Охота ценою жизни I

      Запахнутые в плащи Ами и Эллис рука об руку шлёпали по скользкой дороге под дождём к брату, встречая на пути босоногих чумазых детей, которые с криком гонялись друг за другом по грязным лужам. И раз уж девушки всё равно собрались в лечебницу, Макото всучила им сумки с готовым завтраком, предназначенным для идущих на поправку.       В это время у Акане был гость – его друг Габриель. Мальчики сидели на кровати и тихо болтали о чём-то своём. Но они прервались, когда дверь отворилась и в ней появились сёстры. – Привет, Сэм! – Эллис подала с порога приветственный знак доку. – Привет, – откликнулся тот, стоя у кровати маленького пациента, и остановив взгляд на мешках в руках девушек, спросил: – Это еда? – Да, передали с кухни. Куда поставить? – На стол, я их сейчас разберу.       Освободив руки, Эллис скинула плащ и вместе с Ами подошла к койке брата, который был очень рад видеть дорогих ему посетителей. – Ну, я пошёл, – сказал Габриель после того как поздоровался с девушками. – Про игру не забудь, – Акане пожал ему руку. – Не забуду, – ответил он, кутаясь в плащ, и пошёл к выходу.       Эллис заняла место, с которого только что встал Габриель, и, прикасаясь к разбитому лицу брата, спросила: – Рассказывай, братец, как ты? – Жуткая боль в голове и тошнит, – Акане утомлённо прилёг на подушку. – Это последствие травмы, – объяснил Сэм, став невольным слушателем, пока шёл к столу. – Сотрясение мозга и три шва на затылке. Через недельку будет как новенький. – Ты легко отделался, – переключила внимание на брата Эллис. – Я хочу домой, – в его голосе слышались тоска и усталость. – Сэм, – она снова повернула голову к другу, – когда ему можно будет возвратиться домой? – Пусть денёк ещё побудет под моим присмотром, - выговорил он, опустошая мешки. – Слышал? – она обратилась к брату, – ещё денёк. – Слы-ышал… – протянул он.       Понятно, что Акане был опечален совсем не тем. В его памяти всплывали картины вчерашнего несчастья. Ему очень повезло остаться живым в схватке с Головорезом, и что его решили не добивать. Однако он не переставал думать о тех, кто так и не смог сегодня увидеть рассвет, пав жертвами разбойников и мутанта. Плач и дикий крик пострадавших звучали в его ушах и сейчас, прокручиваясь в сердце ржавым ножом. – Мама сказала, что ты тоже ранена, – сказал он, глядя на старшую сестру. – Пустяк. – Не пустяк! – не согласилась с ней Ами. – Это просто царапины… – Ещё чуть-чуть – и ты бы получила заражение крови. – Ами, ты делаешь из мухи слона, – бегло взглянула на неё Эллис. – А ты слишком небрежно относишься к себе!       Акане показался забавным спор сестёр, и на его лице появилась улыбка. – Эл, я так счастлив, что ты теперь живёшь с нами! Почему-то, когда ты рядом, я чувствую себя смелее.       Эллис покрыла ладонью его руку: – Ты всегда был сильным и смелым, даже в моё отсутствие. Просто не можешь поверить в себя. – Нет, я не такой, как ты думаешь… Без тебя вчера, мне было очень страшно, – в его глазах заблестели слёзы.       Ами подумала, что будет лучше, если они поговорят наедине, и отошла к столику, где Сэм разливал по тарелкам суп. – Вам помочь? – Будь добра, – он передал ей тарелку с ложкой, – помоги накормить тяжело раненых.       Оглядев пациентов, она направилась к ребёнку, у которого была забинтована половина тела.       Тем временем, разговор брата с Эллис продолжался. – Я всегда хотел быть мужественным, – признался Акане. – А я струсил, когда увидел чудовище, за что и был побит, а потом взят в заложники. Вот и сейчас лежу и плачу, как девчонка, вспоминая всё, вместо того чтобы показать свою стойкость.       Выслушав брата, Эллис сочувственно погладила его по голове: – Ты сделал всё возможное, и даже больше. Только благодаря тому, что ты прислал к нам в общину ребёнка, мы смогли узнать о беде. И только благодаря тебе твои друзья и Ами остались невредимы… Никогда не путай страх с трусостью. Нет таких людей, которые бы не испытывали страх, увидев опасность. В момент угрозы каждый человек встаёт перед выбором: спасаться самому или спасать других. Ты сделал выбор, показав свою мужественность. Разве сам это не понимаешь?.. А то, что ты растерялся, испугался, – это естественно, когда не знаешь, с кем имеешь дело. Немного знаний об этих существах – и будешь громить их как чучел на площадке.       Тёплые слова родной сестры подбодрили Акане, и он взбодрился. А фраза про чучело вызвала смешок. – Я люблю тебя, – привстал он, заключая её в объятия. – Я тоже тебя люблю, братец, – ласково ответила она. – Вот как поправишься, возьму тебя на охоту. – Честно?! – возопил он, вырываясь из рук. – Не кричи, – она обратила на уставившихся на них пациентов с соседних коек. – Честно, обещаю. – Спасибо, Эл, – он вцепился ей в шею и крепко поцеловал в щёку, – ты лучшая!       Эллис рассмешило детское, невинное поведение брата. Вспомнились сразу моменты из их детства, когда он так же в радостные минуты вешался ей на шею. Мальчик вырос, а повадки остались.       