Золотой зверь Поразура

Холодный, но от этого не менее гостеприимный Северный материк, вызывал дрожь во всём теле. Несмотря на все слои одежды, что должны бы защищать чужеземца от местных морозов, моряки Делионы продолжали незаметно трястись и постукивать зубами. Худощавый мужчина с усами-щёткой и парой золотых зубов сильнее кутался в меховую одёжу, выдувая тёплый воздух на свои ладони в попытке согреть их. Он стоял на борту королевского галеона с неподдельным восхищением взирая на яркий синий парус с изображённым на ткани львом. Величественный золотой зверь взирал на него сверху вниз взглядом суровым, но умиротворённым, что однако не успокаивало нервы самого мужчины. Переминаясь с ноги на ногу, он с осторожностью обвёл взглядом всех моряков на галеоне: молодые люди с хорошей физической подготовкой, сталось, местные воины. В руках каждого было оружие: копье, нож или даже лук со стрелами. Из глубины трюма доносились глухие взрывы и голос, уставший и рассерженный. Но команде, казалось, не было до него и вовсе никакого дела. Каждый на этом судне был занят чем-то своим. Наконец, с капитанского мостика начал спускаться человек. Крепкий и крупный, словно самая настоящая горилла – он был явно на голову выше всех здесь присутствующих. Он медленно шагал по ступеням, натягивая повыше перчатки и поправляя шапку, чтобы та закрывала уши. Трудно сказать наверняка, но, кажется, голова моряка блестит, как вычищенная посуда, без всякого намёка на волосы. — Э-эм, простите-с! Позволяйте минуту вашего внимания-с. — парой прыгающих шагов усач добрался до моряка, перекрыв дорогу дальше по палубе. Теперь стоя прямо перед этим крепким человеком, мужчина ощущал себя мышью, что глядела на отъевшегося, но всё ещё опасного кота. — Я хотел бы поблагодарить вас за то, что вернули мой товар-с. На таком корабле да с такой командой – отлично справились, капитан! Моряк смотрел на него изумлённо и внимательно, саркастично выгнув бровь и растянув губы в добродушной усмешке прежде, чем усмехнуться: — Сделаем вид, что я не услышал лести и подхалимажа в твоих словах. — сказал он, с удовольствием отметив, как торговец раскрыл рот в немом шоке. — Ну, а если хочешь поприседать на уши нашему капитану, то он вон там – на фальшборте. Высокий мужчина хлопнул собеседника по спине, буквально вытолкнув того в сторону сидящего на фальшборте молодого человека. — Народ, собирайтесь! Нам надо выйти из гавани до прихода бури! — Как скажешь, Кэйл! Пара похожих друг на друга юношей спрыгнула на причал, чтобы по команде отдать швартовы. Кэйл обменивался фразами с воинами на берегу, пока другие моряки спускали в трюм ящики с аккуратной меткой в виде лани, нарисованной белой краской. Все эти люди были так… самостоятельны и независимы друг от друга. Разве же это нормальное явление, чтобы капитан просто отсиживался в стороне, пока его подчинённые работают? Лидеру следует внимательно следить за работой своей команды, а не отсиживать штаны. До чего же эксцентричным должен быть этот молодой человек. Торговец с опаской оглядывался назад, с толикой недоумения наблюдая, как деревянный трап поднимают на борт корабля. Как же ему возвращаться на берег потом… Громкий всплеск совсем рядом вынудил торговца подпрыгнуть от неожиданности. Человек, которого Кэйл именовал капитаном, теперь твёрдо стоял на палубе, нагибаясь вперёд и протягивая руку к воде. Фонтан брызг ударил мужчину прямо в лицо, на что он только громко засмеялся и зачесал в сторону намокшие волосы. — Я бы хотел… поговорить с капитаном этого судна. Когда этот человек, наконец, повернулся: казалось, словно азартный оскал играл на его лице. Но стоило моргнуть лишь раз и на место хищной ухмылки встала добродушная улыбка. Его глаза такие же бесцветные, как пасмурное небо. Капитан изучал торговца с головы до ног – задержал выискивающий взор на запястье, вынудив усача опустить рукав как можно скорее. Что вызвало очередную усмешку у промокшего насквозь человека: — Чем могу помочь, мистер Титч? — одежда капитана была мокрой и прилипала к коже. Было вообще удивительно, что он ещё не дрожит от холода. — А… эм… откуда вы знаете?.. — Ваша фамилия стояла напротив графы заказчик. — голос капитана был плавным и мягким, но волосы на затылке Титча встали дыбом в первые же секунды. Ему казалось, что он слышит рык. — В конце концов, это по вашей просьбе мы прибыли сюда и вернули груз: наш изначальный курс лежал несколько восточнее столицы. Но мне даже интересно, что в ваших ящиках, мистер Титч? — О, это… — торговец почесал затылок, одарив моряка кривой улыбкой. — Да знаете, всякая мелочь. Детские игрушки, украшения для дома – всё такое. — Ах, игрушки – должно быть, любимый товар для детишек Севера. — капитан засмеялся добродушно, мечтательная улыбка озарила его лицо, но даже в ней торговец видел хищный оскал. — Помню, как был очарован сын конунга, когда я подарил ему деревянную колибри господина Фогеля. Ну ещё бы, здесь ведь таких и не водится! Он с упоением слушал мой рассказ о диковинной птичке и