Макалаурэ Феанарион "Lúmequentalёnya"

      Одобрение амил… Да, её похвала, которую она могла выражать не столько словом, сколько ласковым, полным нежности взглядом, была ценней любых сокровищ. О, разумеется, мама щедро одаривала меня и братьев и ободряющими словами, и материнскими благословениями, когда видела, что кто-то из нас добился выдающихся результатов в каком-либо труде или искусстве. Не раз она при всех называла меня Звонкоголосым, одобряя мои занятия музыкой и пением. Не скрою, похвалу и одобрение от отца получить было сложнее, чем от мамы. А потому могло показаться, что его одобрение ценнее. Атар не жалел похвал для Курво, бывало, обращал хвалебное слово к старшему. Часто молчаливо, щурясь, ухмылялся и одобрительно кивал Турко и Морьо, говорил: «Хорошо сработано!» о некоторых сделанных мною украшениях. Даже близнецов он мог осчастливить одним одобрительным взглядом. Но в его одобрении не было того горячего участия, с каким хвалила нас матушка. Она была к нам добрее, чем кто-либо. Мама была той, кто заботилась о нас и бесконечно желала нам, своим детям, счастья. В последние годы, пока мы ещё жили под одной крышей, её ни на миг не оставляли темные и тревожные предчувствия. Должно быть, сердце говорило ей, что вскоре случится нечто ужасное. Мать ушла с головой в работу, стараясь гнать от себя дурные мысли. Она словно знала, что мы, её сыновья, обречены, но пыталась не думать, отвлекала себя, чем могла. Мама не одобряла почти ничего из того, что делал отец по отношению к своим единокровным братьям. Она не хотела, чтобы мы ехали с ним в Форменоссэ. Она не хотела вражды, Непокоя, Клятвы, Исхода. Я видел это в её ярко-зеленых глазах. Это страдание, горе от сознания огромной утраты. Но все же она нашла в себе силы, чтобы поддержать нас. Мать недаром носила имя Мудрая. Она рассудила так: если мои дети выбрали этот путь, если они добровольно отправились за их отцом в Исход, чтобы сражаться с Врагом, то мой материнский долг — отпустить их и дать, ведомая не душой, но разумом, моё материнское благословение. А потому, когда мы все в последний раз пришли к ней, чтобы проститься, мама тихим, упавшим голосом произнесла заговор, который шептала нам в детстве, укладывая спать: «Звезды вас оберегают, На куполе Варды сияют, Свет их сердце укрепит, Руку благословит, Взор заострит, От несчастья моих сыновей оградит!»