семь дней в неделю

Вечер следующего дня наступает слишком стремительно, и вот они все, Натан, Мэри, Нил и Эндрю, стоят возле парадных дверей загородного особняка Морияма, ожидая когда им откроют дверь. Удивительно, но Тетсуи даже со всеми своими богатствами, не решается заводить много прислуги, в доме служит всего несколько человек: дворецкий — седовласый мужчина по имени Теодор, который в их семье уже больше полувека и воспитательница Рико, японка по имени Сетсуко Ямагучи, которая, по сути, заменяет роль матери. Повар, служанки, уборщики, садовники и другие представители сферы услуг нанимаются исключительно по требованию. Дверь распахивается и взору предстает Теодор со своей вечно добродушной улыбкой, кажется, это единственный человек в доме, который может улыбаться от чистого сердца: — Господин Натан, Госпожа Мэри, юный Господин Натаниэль и…— мужчина чувствует себя слегка неловко из-за того, что его не предупредили об еще одном госте, а значит, что и имени его он знать не мог, — прошу прощения, юный Господин, как я могу к Вам обращаться? Тишина. Нил пихает Эндрю локтем под ребра, призывая все же ответить этому прелестному пожилому мужчине. Миньярд непонимающе хмурится и спустя минуту до него доходит, что дворецкий обращался к нему. Мальчик прокашливается: — Меня зовут Эндрю, сэр. — И Господин Эндрю, — добавляет Теодор, — я рад приветствовать всех вас, пожалуйста, проходите, — дворецкий делает шаг в сторону, продолжая придерживать дверь. Натан пропускает вперед жену, заходит сам, следом за ним входят Нил и Эндрю. — Господин Тетсуи и юный Господин ожидают вас, — оповещает мужчина, закрывая дверь за гостями. Натан оборачивается, чтобы уточнить: — Как обычно? «Как обычно» означает, что Тетсуи сейчас сидит в своем кабинете, а Рико — в своей комнате и ни один из них не собирается выходить, чтобы встретить гостей. — Да, Господин, — подтверждает Теодор. Натан кивает, возвращая взгляд к своей семье. — Я наведаюсь к Тетсуи. Мэри, хочешь пойти со мной или поболтаешь с Сетсуко? — Пожалуй, я лучше схожу к Тсуко, конечно, если она не занята, — последние слова женщина произносит, смотря на дворецкого. Тот кивает, подтверждая, что Ямагучи сейчас свободна. — Отлично, уверена, вы найдете, что обсудить и без меня. Мальчики, — Мэри обращается к Нилу и Эндрю, которые уже поднимаются на второй этаж — видимо, Нил и без всяких подсказок догадался, что пора знакомить Миньярда с Рико. Мальчишки останавливаются, чтобы посмотреть на женщину, — уже ничего, идите. Стоя перед дверью в спальню Рико, Нил останавливается, чтобы перевести дыхание. Эндрю совсем не волнуется, дети его не пугают, особенно ровесники. Да, они могут быть более жестокими, чем взрослые, но есть причина — одна единственная — почему он все же не испытывает волнения — физически они равны, поэтому ни один семилетний ребенок без специальной подготовки не сможет заставить Эндрю сделать что-то против его воли. Но Нил боится не того, что Рико ударит Эндрю или принудит к чему-то, он боится, что Морияма может сказать, но это, как и говорил Натан, блондина даже не задевает. Молчание затянулось. Они стоят перед закрытой дверью уже около пяти минут, такими темпами они просто-напросто не успеют познакомиться до начала ужина. Неожиданно проблему решает сам Рико, крикнув: — Натаниэль! Ты долго собираешься там стоять? Я слышу твое дыхание даже отсюда, — последнее, конечно же, не правда. Эндрю, не дав Нилу времени на еще большие переживания, сам толкает дверь, заходя первым. Рико Морияма не похож на типичного японца, вот о чем думает Миньярд, когда видит черноволосого мальчика, безмятежно сидящего к нему лицом в мягком кресле. Заметив незнакомого ребенка в своей комнате, сын Тетсуи резко встает. Все трое мальчиков оказываются примерно одного роста, но почему-то от Рико исходит такая энергетика, словно он уже сейчас чувствует себя на десять голов