Неприкасаемый

Шагать вперёд… и обратно. Сидеть. Вырезать на ледяной табличке в минуты раздражения. Подняться и повторить… Телефон зазвонил. Чимин бросился к нему, в спешке крича: — Юнги, это ты? — Хосок у нас, — ответил вампир резким голосом. — Он… стал Падшим. — Ох, Юнги, мне так жаль, — сердце Чимина болело за любимого. Он знал, с какой заботой Мин относится к брату и как его всё это огорчает. — Он стал убийцей и выпил кровь каждого из сотен или даже тысяч своих жертв. Он вобрал в себя все их воспоминания — и их силу. — Он сошёл с ума? — спросил Пак, хотя знал ответ наверняка. — Почти разбил машину Намджуна. Причём изнутри. Мы едва схватили его, и то лишь потому, что появились Ликаны Чон Чонгук и его брат Чонхён. Они помогли сбить Хосока с ног, заехав барной стойкой по голове. Вчетвером еле-еле одолели его… — Ты в порядке? Тебя не ранили? — Просто скажу, что рад своему бессмертию, — пробормотал Юнги, а затем добавил: — Сейчас Хосок заперт в старом китайском театре в Инчхоне. — Чайнатаун? Я знаю, где это. Мрачное здание давно закрытого китайского театра в Чайнатауне всегда вызывало у Чимина дрожь. Едва ли ветхое строение, спроектированное и построенное в конце девятнадцатого века китайским архитектором, было пригодно для проживания такого вампира, как Хосок. — Почему вы поместили его туда? — Микаэлла посоветовала Намджуну. Каким образом она во всё это влезла? — Понадобится много сил, чтобы обеспечить Хосока удобным жильём. «И много времени. Избегает меня». — Но всё это надо держать в тайне, — напомнил Мин валькирии. Одно из основных правил Обуздавших жажду гласило: «Убить Падшего — без сожалений и милосердия». Укрыть одного из них означало измену, а это наказывалось смертью. — Что вы планируете делать? — спросил Пак. — Мы с Намджуном будем держать его здесь, постараемся реабилитировать с помощью микстуры ведьм. По существу, сделаем всё, что в наших силах, чтобы спасти Хосока. Если мы сможем уберечь его от убийства и подождать, лекарство сработает. Все знали, что Падших нельзя обратить обратно. Их уже не вернуть. — Что если спасти его не удастся? — тихо спросил юноша, всем сердцем желая избавить любимого от неизбежной неудачи. — Мы можем попробовать другие варианты, — уклончиво ответил вампир. Вспомнив услышанное от Микаэллы, Чимин спросил: — Например, используете Ключ Трейна? Почему ты не сказал, что Намджун достал его? — Похоже, Микаэлла, в конце концов, позвонила тебе, — выдохнул мужчина. — Чимин-и, это не мой секрет, чтобы я мог им поделиться. Я храню тайны Намджуна так же, как твои. — Вы используете Ключ? — Мы планируем в своё время, — ответил он. — Но это не означает, что мы вернём всю нашу семью. Если заберём Хосока из прошлого вместе со всеми, Хосок из настоящего погибнет. Мы сотрём три столетия его жизни. Пусть, по меньшей мере, он придет в себя настолько, что сам сможет принять решение. Мы не будем делать это за него. Не так, как в прошлый раз. — Ясно, — пробормотал Чимин, разочарованный тем, что любимый не доверил ему что-то столь важное. Смущенным голосом Юнги продолжил: — Слушай, когда закончим с Хосоком, мы с тобой должны посетить Риору. Может, получится уговорить её помочь нам, мы в невозможной ситуации, правда? «Он даже не представляет, насколько болезненна эта ситуация для меня». И к тому же не знает, что Риора та самая ветреная богиня, которая подарила Чимину кеды для гольфа… ******************* Ли Минхо готовился к войне. Двое братьев только и ждали приказа, и всё же Мин не мог отделаться от мысли, что король стал с недоверием относиться к тому, чем они занимались в свободное время. И Чимин… Юнги понимал, что совсем не заботится о Предначертанном. Сначала ему