её… Торговец в дорогой меховой одёжке слушал капитана корабля, невольно стиснув зубы. Он с тревогой поглядывал на остальных моряков, которые, вполне очевидно, готовились отплыть в любую секунду. Но этот светловолосый мужчина с самодовольной и обаятельной улыбкой не собирался замолкать: он упрямо рассказывал об удивительных качествах маленькой птицы и о том, как ему приходилось встречать целые стаи таких на одном острове. Мистер Титч обдумывал в своей голове: как бы ему выбраться из этой навязчивой беседы, но при этом не вызвать никаких подозрений. Он может сделать вид, что его кто-то зовёт на берегу, или, скажем, что у него морская болезнь и, простояв на судне несколько минут, он почувствовал прилив головокружения. Да на самом-то деле, существует множество предлогов, чтобы сбежать наконец. Но всякие его мысли резко обрываются, когда галеон трогается с места и начинает покидать гавань. — Х-хэй! На борту ещё остался лишний пассажир! — закричал Титч, стоило ему отойти от шока хоть немного. Некоторые повернулись на его крик, парочка похожих друг на друга юношей ухмыльнулась и один из них сделал зарубку на длинной палке, привязанной на его ремне. — Б-бросьте якорь и отдайте швартовы, идиоты! Моряки только хмыкнули в ответ на его истошные крики, буквально проигнорировав просьбу остановиться. Тот громила стоял у штурвала и упрямо смотрел вперёд, даже глазом не моргнул. Худощавый мужчина бросился к борту: если его не хотят возвращаться на берег, то он спрыгнет, пока не слишком поздно. Он всё ещё может попасть на сушу, но бежать и прыгать нужно быстро. — Грэгори Титч. — голос капитана, на сей раз сухой и холодный, вызвал табун мурашек по спине торговца. Повернувшись медленно, словно поломанная механическая кукла, Титч обратил обеспокоенный взор на довольно улыбающегося моряка. — Я беру вас под арест за хищение товаров торгового судна «Белая лань». Капли пота стекали по его вискам, быстро превращаясь в холодные льдинки, прилипшие к коже. «Торговец» стал судорожно озираться по сторонам, пытаясь найти малейшую лазейку, чтобы сбежать. На ближайшем к берегу борту сидел юноша и затачивал гарпун: с капюшоном на голове и рваным шарфом на лице он создавал впечатление серьёзного противника. По грот-мачте в воронье гнездо забирался лучник, чей тёмный взгляд буквально метал ножи во всех вокруг. — Вы имеете полное право хранить молчание. Всё, что вы скажете, я запомню и буду использовать против вас. — капитан шёл в его сторону с умиротворённой улыбкой, вежливо протягивая руку в белой перчатке. — Прошу вас, не сопротивляйтесь. Мои друзья проводят вас в трюм. Ни один мускул не дрогнул на лице Рибэра, когда лживый торговец усох прямо на его глазах. На месте Грэгори Титча осталась та громоздкая шкура, которой он пытался согреть свои замёрзшие конечности, и несколько дорогих на вид цепочек и колец, выпавших из кармана. Но под грудой шерсти было движение и рваное дыхание. Стоило Бастиану легонько пнуть шкуру носком ботинка, как прямо в его лицо вылетел чёрный коршун. Оставив по касательной царапину на щеке молодого человека, хищная птица поднялась ввысь, крича громко и заливисто, будто бы её разрывал смех. — И… он сопротивляется. — вздох капитана был уставшим, но игривым. Довольно скоро он сменился добродушным смехом, когда капитан галеона грациозно развернулся на пятках и поднял голову. Темно-бурая птица была так отчётливо видна среди ледников замёрзшей гавани и серо-коричневого неба, предвещающего скорый приход снегопада. Сильный ветер не позволял подняться высоко в воздух, так и норовил сбить её на воду. Но обращённый в коршуна «торговец» отчаянно сопротивлялся такому исходу. — Мистер Титч, я всё же настоятельно рекомендую вернуться на борт! — Бастиан приложил ладони ко рту, чтобы донести свой голос как можно дальше. Но коршун только яростнее замахал крыльями, пытаясь бороться со встречным ветром. — Мистер Титч, на вашем месте я… В ту секунду, что обращённый торговец начал ловить нужные потоки ветра, брызги окатили борт корабля – из глубин гавани выпрыгнула косатка. Поднявшись над водой так сильно, что лишь хвост скрывался в синеве моря, кит-убийца схватил сбежавшего «торговца» за крыло и утащил птицу вслед за собою. — Ну я ведь предупреждал. — замотал головой капитан, неодобрительно вздохнув. Мужчина подошёл ближе к фальшборту и осмотрел развернувшуюся сцену. Промокший с головы до кончиков когтей коршун, перья которого торчали замерзшими иглами, держался на воде с расправленными крыльями и озирался по сторонам так резко, словно у него случился нервный тик – сильная дрожь была заметна даже в его маленьком на данный момент теле. А вокруг него плавала та же косатка, время от времени пуская фонтаны или уходя на глубину. Белые отметины у глаз и такой же живот мерцал в тёмной воде, как предупреждения для всякого, кто попытается дать отпор. Но в глазах-бусинках была тень детской игривости и даже зубастая пасть словно растянулась в улыбке. — Мистер Титч, позвольте вам помочь! — прокричал Бастиан, облокотившись