Пламя и шторм

      Рейнира и представить не могла то, какими последствиями для всей ее семьи обернется отставка Отто с поста Десницы и его возвращение в Старомест. Она, конечно, была довольна тем, что эта змея, наконец, покинет Красный Замок и перестанет отравлять разум своей дочери и внуков, но не ожидала, что вместе с этим Хайтауэр лишит Алисенту двоих сыновей.       Отто и принцев Эймонда и Дейрона вышла провожать вся королевская семья. Визерис попрощался с сыновьями сдержанно. Он оставил короткий поцелуй на лбу Дейрона, мирно спящего на руках кормилицы. Эймонду он подарил на прощание редкую книгу на валирийском языке, чтобы тот не забывал практиковать его и смог в будущем хорошо управляться со своим драконом. Рейнира со своего места видела, как четырехлетний мальчик сдерживал слезы обиды, когда отец обнимал его. Чувство вины нахлынуло на неё, заставив вцепиться в руку Лейнора. — Я не хотела этого. Нам нужно было избавиться от Отто. Но дети здесь не при чем. Я не хотела лишать их матери и отца, — шепчет она на валирийском, опираясь на мужа. — Я знаю, любовь моя. Это был выбор Отто. В том, что твой отец и его жена согласились на это, нет твоей вины, — также шепотом отвечает Лейнор, успокаивающе поглаживая её ладонь.       Отец отходит от детей и переводит взгляд на старшую дочь. Рейнира спускается по ступеням. Она просит у кормилицы разрешения укутать Дейрона в черное покрывало с красным драконом, которого она старательно вышивала сама (с небольшой помощью Лейны). Вид мирно спящего мальчика, не подозревающего о том, что его увозят от семьи, заставляет Рейниру всхлипнуть. Она тут же берет себя в руки и, поцеловав малыша в мягкую щеку, возвращает его кормилице. Подобрав юбки, она садится на корточки перед Эймондом, морщась от неудобства, доставляемого её огромным животом. Фиолетовые глаза Эймонда наполнены слезами, когда они встречаются взглядами. Вина снова накрывает её, кусая её, словно злобная собачонка, бросающаяся под ноги скачущему коню. — Однажды, лорд Джейсон сказал мне, что у него достаточно денег и земель, чтобы построить огромное логово для дракона. Тогда он думал, что я выйду за него замуж, и Сиракс будет жить на Утесе Кастерли вместе со мной. Теперь там будешь жить ты. Но зато у твоего дракона будет много места в драконьем логове, которое Ланнистеры построят для него. Когда драконов много, они растут медленнее в тесноте своих пещер и загонов. — Значит, моя Джелевра вырастет самой большой? Больше, чем Солнечный Огонь Эйгона? — Тихим голосом спрашивает Эймонд.       Рейнира впервые слышит имя драконицы Эймонда. На валирийском оно означало «дыхание». Она смотрит на мальчика, не отрывавшего руки от золотисто-кремового зверя, обвившего его левую ногу, и понимает, насколько сильно он мечтал о собственном драконе, раз назвал его именно так. Она заставляет себя улыбнуться брату. — Именно. Ей там будет свободно и просторно, и ничто не будет ей мешать расти большой и сильной, — кивает Рейнира. — К тому же, я нашла для тебя нового учителя валирийского языка, который отправится с тобой в Утес Кастерли. А еще с тобой там будут лучшие драконоблюстители для Джелевры. Когда мы увидимся в следующий раз, ты уже будешь лучшим наездником дракона. Договорились?       Вместо ответа Эймонд обнимает её. Рейнира отвечает на объятья брата, поглаживая его по светлым волосам, так похожим на её собственные. Она и представить не могла, что прощание со сводным братом будет таким тяжелым. Мальчик отпускает её, и Рейнира видит, что он все же не смог сдержать слез. Она аккуратно вытирает их с бледных щек мальчика. Тот храбрится, сжимая губы, чтобы не захныкать. Рейнира с трудом поднимается и возвращается к Лейнору, Деймону и Лейне, глядящих на неё с сочувствием. Следующими с детьми прощаются Лейна и Деймон. Лейна дарит малышу Дейрону кольцо из валирийской стали с выгравированным драконом, которое пока слишком велико, чтобы надевать его на палец, поэтому она вешает его на цепочку и надевает её ему на шею. Эймонд от нее получает в подарок упряжь для Джелевры, чтобы Эймонд мог оседлать её, когда она подрастет. Деймон обоим мальчикам дарит кинжалы из валирийской стали, которые прислуга прячет в сундуки с вещами принцев.       