нужно было разыскать Хосока, затем схватить его. Сейчас альфа собирал сведения о прошлом брата в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь тому исцелиться. Примечательно, что Мин всё ещё никак не мог разузнать о единственном случае, когда Хосок убил невинного. А сколько раз Юнги говорил Чимину, что вернётся в охотничий домик к определённому времени, но затем брат предпринимал попытки сбежать или приходил в неистовое бешенство? Тогда вампир звонил валькирии, чтобы объясниться, и в большинстве случаев тот не отвечал. Ответит ли омега сегодня? Он набрал номер. — Возьми трубку, Чимин-и, — прошептал Юнги. Нет ответа. Он попытался ещё раз. Эта двойная жизнь изнуряла мужчину. «Не могу никому рассказать о своём Предначертанном, не могу даже дотронуться до него». В то время как одна его половина томилась от желания быть с юношей, другая — всё больше ненавидела этот соблазн, который никогда не будет удовлетворён. Почти касаться губами нежной плоти и запрещать себе попробовать на вкус… Он не знал, как долго ещё продержится. Где же Пак Чимин, чёрт возьми? Вампир мог просто переместиться в охотничий домик, но омега, должно быть, на улице, где-нибудь среди обширных лесов. Кроме того, этим вечером Юнги планировал следить за врагами. Будь он честен с собой, то признал бы, что ему не хочется возвращаться в заледенелый дом. В прошлый раз, когда он ушёл, в Сибири только начинала свирепствовать первая снежная буря этого сезона, доставляя удовольствие Чимину и пугая вампира. Сегодня вечером, как и обычно, его не ждали ни растопленный домашний очаг, ни тёплые объятия омеги. Ни разгорячённое тело, в котором можно было бы раствориться… Нет ответа. Юнги взмахнул кулаком, ударяя по стене с осыпающейся штукатуркой. Прошло несколько долгих часов, прежде чем он вернулся к Чимину, а прибыл он даже позже, чем намеревался. К его удивлению, валькирия не вырезал на ледяных табличках — они без дела стояли у стены. И он не находился снаружи. Мин нашёл омегу в постели, одетого лишь в короткие песочного цвета шорты, его отросшие волосы были распущены. Ледяные кристаллы, обрамлявшие глаза, ярко блестели в полутёмной комнате. Как же прекрасен это юноша! — Уже поздно, — тихо произнёс Пак. — Я звонил, но ты не отвечал. Нужно было кое-что изучить, — мужчина старался не пялиться откровенно, но яркие бутоны сосков притягивали взгляд как магнитом. Размеренно вздымающиеся от дыхания тонкие ключицы вызывали обильную слюну. — Вампир, не знай я тебя лучше, поклялся бы, что ты специально ищешь повод не видеться со мной. — Ты знаешь, как это важно для нас с Намджуном, — извернулся он. — У Хосока совсем не остаётся времени. Я прошу, чтобы ты понял меня и набрался терпения. Но Чимин всё ещё выглядел слишком расстроенным, и молнии от его эмоций раскалывали небо. К счастью, у вампира хватило благоразумия несколько ночей назад купить «освобождение из тюрьмы» — изумрудный гребень, который он носил в кармане как раз на такой случай. — Просто, чтобы показать, что я всё время думаю о тебе, я приготовил тебе сюрприз. — Подарок для меня? — глаза валькирии тотчас заблестели. — Я люблю подарки! Улыбнувшись, Мин взял на заметку всегда иметь при себе какой-нибудь подарок и потянулся в карман куртки. Пусто. — Его… нет? Чимин отправил ему грустный взгляд упавшего духом человека, и этот взгляд, казалось, разорвал альфе сердце. — Вот и хорошо. Ты не должен ничего мне дарить. Паршивый день! — Чёрт! Это был изумрудный гребень. Я купил его к твоим волосам. Он проверил карманы, затем обшарил все вещи. Ничего. Мин, должно быть, не смог скрыть своего разочарования, потому что юноша вздохнул, и его голос смягчился. — Мы найдём его потом, Юнги. А