Disintegration

В приватной комнате какого-то безымянного клуба Кун выглядит так же неуместно, как Тэн в его квартире. – Ты снова пришёл, – смеётся он, лёжа на кожаном диване и даже не пытаясь встать. Из одежды на нём только куртка, которой он укрывается как одеялом, его нижняя губа то ли разбита, то ли прокушена, и глаза в потёках туши. – На хера ты вообще приходишь каждый раз, как я тебя зову? – спрашивает он, когда Кун опускается перед ним на колени. – Я хочу помочь тебе. – Ты любишь меня. Кун молчит. – Как же я ненавижу твою постную физиономию, – фыркает Тэн. – Займись уже со мной сексом. Сколько можно тянуть? Он ловит руку Куна и кладёт её себе на бедро, горячее, шёлковое и (Кун старается не думать, почему) липкое. – Да не хочу я с тобой секса! – срывается Кун, уже понимая, что это враньё. Секса он хочет, может быть, даже на этом диванчике, в этой комнате, где не нужно помнить, кто он и чем он так крепко привязан к Тэну. – Хочешь любви? – смеётся тот, запрокинув голову. Любви Кун, впрочем, тоже хочет, и ради неё готов пожертвовать сексом. – Где твоя одежда? Я отвезу тебя домой. – Он осматривается в поисках остальных тряпок. За его спиной хлопает входная дверь. Кун оглядывается – никого. Должно быть, кто-то заглянул и пошёл дальше, думает он. Но почему-то ему страшно. Что, если кто-то закрыл их здесь? Что, если он не сможет выбраться отсюда, не говоря уже о том, чтобы вытащить Тэна? Что, если в комнате сейчас есть кто-то третий, кого Кун не видит в темноте? Он чувствует что-то холодное на своём запястье, слышит тихий щелчок. Обернувшись, он видит, что Тэн скинул куртку, а на его руке, среди прочих, блестит браслет – и цепочка соединяет его с браслетом на запястье Куна. – На черта ты это сделал? – поражается Кун. – Чтобы мы всегда были вместе, – улыбается Тэн. Опираясь свободной рукой о подлокотник, он нетвёрдо садится на диване, красивый и голый, лучше, чем в сновидениях Куна (потому что Кун настолько скучный, что Тэн даже снится ему одетым). – Будешь со мной, в печали и радости, пока смерть не разлучит нас и всё такое? – спрашивает Тэн. Его глаза блестят как небо без звёзд. – Буду, – говорит Кун, ловя его скованную руку, и Тэн тихо смеётся над ним.