выше. Эндрю начинает понимать, почему Нил его опасался. — А ты еще кто? — при виде Эндрю от безмятежности на лице Морияма не остается ни следа, а его темно-карие — практически черные — глаза с подозрением щурятся. По мальчику заметно, что Нил, заходящий следом, чуть успокаивает его. — О, Натаниэль, ты все-таки здесь. Смотрю, у тебя появился новый друг, познакомишь нас? — Я в состоянии и сам себя представить, — Эндрю не дает Нилу ответить за него. — Меня зовут… — Я спрашивал не тебя, — перебивает Рико, кидая на Эндрю убийственный взгляд, а затем заглядывает ему за спину, встречаясь взглядом с Нилом. — Натаниэль, ты совсем не занимаешься его воспитанием? Эндрю оборачивается, чтобы проследить реакцию Нила на эти слова. Не занимается его воспитанием? Что это вообще должно значить, он же не какая-то собачка, которая помочилась не там, а теперь хозяин должен отругать ее за это. Судя по выражению лица Нила, тот прекрасно понимает, что имеет в виду Рико. Хм. — Это не… — Нил старается подобрать правильные слова. — Все не так, как у тебя с Кевином, мои родители усыновили Эндрю…мы теперь братья. Черноволосый мальчик хмурится: — Дядя Натан из всех детей в мире выбрал тебя? — пренебрежительно интересуется Рико. — Должно быть, ты очень умный, хоть по тебе и не скажешь, — молчание. — Ты разучился говорить? — злится мальчик. — А, ты спрашивал меня? — Эндрю указывает на себя пальцем. — Прости, Натаниэль и правда не занимается моим воспитанием, — Нил тыкает его пальцем в спину, пытаясь хоть так напомнить, что злить Рико — не в их интересах. Но ответ Эндрю почему-то наоборот веселит мальчика. — Ты так и не ответил, почему выбрали именно тебя, — напоминает Морияма. — Говорят, я и правда очень умный, — просто отвечает Эндрю. — И ты веришь им? — усмехается Рико. — У меня нет привычки доверять всему, что говорят, а особенно, когда это делают взрослые. — Натаниэль, как считаешь, он понравится Кевину? — внезапно спрашивает мальчик. — Кевину нравятся только те, кто хорош в фехтовании, остальных он даже не замечает, — отвечает Нил. Рико понимающе кивает: — Эндрю, как у тебя с фехтованием? — в понимании Миньярда, фехтование — благородный вид спорта, как и, например, конкур, а орудовать рапирой исключительно в целях развлечения могут позволить себе только дети богатых родителей, о чем он и сообщает Рико. — Но ведь ты теперь ребенок богатых родителей, так что? — Я никогда не держал в руках рапиру, только нож и в тот момент я меньше всего на свете думал о фехтовании, — честно и без каких-либо эмоций признается Эндрю. — Любопытно, — делает вывод Морияма. Любопытно? Нил провел бесчисленное количество бессонных ночей, переживая о том, как Эндрю сможет вызвать интерес у Рико и еще больше таких же ночей, ужасаясь от мысли, что блондин все же сможет заинтересовать черноволосого. А что в итоге? Эндрю нужно было просто быть самим собой, чтобы Рико обратил на него внимание? Хотя будет справедливо заметить, что жизнь Эндрю не была типичной для семилетнего ребенка. — Расскажешь поподробнее? В этот момент Нил будто приходит в себя. Какого черта он вообще позволяет Рико задавать все эти вопросы? Какого черта он, мальчик, который пообещал себе защитить Эндрю, сейчас стоит и молча наблюдает за тем, как предмет его защиты общается с причиной, — единственной — почему эта защита вообще понадобилась. Джостен намеревается сказать Рико о том, что это не его дело и чтобы он не лез к Эндрю с личными вопросами, но внезапный стук в дверь не дает ему совершить задуманное. Все трое оборачиваются на дверь. Спустя мгновение та открывается и из нее выглядывает молодая женщина — японка, которой на вид не больше двадцати пяти. — Мальчики, ужин уже… — она внезапно прерывается, чтобы оглядеть всех троих, — почему вы все стоите да еще и выглядите так воинственно? — по-доброму смеясь, спрашивает она. — Сетсуко, мы сейчас придем, — Рико