Пламя и шторм

      Лейнор даже жалел об отъезде Отто Хайтауэра. Он бы многое отдал за то, чтобы увидеть бывшего Десницу в тронном зале, забитом людьми, пришедшими для того, чтобы поприветствовать новорожденных принца и принцессу.       Король Визерис восседал на Железном троне в полном королевском облачении. На его светлых волосах сияла начищенная до блеска корона, плечи укутал тяжелый черный плащ с кроваво-красными драконами, на поясе висело Черное Пламя. А рядом с ним, у ступеней, в большом кресле, больше похожем на трон, восседала Рейнира. Ее тело все еще не отошло от родов — небольшой живот проглядывал под платьем, но это не делало его супругу менее прекрасной. Она была одета в платье сапфирового цвета, расшитое рубинами и золотой нитью. Ее серебристые волосы свободно лежали на плечах, увенчанные золотым обручем, украшенным жемчугом и белыми бриллиантами. Но не роскошное платье и дорогие украшения делали Рейниру неотразимой. Лейнор знал, что его жена была так прекрасна от того, что была счастлива. Так же, как был счастлив он. Он стоял за спиной супруги рядом со своими родителями с одной стороны, и Лейной с Деймоном — с другой, принимая поздравления от лордов и леди, спешивших высказать свои радость и почтение наследнице и ее детям. — Вы благословили государство принцем и принцессой, Ваше Высочество. — Пускай боги хранят принца Эйтана и принцессу Эймму. — Маленький принц смотрит на мир совсем как взрослый. Будущий король… — Покойная королева Эймма вернулась в этот мир в нашей маленькой принцессе…       Лорды и леди по очереди подходили к Рейнире, восседавшей в кресле с достоинством королевы, и желали им здоровья и благополучия, а кто-то не страшился и отпускать незначительные комплименты, на которые Рейнира отвечала мягкой улыбкой и царственным кивком. Лейнор раздувался от гордости, глядя на близнецов, спокойно лежавших в руках матери. Они не плакали, не капризничали, лишь разглядывали вереницу незнакомцев своими сияющими глазами. Его отец, лорд Корлис, стоял рядом с ним и выглядел еще более довольным, чем его сын и невестка.       Лейнор вспоминает день рождения своих детей. Корлис прибыл в столицу вечером того же дня, когда родились близнецы. Могучий Морской Змей остался в восторге от маленькой Эйммы, вцепившейся своими маленькими ручками в золотые украшения в его длинных серебряных волосах. И Лейнор был готов поклясться, что увидел блеснувшие в глазах отца слезы, когда Рейнира сообщила ему имя его первого внука. — Эйтан Таргариен, — шептал Корлис, покачивая в руках спящего мальчика. — Сильное имя. — Имя для короля, — улыбалась Рейнис, обнимая мужа и любуясь крошечным лицом Эйтана.       Лейна же сразу объявила своей любимицей Эймму. Она ворковала над малышкой, недовольно вздыхая каждый раз, когда ей приходилось отдать ее другому члену семьи. — Она не только твоя племянница, — сказал Деймон, забирая маленькую принцессу из рук жены. — Тебе она внучатая племянница, Деймон, — поправила его Лейна, прижимаясь к мужу так, чтобы лучше видеть Эймму. — Думаю, вам всем хватит времени, чтобы налюбоваться ими, — усмехнулась Рейнира, глядя на то, как её семья восхищалась их с Лейнором детьми.       Семейная идиллия была разрушена громким голосом сира Гаррольда, объявившего о прибытии короля. Двери в покои распахнулись, впуская Визериса, одетого в дорожный плащ. — Я был у холма Висеньи, когда узнал новости, — виновато выдохнул Визерис, глядя на дочь, лежавшую среди подушек.       Его фиолетовые глаза метались по членам его семьи в поисках чего-то. Найдя взглядом хнычущий сверток в руках Корлиса, Визерис немного успокоился. Он подошел к нему, протягивая руки. Лорд Корлис бросил короткий взгляд на сына и невестку и, получив утвердительный кивок от принцессы, отдал внука королю. Визерис на удивление аккуратно взял младенца и стал осторожно укачивать, пока тот не перестал капризничать. — Спасибо за прекрасного внука, дочь моя.       