на фальшборт и мило улыбнувшись. — Минхо, будь так добр. На просьбу капитана отозвался юноша с тёмными, слегка вьющимися волосами. В его узких глазах можно было явно прочитать азарт и ехидство, что подтверждала к тому же и смеющаяся полуулыбка тонких губ. Повязав красную бандану на голову, он взял в руки огромный сачок. Перехватив длинную рукоять, один из близнецов Хан опустил сачок в воду и аккуратно «выловил» промокшую птицу. Косатка послушно отплыл в сторону, дабы не мешать процессу. А когда обращённый Титч был в объятиях сети, один из лучших охотников морей помог Минхо достать беглеца, легонько подтолкнув того своим носом. — Отлично сработано, джентльмены. — капитан осторожно хлопал юношу по спине, пока тот помогал сбежавшему торговцу высвободиться из оков мелкой сети. — Обеспечьте мистера Титча тёплой одеждой и проводите в трюм. Попросите Кагана осмотреть его, если в том будет необходимость. — Как скажешь, Бист! — Минхо схватил коршуна так, как удерживал бы в своих руках декоративного голубя – старался не повредить крылья, но не давал и шанса взмахнуть ими. — Тэхо-ним, тащи в трюм шкуры! — Он тащит птицу, а мне, значит, шкуры сюда переть? — старший из близнецов Хан взлохматил волосы, но ленивой походкой направился к кубрикам, дабы принести что-нибудь тёплое. Капитан галеона недолго наблюдал за склокой двух братьев, пока не услышал всплеск воды поблизости и не обратил свой взгляд на заднюю платформу судна, где обычно ошивается его копейщик и гарпунит рыбу. Но на сей раз он увидел там самого молодого члена своей команды. Аро сидел на платформе, свесив ноги, и пытался выжать края своей кофты от морской воды. Чёрные, словно смоль, волосы прилипали к его лбу, вынуждая постоянно мотать головой. — Ловко поймал, Аро. — верно, ещё несколько мгновений назад этот юноша был косаткой, что не дала Титчу возможности улететь. — Приятно снова побывать в родных водах? Промокший до нитки моряк издал нечто, похожее на дельфиний свист, тем самым показав, что слова капитана его смешат. Он поднял голову: в кристально чистых ледяных глазах, что так ярко выделялись на фоне его смуглой кожи, можно было ясно прочитать игривый настрой Аро. — Или тёплое море Земель Солнца тебе больше по душе? — Бастиан не сдержал улыбки, когда юноша присвистнул довольно и закивал головой, выражая своё согласие. — Рад это слышать, Аро. Капитан подал юноше руку и помог взобраться на борт судна: откуда-то сверху на голову им сбросили полотенца и шкуры, чтобы темноволосый согрелся. Бастиан похлопал его по плечу и мягко подтолкнул в сторону кубриков, сам же – направился к штурвалу, упрямо игнорируя взгляд могучего мужчины за ним. В родных краях он бы уже стряхивал невидимые мурашки со своего тела от того, насколько обжигающе-раздражёнными были почти чёрные глаза старшего помощника. Но прямо сейчас в попытке укрыться от северных холодов Кэйл нацепил меховую шапку, которая делала его безобидней примерно в десять раз. — Не хмурься так. — понукал Бастиан дружелюбно, вставая рядом с другом. — На твоей лысой голове морщины будут ещё более заметны. — Вижу, отмороженных мозгов тебе маловато. — Кэйл осмотрел его с головы до пят прежде, чем покачать головой. — Решил и прочую требуху остудить слегка? — Кэйл-Кэйл-Кэйл, твоя забота обо мне всегда подкупает, ты же знаешь. — старпом только сильнее нахмурил брови и кивнул на штурвал, безо всяких слов прося капитана подменить его. Бастиан занял место друга с довольной улыбкой на лице, внимательно вглядываясь в темноту сгущающихся туч, ожидающих корабль впереди. Даже отсюда он мог чувствовать мановение холодного ветра и запах, который всюду сопровождает ураганы и грозы. Как капитан он был бесконечно обеспокоен: не окажется ли эта буря непосильной для судна и его команды. Но была и другая сторона Рибэра, которую приближение шторма несказанно радовало и приводило практически в экстаз. Мысли моряка всё глубже уходили в ощущение ветра на кончиках перьев, в каплях дождя или мокрого снега, летящего прямо в глаза – так свободно и спокойно. Но даже его фантазия не была достаточно богатой, чтобы так чётко представить цепкие когти холода, когда те схватили его за затылок и поползли за шиворот. Рвано вдохнув совсем малую толику воздуха, – ибо от него становилось ещё холоднее – Бастиан медленно повернулся. — П-позволь уз-знать, чт-что ты делаешь… — ни за что в жизни капитан не признает, что его зубы, действительно, застучали от холода: суровая правда слишком сильно давила на гордость. — Кэйл? С ехидной улыбкой, блистающей белыми зубами на фоне смуглой кожи, штурман медленно сгребал снег с планширя и лепил из него снежок. Уже второй, как не трудно было догадаться по всё тем же колющим ощущениям, которые настырно опускались от шеи Бастиана до его лопаток и даже пояса. — Метко бросил, Кэйл! — подбадривающий свист доносился с вороньего гнезда. Рибэр даже не намеревался поднимать голову (боясь, что растаявший снег так потечет быстрее): из двух членов его команды, находящихся наверху, только