К койке Акане подошел Сэм и протянул ему суп. – Я не хочу, – мальчишка начал воротить нос. – Ешь, быстрее возвратишься в строй, – доктор сунул ему в руку тарелку и обратился к Эллис: – Заставь его съесть всё. – Акане, давай без капризов, не маленький уже, – сестра тоже не стала с ним церемониться. – Ладно... – он начал перемешивать похлёбку. – А теперь ты, – Сэм подтянул её за локоть. – Сними рубашку, я проверю твою рану.       Эллис покорно избавилась от рубашки и повернулась к нему той стороной, где была повязка. Сделав на ней разрез, доктор увидел аккуратные швы. Не скрывая своего восхищения, он поднял на девушку глаза. – Это она зашила? – кивнул он головой в сторону Ами, которая стояла у койки женщины, пытаясь уговорить её позавтракать. – Да, она, – довольно ответила Эллис. – Настоящая находка, правда? – Безусловно, – Сэм внимательно разглядывал рану, а потом задал вопрос как будто сам себе: – Не пойму… что это за мазь такая? – И тут же попросил Ами подойти к нему.             Девочка, оставив тщетные попытки накормить женщину, приблизилась. – Ами, как ты сумела так быстро снять воспаление? – док изнывал от любопытства. – Вернее, чем? – Я готовлю из трав мази. Одна из них хорошо снимает послеоперационный отёк. – Я потрясён! Совсем девчонка, а такое вытворяет. Дашь мне рецепт, пожалуйста? Я хорошо заплачу.       Ами, не понимая о какой плате идёт речь, немного растерянно пересеклась взглядом с Эллис, а после ответила: – Мне ничего не нужно. Я поделюсь с вами рецептом.       Щетинистое, почти всегда суровое, лицо Сэма вдруг просияло. – Огромное спасибо, золотая. В пустошах твой ум бы мог обогатить целый город. – В пустошах ей точно делать нечего, – остро отреагировала Эллис на его слова. – Обойдутся там и без неё. – Да, я так и сказал: мог бы… – вздохнул он, и взял из стола чистые лоскуты, выступавшие в роли бинтов. – Пора делать перевязки. – Можно мне воспользоваться вашими, – Ами указала на повязки у него в руках, – чтобы забинтовать плечо? – Бери всё, что нужно, не спрашивай. – Дядь Сэм, я поел, – продемонстрировал Акане пустую тарелку, когда тот проходил мимо его кровати. – Отлично, малой. Теперь точно поправишься!       Обработав руки спиртом, Ами взялась смазывать швы обеззараживающим маслом и задала Эллис вопрос: – Что Сэм имел в виду, когда сказал про мой ум и город?       Эллис повернула к ней голову, и убрала свободной рукой с лица Ами выбившийся локон. – Врачи в пустошах весьма дорого ценятся, принцесса. А за твои способности можно выручить немало богатств. – Ты имеешь ввиду фелтрит? – Ами потянулась за чистой повязкой в стол. – Не только. Золото и драгоценные камни. – Я даже не представляю, что можно с ними делать, – с усмешкой сказала она. – Зато другие готовы отдать душу дьяволу за несколько грамм.  – Что же в них такого особенного, ну, кроме красоты? – Вот именно, ничего. Куски обычных стекляшек. – Если это обычные стекляшки, тебе-то они зачем? – Тогда у нас бы не было средств передвижения, оружия. За камни и золото можно купить абсолютно всё в этом мире. – Прямо-таки всё? Я вот считаю, что любовь нельзя купить, – и взглянула в её глаза. – Согласна с тобой. Но есть другая, которую покупают на час или на ночь. – Ты говоришь о тех, кто продаёт свое тело? – Ага. Именно о них. – Это уже не любовь, – вздохнула Ами, и вдруг застыла с ножницами в руках. – Так значит ты… пользовалась их услугами? – Я? – огорошенная вопросом, развернулась к ней Эллис. – Не-ет, как ты могла так обо мне подумать? – Это был просто вопрос, и всё! – спешно оправдалась девочка и, отрезав остаток лоскута, объявила: – Готово!       Эллис посмотрела на плечо и по забывчивости потянулась к ее губам, чтобы наградить поцелуем, но та резко подставила щёку, из-за чего поцелуй получился неуклюжим. И тут же поняла, что совершила ошибку.       Надев на себя рубашку, она сняла с крючка оба плаща, подавая один Ами. – Уже уходите? – спросил Акане сестёр, когда увидел, как они собираются. – Да, братец, нас ждут дела, – ответила ему старшая, и весело добавила: – А ты слушайся Сэма. Он хоть и угрюмый, но в душе добряк.       Акане закашлялся и спросил: – Хорошо, но вы ещё сегодня ко мне зайдёте? – Да, я принесу мазь, – ответила Ами. – Вечером у нас будет игра, может, присоединишься? И Диана будет. – Я не знаю, – она пожала плечами. – Ты посмотри на игру, а там, может, интерес проявится, – не сдавался Акане. – Во сколько вы собираетесь? – В пять, – широко заулыбался он, довольный тем, что смог заинтересовать сестру, и вдогонку попросил: – Захватишь чего-нибудь вкусненького от мамы? – Может быть... – загадочно сказала девочка, напоследок улыбнувшись.       Покинув лечебницу, девушки разошлись в разные стороны. Ами ушла домой делать свежую мазь для Сэма, а Эллис отправилась в мастерскую, где уже шёл демонтаж машин Головорезов. Но перед тем как разделиться, Эллис остановила её на дороге. – Прости за несдержанность. Я о том поцелуе.       Ами ничего не ответила, а только поглядела по сторонам, и убедившись, что рядом никого нет, и никто на них не смотрит, кротко прильнула к губам девушки, а затем быстро отступила назад. Эллис и этого хватило, чтобы почувствовать будоражащий вкус, который оставил её поцелуй. – Я приду за тобой, как закончу с работой, – она облизала губы. – С нетерпением буду тебя ждать.