что касается сейчас… ты выглядишь как выжатый лимон. Почему бы тебе не прилечь? Омега похлопал по кровати рядом с собой, посмотрев на него из-под ледяных ресничек. Погиб. Вот так, не прилагая никаких усилий, Юнги запросто отвердел. — Тебе не придётся просить меня дважды, омега. Не обращая внимания на холод, альфа освободился от одежды, оставив только перчатки, в то же время Чимин стянул свои шорты. Чёрт, этот мальчишка не носит нижнее бельё! Как только Мин присоединился к юноше в постели, то стянул тонкое одеяло. Пак кусал губы, глаза выдавали волнение от понимания того, что мужчина собирается делать. — Ложись на спину, ладо. Как только Чимин откинулся назад, Юнги натянул одеяло на него, закрыв всё тело до груди. Установив этот барьер, альфа осторожно устроился сверху между ног омеги. Своё тело он удерживал на локтях, оставив свободными руки в перчатках, чтобы ласкать трепещущие ключицы и сморщившиеся от возбуждения соски. Спрятав лицо в мягкие льняные волосы Пака, разбросанные по подушке, Юнги толкнулся твёрдым как кол членом прямо по чужой промежности, так доверчиво раскрытой для него, дрожа от удовольствия. Это была его любимая позиция. По крайней мере, так он мог чувствовать возбужденный омежий член. Представить, что он погрузился в его тесное нутро. И это заставляло Юнги вспоминать постоянно приходящие на ум мечты, как он пьёт кровь Предначертанного. И чем дольше длилась эта их ситуация, тем чаще он мечтал об этом. Сейчас, когда Мин двигался над юношей, то провёл языком по своим заострённым клыкам в поисках крови, воображая, что это чужая сладкая кровь и что на самом деле взял омегу. Когда альфа снова шевельнул бёдрами, Пак изогнулся, направляя его член в нужное место, подставляя своё тело для большего контакта. Пусть и через ткань одеяла. — Вот так, ладо? — прорычал Юнги с очередным толчком. — Ах, да, — простонал тот, позволив узнать, что мужчина нашёл одно из самых чувствительных местечек на его теле. Сжав тонкие локти Чимина, вампир снова толкнулся в то место, заставив его закричать. — Ещё! Он сделал это ещё раз, сильнее и сильнее. Тёрся о пах юноши, чувствуя твёрдостью своего члена возбуждение омеги. По мере того, как стоны юноши становились всё громче, он сильнее извивался, встречая удары его таза. — Кончи для меня, ладо, — отчаянно проскрежетал Мин, почти изливаясь на одеяло. Чимин выгнул спину, его тело напряглось под сильным чужим, когда он приблизился к оргазму. Внезапно Юнги почувствовал, что лодыжкой дотронулся до чужой изящной лодыжки, кожей к ледяной коже. Одеяло съехало? Его глаза в панике расширились, а Чимин закричал в муках. — Юнги, нет! — омега столкнул его с себя, забираясь выше на постели. Чимин содрогался от боли на одной стороне кровати, в то время как Юнги передвинулся на другую и сел, уронив голову на руки. — Боже, я не хотел причинить тебе боль. — М-мы должны быть осторожнее. — К чёрту! Мне нужно дотронуться до тебя, или я сойду с ума! Пак прошептал: — Думаешь, мне легче? Мин поднял голову и, уставившись в стену, сказал: — Я хочу, чтобы всё было как можно лучше, хочу сделать это возможным для нас. И не могу. Я ничего не могу. Вампир слышал, как валькирия натянул свои шорты, прежде чем на коленях подползти к нему. — Юнги, возможно, выход есть. Я не хотел говорить, потому что это так неопределённо, но есть ведьма, которая готовится обрести полную силу. Самая могущественная ведьма. Всего через пятьдесят лет она, возможно, найдёт ответ для нас. — Всего пятьдесят лет? Полсотни лет? — Мы можем использовать одно из заклинаний, которые заставят нас уснуть, или… — Уснуть? Это как спячка? — Он опустил глаза, натягивая брюки, и обернулся, чтобы посмотреть