одному хватит наглости вот так подначивать старпома. Не долго думая, Бастиан крутанул штурвал в сторону, заставив пошатнуться не только всех, кто был на палубе, но и тех, кто возвышался над их головами. И не было для капитана звука лучше, чем нескончаемая ругань наглого смотрящего. Но Рибэр праздновал победу недолго, ибо очередной холодный удар пришёлся ему на спину. Он бы его не почувствовал, нет – не будь его одежда промокшей после фонтана брызг косатки Аро. Никакая сила воли не могла спасти его от дрожи и постукивающих зубов. — Капитан, вам следует вернуться в каюту и поскорее. — новый голос появился на палубе. В дверях каюты стоял корабельный лекарь, бросая суровый взгляд на команду моряков. Но его губы были явно приподняты в незаметной улыбке, и Бастиан даже не может на него за это злиться. — Ваша сестра не простит мне, если вместо любимого брата я привезу ей снежного человека. — Е-если до этого д-д-дойдёт, в-в-в-вините в этом… — капитан скрестил руки на груди, спрятав ладони подмышками, пытаясь тем самым сохранить при себе хоть немного тепла. Но растаявший снег именно в этот момент добрался до его пояса. — Великая Анджели, как же здесь холодно… Сай! Тёмная макушка показалась из вороньего гнезда, как только ветер донёс крик капитана до юноши. Чёрные длинные волосы обрамляли его лицо, как водопад – скалы, слабые лучи Солнца не могли пробиться сквозь его густые локоны, отчего было довольно трудно прочитать мимику юноши. — Брось Дару и встань за штурвал. — Бастиан слышал шорох дерева и слабый треск натянутых верёвок, который ясно говорил о том, что Сай решил спуститься прямо грот-мачте, не церемонясь особо с такелажами. Капитан подождал немного, чтобы лучник забрался на квартердек, и только потом с чистой совестью скрылся в своей каюте. — Пока меня нет, наш лучник за старшего. И только когда дверь в капитанскую каюту закрылась, по палубе раздался громкий хлопок. Удивлённый Сай повернулся в сторону близнецов, один из которых потирал лоб, не скрывая болезненной гримасы на лице. — А я говорил: он поставит остроглазого. — ухмылялся Тэхо, что вызвало лишь недовольный вздох у предмета очередного спора братьев Хан. Бастин не был уверен, сколько времени провёл в тишине и одиночестве, которым его обеспечивала собственная каюта. Он слышал мелодию зарождающегося дождя и видел, как всё меньше света пробивалось сквозь грозовые свинцовые тучи. Видел золотое свечение, тёплыми лучами обнявшее его судно, чтобы обезопасить от капризов погоды – не что чтобы галеон потонул из-за такого шторма, но иногда… было приятно знать, что есть лишние уровни защиты. Чем дольше «Сансолай» шёл сквозь грозу, тем тише для Рибэра становился её рев. Он и не заметил, как единственным звуком, который он мог слышать, стал треск единственной свечи, освещающей большой стол, за которым капитан уже не первый раз перечитывал письма от своих родных. — Продолжаешь тосковать в гордом одиночестве? — открывшаяся дверь запустила в каюту шум бушующих морей, но Бастиан мог с полной уверенностью сказать, что Солнце встретит их уже очень скоро. — Извини, оговорился. Уединении, конечно же уединении. Окажись это кто-либо другой, капитан вытворил бы наглеца с таким длинным языком, но этот добродушный, пускай и понукающий голос принадлежал единственному человеку, на которого Рибэру очень и очень трудно сердиться. Его кожаный жилет блистал на свету свечи: он успел промокнуть, пока шёл сюда. Из сумки на его поясе, как и всегда, доносился приятный аромат трав и редкое бренчание инструментов. В его шагах не было той молодецкой, боевой тяжести, которой обладали все на галеона – он ходил мягко, плавно, чтобы не создавать лишнего шума. — Ты хорошо меня знаешь, Каган. — улыбнулся мужчина, сложив письма и спрятав их обратно в конверты. — Я всегда был одиноким львом. На стул перед капитаном присел корабельный лекарь – самый мудрый член его команды. Отчасти потому, что он также был самым старым, отчасти – потому что был самым опытным: он не только пережил одного правителя, чья скоропостижная смерть закончилась для Кагана заключением в темнице, но и побывал в таком количестве земель, что Бастиан едва ли догонит его в ближайшие годы. — Это неправда, ты просто хочешь проучить Кэйла. — хмыкнул мужчина, но одарил молодого человека аккуратной улыбкой. — Не скажу, что он этого не заслужил, но… бросать его один на два с близнецами – ты хочешь, чтобы судно пошло ко дну? Случись этот разговор года четыре назад, волосы Рибэра встали бы дыбом от того, что он расстроил старика: Каган обладал, что Бастиан про себя называл, вечно недовольным лицом. Даже в расслабленном виде, морщинки, тянущиеся от уголков его рта до носа, вырисовывали идеальный, чётко выраженный треугольник. Из-за двойного века почти всегда казалось, что лекарь чем-то всерьёз расстроен или разозлён. Не помогало также и то, что Каган довольно редко улыбался, дабы лишний раз не показаться дерзкому молодняку слишком добрым стариком, с которым можно спорить. Но капитан знал, что в его команде