игнорирует ее вопрос, но при этом его голос звучит по-странному мягко. Эндрю знаком с ним всего ничего, но создается ощущение, что таким услышать Морияма удается далеко не каждому. Должно быть, это его мать. Но судя по тому, как молодо она выглядит, она родила его совсем еще девочкой, что объясняет его чувство вседозволенности. Женщина улыбается ему, кивая: — Только не задерживайтесь, — говорит она, выходя из комнаты. Дверь остается открыта. Миньярд и Джостен снова разворачиваются к Рико. Эндрю не знаток в том, как заводить друзей, но он думает, что каждый ребенок — поправка: почти каждый ребенок — любит свою маму, а значит ему будет приятно услышать что-то хорошее о ней. — У тебя очень… — Давайте не будем… — одновременно говорят Нил и Эндрю. Они замолкают — каждый мысленно уступает другому. Нил решает продолжить, — давайте не будем заставлять их ждать. Два кивка в ответ. Нил первый выходит из комнаты, направляясь в сторону лестницы. Их совместные ужины проходят в столовой на первом этаже, там есть до ужаса огромный деревянный стол, за которым они обычно и сидят. Мальчик оборачивается, чтобы проверить, идут ли за ним Эндрю и Рико, но не обнаруживает их. Он тут же меняет свое направление, возвращаясь к комнате, но останавливается у двери, услышав их разговор. — Сперва я подумал, что ты жалкий и сам умолял дядю Натана забрать тебя из…откуда тебя там вытащили? — это Рико. — Из приюта, — спокойно отвечает Эндрю. — Из приюта, — вторит ему Рико. — Но теперь я вижу, чем ты мог зацепить его, их всех, Натаниэль, кажется, просто в восторге от тебя, — слышится неясное мычание, видимо, Эндрю не знает, что можно ответить на это. — Думаю, мы сможем подружиться, но запомни вот что — я не люблю проигрывать и я никогда не проигрываю, — последние слова Рико говорит с явной угрозой. — Меня это устраивает, — все также спокойно. — Отлично! — меняя тон на преувеличенно веселый, сообщает Рико. — Тогда давай представимся друг другу нормально, Натаниэль, должно быть, уже заждался нас. Рико Морияма, — на манер взрослого представляется Рико. — Эндрю Джозеф Миньярд. Пару секунд спустя оба мальчика выходят из комнаты, наталкиваясь на Нила. — Ты чего здесь застрял? — удивляется Рико. — Пошли-пошли, у нас новый повар, он сказал, что готовит лучшую лазанью в мире, жуть как хочу попробовать, — весело говорит Рико, продолжая идти к лестнице. Нил бросает на Эндрю взгляд, как бы спрашивая — все в порядке? Тот кивает. Нил выдыхает. Отлично, осталось пережить только ужин. Который, на удивление, проходит спокойно. Рико, Эндрю и Нил молчат все время трапезы, открывая рот лишь в моменты, когда вопросы задают непосредственно им, что случается лишь пару раз за весь вечер. Тема совместного обучения почему-то не поднимается, уступая место нейтральным темам — выставки, которые сейчас есть в городе, влияние смартфонов на новое поколение, экологию. Лишь перед самым уходом Тетсуи лично подходит к Эндрю, чтобы протянуть руку, сказав: — Прошу прощения, что не сделал этого раньше, у меня совсем вылетело из головы. Тетсуи Морияма. — Эндрю Миньярд, — представился в ответ мальчик, пожав протянутую руку. После этого семья Нила покинула дом Морияма, направившись к машине. Когда все заняли свои места в автомобиле, а водитель получил распоряжение ехать домой, Натан внезапно повеселел — нельзя было сказать, что все время до этого он выглядел грустным, но сейчас на его лице сияла искренняя улыбка. Заметив смену настроения мужа, Мэри вопросительно приподняла бровь, рассчитывая на то, что сейчас мужчина все объяснит. Но взгляд Натана был прикован к мальчикам, сидевшим напротив, они не замечали столь пристального внимания к себе, потому что тихо между собой переговаривались, пытаясь понять, как в итоге прошло знакомство с Рико. Оба сделали вывод, что удачно. А еще они единогласно решили, что иногда (очень часто) Рико ведет себя