в расстроенное лицо юноши. — Как чёртовы звери? Ты ждёшь, что я потеряю пять десятилетий своей жизни? — сердито спросил альфа, неудовлетворение усиливало гнев. — Может быть, нам не предначертано быть вместе. Едва с его губ сорвались эти роковые слова, он пожалел о них. Но когда омега закрыл глаза, как будто Мин произнёс какое-то богохульство, его терпение лопнуло. «Будто сам Чимин ни разу не думал об этом!» — Не предначертано? — на автомате повторил Пак. — Что? Ты никогда не думал, как это отражается на мне? — Нет. — Когда мы вместе, всё что мы делаем, — это боремся. Никогда не возникало столько сложностей… Юнги умолк. Чимин встал, оказавшись лицом к лицу с мужчиной. — Что? Что ты собирался сказать, Мин Юнги? — Ничего. — С другими твоими партнёрами было всё не так сложно? — когда альфа не стал отрицать, Чимин приоткрыл рот. — Я сыт по горло рассказами о твоих прошлых победах, казанова! — Я больше не могу этого выносить! — Мин пнул новую ледяную табличку, разбивая ту вдребезги. Чимин стоял неподвижно, его глаза стали серебристыми от боли и смущения. По щеке прокатилась слеза, затем вторая, и каждая отдавалась болью в сердце альфы. Он хотел, чтобы омеге было хорошо, хотел взять юношу на руки и успокоить. Что, как он помнил, сделать не мог. — Если ты не думаешь бороться за нас, то в этом и есть наша проблема, — пробормотал Пак, — и в таком случае я не собираюсь делать это за двоих. Чимин вылетел из комнаты, сбежав вниз по лестнице и бросившись в объятия холодной ночи. Юнги резко выругался, подавляя желание последовать за Предначертанным. Он всё ещё был зол, всё ещё истощён. Они бы поссорились ещё больше. Так что мужчина оделся и переместился в Горный Пик в поисках кого-то: брата или Павла с Лукьяном. Ему нужно было с кем-то поговорить, облегчить душу. Но ни за что не говорить о Пак Чимине. Нет, никогда о валькирии. Да и что он мог сказать? «Один взгляд на юношу губит меня. Он соблазняет меня каждую секунду чем-то, что ослепительно и прекрасно, — тем, чего я никогда не получу.» Хотя Намджуна там не оказалось, он нашёл Павла, Лукьяна и нескольких других воинов, играющих на деньги в главном зале замка. — Юнги, давай к нам! — позвал бурят. — Выпей. Лукьян деланно хохотнул. — Он не будет. Было ясно, что между ними ничего не изменилось после атаки демонов. Хуже того, Лукьян прав — Юнги почти потерян. Когда он успел стать таким одомашненным? Таким предсказуемо одомашненным. Почему не остаться здесь? Он негодовал на ещё одну ночь без Предначертанного, на то, что они поссорились, но он не видел выхода. Крепкий виски показался отличным выходом. Мин снял перчатки и уселся перед большим жарким очагом, согреваясь от его тепла. Заглуши боль. Один глоток. Притупи желание. Ещё один. *************** Чимин шагнул прямо в снежную бурю. Кругом вздымались сугробы, их поверхность пестрела складками, отражающими направление порывов ветра. Валькирия хлюпал носом, утирая рукой заплаканные глаза; тоненькие шортики насквозь продувало ветром. Обнажённую кожу ласкал буран. Пак не ждал, что отношения с Мином будут простыми, но считал, что приз стоил такой борьбы. Может, вампир прав. Может, я должен отпустить его. Юноша никогда не думал об этом прежде. До тех пор, пока альфа почти не бросил ему вызов. Ещё удар по его самолюбию. Жизнь с Юнги, как пытка. Они бы просто продолжали мучить друг друга. Где предел? Когда сможешь отказаться от того, кого любишь? О Боги, Чимин любил его. Всем сердцем. Хотя у Валькирий не было «суженых» как таковых, считалось, что можно узнать своего возлюбленного, поняв, что готов пойти на край света, лишь бы оказаться в его руках. Если бы альфа вернулся сейчас, я бы бросился в его