нет человека более заботливого и мягкого, чем мужчина, сидящий прямо перед ним. — Сай не даст им сцепиться. — отмахнулся Бастиан с завидной лёгкостью и кажущейся небрежностью. — Он с большой ответственностью подходит к роли старшего на палубе. — А ты этим пользуешься без зазрения совести. — Ой, брось. — усмехнулся мужчина, оголив зубы в самодовольной улыбке. — Ты знаешь, что её у меня нет. Каган только покачал головой, изо всех сил игнорируя смазливую ухмылку, что расцвела на лице капитана и никак не хотела увядать под палящим и понукающим взором лекаря. Из всех молодых людей на этом корабле, Бастиан Рибэр был, пожалуй, самым безнадёжным оболтусом, которого только видел этот свет. Правда, он уникальным образом совмещал в себе лисий ум, готовность к работе и несусветную глупость. — Я до сих пор удивляюсь, как ты дослужился до капитана и получил собственное судно. — пожилой лекарь опёрся лбом о собственный кулак, искренне не желая встречаться с этим блестящим взглядом, который чётко говорил, что негодяй сейчас начнёт нести блеф. — Ну ты ведь слышал, что обо мне говорят в столице. Я – фаворит нашего короля. — капитан поправил ворот своей рубашки в почти надменном, красующемся жесте и элегантным движением руки поправил свои светлые волосы. — Ты же в курсе, что для простого народа «фаворит» значит – любовник? — задал насущный вопрос Каган, хотя прекрасно знал на него ответ. И он уже пожалел о том, что вообще открыл рот, потому что ухмылка капитана стала только шире. — Кто знает… — ответил он тоном, полным наигранной загадочности и дымки, но в глазах так и горел игривый бесовской огонь, который красноречивее слов говорил, что Рибэр привирает. — Наша королева тоже от меня в восторге. — Так, я слышал эту байку сотни раз. За каждой вашей пьянкой. — лекарь поднял свою ладонь, дабы заткнуть неугомонного юнца. — Ещё хоть раз – и я оставлю на вычищенном полу твоей каюты свой обед. Блондин не выглядел впечатлённым. Ни капельки. — Ты в прямом смысле крамсаешь людей, держишь в руках их внутренности и постоянно имеешь дело с кровью прочей... жижей. В прошлом месяце ты самолично выпотрошил всю нашу пойманную рыбу и предложил сварить из кишков какой-то супчик. — Бастиан загибал пальцы каждый раз, как вспоминал «подвиги» лекаря. — Причём вонь стояла такая, что за борт перегнуло даже Кэйла, а он, не моргая, ест сырое мясо. Так что прости, Каган, но я не верю в твою недавнюю угрозу. — С твоих слов кажется, что я убийца-мясник. — грустный взгляд Кагана теперь стал немного заскучавшим. — Но я пришёл к тебе не баек ради. — Да? Вот прострел, а я только разогрелся. — для большего эффекта капитан несильно ударил кулаком по столу, довольно ярко выражая свою досаду. — Ну ладно, и зачем пришёл? Если насчёт выходки Кэйла, то не переживай: я сменил всю мокрую одежду и согрелся чаем. Никому не говори, но я мог спутать его с вином. — Я пришёл сказать, что мы скоро подойдём к двум пикам. — к этому моменту гроза совсем утихла, дождь прекратился. Но в иллюминаторе с трудом можно было разглядеть море: по нему стелился густой туман. — И наш временный попутчик требует переговоров. — Так он проснулся? Что ж ты раньше не сказал?! — капитан подскочил с насиженного места и спешно натянул свой камзол, такой же синий, как и воды глубокого океана. Предполагая, что юнец захочет поскорее выскочить на палубу, Каган также поднялся на ноги и спешно направился в двери в каюту, открыв ту в самый подходящий момент, чтобы не дать Рибэру впечататься лбом в дерево. — Несносный мальчишка... — вздохнул лекарь с досадой, но последовал за капитаном, легонько приподняв уголки тонких губ. Капитан стоял, широко расправив руки, сродни крыльям, и блаженно вдыхал морской воздух, подставляя лицо мягкому бризу. Грозовые тучи остались позади и его волосы всё ещё становились дыбом всякий раз, что до его острого слуха доносились раскаты грома. В тумане таком густом, что его можно было разрезать саблей, даже кривые когти молний с трудом виднелись вдалеке. — На палубе всё спокойно, капитан. — раздался сверху бархатный голос Сая. Юноша убрал свои длинные волосы в шишку, зелёная лента была ярким пятном на его тёмном затылке. — Аро уплыл вперёд. Дара не выпускает его из виду. — Спасибо за труд, Сай. Можешь вернуться наверх. — Бастиан сжал руки в кулак и соединил их перед грудью, слабо поклонившись. Лучник ответил ему уверенным кивком головы и сделал шаг в сторону, уступив штурвал старпому. — Хорошо отдохнул, Кэйл? — Если честно, я успел вздремнуть. — призналась гора мускулов в человеческом теле, сладко потянувшись. — Штормовые волны убаюкивают, как матушкина колыбель. — Пф, как скажешь, дружище. Прыгающей походкой капитан направился к трюму, а вернее к небольшому его участку, огороженному решёткой. С ней рядом сидел копейщик команды и охранял «гостя» галеона. Как и всегда невозмутимое лицо не выдавало эмоций, только слишком уж резкие движения ножом по куску дерева в руке выдавали раздражённость юноши. — От чего ты на взводе, Фабиан? — копейщик не