Наконец, к мальчикам подходит их мать со старшими братом и сестрой. Кормилица опускается на колени, чтобы Эйгон и Хелейна могли обнять брата. Хелейна, не стесняясь, плачет, оставляя поцелуи на крошечном лице Дейрона; Эйгон же сдерживается, но Рейнира видит слезы в его глазах, готовые вот-вот пролиться. Обнимая Эймонда, Хелейна и вовсе начинает громко всхлипывать, не желая отпускать брата. Драконица Эймонда, почувствовав печаль хозяина, начинает выть и свистеть. От этого звука сердце Рейниры наполняется горечью. Комок слез застревает в её горле. — Помни, ты ни в чем не виновата. Это не твой выбор, — вновь повторяет Лейнор, видя состояние жены.       Эйгон, несмотря на все прошлые раздоры, вцепляется в младшего брата, пряча лицо, чтобы никто не видел его слёз. Эймонд обнимает брата, забыв обо всех ссорах, что так часто были между ними. Наконец, принцы отпускают друг друга. Эйгон и Хелейна к удивлению Рейниры подходят не к отцу или няньке, а к ней. Она тут же прижимает их к своим юбкам, чтобы дети не чувствовали себя одинокими. Одобрительный взгляд, который бросает на нее отец, почему-то вызывает у неё раздражение.       «Чему ты радуешься?» — хочется спросить ей. — «Почему ты позволил братьям и сестрам разлучиться? Как ты мог оторвать годовалого малыша от матери? Почему не утешаешь своих детей, оставшихся без половины семьи?»       Рейнира не задает отцу ни один из вопросов, что крутится в её голове. Она лишь успокаивающе поглаживает Эйгона и Хелейну по волосам, пока те прижимаются к её бокам, обхватив её руками. Лейна подходит к ним и, опустившись на ступени, вытирает заплаканное лицо Хелейны шелковым платком. Девочка слабо улыбается кузине. Лейнор делает то же самое с Эйгоном, утешающе потрепав его по волосам. Рейнира благодарно кивает мужу и кузине и переводит взгляд на Алисенту. Та долго держит Дейрона на руках, шепча ему нежности. Она осыпает поцелуями его белое личико. Слезы текут по ее бледным щекам, когда она возвращает его нянькам. Вместо того, чтобы опуститься на один уровень с Эймондом, она подхватывает его на руки и крепко обнимает. Мальчик обхватывает руками шею матери, пряча лицо в ее каштановых кудрях, и громко плачет. От этого звука Эйгон и Хелейна крепче прижимаются к сестре, а Рейнира чувствует, как слезы текут по её щекам. Она представляет, как чувствовала бы себя, если бы у нее отняли её детей, и тихо всхлипывает.       «Это не должно было быть так. Дети не должны разлучаться с матерью. Я лишь хотела избавиться от Отто», — думает Рейнира, переводя взгляд с Алисенты на бывшего Десницу отца.       Отто с непроницаемым лицом наблюдает за прощанием дочери с ее детьми. Рейнире в очередной раз кажется, будто Отто видит в Алисенте и своих внуках не свою семью, а лишь средство достижения своих целей. Она встречается с его темным взглядом. На тонких губах Хайтауэра на мгновение вспыхивает змеиная ухмылка. Нехорошее предчувствие накрывает Рейниру, сжимая её горло. Отто не выглядит побежденным.       «Отто Хайтауэр еще долго будет напоминать нам о своем существовании, Рейнира. Будь уверена, даже из Староместа он сможет отравлять наши жизни. Люди, подобные ему, не сдаются так просто. Не расслабляйся и всегда будь начеку», — сказала ей Рейнис в тот день, когда Красный Замок потрясла новость о добровольной отставке Хайтауэра.       Видя горящий взгляд Отто, Рейнира убеждается в правоте свекрови.       Алисента, наконец, отрывается от сына и ставит его на землю. Визерис подходит к жене и мягко уводит её в сторону. Отто кланяется королевской чете и садится на коня. Служанки с принцами забираются в огромную укрепленную карету. Отряд из тридцати стражников окружает её, чтобы защитить принцев от любой угрозы. Лейнор сжимает руку Рейниры, напоминая о себе. — Я должен направиться в Драконью Яму, любимая, — шепчет он. — Будь осторожен, — просит его Рейнира. — Как и всегда.       