Охота ценою жизни I

      По прибытии в общину семерых тяжело раненых, в том числе и Акане, разместили в отведённом для них жилище. На скорую руку организовали лазарет, чтобы наблюдать состояние каждого. Заправлял всем Сэм, ведь за его плечами было множество спасённых жизней.       В команде он был самый старший. Сколько ему лет, никто не знал: должно быть, далеко за тридцать, а если кто и задавал вопрос про возраст, его ответ всегда был один и тот же. – Все мои, – отвечал он любопытствующим.       С тех пор, как произошла катастрофа, врачи стали в большом дефиците, а хорошие встречались того реже, и поэтому назначали слишком высокую цену за свои услуги. Несколько кланов уже пытались переманить Сэма к себе за приличную сумму, но он оказался не из тех, кто гонится за богатством. Именно поэтому в команде пользовался особым уважением.       Пока доктор варил травы и занимался пострадавшими, Макото находилась все время рядом с сыном, который ещё не проснулся. Смачивала ему губы водой, периодически обтирала тело куском ткани, обмакивая в теплой настойке из трав, чтобы снять мучающий мальчика жар, и слёзно молила небеса о его выздоровлении.       Между тем, Ами привела в свой дом Эллис, усадила её на диванчик и оставила ненадолго одну. Девушка оглядела чистое помещение, благоухавшее запахами различных растений, расставленных на полу вдоль стен: в деревянных ящиках красовались как пряные травы, так и обычные кактусы, и репейник. Вскоре упоительно действующий аромат начал склонять её ко сну, но вернувшаяся вовремя Ами заставила ту встряхнуться.        В руках девочки была миска с тёплой водой и чистый лоскут. Поставив предметы на столик, она шмыгнула в комнату, воротившись с коробкой лекарственных трав и настоек. – Как ты себя чувствуешь? – она развязала на плече впитавшую в себя много крови повязку. – Устало, – ответила Эллис. – Похоже, жара нет, – сказала Ами, коснувшись рукой её лба, – это хороший знак.       Бросив повязку на пол, она внимательно осмотрела две рваные глубокие полоски от когтей, а потом сдавила их пальцами. Эллис чуть не взвыла, подпрыгнув на месте. – Прости, – с состраданием посмотрела Ами на её скривившееся лицо, – мне нужно было проверить не успел ли скопится гной. – Ничего, ничего, – кое-как выговорила девушка, – делай, как знаешь.       Лоскутом, промоченным чистой водой, Ами вытирала её руку от крови, стараясь не контактировать с раной. Хоть Эллис недавно и испытала адскую боль, но от каждого касания нежных рук внутри пробегал огонь, а боль отступала. Она откинулась всем телом на спинку дивана, долго смотрела на лицо юного доктора и тихо произнесла: – Ами, я тоже хочу быть с тобой. И горю желанием поцеловать тебя, но не в таком виде.       Девочка замерла с тряпкой, которую собралась ополоснуть, и подняла на неё глаза. Слова Эллис стали для неё полной неожиданностью. Она уже думала, что чувства останутся без ответа, что рассчитывать на большее не имеет смысла. А тут по иронии судьбы их чувства оказались взаимными. Конечно, ей бы сейчас ликовать, ведь то, что она услышала, должно было её осчастливить. Однако запечатлевшаяся в памяти трагедия не давала ей полностью осознать нахлынувшее счастье.       Замешательство Ами длилось недолго. Ничего не ответив, она опустила тряпку в воду и опять сосредоточилась на процедурах. Отрезав ножницами со стоявшего в углу высокого кактуса пять длинных шипов, она обработала их спиртом, а когда приблизилась с ними к ране, сказала: – Сейчас придётся потерпеть. Я введу тебе вокруг раны шипы. С ними ты не будешь ощущать боль, пока я буду накладывать швы. – Хорошо, – кивнула головой девушка, и Ами вонзила половину шипа в руку. Так проделала с каждым. Было больно, но не мучительно. – Что это за растение? – спросила Эллис, когда ей ввели четвёртый шип. – Кактус. Его иглы ядовиты для насекомых, а для людей действуют как местная анестезия. Я случайно обнаружила его особенность, когда уколола им руку. – Надо же! И через какое время они начнут действовать? – Совсем скоро, – она ввела последний шип.       И действительно, спустя пару минут, Эллис совсем перестала чувствовать боль, а с ней и половину руки.       Вытащив шипы, которые сделали всё что от них требовалось, Ами принялась зашивать раны. Эллис всё время наблюдала за её работой. Ами без страха и брезгливости смотрела на открытую рану. И с какой же заботой и умением обращалась с инструментами, не упуская ни одну мелочь! Было видно, что врачевание приносило ей удовольствие. Тонкими пальцами она аккуратно выводила шов за швом, ни разу за всё время не дрогнула рукой, будто имела огромный опыт. – У тебя дар. Говорила и буду говорить это, – взглянула Эллис на руку после того как была отрезана нитка. – Я долго училась, – ответила Ами, собираясь обмазывать зашитые раны мазью, помогающей снять отёк. – На ком? – удивилась Эллис. – Пока на чучелах и тушках. – Находчиво! Так значит, я твой первый серьезный пациент? – Да, – Ами была сосредоточена, накладывая повязку.       