Сила решает все

      Стоп. Стоп, стоп, стоп. Погодите! Что сейчас происходит?       Вэй Ин правильно все понимает? Цзян Чэн сейчас бесстыдно прижимает его к своей груди за талию и прикасается к его губам своими? Кстати, довольно мягкими, пусть и обкусанными в некоторых местах. У них обоих была подобная привычка, вот только Цзян Чэн прикусывал нижнюю губу или сдирал тонкую кожицу, когда злился и хотел выплеснуть негатив в громких ругательствах, но не имел права. А Вэй Ин в задумчивом состоянии мог искусать губы в кровь, пока его кто-то не остановит. Но сейчас прикасаться к Цзян Чэну было приятно, как будто целуешься с девушкой. Хочется попробовать еще раз.       Так, об этом сейчас совсем не надо думать! И о том, что один взгляд на такого Цзян Чэна заставляет таять и забыть обо всем, тоже! — Остынь немного, жеребец, — Вэй Ин сам напомнил себе старую ворону с каркающим голосом, который сел больше от неожиданности и легкого возбуждения, вызванного действиями друга. — Я все понял! Ты репетировал свидание для Вэнь Цин, а я тут роль подружки играю, верно? А меня предупредить мог? Нет, соглашусь, представление разыграно идеально. Когда ты все спланировал, ведь мы с тобой напились? И вообще… — Ты закончишь свой словесный водопад или снова заткнуть действенным способом? — улыбка Цзян Чэна напоминала оскал, но в глазах веселья не было. Только непонятная обреченность. Усянь смолк, поднимая взгляд на брата и тут же пряча его, потирая кончик носа указательным пальцем. Одежда неприятно липла к телу, и хотелось бы уже вернуться в гостиницу, в которой они успели заселиться с Лань Чжанем. — Ну что? Хочешь сказать все не так? — Ты! — у Цзян Чэна аж пропал дар речи. Юноша беспомощно тыкал в брата пальцем, открывая и тут же захлопывая рот в бешенстве. — Почему именно сейчас тебе нужно включать дурачка? С молоденькими девицами ты прямо гуру в романтике, а когда тебе чуть ли не в открытую признались в любви, а теперь еще и поцеловали, трусливо идешь на попятную. Просто откажи мне уже, Вэй Усянь, и разойдемся на этом! — А вот минуточку! — Вэй Усянь сделал шаг вперед, устроив руки на бедрах. Теперь он походил на склочную дамочку, разбирающуюся с очередным шарлатаном. — Минуточки не хватит, — добавил он погодя. — Когда ты только сказал ту дурацкую фразу в игре, я предложил поговорить и расставить все точки над «и». Что ты мне ответил? «Ты же уже придумал план, нам больше не о чем говорить». Конечно, Вэй Усянь, разбирайся да додумывай сам, что имел в виду твой угрюмый братец! — Так ты же у нас юный гений! Первый ученик Юньмэн Цзяна! Мог бы и догадаться! — Нет, не мог. — Почему же? — Потому что я не хотел ранить тебя своими необдуманными поступками, — в мгновение ока они оказались в опасной близости друг от друга. Просто в пылу ссоры, что происходила почти каждый день, делали шаг ближе, всматриваясь в знакомые черты лица, пытаясь разгадать, что у каждого сейчас таится в душе. — Когда это ты отказывался от необдуманных поступков? — Цзян Чэн протянул руки и схватил Усяня за грудки, притягивая почти вплотную. Острый взгляд пылающих праведным негодованием глаз скользил по лицу напротив, останавливаясь на недавно целованных им самим губах. Резко захотелось сделать это еще раз. — Ну, быть может, сейчас? — взмахнув беспомощно руками юный заклинатель собирался отбиться от неугомонного брата, но тот склонился чуть ближе и снова коснулся его губ своими, теперь слегка оттягивая нижнюю. Решил довериться своей интуиции.       Вэй Усянь же пытался сейчас довериться собственному телу. Во-первых, Цзян Чэн ему не противен чисто физически. Вспоминая последнюю тренировку с Вэнь Чжулю, юноша не мог не признать, что залип чуть ли не со слюнями на все еще угловатую, но достаточно мускулистую для их возраста фигурку. Руки, что до сих пор сжимали его одежды, уже действовали не так агрессивно, отпустив, но переместившись на шею и поясницу.       