***
Когда Цзян Чэн проснулся, уже наступил вечер. За окном темнота рассеивалась благодаря фонарикам, что зажигались каждую ночь и оправдывали тем самым звание Безночного города. Тихое жужжание светлячков и стрекотание сверчков приносило душе успокоение. Не хватало для полного блаженства пиалы горячего чая с едой или же… — Цзян Чэн, ты проснулся? А я притащил нам вина, немного супа шицзе и пару булочек с семенами лотоса. А еще я купил здесь маньтоу со свининой и няньгао. — Вэй Ин? Что… — Мы с тобой поговорили, все обсудили и решили, что ты просто здесь набираешься опыта, а мы все ждем твоего возвращения. — Но… — А теперь лучше выпьем, — Вэй Усянь спешно протянул брату чарку с вином, подстегивая сделать пару глотков. Так пошла и вторая чарка, третья; через пару часов юноши опустошили три сосуда крепкого вина, потянувшись за четвертым. — Слушай, а ведь я и правда узнавал про деву Вэнь. Она хороша собой? — Тебе лишь бы на девок посмотреть. Чем они тебя так прельщают, что ко всем лезешь без разбора? — Ну как же? — Вэй Ин уже пил прямо из горла, передавая сосуд Цзян Чэну, чтобы тот последовал его примеру. — Ладная фигура, с маленьким личиком, ласковой улыбкой. А еще у них одеяния красивые. — Ничем не отличаются от наших, — Цзян Чэн фыркнул, заваливаясь назад, утаскивая за собой брата. Вино они отставили чуть подальше, чтобы не разлить ненароком. — Проверим? — Вэй Ин приподнялся на локте и с гаденькой улыбочкой воззрился на Цзян Чэна, явно затевая очередную проказу. А сам Ваньинь уже был не в том состоянии, чтобы останавливать кого-либо. Его бы самого лучше вразумили. — Что на этот раз задумал? — О, тебе понравится. Пошли возьмем на время пару женских обличий и оденемся в них. На улице не такой поздний вечер, поэтому можем и прогуляться. Кто соберет больше внимания с мужской стороны и будет аккуратен при надевании вещей, тот и выиграет. — Вэй Ин, ты настоящий бесстыдник! — Цзян Чэн взмахнул руками и тут же пожалел об этом, следя, как мечи летают над головой. — Но ты же согласен, — хихикнул в ответ Усянь, — иначе давно послал бы в красивое эротичное путешествие далеко и надолго. — Это точно. Ладно, пойдем. Кое-как встав, оба авантюриста отправились навстречу приключениям на свои пятые точки. О том, как они воровали женские платья у Вэнь Цин и Линцзяо, от них же и убегали под покровом ночи, можно было слагать легенды. Столько ругательств они не слышали ни от одного человека, а от Вэнь Цин Усянь умудрился получить пару игл в интимные места, над чем Цзян Чэн потом угорал минут пять. Одеться тоже задачка была не из легких. Пусть одежда была похожа на мужскую, особенно у Вэнь Цин, но были отдельные особенности и с непривычки, одевание заняло больше времени, чем планировалось. У Цзян Чэна фиолетовое платье оголяло выпирающие ключицы, а откровенные вырезы на бедрах концентрировали внимание на стройные ноги. Ваньинь уже пять тысяч раз проклял брата и его удачу, когда вытащил жребий с именем любовницы Вэнь Чжао. И теперь старался не сгореть со стыда в откровенном платье, в то время как сам Вэй Ин беззастенчиво рассматривал друга и в глубине души признался, что Цзян Чэн красив. Чертовски красив, даже с таким ужасным характером. — Ну а теперь пошли веселиться на полную! — прикрыв издевательскую усмешку найденным веером, Усянь потащил А-Чэна гулять по улицам Безночного города и собирать комплименты.***