поднял взгляда, но капитану отвечал спокойно. — Если увидишь на этом типе пару свежих царапин, то это не я и он сам виноват. — голос юноши ни разу не дрогнул, хотя был немного невнятным из-за шарфа, который закрывал лицо парня до самого носа. — Нечего столько языком чесать. — Сильный аргумент, Фабиан. — закивал Рибэр, искренне не желая действовать на нервы товарища, когда у того в руках нож, а на Бастиане его единственный сухой камзол. — Но не переживай, мистер Титч прекрасен даже с парой ссадин. Разве вы со мной не согласны, мистер Титч? Сквозь кокон тёплых покрывал, в которых укутался горе-торговец блондин едва разглядел его лицо. Усы-щётки задубели то ли из-за морской воды, то ли из-за соплей, ещё не успевших оттаять. В его глазах уже не было той смелости и наглости, как в ту секунду, коршун взмыл в небо. Грэгори Титч, даже окутанный громоздкими шкурами и одеялами, теперь куда больше на того худощавого и кривого обманщика, коим являлся на самом деле. Взгляд его почти лихорадочный метался из стороны в сторону, но избегал фигуру сидящего Фабиана, пока наконец не остановился на стоящем прямо перед ним капитаном. — Хочешь пришить мне ограбление торгашей, мил человек? — как ни странно, для забившегося в угол звучал он весьма уверенно и даже нагло. — Только вот не было меня там, я корабли вообще недолюбливаю. — Поверь мне на слова: по тому, как тебя шатало, даже когда мы стояли в бухте – было видно. — Фабиан не отвлекался от деревяшки в своей руке, но это не мешало ему быть полностью вовлеченным в разговор. — По крайней мере, морская болезнь обошла его стороной. Клянусь богиней, даже ты не заставил бы меня драить после него клетку. — Да, можно сказать, нам повезло, Фабиан. — Так что делать думаешь, мил человек? — Грэгори Титч не выглядел напуганным, он продолжал глядеть на капитана с раздражающей уверенностью. — Отдашь меня под суд за кражу? Так я не ваших обворовал, зачем твоим этим делом заниматься? — Вынужден вас разочаровать, мистер Титч, но я не намерен отдавать вас властям. — Бастиан улыбнулся, но улыбка эта вовсе не была дружеской и подбадривающей. Нет. Это был оскал хищника, который знал, что его добыче некуда бежать. — Хотя, это зависит от того, что для вас власти. — Эй, Бист! — в трюме появилась голова Тэхо. Да, только голова, потому что юноше явно проще было улечься на палубу и опустить голову, нежели спускаться вниз. — Они на подходе! — Понял, уже иду. — не успел капитан и глазом моргнуть, а младшего из близнецов Хан уже и след простыл. Сложив руки за спиной, Бастиан также направился к деревянным ступенькам, что приведут его на палубу. Но, шагнув лишь на самую первую ступень, Рибэр обернулся. Его взору предстал Грэгори Титч, выпутавшийся из кокона тёплых шкур и схватившийся за решетку своей клетки настолько сильно, словно от этого зависела его жизнь. — Удачи вам, Мистер Титч. Бастиан поднялся на палубу и огляделся немного: всё тот же густой, непроглядный туман. И лишь слабый огонёк раскачивался из стороны в сторону по левому борту. Подняв голову, Рибэр приметил своего впередсмотрящего с горящим факелом в руках, которым он плавно делал круговые движения над собой. Капитан знал, чего следует ожидать в ближайшие мгновения, но всё же почувствовал как его предплечья покрылись гусиной кожей, когда в безмолвном океане раздался скрип дерева. Чёрные паруса выплывали из объятий тумана, природная дымка расступалась не в силах сопротивляться напору пиратского корабля. Низкие волны спокойного океана шипели пеной, когда судно разрезало их надвое. Острый нос барка вырвался вперёд, словно острыми меча, угрожая вонзиться в борт королевского галеона. Доли секунды хватило, чтобы Бастиан сделал шаг к штурвалу, но в последний момент пиратское судно сменило курс: теперь правый борт барка поравнялся с левым – «Сансолая». Пираты в большинстве своём предпочли скрыться в трюме, лишь пара человек осталась на палубе. Мужчины внимательно следили за командой Рибэра во все свои три глаза, выжидая. Бастиан вышел вперёд, жестом руки пригласив с собой близнецов. Братья Хан держали доску, что должна была стать мостом меж двух кораблей, но капитан галеона не спешил. — Надеюсь, вам было не слишком трудно пробираться сквозь этот туман. — капитан галеона повернул голову в сторону, откуда послышался скрип дерева. Всего через пару мгновений к пиратам присоединилась ещё одна фигура. — Добрались без потерь, капитан Талиб? Фигура, сокрытая широким плащом, покинула укрытие тумана и прошла мимо двух пиратов. Мужчина, названный Талибом, теперь стоял прямо перед Бастианом: лишь борт корабля да несколько метров глубокого океана разделяли их друг от друга. Пират улыбнулся и прошёлся ладонью по своей короткой бороде. — Ты выбираешь хорошие места для встречи, Бист. — присвистнул Талиб, опустив капюшон. Длинные тёмно-русые волосы обрамили его лицо, освобождённые из плена тканей. Махнув ими, что гривой, пират осмотрелся по сторонам. — Тихие, безлюдные, сокрытые покровом тумана… Тут даже морские крысы не орут, заметил? — Лучшие