Лейнор оставляет поцелуй на ее щеке и, взобравшись на коня, скачет в сторону Драконьей Ямы. Видя, как вина снедала его жену, он предложил ей сопроводить королевскую процессию до Утеса Кастерли, чтобы хотя бы немного успокоить Рейниру. Рейнира позволила бы ему сопровождать их до самого Староместа, но время родов близилось, и Лейнор совершенно не желал оставлять ее на долгое время.       Король Визерис садится на коня и направляет его к началу процессии. Кони и кареты медленно выдвигаются в сторону Речного ряда, ведущего к Королевским воротам. Алисента поднимается по ступеням и становится рядом с Рейнирой. Она велит служанкам увести детей в Красный Замок. Рейнира смотрит на мачеху и думает, что прощание с детьми состарило ее на десяток лет.       Изможденное лицо королевы покраснело от пролитых слез, глаза опухли, а под ними залегли темные круги. В карих глазах королевы плескалась ненависть. Рейнира заставляет себя выдержать взгляд Алисенты. — Надеюсь, ты счастлива, — хриплым голосом произносит Алисента. — Не обвиняй меня в том, за что ответственны твои отец и муж. Не я дала разрешение на то, чтобы увезти моих братьев, — твердо отвечает Рейнира, глядя в лицо королеве. — Конечно, — кивает Алисента, кривя потрескавшиеся губы в ухмылке. — Разве пресвятая принцесса Рейнира может быть хоть в чем-то виновата? Тебе ведь разрешено все. Лишать детей братьев, отрывать годовалого малыша от матери, разрушать мою семью! — Королева переходит на крик, не обращая внимания на свидетелей вокруг.       Деймон встает перед Рейнирой, закрывая ее от гнева мачехи. Лейна приобнимает ее за плечи, утешая подругу. А Рейнира борется со слезами, вспоминая искаженное болью лицо Эймонда и заплаканные лица Эйгона и Хелейны. — Ваше Величество, позвольте мне сопроводить вас в ваши покои. Вы расстроены разлукой с принцами, но ваши старшие также нуждаются в вашем утешении.       Тихий голос Рейнис ощущается для Рейниры единственным островком спокойствия. Даже Алисента не решается продолжать ссору, глядя на грозное лицо принцессы. Она обессиленно кивает и позволяет Рейнис и фрейлинам увести её в замок. Рейнира еще некоторое время смотрит вслед удаляющейся веренице карет и лошадей. — Пойдем, Рейнира. Ты тоже устала, — уговаривает её Лейна. — Нет. Мне нужно поговорить с отцом, — возражает Рейнира. — Он сопровождает процессию к Королевским воротам, — напоминает ей Деймон. — Он скоро вернется. Мне нужно с ним поговорить, — упрямо повторяет Рейнира.       Деймон закатывает глаза. Лейна понимающе поглаживает её по плечу. — Я тогда пойду к Эйгону и Хелейне. Вряд ли королева сейчас сможет их утешить. — Девушка переводит взгляд на Деймона. — А ты проводи Рейниру в покои короля и дождись с ней его возвращения.       Рейнира улыбается от того, каким командным тоном Лейна говорит с мужем. Деймон никогда не любил, когда ему отдавали приказы, но Лейне он лишь улыбается и кивает, принимая повеление супруги. Они втроем возвращаются в замок. Лейна направляется в сторону детской, а Деймон и Рейнира — в покои Визериса. Они идут молча, каждый думая о своем.       В голове Рейниры роилось слишком много мыслей по поводу разговора с отцом. Одно она знала точно — ей нужно было повлиять на то, кого Визерис выберет новым Десницей. Она знала, что сам отец склонялся к лорду Стронгу, который сейчас был его Мастером над законами. Раньше и сама Рейнира поддержала бы отца, но после выходки Алисенты и Лариса Стронга, принцесса не могла в полной мере доверять ему. Рейнира думала о том, чтобы предложить отцу лорда Корлиса в качестве Десницы, но Рейнис отговорила ее от этой идеи.       «Мой муж мудр и опытен, но он не раз признавался мне, что излишняя близость к власти слишком сильно его искушает. Да и он слишком любит море, чтобы долго оставаться подле короля в Красном Замке. Ты и без того можешь рассчитывать на всю нашу поддержку, Рейнира, мы ведь одна семья. Корлис принесет тебе больше пользы, охраняя морские границы королевства и обогащая казну Веларионов, чем заседая в Малом Совете», — сказала ей Рейнис, когда она предложила ей поговорить с мужем на эту тему.       