— С тобой припе…приперелся… Явился, в общем, Лань Чжань, — язык уже заплетался, а если еще и постараться выговорить полный титул Ванзци, то пришлось бы использовать все свои умения. И то не получилось бы. Братья сидели на полу, разговаривая ни о чем и откровенно веселясь. После сумасшедшей ночки, где они умудрились столкнуться с Вэнь Сюем, они начали петь юньмэнские частушки, обсуждать последние сплетни заклинательского мира и даже залезли на крышу, неуклюже исполняя детские танцы, прихлопывая в ладоши и прыгая по черепице. Как их до сих пор никто не заметил, оставалось загадкой. — Да, он ищет своего брата, Лань Сиченя. Думает, что тот может быть в Огненном дворце. — Ерунда! Они сами ищут Сиченя и свитки, которые он унес с собой, — Цзян Чэн завалился на бок, носом прижимаясь к руке Вэй Ина. — А хочешь, я тебя проведу туда? Увидишь, что нужного тебе нет, и Лань Чжань может валить обратно в Глубинные облака… Ой… Или как… Глубины облака? Облака с глубиной? — Ха-ха-ха, да, облака с глубиной звучат неплохо. Ты сможешь провести? Цзян Чэн кивнул, вскочил со своего места, пошатываясь и потянул за собой на улицу. — А-Чэн, погоди! Мы не можем прямо сейчас идти туда. — Почему? — Мы не в том состоянии. — Я в отличном состоянии! Не переживай, а лучше — давай быстрее. Вэй Ин находился в замешательстве. Как сильно доверял его брату Вэнь Жохань, что даже разрешал заходить в такое место, как темницы Огненного дворца? Об этом месте ходило слишком много слухов: от сумасшедших баек, до самых настоящих реальных ужасных историй, которыми пугают взрослых ночью. Говорили, что пол там покрыт лавой, двери камер сделаны из прочного железа, от прикосновения к которому заключенные получали порцию темной энергии и потихоньку сходили с ума. Тюремщики любили поиздеваться над их жертвами, а потому у каждого находился особенный набор потрошителя вплоть до тонких стилетов, игл и взрывающих талисманов. Иногда и сам глава Вэнь любил принять участие в пытках или допросах, и тогда по освещенным факелами каменным коридорам разносились надрывные стенания, просьбы все прекратить, всхлипывания и звуки рвоты. — Цзян Чэн, а ты точно уверен, что нам стоит идти туда прямо сейчас? — легкое опьянение, которое Вэй Усянь испытывал несколькими минутами ранее, испарилось, как вода, которой потушили костер в дороге. Цзян Чэн недоуменно взглянул на брата, в глазах еще плескался алкоголь, застилая собой хоть какие-то зачатки здравомыслия. Юноша, словно ребенок, потянул брата за собой, собираясь показать что-то по-настоящему нереальное, по его мнению. Вэй Ин даже не сомневался, но не был уверен, готов ли он к этому. — Все нормально. Из женского одеяния мы переоделись, — Цзян Чэн оценивающе осмотрел их обоих и удостоверился, что внешний вид у них приличный. — Хотя подожди. У тебя волосы растрепались. Вэй Ин остолбенел, не сумев ничего возразить, в то время как Цзян Чэн подошел вплотную и стянул с его волос алую ленту. Напевая себе под нос мотив старой колыбельной, которую они часто слушали от сестрицы, юньмэнец на удивление ловко орудовал руками, собирая черные шелковые волосы сначала в причудливую прическу с косичками, похожую на его собственную. Взглянул и тут же замотал головой, откидывая идею, так и не сформировавшуюся окончательно в пьяном мозгу. В итоге он решил не мудрствовать и заплести обычный конский хвост с одной косичкой внутри. Так он словно оставлял что-то, напоминающее о себе. Что-то совсем невинное и невидимое на первый взгляд. — Готово. Твои волосы на удивление мягкие. Это несмотря на то, что ты шастаешь по непонятным местам и постоянно цепляешься за что-либо! — Ничего не могу с собой поделать, — Вэй Усянь широко развел руки с невинной улыбочкой. Его все еще волновало поведение брата, но сейчас можно было все списать на вино. Пусть в таком случае внутренний голос противно шипел, что Вэй Усянь выставляет себя уличным шутом, не понимающим намеков. Но ведь между ними и не может быть ничего. Они же братья. — Ладно, теперь можем идти. Не отставай от меня, а то попадешься охране — спасать тебя не буду. — Неужели мой грозный герой не поспешит помочь своей красивой деве в беде? — Продолжаешь свой бред с переодеваниями? — в глубине души Цзян Чэн признавал, что Усянь прав. Он всегда постарается помочь, как бы тяжело ни было. Даже если сам Вэй Ин ничего об этом не узнает. Шли они по еле заметной тропинке, по которой, видимо, не ходили часто. Или же это