как придурок. — Я кое-что узнал, — вдруг объявляет Натан, после чего все в салоне поворачиваются в нему. — Судя по твоей улыбке, ты узнал, что нашли лекарство от рака, иначе не вижу причин радоваться так сильно, — подшучивает Мэри. — Поверь, дорогая, все намного лучше, — интригует Натан. — Пап, — Нил звучит устало, он и так разочаровался в себе за этот вечер, ведь так и не смог поддержать Эндрю в разговоре с Рико, на игру в «угадай-ку» он сейчас явно не был настроен, — просто скажи. Натан, мужчина, которого обычно описывают, как жестокого и бессердечного, вдруг обиженно надувает губы: — С тобой неинтересно, но ладно, — пауза, — Рико будет учиться во Франции. — Что? — раздается сразу с двух сторон. Мэри и Нил не уверены, правильно ли они расслышали слова мужчины. Эндрю молчит, но кожа его лица становится еще бледнее, хотя казалось, что такое физически невозможно. — Повторяю для глухих — Рико будет учиться во Франции, — нараспев произносит Веснински. Нил не понимает, почему его отец так рад. Он что, в тайне мечтал избавиться от них? — Я не хочу учиться во Франции! — выкрикивает он. Мужчина хмурит брови, что в совокупности с улыбкой, так и не сошедшей с его губ, выглядит комично. Но затем его лицо принимает безмятежный вид. — Ты и правда глухой, м? — без издевки спрашивает Натан. — Рико будет учиться во Франции, ты — нет. До Нила доходит, что пытался донести до него отец и тут же поворачивается к Эндрю, чтобы обнаружить того с пустым выражением лица, уже задающего вопрос: — Когда вы вернете меня в приют? — Что? — настал черед Мэри удивляться. — Почему мы должны, волчонок? Волчонок. Это прозвище Эндрю получил от Мэри, когда Нил прибежал к ней чуть ли не в слезах после разговора с Миньярдом и рассказом о том, как того обзывали в приюте. «Волчонок» в отличии от «лисенка» не значит, что придется понимать чужие намерения и уж точно значит, что Эндрю еще пока не понимает почему надо делать именно так, как решили другие — взрослые —, но так точно будет лучше для него. «Волчонок» значит обратное — нет нужды жить по чужой указке, нет нужды делать что-то против своей воли. «Волчонок» — значит, что теперь жизнь принадлежит лишь ему, но у него все равно есть своя «стая», которая в любой момент порвет любого. «Волчонок» появился гораздо раньше, чем Натаниэль и Эндрю придумали «Нила Абрама Джостена», но у него была такая же цель — показать блондину, что этой семье можно доверять и здесь его не обидят и не предадут. Миньярд уже собирается ответить, когда на его губы ложится ладошка: — Лучше ничего не говори, Эндрю. Мы — твоя семья, на этом все, — сурово говорит Нил. Эндрю собирался ляпнуть что-нибудь о том, что «он понимает, что теперь не нужен им», и что «он не обижается, ведь уже привык к такому». Но все дело в том, что теперь он начинает привыкать к хорошему отношению к себе, поэтому… он бы не выдержал, если бы его и правда решили «сдать» обратно. — Вот именно, — говорит Натан. — Так что, мальчики, вы можете пойти в государственную школу, если захотите, но мы с мамой, — он смотрит на Мэри — хотели бы, чтобы вы все же учились в школе для мальчиков имени Джорджа Пибоди, да? — Да, — соглашается Мэри, — но только потому, что образование там действительно прекрасное, Натан учился там, и если даже его смогли чему-то научить, то вас двоих уж точно сумеют. — Мне без разницы, где учиться, — признается Нил, а затем он вдруг вспоминает о чем-то. — Там же нет телесных наказаний? — с недоверием спрашивает он. — Боже! — восклицает мама Нила. — Конечно, нет! Нил удовлетворительно кивает в то время, как Эндрю прочищает горло прежде, чем задать свой вопрос: — А есть секция фехтования? Я бы хотел попробовать. В ответ следует двадцатиминутный рассказ Натана о том, что в школе не просто есть такая секция, их сборная по фехтованию всегда занимает призовые места. Мужчина рассказывает истории о том, как он сам