Рейнира согласилась со свекровью, отбросив мысли о Корлисе в роли Десницы. После она задумалась о Деймоне. Она знала, что перед первым своим изгнанием одним из обвинений, брошенных Деймоном ее отцу, было то, что за десять лет своего правления Визерис даже не задумался о назначении Десницей своего младшего брата. — Ты бы хотел стать Десницей отца? — Спрашивает дядю Рейнира, когда они остаются в покоях Визериса наедине.       Деймон некоторое время молчит. Он подходит к макету Древней Валирии, который уже оброс паутиной за то время, что Визерис не прикасался к нему, занятый сначала свадьбой своей дочери, а затем — свадьбой брата. Мужчина долго разглядывает творение брата, а после поворачивается к племяннице. Рейнира уже знает ответ, видя решимость в глазах Деймона. — Когда-то я желал этого. — Начинает Деймон, вертя в руках каменную фигурку дракона. — Я мечтал быть подле брата и вершить правосудие от его имени, защищая его наследие. — И что изменилось? Ты больше не хочешь защищать его наследие? — Интересуется Рейнира. — Сейчас его наследие — это хайтауэровские выродки, дед которых хочет посадить свою кровь на Железный трон, — кривит губы Деймон. — Провожая принцев, ты выглядел вполне расстроенным, — парирует принцесса. — Лишь потому что отъезд детей расстроил тебя и Лейну, — отвечает Деймон. — Не думай обо мне лучше, чем я есть, Рейнира. Может, Лейнор и смог убедить тебя в том, что эти полукровки достойны любви, но я никогда не забуду, кем является их дед. — Как и я, — возражает Рейнира. — Как бы Рейнис ни пыталась слепить из тебя подобие себя, твое сердце слишком мягкое для ненависти. Раньше твою неприязнь к отпрыскам Алисенты подпитывала твоя обида на отца и бывшую подругу. А теперь, когда твой сердобольный муженек помог тебе сблизиться с этими детьми, ты плачешь, прощаясь с ними. Это не приведет ни к чему хорошему, — качает головой Деймон. — Они всего лишь невинные дети, — шепчет Рейнира. — Невинные дети имеют свойство вырастать в совсем не невинных взрослых, Рейнира. — Глаза Деймона угрожающе сверкают. — Скажи мне, племянница, как скоро младшие принцы забудут о твоей доброте, пока их будут растить в Староместе и на Утесе Кастерли? Вспомнят ли они твоих дарах, когда обиженный на твой отказ лорд Джейсон и ненавидящий нашу семью сир Отто будут дни напролет нашептывать им всякие гадости о тебе?       Рейнира хочет возразить Деймону, но понимает, что он был прав. Она не сможет влиять на братьев, пока они находятся так далеко. Гнев на мягкотелость отца вновь вскипает в ней. Она встречается взглядом с Деймоном. — Тогда почему ты не хочешь стать Десницей отца? Быть рядом со своим братом и со мной, защищая нас от мерзких щупалец Отто? — Спрашивает она. — Потому что теперь у меня есть своя семья, Рейнира. — Деймон тяжело вздыхает, будто разговаривая с неразумным ребенком. — Раньше я стремился быть с братом и с тобой, потому что не знал другой семьи. Теперь у меня есть Лейна. Скоро она подарит мне ребенка. У меня есть замок и земли, которые я передам своему наследнику.       Рейнира молчит, зная, что не имеет права лишать Деймона права на свою жизнь. — К тому же я не гожусь на роль Десницы. Мне просто не хватит терпения часами заседать в Малом Совете вместе со всеми этими напыщенными лордами. Для этого нужен кто-то более твердый и мудрый, чем я. — Деймон сочувствующе улыбается племяннице. — К тому же в своем замке я принесу тебе больше пользы. — Как? — Спрашивает Рейнира. — Мы с Лейной укрепим род Таргариенов, и у тебя появится больше союзников с драконами, которые будут на твоей стороне. — У тебя еще нет ни одного ребенка и ни одного драконьего яйца. Вхагар слишком стара, чтобы обеспечить тебя новыми драконами. — На Драконьем Камне полно диких драконов. Если мои будущие дети не получат яиц, то они смогут бросить вызов кому-нибудь из диких драконов и завоевать право быть драконьим всадником. К тому же, ты обещала одно из яиц Сиракс моему первенцу, — напоминает ей Деймон. — И я не отказываюсь от своего