И вот операция подошла к концу. Эллис поблагодарила её за превосходно выполненную работу и, вставая, проговорила: – Сейчас же помоюсь, а то воняю так, что сородичи этих мерзких существ не отличили бы меня от своих. – Только не вздумай мочить швы, – предупредила её Ами, – это может привести к осложнениям. – Я буду аккуратной, – Эллис улыбнулась и вышла из дома.       Ами и самой не мешало помыться, поэтому она, наведя в комнате порядок после процедур, сбросила с себя в ванной перепачканную одежду и умылась. Высушив волосы и собрав их в гладкий хвост, она надела свежую рубашку с шортами и решила проведать брата.       В доме, оборудованном под лечебницу, находились Сэм, Макото и вызвавшиеся на подмогу трое эмоционально стойких родителя. Доктор уже успел провести две сложные операции: ребёнку по извлечению пули, и учителю, которому мутант отгрыз руку. Помощь родителей оказалась на высоте. Они действовали быстро: меняли воду, тряпки, вовремя подавали инструменты. И Сэм, конечно же, оценил их помощь по достоинству. – Вы отличные ассистенты, – произнёс он, вытирая платком пот с лица, когда закончил со вторым оперируемым, – благодарю вас. – Это вам огромное спасибо, доктор, – сказал отец мальчика, которому только что провели операцию, и захлопал в ладоши, а все остальные повторили за ним. – Бросьте это! – лишённый сентиментальности ответил мужчина и швырнул испачканный платок на пол, – Давайте приберём здесь.       Таким был Сэм. Строгим, неразговорчивым, познавшим судьбы многих людей.       Ами вошла в лечебницу, когда в ней уже навели порядок. Пациенты Сэма лежали на кроватях, некоторые стонали во сне. Макото сидела у окна на скамейке, прикорнув у стены возле спящего сына: его голова была забинтована. Девочка тихим шагом подошла к матери и села рядом. – Что там с Эллис? – с ходу поинтересовалась Макото. – Я зашила ей рану. Теперь всё хорошо, – с печалью в глазах смотрела она на побитое лицо брата. – Мам, в каком он состоянии? – Ох, – тяжело вздохнула Макото. – Сэм говорит, что волноваться не о чем. Сон идёт ему на пользу. – Может, и ты пойдёшь отдохнёшь? А я подежурю ночью, –Ами заметила её измученный вид. – Нет. Я в порядке. Это тебе следует хорошенько отдохнуть. – Тогда я принесу тебе поесть. – Ничего не нужно, детка, – погладила мать по голове заботливую дочь, – я сама о себе позабочусь. Да и аппетита совсем нет. После всего, что случилось, кусок в горло не лезет.       Ами опустила голову и грустно сказала: – Мам, ты… наверно уже знаешь о Клайде? – Да, – покачала та головой и снова вздохнула. – Наш Клайд погиб как герой. – Наверно, он пришёл спасти меня. Я видела его труп. Мне очень жаль, – вытерла девочка слёзы. – Нам всем жаль, – притянула её к себе Макото. – Но что поделать?!       Несколько минут позже из окна донеслись голоса. Это вернулась команда. Ами поднялась с маминого плеча: – Я схожу проверю Эллис. – Иди, – выпустила из своих объятий дочь женщина. – За меня не беспокойся. И попробуй поспать.       Поцеловав маму и спящего брата, Ами отправилась к его дому, где сейчас должна была находиться Эллис. Снаружи потемнело, но во время движения она заметила, что около домов, под факелами, на связках и мешках, сидели некоторые жители с той самой общины, потерпевшей беду. Видимо, они побоялись оставаться в своих домах, и бойцы привезли их сюда.       На крыльце дома курила Кира. Заметив появившуюся из темноты Ами, она сказала: – Привет. Ты к нам? – Да. Хочу убедиться, что Эллис в порядке. – А, – выдохнула дым блондинка. – Заходи, она спала.       Оказавшись в доме, Ами позаботилась прихватить в комнату стакан с водой, который взяла со стола. Бесшумно открыв дверь, она таким же образом прикрыла её за собой. Внутри горела тусклая лампа, висевшая на стене. Эллис спала на здоровом левом плече, в черной майке, под покрывалом. Ами подошла к ящику, поставила на него стакан и, поднимая с пола сползавшее покрывало, присела на край кровати. Девушка выглядела вполне здоровой. И чтобы до конца в этом убедиться, Ами положила ладонь ей на лоб. Спящая тут же очнулась. – Не хотела тебя будить, но нужно было проверить твою температуру. – И как она? – спросила Эллис, в тусклом свете любуясь ночной гостьей. – Есть небольшая, но это нормально в твоём состоянии, – ответила она, а потом показала на стакан. – Я принесла воды. Тебе должно быть известно, что потеря крови вызывает обезвоживание, поэтому пей почаще. А завтра я приготовлю сладкий настой для восстановления сил.       Девочка собралась подняться и уйти, чтобы больше не мешать покою, но та удержала её за руку и, глядя в пылающие от света лампы, глаза, проговорила: – Останься сегодня со мной.