был тайный путь, пользующийся популярностью лишь у людей вроде наследников Вэнь да Цзян Чэна. Минув пару маленьких домиков, они добрались до величественного дворца, сияющего в свете фонарей, будто божественное здание, объятое, но не сжигаемое праведным пламенем. Хотя для Вэй Усяня ночью дворец был похож на резиденцию в аду. Вслух, естественно, он этого не сказал. По дороге к темницам парочка никого не встретила, лишь охранники поинтересовались целью визита. Вэй Ин не вслушивался в ответ брата, но мужчина, с которым тот разговаривал, низко поклонился, убрав меч обратно в ножны, и только с подозрением отнеся к Вэй Ину. Цзян Чэн что-то прошептал тому на ухо, выражение на лице сменилось на понимание. Им открыли двери и пригласили внутрь. — Что ты ему сказал? — Вэй Ин старался не смотреть на капли крови на грубых каменных стенах, не вникать в хлюпающие звуки, сопровождающие каждый их шаг. Вместо этого он резво следовал за братом, который определенно знал, куда идти. — Сказал, что ты предпочитаешь для свиданий экзотические места, — уголки губ дернулись в издевательской усмешке, а Вэй Ин шокированно присвистнул. Звук эхом разошелся по помещению. — Что, правда? — Нет, конечно, гуй тебя задери! И вообще, какая разница?! Ты забыл причину своего прихода? Иди ищи брата своего ненаглядного Лань Ванцзи! — Цзян Чэн грубо толкнул брата вперед, чтобы тот не заметил легкий румянец, пятнами спускающийся от ушей на мягкие чуть пухловатые щеки и ниже, расползаясь по шее. — Ладно-ладно, не занудничай, — Вэй Ин прошел вперед, оказываясь в просторном месте, напоминающем своды пещеры, с несколькими проходами дальше. — Как здесь все обустроено? — Подобно лабиринту, — Цзян Чэн тоже сделал пару шагов в центр, пиная попавшийся камешек в стену, — есть несколько подземелий, и все они соединены туннелями. В каждом ответвлении в камерах заключены люди в соответствии с их грехом. Здесь обитают предатели. — Слишком уж их много, — благодаря факелам, что освещали пространство на славу, юноши четко видели каждого присутствующего в широких окошках на дверях и их состояние. В дальнем углу мычал израненный молодой мужчина с окровавленными губами. Он лежал на голом полу и мог передвигаться только ползая, опираясь на костлявые руки. Ноги бесполезно волочились следом. — Что он сделал? Цзян Чэн проследил за рукой, указывающей на беднягу и неопределенно хмыкнул, скрещивая руки на груди. — Если не ошибаюсь, то смел спорить о политике владения орденом Цишань Вэнь. Пару раз проговорился в лавке, один раз на площади. — За такой маленький проступок так мучать? Цзян Чэн, это же бесчеловечно! — Вэй Ин метнулся к камере с беднягой и только хотел дотронуться до железных прутьев, как его остановила твердая рука брата, сжимающая крепко, как кандалы, запястье. — Не стоит этого делать, если не хочешь сойти с ума. — Слухи о том, что здесь пытают темной магией, правда? — Да, — Цзян Чэн потупил взгляд и сглотнул, скрывая нервозность. Присутствие в данном месте быстро выветрило алкогольные пары, и теперь заклинатель корил себя за то, что предложил такую дурацкую идею, как прийти сюда. — Как ты можешь оставаться ледяняще спокойным, смотря на них? Тебе их не жалко? — Напоминаю, Вэй Ин, они здесь из-за своей глупости и предательства. — То есть любое неповиновение или сомнение в твоих действиях уже можно считать предательством? — А разве нет? — Цзян Чэн поднял на него взгляд с ярким вызовом в глазах. — Предательство — это самый ужасный грех, и именно его здесь не прощают никогда. — Но ведь… — Все, прекращай. Мы пришли сюда за другим, — напомнил Ваньинь, стараясь уйти от неприятной для него темы. Он заскрипел зубами и нервно сжал в кулаках дорогую ткань ханьфу, отвернувшись от брата. Лишь бы не выдать своего внутреннего состояния. Вэй Ин не мог поверить. Цзян Чэн всегда был пусть слегка высокомерным и грубым, иногда подобно Усяню не следил за языком и не мог