слова. Когда Лейна родит ребенка, я лично положу его в колыбель. — Тогда позволь мне быть тебе полезным так, как я могу. Мои дети будут верны тебе и твоему наследнику. Я даже не буду противиться союзу с Мартеллами, который вы с Лейной обсуждали за моей спиной, — усмехается Деймон. — Я не стала бы думать о таком союзе, если бы не знала, что ты не будешь против, дядя. — Знаю. Поэтому и говорю тебе о том, что не возражаю. Я буду обучать воинов в Драконьей Пасти. На что бы вы там с Лейнором не надеялись, после смерти моего брата начнется борьба за власть. И тебе понадобятся опытные солдаты, которые покажут всему королевству твою силу. Уж в этом я тебя не подведу. — Я верю тебе, Деймон. — Я рад этому, Рейнира.       Дверь в покои открывается, впуская Визериса. Тот не выглядит удивленным, увидев брата и дочь в своих покоях — стражник оповестил его о посетителях. Деймон кланяется брату и направляется к дверям. — Так скоро покидаешь нас? — Спрашивает Визерис. — Я лишь скрашивал одиночество Рейниры, пока она ожидала тебя, брат. Не буду мешать вам.       Деймон оставляет дочь с отцом наедине. Визерис тяжелым шагом подходит к столу и садится в кресло. Рейнира видит усталость в глазах отца. Она отворачивается к окну, в надежде увидеть силуэт Морского Дыма, сопровождавшего принцев, но ее надежды остаются без ответа. В небе лишь лениво плывут серые облака, обещающие скорый дождь. — Почему ты позволил Отто увезти Эймонда и Дейрона? — Прямо задает вопрос Рейнира. — Дочь, я с трудом вынес истерику Алисенты по этому поводу. Не начинай все сначала, — просит Визерис, отпивая вино из своего кубка. — Ты забрал у нее половину ее детей, один из которых все еще сосет грудь кормилицы. Какой еще реакции ты ожидал от королевы? — Я что, сплю и вижу сон? — Удивляется Визерис, глядя на дочь. — Ты защищаешь Алисенту? — Я защищаю мать, в одночасье лишившуюся двоих сыновей, — отвечает Рейнира, не встречаясь взглядом с отцом. — В этом нет ничего страшного, Рейнира. Эймонд отправился к своей нареченной, чтобы получше узнать народ будущей жены и познакомиться с землями своего отца. А Дейрон будет обучаться у лучших мейстеров в доме своего деда, чтобы в будущем прославлять дом Таргариен, — отмахивается Визерис. — Если бы мой дед, Родрик Аррен, был жив и решил бы забрать меня в Орлиное Гнездо после смерти мамы, ты бы так же легко расстался и со мной? — Не говори глупостей. Ты долгое время была моим единственным ребенком, а после смерти Эйммы ты стала моей наследницей, коей являешься до сих пор. Это разные вещи, — возмущается король, отставляя кубок. — Но они такие же твои дети, как и я. Разве то, что они не наследуют тебе, делает их менее ценными?       Рейнира поворачивается к отцу, чтобы увидеть его лицо. То, как король отводит взгляд, не встречаясь с глазами дочери, говорит Рейнире о многом. Она вспоминает слова Деймона, которые он сказал ей перед тем, как отец изгнал его после похорон ее матери и Бейлона.       «Таргариены всегда были лучшими правителями, чем родителями. Жаль, что твой отец плох что в первом, что во втором».       Рейнира вспоминает рассказы про многочисленных детей Джейхейриса и Алисанны. Из одиннадцати детей короля и королевы, переживших первый год своей жизни, счастливыми можно было назвать лишь нескольких. Принц Эймон нашел свою любовь с леди Джоселин, подарившей ему принцессу Рейнис. Её дед, принц Бейлон, женился на своей сестре Алиссе, что подарила ему троих сыновей, младший из которых пережил мать, умершую в родильной горячке, всего на несколько месяцев. Шестилетняя Дейнерис умерла от дрожи. Ее бабка с материнской стороны, принцесса Дейлла была выдана за уже взрослого Родрика Аррена после того, как Джейхерис пригрозил выдать ее замуж силой, недовольный тем, что семнадцатилетняя дочь не желала становиться чьей-либо женой. Смерть Дейллы, случившаяся вскоре после рождения будущей королевы Эйммы, надолго рассорила короля с королевой, которая винила мужа в том, что она потеряла очередную дочь. Принцессу Мейгель родители отдали Вере, лишив ее возможности