Лейнор уловил удивление на лице Рейниры. Король редко прибегал к валирийскому, что было слышно по уже появившемуся акценту. Но Рейнира не стала нарушать спокойствие этого момента. — Спасибо, отец. — Рейнира подтянулась в постели, чтобы не лежать перед отцом и королем. — Но у тебя есть еще и внучка.       Деймон подошел к брату так, чтобы он мог увидеть лицо Эйммы. Лейнор внимательно следил за реакцией короля. Разглядев голубизну глаз своей первой внучки, увидев белое серебро ее волос, король со свистом втянул в себя в воздух. Пурпурный взгляд сверкнул серебром слез. Визерис прикрыл глаза и что-то прошептал себе под нос. — Прелестная красавица. Такая же прекрасная, как и ее мать, — Выдавил из себя Визерис дрожащим голосом. — Такая же, как и ее бабушка. — Прозвучал твердый голос Рейниры. — Я назвала её Эймма, отец. Видишь её глаза и волосы? Это наследие мамы. — А что же с именем для моего внука? — Резко поменял тему король, переходя на общий язык. — Принцесса Рейнира оказала честь дому Веларион, назвав нашего внука Эйтаном в честь первого Мастера над кораблями, сражавшегося бок о бок с Эйгоном Завоевателем, — ответила кузену Рейнис, не желая смущать и без того растерянного короля. — Вот как? — Приподнял брови Визерис, переводя взгляд на внука. — Что ж, прекрасное имя. Будем надеяться, что наш внук перегонит по славе своего могучего тезку. — Мы рады, что вы одобрили выбранные нами имена, Ваша Светлость. — Впервые вмешался в разговор Лейнор. — Мы с Рейнирой воспитаем наших детей так, чтобы в будущем они прославляли и укрепляли дома Таргариен и Веларион. — Я не сомневаюсь в этом, сир Лейнор.       Неловкость становилась все ощутимее. Король еще пару минут провел с внуками, с опаской глядя на малышку Эймму, и, сославшись на государственные дела, покинул покои дочери. — Кажется, мой дорогой брат испугался крошки Эйммы, — хмыкнул Деймон, покачивая принцессу в руках. — Скорее Рейниры, — сказала Рейнис, передавая Эйтана в руки матери. — Ты чуть не испепелила его взглядом, дитя. И разбередила его старые раны. — Не я виновата в том, что случилось с мамой. Мы с Лейнором назвали дочь так, как посчитали нужным. И если это кому-то не нравится… — Рейнира пожала плечами. — Пускай эти недовольные справляются с этим сами.       А недовольные были. Точнее была. Королева Алисента нашла в себе силы прийти в покои падчерицы и поздравить ее с рождением детей. — Поздравляю, Рейнира. Надеюсь, роды прошли легко, — с обманчиво невинной улыбкой произнесла Алисента.       Лейнору пришлось прикусить себе язык, чтобы не наброситься на Алисенту, так явно насмехавшуюся над мучениями, что Рейнира перенесла, рожая их детей. — А разве вы не провели все эти часы под моей дверью, слушая мои крики и проклятья, Ваше Величество? — Театрально удивилась Рейнира, прижимая к себе детей. — Мне показалось, что вы даже препятствовали моему мужу. Или это не ваш голос я слышала, ожидая Лейнора? — Роды — это дело тонкое, моя принцесса, уж в этом у меня большой опыт. И я знаю, что лишние люди мешаются под ногами, отвлекая от самого главного — рождения ребёнка. Я лишь хотела помочь тебе, — слова лились с уст королевы сладким потоком, заставив Лейнора сморщиться от столь явной лжи. — Помнится мне, что во время ваших последних родов ваши покои были набиты служанками и помощницами, снующими туда-сюда. Со мной же были лишь принцесса Рейнис, мейстер Герардис и двое его помощниц. И Лейнор уж точно не мог помешать. Это же естественно, когда муж находится подле своей жены, пока она приводит в этот мир их общих детей. — На лице Рейниры появилась жестокая, мстительная улыбка. — Хотя, зачем я утруждаю вас рассказами, моя королева. Вы рожали детей в окружении прислуги, тогда как их отец находился где угодно, но не рядом со своей женой.       