объятия. А это значило, что юноша никого не отпустит, по крайней мере, пока… ****** Чувствительные ушки валькирии дёрнулись. Несмотря на шум ветра, Чимин услышал движение позади. Он почувствовал, что его преследуют, но каким-то образом понял, что это не Юнги. Тогда кто, чёрт побери, может быть здесь? Когда снег заскрипел под чьими-то шагами, омега обернулся и заметил стоящего в тени мужчину. Его дыхание не клубилось паром. И у него были заострённые уши. Айсирийец. Нет, только не снова! Взглядом Пак начал высматривать других наёмников в темноте буйной ночи. Юноша проявил неосторожность, и сейчас мог поплатиться за это. Но всё, о чём он действительно думал, — это каким образом они расстались с Мином. Между тем незнакомец поднял руки. — Меня зовут Ядиан Холодный, — у него был низкий хрипловатый голос. — Как вы нашли меня? — Вообще-то, вы сами нас нашли. Криоманские символы, что вы вырезаете, почти открыли портал. Мы узнали, что вы уже близко и просто ждали. Криоманские? Символы для открытия портала? — И теперь вы пришли убить меня? — Ни в коем случае. Я не желаю причинять вам вреда. Чимин горько усмехнулся. — Где прячутся остальные воины из вашей армии? — Я пришёл один. — Ваша ошибка. Потому что в прошлый раз, когда вы прислали своих ублюдков, с ними обошлись не очень хорошо. — Их послал Зигмунд… прежде чем я убил его. — Его… убили? Вы? Ядиан кивнул. — Я был генералом его армии и совершил переворот. — З-зачем? — Потому что наш народ хочет вернуть истинного короля. Он только что сказал наш народ? Истинного короля? Сохраняй спокойствие. — Почему сейчас? — Сперва я должен был найти вас. Затем определить, достаточно ли вы сильны, чтобы править. Убедиться, что вы достойны стать наследником Сваны. А вы достойны. — Это может быть просто уловка, чтобы поймать меня. Чужак нахмурился. — Микаэлла разве не предупредила обо мне? Этот айсирийец и есть тот самый «подарочек»? Тот, о котором Мика упомянула после того, как Чимин попытался рассказать о символах, которые вырезал во льду? — Ну, она сказала не так уж много. — Она говорила, что расскажет. Он разговаривал с Микой? — И ваша сестра также сказала, что вам нужно быть осторожнее с символами. — Что вы имеете в виду? — Вы в одном шаге от создания прохода в наше королевство. Но ваш портал откроется в двухстах милях от Айсгарда посреди Белой Смерти — заледенелой пустоши, которую даже вам будет сложно перейти. — Так как же вы нашли меня? — Один из ваших символов разбился сегодня вечером. Этот звон прозвучал, как взрыв снаряда, попавшего в замок, и стал сигналом для меня. «Когда Юнги разбил мою табличку…» — Я открыл собственный портал прямо сюда, — Ядиан показал на овал рассеянного воздуха, находящийся чуть поодаль и отталкивающий от себя летящий снег. Чимин раздражённо покачал головой. — Несмотря на мою дрянную криомансию, всё это не имеет смысла. С чего бы я вдруг понадобился айсирийцам? Мою мать осыпали бранью за попытку убить Зигмунда. — Не бранью, а почестями. Но Айсирия была слишком запугана Зигмундом, чтобы поднять восстание. Особенно когда Королева Свана погибла, и они не знали никого, кто бы мог заменить её. Сейчас у нас есть праздник в честь Сваны. — Ох, — подобающий королю ответ. Но если быть честным, всё это поражало. — Стойте. Они не знали никого, кто бы мог заменить мою мать? — Ваше имя было запрещено произносить. Спустя столетия новые поколения даже не знали его. — Альфа подошёл к нему ближе, и сейчас их разделяли лишь несколько шагов. — Но сейчас они знают. И они ждут вас, Чимин. — Ядиан, прошло столько лет подозрений и бегства. Если положение настолько изменилось, вы не можете вот так просто получить моё согласие, — ответил юноша. Несмотря