Вспоминаются все моменты их детства: как тепло и безопасно он себя чувствовал, когда Цзян Чэн защищал его от собак и закрывал от них собою. Как тащил на спине во время обучения в Гусу Лань после жестокого наказания Лань Чжанем. Все же А-Чэн пусть и злюка, но его собственная и родная. А потому… Сопротивляться уже совсем не хотелось. Ближе Цзян Чэна у Вэй Ина никого не было. — Что-то я не узнаю Вэй Усяня. Где твоя любовь к авантюрам, и неумение думать о последствиях? — шикнул на него Цзян Чэн, отчего из груди вырвался легкий смех, переходящий в хохот. Если бы его не держали, Вэй Усянь уже катался бы по земле. Вот самая настоящая бука! — Прости, может, попробуем еще раз? — не давая времени на размышление, Вэй Ин притянул Ваньиня обратно, впечатываясь своими губами в чужой рот. Немного неаккуратно, наивно и не так красиво, как обычно это бывает в различных постановках, но он быстро учился. Они оба быстро учились. — Это значит… — начал Цзян Чэн после очередного поцелуя. На его голову плавно спикировал большой алый кленовый лист, добавляя комичности и без того серьезному лицу брата. — Это значит, что я пока не собираюсь ни о чем думать. Ты знаешь, что у меня не было отношений, ровно как и у тебя, поэтому наше влечение друг к другу очень странное, но если начнем вникать, сделаем только хуже. Эй, получается, мы с тобой обрезанные рукава? Ты же так их бранил, — вновь засмеялся заклинатель. Цзян Чэн его отпустил, и теперь парочка продолжила движение по аллее, переходя на главную улицу. — Ты, может быть, и обрезанный рукав. Тебя и Лань Ванцзи привлекает. — А что насчет тебя? — А меня привлекаешь только ты, — фыркнул смущенно окончание Ваньинь, а Усянь не мог не умиляться прекрасному румянцу, снова расцветшему у него на щеках. — Ты такой милый, А-Чэн! — никого особо не стесняясь, юньмэнец взял за руку своего шиди и повел за собой, слегка покачиваясь и напевая незамысловатую песенку. Ночь уже полностью вступила в свои права, соревнуясь со светом Безночного города. По улицам слонялись уже самые поздние гуляки, да работали круглосуточные лавки, продающие вина и мясные угощения. Отцепившись от брата, Усянь заполучил себе черный пузатый сосуд, после чего вновь устроился обезьянкой на брате, делясь с ним своей находкой. Несколько барышень томными голосами зазывали в Весенние дома развлекаться и отдохнуть, но, замечая отсутствие интереса, сразу же отставали, ища другую добычу. Как и говорил Цзян Чэн, даже глубокой ночью в этом городе теплилась жизнь. — Где-то здесь должна быть гостиница, в которой мы остановились с Лань Чжанем. Надеюсь, он не будет, как в Облачных Глубинах, подкарауливать и выговаривать за поздний отбой. — Подожди, — Цзян Чэн слегка дернул рукой, заставляя Усяня упасть в его объятия. — Может, заночуешь сегодня у меня? А завтра я отправлю тебя домой, — на возмущенный взгляд он пояснил: — Я все еще не верю в твою сказанную причину. И нет, я не собираюсь ехать с тобой. — Ну А-Чэн! Я и правда по тебе соскучился! Видишь как сильно! Что согласился даже стать твоим спутником на пути совершенствования, хотя ты оказался настолько застенчивым, что так и не произнес это вслух. А теперь тебе хватает наглости, чтобы пригласить ночевать в твоей кровати! И тут же отсылаешь меня обратно! Тебя не понять!       Вопли Вэй Усяня могли разбудить целое здание, а потому Цзян Чэну не пришло ничего в голову, как закрыть надоедливый болтливый рот ладонью. Помогло вплоть до того момента, пока эту самую ладонь не лизнули размашистым движением языка, подобно собаке. — Что ты вытворяешь? — прошипел в ответ заклинатель на своего спутника, что удобно повис на его руке. — Давай мы сегодня заночуем вместе, а завтра опять же вместе поедем обратно домой? Шицзе будет очень рада. Она соскучилась. — Ты вьешь из меня веревки, — как бы ни досадно было признавать, но его брат всегда знал, как надавить на Цзян Чэна, чтобы получить свое. Да он особо и не возникал никогда. — Но мне нужно будет предупредить Вэнь Жоханя и Вэнь Чжулю о моем отъезде. — Конечно! — лучезарно улыбнувшись, так, как умел только он, Вэй Усянь потащил своего спутника в новом направлении.