Все присутствующие замерли после слов Рейниры. Лейнор заметил боль, мелькнувшую в глазах Алисенты, но сочувствия к королеве в себе не нашел. Королева хотела выставить Рейниру идиоткой, не постыдившейся рожать дитя в присутствии мужа, и получила справедливый ответ на свой выпад. Алисента быстро взяла себя в руки, переводя внимание на детей, спящих у Рейниры на руках. — Я слышала, что принца нарекли Эйтаном. — Змеиная ухмылка скользнула по губам королевы. — Необычное имя для Таргариена. — Зато оно запоминающеся. Особенно в череде повторяющихся Эйгонов, — Сладко улыбнулся Деймон, глядя на ненавистную ему королеву. — В будущем, когда дети будут изучать историю, имя короля Эйтана будет выделяться. — Король у нас пока один, мой принц. И это мой муж и ваш брат, — сквозь зубы выдавила Алисента, прожигая взглядом несносного деверя. — И он уже приказал готовить торжество в честь рождения принцессы и принца, названного наследником Рейниры, которая займет трон после своего отца, — парировал Деймон, угрожающе сверкнув взглядом. — А как вам имя моей дочери, Ваша Светлость? — Вмешалась Рейнира, с невинной улыбкой глядя на мачеху. — Мы с Лейнором назвали ее Эйммой. Вы ведь помните мою матушку, Ваше Величество? Разве малышка Эймма не похожа на свою бабушку?       Лицо Алисенты потемнело от гнева, когда она услышала имя их дочери. Лейнор даже пододвинулся к жене и детям, готовый защитить их от любой выходки королевы. Но лицо Алисенты неожиданно расслабляется. — Да, принцесса и впрямь похожа на покойную королеву. Будем надеяться, что боги будут милостивы, и она не повторит печальную судьбу своей бабушки.       Лейнор удивлен, почувствовав руку Рейниры на своей. Он уже готов был разорвать эту лживую, лицемерную гадюку, посмевшую воспользоваться печальной памятью о королеве Эймме, чтобы задеть его жену. Рейнира улыбнулась ему и покачала головой. А затем её внимание вернулось к королеве. — Не волнуйтесь, моя королева. Я и моя семья сделаем все, чтобы оградить моих детей от любой опасности, что может подстерегать их. Благодарю за беспокойство.       Алисента выглядела ошеломленной. Лейнор понимает, что та ожидала от Рейниры вспышки гнева и обвинений. Но Рейнира раскусила ее и не стала подпитывать назревающую ссору, оставив королеву ни с чем. — Принцесса еще не до конца оправилась от родов, Ваше Величество. Ей нужен отдых, — вмешалась Рейнис, не желавшая, чтобы едва родившая Рейнира тратила силы на перепалку с озлобленной Алисентой. — Конечно. — Кивнула Алисента, с трудом удерживая на лице маску вежливости. — Не буду больше утомлять нашу принцессу. — Я благодарю вас за ваши пожелания счастья и здоровья нашим детям, Ваше Величество. Вы очень великодушны, — Лейнор напоследок укусил Алисенту, разочарованный тем, что это была лишь малая часть того, что он хотел высказать этой идиотке.       Алисента поняла свой промах, но не стала ничего делать. Натянуто улыбнувшись Рейнире, она покинула покои. — Зеленая сука! — Выплюнул Деймон, как только за ней закрылась дверь.       И все в комнате были согласны с этим комментарием. — Поздравляю вас, сир Лейнор.       Джейсон Ланнистер, возникший перед его лицом, отвлекает Лейнора от воспоминаний. На лице старшего из львиных близнецов играет злорадная ухмылка. Лейнору становится смешно от его потуг выглядеть важным лордом. Он-то прекрасно понимал, что вся эта бравада Ланнистера связана с тем, что он никак не мог простить Рейнире отказа выйти за него замуж. — Благодарю вас, лорд Джейсон. Рад, что вы смогли вырваться ко двору. В последнюю нашу встречу вы были очень заняты, размещая принца Эймонда и его свиту в Утесе Кастерли, — отвечает Лейнор, вспоминая суету, сопровождавшую приезд Эймонда в родовой замок львов. — Рождение детей надолго заткнет рты вашим недоброжелателям, — говорит Джейсон, не обращая внимания на слова Лейнора. — Что вы имеете в виду, милорд?       