стать женой и матерью. Такую же участь они предрекали неукротимой принцессе Сейре, но та решила, что быть шлюхой в Лисе лучше, чем септой или Молчаливой Сестрой, и сбежала за Узкое море, чем навсегда рассорила родителей. Принцесса Визерра, не желавшая брака со старым лордом Мандерли, сбежала из дворца и умерла, упав с лошади и сломав себе шею. Принц Вейгон настолько не желал иметь связей со своей семьей, что ушел в Цитадель, где позже стал архимейстером. Младшая из детей короля и королевы, принцесса Гейль утопилась в Черноводном заливе, прежде родив мертвого мальчика от бродячего певца, соблазнившего юную девушку.       Рейнире становится плохо от мыслей о стольких сломанных судьбах. Она смотрит на отца, внимание которого вновь было обращено на кубок с вином. Пускай он и не был Джейхерисом, но его дети в будущем могли пострадать так же, как дети Старого короля. Рейнира уже пострадала. Она лишилась матери из-за мечты отца заполучить сына. А теперь сыновья, которых родила ему Алисента, не получали от него ничего, кроме равнодушия. Раньше Рейнира радовалась этому. А теперь, когда она совсем скоро станет матерью, она не понимала такого отношения отца к ее сводным братьям и сестре. Но она не говорит ничего из этого отцу. — Кого ты собираешься назначить новым Десницей? — Спрашивает она отца. — Думаю, лорда Стронга. Он умен, верен и вполне подходит на эту должность, — отвечает Визерис, радуясь, что Рейнира оставила тему с отъездом детей.       «Конечно, подходит. Если не учитывать того факта, что его младший сын любит вырывать людям языки и отправлять их на убийство детей», — вертится на языке Рейниры, но она не позволяет словам сорваться с губ. — Почему не думаешь о том, чтобы сделать Десницей кого-то из своей семьи? — Кого ты предлагаешь? Деймона? Брось, Рейнира, ты ведь и сама знаешь, что через пару месяцев ему наскучит играть в Десницу, и он бросит эту затею, — отмахивается Визерис.       Но у Рейниры на уме был не Деймон. Дядя был прав, ей нужен был кто-то терпеливый и осторожный, опытный и мудрый, но при этом твердо стоящий на своем и верный семье. — Нет, не Деймона, отец. Почему бы не сделать Десницей тетушку Рейнис?       Визерис захлебывается глотком вина от слов Рейниры и громко кашляет. Рейнира стучит по его спине, помогая отцу прокашляться. Он вытирает мокрые от вина губы, с изумлением глядя на дочь. — Что ты имеешь в виду? — Спрашивает он, пытаясь отдышаться. — То, что сказала, отец. Многие в королевстве все еще не смирились с тем, что в будущем ими будет управлять женщина. Считают это твоим капризом, блажью короля. Покажи им, что они неправы. Покажи, что женщины могут управлять не хуже мужчин. Принцесса Рейнис знает об управлении государством намного больше некоторых лордов в твоем Малом Совете, ведь королева Алисанна готовила её как преемницу принца Эймона. Так почему ты не хочешь дать ей часть власти, чтобы она помогла нам укрепить наше положение? — Рейнира смотрит на отца сверху вниз, сложив руки на животе. — Совсем недавно ты обвиняла меня в том, что я потакаю отцу своей жены, позволяя ему управлять от моего имени. А сейчас ты просишь меня поделиться властью со своей свекровью. В чем же разница между Отто и Рейнис? Оба защищают интересы своих детей и внуков, — усмехается король. — Разница в том, что Рейнис — это твоя семья, в отличие от Отто. В ваших жилах течет одна кровь, кровь драконьих владык, кровь Древней Валирии. И внуки у вас будут общие, а значит, она будет защищать не только свои, но и твои интересы, отец, — твердо отвечает Рейнира, не отводя взгляда от лица отца.       Несколько мгновений отец и дочь молча буравят друг друга взглядами. Рейнира выдерживает это молчание, ожидая ответа отца. — Я устал, дочь. Мне нужно отдохнуть, — просит Визерис, откидываясь на спинку кресла.       Раньше Рейнира возразила бы отцу. Она не ушла бы из его покоев, не получив прямого ответа. Но сейчас она знала, что не добьется от отца ничего. Поэтому она лишь приседает в реверансе и уходит из покоев, оставляя короля наедине со своими мыслями.