***

      Оказавшись в одной кровати, юноши впервые почувствовали себя настолько неловко. Нет, они не в первый раз спали вместе на одной поверхности, но то были совершенно другие ситуации. И совершенно другие отношения между ними.       Вэй Усянь постоянно возился, переворачивался с боку на бок, никак не определяясь со своим положением. Цзян Чэн злился, бурчал каждую секунду и уже буквально мечтал пнуть нерадивого возлюбленного, скидывая того с теплого места на холодный пол рядом со стойкой для мечей.       Окно было приоткрыто, свежий ночной воздух разносился по всей комнате, а луна со своими помощниками фонариками освещала внутреннее убранство. Кровать, на которой они лежали, находилась у южной стены, ближе к окну, отделяясь от него только вышеупомянутой стойкой с Саньду и Суйбянем. Со стороны Цзян Чэна висели их верхние одежды и стояла бочка для умывания. Напротив располагался столик с расставленной и незаконченной партией в сянци. Часто Цзян Чэн засиживался до поздна с А-Сюем, увлекшись игрой. А иногда к нему заходил и Вэнь Жохань. Над столиком на стене висел пейзаж лотосовых озер с одинокой маленькой пристанью и такой же небольшой домик.       Спустя какое-то время юноши все же смогли заснуть в объятиях друг друга до раннего утра. Еще даже колокола не зазвенели, оповещая о наступлении нового дня.       Вэй Усянь в очередной раз развернулся в руках брата, выпихивая его к самому краю кровати и заставляя проснуться. Цзян Чэн собирался сказать все, что он о нем думает, но не успел. В дверь едва слышно постучали. Этот ритм был хорошо знаком Ваньиню, так что он, спрятав брата под одеялом, пошел открывать. Как он и думал, за порогом стоял Вэнь Чжулю. На редкость взволнованный, хоть и понять это можно было лишь по нервной дрожи, изредка проходящей по всему его телу. — А-Лю? Что случилось? Почему ты явился ко мне так рано? — Молодой господин Цзян, — выполнив традиционный поклон, Чжулю продолжил: — Когда вы собираетесь отправиться домой? — С чего вдруг такие вопросы? Сегодня, после того, как предупрежу главу Вэнь. — Прошу, улетайте как можно раньше. И нигде не останавливайтесь. А еще лучше отправляйтесь прямо сейчас, никому ничего не говоря. — Что за ерунду ты несешь? — Цзян Чэн, не стесняясь внешнего вида, полностью вышел в коридор. — Что должно произойти?       Ответа дождаться не удалось, потому как Вэнь Чжао окликнул своего телохранителя, и мужчине пришлось удалиться. Второй молодой господин Вэнь со слугой куда-то отбывали. Цзян Чэна настораживало, что он не знал куда.       По возвращении в комнату Цзян Чэну пришлось будить Вэй Усяня и спешно собираться. — А-Чэн, мы можем доверять Вэнь Чжулю? Может, его подговорил Вэнь Чжао и устроил для тебя западню? С этого пса станется устроить подобное. — А-Чжао и правда может совершить подлость, поэтому я и доверяю А-Лю. Тот всегда либо останавливает Чжао в последний момент, либо предупреждает меня. И то, как он сделал это сегодня, меня отнюдь не радует. — Понял я, понял, — затягивая пояс потуже, Вэй Ин взял свой меч и повернулся к уже полностью готовому Цзян Чэну. — Будешь предупреждать главу Вэнь? — Нет, не хочу тратить время. — А мы можем взять с собой Лань Чжаня? Если произойдет беда, он искусный заклинатель и поможет. — Повторяю, нет времени его искать, — Цзян Чэн полностью распахнул окно, приставил два пальца к губам и приказал мечу взлететь, ловко запрыгивая на него. Вэй Ин сделал то же самое, и они полетели.       Юноши потратили много сил, но смогли долететь только ближе к вечеру. Как назло им встретилось несколько заклинателей, попавших в смертельную беду, потому пришлось немного задержаться. «Лучше бы оставили тех тупых заклинателей умирать», — пронеслось в голове ошарашенного Цзян Чэна, глядевшего на то, как Пристань Лотоса полыхает ярким пламенем.