Лейнор понимает, к чему клонит Джейсон, но старательно изображает из себя идиота, чтобы тот напрямую высказал все то, что было у него на уме. — Вы ведь знаете, что при дворе были и есть злые языки, разносящие неподобающие слухи, — заговорщически шепчет Джейсон.       Лейнор находит взглядом лорда Тиланда, смотрящего в сторону старшего брата с плохо скрытым отвращением, и снова обращает свое внимание на Хранителя Запада. — Не понимаю, к чему вы ведете, лорд Джейсон, — хлопает глазами Лейнор, выводя старшего Ланнистера из себя. — Ну как же, сир Лейнор? — Лживо удивляется Ланнистер. — Даже до меня в Утесе дошли слухи о неких мечеглотателях, окруживших королевскую чету и способных стать угрозой наследию Таргариенов.       Лейнор с трудом сдерживает смех от столь топорного и грубого «намека» лорда Джейсона на его любовные предпочтения. Сам Лейнор никогда не волновался из-за того, что о его сексуальной жизни станет известно кому-то за пределами его семьи. Он прекрасно знал, что половина знатных мужей, кривившихся от малейшего намека на секс с мужчиной, сами были не прочь поскакать на жеребце и заглотить пару-тройку мечей. Лейнор просто не лицемерил, в отличие от них.       Джейсон и иные женихи, отвергнутые Рейнирой, просто не могли смириться с тем, что Отрада королевства выбрала себе в мужья мужчину, которого чаще видели в окружении симпатичных оруженосцев, чем юных дам. Но Лейнора это не волновало. Он знал себя, и он знал Рейниру. Он постепенно влюблялся в неё, пока она была его невестой, и окончательно утонул в своих чувствах, когда надел на нее свой плащ и нарек своей женой. Он пообещал ей свою любовь и верность, и еще ни разу ему не пришлось задуматься о том, чтобы изменить своим словам. Рейнира отвечала ему такой же верностью и любовью. А шепотки завистников его мало волновали. — Что ж, лорд Джейсон. Даже если эти страшные мечеглотатели подобрались слишком близко к королевской семье, о будущем дома Таргариен волноваться не стоит. — Лейнор кивает в сторону Рейниры и Лейны, воркующих над его детьми. — Принцесса Рейнира подарила нашей стране сразу и принца, и принцессу. И мы с моей дорогой супругой постараемся обеспечить трон как можно большим количеством наследников, чтобы защитить его от всяких недоброжелателей. — Лейнор не удерживается от колкости. — Кстати, о наследниках. Слышал, ваша леди-жена недавно подарила вам третью дочь. Какое благо — быть отцом девочек, не так ли?       Лейнор ни в коем случае не считал, что женщины не могут быть наследницами титулов и земель. Но он также знал, что Джейсон отчаянно желал иметь сына, который продолжил бы род Ланнистеров. По тому, как быстро скисло лицо лорда, Лейнор понял, что попал в цель. — Конечно, быть отцом дочерей — это прекрасно. Желаю и вам вкусить этой радости, когда принцесса Рейнира подарит вам еще дочерей, — отзывается Ланнистер, не оставляя попыток задеть Лейнора. — О, я мечтаю об этом, милорд. Малышка Эймма захватила мое сердце, и я жду не дождусь, когда смогу разделить эту любовь с другими принцессами, которых Рейнира уже пообещала подарить этому королевству. Видят боги, в нашей стране слишком много знатных, но глупых мужчин и слишком мало умных женщин у власти. Та же Долина процветает под управлением кузины моей супруги, леди Джейн Аррен. Надеюсь, принцесса Эймма и дочери, которых боги, надеюсь, подарят нам с принцессой Рейнирой в будущем, не посрамят честь женщин своей семьи. Как-никак, моя матушка, их бабушка, стала Десницей короля. Времена меняются, не так ли, милорд? — Лейнор входит во вкус, глядя на стремительно краснеющее от гнева лицо. — Простите, что прерываю ваш разговор, сир Лейнор, — в их разговор вмешивается Тиланд. — Мне с моим братом нужно обсудить одно важное дело, касающееся нашей семьи. — Конечно, милорд. — Пожимает плечами Лейнор. — Не смею больше мешать.       