условия для нашего обмена, капитан Талиб. — согласился Рибэр с лёгким кивком головы. Но внимание его привлёк маленький холщовый мешок, повязанный на поясе Талиба, совсем рядом с его саблей. — Должен заметить, ваш друг оказался довольно прытким малым. Искренне надеялся скрыться. — Титчер никогда не блистал умом. — цокнул языком Талиб, но словами Бастиана он поражён не был. — Идиот лишний раз подтвердил свою тупость, когда решил зажилить всё наше добро и свалить на «новую страницу своей жизни». — Что ж, не будем заставлять мистера Титча прозябать в трюме. Громогласная ругань и шум драки раздались откуда-то снизу, следом за ними последовал глухой тяжёлый звук, словно что-то свалилось на пол или ударилось о стену. Шаги хаотичные, больше похожие на топот копыт обессиленного осла, становились всё ближе. Наконец, из трюма буквально вылетел Грэгори Титч, удерживаемый Фабианом. И, судя по рассечённой губе последнего, горе-торговец пытался освободиться, стукнув копейщика затылком. — А ты не шутил, когда назвал его прытким, а, Бист? Вся та сила и удаль, с которой худощавый человек безуспешно пытался вырваться из цепкой хватки Фабиана, улетучилась. Он встал на обе ноги, пускай те и шатались от напряжения, несмело находя равновесие на корабельной палубе. Титч сжал и разжал кулаки, словно пытаясь понять насколько крепко связаны его запястья – очень крепко. Из-за мешковатой рубахи, что осталось на нём, было заметно слабо, но дыхание пленника участилось, стало рваным и резким. Медленно и робко, словно заржавевший механизм, Грэгори повернул голову в сторону Талиба и глаза его расширились от страха. Мужчина снова начал брыкаться и кричать какую-то неразбериху. — Ладно, Бист, я всё увидел. — ухмыльнулся Талиб, развязав узел на холщовом мешке и бросив его капитану галеона. — Мою часть сделки, будь любезен. Бастиан развязал мешочек, внимательно изучив его содержимое, и лишь убедившись в правильности полученного, кивнул близнецам перебрасывать доску. Стоило «мосту» появиться, Талиб запрыгнул на доску и пошёл по ней почти пьяной походкой. — Титчер, дружище! Я уж думал, никогда тебя не увижу! — Т-Талиб, й-я... я могу объяснить... Колени Грэгори Титча дрожали так сильно, что в стоячем положении его удерживал только Фабиан, продолжающий сдавливать запястья худощавого усача за спиной. Но всё его тело натянулось по струнке, как только пират приставил нож к его щетинистой щеке надавил. Слишком слабо, чтобы нанести серьёзную травму, но достаточно, чтобы окропить металл алым и пустить пару капель по смуглой коже. — Конечно можешь, Титчер. Конечно можешь... — Талиб говорил мягко и сладко, будто пытался ублажить несговорчивую пассию. Буквально ворковал, не прекращая пускать кровь связанного человека. — Но я всё понимаю, дружище. Мы с парнями из кожи вон лезли, чтоб собрать всё это добро и оставили тебя охранять его. Ох, соблазн был слишком велик. — Н-нет, Т-Талиб... кха! Фабиан отступил в сторону, когда заметил движение пирата. Титча согнуло пополам от удара в живот, но теперь сам Талиб не дал ему упасть, схватив за ворот рубашки. — Не будем отвлекать капитана и его команду своими проблемами, да, дружище? — прошептал он на ухо дрожащему человеку, прижав его голову к своей груди. — Им ещё предстоит долгий путь до родных морей, а мы стоим и занимаем их время. Главарь пиратов свистнул единственных членов своей команды, что были на палубе. Один за ноги, второй за руки они утащили почти бездыханного к этому моменту Грэгори Титча на борт барка. Вытерев окровавленный нож грязным платком из своего кармана, Талиб последовал за ними. На полпути по доске, однако же, он медленно повернулся: — Слушай, Бист, я тут подумал... — Талиб расставил руки так, словно хотел обняться, но он лишь показывал, что безоружен. Вернее, что у него на данный момент нет оружия в руках. — Мы ведь чисто ограбили тех торгашей, может, мы заслужили часть добытого обратно? — Судно «Белая лань» входит в состав гильдии и торгового каравана, находящегося под протекцией Земель Солнца. — отвечал ему Бастиан с вежливой улыбкой парламентёра и сжатыми за спиной руками. — Мои прямые обязанности как капитана королевского судна вернуть весь товар их законным владельцам. — Не чеши мне о своём честолюбии, ты только что отдал мне крысу и я тебе за это заплатил. — весьма красноречивым образом Талиб кивал в сторону холщового мешка, что теперь висел на поясе Рибэра. — У нас не судят за кражу у пиратов. — продолжал спокойно парировать капитан галеона. — К тому же, в конечном итоге, мы вернули весь товар. — Да брось, Бист, ну хоть безделушку какую? С той же улыбкой, которую с его лица не сотрёт даже наждачка, Бастиан поднял одну ногу и упёрся ботинком в край доски, угрожая спихнуть её с борта корабля. Он это и сделал, на каких-то пару миллиметров, но этого хватило, чтобы выбить пирата из равновесия. — Воу, полегче, понял я! — подняв руки в примирительном жесте, Талиб шустро вернулся на борт своего судна. — Но я должен был хотя бы попытаться, так