не выкинули.       — Вот, отлично, Крусти, перенеси её вещи в её комнату — в ту, в которой пока ничего нет.       — Крусти сделает, хозяйка.       — Пинси может заварить младшей хозяйке успокаивающий ромашковый чай с мелиссой?       — Холли, будешь ромашковый чай с мелиссой? — уточнила миссис Уизли.       — Да… спасибо… — пробормотала Холли. — Меня хорошо успокаивает бодрящее зелье, — вспомнила она.       Миссис Уизли как-то зло всплеснула руками.       — Никакого бодрящего зелья! — воскликнула она. — Холли, милая, не надо себя насильно успокаивать! Если тебе надо плакать, то плачь, сколько тебе надо, чай просто поможет тебе расслабиться! Тебе надо будет потом поспать, от тебя сейчас ничего не требуется!       Холли шмыргнула носом и кивнула.       По лестнице спустился мистер Уизли в пижаме. Он сначала был довольно сонным, но потом увидел Холли.       — Молли, дорогая, у нас Холли? Кто её забрал? Что случилось, Холли, почему ты плачешь, милая? Молли, дорогая, у нас… домовики?!       — О, Артур, успокойся. — Миссис Уизли закатила глаза. — С Холли всё хорошо, она здесь уже больше часа, она просто не спала и переволновалась. Она попросила школьного домовика перенести её к нам, когда её магглы выгнали её из дому. Школьные домовики её теперь слушаются… из-за Слизерина, Рон говорил, ты помнишь. А ещё в школе были свободные домовики… и Холли просто предложила их нам. Теперь у нас двенадцать домовиков. Садись, Пинси подаст тебе завтрак, теперь это всё — не моя забота.       На столе появилась каша. Тосты с джемом и маслом. Чай. Сардельки жареные.       — Хозяин желает что-то ещё?       — Нет, спасибо, Пинси, — ответила за своего мужа миссис Уизли.       — Молли, а сколько домовиков у Холли? — строго спросил мистер Уизли.       Миссис Уизли развела руками.       — Она утверждает, что не хочет, и что её всё равно слушаются все школьные домовики. Ничего, Артур, я решила, что, если что, мы ей всё равно подарим.       У Холли не было сил с этим спорить.       — А что мы скажем соседям? — уже не строго, но скорее шокировано спросил мистер Уизли. — Откуда у нас столько домовиков? Все знают, что мы выиграли семьсот галлеонов, а не семьсот тысяч! А двенадцать домовиков — это, извини, до двадцати тысяч.       — У меня большое наследство, я подарила, — всхлипнула Холли.       Мистер Уизли вздохнул, широким жестом отодвинул стул и сел.       — Холли, если ты не спала, то, может быть, тебе стоит пойти спать? Молли трансфигурирует тебе кровать или просто положит матрац.       — Может быть… — согласилась Холли, догадываясь, что им надо о чём-то поговорить, не желая продолжать волновать их своими слезами и желая поплакать в одиночестве.       Миссис Уизли поднялась вместе с ней, придерживая её за локоть. И так и держала, пока они не поднялись к её комнате.       В комнате действительно ничего не было, даже обоев. Но комната была такая же, как и вторая спальня Дадли — по размерам. И это была её комната! Её!       — Тебе просто матрац положить, или кровать трансфигурировать? — мягко спросила миссис Уизли.       Холли подумала, что на полу она ещё не спала. Всегда у неё была кровать. И будет. Но сейчас… Это же что-то необычное.       — Просто матрац, — решила она.       — Касли, принеси, пожалуйста, чистый матрац, который мы отложили у стенки в нашей с Артуром спальне, и чистое постельное бельё из шкафа там же. Боже, как же давно я не приказывала домовикам! Как же это хорошо!       Холли очень сильно смутилась от того, что она это сказала. Ещё она подумала, что должна спросить, когда у миссис Уизли были домовики — но сейчас ей было совсем не до этого.       На полу появились матрац и Касли, потом на матраце само собой расстелилось постельное бельё.       В комнате в углу были аккуратными стопками разложены вещи Холли. Отдельно стоял школьный сундук.       — Холли, милая, отдыхай, хорошо? — мягко сказала миссис Уизли. — Касли наложит заглушающие чары, чтобы Рон и близнецы тебя не разбудили. И не стесняйся обращаться, если что-то надо. Ну, ты у меня молодец, всё сама знаешь. Давай, спокойного тебе утра.       Миссис Уизли снова погладила её по спине и ушла.       Холли села на край постели, прижала к себе колени и некоторое время просто смотрела в стену. Мыслей не было. Ничего не было. Просто вообще ничего не было. Только стена.       Постепенно слёзы высохли. Она как будто отмерла. Думать всё равно ни о чём не получалось, она чувствовала себя только ужасно уставшей, и всё, больше ничего.       Усилием воли она заставила себя переодеться и лечь.       И, как ни странно, почти сразу заснула.