Лейнор уходит, бросив последний взгляд на близнецов. Тиланд что-то яростно шептал своему старшему брату, который не менее яростно что-то ему отвечал.       «Хотя бы у одного из двоих имеются мозги», — думает Лейнор, подходя к Рейнире и Лейне. — Могу я попросить вернуть свою дочь? — Лейнор тянет руки к Лейне, держащей Эймму.       Его сестра недовольно хмурится и, показав ему язык, нехотя отдает малышку. Лейнор улыбается ребячеству сестры. — Ты сама скоро родишь. К тому же ты и без того проводишь с моими детьми больше времени, чем я, Лейна, — журит сестру Лейнор.       Он прижимает к себе дочь и глубоко вдыхает сладкий запах малышки. Девочка тут же хватается за прядь волос, выбившуюся из хвоста, и тянет на себя. Рейнира смеется, глядя на то, как Лейнор морщится от боли. — Мертвая хватка, — комментирует Лейнор, пытаясь отцепить пальчики Эйммы, на удивление сильно держащейся за его волосы. — Вся в отца. — Отзывается Рейнира, покачивая Эйтана. — Ты же тоже любишь трогать мои волосы. — Но я ведь не пытаюсь их вырвать, — Лейнор с трудом освобождает свои волосы и накрывает ладошки дочери своей рукой, чтобы та снова не вцепилась в него. Эймма недовольно морщится, но не плачет, глядя на отца недовольным взглядом. — Посмотри на этот взгляд. Будто бы не дочь, а моя мать смотрит на меня. — Ты тоже это заметил? У нее и впрямь взгляд матушки, — усмехается Лейна, подходя к брату так, чтобы видеть лицо племянницы. — Правда же, моя принцесса? Тоже будешь наводить страх одним лишь взглядом?       Эйтан в руках матери возмущенно хнычет, пытаясь освободить руки из свертка, в который он был замотан. — Смотрите, кое-кто уже ревнует, — Рейнис появляется из-за спины Рейниры. Та послушно отдает сына бабушке, растирая уставшие руки. — Не волнуйся, мой маленький принц, мы о тебе не забыли.       Рейнис оставляет поцелуй на щеке внука, который тут же успокаивается, услышав спокойный голос бабушки. Лейнор впервые за долгое время видит свою мать такой довольной и счастливой. Если Эймма уже стала любимицей Лейны и Деймона, то Корлис и Рейнис были в восторге от Эйтана. Рейнира рассказывала, что в том сне, где она увидела их детей, мальчик был похож на нее и на его родителей. Так и оказалось в жизни. Глаза у мальчика были точь-в-точь как у Рейниры, такие же большие, с грустно опущенными уголками и пушистыми золотисто-коричневыми ресницами. И цвет у них был такой же, как у матери — светло-сиреневый. Изгиб губ почти в точности повторял губы Рейнис, а на подбородке уже виднелась ямочка, совсем как у лорда Корлиса. Лейнор подозревал, что это сходство сыграло немалую роль в том, как его родители отнеслись к внуку.       Нет, Рейнис и Корлис обожали свою внучку и уделяли ей ничуть не меньше внимания, чем Эйтану. Корлис уже пообещал назвать новый корабль «Принцесса Эймма» и подарить его внучке, когда она подрастет, а Рейнис проводила с ней почти столько же времени, сколько и Лейна. Но Эйтан, который уже в столь малом возрасте, активно проявлял любую свою эмоцию, будь то недовольство, радость или голод, заставлял грозных Почти Королеву и Морского Змея таять в улыбках, обращенных первенцу их сына. — Вы все выглядите просто до отвращения счастливыми, вы в курсе?       В их небольшую компанию вливается Деймон, только закончивший разговор с одним из лордов земель, примыкавших к его новым владениям. И вопреки своим же словам, он с улыбкой протягивает руки и забирает Эймму из рук Лейнора. — Кто бы говорил, — усмехается Лейна над мужем, глядящим на Эймму с нежностью в глазах. — Я готов молиться богам, старым и новым, чтобы наш малыш оказался девочкой. — Неожиданно для всех признается Деймон, гладя свободной рукой уже заметный живот Лейны, а другой — прижимая к себе Эймму. — Я уверен, у вас обязательно будет дочь, Деймон, — подбадривает его Лейнор, приобнимая сестру за плечи. — Представляете, какой