Иного пола

Юэ Цинъюань долго и обстоятельно говорит о чем-то с Мобэем в пристройке Бамбуковой Хижины, потом выходит со сложным выражением лица и говорит: — Сестрица Шан… просто иди к нему. Шан Цинхуа мгновенно скрывается в пристройке. Вежливость отброшена, глава Юэ видел на своем веку достаточно, чтобы чему-то удивляться, но он удивлен. Шэнь Юань подкрадывается к Юэ Цинъюань и ласково так уточняет: — Они женаты по демоническим традициям?.. — Шан Цинхуа сама организовывала торжество еще год назад, — смотрит на него с усталостью Юэ Цинъюань. — Мобэй Цзюнь ее просто «не торопит». — Холодный ледяной демон, — напоминает Шэнь Юань, — вероятно, ему физическая близость не так интересна, как духовная. — Теперь поговорим о Ло Бинхэ, — мягко смотрит Юэ Цинъюань. — Я сознаю, что он — твой любимый ученик, но почему ты просто не спрятал его, а толкнул в Бездну? — Как спрятать только пробудившегося Небесного Демона? — почти огрызается Шэнь Юань. — Полукровка, сын сильной заклинательницы и одного из самых сильных демонов. Это не просто даже будучи в полной силе, а я тогда был слаб. — Проще было сбросить в Бездну? — уточняет Юэ Цинъюань, непонимающе поднимая брови. Шэнь Юань хмурится, качает головой, он может сказать, что Система заставила его, но Шан Цинхуа достаточно объяснила ему сюжет и поставила заплатки, которые так и остались только в черновиках, так что теперь он точно знает: — Это был единственный выход, который позволил бы Бинхэ выжить и не уронил бы честь Хребта Цанцюн. — Выжить в Бездне? — смотрит на него недоверчиво Юэ Цинъюань. — Сяо Цзю, ты слишком веришь в своего ученика. — И разве эта вера пуста? — роняет тяжело Лю Цингэ. — А-Юань, я сделал кофе. Голос его становится мягче на имени Шэнь Юаня, и от этого каждый раз в груди всё переворачивается. Лицо Юэ Цинъюаня становится странно-грустным, словно он одновременно счастлив, но и грустен от чего-то потерянного и упущенного. — Этот Лю сделал кофе и для главы Юэ, — смотрит решительно Лю Цингэ. Шэнь Юань внезапно думает, что хочет ласковое прозвище для Лю Цингэ, и зависает на этом. Он стоит и смотрит перед собой. Лю Цингэ поднимает брови, кивает каким-то своим мыслям, мягко приобнимает Шэнь Юаня и ведет в Бамбуковую Хижину — пить кофе. — Погоди, — просит Шэнь Юань и оборачивается: — Глава Юэ, я должен признаться. Моя память была повреждена искажением ци. И я не знаю, что было меж нами. Но… выпейте с нами кофе?.. — Что ты позабыл, Сяо Цзю? — растерянно уточняет Юэ Цинъюань. — Почти всё, что было до моего затвора, — признается Шэнь Юань. Лю Цингэ напрягается, потому что он понимает — не позабыл, подменил, тогда Шэнь Юань появился в этом мире. — Меж нами больше не должно быть прошлых обид и прошлой вины, — почти приказывает Шэнь Юань. — И прошлых чувств, если они были. Но друзьями мы можем стать. Ну его. Вдруг Юэ Цинъюань с Шэнь Цинцю любовниками были? Шан Цинхуа всегда с этой темы сворачивала, а тут у Шэнь Юаня целый Лю Цингэ. — Мы были названными братьями, — говорит мягко Юэ Цинъюань. — И я… не смог помочь. Не успел. — Но я жив, здоров и счастлив, — напоминает Шэнь Юань, — так что оставим это в прошлом… брат. Лицо Юэ Цинъюаня светлеет, а Лю Цингэ вдруг крепче обнимает Шэнь Юаня и уводит его в Бамбуковую Хижину. — Пей кофе, а не уксус, — улыбается Шэнь Юань Лю Цингэ, — думаю, у нас еще совет лордов сегодня будет, нам нужна бодрость, пусть и заимствованная у кофеина. Лю Цингэ вдыхает. Но пьет кофе.