что... давай без обид. — Даже и не думал. — кивнул ему блондин, вежливо поклонившись. — Попутного вам ветра, капитан Талиб. Пират ухмыльнулся, но попытался повторить тот вычурный поклон. Бастиан решил не дожидаться окончания этого спектакля. В основном потому, что время в пути, действительно, дорого. Они с командой должны быть в родных водах в ближайшие десять Лун, а им ещё предстоит сделать остановку, которая уведёт их от этого курса. Рибэр велел поднять паруса и позвать на палубу Димаса: попутный ветер да пошустрее им сейчас не помешает. Он краем уха слышал, как затанцевали волны рядом, когда пиратский барк начал уходить в туман. — Эй, Бист! — окликаться на свист, это та привычка, с которой молодому человеку надо бы расстаться и поскорее. Но шестое чувство подсказывало ему лишний раз не упускать пирата из зоны видимости. Талиб так и стоял у самого борта. Заполучив внимание капитана, он показательно натянул капюшон и вытянул руку, как бы пропуская его вперёд. — С вами было приятно иметь дело. Надеюсь, ещё свидимся. Пары шагов хватило, чтобы пирата объял туман. Пары минут оказалось достаточно, чтобы корабль утонул в этой густой оболочке, скрывающей много опасностей. Но, судя по громогласному и довольному голосу, пиратская братия не успела отплыть слишком уж далеко. — Титчер, ты помнишь что делают с крысами? От какого пальца хочешь избавиться первым? С теми весёлыми и игривыми нотами, которыми Талиб задавал подобные вопросы, с трудом можно представить, что за ними последуют брызги крови, слёз и рвущих душу криков. Бастиан представлял себе эту сцену достаточно чётко, чтобы зажмурить глаза хотя бы на секунду и забыться в череде картинок, что так и рисовал его разум. — Всё сложилось довольно удачно. — голос Кэйла вывел капитана из раздумий, но когда Рибэр поднял свой взор к штурману, то уже глядел вперёд. Прислушивался к окружающим звукам, выискивая среди них фонтан брызг. Аро выведет их из этой туманной долины целыми. — Хотя мне немного жалко беднягу. — Он всё ещё пират, Кэйл. — заметил Бастиан, поднявшись к товарищу. Метка на руке Титча был прямым доказательством тому, что, даже если он и не ступал на корабль, он всё же был частью братии, которую собрал подле себя Талиб. — Не мы, так любое другое судно доставило бы мистера Титча властям. А поскольку ему хватило дерзости вести дела на Севере, он бы закончил куклой для битья. — Не спорю. — штурман пожал плечами, но спорить, действительно, не собирался. Право пиратов вершить суд над товарищами – одна из немногих тем, в которой они с Бастианом сходятся во мнении. — А Талиб бороду отпустил, да? Такое своевременное замечание товарища вызвало смех у капитана. — Он планирует пустить здесь корни, так что лишняя растительность ему не помешает. — мужчина снял с пояса полученный мешок и подбросил его в руке. — Северяне не воспримут его всерьёз, если будет ходить с гладковыбритым лицом. — Да, поэтому все решили, что я капитан корабля. — Рибэр не ответил колкостью и даже не закатил глаза на явную насмешку друга. Он был слишком поглощён подсчётом полученной оплаты в мешке. — Так сколько мы получили за пойманную крысу? Бастиан выудил из сумки один жетон. С бронзовым отливом и гравировкой в виде расколотого черепа. Жетон, который было бы так легко подделать, не будь он пронумерован каким-то особенным образом, который знает любой пиратский барон, но не может разгадать ни один «добропорядочный» моряк. Жетон, который открывает двери в мир разбойников, без лишних вопросов. — Если наши траты резко не возрастут, можем не думать о сделках с пиратами в ближайшие года три. — Талиб так хотел поквитаться с крысой? Капитан повернулся к штурману с одной из своих хищных улыбок и произнёс милейшим голосом: — Я был очень настойчив. Кэйл только помотал головой на кажущуюся безобидность сказанных слов. Настойчивость Бастиана зачастую проявляется в довольно зверской форме, в прямом смысле этого слова. Штурман остался на корабле, когда два капитана скрылись в шаткой на вид хибаре, дабы обсудить цену сделки. Но даже он не мог предугадать, как гладко всё сложится в этом плавании. Они прибыли на Север с целью вернуть украденный товар, но стоило им добраться до острова, на котором обосновались Талиб и компания, – они ничего не нашли. Зато сам Талиб рвал и метал, бросаясь проклятьями в сторону некоего Титчера, подло ударившего его в спину и стащившего всё собранное добро. Пират так хотел самолично разобраться с предателем, но прекрасно осознавал, что не сможет зайти в порт Ард Асмунд при свете дня. И здесь «фаворит короля» не упустил шанса удвоить свою выгоду. Где-то в отдалённых уголках разума Кэйл думал, что конечный исход повеселил этого прохиндея даже больше, чем должен бы. Фонтан брызг взмыл над водой прямо по курсу, туман заметно оседал на воду, давая возможность видеть хотя бы дальше собственного носа. Бастиан ловко запрыгнул на фальшборт и начал шагать по нему, как заправский акробат, пока не добрался до носа корабля. — Джентльмены, держим курс на Кипящий Остров!