неуправляемой будет эта малышка? — На лице Рейниры появляется заговорщическая улыбка. — С упрямством Лейны и кипящей драконьей кровью в её венах. Она еще добавит нам седин. — Да помогут нам боги, — уж слишком серьезно хватается за сердце Рейнис. — В моих волосах и без того уже достаточно серебра. — Серебро так красиво смотрится на черном, дорогая жена. — Корлис обнимает жену за талию, притягивая к себе. — Наша будущая внучка просто сделает тебя еще прекраснее. — О боги, я и забыла, какими смущающими вы можете быть, — бормочет Лейна, заставляя всех рассмеяться.       Лейнор видит, как Эйтан начинает дергать ручками. Это означало лишь одно — он был голоден. А там недалеко до хнычущей Эйммы, которая начинала капризничать вслед за братом, будто чувствуя его недовольство. Он переглядывается с Рейнирой. Они понимают друг друга без слов. — Дамы и господа, прошу нас извинить. — Громко объявляет Лейнор, привлекая внимание окружающих. — Принц и принцесса уже утомились.       Лейнор забирает у Деймона дочь, Рейнис передает Эйтана Рейнире, и они уходят из зала, набитого людьми. Братья Каргиллы привычно встают за их спинами, сопровождая супругов к их покоям. Уже в покоях Лейнор помогает Рейнире снять тяжелое платье и переодеться в более простое и свободное, чтобы та могла покормить детей. Несмотря на все уговоры, Рейнира упрямо кормила детей сама, не доверяя их кормилицам. А Лейнор просто поддерживал ее во всех решениях.       Он помогает ей удобнее усесться на кровати и передает в руки уже готового расплакаться Эйтана. Она прижимает его к груди, и спустя пару мгновений мальчик удовлетворенно закрывает глаза, утоляя свой голод. — Хорошо, что Эймма достаточно терпелива, чтобы не соперничать с братом за еду, — шутит Лейнор, глядя на Эймму, лежащую на кровати перед ним.       Он проводит рукой по ее личику, и девочка тут же хватается за его палец и тянет его в рот. Рейнира улыбается им обоим. — Да уж, двоих таких же нетерпеливых созданий я бы не выдержала, — говорит она.       Наконец, Эйтан отпускает её грудь, и Лейнор тут же забирает сына и отдает Рейнире Эймму. Эйтан забавно морщит нос и тихо чихает, как и всегда после кормления, заставляя сердце Лейнора наполнится нежностью к этому крошечному созданию, которое они с Рейнирой создали вместе. Он аккуратно усаживается рядом с Рейнирой, чтобы видеть и дочь, и сына.       Он снова поражается тому, какими разными были его дети. Эйтан был нетерпеливым во всем. Он впивался в грудь матери так, будто кто-то мог его у нее забрать, и мог есть до тех пор, пока его не отрывали от её груди. А Эймма ела, может, ничуть не меньше брата, но делала она это спокойно и тихо, и лишь едва слышное сопение не давало Рейнире уснуть с дочерью на руках. Она понимала, когда голод отступал, и не мучила мать, сразу же отпуская грудь матери, чем очень удивляла мейстера Герардиса. — Обычно дети в первое время не понимают, когда они сыты, и готовы сутками висеть на груди матери или кормилицы. А маленькая принцесса уже понимает свою меру, — успокаивал беспокойство Рейниры Герардис. — Вам повезло, моя принцесса. Хотя бы дочь будет легко отучить от груди. Чего не скажешь о нашем принце. С ним вы еще намучаетесь.       Рейнира и Лейнор тогда не задумывались об этих временах, ведь они казались такими далекими. Но вот с рождения их малышей уже прошло две недели, а для Лейнора это время пролетело как один день. И он почему-то с каждым днем все больше убеждался в правдивости слов матери.       «Цените то время, когда ваши дети еще малы. Время, когда вы можете обнимать и целовать их, укладывать их спать, держать в своих руках и вдыхать их запах. Это время быстро закончится, глазом моргнуть не успеете», — говорила Рейнис.       Поэтому Лейнор приобнимает Рейниру, прижимая её к себе, и позволяет себе насладиться этим моментом абсолютного счастья.