начал заниматься этим видом спорта, но, увы, не преуспел в нем, в отличии от отца Кевина. В этот момент Нил удивляется тому, что его отец знаком с отцом его друга, ведь тот никогда его даже не упоминал. По мере рассказа у мальчика возникает вопрос, которым он не решается пока прерывать мужчину. В конце концов, когда Натан замолкает, Нил интересуется: — Кевин будет учиться с нами, а то я еще не успел его познакомить с Эндрю? Натан грустно ему улыбается. — Нет, сынок, Кевин едет во Францию вместе с Рико, ты же знаешь, пока мама Кевина болеет, его содержит дядя Тетсуи, я уверен, ему очень понравится во Франции. Нил ему не верит. Рико и так считает Кевина Дэя своей собственностью из-за того, что дядя Тетсуи часто помогает его семье финансово — мама Дэя, Кейли, болеет последние три года, отца он не видел с рождения. Что же будет с младшим Морияма, когда он останется один на один с Кевином да еще и в другой стране, зная, что своим пребыванием там Дэй обязан семье Рико. Но, возможно, Натан прав и для Кевина переезд во Францию окажется чем-то хорошим, по крайней мере, Рико обижает лишь словами, а к этому, Нил убежден, можно привыкнуть. Вернувшись в тот день домой все расходятся по своим комнатам. Остаток августа Нил и Эндрю проводят за подготовкой: они вместе с Натаном несколько раз наведываются в школу Джорджа Пибоди, чтобы решить все бюрократические вопросы, Эндрю дважды в неделю занимается фехтованием, чтобы быть примерно на одном уровне со всеми, когда начнутся занятия в школе, по выходным они вчетвером устраивают мини-путешествия по Южной Каролине, стараясь создать как можно больше новых счастливых воспоминаний. В один из таких дней во время обеда Мэри начинает разговор: — Мальчики, вы же помните, что школа Пибоди — это школа-пансион? — кивки в ответ. — Хорошо, но в качестве исключения вам разрешили жить дома, поэтому… — Нет, — перебивает ее Эндрю. Мальчик тушуется, он и сам не ожидал, что сделает так. Мэри смотрит на него совсем беззлобно. Раньше ее доброта удивляла Миньярда, но теперь он постепенно привыкает к мысли, что доброта здесь не при чем, это просто было нормально — не злиться на детей — да и на любого в целом — из-за ерунды. Мэри, как бы это странно не звучало, просто адекватная женщина, поэтому Эндрю не боится высказываться при ней. В других семьях было иначе, в приюте было иначе, никто и никогда даже не думал о том, что у него может быть свое собственное мнение и виденье ситуации, а мысль о том, чтобы дать ему высказаться — была просто дикой для всех. — Если Нил не против, — блондин смотрит на второго мальчика, — я бы хотел жить там. Нил не может сдержать гордой улыбки: — Я только за, — заявляет он. — Мам, не в обиду тебе, но было бы круто пожить без вас, — на такое заявление Мэри лишь смеется. — Хорошо-хорошо, — отсмеявшись говорит женщина. — Без нас так без нас, но, Эндрю, почему ты не хочешь жить с нами, тебе… не нравится? — видно, что ее этот вопрос действительно волнует. Мэри, как и Натан, действительно были рады появлению Эндрю и старались сделать все для того, чтобы и для Эндрю их знакомство стало чем-то хорошим, поэтому женщину немного расстроили мысли о том, что, возможно, блондину настолько плохо с ними, что он не хочет даже жить вместе. — Нравится, — отзывается Эндрю. — Правда. Но… я бы хотел быть как все остальные дети, жить со всеми, ходить на уроки и…уезжать к родителям на каникулы, — мальчик делает глубокий вдох, — не хочу больше отличаться. Мэри понимающе кивает. — Волчонок, ты не можешь не отличаться, — Эндрю хмурится на словах женщины, — ты ведь такой красавчик, — продолжает она, начиная мило хихикать. Эндрю улыбается, опустив голову, чтобы никто не заметил румянец, выступивший на его щеках. — Эй! — встревает Нил. — Мам! А я! — Ты тоже красивый, — неожиданно отвечает Эндрю. Боже, теперь очередь Нила смущаться. — Спасибо, Эндрю, — бурчит тот.