отследить, когда перегибал палку, но никогда он не был бездушной тварью. Мог общаться с адептами, а когда никто не видел, иногда сбегал в город и, спрятавшись под мантией, помогал пожилым людям. А сейчас, видя подобную отстраненность и отсутствие желания помочь, Вэй Ин был растерян. И снова в голову полезли несуразные мысли: «А тот ли это А-Чэн, которого я знаю?» Они прошли все помещение вдоль и поперек. Вэй Ин все время прикрывал нос рукавом ханьфу, пытаясь не вдыхать мерзостный запах естественных отходов, жженой плоти, железный запах крови и мочи. Создания, что обитали здесь, мало чем походили на обычных людей: замаравшиеся в засохшей ржавой крови, грязи и других жидкостях, в разорванных одеждах и с безумием в глазах, отсутствием какого-либо понимания происходящего. По словам Цзян Чэна Вэнь Жохань любит экспериментировать с темной энергией, пытаясь найти способ обуздать ее и использовать. Если получится, то глава Вэнь станет непобедимым и бессмертным, чего в принципе и добивается. — Ты ему в этом помогаешь? — к величайшему облегчению не найдя Лань Сиченя, Вэй Ин осторожно спросил брата у самого выхода. И даже задержал дыхание, дожидаясь ответа. — Естественно, нет. Я не монстр. «Пока еще». — Но ты считаешь его «монстром»? — Не стоит говорить об этом, — на подобной ноте Цзян Чэн прекратил разговор, предупреждая о последствиях. Выйдя в привычные глазу и душе комнаты дворца, юноши решили еще немного погулять, так как Усянь заявил, что ему срочно нужен свежий воздух. Ваньинь повел его на площадь. — Да что я там не видел, А-Чэн? — Сам все поймешь. Наш Юньмэн напоминает живописную озерную деревню со своими старинными обычаями и традициями. Но вот Безночный город — это самая настоящая столица с удивительными приспособлениями. Они спустились по главной лестнице, и Цзян Чэн повел их в сторону скрытой аллеи из кленов, что сейчас пестрели разноцветными листьями, поблескивающими в свете фонариков. Вэй Ин загляделся на природную красоту, но в этот момент брат мягко коснулся его лица и повернул в сторону фонтанов, что стояли прямой линией в нескольких чжанах друг от друга. — Смотри, сейчас начнется. — Не поздновато для развлечений? — О чем ты? Безночный город так и называется, потому что здесь не бывает ночей. Здесь всегда кипит жизнь — грубая, жестокая, бурлящая подобно лаве в извергающемся вулкане. Но и притягивающая взгляд. И правда, несколько парочек прогуливались по таким же аллеям под раскрытыми зонтиками в руках. А через пару минут заработали фонтаны, обрызгивая неподготовленных гуляк. От самых слабых струек, вода резко перетекала в настоящий гейзер, теплая, почти обжигающая в прохладную ночь. Вэй Усянь не ожидающий подвоха оказался с ног до головы мокрым, выплевывая длинные пряди изо рта. Обвиняющим взглядом он скользнул по брату, глаза опасно прищурились, замечая зонт в чужих руках. И откровенно смеющегося Цзян Чэна. Абсолютно сухого. — Ты знал! — Конечно знал. Я же тебя сюда и привел. — Ну тогда держись, — в голове возник гениальный план мести. Вэй Ин, раскрыв объятия, полез на Цзян Чэна, обхватывая его как осьминог своими щупальцами. И удостоверяясь, что чужая одежда намокла не хуже его собственной. — А ну отцепись! Ты что делаешь, бесстыдник?! Совсем страх потерял?! — Цзян Чэн ругался, пихался, но отбиться от брата никак не мог. Выдохшись окончательно, он повернул голову, встречаясь взглядом с Вэй Усянем. — Доволен? Ты испортил мне одежду. — Не будь такой букой, — Вэй Ин мило надул губы, напоминая невинного кролика или хомяка с его любовью к вкусной еде. И неожиданно потянулся, чмокнув Цзян Чэна в щеку, надеясь раздразнить еще больше. — Вот теперь доволен. Не замечая опасного блеска в глазах брата, Вэй Ин слез с крепкого юношеского тела и развернулся к фонтанам. Вот только в следующее мгновение его повернули обратно и прикоснулись к губам чужими в неумелом горячем поцелуе. Кажется, он доигрался?