на свои слова, Пак понимал, что верит ему. Он знал мужчин. И этот говорил правду. Его прежде трепетавшие ушки оставались спокойны. — Вы должны связаться с Микаэллой, если сомневаетесь, — ответил генерал. — А до тех пор… Он что-то протянул ей. — О, Боже, — выдохнул Чимин. Мамина корона. Соприкоснувшись с Ядианом руками, омега принял тиару, смотря на неё сквозь слёзы. И как только юноша взял корону, холодную и так ему подходящую, перед ним наконец чётко встали воспоминания о том дне, когда мать покинула его. — Никогда, никогда не ходи в Айсгард. Никогда, пока тебе не покажут путь. — Кто покажет его, мама? — плакал маленький омежка. — Когда? — Когда время придёт, ты сам увидишь его. — Как? Как я узнаю? — Ты уже знаешь дорогу, мой дорогой Чимини. Просто ты пока не вспомнил… Пак ошеломлённо выдохнул. Он создавал свой собственный путь в Айсгард, потому что время пришло. Всё это… настоящее. Чимин почувствовал это так же ясно, как окружающий его холод. Все эти годы боязни айсирийских наёмников и шпионов позади. У него могла появиться нормальная жизнь. Больше не будет попыток убийства! Он сможет жить со своим народом. Это решение всех его проблем. Почему же ему вдруг так грустно? Потому что первой его мыслью было то, что он не может дождаться, когда расскажет Юнги. И потому, что эта новая жизнь не подразумевала в ней грубого вампира. — Ядиан, мне нужно во многом разобраться. Он подошёл ближе. — Вам всего лишь нужно принять то, что и так вам принадлежит, — уголки его рта чуть дёрнулись, приводя омегу в замешательство. — То, что многие годы было вашим. Альфа со мной флиртует? Перезагрузка мозга. Не могу поверить, что я в одних шортах… Ядиан выглядел, в общем-то, сексуальным. Такой же высокий, как Юнги, голубые глаза цвета ледникового льда, и густые светлые волосы, как у настоящего берсерка. Рубашка без рукавов открывала мускулистые руки и кобальтовые рисунки айсирийцев. Но если изображения на коже Чимина были изысканными и утончёнными, то у Ядиана — широкими и жирными, что явно служило для привлечения таких омег, как он. И всё же в глазах юноши вампир легко одерживал победу. — Хм, мне нужно подумать об этом, — ответил Пак. — Вы ведь можете создать здесь ещё один портал? Давайте встретимся на этом же месте завтра вечером? Валькирия повернулся, чтобы уйти, и почувствовал, как чужие пальцы обхватили его обнаженное запястье. Юноша застыл. Долей секунды позже осознание случившегося поразило его, и он шумно выдохнул. Не больно. Чимин обернулся. Снова этот чувственный изгиб губ. — Возможно, я должен рассказать и о других преимуществах возвращения со мной? Ядиан был очень сексуален. — Вы, ох, на самом деле преданы своим людям. Вы пытаетесь соблазнить меня, чтобы уговорить вернуться. — Это совсем не трудно. — Я не… принадлежу вам или что-то в этом роде? Возможно ли, что он и Предначертанный вампира, и омега Драйса? — Я не особо верю в предначертанные отношения, — в его голубых глазах промелькнула тень какой-то эмоции? — Но чтобы лучше объяснить, я могу поцеловать вас, мой Принц. — П-поцеловать меня? — Его никогда не целовали. Чимина пронзило любопытство. Он запрокинул голову. А что насчёт Юнги? Боже, он любил этого вампира. Но он не хочет даже бороться за меня. За возможность наших отношений. Ядиан помог омеге сделать выбор. — Думаю, моему принцу понравится целоваться, — прошептал альфа, наклоняясь к Чимину. Юноша напрягся, когда чужой рот прижался к его. Он оказался беззащитен перед его натиском. Снова не было никакой боли. Вместо этого Чимин ощутил твердость его губ, восхитительную нежность его языка. Так вот что такое поцелуй. Если бы он мог делать это с Юнги, то никогда бы не останавливался…